План работы

1 Возникновение и развитие когнитивной лингвистики

2 Когнитивная лингвистика как научное направление

3 Сознание как предмет изучения в когнитивной лингвистике

Библиография

1 Возникновение и развитие когнитивной лингвистики

Рождение когнитивной лингвистики официально было провозглашено весной 1989 года в Дуйсбурге на симпозиуме, организованном Рене Дирвеном и другими европейскими учеными. На этом симпозиуме было запланировано создание Международной ассоциации когнитивной лингвистики, издание журнала «Когнитивная лингвистика» и серии монографий «Исследования по когнитивной лингвистике». В первом номере журнала «Когнитивная лингвистика» его главный редактор Дирк Герэртс следующим образом определил задачи нового лингвистического направления – исследование языка как средства организации, обработки и передачи информации. При этом когнитивная лингвистика опирается на изучение концептуальной и эмпирической (основанной на опыте человека) базы языковых категорий и понятий. Языковые формы изучаются не сами по себе, автономно, а с позиций того, как они отражают определенное видение мира человеком и способы его концептуализации в языке, общие принципы категоризации и механизмы обработки информации, с точки зрения того, как в них отражается весь познавательный опыт человека, а также влияние окружающей среды.

Когнитивная лингвистика возникает как научное направление, которое отвечает на те же вопросы, что и когнитивная наука, но только в их непосредственной связи с языком. Давая определение когнитивной науки, можно было бы сказать, что это наука, которая изучает соотношение когнитивных и языковых структур.

Когнитивная наука – это наука, которая занимается когницией, а когнитивная лингвистика занимается когницией в ее языковом отражении.

Когниция – это англоязычный термин (cognition), который по своему содержанию отличается от наиболее близкого ему русскоязычного термина «познание». В соответствии с определением, которое приводится в Краткой философской энциклопедии, «когниция» – это «знание, познание». Иными словами, в отличие от термина «познание», «когниция» означает и сам познавательный процесс – процесс приобретения знаний, и результаты этого процесса – знания. Поэтому этот термин используется наряду с термином «познание».

При анализе ментальных, или когнитивных, процессов обращение к лингвистике неизбежно: языковые данные обеспечивают наиболее очевидный и естественный доступ к когнитивным процессам и когнитивным механизмам; само их появление можно рассматривать как следствие определенного процесса и действие определенных механизмов, связанных с ментальной и когнитивной деятельностью человека. «Возможность объективировать ментальную деятельность, вербализуя ее результаты, описывая ее в «ословленном» виде, делает показания языка бесценными свидетельствами человеческого разума и человеческой неразумности».

Сегодняшний этап когнитивной науки отражает такую стадию в ее развитии, когда разрешение массы насущных проблем концептуального анализа видится в последовательном изучении языковых проявлений деятельности человеческого сознания и связывается главным образом с познанием той инфраструктуры мозга – когнитивной системы, которая обеспечивает всю эту деятельность. Язык же рассматривается как ведущий когнитивный механизм человеческого сознания. Признается, что когнитивный мир человека изучаем по его поведению, по осуществляемым видам деятельности, подавляющее большинство которых протекает при участии языка. Акцентируется, что язык не просто «вплетен» в тот или иной тип деятельности, но, как бы образуя ее речемыслительную основу, объективируя замысел деятельности, ее установки, разные компоненты деятельности образуют ту эмпирическую область данных, на базе которой могут далее изучаться такие когнитивные феномены человеческого сознания, как память, правила логического вывода и умозаключений и т.п. Поэтому лингвист вынужден строить предположения не только о том, какая система собственно лингвистических форм стоит за речемыслительной деятельностью, но и о том, как языковые выражения, категории, единицы связаны с восприятием мира и как они отражают его познание. Про эту ипостась языка и говорят, что он (язык) позволяет осуществить доступ к ненаблюдаемому когнитивному миру человека, структурам его сознания.

Именно лингвистические эксперименты обнаружили доказательства существования среди структур сознания разных форматов знания – начиная от единичных представлений и кончая сложными пропозициональными структурами, фреймами, сценариями и т.п., выявили существование упорядоченных способов хранения и переработки информации, способствующих легкости операций с нею, например, ее извлечения. Дискурсивные и текстовые данные выступают для когнитолога в троякой роли: с одной стороны, они существуют как данные, позволяющие судить о языке и его употреблении в особых целях, в определенных ситуациях; с другой стороны, они позволяют судить об обмене информацией, ее получении и осмыслении в актах коммуникации, и, наконец, они существуют и как косвенные данные о мыслительной, интеллектуальной, ментальной деятельности человека, о его сознании и мышлении.

