Содержание
Введение
Источники древнерусского права
Глава I . Источники права: понятие, классификация
Глава II. Обычай
1.Происхождение обычного права
2.Формы выражения обычного права
3.Свойства обычного права
Глава III. Договоры как источники древнерусского права
1. Договор – понятие, анализ, значение, виды.
2. Договоры Руси с Греками X века.
3. Договоры Русских с Немцами.
4. Договоры между русскими князьями:
4.1. Договоры между отдельными русскими князьями.
4.2. Договоры князя с народом.
4.3. Договоры князя с дружиной.
Глава IV. Княжеские уставы
Глава V. Рецепция византийского права
Глава VI. Русская Правда
1. Списки Русской Правды.
2. Проблемы связанные с исследованием Русской Правды.
3. Значение Русской Правды.  
Заключение
Литература

Введение
Каждая историческая эпоха характеризуется преобладанием тех или иных форм права. Господствует ли в дан­ное время закон или обычай, или комбинируются они меж собою или с другими формами права так или иначе — все это и само по себе имеет большое значение для характеристики эпохи
Задачами данной работы являются: обзор источников древнерусского права и выявление проблем их интерпретации, определение значение источников права данного периода.
В соответствии с задачами определена следующая структура работы: в главе первой рассмотрим общее понятие источников права Древней Руси и их классификацию. Во второй главе будет разобрано обычное право. Третья глава посвящена договору, как источнику права Древней Руси. В четвертой и пятой главах будет проведен обзор княжеских уставов и рецепции из византийского права. В шестой главе рассматриваются проблемы с исследованием и интерпретацией Русской Правды.

Глава I. Источники права.
«Под источниками права, с одной стороны, понимают те твор­ческие силы, которые содействуют объективированию права, со­здают те или иные формы права, с другой — самые формы права, из которых почерпаются сведения о том, что в данное время, в данном месте является положительным или действующим пра­вом»[1]. Обе стороны вопроса взаимосвязаны. От понятия «источники права» в тоже время следует отличать поня­тие «источники истории права». Под последними подразумеваются те исторические свидетельства, из которых почерпаются данные или сведения о состоянии права в ту или иную историческую эпоху. Это — источники для научного изучения истории права. В древние исторические эпохи преобладающими формами права являются обычай и договор. Позднее появляются и зачатки законодательной деятельности, которые можно проследить уже в древнем периоде истории русского права в виде уставной деятельности князей. Но эта форма права в то время играла небольшую роль по срав­нению с обычаем и договором.

Глава II Обычай
        
1. Происхождение обычного права.
Обычай является древнейшим источником права. Древнейшие термины, означающие пра­во вообще, относятся к обычному праву: «правда», «норов», «обы­чай», «преданье». Эти термины указывают и на происхождение обычного права, и на его свойства.
Спорным является вопрос о происхождении обычаев. Сергеевич предполагает, что обычай является результатом деятельности отдельных лиц. Владимирский – Буданов пытается опровергнуть данную версию: «Признавая автономию (действий частного лица) за первоисточник права вообще, полагают возможным установить следующий процесс образования обычного права: более энергичное лицо посту­пает как ему угодно; другие следуют ему из пассивной подражатель­ности; через установившуюся практику образуется привычка посту­пать так, а не иначе, а затем повальный обычай, из которого, наконец, складывается общее убеждение о необходимости всем действовать именно так, а не иначе. Но таким образом в основе права был бы положен произвол, т. е. отрицание права. Приведенная схема опро­вергает тем, что обычаи разных народов, разделенных простран­ством и временем (не имевших никакой возможности подражать один другому), сходны, а часто и тождественны»[2]. По его мнению: «Первоисточник права есть природа человека (физическая и мо­ральная), подчиненная таким же законам, как и природа органичес­кая и неорганическая. Право на первой ступени является чувством (инстинктом)… На второй ступени право проникается сознанием союзах общинных и государственных), превра­щаясь из явлений природы в действия воли; то, что есть (факт), превращается в то, что должно быть (право).»[3]
Обычное право выражается, прежде всего, в юридических фактах: однообразное повторение одних и тех же действий есть вернейший указатель для распознания обычного права, но тре­бующий значительной осторожности: летописи и другие однородные источники со­общают с одинаковой объективностью как факты, вытекающие из права, так и нарушающие его.  
