Философия Артура Шопенгауэра

Что есть истина?

Цель сочинения "Мир как воля и представление" (работа написана в 1818-1819 г.г.), писал автор в предисловии к первому изданию, состоит в том, чтобы найти "одну-единственную мысль", которая бы выразила истину, причем не любую, а истину философии. В предисловии ко второму изданию А.Шопенгауэр писал: "назло несносному Канту с его критикой разума" моя философия "не имеет спекулятивной теологии"; "мое тихое, серьезное искание истины" не имеет ничего общего с крикливостью схоластических кафедр, имеющих лишь личные интересы.

Шопенгауэр, обращаясь ко всему человечеству, с одной стороны, и к истине, которую открывает сердце, с другой, претендует на создание оригинальной философии, способной дать окончательное решение проблемы истины бытия, прежде всего бытия человека.

Вот цитата начала первой книги сочинения - "О мире как представлении", цитата, к которой мы будем периодически обращаться вслед за Шопенгауэром: "Мир есть мое представление": вот та истина, которая имеет силу для каждого живого и познающего существа ... Для него становится тогда ясным и несомненным, что он не знает ни солнца, ни земли, а знает только глаз, который видит солнце, руку, которая осязает землю ... окружающий его мир существует лишь как представление ... Если какая-нибудь истина может быть высказана a priori, то именно эта ... Итак, нет истины более несомненн ой, более независимой от всех других, менее нуждающихся в доказательстве, чем та, что все существующее для познания, т.е. весь этот мир, является только объектом по отношению к субъекту, созерцанием для созерцающего, короче говоря, представлением" .

Гносеология А.Шопенгауэра: мир как представление

В работе содержится анализ основных идей и понятий философии Платона, И.Канта, И.Г.Фихте, Ф.В.Й.Шеллинга, Г.В.Ф.Гегеля: феномена (вещи-для-нас, явления) и ноумена (вещи-в-себе); человека как центра бытия и бытия как антропоморфного образования; окружающего мира как образа сознания; приоритета морально-нравственных рассуждений над чисто теоретическими; места человека в бытии и государстве; места и роли философии в жизни человека.

В качестве лейтмотива критического анализа классических систем Шопенгауэр предлагает собственную интерпретацию понимания знания и истины. Мир есть мир человека, другого мира нет и быть не может; нет истины более несомненной, чем мир, данный человеку в его представлении. Что это значит? Только то, что об объективном мире мы не можем иметь объективного знания. Истина об объекте не является знанием объекта. Истиной человек называет знание собственных представлений. Поскольку "нет объекта без субъекта", продолжает Шопенгауэр, постольку мир есть представление о мире и именно это представление о мире впоследствии познает человек. Итак, человек познает не объективный мир, а собственные представления об объективном мире.

То, что традиционно называлось знанием есть не что иное, как представление! Другими словами, мы не знаем мир, мы имеем только представление о мире. Мы еще можем сказать, что мы знаем свой глаз, руку, ухо, но не можем сказать, что мы знаем мир. Мир в его пространственно-временном измерении, во всем его многообразии есть только форма представления, способ представления представляющего мир человека.

Мир - это мой мир, восклицает Шопенгауэр. И я его вижу таким, каким мне позволяет его видеть моя собственная способность представления. Солнце и планеты невозможно увидеть без видящего глаза, невозможно познать без познающего рассудка. Без глаз и рассудка солнце и планеты можно назвать лишь словами, именами объектов - не более. Но Шопенгауэра нельзя обвинить солипсизме. Он соглашается с выводами естествознания, что животные появились раньше людей, рыбы - раньше животных суши, растения - раньше рыб, неорганическое вообще существовало раньше всего органического. Первоначальная материальная масса должна была пройти длинный ряд изменений, прежде чем мог раскрыться первый глаз, пусть этот глаз принадлежал даже насекомому. Поэтому, констатирует Шопенгауэр, мир - это не только мой мир, поскольку мир существует независимо от меня. "И все же от этого первого раскрывшегося глаза ... зависит бытие всего мира, как от необходимого посредника знания" [1; 76].

"Мир" имеет способность к самостоятельному существованию: вещество в мире существовало до каждого из нас; мир проходил этапы в своем развитии, прежде чем мог раскрыться первый человеческий глаз, увидевший этот мир. То, что мы называем "миром" имеет свою историю, где не было места человеку; мир будет существовать даже тогда, когда не будет самого человека, но мир становится миром только для взирающего на этот мир человека.