Важнейшей стороной связи когнитивной науки с лингвистикой оказывается та часть лингвистики, которая приходится на исследование семантики, значения языковых форм и выражений. Ведь само значение определяется как когнитивный феномен, а любые данные об этом феномене – как проливающие свет на структуры сознания, их «форматы» и внутреннее устройство. И хотя среди этих структур выделяют как вербальные, так и невербальные, полагают, что наиболее существенные из представлений нашего мозга и имеющихся структур сознания – это те, которые уже сформировали значения языковых знаков, те, которые репрезентируют структуры сознания с помощью языковых знаков.

К началу 80-х гг. стало очевидным, что в когнитивной науке должен быть получен более аргументированный ответ на вопрос: 1) возможно ли вообще создание адекватной лингвистической теории без общей теории когнитивных процессов; 2) возможно ли построение общей теории когниции без лингвистики и без теории речевого поведения человека. Ответ очевиден: современные теории интеллекта и языка должны совместно прояснить отношения, существующие в триаде «когнитивные процессы – языковые структуры – языковое поведение». Когнитивная программа исследований ставит себе целью «достижение интегрированной картины языка, мышления и поведения». Предпосылкой осуществления такой программы становится положение о том, что поведение человека определяется в значительной мере его знаниями, точно так же как и его поведение – его языковыми знаниями. Кардинальной проблемой когнитивной науки становится в связи с этим усвоение языковых знаний, овладение родным языком, онтогенез речи. В формулировке Н. Хомского задача когнитивных исследований заключается в том, чтобы понять, как приходит знание вообще и знание языка, в особенности, к человеку. Ответ же его, касающийся языка, достаточно определен: поскольку ребенок за сравнительно короткий срок овладевает способностью говорить, причем делает он это на основе скудных «входных» данных, констатация этих факторов должна убедить ученых в том, что языковые способности носят врожденный характер. Изучить знания, компетенцию, языковую способность и значит – изучить внутренний механизм речи как часть биопрограммы человека.

В своей реальной деятельности человек оперирует сведениями о мире, и в его голове образуется постепенно некая база таких сведений. В банке знаний нуждается и машина. Если с целью создания банка знаний используется естественный язык, надо понять, как в самом языке оперируют знаниями. «Для этого, – подчеркивает один из крупных специалистов в области моделирования искусственного интеллекта Р. Виленски, – и надо знать, как функционирует язык. А поскольку функционирование языка есть, в конечном счете, выражение определенных значений, категория значения и анализ способов его выражения в языке становится тем главным, что изучают специалисты по искусственному интеллекту» (Кубрякова 1994:45).

Для когнитивной науки является чрезвычайно существенным подключение ее через лингвистическую семантику к семиотике, т.е. по крайней мере, учет семиотических аспектов такой единицы, как знак. Он всегда рассматривался как носитель значения, и сегодня он тоже может получить новую интерпретацию как носитель любого кванта информации, особой структуры знания – концепта.

По мнению З.Д. Поповой и И.А. Стернина, когнитивная лингвистика – новый этап изучения сложных отношений языка и мышления (Попова, Стернин 2001:3). Начало такому изучению положили нейрофизиологи, врачи, психологи (П. Брока, К. Вернике, В.М. Бехтерев, И.П. Павлов, И.М. Сеченов и др.). На базе нейрофизиологии возникла нейролингвистика (Л.С. Выготский, А.Р. Лурия), которая установила, что разные виды речевой деятельности (освоение языка, слушание, говорение, чтение, письмо и др.) связаны с разными отделами головного мозга.

Следующим этапом развития проблемы соотношения языка и мышления стала психолингвистика, в рамках которой изучались процессы порождения и восприятия речи, процессы изучения языка как системы знаков, хранящейся в сознании человека, соотношение системы языка и ее использования, функционирования (американские психолингвисты Ч. Осгуд, Т. Себеок, Дж. Гринберг, Дж. Кэррол, российские лингвисты А.А. Леонтьев, И.Н. Горелов, А.А. Залевская, Ю.Н. Караулов и др.).

Когнитивная лингвистика складывается в последние два десятилетия XX века, но ее предмет – особенности усвоения и обработки информации с помощью языковых знаков – был намечен уже в первых теоретических трудах по языкознанию в XIX веке (А.А. Потебня, Бодуэн де Куртенэ и др.).

Размышления об участии языка в познании мира можно найти в трудах мыслителей разных времен и народов от античности до наших дней. Их обзоры сделаны Л.Г. Зубковой и Н.А. Кобриной.