2. Формы выражения обычного права
Важнейшей формой выражения обычного права служат дошедшие до нашего времени в сравнительно небольшом количестве акты юридических сделок и судебные акты. В них действую­щие лица стараются совершить действие согласно с правом, но не всегда достигают этой цели. Это жалованная грамота князя Мстислава 1130г.; купчая Антония Римлянина 1147 г., вкладная гр. Варлаама 1192 г., рядная Тешаты 1226-1299 гг., духовная князя Владимира Волын­ского 1287г. и духовная Климента XIII в.
Обычное право выражается также в условных фактах, созданных именно для выражения право­мерности явления: «посаженье князя на стол» означает законность приобретения власти. Оно может быть выражено в словес­ных формулах — юридических пословицах, из которых некоторые позднее стали формой закона, а многие уцелели до наших дней, например, «Молодой на битву, а старый — на думу»; «Молодой князь, молода и дума»; «На одном вече, да не одни речи»); «Холоп — не смерд, а мужик — не зверь»; «Муж крепок по жене, а жена крепка по мужу»; «Братчина судит, как судья» «Легко воровать, как семеро норовят» «Железа и змея боится» (намек на ордалии); «В поле — две воли, кому Бог поможет» (о судебном пое­динке); «Вор ворует — мир горюет»; «Кинешма да Решма кутят да мутят, а Сойдогда убытки платит» (о круговой поруке при уплате вир и продаж); «Чей хлеб кушаешь, того и слушаешь» (ограничение правоспособности договором личного найма); «На чью долю потянет поле, то скажет Юрьев день».
3. Свойства обычного права.
В соответствии с происхождением обыч­ного права, оно обладает рядом важных свойств. Во-первых, праву придается религиозное значение, т. е. происхождение обязательных норм возводится к самому божеству: рус­ские клялись исполнять договор, постановленный Олегом, «яко Божие здание по закону и по покону языка нашего». Во-вторых, обыч­ное право считалось прирожденным для определённого племени или на­циональности («русская правда»). В-третих, как право, сохраняемое традицией, передачей, оно в высшей степени консервативно, ибо изменение его грозило разрушением самого права; отсюда — поступать по старине значит «поступать по праву». «Что старее, то правее», — говорит пословица. Но, в-четвёртых, как право, не выраженное в письменной форме, оно способ­но изменяться вместе с жизнью: уже древние славянские племена «кождо свой нрав имеяху». В русских землях, при перевесе у них территори­ального начала над племенным, возможность разнообразия усилива­ется: «Что город, то норов; что деревня, то обычай» (пословица).

Глава III. Договоры как источники древнерусского права.
1. Договор – понятие, анализ, значение, виды.
Договор, как источник права, играет в древнее время большую роль. В сфере публичного права договором создаются не только нормы, определяющие междугосударственные отношения, но и целый ряд правил, регули­рующих внутренний строй государства. Некоторые из этих элементов, образующих этот строй, только на почве договора создают вре­менную устойчивость часто колеблющихся взаимоотношении. Так, постановления народного собрания являются по существу не чем иным, как договором единения между участниками собрания. Отно­шения между князем и народом, между князем и его дружиной создаются и выясняются только при посредстве взаимных согла­шений. В области частных правоотношений очень многое впервые создается соглашением заинтересованных. Это очень часто выну­ждается бедностью существующих норм или их край­нею неопределенностью. Значит и в этой области договором может создаваться новое право.
Но древнее право, занесенное в договоры, отнюдь не все создано соглашениями. Многое возникло путем практики, твор­ческою силою обычая и внесено в договоры только для боль­шего обеспечения и бесспорности. С другой стороны, поздней­шие договоры нередко повторяют почти дословно содержание более ранних. Поэтому далеко по всегда возможно отделить в сохра­нившихся до нас договорах право обычное от права договорного. Иногда сами договоры ссылаются на старину, то есть на обычай. Но из постоянного повторения той или иной формы и договорах могла возникать старина по договору.
Для обозначения договора в древности употреблялись термины «докончанье», «ряд», «крестное целованье»; последний термин— с тех пор, как началось для придания прочности договору при­несение присяги по христианскому обряду.
