Этапы становления генетики. Вклад отечественных и зарубежных ученых в развитие генетики

Явление наследственности требует для своей реализации существования специфических носителей наследственной информации, т.е. специфического генетического материала, который должен обладать способностью к ауторепродукции (репликации, редупликации) и способностью к программированию основных биосинтетических процессов, протекающих в клетке. У большинства организмов, в т.ч. и у человека, генетическим материалом служат дезоксирибонуклеиновые кислоты (ДНК), составляющие основной компонент хромосом клеточных ядер.
Наиболее важной для практических задач здравоохранения областью генетики человека является медицинская генетика. Иногда ее рассматривают не как раздел генетики человека, а как самостоятельную область общей генетики. Медицинская генетика исследует распространение, этиологию, патогенез, течение наследственных болезней, разрабатывает системы диагностики, лечения, профилактики и реабилитации, больных наследственными болезнями и диспансеризации их семей, а также изучает роль и механизмы наследственной предрасположенности при заболеваниях человека. Однако большое значение для медицины имеют и другие генетические дисциплины. Прежде всего, это связано с биологической универсальностью фундаментальных законов и положений генетики, впервые установленных на экспериментальных объектах и подтвержденных клиническими наблюдениями и исследованиями для человека.
Наряду с этим многие данные экспериментальной генетики существенны для медицины непосредственно с точки зрения разработки методов диагностики, лечения и профилактики болезней, например, при массовой диагностике наследственного дефекта обмена веществ человека — фенилкетонурии широко применяется генетический тест на специальных штаммах сенной палочки Bacillus subtilis. Разработка широкого спектра современных антибиотиков возможна только на основе глубокого изучения частной генетики микроорганизмов — продуцентов антибиотиков и применения генетических методов их селекции, а с недавнего времени и методов генетической инженерии по конструированию микроорганизмов с заданными свойствами. Методы генетической инженерии и биотехнологии, основанные на генетических подходах, находят применение и при получении in vitro в промышленных количествах таких препаратов, как инсулин человека, интерферон человеке, ряд других физиологически активных веществ.
Исторически современной медицинской генетике предшествовало распространившееся во второй половине 19 в. и первой половине 20 в. общественное течение, известное как «евгеника», сочетающее в себе теорию и практические мероприятия по «улучшению» человеческого рода. Теоретически евгеника базировалась на реальных фактах наследственной обусловленности нормальных и патологических признаков человека, а практически осуществлялась в ряде стран (гитлеровской Германии и др.) как антигуманное признание в законодательном порядке некоторых категорий населения социально неполноценными и осуждаемыми, поэтому на принудительную стерилизацию. При этом евгенисты необоснованно приравнивали наследственную обусловленность неблагоприятных признаков к неизбежности, фатальности их развития и распространяли на репродукцию человечества этически неприемлемые принципы селекции сельскохозяйственных растений и животных, пытаясь теоретически обосновать своего рода «человеководство».
Методы, используемые генетикой, можно условно разделить на две группы — собственно генетические методы и методы смежных биологических и медицинских дисциплин, применение которых в генетике обусловлено изучаемыми наследственными признаками — биохимическими, анатомическими, физиологическими, психическими и др. Центральное место среди собственно генетических методов занимает генетический анализ: комплексный метод, предназначенный для выявления закономерностей передачи от родителей к потомкам тех или иных признаков и проявления их в онтогенезе. Главным принципом генетического анализа является количественный учет изучаемых признаков в группах особей, связанных между собой определенными степенями родства. В экспериментальной генетике это достигается с помощью систем скрещиваний и гибридологического анализа, в медицинской генетике — с помощью генеалогического анализа.
К специальным видам генетического анализа относится хромосомный анализ, при котором изучение становления структурно-функциональных признаков организмов сочетается с анализом структуры и поведения отдельных хромосом. В связи с развитием методов генетической инженерии и биотехнологии возможности анализа генетических структур и процессов на молекулярном уровне существенно расширились. Генетический анализ широко использует статистические (биометрические) методы, без которых невозможно достоверно установить характер передачи наследственной информации.