2 Когнитивная лингвистика как научное направление

За несколько десятилетий своего существования когнитивная наука прошла несколько этапов своего развития. К сегодняшнему дню можно говорить о двух различных направлениях когнитивизма – «машинном» (компьютерном) и лингво-психологическом. Компьютерным считается такое направление, в котором доминирующим является связь основных проблем и основных достижений с электронно-вычислительной техникой. Суть его сформулирована в многотомном энциклопедическом издании, опубликованном под редакцией Р. Эшера, автор статьи о когнитивной лингвистике – О. Киркеби: «Когнитивная лингвистика – это масштабная философская и научная исследовательская программа, которая базируется на допущении того, что человек – это машина и может быть описан как машина». Однако не все когнитивные процессы можно воспроизвести на компьютере, и для когнитолога должно быть интересно как раз то, что отличает человека от машины.

Другое направление – лингво-психологическое – это направление образного экпериенциализма; в нем больше опираются на данные естественной категоризации мира и изучаются особенности наивной картины мира, обыденного сознания. В центре внимания этого направления соотнесение лингвистических данных с психологическими, учет экспериментальных данных и т.д. В нем учитываются данные о внимании и памяти, распознавании образов, операциях мыслительной деятельности и, прежде всего, сравнении, отождествлении, умозаключениях, формировании концептов. Суть лингво-психологических исследований Е.С. Кубрякова видит в ориентации на поиски и обнаружение определенных корреляций между когнитивными и языковыми структурами.

Лингво-психологическое направление является перспективным из-за того, что, во-первых, оно способствует более глубокому пониманию концептуального анализа как направленного на выявление концептов в их двоякой функции – и как оперативных единиц сознания, и как значений языковых знаков, т.е. как неких идеальных единиц, объективированных в языковых формах и категориях (концептах, «схваченных» языковыми знаками). Во-вторых, направление представляется перспективным и из-за давних традиций исследования языка в нашей стране в его связи с мышлением и логикой (дискуссии о соотношении слова и понятия, предложения и суждения, вопрос о соотношении языка и мышления, вопрос о вербальном и невербальном характере мышления и др.). Кроме того, существует некая преемственность в рассмотрении корреляций между языковыми и мыслительными структурами в современной когнитивной лингвистике и когнитивной грамматике и тем, что осуществлялось в ономасиологическом направлении отечественной лингвистики. Внутри этого направления вся номинативная деятельность человека в языке изучалась как речемыслительная, благодаря чему исследования по теории номинации и по семантике дают интересные данные о том, как формируются определенные языковые формы для объективизации определенного содержания и какие закономерности свойственны этому процессу.

Когнитивная лингвистика – направление, в центре внимания которого находится язык как общий когнитивный механизм.

В сферу жизненных интересов когнитивной лингвистики входят «ментальные» основы понимания и редуцирования речи с точки зрения того, как структуры языкового знания представляются («репрезентируются») и участвуют в переработке информации. Задача когнитивной лингвистики – определить, каковы «репрезентации» знаний и процедуры их обработки. Обычно полагают, что репрезентации и соответствующие процедуры организованы модульно, а потому подчинены разным принципам организации.

В отличие от остальных дисциплин когнитивного цикла, в когнитивной лингвистике рассматриваются те и только те когнитивные структуры и процессы, которые свойственны человеку как homo loquens. А именно, на первом плане находятся системное описание и объяснение механизмов человеческого усвоения языка и принципы структурирования языковых знаний.

В связи с этим когнитивная лингвистика решает ряд задач:

1. репрезентация ментальных механизмов освоения языка и принципов их структурирования;

2. когнитивный механизм продуцирования;

3. когнитивный механизм восприятия.

Центральная задача когнитивной лингвистики – описание и объяснение внутренней когнитивной структуры и динамики говорящего – слушающего. Говорящий – слушающий рассматривается как система переработки информации, состоящая из конечного числа самостоятельных компонентов (модулей) и соотносящая языковую информацию на различных уровнях. Цель когнитивной лингвистики – исследование системы и установление важнейших ее принципов, а не только систематическое отражение явлений языка. Для когнитивиста важно понять, какой должна быть ментальная репрезентация языкового знания и как это знание «когнитивно» перерабатывается, т.е. какова «когнитивная действительность».

Теоретическая концепция когнитивного подхода к семантике может быть представлена в виде постулатов, сформулированных А.Н. Барановым и Д.О. Добровольским .

1. Постулат о примате когнитивного.

Согласно этому постулату, за значениями слов стоят тесно связанные с ними когнитивные структуры – сущности, которые можно описать на том или ином из специально разработанных языков представления знаний.

2. Постулат о нерелевантности противопоставления лингвистического и экстралингвистического знания.