Можно отметить следующие виды договоров в древнее время: 1) договоры международные, заключенные между русскими кня­жениями и соседними нациями; 2) договоры междукняжеские, то есть между русскими князьями; 3) князей с народом и 4) князей с дружинниками.
2. Договор Руси с Греками X века.
Первоначальная летопись сохранила тексты четырех: догово­ров русских князей — Олега, Игоря и Святослава—под 907, 911, 945 и 971 гг. При анализе данных источников до сих пор актуален вопрос о полноте и достоверности дошедших до нас текстов: одна группа исследователей без колебания черпает из договоров данные древнего русского права. Другие учёные считают, что это древнерусское право с большими заимствованиями из византийского. Третьи отвергают достоверность этих памятников в качестве источников для изучения древнего русского права.
Первая проблема, с которой сталкиваются исследователи источников древнерусского права это соотношение дого­воров 907 и 911 гг. Первый из них заключен под стенами Кон­стантинополя, когда победоносное войско Олега согласилось не губить города, и удовлетворилось платежом значительной дани. В тексте летописи условие о платеже дани повторено два раза и затем прибавлены условия о порядке торговли русских в Царьграде. Следующие годы до 912 в летописи проставлены без указаний на какие-либо исторические события. А под 6420 г. говорится, что Олег послал «мужи свои построити мира и положил рядъ межю русью и грекы», и далее приводится подробный текст нового договора. Закономерным является вопрос: зачем понадобился или чем вызван новый договор после заключения договора 907 г.? Попытка считать договор 907 г. только прелиминарным, а договор 911 окончатель­ным подверглась вполне обоснованной критике: «Важные для греков статьи прелиминарного договора о порядке торговли рус­ских в Царьграде в окончательный договор не попали. Может быть, Олег добился отмены этих стеснительных для русских купцов условий в договоре 911 г.? Но если он согласился на эти стеснительные условия, когда он стоял победителем под сте­нами Константинополя, то как он мог добиться их отмены при менее благоприятных условиях?»[4]. Зато отмечены подтверждения предположениям о неполноте текста договора 911 г.: «уже давно обращено внима­ние на то, что подлинный текст этого договора делился на главы. Об этих главах упоминается во вступлении («суть, яко положе мы ся нмалн о божий вере и любви, главы таковыя») и в за­ключении договора («не переступати ни намъ, ни иному отъ страны нашея отъ уставленныхъ главъ мира и любви»), а в самом тексте сохранился только один намек на эти главы («а о главахъ, иже приключить проказа, урядимся сице»). Эта неполнота текста сопровождается, кроме того, значительною порчею текста переписчиками и, может быть, не­удачным переводом с греческого подлинника»[5].
Договоры 911 и 945 гг. содержат целый ряд норм из области частного международного права. Но что это за нормы: русские, греческие или смешанные? Однозначного мнения в науке тоже не сложилось. В самом тексте памятников имеются ссылки на закон греческий и на закон русский. Но где и в каких слу­чаях применяются тот и другой? Считается, что дого­воры применялись на территориях договаривающихся сторон, и что русский закон естественно господствовал на русской территории. Но когда представлялись случаи применять к отношениям между греками и русью нормы договорного права на русской территории? Греки приезжали на Русь редко, а по торго­вым делам и вовсе не допускались. Наоборот, русь постоянно бывала в Византии и подолгу там оставалась, главным образом по торговым делам. По договору 945 г. установлено лишь то ограничение, что русь не могла зимовать в Константинополе. Практический интерес требовал выработать правила для опре­деления отношений между пребывающей в Византин русью и греками. Таким образом, нормы договорного права имели применение почти исключительно в пределах Византии. Только некоторые статьи предполагают применение их вне пределов Византин. Но насколько трудно было византийскому правительству следить за применением статей договоров за пределами Византин, показы­вает статья, возлагающая обязательство на русь не воевать корсунских городов, не чинить зла корсунянам, занимающимся рыболовством в устье Днепра. Эти статьи, равно и обязательство руси защищать корсунян от черных болгар, не имеют никакой санкции.        
Таким образом, в изучении договоров как источников древнерусского права достаточно много проблем, но нельзя не оценить по достоинству их значение.