В процессе становления генетики как науки можно выделить несколько этапов. До конца 19 в. в биологии выдвигались различные гипотезы о природе наследственности и изменчивости; основными предпосылками для формирования научных представлений об этих явлениях послужили данные наблюдений о сущности полового размножения у животных и растений, результаты опытов по гибридизации растений и развитие учения о клетке. Основы современных представлений о наследственности и изменчивости организмов были впервые изложены чешским исследователем Менделем (G.J. Mendel) в 1865 г. Мендель установил основные закономерности поведения наследственных признаков в гибридном потомстве. Он сделал вывод, что формирование каждого наследственного признака определяется парой материальных наследственных задатков, один из которых организм получает от матери, другой — от отца, а конкретная реализация признака определяется взаимоотношениями доминантности (преобладания) — рецессивности (подавления) между материнским и отцовским задатками; при созревании половых клеток в каждую отдельную клетку попадает только по одному гену от каждой пары генов. Совокупность эмпирических и теоретических положений Менделя получила название «менделизм». В начале 20 в. опыты ботаников, зоологов и наблюдения врачей, проведенные независимо друг от друга, показали универсальное значение принципов менделизма для живой природы и человека.
Важнейшим шагом в развитии генетики стад морганизм, построение Морганом (Th. Н. Morgan) и его сотрудниками в 1910—1915 гг. хромосомной теории наследственности, согласно которой гены располагаются на хромосомах в линейной последовательности и воспроизводятся при клеточных делениях, а парные хромосомы могут обмениваться своими участками (явление кроссинговера), что приводит к рекомбинации генетического материала. Следующим шагом было установление химической природы хромосомных генов. Советский генетик Н.К. Кольцов одним из первых развил представление об их макромолекулярной природе (1927 г.), а Н.В. Тимофеев-Ресовский с соавторами в середине 30-х гг. 20 в. вычислил примерный объем гена. В 1944 г. Эйвери (О.Т. Avery) с соавторами показал, что генетический материал представляет собой ДНК. В 1953 г. Уотсон (J.D. Watson) и Крик (F.Н.С. Crick) предложили модель строения ДНК, механизм ее репродукции и мутирования, а несколько позже создали теорию универсального генетического кода (см. Ген), с помощью которого генетическая информация, зашифрованная в ДНК, реализуется в структуре белка. Эти открытия означали переход генетики на молекулярный уровень исследования.
В самом начале 20 в. де Фризом (Н. de Vries) была сформулирована мутационная теория, хотя экспериментальное получение мутаций долгое время не удавалось. Впервые в 1925 г. советские микробиологи Г.А. Надсон и Г.С. Филиппов показали, что после облучения дрожжевых клеток ионизирующим излучением возникают разнообразные радиорасы, свойства которых воспроизводятся в потомстве. В 1927 г. Мёллер (Н.J. Muller) в точных опытах на дрозофилах с учетом дозы облучения установил возникновение новых наследственных мутаций. Позже И.А. Рапопорт и Ауэрбах (Ch. Auerbach) открыли явление мутагенеза под влиянием химических веществ. Теперь известно, что в окружающей нас природной и особенно техногенной среде содержится много разнообразных химических, физических и биологических факторов (мутагенов), способных вызывать мутации у всех живых организмов, включая человека (см. Мутагенез). Эти мутации могут быть и патологическими. К концу 80-х годов 20 в. у человека выявлено свыше 4 тысяч мутантных фенотипов. Особое значение для слежения за частотой мутирования приобрел анализ появления мутаций по белкам крови. Мутационный анализ позволил изучить структуру гена гемоглобина и другие важные особенности строения, функции и организации генетического материала у человека.
В начале 20 в. датский генетик Иоганнсен (W. Johannsen) сформулировал понятия «генотип» — совокупности наследственных задатков и «фенотип» — совокупности их проявлений; советский биолог И.И. Шмальгаузен ввел понятие «норма реакции генотипа», в пределах которой может варьировать его проявление в генотипе в ответ на изменение условий среды; советскими генетиками Б.Л. Астауровым и Н.В. Тимофеевым-Ресовским в 20—30-е гг. 20 в. были разработаны представления о комплексной обусловленности признаков организма взаимодействием генотипических, внутриорганизменных и внешнесредовых факторов. В 1944 г. американские генетики Бидл (G.W. Beadle) и Тейтем (Е.L. Tatum), обобщив опыт изучения биохимических мутантов у микроскопических грибов, предложили гипотезу о регуляции генами синтеза ферментов, выражаемую принципом «один ген — один фермент», что перевело феногенетику на биохимический, а затем и на молекулярный уровень.
