ЯН ГУЙФЭЙ (Ян - китайский фамильный знак, буквально «тополь», гуйфэй - титул императорской жены 1-го ранга, букв, «драгоценная супруга») - героиня поэмы великого китайского поэта Бо Цзюйи (Бо Лэ-тяня, 772-846) «Вечная печаль» (также: «Песнь о бесконечной тоске», кит. «Чан хэн гэ»), новеллы его современника Чэнь Хуна (гг. жизни неизв., оба произведения написаны зимой 806/807), новелл Цинь Чуня (XI в.) «Записки о горе Ли-шань» и «Записки о теплом источнике» («Чжан Юй встречает Ян Тайчжэнь»), новеллы Лэ Ши (930-1008) «Ян Гуйфэй» («Частное жизнеописание Ян Тайчжэнь»), пьесы великого драматурга Бо Пу (XIII в.) «Дождь в платанах» (полн. назв.: «Ян гуйфэй утром вкушает ароматные плоды личжи, танский государь осенней ночью слушает шум дождя в платанах») и др. В ряде произведений фигурирует под своим даосским именем «/Ян/ Тайчжэнь» (букв. «Великая Истина» - имя бессмертной феи, наперсницы богини Сиванму, «Царицы Запада»), а также просто «гуйфэй», «Тайчжэнь». Исторический прототип - фаворитка китайского императора Мин-хуана - «Просветленного государя» (712-756 гг., в истории фигурирует под своим посмертным именем Сюань-цзун, букв. «Мистический предок»). Реальная Я., рано оставшись сиротой, в отличие от большинства современниц сумела осознать себя как личность. Воспитываясь в богатом доме дяди, получила прекрасное образование, научилась писать стихи, петь и играть на музыкальных инструментах, играть в шахматы, ездить верхом. В даосском монастыре она имела возможность заниматься психотренингом, накоплением «жизненной энергии», узнавать секреты «дао любви», а в гареме восемнадцатого сына императора - познакомиться с искусством дворцовой интриги. Когда шестидесятилетний Мин-хуан впервые увидел молодую красавицу, она уже имела бесспорное преимущество перед всеми, кто мог претендовать на его внимание. Я. удалось всецело привязать императора к себе, а на важнейшие государственные посты поставить своих родственников. Правда, когда фаворитке уже близилось к сорока, император пожертвовал ее жизнью, чтобы успокоить взбунтовавшиеся войска и спасти таким образом себя и свой трон. Но одновременно с гибелью Я. ушло былое великолепие двора и радости беззаботного существования. Власть пришлось уступить сыну. Источник жизненной энергии иссяк, в почетном заточении бывший абсолютный владыка внезапно ощутил тяжкое бремя старости. Обращаясь к магам в попытке вызвать дух Я., император как бы пытался вернуть прекрасное прошлое. В литературе образы Я. и Мин-хуана идеализированы. На задний план уходит почти трехкратная разница в возрасте, разного рода «принижающие» детали. Китайские поэты, прозаики и драматурги воспевают столь редкую в мире душевную гармонию и бесконечную любовь блистательной царственной пары, для которой даже трагическая смерть не является препятствием. А прекрасная Я. превращается в даосскую небожительницу, обитающую после смерти в сияющих чертогах острова бессмертных и ожидающую там новой встречи с любимым. Через мага, достигшего волшебного дворца в мистическом трансе, она посылает Мин-хуану половинку драгоценного гребня и напоминание о клятве верности, которую они дали друг другу на земле. Удивительно лиричен образ Я. в поэме «Песнь о вечной тоске», рисующей любовь Самого Мужественного и Самой Прекрасной, чувство, способное «пережить Небо и Землю». Из мира людей взор поэта устремляется в мир небожителей, где образ Я. прорисовывается особенно ярко, хотя в принципе поэма посвящена более тоске мужчины, вынужденного под давлением обстоятельств пожертвовать любимой ради народа и государства: Рукавам заслоняет лицо государь, сам бессильный от смерти спасти. Обернулся, и хлынули слезы и кровь из его исстрадавшихся глаз. Более поздние новеллы (букв, «жизнеописания») прозаичнее в любом смысле. Здесь Я. предстает прекрасной и любящей, но своенравной и капризной, в окружении камарильи родичей, исподволь разоряющих страну. Дважды слабовольный Мин-хуан пытается отослать Я. домой, приводя в ужас красавицу и ее родню, но первым не выдерживает разлуки. Появляется зловещий образ полководца Ань Лу-шаня, которому суждено поколебать трон Поднебесной, повествуется о сложных отношениях с Я. Авторы склонны сочувствовать красавице, вынужденной терпеть домогательства могучего полуварвара, однако конфуцианский мотив женщины как причины гибели Империи подспудно присутствует в некоторых новеллах. Авторы сочувствуют Мин-хуану как человеку, но осуждают его как правителя. Сцены гибели Я. описываются по-разному, порой весьма реалистично. В пьесе «Дождь в платанах» взбунтовавшиеся войска топчут тело Я., покончившей с собой по приказу императора.