3. Договоры Русских с Немцами.
На почве торговых сношений возникли и мирные договоры некоторых древнерусских земель с немецкими городами. С рус­ской стороны в этой торговле принимали участие земли, лежащие по великому водному пути из варяг в греки. Этот путь шел по р. Неве, Ладожскому озеру, р. Волхову, затем по озеру Ильменю, р. Ловати и далее до верхних притоков Днепра; или по р. Западной Двине и ее притокам до правых притоков Днепра. В этом районе расположены были земли: Новгородская, Псковская, Смоленская, Витебская и Полоцкая. С немецкой стороны торговлю вели многие города еще до возникновения Ганзейского союза, а потом члены этого союза. Особенно видную роль играли г. Висбн на о. Готланде и г. Рига со времени ее основания в 1203 году.
Древнейший из сохранившихся договоров заключен Новгоро­дом и дошел в копии, приписанной к другому позднейшему договору Новгорода, заключенному в 1257—1263 гг. Оба дого­вора сохранились на одном длинном куске пергамента, испи­санном сплошь с обеих сторон; к нижнему и верхнему краям листка привешено по три печати, которые относятся к более позднему договору. Оба договора не имеют хронологических дат, но по именам упоминаемых в начале каждого князей, посадни­ков и тысяцких нетрудно определить приблизительно время составления каждого. Исследователи, проанализировав данные текста, приходят к выводу, что этот договор заключен в промежуток между зимою 1258 и ноябрем 1263 гг.
Содержание договора чрезвычайно краткое с неоднократными ссылками на старый мир, который мог быть заключен в 1189—1195 и 1197—1199 гг. и по своему содержанию он го­раздо важнее договора Александра Невского, так как содержит ряд любопытных норм из области частного международного права. Но, к сожалению, сохранился, невидимому, не в полном списке. Переписчик с половины оборотной стороны листка, заметив, оче­видно, что ему остается еще вписать многое, стал писать убо­ристее, но все же всё не переписал.
Кроме указанных двух грамот сохранился из истории сно­шений Новгорода с немцами ряд других: до конца XIV века известно их не менее 10. Между ними особенно любопытен по богатству содержания договор 1270 г. Из договоров с немцами других земель старейшим и самым интересным является, бесспорно, договор, заключенный смоленским князем Мстиславом Давидовичем. В изучение данного договора как источника древнерусского права большой вклад внесли ученый редактор «Актов» ака­демик Купик, который установил, что все экземпляры договоров должны были быть разделены на две редакции, и П. В. Голубовский, сделавший вывод, что одна редакция произошла от немецкого, а другая от латинского подлинника. Но вопрос о происхождении обоих подлинников остается неясным.
Договоры с немцами имеют важное значение в качестве источников древнерусского права, поскольку обе договаривающиеся стороны стояли приблизительно на одном уровне культурного развития и право­сознания. И нормы, определяющие порядок восстановления на­рушенных прав, легко было согласовать. Это, однако, заставляет исследователя каждый раз уточнять, русское ли или немецкое право нашло большее отражение в той или другой статье. Несомненная близость статей древнейших договоров с некоторыми статьями Русской Правды лучше всего подтверждает родства этих юридических памятников.

4. Договоры между русскими князьями
4.1. Договоры между отдельными русскими князьями.