В 20-е гг. 20 в. параллельно и независимо друг от друга советским ученым С.С. Четвериковым, английскими учеными Фишером (R. Fisher) и Холдейном (J. В.S. Haldane) и американским ученым Райтом (S. Wright) были заложены основы популяционной генетики, сформулировано представление о генетической гетерогенности популяций, о роли системы скрещивания, колебаний численности, миграций организмов, мутаций репродуктивной изоляции и естественного отбора в изменениях генотипического состава популяций и их эволюции. Позже популяционная генетика составила основу так называемой синтетической теории эволюции.
Современная генетика характеризуется углублением всех ее разделов до молекулярного уровня исследования, развитием сети междисциплинарных подходов, особенно в контакте с физико-химической биологией, кибернетикой, проникновение генетической методологии и подходов во все биологические науки, а также в антропологию и общую патологию человека.
Первостепенной задачей генетики стали оценка и последующее длительное динамическое слежение (мониторинг) за возможными отрицательными генетическими последствиями применения химикатов и других техногенных факторов, присутствующих в окружающей среде, как для самого человека, так и для животных, растений и микроорганизмов экологической среды человека. Значение генетического мониторинга факторов окружающей среды тем более велико, что мутагенез наряду с тератогенезом и канцерогенезом составляет основной комплекс отдаленных опасных последствий повышения концентрации биологически активных факторов в биосфере. Поэтому генетико-гигиеническое нормирование содержания подобных факторов в окружающей среде является обязательным компонентом профилактики заболеваемости человека.
Генетика человека на этапе ее становления обозначалась в нашей стране в духе времени – евгеникой. Обсуждение возможностей евгеники, совпавшее по времени со стартом и быстрым развитием генетических исследований в России, опиралось на традиции русской медицины и биологии [1, 2]. Это обстоятельство сделало русское евгеническое движение уникальным: его деятельность, направляемая Н.К. Кольцовым и Ю.А. Филипченко, строилась вокруг исследовательской программы Ф. Гальтона [3], целью которой было раскрытие фактов наследственности человека и относительной роли наследственности и среды в развитии различных признаков. Другие же национальные движения (кроме французского, занимавшегося пуэрикультурой, охраной младенчества и материнства) ставили в центр интересов программу социальных действий Ф. Гальтона, с негативным и позитивным направлениями, имеющая целью улучшение человеческого племени. Н.К. Кольцов, Ю.А. Филипченко и их последователи занимались обсуждением проблем генетики человека и медицинской генетики, включая популяционный аспект проблемы. Благодаря этим особенностям русского евгенического движения, в 30-х годах был создан прочный фундамент медицинской генетики.
Важным шагом к оформлению медицинской генетики как автономной области исследований явилось решение целого ряда просветительских задач и образования весной 1928 г. Общества по изучению расовой патологии и географического распределения болезней. Новое общество, обладая широким кругом интересов, представляло собой эскиз будущего Медико-генетического института. Его основал некоторое время спустя Соломон Григорьевич Левит (1894–1938).
В 1930 г. Кабинет был расширен до Генетического отделения при Медико-биологическом институте, и том II "Трудов" открывался статьей Левита "Человек как генетический объект и изучение близнецов как метод антропогенетики" [5]. Левит стал директором института и переориентировал его на генетику человека. Тогда же МБИ им. М.Горького разместился в новом роскошном комплексе зданий в стиле конструктивизма на Калужской, напротив загородной усадьбы, где теперь находится Президиум РАН. История института еще не написана, освещены лишь отдельные аспекты его работы [6].
Медико-биологический институт с осени 1932 г. (после 8-месячного перерыва) снова "сосредоточился на разработке проблем биологии, патологии и психологии человека путем применения новейших достижений генетики и смежных дисциплин (цитологии, механики развития, эволюционного учения). Основные работы Института пошли по трем руслам: клинико-генетическому, близнецовому и цитологическому" [7].
