Культура эпохи неолита

План:

1. Наскальная живопись;

2. Мегалиты. Стоунхендж;

3. Керамика;

4. Статуэтки и фигурки.

1. Наскальная живопись

К этому периоду относится большая часть схематических рисунков, составляющих пятую, последнюю группу пещерного искусства, а также небольшие гальки, покрытые загадочными знаками в виде рядов точек, елочек, крестов, параллельных линий и более сложных изображений, напоминающих иногда схему человеческой фигуры, иногда солярные знаки. Азильская культура, в слоях которой вместе с разрисованными гальками найдены мелкие кремневые и костяные мезолитические орудия, распространена на юго-западе Франции, но встречается также на территории Швейцарии и Германии. Территориальная близость и известное стилистическое родство азильского и иберийского схематического искусства дают основание предполагать наличие между ними какой-то связи. В наскальной живописи в Сьерра-Морена и в районе Гранады встречаются схематические изображения, очень близкие к азильским. Однако следует заметить, что подобные знаки имеют очень широкое распространение. Различные вариации их встречаются повсюду: от бретонских дольменов до сибирских писаниц и от Марокко до Мозамбика. Гальки, подобные азильским, с различными символическими изображениями, были обнаружены в числе культовых предметов у австралийцев (так называемые «камни предков»). Одно из самых распространенных – схематическое изображение человеческой фигуры в виде вертикальной черты с двумя или тремя перекладинами с загнутыми вниз концами. Этот знак существует с незапамятных времен, он появляется в эпоху палеолита и широко распространен в иберийском схематическом искусстве. Эту же форму имеет знаменитая африканская маска «канага» (народность догон). Этот знак часто встречается в наскальном искусстве Сахары, Австралии и других районов земного шара. Любопытно, что то же самое изображение можно видеть в современной прялке народности вепс (север Волгоградской области).

Схематизация, широко развивающаяся в южных областях, позднее распространяется к северу до Скандинавии, где ей предшествует наскальное анималистическое искусство, продолжающее реалистические традиции пещерной живописи.

В Скандинавии и других северных и северо-восточных районах Европы (Белое море, Онежское озеро) культура палеолитических охотников продолжала существовать долгое время после того, как последние мадленские художники покинули свои пещеры-святилища на территории Франции и Испании.

Древнейшие памятники искусства Северной Европы находятся на территории Норвегии. Это главным образом петроглифы, высеченные на скалах и гранитных валунах под открытым небом. Размеры отдельных изображений достигают восьми метров. Судя по сюжетам, авторами этого монументального искусства были неолитические охотники и рыболовы, населявшие районы, которые и теперь еще изобилуют дичью и рыбой. Основную массу составляют всевозможные анималистические изображения: фигуры лосей, северных и благородных оленей, медведей, китов, тюленей, различные породы рыб, рептилии. Редкие человеческие фигуры отличаются от стройных пропорциональных силуэтов животных схематизмом и сравнительно небрежным техническим исполнением.

Животные чаще всего изображаются отдельными фигурами, как, например, финнхагский медведь, и лишь иногда парами. Интересно, что нижние части ног бывают недорисованными, так же как в самом начальном периоде пещерного искусства. Порой на петроглифах можно различить едва заметные остатки краски, которой они, по-видимому, были покрыты. Однако живопись здесь не сохранилась из-за неблагоприятных климатических условий.

В Скандинавии традиции наскального искусства сохраняются вплоть до эпохи викингов. Петроглифы этого позднего периода находятся на юге Скандинавии между Мальмё и Стокгольмом. Это искусство принадлежит народам, уже знавшим металл и занимавшимся земледелием. Среди массы схематических знаков, узоров, орнаментальных мотивов встречаются изображения многовесельных кораблей, примитивных плугов, колесниц.

В то время когда на юге Скандинавии уже широко распространялось схематическое искусство, на северо-востоке Европы: в районе Белого моря и на пологих гранитных берегах Онежского озера – неолитические охотники продолжали высекать длинные вереницы лосей, изящные силуэты рыб и водоплавающих птиц, примитивные человеческие фигуры. Считают, что их значение может быть истолковано в связи с древнейшими местными преданиями и легендами.

По стилю онежские и беломорские петроглифы относятся к промежуточной группе между анималистическим искусством Норвегии и схематическими петроглифами юга Скандинавии.