В сфере лексической семантики предпринимались попытки отграничить собственно лингвистические аспекты значения от «энциклопедических». Однако далеко не всегда удается провести четкое членение плана содержания на лингвистическую и экстралингвистическую составляющие. Другая проблема, возникающая в связи с различением собственно лингвистических и экстралингвистических компонентов в плане содержания языковых единиц, касается противопоставления конкретной и абстрактной лексики. Если значение абстрактных слов может быть описано с чисто лингвистических позиций, то конкретная лексика, в которой преобладает денотативный компонент значения, требует обращения к энциклопедической информации. Когнитивная лингвистика, обращаясь к категории знания как базовой, снимает противопоставление лингвистического и экстралингвистического, позволяя использовать один и тот же метаязык для описания знаний различных типов. Высказывание А. Вежбицкой подтверждает это положение: «Сама природа естественного языка такова, что он не отличает экстралингвистической реальности от психологической и от социального мира носителей языка». Введение в сферу лексической семантики категории экстралингвистических знаний приводит к изменению взгляда на одну из базовых проблем теоретической лингвистики. Для традиционного и структурного языкознания было естественно интерпретировать понимание как универсальную категорию, независимую от участников ситуации общения и определяемую исключительно значениями языковых форм.

3. Постулат о тенденции к экономии усилий.

Принцип экономии применительно к функционированию языковой системы определяет взаимодействие между языковыми и когнитивными структурами. Тенденция к экономии порождает «ритуализацию» мышления человека и его языкового поведения. Усилия экономятся там, где проблемная область четко структурирована, а поведение регламентировано. Фреймы и прототипы фактически представляют собой один из способов экономии усилий, поскольку являются «идеализированными когнитивными моделями» и сводят практически любую уникальную ситуацию к стандарту, в котором воплощен предшествующий опыт человека.

4. Постулат о множественности воплощения когнитивных структур в языке.

Когнитивные структуры не обязательно привязаны к определенному языковому знаку: одна и та же когнитивная структура может выражаться с помощью различных значений одного и того же слова (полисемия) или значений разных слов (синонимия). С другой стороны, когнитивная структура может объединять несколько слов (источник формирования фразеологических единиц) или выражаться грамматическими значениями (значениями грамматических категорий). Из этого, в частности, следует, что разные значения одного слова могут оказаться результатом модификаций единой когнитивной структуры.

5. Постулат о неоднородности плана содержания языкового выражения.

Один из тезисов современной лингвистической семантики – идея о неоднородности плана содержания. Часто выделяют ассертивную часть значения, пресуппозитивный компонент, следствия различных типов, установки, иллокутивную составляющую т.п. Когнитивный подход объясняет особенность устройства плана содержания лексической единицы тем, что когнитивные структуры принципиально нелинейны и при их языковом воплощении требуют специальной «упаковки». Переход от нелинейной структуры к нелинейному представлению всегда сопровождается тем, что эксплицитно выражается лишь небольшая часть когнитивной структуры, а другие части могут присутствовать в имплицитном виде. Внутренняя форма единицы словаря, характеризующая способ номинации, оказывает влияние на собственно значение. Это связано с тем, что в структуре знаний за языковым выражением в определенной степени отражается и способ номинации.

6. Постулат о множественности семантического описания.

Наличие в плане содержания сущностно разных компонентов требует использования при семантическом описании разных метаязыков. Отсюда следует, что вряд ли существует метаязык, способный исчерпывающим образом представить план содержания языкового выражения.

7. Постулат о значимости нестандартных употреблений.

Значительная часть лексических единиц используется в дискурсе с явным нарушением тех или иных норм, что приводит к эффекту языковой игры, стилистическим несоответствиям, отклонениям от стандартных правил коммуникации. В словарях такие нестандартные употребления обычно игнорируются, и это объясняется их несоответствием назначению словарей. Однако для академических словарей, претендующих на полноту и научность, требование нормативности неприемлемо, поскольку отсекает огромный пласт языковых фактов, подлежащих описанию и научному осмыслению. Описание нестандартных употреблений языковых выражений может способствовать выявлению тех компонентов плана содержания высказывания, которые обычно исключались из рассмотрения.

Когнитивная лингвистика на современном этапе – ветвь лингвистического функционализма, считающего, что языковая форма производна от функций языка. Когнитивное направление функционализма особо выделяет роль когнитивных функций и предполагает, что остальные функции выводимы из них или сводимы к ним.

Между когнитивными феноменами пролегает фундаментальное различие с точки зрения того, какова их роль по отношению к языку. Одни из них ответственны за использование языка в реальном времени, т.е. в интерактивном / диалоговом режиме. К когнитивным феноменам такого типа относятся оперативная память, внимание, активизация.

Феномены второго типа не имеют прямого отношения к функционированию языка в реальном времени, а связаны с языком как средством хранения и упорядочения информации. К таким феноменам относятся долговременная память, система категорий и категоризация, структуры представления знаний, лексикон и др..