Шопенгауэр понимает, что две противоположные - Беркли и Гегеля - точки зрения на познание и знание искажают реальный процесс получения истины. Беркли недопустимо отождествил знание с данными органов чувств. Гегель неправомерно упростил ситуацию, когда сделал вывод о знании как непосредственном продукте человеческой деятельности (и самодеятельности мирового духа). Знание не является непосредственным продуктом познавательной деятельности. Между знанием и миром лежит некая невидимая пропасть. Эту пропасть Шопенгауэр называет представлением. Знание опосредовано представлением. А представление есть мостик, связывающий познающего человека и знание. Знание о мире, считает Шопенгауэр, есть не что иное как знание своих представлений о мире. В этом состоит философская истина: истиной, т.е. непосредственным (очевидным) и достоверным знанием является представление; истиной об объекте является представление (об объекте).

На фоне сказанного становится понятным, почему Шопенгауэр противопоставляет свою философию как материализму, так субъективному и объективному идеализму. Шопенгауэр прав, когда выступает против категориальной системы И.Канта, поскольку Философ подменил онтологию (учение о бытии) гносеологией (учением о познании бытия). Сквозь призму своей философии, Шопенгауэр понимает ошибку Канта: поскольку человек знает не мир сам по себе, а только свой глаз, свою руку и т.д., постольку категории И.Канта, в которых измеряется порядок в мире, -"пространство", "время", "единство", "множество", "причинность", "возможность", "действительность", "необходимость" и другие - это не само бытие, это - представления о бытии. Кант объективизировал понятия, онтологизировал собственные представления, тем самым исказил философскую истину.

В полной противоположности Канту Шопенгауэр выставляет тезис о возможности познания свойств и отношений объекта без самого объекта. Мы можем рассуждать о пространстве и времени вообще; о единичности и множественности без привязывания этих характеристик к какому-либо объекту; о причине и необходимости - без их объектного наполнения и т.д. (Почему это становится возможным, мы увидим в параграфе "Природа и человек как формы объективации бессознательной воли").

Аналогичны по характеру выпады Шопенгауэра против Гегеля. Объективный, независимый от человека мир существует не только в познании, не только в представлении. Объективность и независимость окружающего мира - это знание, полученное в результате познания. Но объективность окружающего мира и независимость его от человека - это реалии. Измерять же объективность и независимость мира в понятиях человека, и этим понятиям приписывать статус бытия, как это делал Гегель, - это непростительная ошибка.

Материализм, с точки зрения Шопенгауэра, также далек от философской истины. Материализм, несмотря на свою строгую логичность и последовательность, исходит из объекта, а потому не может называться философией. Материализм есть естествознание, т.е. наука, поэтому предлагает какую угодно, но не философскую истину. Истина науки объективна, поскольку предметом науки является объект, который существует независимо от человека. Истина философии - это истина об отношении человека к миру, поэтому истина философии - это истина человеческих отношений, это - человекомерная истина. Истина философии - это знание, которым человек измеряет окружающий мир и самого себя. Истина философии объективна и объектна по содержанию, но субъекта по характеру. И в этом Шопенгауэр прав. Не случайно со второй половины XIX века сочинение Шопенгауэра "Мир как воля и представление" приобретает широкую известность, а в самом начале ХХ века, в 1911 году, во Франкурте-на-Майне, в городе, где умер А.Шопенгауэр, организуется "Шопенгауэровское общество".

Философия в отличие от естествознания, от науки о природе, всегда обнаруживает в себе человеческий фактор уже потому, что философия рассматривает не мир сам по себе, а отношение человека к миру. Принципиальная включенность человека в философскую систему не позволяет элиминировать человека при рассмотрении чего бы то ни было ни при каких условиях. Это обнаружил и попытался донести до читателя Шопенгауэр.

Критика старших философов приводит Шопенгауэра к выводу, что идеализм и наука (материализм) демонстрируют противоречие между человеком (субъектом) и миром (объектом). Сам факт наличия такого противоречия свидетельствует о необходимости поиска той узловой точки (в бытии), где обе стороны противоречия - субъект и объект сосуществуют, находятся в состоянии некоторого единства. Познание, о котором говорила почти вся предшествующая философия, являлось звеном опосредования человека и мира. Шопенгауэр стремиться найти закон непосредственной связи субъекта и объекта. "Исхождение из субъекта" также ложно, как "исхождение из объекта",- считает Шопенгауэр, внутреннюю сущность мира необходимо искать в стороне, отличной как от субъекта, так от объекта.

