СОДЕРЖАНИЕ

Введение

Этническая предубежденность и этно-национальные установки

Гендерные особенности межэтнической толерантности

Адаптация студентов к инокультурному окружению

Коммуникативная сензитивность

Заключение

Список литературы

Введение

Теоретическая разработка проблемы формирования межэтнической толерантности на современном этапе ведется достаточно интенсивно в педагогике и во всех смежных науках: философии, психологи, культурологии, социологии и т.д. Построение толерантной среды в образовательном пространстве вуза выступает в качестве особой ценности гуманитарного образования, которое обеспечивает адекватное социальное познание меняющегося мира для регуляции межэтнических отношений в полиэтнической городской среде. Таким образом, выполненная нами работа представляет определенную значимость для более глубокого психологического изучения феномена межэтнической терпимости, толерантности в различных профессиональных группах, с помощью различных статистических и качественных методов.

Этническая предубежденность и этно-национальные установки

Актуальность изучения этно-национальных установок в наши дни, к сожалению, требует длинного практического обоснования. Этнический конфликт, этно-национальный фактор в террористической деятельности и многие другие феномены связываемые с “национальным” сейчас в поле зрения как общества, так и научного мира.

Несмотря на то, что установки – одна из наиболее изученных в социальной психологии областей, теоретическое изучение этно-национальных установок также вызывает немало трудностей. Традиционно оно осуществляется в первую очередь на стыке социологии, политологии и истории с перевесом в ту или иную сторону в зависимости от методологической базы исследователя. При этом полноценный обзор существующих на сегодняшний день исследований по данной теме дать практически невозможно в силу их огромного количества.

В самом общем виде мы можем выделить четыре группы национальных объектов.

Во-первых это национальность в принципе. «Национальность – это некоторый факт, который существует, это характеристика человека, несущая какие-то его культурные черты. Во-вторых это национальность самого человека. В-третьих, это другие люди, принадлежащие к «моей» национальности. «Люди одной национальности как родственные души воспринимаются. В-четвертых, - люди «иной чем я» национальности «Я к людям другой национальности отношусь

Подчеркнем при этом, что «национальность» в данном контексте обозначает термин синонимичный не только нации, что предполагалось бы по звуковому созвучию, но и этнической группе. Связано это со спецификой бытового русского языка и трудностью разграничения национального и этнического на уровне повседневного речевого поведения.

На основании анализа высказываний участников фокус-групповых исследований нами было выделено 87 утверждений, демонстрирующих различные установки, по отношению к одному из четырех представленных объектов. Для более подробного изучения специфики национальных установок и выделения из них «националистической» составляющей мы провели исследование опросного характера, направленное на изучение согласия-несогласия респондентов с данными утверждениями. Всего было опрошено 50 молодых людей 14-17 лет.

Анализируя полученные результаты можно предположить, что этно-национальные установки, являющиеся, с точки зрения предложенного нами определения, «отражениями» социальной идентичности с большой социальной группой, определяемой на основе представления о ее культурной и/или биологической гомогенности и социально-исторической тождественности, проявляются в области всех четырех объектов представлений о национальном.

В области абстрактного концепта национальности и представлений о собственной национальности этно-национальные установки утверждают позитивное влияние и актуальность национальности для современного мира и значимость ее для самой личности.

В пространстве межнациональных отношений картина несколько более сложная. С одной стороны этно-национальные установки очевидно должны проявляться в ощущении близости с «людьми своей национальности» и «чувствительность к межнациональной проблематике». С другой стороны, исходя из современных представлений о социальной идентичности мы не можем однозначно утверждать, что этно-национальным установкам должно сопутствовать и позитивное отношение к «своим» и неприятие «чужаков». Теоретически можно предположить ситуации когда поддержание национальной идентичности через ингрупповой фаворитизм при отсутствии аутгрупповой дискриминации будет вести к позитивному отношению к «людям своей национальности» не связанному с неприязнью к «чужим».

Гендерные особенности межэтнической толерантности

Необходимым условием успешности педагогической деятельности является принятие ребенка таким, какой он есть, принятие инаковости партнера по взаимодействию. Толерантный педагог, благодаря особой тактике построения своего поведения по отношению к учащимся добивается, большей результативности. Проблемы, с которыми сталкивается современное высшее образование: осложнения межэтнических отношений, расслоение населения на «богатых и бедных», нетерпимость к человеку другой веры и др. – объясняют практический интерес к исследованиям в области межэтнической толерантности.