К концу 1933 г. институт располагал отделениями: 1) генетики, 2) цитологии, 3) экспериментальной патологии, 4) внутренних болезней; кабинетами: 5) психиатрии, 6) одонтологии, 7) психологии, 8) конституции и биометрии; рядом обслуживающих научную работу кабинетов: рентгеновским, физиотерапевтическим, патологоанатомическим и др. Планировалась организация всех разделов клинической медицины (глазные, ушные болезни и др.); расширение психологического кабинета (где работал знаменитый А.Р.Лурия, фрейдомарксист и сторонник идеи о человеке как чисто социальном существе); превращение кабинета конституции в антропологическое отделение. Таким образом, С.Г.Левит, поначалу сузив направление МБИ, теперь возвращал институту те отделы, которые были при В.Ф. Зеленине (клинический, физиологический, биохимический, патофизиологический, эндокринологический), но ставил их на новый мощный теоретический фундамент.
Работы 1934 г. и начала 1935 г. составили 4 том "Трудов МГИ". Том открывался работой Левита "Проблема доминантности у человека" [9]. В ней был доказан факт резкой фенотипической вариабельности большинства патологических мутантных генов человека. Левит пришел к выводу, что патологические гены человека являются, в своем большинстве, условно доминантными и отличаются низким проявлением в гетерозиготе. Этот вывод Левита противоречил теории эволюции доминантности Рональда Фишера, согласно которой вновь возникающие мутантные гены рецессивны. Однако в свете работ школы С.С.Четверикова и С.Н.Давиденкова 20-х и 30-х гг. следует признать гипотезу Левита более адекватной. Сотрудники МБИ перевели на русский язык пионерскую книгу Фишера "Генетическая теория естественного отбора" [10], включавшую изложение его теории эволюции доминантности, но изъяли из перевода евгенические главы. К этому переводу проявлял интерес автор; материалы книги широко обсуждались и серьезно комментировались.
Большое значение МБИ придавал обследованию одно- и двуяйцовых близнецов. В конце 1933 г. было охвачено 600 пар близнецов, весной 1934 – 700 пар, а весной 1937 г. было 1700 пар (по размаху работ Институт Левита был на первом месте в мире). Близнецы изучались врачами всех специальностей; детям оказывалась необходимая медицинская помощь; при МБИ работал детский сад (на 7 пар близнецов, 1933 г.); по предложению С.Г.Левита, в консерватории училось пять пар близнецов (с целью выяснения эффективных методов обучения). К 1933 г. применение близнецового метода дало результаты в выяснении роли наследственности и среды в физиологии и патологии ребенка, в изменчивости электрокардиограммы, некоторых психических признаков и т.д. Другой круг вопросов касался корреляций различных функций и признаков организма; третий был посвящен выяснению сравнительной эффективности различных способов обучения и целесообразности того или иного воздействия. Н.С.Четвериков и М.В.Игнатьев занимались разработкой вариационно-статистических методов для интерпретации получаемых данных. Была предпринята попытка точного количественного учета роли факторов наследственности и воздействия среды, как создающих внутрисемейную корреляцию, так и не создающих ее. Все это имело важные теоретические и практические последствия.
Среди конкретных работ МБИ было замечательное теоретическое исследование В.П. Эфроимсона 1932 г. Анализируя равновесие между накоплением мутаций и интенсивностью отбора, он рассчитал темп мутационного процесса у человека [11]. Вскоре В.П.Эфроимсон был арестован по политическому обвинению, а в 1933 г. осужден ОГПУ по ст. 58-1 на три года ИТЛ. Через отца он передал из тюрьмы текст для зачтения на семинаре. Статья не была опубликована. Затем Холдейн независимо сделал аналогичную работу [12].
Приведу ответ Левита (1937 г.) на вопрос Давиденкова об оценке уровня мутационного процесса у человека: "...На эту тему вышла недавно работа Холдейна. Надо сказать, что у нас была сделана такая же работа года четыре тому назад и чисто случайно она не была опубликована. Причем у нас шла речь не только о гемофилии, но о целом ряде наследственных признаков человека, которые ведут к уменьшению размножаемости. Безусловно, это важная задача, и этим надо заниматься..." [13].
С.Г. Левит и другие докладчики, каждый из которых внес оригинальный вклад в общее дело, определили предмет новой автономной области исследований. 15 мая 1934 г. новая наука получила легитимное наименование: "медицинская генетика".