Можно предположить, что помимо иных северные наскальные изображения служили также и магическим целям. Среди петроглифов Норвегии по крайней мере две фигуры лосей имеют одну деталь, совершенно новую для первобытного европейского искусства, но встречающуюся в искусстве других континентов: изображение внутренних органов, главным образом сердца, которое прямой линией изнутри соединяется с головой, ртом и другими частями тела. В частности, Ф. Боас упоминает о точно таких же изображениях в искусстве американских индейцев пуэбло («индеец рисует оленя с большой степенью точности, но добавляет к нему линию, идущую ото рта к сердцу, как важный символ жизни...»). Подобные изображения, условно называемые «рентгенографическими», занимают большое место и в австралийской живописи на коре.

Среди сибирских наскальных изображений также имеются фигуры с более или менее определенными знаками на корпусе. Иногда внутри контура крупного рогатого животного отчетливо прорисован силуэт подобной же маленькой фигурки, очевидно изображающий еще не родившегося детеныша (река Лена). Эти сибирские петроглифы выполнены в разные периоды; и хотя рисунки со штрихами и неопределенными линиями внутри контура (так называемый «скелетный стиль») датируется эпохой металла, эта традиция может восходить к каменному веку.

Памятники наскального искусства эпохи неолита и более позднего времени встречаются спорадически повсюду. Схематические изображения неолита выбиты на скалах Испании и Португалии, они украшают каменные блоки в Англии и Ирландии, Франции и Германии, Италии и Скандинавии. Помимо самых распространенных вырезанных и выбитых знаков в виде кругов, крестов спиралей, полумесяцев и других лунарных, солярных и иных символов на плитах древних гробниц можно видеть стилизованные изображения людей и животных, лодки с гребцами, колесницы запряженные лошадьми, процессии и различные орнаментальные мотивы, составленные из концентрических кругов, ромбов, спиралей и сложных геометрических фигур. В Бретани, в департаменте Морбиан, на каменных блоках более трехсот погребений высечены различные изображения, которые в некоторых случаях сплошным узором покрывают всю поверхность камня. Кроме спиралевидных и ленточных орнаментов можно видеть изображения каменных топоров, кинжалов, кораблей, человеческой стопы и т.д. Часто на прямоугольной плите можно различить стилизованное изображение человеческого лица. По своим техническим приемам, а главное – особенностям стилизации эти изображения обнаруживают удивительное сходство с личинами, высеченными на гранитных скалах Амура и его притока Уссури вблизи Хабаровска (Шереметьевские скалы).

Помимо онежских и беломорских наскальных изображений, на территории бывшего СССР были найдены петроглифы в Крыму и Кавказе, на Урале и в Сибири, в Средней Азии и на Дальнем Востоке. Все эти пока еще недостаточно изученные изображения дают незаменимый материал для ознакомления с историей, бытом, верованиями, фольклором древнего местного населения. Как художественные памятники, для истории искусства большую ценность представляют петроглифы Каменных островов на реке Ангаре (которые после сооружения плотины были затоплены Братским морей). Древнейшие анималистические изображения образно описаны А.П. Окладниковым: «Наскальные изображения Каменных островов передают не только мифы, но и черты эстетического мира исчезнувших племен... Хотя образу лося в писаницах принадлежит даже не основная, а подавляющая роль, хотя фигуры лося повторяются одна за другой, почти бесконечно, на глаз не устает и внимание не утомляется. Настолько точно переданы фигуры животных, столько в них живой наблюдательности и остроты! Художник каменного века умел одной броской чертой, характерным изгибом линии передать самое существенное, самое главное, обрисовать характер зверя... С каким-то особенным нажимом всегда изображались крутой горб, характерный для этого животного, сухие длинные ноги, часто с подчеркнуто острыми копытами». Автор справедливо замечает: «Лаконичной силе и остроте рисунка древнего художника могут под час позавидовать мастера-анималисты нашего времени. Его произведения полны суровой эпической мощи. Они монументальны в настоящем смысле этого слова».

Реалистический стиль этих изображений, отсутствие среди них многофигурных композиций и человека, тщательное техническое исполнение подтверждают замечание Окладникова о связи этой неолитической художественной традиции с палеолитическим искусством.

Со временем образное реалистическое мироощущение и здесь уступает место обобщенному, опосредствованному мышлению.