В отечественной психологии толерантность как феномен изучается сравнительно недавно. Понимание толерантности как уважения и признания равенства, отказа от доминирования и насилия, признания многомерности и многообразия человеческой культуры, норм, верований, отказ от сведения этого многообразия к единообразию или к преобладанию какой-то одной точки зрения находит отражение в работах А.Г. Асмолова, Г.У. Солдатовой.

Анализ и обобщение литературы позволили сделать вывод о том, что социально-психологические аспекты формирования этнической толерантности студентов изучены не в полной мере. Таким образом, можно обозначить противоречия: между возрастанием полиэтничности российских регионов, с одной стороны, и недостаточным учетом этого фактора в работе с молодежью, с другой стороны; между необходимостью в широких знаниях учащихся о самых различных аспектах межэтнического взаимодействия, с одной стороны, и отсутствием полноценной и достоверной информации с другой стороны; между потребностью в конкретных разнообразных средствах воспитания этнической толерантности студентов, с одной стороны, и их дефицитом в образовательных учреждениях, с другой стороны.

Феномен этнотолерантности мы исследовали в группах студентов педагогического вуза. В диагностике принимали участие студенты Института лингвистики (48 человека), Института психологии (45 человек) и студенты Института педагогической юриспруденции (54 человек). Всего 147 человек, среди них мужчин – 63, женщин – 84. Средний возраст 19 лет. Диагностика проводилась с помощью комплекса взаимосвязанных и дополняющих друг друга методик исследования. А именно, для измерения символической социальной дистанции мы использовали шкалу Богардуса. Также в работе была использована методика определения типа этнической идентичности и этнической аффилиации. Для анализа гендерных различий особенностей межэтнической толерантности студентов вуза был выбран U критерий Манна – Уитни. В результате сравнительного анализа были обнаружены следующие значимые различия. Позитивная этническая идентичность сильнее выражена в женской группе, чем в мужской, т.к. средний ранг для девушек равен, а для мужчин. Это свидетельствует о том, что трансформации этнического самосознания в условиях роста межэтнической напряженности у девушек прошла более благополучно и быстрее. Уровень значимости (р =0,03) свидетельствует о достоверности вывода. Феномен этнической изоляции сильнее выражен в мужской группе (U= 40,56; р=0,01), чем в женской (U= 30,86). Вследствие неполной (незавершенной) этноидентичности мужчин, для некоторых членов группы характерен механизм психологической защиты в форме изоляция. Такая особенность межэтнической толерантности как этнофанатизм также имеет большую степень выраженности в мужской группе (U= 42,82; р=0.01),чем в женской (U=30,71). Этот показатель свидетельствует о большей этнотолерантности женской группы. В то время как мужская группа демонстрирует апофеоз нетерпимости и негативизм по отношению к лицам другой национальности.

Адаптация студентов к инокультурному окружению

Проблема изучения процесса культурной адаптации давно интересует исследователей в области социологии, социальной психологии, этнопсихологии. В современном мире она становится всё более актуальной. Наш мир постоянно развивается. Нельзя отрицать, что всё больше расширяются коммуникационные возможности человека: растут технические возможности, развивается транспорт. Мир становится всё более подвижным. Теперь для человека не представляется невозможным или просто трудным контакт с представителями другой, новой для него культуры. Процессы миграции чрезвычайно широко распространены теперь по всему миру. И в такой ситуации человек встаёт перед лицом серьёзной проблемы: проблемы поиска себя, проблемы научения терпимо относиться к другим, сильно отличным от него, не теряя при этом самого себя или же находя место и для себя в новой культуре, заставляя других принять его.

В нашей работе был поставлен конкретно вопрос об адаптации китайских студентов в условиях обучения в российских ВУЗах. Постановка именно этого вопроса является в современном мире весьма актуальной: миграции китайского населения распространяются всё шире, китайские студенты отправляются получать образование в разные страны мира. И вопрос об адаптации китайских студентов, таким образом, ставится в принимающих странах всё чаще, становится всё более актуальным.

