Антитеза - основной идейно-композиционный принцип "Войны и мира" и "Преступления и наказания", заложенный уже в их заглавиях. Он проявляется на всех уровнях художественного текста: от проблематики до построения системы персонажей и приемов
психологического изображения. Однако в самом использовании антитезы Толстой и Достоевский часто демонстрируют разный метод.
Истоки этого различия в их взглядах на человека. В самих произведениях Толстого и Достоевского содержится проблема: заглавия не однозначны, полисемантичны. Слово "война" означает в "Войне и мире" не только военные действия, не только события,
происходящие на поле сражения; война может происходить в повседневной жизни людей (вспомним такую войну из-за наследства графа Безухова) и даже их душах. Еще более насыщенным в смысловом отношении является слово "мир": миръ как антитеза войне и "мiръ" как общность людей. Заглавием окончательной редакции романа Л. Н. Толстого стало "Война и миръ", то есть мир как антитеза войне. Но в многочисленных черновиках и набросках Толстой варьирует написание этого слова, как бы колеблясь. Само сочетание "война и мир" мы можем встретить у Пушкина в "Борисе Годунове": "Описывай, не мудрствуя лукаво, Все то, чему свидетель в жизни будешь:
Войну и мир, управу государей,
Угодников святые чудеса".
Уже в пушкинском контексте сочетание "война и мир" становится ключом к историческому процессу в целом. Таким образом, мир – это категория универсальная, это жизнь, это вселенная. С другой стороны, совершенно ясно, что понятия преступление и
наказание интересуют Достоевского не в их узком юридическом смысле. "Преступление и наказание" - это произведение, ставящее глубинные философские и нравственные проблемы.
Художественное пространство романа Толстого как бы ограничивается двумя полюсами: на одном полюсе - добро и мир, объединяющие людей, на другом - зло и вражда, разобщающие людей. Толстой испытывает своих героев с точки зрения закона "непрерывного движения личности во времени". Герои, способные к душевному
движению, к внутренним изменениям, по мысли автора, несут в себе начала "живой жизни" и мира. Герои неподвижные, неспособные чувствовать и понимать внутренние законы жизни, оцениваются Толстым как носители начала войны, разлада. В своем романе Толстой резко противопоставляет эти персонажи. Так, салон Анны Павловны Шерер Толстой не зря сравнивает с прядильной мастерской, с бездушной машиной.
Через весь роман проходит антитеза "правильность - неправильность", "внешняя красота - живое очарование". Для Толстого неправильные и даже некрасивые черты лица Наташи гораздо привлекательнее, чем античная красота Элен, жизнерадостный (пусть не к месту) смех Наташи в тысячу раз милее "неизменной" улыбки Элен. В поведении героев автор также противопоставляет стихийное разумному, естественное театральному. Для Толстого "ошибки" Наташи гораздо естественнее и натуральнее, чем рассудочное поведение Сони.
Законченным воплощением начала войны в романе стал Наполеон. Он не только постоянно играет на публику, но и наедине с собой остается актером. Он мыслит себя великим полководцем, ориентируясь на некие античные образцы. Полным антиподом Наполеона является в романе Кутузов. Он - истинный выразитель духа нации.
"Мысль семейная" противопоставляет семью Ростовых "клану" Курагиных.
Антитеза "ложное - истинное" используется Толстым и при изображении душевных движений своих героев. Так, Пьер на дуэли, чувствуя всю глупость и ложность ситуации, ничего не предпринимает для ее удачного разрешения, а требует "скорее начинать" и усиленно заряжает свой пистолет.
В отличие от героев Толстого, герои Достоевского никогда не изображаются однозначно: человек у Достоевского всегда противоречив, непознаваем до конца. Его герои сочетают в себе две бездны разом: бездну добра, сострадания, жертвенности и бездну зла, эгоизма, индивидуализма, порока. В каждом из героев есть два идеала: идеал Мадонны и идеал Содомский. Содержание "Преступления и наказания" составляет суд над Раскольниковым, внутренний суд, суд совести.
Приемы, которые Достоевский использует в создании образной системы своего произведения, отличаются от приемов Толстого.
Достоевский прибегает к приему двойного портретирования. Причем первый портрет, более обобщенный, обычно спорит со вторым. Так, до совершения преступления автор говорит о красоте Раскольникова, о его прекрасных глазах. Но преступление не только запятнало его душу, но и оставило трагический отпечаток на лице. На этот раз перед нами
портрет убийцы. В романе Достоевского спорят не герои, а их идеи.
Таким образом, мы видим, что антитеза как художественный прием оказался очень продуктивен для двух крупнейших художников- реалистов, Толстого и Достоевского.