В поздних наслоениях те же сюжеты воспроизводятся иначе. «На смену грубой, но стремящейся к «реальному» жизнерадостной трактовке древних времен пришла новая более условная. Звери на скалах Каменных островов приобрели другие, более обобщенные и сухие формы».

В совершенно других условиях складывались мезолитические и неолитические культуры Кавказа и Средней Азии. Однако и здесь наскальное искусство проходит последовательно те же стадии стилистической эволюции. Петроглифы большого наскального комплекса в горах Кобыстана (Азербайджан) позволяют проследить развитие этого искусства на протяжении около десяти тысячелетий – от раннего мезолита до середины II тысячелетия до н.э.

В нижних древнейших слоях силуэты людей выбиты по всей поверхности и тщательно отшлифованы, причем фигуры даны почти в натуральную величину. В конце мезолита техника упрощается – изображения уже не шлифуются, они выбиваются простым линейным контуром, и размеры их резко уменьшаются: фигуры лучников – 10-15 см., быков – до 1 м. Неолитические и еще более поздние грубо выбитые сцены охоты, фигурки козлов, лодки с гребцами крайне упрощены, схематичны и мелкомасштабны.

Эта тенденция развития изобразительных форм от воспроизведения, имитации и осмысления живых, индивидуальных, естественных форм и конкретных ситуаций к явлениям общего порядка, к общей сухой схеме и в конечном счете к знаку прослеживается повсеместно. Эстетическая, познавательная и другие функции искусства постепенно отходят на задний план, уступая место коммуникативной, идеологической, мемориальной.

С конца неолита искусство обогащается все новыми и новыми сюжетами, вместе с тем его изобразительный язык, становясь более общим, емким теряет свою выразительность, остроту, эмоциональность. Завершается один из циклов процесса постижения окружающего мира: «Когда дух схвачен, образ отбрасывается». Знак, символ – это уже не живое искусство, а его окаменевший продукт.

Длительный процесс канонизации художественных форм, свидетельствующий о том, что развитие крайне замедлилось или вовсе остановилось, почти всегда заканчивался регрессом, упадком стиля, постепенной утратой художественного и технического мастерства. Все это является следствием глубокого изменения творческой установки. Художественный процесс, совершаемый некогда в атмосфере высокого духовного накала как акт творчества – постижения, открытия, «Предварения будущего», – превратился теперь в обычный трудовой процесс – изготовление предмета по установленному шаблону. В этом случае корни искусства – его стимулятор – находятся не в многообразии окружающего мира, а в самом искусстве, так как воспроизводятся не образы живой действительности, а ранее созданные художественные образы, ставшие постоянным эталоном.

2. Мегалиты. Стоунхендж

Одна из особенностей неолита состоит в том, что люди того времени, обитавшие в глинобитно-плетневых домах, землянках или даже пещерах, создавали гигантские памятники и мавзолеи для умерших, колоссальные архитектурные сооружения.

Мегалиты (от греч. «мегас» – большой и «литос» – камень, т.е. большие камни), сооружения из больших блоков грубо обработанного камня. К ним относятся дольмены, менгиры, кромлехи, каменные ящики, крытые галереи. Мегалиты распространены во всем мире кроме Австралии, преимущественно в приморских областях. Назначение мегалитов не всегда можно установить. Большей частью они служили для погребений или были связаны с погребальным культом. Механизм их возведения до сих пор не изучен, для первобытной техники их сооружение представляло сложнейшую задачу и требовало объединение больших масс людей.

Огромные постройки из камня, возведенные первобытным человеком, встречаются в Сирии, Палестине, Северной Африке, Испании, на юге Скандинавии Дании, на побережье Франции и Англии, в Иране, Индии, Юго-Восточной Азии. Мы находим их на Кавказе, в Крыму, в Сибири. Мегалиты разнообразны. Одни из них – отдельные вертикально стоящие каменные столбы, длинные и узкие, иногда грубо обработанные. Это менгиры. Самый большой менгир находится в Локмарьяне в Бретани. Он действительно грандиозен – длина около 21 м., вес близок к 300 т. Менгиры, как правило, связаны с некрополями, им, по-видимому, принадлежала большая роль в культе мертвых.

Менгиры встречаются не только в виде отдельных монументов, иногда они собраны в группы. Самый знаменитый ряд камней находится в Карнаке в Бретани. Он тянется на 3900 м. И состоит из 2813 менгиров.