Исследования феноменов второго типа связаны, прежде всего, с именами Дж. Лакоффа и Р. Лангакера. Одна из наиболее фундаментальных идей Дж. Лакоффа состоит в том, что человеческая концептуализация (а в результате этого и языковая семантика) носит главным образом метафорический характер, т.е. осмысление более или менее сложных объектов и явлений человеком основывается на переосмыслении базисных понятий человеческого опыта (физических, сенсомоторных, анатомических и т.д.).

Становление современной когнитивной лингвистики связывают с трудами американских лингвистов Дж. Лакоффа, Р. Лангакера, Р. Джакендоффа и ряда других ученых. Труды этих ученых и развитие проблематики когнитивной лингвистики подробно рассмотрены и охарактеризованы в работах Е.С. Кубряковой, А. Ченки. Труды Е.С. Кубряковой стали фундаментальными, они легли в основу когнитивной лингвистики в России.

Научный аппарат американской когнитивной лингвистики представлен в «Кратком словаре когнитивных терминов», подготовленном рядом ученых (Краткий словарь когнитивных терминов 1996). В России в это же время разрабатывались теории значения слова на основе компонентного анализа. Семантические параметры, найденные Ю.Д. Апресяном, И.А. Мельчуком, А.К. Жолковским, позволили начать составление семантических словарей, поиски семантических первоэлементов. Эти первоэлементы, как теперь все более проясняется, лежат в сфере когнитивной деятельности человека и содержат те же категории, к которым приводят работы американских авторов. В этой связи надо упомянуть и работы польской исследовательницы Анны Вежбицкой.

Оба направления развивались независимо друг от друга и пользовались разной терминологией, однако открытые в результате их исследований категории во многих отношениях пересекаются. Это показано в работах Е.В. Рахилиной, в которых предпринята попытка соотнести терминологию американских когнитивных лингвистов и московской семантической школы Ю.Д. Апресяна.

Последнее десятилетие ХХ века ознаменовалось появлением и огромным влиянием такого направления, как дискурсивный анализ. А.А. Кибрик анализирует американские работы этого направления. Среди значимых исследований выделяются следующие работы: Уоллес Чейф – «Рассказы о грушах. Когнитивные, культурные и языковые аспекты порождения повествования» (1980) и «Дискурс, сознание и время. Текущий и отстраненный сознательный опыт при речи и письме» (1994), Р. Томлин – «Фокусное внимание, залог и порядок слов: экспериментальное типологическое исследование», Т. Гивон – «Непрерывность топика в дискурсе: квантитативное типологическое исследование» (1983), «Грамматика референциальной связности: когнитивная переинтерпретация» (1990). Функционированию концептов в дискурсе уделяют внимание Л.В. Цурикова, О.Н. Чарыкова и др.

Определяется методика исследования возрастных концептов.

Актуальность приобретает гендерная специфика концептуальных структур (Кирилина).

Обнаружение концептов в художественных текстах проливает новый свет на понимание литературного творчества (Карпенко, Болотнова; Красных; Мелерович; Орлова, Болотнова; Реброва; Слышкин; Шаховский; Абакарова; Затеева; Пугач; Романова и др.).

Рассмотрению всего многообразия лингвистических направлений современного французского языкознания посвящена работа В.А. Плунгян и Е.В. Рахилиной. Среди работ, посвященных когнитивным исследованиям, авторы выделяют следующих лингвистов: А. Борилло (разрабатывает пространственную модель французского языка на материале пространственных предлогов), Ж.-П. Декле (вопросы аппликативной грамматики), Ж. Клейбер (работы по логике и референции) и др.

О структурах знания можно узнать в современных работах по проблеме «язык и мышление», авторы которых так или иначе затрагивают проблемы когнитивной лингвистики (Васильев; Сигал; Пинкер и др.). Разнообразные толкования и определения предмета когнитивной лингвистики и ее категорий предлагают авторы, специально занимающиеся этими проблемами.

Появляются работы, посвященные проблемам категоризации (Булыгина, Шмелев; Болдырев) и картине мира (Ольшанский; Харитончик; Тарасов). В ходе разработки основных категорий когнитивной лингвистики ученые обнаружили множество новых аспектов изучения языка как в системе, так и в речевом функционировании.

Определился лингвистический подход к изучению символа (Шелестюк), предложено понимание терминологии как фреймовой структуры (Новодранова). Найдены когнитивные подходы к изучению словообразования (Аликаева). Оказались возможными когнитивные трактовки грамматических категорий (Болдырев, Кравченко). Определяются синтаксические концепты разных типов (Сусов; Волохина, Попова).