Если в представлении, по Шопенгауэру, субъект и объект связаны непосредственно (в чем состоит философская истина), но противостоят друг другу, то необходимо выйти за границы самих представлений (за границу философской истины). Выход за границы представлений означает выход за границы гносеологии, в бытие. Но бытие существует не иначе, как в учении о бытии, т.е. в онтологии. У Шопенгауэра появляется потребность построить учение о бытии.

Но возможно ли построение учения о бытии? Шопенгауэр идет вслед за древнеиндийской мыслью и нащупывает источник единства, в котором субъект и объект изначально неразличены.

С помощью рассудка, рассуждает Шопенгауэр вслед за Кантом, осуществляется познание мира. Но мир как продукт теории познания отличен от мира как такового, от бытия мира. Аналогично, человек как результат собственного познавательного акта, отличен от себя как индивида.

В результате апостериорного (послеопытного, объектного) познания рассудок имеет определенные образы и имена предметов. Чтобы рассмотреть сущностную первооснову мира,- здесь Шопенгауэр соглашается с Декартом и Кантом,- необходимо иметь априорное (до-опытное, субъектное) познание. Априорное познание свидетельствует, что "субъекту дано слово разгадки, и это слово - воля". Именно воля открывает человеку "внутренний механизм его существа, его деятельности, его движений" [1; 132].

Шопенгауэр считает, что в бытии должна существовать единая внутренняя сущность мира, над которой не тяготеет разделенность субъекта и объекта,- это неразрешимое противоречие всей западно-европейской философии. Если будет найдена точка истины, в которой мир тождественен человеку, можно будет сделать вывод о возможности истины бытия (рассуждает Шопенгауэр в стиле Гегеля).

Итак, априорное знание подводит пониманию воли как сущности мира.

Онтология и антропология А.Шопенгауэра: мир как воля

Теоретический анализ предшествующей философии приводит А.Шопенгауэра к убеждению в том, что абсолютным первоначалом бытия является мировая воля.

Воля универсальна: силы притяжения и отталкивания, механические, электрические, гравитационные и другие силы, действующие на физическом уровне существующего мира; соединение и разъединение молекул вещества в химии - это тоже силы, только так называемые химические силы; жизнь животных подчинена жизненным силам - размножению, обеспечению жизненно необходимым и т.д.

Воля стоит за всеми силами мира. Воля - главная сила мира,- утверждает Шопенгауэр. Воля есть то, что дает всему, что есть в мире силу и диктует свои законы, которые мир не может нарушить. Воля как воля к мощи (жизни), как воля к власти (в борьбе за выживание),- правит миром, воля, но никак не разум. Если бы в основании мира лежал Разум, откуда взяться безумным войнам и бессмысленной жесточайшей борьбе, риторически спрашивает Шопенгауэр. Разум способен разбудить, расшевелить или раздразнить уснувшую или уставшую волю. Воля не принимает руководства разума, наоборот, воля движется по своим собственным законам и сама руководит разумом. Миром правит слепая воля,- такова исходная установка и неутешительный вывод А.Шопенгауэра.

Мир и человек есть формы объективации воли. В мире и в человеке воля показывает себя, раскрывает свою сущность, проявляется. Здесь Шопенгауэр рассуждает в стиле Гегеля: воля полагает себя в свое иное - в мир и человека, где желание и стремление, способность и потребность, тип поведения, стиль общения, образ жизни человека не что иное, как проявление воли - внутренней сущности мира.

Какое знание о самом себе может иметь человек? Априорное и апостериорное,- соглашается с Кантом Шопенгауэр.

В опыте, (апостериорно) субъект находит себя как индивида, как телесное существо. Деятельность рассудка и разума, хотя и является основанием жизни человека, составляет апостериорное знание, т.е. знание о формах объективации (проявления) воли. В опыте человек имеет представление о себе, о своем теле. Затем он познает собственное тело, которое является и исходной точкой познания рассудка, и завершающим результатом познания.