Некоторые мегалиты образуют круговые каменные ограды, поверх которых лежат огромные плиты (кромлехи). Другая группа мегалитов – погребальные дома из каменных плит с плоской крышей (дольмены). По своему назначению дольмены были монументальными гробницами доисторической эпохи. Обычно они содержат несколько погребений.

Стоунхендж, одна из крупнейших мегалитических построек, расположена на просторной равнине в окрестностях Солсбери, в трех километрах к западу от Эймсбери.

Стоунхендж настолько древен, что его историю забыли уже в античное время. О нём ничего не пишут ни греческие, ни римские авторы. Вероятно, римлян эти камни вообще не впечатлили, ведь они видели древнеегипетские пирамиды, да и сами строили величественные храмы. Сегодня уже нельзя установить, кто был первым биографом Стоунхенджа. Уже к 12 веку все сведения о его происхождении растворились в мифах.

Рис№1. Стоунхендж

Смысл и назначение Стоунхенджа по сей день остаются загадкой. На этот счет выдвинуто множество гипотез, от самых примитивных до совершенно невероятных, для подкрепления которых привлекалась разнообразнейшая, зачастую невообразимо заумная аргументация.

Иниго Джонс, английский архитектор XVII века, сравнивал это сооружение с образцами античной архитектуры и доказывал, что это римский храм. А в наши дни не раз высказывалась мысль, что к этим камням приложили руку инопланетяне, некогда создавшие здесь взлетно-посадочную площадку, для своих земных экспедиций.

Английские ученые Хокенс и Уайт доказали, что Стоунхендж можно использовать как астрономическую обсерваторию, которая позволяет с изумительной точностью определять азимуты всех важнейших положений Солнца и Луны, предсказывать даты затмений. Расстановка камней позволяла в далеком прошлом прогнозировать приливы и отливы, а расположение отдельных элементов комплекса соответствовало точкам восхода и захода десяти главных звезд 12 тысяч лет назад. Наконец, все пропорции Стоунхенджа укладываются в соотношение цифр 9, 11 и 60, две из которых уже известны по феномену индийских «летающих» камней... Что же добавляет цифра 60? Она, как выяснилось, дает возможность получить два ряда чисел, которые отражают распределение планет в Солнечной системе! И, если верить комплексу, их должно быть больше, чем известно современной науке: не 10, а 12. Одна на расстоянии 50 астрономических единиц от Солнца с диаметром 1800 км, вторая – около 60 диаметром 1700 км.

Исконный смысл и назначение Стоунхенджа и по сей день остаются предметом ожесточенных дискуссий. Во всей атмосфере Стоунхенджа есть нечто необъяснимое и притягательное. Вероятность когда-либо разгадать тайну ничтожна, но для тех, кого раз и навсегда приворожила красота этого исторического памятника и удивительная атмосфера окружающего ландшафта, это уже не имеет никакого значения.

Кто же строил мегалиты? В старинной рукописи «Книга завоеваний» упоминаются три волны ранних пришельцев – фоморяне, сыны Портолана и немедяне. Первые были «сумрачными морскими великанами», и ещё – они строили башни. Может быть, они? Свои навыки строителей фоморяне приобрели в Африке. Два других народа пришли из Европы и принесли с собой искусство политики". Вслед за ними появился народ «фир болг» – трудолюбивые искусные земледельцы. «Фир болг» переводится как «кожаные мешки» – на них-то они и уплыли в Ирландию. Были ещё туата де данани, милезяне, дравиды из Индии. Это всё, что удалось вытянуть из древних преданий, которые уцелели, несмотря на попытки римлян навязать местным племенам свои представления о прошлом.

В прошлом Стоунхенджа явственно различимы несколько этапов строительства, причем некоторые отделены друг от друга дистанцией более одного тысячелетия. На самой ранней стадии, которая датируется примерно 3100 годом до н.э., возникли ров и внутренний вал в форме окружности диаметром 97,5 м. Вне этого круга находился так называемый Пяточный камень.