К типу, международных договоров должны быть отнесены и договоры между отдельными русскими князьями, так как они заключались между представителями политически не­зависимых княжений. Такие ряды между князьями должны были возникнуть с того момента, когда налицо оказалось несколько князей, стоявших во главе отдельных земель: уже в X в. между сыновьями Святослава возникли враждебные столкновения, и была первая попытка заключить мир. Враждебные столкновения соста­вляют повседневное явление в междукняжеских отношениях; но они по большей части завершались мирными соглашениями. «Рать стоит до мира, мир до рати», говорили в старину. А сами князья предлагали друг другу «урядиться любо войною, любо миром». На пространстве пяти с лишком веков до объединения Москов­ского государства было заключено, конечно, значительное число договоров между князьями, но первый сохранившийся до нас договор заключен между сыновьями Ивана Калиты в 1341 г. Все, более ранние не дошли до нас. Несомненно, что первые по времени договоры были устными: но уже от XII в. имеются указания на крестные грамоты, которые возвращались одним князем другому в ознаменование прекращения мирных соглашений. Хотя все эти грамоты до половины XIV в. и не сохранились, но о содержании некоторых: из них имеются краткие указания в летописи. Судя по этим обрывочным данным, можно думать, что содержание этих недошедших до нас договоров сводилось преимущественно к двум: главным темам: 1) это были условия о порядке распределения столов между князьями; так, на Любечском съезде князья в 1097 г. согласились между собой: «кождо да держить отчину свою». Или же условия имели целью обеспечить спокойное владение волостью для данного князя со стороны других претендентов, которые обязуются дан­ного стола «не подозрети», «не искати»; 2) это были разнообраз­ные условия мирного союза, основным требованием которого было обязательство «иматися по едино сердце», «быти за един брат», «не разлучатися ни в добре, ни в зле, т.-е. жить в согласил и любви; к этому присоединялись еще обязательства иметь общих врагов («кто тоби ворог, то ти и нам») и не вступать в новые соглашения без ведома союзника («како еси послал сына своего ко королеви, а со мною не сирошався, соступплся еси ряду»; «А ныне без его думы хочем миритися; а, брате, поведаю ти, сего ти мира зде но улюбить брат мой Рюрик». Этими мирными обязательствами в значительной мере опреде­лялись и взаимные отношения между князьями.
4.2. Договоры князей с народом.
Иной характер носят договоры князей с народом и договоры князей с дружиною: ими определяются от­ношения между сторонами в пределах одного данного княжества. Первый вид договоров возник из права населения приглашать к себе на стол того или другого князя. Приглашенный князь утвер­ждался с людьми крестным целованием. Но и князю, занимавшему стол помимо народной воли, было необходимо утвердиться с людь­ми, так как без поддержки населения ему невозможно было удержаться на столе. Такие ряды заключались обычно при занятии князьями столов, но могли иметь место и в других случаях. При неустойчивости княжеских отношений положение князя могло суще­ственно видоизмениться в короткое время; ему могли угрожать непредвиденные прежде опасности со стороны князей-претенден­тов на его стол или со стороны враждебных ему партий среди населения. Это нередко приводило к новым соглашениям. Наконец один и тот же князь мог занимать один и тот же стол по нескольку раз в течение своей жизни, и каждое новое занятие вызывало и новое соглашение. Так, в 1169 г. кн. Мстислав Изяславич был приглашен на Киевский стол и, явившись туда, «везма ряд с братьею и с дружиною и с Кияны»; вынужден­ный вскоре оставить этот стол, но он в 1172 г. снова успел занять его, «и вшед в Киев взем ряды с братьею... и с Кияны». Поэтому надо думать, что число таких рядов также было весьма значительно. С ХII в., а может быть, заключались письменно: в 1175 г. жители Владимира посадили князя Ярополка Ростиславича «в городи Володимер на стол, в святей Богородици весь поряд положивъше». Но несмотря на такое обилие памятников этого рода, из них ни одни но сохранился до нас, за исключением договоров Новгорода с князьями, каковых сохранилось до 20, при чем старейший из дошедших до нас заключен с кн. Ярославом Ярославичем (1264—1265).
4.3. Договоры князя с дружиной
О договорах князя с дружиною летопись упоминает часто одновременно с другими княжескими соглашениями. Эти «ряды с дружиною» могли заключаться как с отдельными дру­жинниками, вступающими в состав дружины, так с целою дру­жиною, например, после смерти князя, когда его дружина перехо­дила к другому князю. Пока существовала вольная служба, такие соглашения дружинников, позднее вольных слуг, заключались постоянно. Но, по-видимому, они заключались устно; по крайней мере, в памятниках нет упоминаний о договорных грамотах кня­зей со слугами вольными. О содержании этих условий имеется еще менее известий, чем о содержании других княжеских договоров. Известно, что главною обязанностью дружинников была ратная служба, а потому, надо думать, в соглашениях шла речь о раз­мерах этой службы и пожалованиях за отбывание ее. Может быть, в договоры с членами старшей дружины входили и условия об участии их в советах по делам внешней и внутренней политики. В сохранившихся междукняжеских договорах встречается ряд условий, обеспечивавших вольным слугам право отъезда с сохра­нением всех личных и имущественных прав.