Говоря об адаптации, мы разделяем этот процесс и процесс аккультурации. Колин Уорд определяет аккультурацию следующим образом: это «…изменения, которые происходят в результате продолжительного непосредственного контакта представителей разных культур». Т.Г. Стефаненко приводит определение аккультурации, которое дали Р. Редфилд, Р. Линтон и М. Херсковиц. Они определяют аккультурацию как «результат непосредственного, длительного контакта групп с разными культурами, выражающийся в изменении паттернов культуры одной или обеих групп». А межкультурная адаптация, как определяет её Т.Г. Стефаненко, - это «…сложный процесс, в случае успешного завершения которого человек достигает соответствия (совместимости) с новой культурной средой, принимая её традиции как свои собственные и действуя в соответствии с ними». Мы видим, что возможна адаптация без психологической аккультурации. То есть вполне возможно, что человек окажется способен и сумеет адаптироваться к новому окружению, сможет научиться вести себя в культуре так же, как и ее носители. Однако это вовсе не гарантирует, что человек начнёт ощущать себя частью этой культуры, что он начнёт идентифицировать себя с другими членами этой большой социальной группы. В процессе адаптации нас конкретно заинтересовало изменение ценностей китайцев в нашей культуре. Здесь возникает множество вопросов, требующих исследования. Прежде всего, это выделение ценностей, характерных для китайской и русской культур, их сравнительный анализ. И далее представляется интересным проследить изменение ценностей китайцев в процессе адаптации. В какой степени происходит принятие китайцами ценностей, характерных для новой культуры? Появляются ли у них новые ценности, или изменяется значимость уже существующих, происходит ли перестройка иерархии ценностей? Все эти вопросы должны быть исследованы для более глубокого рассмотрения процесса адаптации китайцев (китайских студентов) к инокультурному окружению в нашей стране. И далее, при рассмотрении изменения ценностей в процессе адаптации перед нами встаёт еще одна проблема для исследования: перед нами оказываются две малые группы (академическая студенческая группа, представляющая русскую культуру, и группа китайских студентов). Иными словами, китайские студенты адаптируются к новой культуре, прежде всего в условиях учебной группы. Мы сталкиваемся со следующей ситуацией: китайский студент уже прошёл через некоторые стадии адаптации, предположительно принял некоторые ценности новой культуры, усвоил нормы и правила культуры. Однако оказывается, что группа его не принимает как «своего». Возникает вопрос об уровнях адаптации: что следует дальше? В более широком контексте мы, видимо, имеем дело не только с адаптацией человека к культуре и к группе, её представляющей, но и принятие адаптирующегося группой. Нам представляется интересным рассмотреть подобную ситуацию и выяснить, является ли она одним из уровней адаптации, или это своего рода кризис. И как в такой ситуации продолжается процесс адаптации: теряет ли индивид все принятые ценности новой культуры, возвращается ли к тем ценностям, которые разделял до начала адаптации, либо продолжает адаптироваться и стремится достичь принятия группой. Как нам представляется, эти вопросы требуют исследования и решения для обеспечения успешного процесса адаптации к инокультурному окружению. Мы выделили ряд проблем, требующих рассмотрения. Исследование представленных вопросов оказывается интересным и важным как в теоретическом отношении (как глубокое рассмотрение и изучение процесса адаптации, попытка выделения уровней адаптации и рассмотрения психологических проблем, с которыми сталкивается индивид в процессе адаптации в малоизученной до сих пор ситуации), так и с точки зрения практической значимости, поскольку в современном мире проблема адаптации к инокультурному окружению стоит очень остро и в настоящее время всё большую актуальность приобретают вопросы помощи в адаптации именно представителям китайской культуры.