Новый взгляд на метафору привел к разработке категории когнитивной метафоры. Выяснилось, что метафора играет большую роль в категоризации концептов, показывая, как новое познается человеком через известное. Такой подход дал новый мощный импульс к изучению метафоры (Метафора в языке ; Теория метафоры; Нухов; Новодранова, Алексеева; Урубкова и др.). Метафора определена как ключ к пониманию форм репрезентации знаний (Шахнаров).

Анализ результатов лингвокогнитивных исследований показывает, насколько это направление разнообразно по сфере научных интересов. Выделим наиболее сформировавшиеся на сегодняшний день в России школы и направления лингвокогнитивных исследований.

1. Общеконцептуальный подход Московской школы. Представители: Е.С. Кубрякова, В.З. Демьянков, Ю.С. Степанов, Ю.Н. Караулов, Д.С. Лихачев, Ю.А. Сорокин, Е.В. Рахилина, Р.М. Фрумкина, А.Н. Баранов, Д.О. Добровольский и др.

2. Психолингвистический подход: И.Н. Горелов, Н.И. Жинкин, А.А. Залевская и др.

3. Прототипический подход к изучению когнитивных аспектов языковых единиц Тамбовской школы. Представители: Н.Н. Болдырев, Т.А. Фесенко, Е.В. Милосердова, Н.И. Колодина, Е.М. Позднякова, А.Л. Шарандин, И.В. Миронова, С.В. Иволгина, Е.Л. Кочкина, С.Г. Виноградова и др.

4. Лексико-семантический подход в исследовании концептуального содержания единиц языка Воронежской школы. Представители: З.Д. Попова, И.А. Стернин, А.П. Бабушкин, В.Ю. Копров, Г.В. Быкова, Л.И. Гришаева, А.А. Кретов, В.М. Топорова, В.И. Убийко, В.Б. Гольдберг, О.В. Ивашенко, Э.Д. Хаустова и др.

5. Дискурсивный анализ: А.А. Кибрик, Л.В. Цурикова, О.Н. Чарыкова, В.И. Карасик и др.

6. Культурологический подход к рассмотрению проблем представления знаний: Ю.С. Степанов и др.

7. Лингвокультурологический подход к исследованию репрезентации знаний Волгоградской школы. Представители: В.И. Карасик, Г.Г. Слышкин, Н.А. Красавский, Н.Ф. Алефиренко, С.Г. Воркачев, А.А. Худяков, Е.Н. Егина, М.В. Милованова и др.

8. Гендерный анализ представления концептуальных структур в сознании: А.В. Кирилина и др.

Итак, современная когнитивная лингвистика – это направление языкознания, которое изучает представление когнитивных структур в языке, т.е. исследует когнитивные структуры средствами языка. Лингвистический анализ выступает как средство, метод доступа к когнитивным структурам в сознании человека.

3 Сознание как предмет изучения в когнитивной лингвистике

Проблема сознания и его структуры занимает одно из центральных мест в исследованиях многих научных дисциплин.

В философии понятие сознания рассматривается в рамках оппозиции «сознание – бытие», «сознание – материя». Мышление трактуется в философии как высшая форма отражения объективной действительности, а речевое мышление – как высшая форма мышления.

В психологии сознание понимается как психическая деятельность, которая обеспечивает обобщенное и целенаправленное отражение внешнего мира, осуществляемое в знаковой форме, связывание новой информации, полученной индивидом, с его прежним опытом (узнавание, понимание); выделение человеком себя из окружающей среды и противопоставление себя ей как субъекта объекту; целеполагающая деятельность, т.е. предварительное мысленное построение действий и предусмотрение их последствий; контроль и управление поведением личности, ее способность отдавать себе отчет в том, что происходит как в окружающем, так и в своем собственном духовном мире.

Традиционная лингвистика, в силу специфики своего объекта изучения (языка), сводит исследование мышления к изучению только речевой формы мышления. Именно когнитивное направление в лингвистике дает возможность выявить вербализованные формы мышления, отражающие концептуальные (мыслительные) структуры в языке.

Психолингвистика в качестве объекта анализа исследует речевое мышление, которое оказывается тесно связанным с отдельными этапами порождения и восприятия речи.

Указывая на сущность языка как средство оформления содержания сознания, исследователи (А.А. Брудный, А.А. Залевская, В.П. Зинченко, А.А. Леонтьев, Ю.А. Сорокин, Е.Ф. Тарасов, Н.В. Уфимцева и др.) расходятся во мнении относительно способов структурирования содержания сознания.

История проблемы структуры сознания в отечественной психологии выглядит следующим образом. Предреволюционный период связан с такими именами, как С.Н. Булгаков, Н.А. Бердяев, В.С. Соловьев, П.А. Флоренский, Г.Г. Шпет, советский период – С.Л. Рубинштейн, М.М. Бахтин, Л.С. Выготский, А.Н. Леонтьев, Н.А. Бернштейн, А.В. Запорожец, современный период – В.П. Зинченко, В.А. Петровский, М.Г. Ярошевский и др.