«Friar’s Heelstone» – «пятка бегущего монаха», а внутри – расположенные по окружности на равном расстоянии друг от друга лунки со следами трупосожжений. Позднее в пространстве внутри рва двумя концентрическими кругами были установлены так называемые голубые камни (тесаные глыбы из долерита зеленовато-голубого оттенка). Но затем их снова переставили, и примерно в 1800 году до н.э. Стоунхендж приобрел облик, знакомый нам сегодня: возникло величественное каменное кольцо, образованное огромными тесаными глыбами серого песчаника высотой до 8,5 м, перекрытыми поверху плитами из камня. Внутри этого кольца находилось еще одно сооружение подковообразной формы, составленное из глыб большего размера, сгруппированных попарно и перекрытых третьей, – так называемых трилитов. Похоже, что голубые камни за время существования Стоунхенджа не однажды переставлялись разными поколениями строителей с места на место. Сейчас некоторые из них образуют как бы небольшую самостоятельную подкову внутри большой подковы из серых песчаниковых глыб, а другие расположились по кругу внутри большого каменного кольца.

Возникает законный вопрос: как наши доисторические предки сумели перетащить неподъемные глыбины на такое огромное расстояние, да и, собственно, зачем? Ответов существует превеликое множество. Вернее, даже не ответов, а скорее предположений.

Согласно старинной кельтской легенде, Стоунхендж сотворил волшебник Мерлин. Это он, великий кудесник, собственноручно перенес громоздкие каменные глыбы из Ирландии и крайнего юга Англии в местечко Стоунхендж, что к северу от городка Солсбери, в графстве Уилтшир, и возвел там пережившее века святилище – самый знаменитый на Британских островах, да и во всем мире, мегалит.

Стоунхендж, напомним, представляет собой двойную круговую ограду из установленных вертикально крупных камней. Ограду эту археологи называют кромлехом. И построена она была, по их мнению, между III и II тысячелетиями до Рождества Христова – в пять больших по времени этапов.

Еще в 1136 году английский хронист Джеффри Монмутский свидетельствовал, что «каменья сии были завезены издалека». Мы же с вами, полагаясь на данные современной геологии, в одном можем согласиться с ним вполне: часть глыб для строительства мегалита действительно была каким-то образом доставлены с запада, но никак не из ближайших к Стоунхенджу каменоломен. Помимо того, 80 тонн менгиров, или обработанных каменных блоков, которые следом за тем устанавливали в вертикальном положении, завезли из южных областей Уэльса, расположенного в западной части Англии (в частности, из Пембрукшира). И было это уже на втором этапе строительства, то есть во второй половине III тысячелетия. Из Презелийских каменоломен, на юго-западе Уэльса, так называемые синие камни перевозили в Стоунхендж по воде – во всяком случае, так предполагает известный английский археолог, профессор Ричард Аткинсон. А более точно – по морю и рекам в глубь страны. И наконец – завершающий отрезок пути, который спустя несколько столетий, в 1265 году, получил название, сохранившееся до наших дней, правда, в несколько ином значении: «авеню». И тут уже действительно впору восхититься силой и долготерпением древних.

Не меньшее восхищение вызывает и мастерство каменотесов. Ведь большая часть кровельных плит знаменитого дольмена, как еще называют мегалитические сооружения типа Стоунхенджа, весят несколько тонн, а вес многих опор составляет порядка нескольких центнеров. Но нужно было еще найти подходящие глыбы, перевезти их к месту будущей постройки и установить в строго определенном порядке. Словом, строительство Стоунхенджа, выражаясь современным языком, было равносильно трудовому подвигу.

При строительстве Стоунхенджа использовались камни двух разновидностей: крепкие валуны – так называемые эоловые столбы – из эйвберийского песчаника, из которых складывали трилиты – те же дольмены, или вертикальные каменные блоки с поперечными каменными же плитами сверху, образовывавшие внешний круг всего сооружения; и более мягкие долериты, входящие в состав рудных и угольных пластов. Долерит – это похожая на базальт магматическая порода синевато-серого оттенка. Отсюда и его другое название – синий камень. Двухметровой высоты долериты образуют внутренний круг мегалитического сооружения. Хотя синие камни Стоунхенджа не очень высоки, именно в них, полагают археологи, заключен тайный смысл всего сооружения.

Первое, на чем единодушно сошлись археологи, так это на геологическом происхождении долеритов: их родина – Презелийские горы. А вот по поводу того, зачем древним предкам кельтов понадобилось ворочать долеритовые валуны, мнения ученых разошлись. Споры, главным образом, вызывал вот какой вопрос: действительно ли люди из нового каменного века собственноручно перетаскивали глыбины к месту постройки мегалита или же камни смешались сами по себе – по мере смещения ледников в четвертичный период, то есть задолго до появления человека? Конец спорам был положен лишь совсем недавно. На международной конференции гляциологи огласили результаты своих многолетних исследований, сводившихся к тому, что в районе Стоунхенджа крупных ледниковых подвижек никогда не было.