Конференция, провозгласившая новую науку, озаботилась подготовкой квалифицированных исследователей. С.Н. Давиденков сообщил о впечатлении от своего необязательного курса "Введение в общую и медицинскую генетику", прочитанного в Ленинградском институте для усовершенствования врачей: "Я могу засвидетельствовать о совершенно исключительном интересе, который обнаружили слушатели к этому курсу, равно как и о том, что степень их неподготовленности превосходила все мои ожидания". Он завершил доклад (первый вариант которого озаглавлен: "О месте медицинской генетики во врачебном образовании и в системе органов здравоохранения") выводами: " 1. Необходимо ввести преподавание общей и медицинской генетики в наших медвузах и в особенности в институтах для усовершенствования врачей. 2. Ввиду необходимости приступить к организации в СССР медико-евгенической консультации необходимо озаботиться воспитанием соответствующих квалифицированных кадров для этой работы".
В резолюции конференции предлагалось учредить исследовательские центры медицинской генетики и цитологии во всей стране, кабинеты при крупных клиниках и НИИ, кафедры на курсах усовершенствования врачей и в медвузах, издать учебник по медицинской генетике и цитологии, расширить аспирантуру МБИ и проч.
Весной 1935 г. Институт получил новое название "Научно-исследовательский медико-генетический институт им. Максима Горького" (МГИ). Обсуждение проблем медицинской генетики предполагалось продолжить осенью 1936 г. в Киеве, на Медико-биологической конференции, а позже – на VII Международном генетическом конгрессе в августе 1937 г. в Москве: представительную программу по медицинской генетике готовили для него Мёллер, отвечавший за программу Конгресса, и Левит – генеральный секретарь Оргкомитета. "Золотой век" культуры, по представлениям классической древности, сменяется "серебряным" веком. Но медицинская генетика в СССР была резко оборвана в тот момент, когда был подготовлен ее мощный взлет и высшие достижения.
Политика Сталина на грани 1920-х–1930-х годов включала требование получать в каждой области деятельности (экономическое планирование, техника, транспорт, сельское хозяйство) угодные ему результаты, невзирая ни на какие пределы возможностей. Но принцип неизменности гена отменял перспективу переделки природы растений и животных в желаемом начальству масштабе. Первая попытка Сталина нейтрализовать генетиков с помощью ламаркистов относится к 1931 г., когда Общество биологов-марксистов под председательством Б.П.Токина провело в Комакадемии дискуссию. В резолюции конференции Н.К.Кольцов был назван "механистом", а С.Г.Левит "меньшевиствующим идеалистом", однако ни тот, ни другой не оставили генетики.
Мы полагаем, что само решение о запрещении медицинской генетики Сталин принял уже летом 1936 г., ознакомившись с письмом Г.Мёллера от 5 мая. В нем говорилось о возможности контроля с помощью генетики биологической эволюции человека. Мёллер назвал "пустой фантазией" идеи Лысенко и Презента о безграничном изменении организмов в нужном направлении. "Отбросив ложных богов, человек, организованный при социализме, должен взять на себя роль творца, завоевывая с большевистским энтузиазмом также и ту неприступную крепость, в которой находится ключ к его собственному внутреннему существу", – писал он.