Коммуникативная сенситивность

Поскольку билингвы, живущие в двуязычной среде, часто переключаются с одного языкового кода на другой, у них подсознательно развивается способность к чуткому (сенситивному) восприятию окружающих и понимание особенностей коммуникации в конкретной ситуации. Каждый раз им нужно задумываться, какой язык выбрать для общения в данный момент. Так, например, во время телефонного разговора двуязычный человек может по акценту или другим языковым особенностям своего собеседника понять, какой язык является для него родным, и в случае, если он сам также владеет этим языком, билингв имеет возможность переключиться на него и сделать общение более дружелюбным и доверительным. Многие, хотя не все, билингвы сознательно контролируют свою речь на двух языках и стараются их не смешивать. Они также чутко реагируют на намеки и сигналы со стороны других, подсказывающие им, когда следует переключиться с одного языка на другой, наблюдают за собеседниками, пытаются угадать их языковые предпочтения в тот или иной момент разговора. Все это повышает уровень коммуникативную сенситивность. В западной психологии одним из первых исследований, показавших, что билингвы действительно могут обладать повышенной сенситивностью в процессе межличностной коммуникации, было исследование Ben-Zeev1. Он доказал, что билингвы более чутко реагируют на подсказки и ключевые сигналы в ситуациях социального взаимодействия. Во время эксперимента билингвы демонстрировали большую сенситивность к языковым требованиям и инструкциям и исправляли свои ошибки быстрее, чем одноязычные испытуемые. Несколько исследований было посвящено детскому билингвизму – одному из наиболее интересных и сложных аспектов этой темы. Так в исследовании de Hower2 было обнаружено, что дети двух-трех лет легко приспосабливаются к контексту коммуникации и языковым предпочтениям своих собеседников и, как правило, не смешивают языки, общаясь с одноязычными индивидами. В эксперименте Genesee, Tucker & Lambert3 на определение уровня коммуникативной сенситивности, который они проводили среди детей в возрасте 5-7 лет, сравнивалось поведение во время игры школьников, обучающихся по двуязычной и одноязычной программе. Дети должны были объяснить правила игры в нарды двум своим собеседникам, один из которых был незрячим. При этом слушающие не должны были задавать никаких вопросов. Было обнаружено, что дети, обучающиеся по двуязычной программе, оказались более чуткими к потребностям своих собеседников, они предоставляли больше информации об игре незрячим детям, чем видящим.

Часто дети из семей мигрантов первого поколения выступают в качестве переводчиков для членов своей семьи, так как быстрее овладевают языком принимающей страны. Это повышает их уровень эмпатии, поскольку им не только приходится ориентироваться в двух различных социальных и культурных системах, но и нести ответственность за ту информацию, которую они передают. Роль посредника делает детей более взрослыми, независимыми, повышает их самооценку. Как считают исследователи, более раннее принятие детьми взрослых ролей может способствовать формированию позитивного Я-образа в будущем.

По мнению Baker & Prys Jones1, эффективный собеседник – это тот, который способен:

• внимательно слушать говорящего и ценить его желание поделиться своими мыслями;

• адекватно отвечать говорящему;

• быть готовым поддерживать беседу;

• быть готовым не выносить моментальных суждений, корректировать свое мнение, основанное на первом впечатлении;

• задавать говорящему дополнительные вопросы, чтобы более глубоко понять то, о чем он говорит;

• понимать, что люди говорят и слушают по-разному;

• стараться выслушать и понять малознакомых собеседников;

• правильно интерпретировать паузы и смену темы разговора в ходе беседы;

• быть уверенным в процессе общения;

• уметь варьировать свою речь и восприятие речи других в зависимости от потребностей аудитории, контекста, коммуникативной задачи;

• быть чутким к проблемам, которые могут испытывать собеседники в связи с восприятием речи (плохое знание языка, проблемы со слухом, межкультурные особенности коммуникации и др.).

Несмотря на то, что проблема сенситивности и эмпатии как в западной, так и в отечественной психологии не оставлена без внимания, и разработан внушительный арсенал методик на выявление способности к эмпатийному поведению, исследователи отмечают необходимость дальнейшего изучения проблемы коммуникативной сенситивности у билингвов, поскольку пока в этой области больше гипотез, чем явных доказательств.

Заключение

Таким образом, можно сказать, что установки в национальном» пространстве, по-видимому, залегают на уровне несколько более глубоком, чем повседневный национальный дискурс. В этом случае нам необходимо описать объекты национализма исходя из общего представления о «национальном» для того, чтобы впоследствии из него вычленить то, что можно идентифицировать как национализм.

Список литературы

1. Национализм. Теории и политическая история. Сидорина Т.Ю., Полянников Т.Л. Москва, 2009.

2. Национализм как политическая идеология: учебное пособие, Малахов В.С. - М: КДУ, 2005.

3. Социальная психология/под ред.С.Московичи. – СПб: Питер, 2007.

4. Нельсон Т. Психология предубеждений. Секреты шаблонов мышления, восприятия и поведения. – СПб: прайм-еврознак, 2008.

5. Зимбардо Ф., Ляйпе М. социальное влияние – СПб.: Питер, 2009.

6. Ольшанский Д.В. Психология масс. - СПб: Питер, 2008.

7. Гарри К. Триандис. Культура и социальное поведение. Форум, Москва, 2007.

8. Аронсон А. Общественное животное. Введение в социальную психологию, СПб: прайм-еврознак, 2008.

9. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. М., 2008.

10. Уорд К. Азбука аккультурации// Психология и культура/ Под редакцией Д. Мацумото. М., С-П. 2007.