Какое представление о себе имеет человек до-опытно (априорно)? Априорное знание о теле содержит знание о воле, т.е. некоторой силы, благодаря которой тело может двигаться, действовать, т.е. как-то выражать себя. Мы открыто исповедуем, пишет А.Шопенгауэр, "то, что остается после окончательного упразднения воли для всех тех, кто еще исполнен воли, есть, конечно, ничто" [1; 378]. Воля является той "изначальной силой", которая существует всегда как нерастворимый осадок, как такое явления, которое не может в дальнейшем быть сведено ни к какой форме, не может быть редуцировано к какому-либо содержанию. Сущностью тела поэтому является воля, воля и есть априорное знание тела.

Каждый акт воли имеет свою форму проявления, свой способ преобразования в объект, т.е. объективацию. Воля, движение тела и познание - это не различные состояния индивида, объединенные причинными связями. Не тело и не цели познания заставляют действовать волю. Напротив, движение тела и движение души (чувства и познание) представляют собой различные формы одного и того же - воли. Движения тела и движение души есть не что иное, как объективированная воля, т.е. воля, ставшая объектом в представлении. Воля первична и бытийна, чувства, рассудок и разум - вторичны и функциональны.

Вслед за Гегелем, Шопенгауэр требует различать:

а) то, что является, т.е. воля;

б) то, как оно является, т.е. в объективированных формах;

в) то, как оно познается, т.е. чувством, рассудком, разумом.

Шопенгауэр не противоречит себе, полагая, что если мы говорим о сверхфеноменальном мире, т.е. о мире, который имеет внутреннюю сущность, то в нем мы не найдем ничего иного, кроме воли. "Ибо в каждой вещи в природе есть нечто такое, чему никогда нельзя найти основания, указать дальнейшую причину, чего нельзя объяснить; это - специфический способ ее (вещи) действия, т.е. образ ее бытия, ее сущность". "Правда, для каждого отдельного действия вещи можно указать причину, вследствие которой эта вещь должна была произвести свое действие именно теперь, именно здесь, но никогда нельзя объяснить, почему она вообще действует и действует именно так" [1; 151]. Шопенгауэр поясняет сказанное на конкретном примере: пылинка в солнечных лучах, имея определенную тяжесть и непроницаемость, имеет некую силу, аналогичную воле человека, эта сила, с одной стороны, не поддается объяснению, с другой, является тождественной самой вещи - пылинке, в нашем случае.

Для психологов может быть весьма интересным следующее размышление Шопенгауэра. Для каждого конкретного акта воли в данное время и в данном месте можно указать мотив, в силу которого этот акт воли должен совершиться. Так почти всегда можно предугадать, как поведет себя в той или иной ситуации тот или иной человек. Но никогда нельзя объяснить, почему этот человек обладает этим характером, почему он хочет это, а не то, почему из многих мотивов именно этот, а не тот движет его волей. По проявлениям характера можно описать способ действия, можно выявить мотивы поведения, но невозможно объяснить способ действия, поскольку этот способ не определяется ничем внешним, являясь без-основным. Поэтому, заключает Шопенгауэр, у каждого человека есть непостижимое - это его характер, коренящийся в воле человека.

Природа и человек как формы объективации бессознательной воли

Воля - "слепой бессознательный порыв", есть внутренняя сущность движения, как органических, так неорганических тел. В предшествующей философии без-основное начало имело имя "субстанции". Воля Шопенгауэра, как и субстанция, имеет причину в себе самой, но в отличие от субстанции, воля бессознательна и, как таковая, становится определяющим природу и человека принципом.

Неправомерно полагать, противоречит Шопенгауэр Гегелю, что сила, влекущая камень к земле, есть рассудок или разум: у камня, как у неорганической природы в целом, нет сознательного мотива. Воля в отличие от рассудка или разума бессознательна, поэтому можно, считает Шопенгауэр, сказать, что сила, влекущая камень к земле есть воля.

Вся множественность природных явлений и состояний, свойств и отношений есть формы проявления воли, ее "отголоски". Все иерархически упорядоченные варианты объективации воли, т.е. превращение воли в объекты, есть не что иное как укорененные в воле идеи - недосягаемые образцы,- в русле платоновской традиции пишет Шопенгауэр. Но в отличие от всей новоевропейской традиции становление природы рассматривается как бесцельная (не имеющая цели в себе) бесконечная и беспрерывная борьба воли с самой собой.

