Д. Дилите

Второй известный греческий поэт, автор эпических поэм — это Гесиод, живший в конце VIII в. до н. э. или в начале VII в. до н. э. в Центральной Греции, у подножья горы Геликон. Сохранилось два его сочинения: "Теогония" и "Труды и дни". В первой поэме Гесиод пытается систематизировать греческую мифологию, рассказывая, как появился мир, какие боги являются старшими, какие младшими, каковы их родственные связи. Больше внимания в поэме уделено старшим, а не олимпийским богам. Подобный характер имела и поэма о рождении героев "Каталог женщин", от которого сохранились только фрагменты. Авторство Гесиода в отношении других ранее приписываемых ему поэм ("Щит Геракла" и другие сочинения, известные только по фрагментам или названиям) в настоящее время не признается.

Другая его поэма "Труды и дни" — первое сочинение дидактического (поучительного) жанра в европейской литературе. Дидактический жанр, введенный Гесиодом, просуществовал в течение всей античности и был очень популярен. В новое время, как известно, дело обстоит иначе: произведения явно дидактического характера порицаются, а на скрытые дидактические намеки смотрят с предубеждением. Теперь для дидактики осталось место только в духовных проповедях. Так произошло, видимо, из-за иного понимания роли и места писателя в обществе. В наше время творцы уже не считают себя воспитателями или учителями общества. Античный поэт считался и чувствовал себя опекаемым и вдохновленным богами (музами, Аполлоном), имеющим право и обязанность передавать знания и напоминать различные принципы морали.

В поэме "Труды и дни" автор обращается к брату Персу, который некогда подкупил нечестных судей и обидел его, присвоив большую часть отцовского наследства. Гесиоду пришлось немало потрудиться, а Перс быстро растратил легко полученное богатство. Тогда автор и создал поэму, намереваясь поделиться практическим и теоретическим опытом. Поэма не имеет ни сюжета, ни какого-либо действия, ни действующих лиц. Не очень ясна ее композиция [1, 239—274]. Одни исследователи делят ее на две части [6, 18], другие — на три, третьи — на четыре [10, 167—168], но все обычно соглашаются, что эти разнообразные поучения связаны общей дидактической установкой. Утверждается [4, 184—185; 5, 82], что главные темы поэмы Гесиода — труд и справедливость. Поэт вводит обе эти темы во вступлении к поэме (11—26), показывает связь между ними (27—41), мифами обосновывает эти фундаментальные истины (42—201), потом более подробно говорит отдельно о справедливости (202—285) и о труде (285—828).

Как и полагается эпическому певцу, Гесиод начинает поэму обращением к музам, которых он считает дочерями Зевса, призывая их славить могущественного отца, а Зевса — провозглашать справедливость. Поэту, видимо, очень хочется объяснить, как появились несправедливость и раздор, и он рассуждает, что есть две Эриды. Одна покровительствует желанию людей подражать лучшим, догнать и превзойти других, возбуждает здоровое, способствующее прогрессу соревнование. Так поступает старшая, сидящая у корней Земли, рожденная Ночью Эрида. По-видимому, здесь звучат отголоски древней доиндоевропейской хтонической лунарной мифологии. Гесиод не развивает мотива чрезвычайно важного пребывания Эриды у корней земли, который, возможно, означает желание всех растений и живых существ тянуться вверх, распространяться вширь, превосходить других, он подчеркивает только характерное для человеческого рода желание работать больше и лучше, увидев, как хлопочет другой. Вторая, появившаяся позже, Эрида поощряет войны, распри, споры, несправедливость. Поэт призывает Перса не общаться с ней.

Начав с Эрид, Гесиод продолжает далее мифологические темы, затем подходит к морали и конкретным советам по земледелию. Поэт призывает быть трудолюбивыми и добросовестными. Побуждая соблюдать свою выгоду, Гесиод порицает бесчестное присвоение чужого богатства, обман. "И никогда правосудных людей ни несчастье, ни голод / Не посещают" (230—231; Гесиод. Труды и дни. Земледельческая поэма. Пер. В. В. Вересаева. / О происхождении богов. М., 1990, с. 175), — утверждает он. Зевс заботится о справедливости, дав людям этот закон жизни и прислав на землю свою дочь Дику (Справедливость), а также тридцать тысяч стражей справедливости. Не подчиняющихся этому закону, бесчестно живущих людей настигает кара богов: "Беды великие сводит им с неба владыка Кронион" (242). Честность и справедливость должны восторжествовать: "Под конец посрамит гордеца непременно / Праведный" (217—218). Боги наказывают не только самого бессовестного человека, но и его потомков (240—241). Поэт прославляет труд, потому что только "труд человеку стада добывает и всякий достаток" (308), только трудолюбивого человека любят боги (309). В понятие честной жизни, проповедуемой Гесиодом, входит набожность. Поэт неустанно призывает почитать богов (241—336; 456; 706 и др.). Уже давно замечено, что идею поэмы Гесиода "Труды и дни" можно было бы выразить призывом: ora et labora (лат. ‘молись и трудись’).