По определению А.Н. Леонтьева, сознание является высшей, специфически человеческой формой психики, возникающей в процессе общественного труда и предполагающей функционирование языка (Леонтьев). В.Ф. Петренко добавляет, что сознание, будучи сложной системой, способствует развитию и саморазвитию, моделирует мир и преобразовывает его в деятельности.

Сознание является, прежде всего, знанием субъекта об окружающем мире и самом себе. Знание сообщает нечто о предмете, внешнем по отношению к тому, кто владеет этим знанием, т.е. за знанием скрыта никогда не разлучаемая связь субъекта с объектом (Петровский, Ярошевский).

В соответствии с идеей Л.С. Выготского сознание имеет смысловое строение. Смыслы укоренены в бытии (Г.Г. Шпет), существенным аспектом которого являются человеческая деятельность, общение и действие. Смыслы не только укоренены в бытии, но и опредмечиваются в действиях, в языке – в отраженных и порожденных образах, в метафорах, в символах (Зинченко).

Представление о сознании как о явлении, имеющем определенную структуру, бытует в науке достаточно давно. Но до сих пор нет адекватного представления о строении сознания человека.

Одни из первых представлений о структуре сознания принадлежат З. Фрейду. Известный психоаналитик предлагает следующую иерархическую структуру сознания: подсознание, сознание, сверхсознание. При характеристике составляющих структуру сознания ведущая роль обычно отводится анализу подсознательного и бессознательного (Фрумкина 2001:304-306).

В современной отечественной психологии функционирование образов сознания было описано А.Н. Леонтьевым (Леонтьев), В.П. Зинченко (Зинченко) и рядом других ученых, которые создали представление о структуре образа сознания. Образующие сознания выступают как элементы процесса восприятия объектов реальной действительности неязыковой природы.

В результате восприятия объекта в сознании человека возникает психический образ. Восприятие осуществляется в процессе функционирования перцептивных систем человека, в результате которого формируется чувственная ткань, которую А.Н. Леонтьев выделил как первую из образующих сознания (Леонтьев). На основе чувственной ткани функционируют вторая и третья составляющие сознания: значение и смысл. Таким образом, А.Н. Леонтьев предлагает трехкомпонентную структуру сознания: чувственная ткань образа, значение и личностный смысл.

В.П. Зинченко, дополняя строение сознания понятием живого движения и его биодинамической ткани (термин введен Н.А. Бернштейном), совершенствует структуру сознания, предложенную А.Н. Леонтьевым, и выделяет двухуровневую структуру сознания: бытийный и рефлексивный слои сознания (Зинченко). Бытийный слой образуют биодинамическая ткань живого движения и действия и чувственная ткань образа. Рефлексивный слой образуют значение и смысл. Позднее В.П. Зинченко вводит в данную структуру третий слой – духовный. Формирование сознания осуществляется не поэтапно. Формирование сознания – это единый синхронический акт, в который с самого начала вовлекаются все его образующие (Зинченко).

Структура сознания имеет некоторые свойства.

1. Наблюдаемость компонентов структуры. Биодинамическая ткань и значение доступны для наблюдения, они могут быть зафиксированы и подвергнуты анализу, чувственная ткань и смысл лишь частично доступны самонаблюдению, но не доступны стороннему наблюдателю. Биодинамическая ткань, как проявление сознания, может наблюдаться в действиях, значение – в языковых значениях слов, чувственная ткань – в личностных психических образах и ассоциациях, смысл – в значениях и личностном отношении человека к миру.

2. Относительность разделения слоев. Нет жесткого разделения сознания на слои. В рефлексивном слое присутствуют следы бытийного слоя, бытийный слой сознания несет на себе следы развитой рефлексии, содержит в себе ее истоки и начала, смысловая оценка включена в биодинамическую и чувственную ткань. Между слоями существует тесная взаимосвязь, а также в каждом слое присутствуют начала другого слоя. Выделение слоев достаточно относительно и необходимо для детального изучения каждого компонента структуры сознания.

3. Гетерогенность компонентов структуры сознания. Все компоненты структуры сознания имеют общий культурно-исторический генетический код, который заложен в социальном предметном действии, обладающем порождающими свойствами. Образ осмысливается, смысл воплощается в слове, в образе, в поступке, но не исчерпывается этим. Действие и образ означиваются и т.д. (Зинченко).