Так что археологи уже могли вести раскопки в полной уверенности, что перемещение мегалитических глыб – следствие грандиозной человеческой деятельности. Но ответов на многие другие вопросы, связанные с «как» и «зачем», пока не было.

От Презелийских гор до Стонхенджа по прямой – двести двадцать километров. Но, как известно, прямой путь не всегда самый короткий. Так и в нашем случае: с учетом непомерной тяжести «груза» приходилось выбирать не самый короткий, а наиболее удобный путь.

К тому же надо было построить соответствующие транспортные средства. Известно, что в новом каменном веке люди умели выдалбливать из стволов деревьев челны, они-то и были главным транспортным средством. Действительно, недавно археологи обнаружили остатки древнего тримарана, состоявшего из трех семиметровой длины долбленых челнов, скрепленных поперечинами. Таким тримараном вполне могли управлять с помощью шестов шестеро человек. А что до четырехтонных каменных глыб, тем же шестерым гребцам было под силу погрузить их на тримаран при помощи рычагов. Морской путь вдоль пологих берегов Уэльса был самый удобный, да и укромных бухт, на случай непогоды, там было предостаточно.

Однако часть пути приходилось преодолевать по суше. И тут уж требовались сотни пар рук. Первым делом «груз» надо было перевалить на салазки и тянуть их по очищенным от сучьев стволам деревьев, уложенным поперек пути, наподобие катков. Каждую глыбину тащили не меньше двух десятков человек.

И еще одна немаловажная деталь: во избежание осенних и весенних штормов камни перевозили с начала мая до конца августа. При этом требовалось не только огромное число рабочих рук, но и сметка, поскольку единственными орудиями в те далекие времена были деревянные шесты, каменные топоры и рычаги, не считая деревянных же катков и челнов. Незаменимым подспорьем, кроме того, служили ремни – кожаные, льняные или конопляные. Колесо тогда еще не было известно. Лошадей люди также пока не научились приручать. А значит, не было и повозок – они появились много позже, в бронзовом веке. Между тем в качестве тягловой силы люди нового каменного века уже широко использовали быков. Да и сами люди были объединены в хорошо организованное сообщество.

Люди, отправлявшиеся добывать камень, безусловно, руководствовались неким великим побуждением: камнедобытчики знали – если вернутся не с пустыми руками, то их ждут почет и слава, поскольку и они вносят свою посильную лепту в строительство святилища. А это, в свою очередь, означало, что они выполняют священную миссию. Для юношей, к примеру, такой поход был своего рода испытанием, предшествующим посвящению в мужчины.

Нетрудно догадаться, что путь камнедобытчиков был долог и труден. И не случайно иные из них погибали по дороге. Особенно опасным был водный путь – главным образом из-за штормов, встречных ветров и течений. Тем более что челны продвигались вперед очень медленно: ведь управлялись они, как мы помним, с помощью шестов или примитивных гребков. Впрочем, наземный путь также требовал колоссальных усилий. Оно и понятно: передвигать многотонные каменные глыбы по суше куда труднее, чем по воде.

Осенью синие камни наконец доставляли по реке к месту, расположенному в трех километрах от Стонхенджа, – и камнедобытчики возвращались домой. А «груз» оставался на берегу до следующего лета: камни устанавливали неизменно в день летнего солнцестояния. Тогда-то, собственно, и заканчивался долгий «священный путь».

В день церемонии, до восхода солнца, завершался последний этап: к Стоунхенджу по специальной пороге – «авеню» – направлялась торжественная процессия. Дорогу эту, четырнадцати метров шириной, с обеих сторон окаймляли рвы и насыпи. Она тянулась вверх дугой, облегчая подъем на священный холм, и вела строго на восток – туда, где всходит солнце.

Некоторые камни в Стоунхендже образуют прямые ряды, направленные в стороны восхода и заката солнца и луны. Вероятно, для древних это имело жизненно важное значение: они должны были точно знать дни, когда следовало поклоняться духам усопших предков.