Кроме общих поучений, поэт приводит множество конкретных советов. Хотя он сам не любит морских путешествий, но может рассказать, как содержать вытащенный на берег после окончания навигации корабль, когда отплывать и т. п. Больше всего поучений и советов в поэме обращено к земледельцу, поднявшемуся на заре: "Утром пораньше вставай и старайся домой поскорее / Весь урожай увезти, чтобы пищей себя обеспечить" (576—577). Поэт учит, когда что сеять, а когда жать, когда подрезать виноградные лозы и когда молотить хлеб. Он знает, из скольких деталей состоит телега, как изготовляется соха или пестик, как сушить виноград и т. п. Поэтому Гесиод не может не заслужить нашего уважения как первый европейский поэт, прославивший долю простого земледельца, скажем даже, маленького человека. А поскольку таких людей во все времена во всех краях — большинство, поскольку на плечах простых людей держится мир, так вместе с тем он прославил и основу существования всего человечества. В сверкающем и лучащемся мире гомеровского эпоса больше всего внимания уделялось героям, царям, богам. Боги "Илиады" и "Одиссеи" любят и опекают героев, а боги поэмы Гесиода любят работающих людей. Поэт сам понимает свою роль и значение и представляет свое сочинение не как будничную бытовую поэму, а говорит торжественно, как вдохновленный богами учитель и поэт, выражающий мысли Зевса:

Все же и при этом тебе сообщу я, что в мыслях у Зевса,

Ибо обучен я Музами петь несравненные гимны.

(661—662)

Это произведение Гесиода, полное мудрых рассуждений и поучений, как и произведения Гомера, рано стало греческой классикой. Его читали в школах, множество строчек Гесиода стали сентенциями: "Зло на себя замышляет, кто зло на другого замыслил" (265); "Злее всего от дурного совета советчик страдает" (266); "Нет никакого позора в работе: позорно безделье" (311); "Брать хорошо из того, что имеешь. Но гибель для духа / Рваться к тому, чего нет" (366—367); "И не откладывай дела до завтрева, до послезавтра" (410).

Не раз высказывалось мнение, что дидактические мысли Гесиода не оригинальны, что они взяты из библейской "Книги Притчей" [2, 78; 7, 408]. Может быть, не стоит безоглядно доверять таким утверждениям. Во-первых, нет никаких доказательств, что Гесиод был знаком с Библией. Во-вторых, вечные ценности являются общечеловеческими, их постоянно повторяют и напоминают люди всех народов. Например, в поэме Гесиода звучит призыв: "Помни всегда о завете моем и усердно работай, / Перс, о потомок богов, — чтобы голод тебя ненавидел, / Чтобы Деметра в прекрасном венке неизменно любила / И наполняла амбары тебе всевозможным припасом. / Голод, тебе говорю я, всегдашний товарищ ленивца" (298—302). Усердные искатели влияний связывают его с притчей Соломона: "Кто возделывает землю свою, тот будет насыщаться хлебом; а кто идет по следам празднолюбцев, тот скудоумен" (Притч 12, 11). Мысли, конечно, схожие, но их можно найти и в пословицах разных народов, например, в русских: "Без труда не вытащишь и рыбку из пруда", "Терпенье и труд все перетрут", "Труд человека кормит, а лень портит", "Что потрудимся, то и поедим", "Гуляй, да дела не забывай" и др. [см., например, 10, 500—514]. Наверное, никому не придет в голову мысль утверждать, что на Гесиода оказало влияние русское народное творчество, но можно думать, что Гесиод черпал мысли не только из личного опыта, но и из выраженного в пословицах коллективного опыта греков, который он облек эпическим одеянием.

Поэт говорит серьезно, почти торжественно. В приведенных выше строчках звучит эпический эпитет "прекрасновенчанная" ("Деметра в прекрасном венке"). Гесиод употребляет и другие эпитеты этого стиля: эгидодержец Зевс, прекрасноволосая Елена, светлоокая Афина и т. п. На эпический уровень Гесиод поднимает не только пословицы и поговорки, но и более длинное дидактическое повествование — басню: в поэме "Труды и дни" мы находим первую в Европе басню о ястребе и соловье (202—211). Считается, что, приводя ее, Гесиод хочет сказать: несправедливость господствует в животном мире, а людям боги предписали жить по справедливости [3, 35].

Влияние Востока иногда усматривается и в рассказанной Гесиодом истории человечества [10, 141; 11, 28—63]. Утверждается, что можно найти общие черты между увиденным иранским пророком Заратуштрой деревом с золотыми, серебряными, медными и железными венками или истолкованным пророком Даниилом в Ветхом Завете сном царя Вавилона, индийскими легендами и описываемыми Гесиодом в "Трудах и днях" пятью веками человечества. К сожалению, о прямых влияниях можно только догадываться, никаких ясных доказательств нет. Заратуштра (VII—VI вв. до н. э.), возможно, жил позже Гесиода, неизвестно, слышал ли Гесиод о Библии или об индийских легендах. Вряд ли нужно было так далеко искать эти сюжеты. Это могли быть похожие рассказы, по-своему трансформированные у каждого народа, передававшиеся из уст в уста, которыми поэт творчески воспользовался так же, как пословицами или басней.