В психологической науке делается попытка выделить презентированные миры сознания и соотнести их с компонентами структуры сознания. Мир идей, понятий, житейских и научных знаний соотносится со значением как образующей рефлексивного слоя сознания, мир человеческих ценностей, переживаний, эмоций, аффектов – со смыслом. Мир производительной, предметно-практической деятельности соотносится с биодинамической тканью движения и действия как образующей бытийного слоя, мир же представлений, воображения, культурных символов и знаков – с чувственной тканью. В.П. Зинченко указывает, что сознание рождается и присутствует во всех этих мирах, хотя его нельзя свести ни к одному из этих миров, его компонентов.

Еще одна концепция структуры сознания представлена в гипотезе Ф.Е. Василюка, в которой ученый предлагает модель образа сознания в виде «психосемиотического тетраэдра». В этой модели внешний мир представлен предметным содержанием (П), внутренний мир – личностным смыслом (Л), культура – значением (З), язык – словом / знаком (С). Каждый из названных «узлов» образа трактуется автором как «пограничная сущность, одной стороной обращенная к объективно существующей реальности (внешнего мира, внутреннего мира, языка, культуры), а другой – к непосредственной субъективности; все же вместе эти узлы задают объем, в котором пульсирует и переливается живой образ». К четырем составляющим образа сознания Ф.Е. Василюк добавляет пятый элемент – «чувственную ткань» как особую внутреннюю составляющую образа, как представительницу тела, представителя мира человеческого тела в образе сознания. Все пять измерений «являются своего рода магнитными полюсами образа. В каждый момент силовые линии внутренней динамики образа могут направляться по преимуществу к одному из этих полюсов, и возникающим при этом доминировании одного из динамических измерений создается особый тип образа».

Последнее время все большее развитие получает понятие «языковое сознание». Сознание в онтогенезе и филогенезе формируется при участии языка, знаки которого служат материальными опорами обобщения в процессе образования концептов в сознании, однако само сознание в языке для функционирования не нуждается, осуществляется на универсальном предметном коде (Н.И. Жинкин, И.Н. Горелов). Язык обеспечивает возможность обмена информацией в обществе и делает содержание сознания доступным для наблюдения, «овнешняется когнитивное сознание» (Стернин 2002:44-51). Предлагается разделять «когнитивное сознание» и «языковое сознание». Сознание, рассматриваемое глобально, комплексно, «вообще», предлагается назвать когнитивным, подчеркивая его ведущую «познавательную» сторону – сознание формируется в результате познания (отражения) субъектом окружающей действительности, а содержание сознания представляет собой знания о мире, полученные в результате познавательной деятельности (когниции) субъекта. Языковое же сознание рассматривается как совокупность психических механизмов порождения, понимания речи и хранения языка в сознании, то есть психических механизмов, обеспечивающих процесс речевой деятельности человека.

В работах Н.В. Уфимцевой языковое сознание характеризуется как «сознание человека, зафиксированное с помощью языка», а важнейшими образующими сознания становятся значения.

В психолингвистике языковое сознание трактуется как совокупность структур сознания, в формировании которых были использованы социальные знания, связанные с языковыми знаками. Языковое сознание Е.Ф. Тарасов связывает с образами сознания, понимаемыми как совокупность перцептивных и концептуальных знаний личности об объекте реального мира, которые для своего ментального существования у личности требуют овнешнения, доступного для стороннего наблюдателя. Овнешнения как интерсубъектная форма существования образов сознания могут выступать в виде предметов, действий, слов, которые необходимы для «передачи» образов сознания от одного поколения к другому. «Языковое сознание» понимается в данном случае как образы сознания, овнешняемые языковыми знаками. При мировосприятии происходит соотнесение хранящегося в памяти реципиента знания с воспринимаемым телом знака.

Языковое сознание изучается экспериментальными методиками, в частности, при помощи ассоциативного эксперимента реконструируются различные связи языковых единиц в сознании носителя языка и выявляется характер их взаимодействия в различных процессах понимания, хранения и порождения речевых единиц.

Таким образом, языковое сознание – это часть сознания, обеспечивающая механизмы языковой (речевой) деятельности. Именно психолингвистика изучает языковое сознание человека через семантику языковых единиц, овнешняющих его в процессе номинации и коммуникации.

Библиография

1. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика – психология – когнитивная наука / Е.С. Кубрякова // Вопросы языкознания. – 2006. – № 4. - С. 34-47.

2. Зинченко В.П. Посох Осипа Мандельштама и Трубка Мамардашвили. К началам органической психологии / В.П. Зинченко. – М.: Новая школа, 2008. – 336 с.

3. Жинкин Н.И. Речь как проводник информации / Н.И. Жинкин. – М.: Политиздат, 2007. – 156 с.

4. Уфимцева А.А. Лексическое значение: Принцип семасиологического описания лексики / А.А. Уфимцева. – М.: Наука, 2008. – 239 с.