Глава IV Княжеские уставы.
Уставная деятельность князей существовала с древнейших времен. Князья, как представители управления и суда, давали какие-либо распоряжения, что-либо устанавливали. На первых порах и здесь, как и в области обычного права, деятельность князей основывается на их могуществе. Как представитель преобладающей силы, князь, завоевывая волости, устанавливает условия подчинения и облагает побежденных данями.
Как совершенно справедливо отмечает М. Дьяконов: «Под этими уставами нельзя разуметь каких-либо общих пра­вил, подобных современным законам»[6]. Князья проявляют уставную деятельность тогда, когда постановляют судебные ре­шения. В Русской Правде записано решение князя Изяслава Ярославича, разбиравшего дело об убийстве Дорогобужцами его старого конюха у стада, и его решение названо уставом. Там же записаны и другие более общие уставы.
Уставная деятельность князей заметно усиливается после при­нятия христианства под влиянием духовенства. Проникнутое визан­тийскими образцами, оно подает князьям советы о тех или иных преобразованиях. Уже кн. Владимиру епископы говорили: «се умножишася разбойницы, почто не казниши их?». Князь отвечал, что боится греха. Но епископы получали князя: «ты поставлен еси от Бога на казнь злым, а добрым на милованье; достоит ти казнити разбойника, но со испытом. Володимер же отверг виры, нача казнити разбойникы». В частности князья издают уста­вы, определяющие положение в стране церковных учреждений. Князь Владимир построил церковь богородицы в Киеве и постано­вил: «даю церкви сей святой Богородици от именья моего и от град моих десятую часть. И положи написав клятву в церкви сей, рек: аще кто сего посудит, да будет проклят». Это пер­вое указание на записанный княжеский устав, но он не сохранился.
С именем Владимира до нас дошел другой памятник, так наз. «церковный устав». Подобные же церковные уставы сохра­нились и от других князей. В настоящее время известно до шести таких уставов, а именно, кроме Владимирова, еще: устав церков­ный Ярослава; устав новгородского князя Всеволода 1125— 1136 гг.; того же князя грамота в пользу церкви Св. Ивана на Опоках; устав новгородского кн. Святослава 1137 г. и устав церковный смоленского кн. Ростислава 1150 г. О всех этих уста­вах, за исключением последнего, высказаны серьезные сомнения в подлинности их. Но и защитники подлинности этих памятников признают, что в относительно поздние списки, в каких эти уставы только и дошли до нас, внесены переписчиками серьезные иска­жения первоначального текста.
Судебная компетенция церкви во всех уставах определена двояко: 1) церкви оказалось подсудным все население по некото­рым категориям дел и 2) некоторые же категории лиц по всем делам переданы в ведомство церкви. Эта категории дел лиц определены в разных уставах различно. Но все же в общем можно отметить, что дела, по которым подсудно церкви было нее насе­ление, касались тех или иных вопросов права брачного и семей­ного, отчасти и наследственного; лицами же, подсудными церкви по всем делам, кроме духовенства, оказались различные разряды населения, по своему общественному положению особенно нуждав­шиеся в заботах и попечении церкви, как-то: прощенники, задушные люди, паломники и странники, слепцы, хромцы, изгои и др. Все эти лица назывались людьми церковными, богадельными.

Глава V. Рецепция византийского права.
Уже в некоторых церковных уставах встречаются ссылки на греческий номоканон как на источник, из которого князья почер­пали указания в своей уставной деятельности. Не подлежит сомнению, что греческие номоканоны проникли к нам на Русь уже вслед за принятием  христианства и очень  рано  были  известны в славянском переводе. Еще в домонгольское время известны были в переводах номоканон Иоанна Схоластика и номоканон в XIV тит­лах  до-Фотиевой редакции.
В наши кормчие из греческих номоканонов перешел ряд сбор­ников светского права («Эклога», «Прохирон», «Закон судный людям» пли Судебник царя Константина, представляющий компи­ляцию, возникшую в Болгарии или Моравии, из «Эклоги», новелл и Моисеева законодательства и др.) Кроме того в XII или XIII  вв. появился перевод юридического сборника под названием: «Книги законныя,  имеже годится всякое дело исправляти всем православныимь княземь».