Ведь историю человечества Гесиод рассказывает не просто так, а имея перед собой ту же самую дидактическую цель: честно прожившие свою жизнь люди золотого века по воле Зевса после смерти превратились в добрых демонов, которые ходят по поверхности земли; имевшие грехи люди серебряного поколения стали подземными демонами, а бесчестно жившее медное поколение погибло. Далее Гесиод вводит не упоминаемый более никем век героев. Это, без сомнения, воспоминания о микенских временах, которые воспел и Гомер. Походы предков в чужие страны, их завоевания очень нравятся поэту, и тех героев после смерти он отправляет на острова Блаженных. Эта часть поэмы диссонирует с остальным текстом, потому что вообще Гесиод порицает войны, раздоры, распри, в изображаемых им золотом и серебряном веках, помнящих, по-видимому, доиндоевропейские времена, нет войн, а пришедшее в мир с войнами медное поколение не заслуживает у поэта ни одного хорошего слова. Такие противоречия встречаются и в других местах. Поэт прославляет сидящую около корней Земли мирную Эриду, перенимая таким образом доиндоевропейские идеи, однако он также пересказывает и миф о Пандоре, характерный для индоевропейского мировоззрения.

Киклические поэмы

Гомер и Гесиод не были единственными создателями эпических поэм. Были еще и поэмы, которые, собранные в единое целое, охватывали мифологическое событие от начала до конца. Еще в античности они были названы киклическими (гр. ‘кюклос’ - ‘круг’) поэмами. По поводу их датировки ученые спорят, но большинство считает, что они были созданы в VIII—V в. до н. э. В античности автором некоторых эпических поэм считали Гомера, в настоящее время указывают других сочинителей. Авторство некоторых поэм совершенно неясно.

Троянский цикл составили "Киприи", изображающие события до Троянской войны (созданы Стасином или Гегесием), об оказавших помощь троянцам Пенфесилее и Мемноне рассказывала "Эфиопида" (автор — Арктин), события после гибели Гектора изложили "Малая Илиада" (автор — Лесх) и "Разрушение Илиона" (автор — Арктин), возвращение ахейцев воспела поэма "Возвращения" (автор неизвестен), последние путешествия Одиссея описывала "Теспротида" (автор неизвестен), а его смерть — "Телегония" (автор — Эвгаммон). К Фиванскому циклу относились "Эдиподия" (автор — Кинетон), "Фиваида" (автор неизвестен) и "Эпигоны" (автор — Антимах). Были киклические поэмы о битвах богов и на другие темы. Ни один эпический цикл не сохранился, за исключением коротеньких фрагментов. В античности из циклических поэм черпали материал трагики и другие авторы.

Гомеровские гимны

Благодаря большому авторитету Гомера в античности, ему приписывали 33 сохранившихся стихотворения, написанных гекзаметром, так называемые "Гомеровские гимны". Теперь считают, что Гомер не был их автором, но кто их создал, — неясно. Гимны датируются VIII—VII вв. до н. э. Они посвящены Зевсу, Гере, Посейдону, Аполлону, Аресу, Гермесу и другим обитателям Олимпа, а также не принадлежавшим Олимпу божествам Дионису, Матери Богов, Гее, Селене, Гелиосу и другим. Одни гимны длинные, занимающие более, чем полтысячи строк, другие — короткие, имеющие 10—20 строчек. В них не только прославляется бог, которому посвящена песнь, но рассказываются связанные с ним мифологические истории. Например, в гимне к Деметре изображается похищение Персефоны, странствия Деметры в поисках ее, основание Элевсинских мистерий. В гимне к Гермесу излагается история похищения коров Аполлона. Некоторые "Гомеровские гимны", видимо, были созданы для хора и имели влияние на развитие греческой хоровой лирики.

Список литературы

1. Diller H. Die Dichterische Form von Hesiods Erga. — Hesiod, Darmstadt, 1966, 239—274.

2. Dornseiff F. Antike und Alter Orient. Leipzig, 1959.

3. Nestle W. Griechische Geistesgeschichte von Homer bis Lukian. Stuttgart, 1944.

4. Nicolai W. Hesiods Erga, Heidelberg, 1964.

5. Mazon P. Les travaux et les jours. — Hesiode. Theogonie. Les travaux et les jours. Les bouchier. Paris, 1928, 71—85.

6. Schmidt E. G. Einleitung. — Hesiod. Samtliche Werke. Leipzig, 1965, 9—51.

7. Spinner S. Herkunft, Entsthung und antike Umwelt des hebraischen Volkes. Wien, 1933.

8. Thomson G. Die ersten Philosophen, Berlin, 1961.

9. Willamowitz-Moellendorff U. Hesiods Erga. Berlin, 1928.

10. Даль В. Пословицы и поговорки русского народа. М., 1957.

11. Тренчени-Вальдапфель И. Гомер и Гесиод. М., 1956.

12. Чанышев А. Н. Курс лекций по древней философии. М., 1981.