Как мы уже знаем, перевезенные в Стоунхендж долериты использовались при строительстве первой ограды – ее возвели около 2500 года до н.э. К тому времени Стоунхендж уже считался древним памятником. Пятью веками раньше святилище обнесли рвом, оградив его с внешней стороны земляным валом шириной порядка сотни метров.

Во время третьего этапа строительства – около 2000 года до н.э. – в Стоунхендже были установлены огромные трилиты. Тогда же на место строительства доставили 30-тонные эоловые столбы – их пришлось перетаскивать за тридцать километров от Стонхенджа.

Самый же грандиозный этап строительства начался с доставкой синих менгиров. К тому времени долеритовый пояс, так и не законченный, был разрушен – вероятно, для того, чтобы уступить место куда более величественному сооружению, на возведение которого требовалось куда больше усилий.

Так, за какие-нибудь четыре сотни лет синие камни исчезли вовсе. Однако около 2000 года до н.э. они оказались на прежнем месте. И сегодня как раз по ним-то мы и можем судить о том, каким был Стоунхендж в первозданном виде.

Впрочем, далеко не все археологи полагают, что долериты, как строительный материал, исчезли на целых четыреста лет. Их следы были обнаружены в других монументальных сооружениях того времени: например, на горе Силбери, самом высоком искусственном холме времен нового каменного века, высящимся в 40 километрах к северу от Стонхенджа. На его-то вершине и был обнаружен обломок долерита, который судя по всему, когда-то был частью кромлеха.

Хотя мы не располагаем полными знаниями о той далекой эпохе, у нас, тем не менее, есть все основания предполагать, что кромлехи представляют собой, помимо всего прочего, памятники культуры левого каменного века, когда человек только-только начал заниматься продуктивной деятельностью. Именно в тот период у человека появился первый опыт в сельском хозяйстве и животноводстве. Тогда же человек стал привыкать к оседлому образу жизни и строить поселения.

Так что, какими бы ни были истинные причины, побудившие людей каменного века построить стоунхенджский кромлех, в нашем представлении он навсегда останется самым замечательным мегалитическим памятником.

Конструктивные принципы, по которым создавался Стоунхендж, не назовешь ни примитивным, ни случайным, ибо расположение камней недвусмысленно обнаруживает понимание законов перспективы. В любом ракурсе, при любом освещении эти каменные столпы четко выделяются на фоне неба. В этой связи неоднократно высказывалась мысль, что строители Стонхенджа обладали незаурядными познаниями в математике

В наше время Стоунхендж превращается в объект массового паломничества туристов в пору летнего солнцестояния, поскольку главная ось всего сооружения указывает на северо-восток, точно туда, где в самые длинные дни встает солнце, и этот факт как бы укрепляет догадки о мистическом значении памятника.

3.Керамика

Тенденция к стилизации, упрощению, выработке шаблона прежде всего проявляется в тех случаях, когда имеет место более или менее массовое производство однотипных изделий. Наиболее наглядны примером в этом смысле является древняя керамика, которая благодаря своей однотипности и замедленной эволюции декоративных элементов дает археологам надежные хронологические ориентиры (так, например, для керамики северного неолита характерен ямочно-гребенчатый орнамент, давший название всей культуре северного лесного неолита – «культура ямочно-гребенчатой керамики»).

Рис №2. Китайский погребальный сосуд эпохи неолита

В эпоху неолита широко распространяется обжиг. В разных частях Земли создаются похожие изделия, еще неуклюжие, вылепленные со следами пальцев, большей частью открытых форм, с толстыми стенками. Первоначальные сосуды повсеместно имели острое или закругленное дно, их размещали между камнями очага. В позднем палеолите появляются сосуды с плоским дном. Изделия украшаются вылепленным орнаментом. Постепенно керамика разных местностей обретает разнообразие форм и орнаментов. Керамика этого периода является важным археологическим признаком культур, которые нередко и называют по преобладающему типу орнамента.

В 6 тысячелетии до н. э. в ряде регионов преобладает расписная керамика (самарская культура в Средней Месопотамии, эгейская керамика). Появляется лощеная керамика прекрасного качества (коричневых и красных, строго черных тонов). Керамические статуэтки в Эгейском мире прекрасно передают изящество девушек-кор. В этот же период керамика используется как строительный материал.