Чрезвычайно важные вопросы о том, с каких пор, какими спо­собами и в какой мере усвоились эти проникшие к нам юридиче­ские сборники, еще далеки от полного их разъяснения. Несо­мненно, однако, что уже в Русской Правде можно отметить следы этих влияний. Переводчики и составители этих чужеземных сбор­ников и русские их описатели имели, конечно, в виду не одни назидательные цели, а и практическое их приложение. Но условия русской жизни были столь существенно различны от византийских, что не один раз возникал вопрос о необходимости приспособления чужих норм к русской действительности. Это было прямо неиз­бежно, так как в русском языке некоторых понятий совершенно не существовало. Поэтому и наблюдаются в славянских текстах сборников более пли менее существенные отступления от ориги­нала. Часто приспособление византийских норм к русской жизни выражается к том, что вместо телесных наказаний назна­чались денежные взыскания, при чем число ударов заменяется равным числом гривен кун.
Таким образом, сфера действия реципированного права простирается в некоторых отношениях на все гражданское общество (право семейное и некоторые части уголовного) и во всех отношени­ях на некоторые классы общества («людей церковных»). Для указа­ния пределов непосредственного действия реципированного права возникли церковные уставы наших князей.

Глава VI. Русская Правда.
1. Списки Русской Правды
Русская Правда является крупнейшим и важнейшим памятником Древнерусского права. Она была впервые найдена Татищевым в одном списке новго­родской летописи и в 1738 г. представлена с переводом и приме­чаниями в Академию Наук. Но здесь она пролежала до 1767 г., когда была издана Шлецером по списку Татищева. С тех пор и до 40-х годов XIX в. было найдено значительное количе­ство новых списков этого памятника.
Протограф Русской Правды до нас не дошел. Текст памятника находится в множестве рукописей (в летописях и кормчих), древнейшая из которых относится к XII в. Сейчас выделяется около 110 списков данного памятника. Среди них различают три редакции: краткая правда (академический и археографический списки), пространная правда (синодальный, троицкий, карамзинский, пушкинский и другие списки), сокращенная правда (толстовский и оболенский списки).
Краткая Правда - древнейшая редакция Русской Правды , которая состояла из четырёх частей. Её первая часть(1статья-18статья) – Древнейшая правда (Правда Ярослава). Место издания этой части Русской  Правды  спорно , летопись  указывает  на Новгород , но многие  авторы  допускают  , что она была создана в центре  земли  Русской  - Киеве  . Скорее всего, она возникла во время борьбы за престол между Ярославом и его братом Святополком ( 1015 – 1019 гг. ) . Наемная варяжская дружина Ярослава вступила в конфликт  с новгородцами, сопровождавшийся  убийствами и побоями. Стремясь урегулировать ситуацию, Ярослав задобрил новгородцев “ дав им Правду и устав списав, тако рекши им: по ее грамоте ходите”. За этими словами в Новгородской 1 летописи помещен текст Древнейшей Правды. Вторая часть (статья 19-41статья) - Правда Ярославичей. В её заголовке указано, что сборник разрабатывался тремя сыновьями Ярослава Мудрого при участии крупнейших лиц из феодального окружения. В текстах есть уточнения, из которых можно заключить, что сборник утвержден не ранее года  смерти Ярослава (1054 г.) и не позднее 1077 г. ( год смерти одного из его сыновей ). Третей (статья 42) и четвёртой (статья 43) частями являются соответственно Покон вирный и Урок мостников
Пространная Правда была составлена после подавления  восстания в Киеве 1113 год. Она состояла  из  двух  частей  - Суда  Ярослава и Устава  Владимира Мономаха. Устав Владимира Мономаха в свою очередь делится на: устав о резах (ст.53), банкруцкий устав (ст.54-55), устав о закупах (ст.56-62 и ст.64), устав о холопох (ст.63, 65-121 ст.). Всего пространная  редакция  Русской  Правды  содержит  121  статью.
Сокращенная правда представляет собой сокращённый вариант пространной правды, относящийся уже к московскому периоду русской истории.
2. Проблемы связанные с исследованием Русской Правды.