В начале апреля 1937 г. Вавилов сообщил председателю Постоянного международного комитета О.Л.Мору, что несколькими днями ранее было получено решение правительства о проведении Конгресса в Москве в 1938 г. В середине июня Мор обращает внимание на то, что новое письмо подписано, в качестве генерального секретаря оргкомитета, Мейстером, а не Левитом. Примечательная история приключилась тем временем с "Избранными работами по генетике" Г.Мёллера, одной из книг, подготовленной сотрудниками Н.И.Вавилова к VII Конгрессу в Москве. 29 мая 1937 г. Вавилов сообщает Отто Мору, что "в течение ближайших недель выйдут два тома, избранные труды Моргана и Мёллера". Тома с одинаковым названием сданы в производство 11 и 28 декабря 1936 г. и подписаны в печать 22 апреля и 4 мая 1937 г. На переплете и титульном листе "ОГИЗ – Сельхозгиз – 1937"; тираж 9 и 7 тыс. экз. Нет оснований для того, чтобы два тома не вышли одновременно. 5 апреля 1937 г. Вавилов пишет Мёллеру, что вторая корректура тома будет в ближайшие недели. На стр. 4 заметки "Г.Дж.Меллер. Вместо предисловия" Вавилов настойчиво подчеркивает: "Концепция дарвинизма является руководящей идеей во всех его исследованиях"; "Проф. Меллер является последовательным борцом с фашизмом в генетике"; "Большая интересная статья Мёллера, опубликованная в Ленинском сборнике, изданном Академией наук СССР, посвящена применению диалектического метода в генетике". В ответ на предисловие к книге Мёллера в апреле 1937 г. газета "Социалистическое земледелие" обвиняет Н.К.Кольцова и, впервые, Мёллера в защите «идеи об "извечной неизменности" наследственной основы (генотипа)», которую Агитпроп и Сельхозотдел ЦК ВКП(б) представляли как антидарвиновскую позицию. Несмотря на это, Вавилов в письме от 3 мая обещает Мёллеру, что книга появится еще через неделю-другую. 11 августа 1937 г. Вавилов шлет Моргану 2 экз. его избранных трудов. Но только 22 мая 1938 г. он сообщает Мёллеру, что наконец-то вышла его книга, – но еще не хочет верить, что его предисловие вырвано из всего тиража, за исключением нескольких авторских экземпляров. Это предисловие и письма Вавилова недавно напечатаны.
5 июля 1937 г. С.Г.Левит был снят с поста директора МГИ. Вскоре институт был закрыт; большинство сотрудников уволено. Некоторых перевели в лабораторию при ВИЭМе, не отличившуюся яркими исследованиями (она была ликвидирована осенью 1939 г.). С.Г.Левит был арестован в ночь с 10 на 11 января 1938 г. 17 мая приговорен к смертной казни за терроризм и шпионаж (у него были конфискованы фотоаппарат, кинжал и пишущая машинка) и 29 мая расстрелян. Реабилитирован посмертно 5 сентября 1956 г. Мёллер называл Левита "сверкающим интеллектом". И он был прав. Левит стал основоположником российской медицинской генетики, сформулировал ее ключевые принципы и идеи.
Августовская сессия ВАСХНИЛ 1948 г. напрочь запретила генетику. Только после длительного замалчивания были созданы лаборатории В.П.Эфроимсона, А.А.Прокофьевой-Бельговской, Е.Э.Погосян, М.А.Арсеньевой, планы которых включали разработку вопросов медицинской генетики.
Межвузовская конференция по экспериментальной генетике 1961 г. с фантастически богатой программой, запрещенная в последний момент, включала 30-минутный доклад А.А.Прокофьевой-Бельговской (ученицы Филипченко и Мёллера) "Цитогенетика человека". Предусматривался доклад ученицы Давиденкова – Н.А.Крышовой (с соавторами) о географическом распределении и наследственности прогрессивной мышечной атрофии. В 1964 г., еще до снятия запрета на генетику, вышел в свет первый современный отечественный учебник Эфроимсона "Введение в медицинскую генетику". В 1969 г. был организован Институт медицинской генетики АМН СССР, ядро которого составили сотрудники отдела Н.В.Тимофеева-Ресовского и лабораторий Прокофьевой-Бельговской и Эфроимсона. Возник своего рода преемник Медико-генетического института. При организации нового ИМГ планировалось создание специального журнала, однако замысел не был осуществлен. Первый с 30-х годов журнал, посвященный изучению человека ("Человек"), был создан в 1990 г. при Институте человека АН СССР.
Сусловская машина удерживала сталинский запрет на ознакомление широкой публики с достяжениями медицинской генетики. Конечно, дозволялись учебники, сборники трудов, монографии. Но даже появление статьи о генетике и эволюции человека в более общем издании, вроде журнала "Вопросы философии", становилось событием, о котором говорили. Популярные и литературные журналы были для этих тем закрыты. Поэтому появление в 1971 г. в "Новом мире" статей В.П. Эфроимсона "Эволюция альтруизма" и Б.Л. Астаурова "Homo sapiens et humanus" вызвало широкий общественный резонанс. Кинорежиссер Е.С. Саканян сняла табу на медицинскую генетику в кинематографе фильмом "Генетика и мы" (1978). В нем шла речь и о Международном конгрессе по генетике в Москве в 1977 г., где были запечатлены Н.В. Тимофеев-Ресовский (СССР), Дж. Мак-Кьюсик (США), Жером Лежен (Франция).