4. Статуэтки и фигурки

В числе ранних памятников примитивного канонизированного искусства – широко распространенные в южных районах Европы и Средиземноморья антропоморфные изваяния, в том числе так называемые «каменные бабы» Северного Причерноморья – вертикально стоящие, грубо отесанные каменные плиты с более или менее ясно обозначенной головой и сложенными на груди руками. Среди дополнительных элементов (лук, булава, посох) наиболее каноничны изображения пояса и человеческой стопы. На стелах е всегда обозначены признаки пола, однако некоторые косвенные данные указывают на то, что большая часть неолитических и более поздних антропоморфных изваяний соответствует их русскому прозвищу – «каменная баба».

Во Франции, где подобные изображения встречаются не только на стелах, но и в виде рельефов, высеченных на стелах многочисленных пещер, их считают олицетворением неолитической богини – «покровительницы мертвых».

Женские изображения появляющиеся впервые в ориньякский период в виде круглой скульптуры и трансформирующиеся позднее (период мадлен) в геометрический знак – схематическое изображение женского полового органа – и ставшие эпизодическими в эпоху мезолита, вновь занимают важное место в искусстве неолита.

Показательно, что в то время как в целом неолитическое искусство все дальше уходит от реальности погружаясь в абстрактный мир символов, отражающих новые, анималистические представления, в трактовке женского образа связь с реальными формами никогда не разрывается до конца. Женские статуэтки II тысячелетия до н.э., найденные в Чехословакии, не более условны, чем палеолитические «венеры». Терракотовые женские фигурки из Триполи и Каракумов при всей их условности все-таки значительно ближе к натуре, чем большинство других графических и скульптурных изображений того же времени, а торс из Кара-депе (Каракумы) напоминает эллинскую пластику.

Непосредственное живое отношение к образу женщины, этому древнему объекту искусства, проявляется в обращении к редким для искусства жанровым сюжетам, изображающим женщину моющейся, сидящей (Криничка, Украина), в небольших жанровых статуэтках того же времени (II тысячелетие до н.э.), найденных на острове Мальта. Более условны статичные женские мраморные изваяния с острова Парос и других Кикладских островов. Эти фигурки датируются более ранним периодом – III – II тысячелетиями до н.э. И почти совсем абстрактны геометризованные формы древнейших гитарообразных кикладских идолов. Видимо, в данном случае происходит «обратная» эволюция от схематизма к реализму, которая периодически имела место в искусстве и, в частности, отмечена в эволюции орнамента американских индейцев, в стилистической эволюции наскального искусства Сахары и в других местах. Сравнение одного из наиболее древних и вместе с тем наиболее условных паросских идолов со стилизованными мраморными головами с острова Аморго (2500 – 2000 лет до н.э.) подтверждает это предположение. Эта эволюция происходила в рамках довольно обширного географического ареала, так как изваяния, подобные архаическим паросским идолам, найдены в Испании и Португалии, а очень близкие к ним по форме – в Восточной Пруссии, Румынии, Югославии и многих других местах.

Традиция примитивных каменных изваяний от мраморных идолов Кикладских островов до «каменных баб» Северного Причерноморья восходит к памятникам еще более примитивным, к каменным столбам, простейшим мегалитам, которые начали воздвигаться на ближнем востоке в IV – III тысячелетиях до н.э.

Список использованной литературы:

1. Алексеев В.П., Першиц А.И. История первобытного общества. М. «Высшая школа». 1999 г.

2. Большая Советская Энциклопедия.

3. Вельфлин Г. Основные понятия истории искусств. М. 1995 г.

4. Вощинина А.И. Античное искусство. М. 1962 г.

5. Дмитриева Н.А. Краткая история искусств. М. «Искусство». 1968г.

6. Любимов Л. Искусство древнего мира. М. «Просвещение». 1971г.

7. Мириманов В.Б. Малая история искусств. Первобытное и традиционное искусство. М. «Искусство». 1973 г.

8. Происхождение вещей. Под ред. Смерницкой Е.В. М. «ННН». 1995г.

9. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М. 1993 г.

10. Чистякова Н.А. Античность как тип культуры. М. 1988 г.

11. Шейко В.Н., Гаврюшенко А.А., Кравченко А.В. История художественной культуры. Х. 1998 г.

12. Энциклопедия «Аванта +». Архитектура, изобразительное и декоративно-прикладное искусство с древнейших времён до эпохи Возрождения. М. 2000 г.