До настоящего времини является спорным деление на статьи данного памятника. Выделять статьи в Русской Правде начал ещё Татищев. В1846г.вышло в свет исследование Н. Калачова: «Предварительные юридические следования для полного объяснения Русской Правды»,где автор давал своё деление на статьи ,ставшее потом классическим. Так же сушествует деление на статьи Тобина и Сергеевича.
Нет единого мнения по характеру происхождения Русской Правды. Клачов, Сергеевич, Владимирский-Буданов придерживаются версии о частном характере происхождения данного памятника: «В пользу предположения о частном составлении сборников говорит, во-первых, разнообразие состава Правды в разных списках; во-вторых, употребление 3-его лица в отношении к законодателю (« Яко уставил Изяслав…»; «по Ярославе совокупившеся сынове его по нему уставиша на куны»), в-третьих, внесение в списки Русской Правды незаконодательного материала и иногда смешанное изложение его статей со статьями византийских источников.»[7]. Карамзин, Татищев и Тобин считаит Русскую Правду актом официальной законодательной деятельности князей.   
Проблемы источниковедческого анализа Русской правды связаны также приемами датировки, используемой исследователями, в зависимости от понимания общественного фона эпохи.
Хронологическая схема формирования главного юридического кодекса Древней Руси была разработана А.А. Зиминым: возникновение Древнейшей Правды в Новгороде в качестве льготного законодательного акта Ярослава Владимировича в ответ на помощь, оказанную ему новгородцами в критический момент 1016 г.; пополнение ее первоначальным домениальным уставом в конце жизни Ярослава; отмена кровной мести Ярославичами в 1072г., давшая начало Пространной Правде; формирование Пространной Правды после знаменитого восстания киевлян в 1113 г; бытование этого кодекса в удельно раздробленной Руси, его локальные пополнения и воздействие на другие исторические памятники.
3. Значение Русской Правды.
Бесспорно, Русская Правда является уникальнейшим памятником древнерусского права. Являясь первым писаным сводом законов, она, тем не менее, достаточно полно охватывает весьма обширную сферу тогдашних отношений. Она представляет собой свод развитого феодального права, в котором нашли отражение нормы уголовного и гражданского права и процесса.
Русская Правда - памятник феодального права. Она всесторонне защищает интересы господствующего класса и откровенно провозглашает бесправие несвободных тружеников - холопов, челяди.
Русская Правда во всех её редакциях и списках является памятником громадного исторического значения. На протяжении нескольких веков она служила основным руководством при судебном разбирательстве. В том или ином виде Русская Правда вошла в состав или послужила одним из источников позднейших судных грамот: Псковской судной грамоты, Двинской уставной грамоты 1550 года, даже некоторых статей Соборного Уложения 1649 года. Долгое применение Русской Правды в судебных делах объясняет нам появление таких видов пространной редакции Русской Правды, которые подвергались переделкам и дополнениям ещё в XIV и XVI век.
Русская Правда настолько хорошо удовлетворяла потребности княжеских судов, что её включали в юридические сборники вплоть до XV в. Списки Пространной Правды активно распространялись ещё в XV - XVI вв. И только в 1497 году был издан Судебник Ивана III Васильевича, заменивший Пространную Правду в качестве основного источника права на территориях, объединённых в составе централизованного Русского государства.

Заключение.
Проблемы анализа источников древнерусского права весьма многочисленны. Далее, возникает задача определения его происхождения, толкования. Поскольку без определения источников права, нельзя вполне осознать особенности как политического так и экономического развития древнерусского государства, а также истоки отечественных правовых традиций, актуальность данной темы очевидна.

Литература
1.                Беляев И.Д. Лекции по истории русского законодательства. С.-П. 1999г. 640стр.
2.                Владимирский – Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Ростов-на-Дону. 1995г. 640стр.
3.                Дьяконов М.А. Очерки общественного и государственного строя Древней Руси. М.-Л. 1926г. 283стр.
4.                Зимин А. А. Правда Русская. М. 1999. 424стр.
5.                Щапов Я.Н. Княжеские уставы и церковь в Древней Руси XI – XIV вв. М.1972. 246стр.
6.                Юшков С.В. Русская Правда. Происхождение, источники, ее значение. М.1950. 357стр.

---