Эфроимсон полагал, что отечественная медицинская генетика могла бы возродиться, если бы должную поддержку властей получил один из крупнейших генетиков мира Н.В.Тимофеев-Ресовский, "великолепный исследователь, несравненный педагог, благороднейший из людей". Весной 1981 г. он произнес горячую речь на его похоронах в Обнинске, где высказал "глубокую горечь, что Тимофееву-Ресовскому не удалось участвовать в восстановлении медицинской генетики, потому что это не устраивало монополистов... То, что Н.В.Тимофееву-Ресовскому пришлось работать не в Москве и не по генетике человека, области остродефицитной по кадрам, а в биофизике, погрому не подвергшейся, считаю ударом для советской науки... Конечно, главная беда его после освобождения заключалась в том, что он был титаном в науке, очень нетерпимым и для лысенковцев, и для тех, кто пользуясь лысенковским засильем, создавали в ущерб делу свои монополии в различных разделах генетики".
В 1934 г. на конференции по генетике были прочитаны семь докладов и присутствовало свыше 300 ученых. На конференцию 1975 г. было прислано свыше 300 докладов, отобрано около 100, число авторов совпадало с числом участников. Эта конференция соответствовала новому периоду развития науки, когда основные принципы работы и направления исследований твердо установлены и идет накопление специальных материалов.

Задача

Ген цветовой слепоты (дальтонизм) расположен в Х-хромосоме. Женщина, страдающая дальтонизмом, вышла замуж за мужчину с нормальным зрением. Какова вероятность рождения детей с нормальным зрением?
Ответ:
Дано:
Д – ген нормального цветного зрения
D – ген цветной слепоты (б-нь Дальтонизм)
Найти F1 - ?
Решение
По условию задачи:
Р♀ ХХD  - женский носитель гена цветной слепоты
Р♂ ХY – мужской, здоровый.
Р♀ ХХD * Р♂ ХY  

Х

ХD

Х

Y

 

ХХ;                 XY;                  XXD;                      XDY
Ответ: Вероятность детей с нормальным зрением 50%. Из них 25% девочек (XX) и 25% мальчиков (XY)

Литература

1. Эфроимсон В.П. К истории изучения генетики человека в СССР // Генетика. 1967. № 10. С. 114–127.
2. Канаев И.И. Антропогенетика и практика // Наука и техника. 1971. Вып. VI. С. 169–172.
3. Канаев И.И. Фрэнсис Гальтон, 1822 – 1911. Л.: Наука, 1972.
4. Левит С.Г. Генетика и патология. В связи с современным кризисом медицины // Труды Кабинета наследственности и конституции человека при Медико-биологическом институте. Вып. I // Медико-биологический журнал. 1929. Вып.5. С.20–39.
5. Левит С.Г. Человек как генетический объект и изучение близнецов как метод антропогенетики // Труды Генетического отделения человека при Медико-биологическом институте. Вып. II // Медико-биологический журнал. 1930. Вып.4–5. С.273–287.
6. Канаев И.И. О работах МГИ им. М.Горького // Наука и техника. 1973. Вып. VIII. Ч.II. С.155–158.
7. Труды Медико-биологического института. Т.III. М.-Л.: Биомедгиз. 1934. С.3.
8. Левит С.Г. Предисловие // Труды Медико-генетического института. Т. IV. М.-Л.: Биомедгиз, 1936. С.5–6.
9. Левит С.Г. Проблема доминантности у человека // Труды Медико-генетического института. Т. IV. М.-Л.: Биомедгиз, 1936. С.17–40.
10. Fisher R. The Genetic Theory of Natural Selection. Oxford: Oxford Univ. Press, 1930.
11. Эфроимсон В.П. О скорости мутационного процесса у человека. Рукопись, 1932.
12. Haldane J.B.S. The rate of spontaneous mutations of a human gene // J.Genet. 1935. V.31. P.317–326.