Даже человек - наивысшая форма объективация воли, не выражает сущности воли, а есть только ее проявление. Воля является сущностью человека, но не наоборот. Это положение подтверждает факт зажатости человека цепями необходимости. А необходимость символизирует слепоту, безнадежность, бессмысленность существования. Воля человека - это воля, направленная к своей цели, т.е. сознательная.

Эстетика А.Шопенгауэра

Воля человека проявляется как заинтересованность в какой-то вещи, поэтому такая воля есть воля соотнесенная с вещью, т.е. относительная. С помощью синтеза кантовой "вещи-в-себе" и платонового "эйдоса" - вечной идеи, Шопенгауэр получает безотносительную волю. Безотносительная, т.е. абсолютная воля есть воля бессознательная.

Может ли человек приблизиться к абсолютной воле? Первую видимость безотносительной воли можно наблюдать в эстетическом переживании прекрасного и возвышенного. В прекрасном и возвышенном мы имеем непреходящую волю. Критерием эстетического созерцания является идея Канта об отсутствии интереса. Шопенгауэр демонстрирует безынтересность воли следующими словами Байрона, в которых субъект настолько погрузился в созерцание природы, настолько забыл себя, что стал чистым субъектом: человек стал чувствовать природу так, как чувствует себя:

Не есть ли горы, волны, небо - часть

Меня, моей души и я не часть ли их?

В эстетическом познании, где отсутствует интерес, индивид становится чистым, безотносительным субъектом познания, тем самым сливается с волей. Субъект проник в сущность мира, охватил собою все, соединился с окружающим миром. Охватить все собою означает соединить свою сущность (волю как проявление мировой воли) с сущностью мира (мировой волей).

В таком эстетическом чувстве субъект как форма объективации воли сливается с иными формами объективации воли - неорганической и органической природой, что свидетельствует о прикосновении к воле-эйдосу, к сущности воли, к воле-в-себе.

Единение воли человека (формы объективации воли) с самой волей (сущностью) в эстетическом чувстве - только мостик для утверждения свободы. Свобода реализуется в морали; мораль возможна при условии реализации эйдоса воли в строго определенных - моральных действиях.

Этика А.Шопенгауэра

Что касается этики Шопенгауэра, то она предельно проста: страдание есть продукт целенаправленной воли, а именно, воли к жизни; поэтому, чтобы упразднить страдания, необходимо искоренить волю к жизни, а это со времен Августина тесно связано с аскетизмом.

В последней - четвертой книге "О мире как воле. Второе размышление: утверждение и отрицание воли к жизни при достигнутом самопознании",- Шопенгауэр пишет, что "воля" и "воля к жизни" - это одно и то же. Воля - это "существо мира, а жизнь, видимый мир, явление - только зеркало воли ... за волей к жизни нам обеспечена жизнь и пока мы проникнуты волей, нам нечего бояться за свое существование - даже при виде смерти ... Индивид это только явление, он существует только для познания [1; 269]. Индивид получает от воли жизнь в подарок, а смерть - это утрата этого подарка. Жизнь и сме рть, поэтому, не имеют отношения к воле как идее. Боязнь смерти аналогична жалобе солнца вечером: "Горе мне! Я погружаюсь в вечную ночь".

Жизнь (или настоящее) и смерть (или прошедшее), индивида - это формы проявления воли. Смерть не оспаривает жизнь, ибо сама содержится в жизни и принадлежит жизни. Смерть не бывает без жизни, а жизнь не бывает без смерти. Противоположностью смерти является не жизнь, а рождение. Если смерти противопоставляется рождение, то жизни - действительная борьба с волей, т.е. аскетизм. Аскетизм - это борьба с объективированной волей. Индивид, утверждающий волю к жизни одновременно утверждает смерть. Индивид, который борется с волей, (а воля выражается как в жизни, так в смерти), является свободным.

Страдание есть необходимость, действие вопреки слепой воле есть свобода. Свободный выбор аскетического образа жизни, должен побороть страдания. Средством уничтожения зависимости человека являются моральные акты самого человека. Моральное действие, выраженное в аскезе, как бы указывает на выход из плена пессимизма. "Как бы" следует подчеркнуть особо, ибо выход из плена пессимизма у Шопенгауэра необычен.

История жизни отдельного индивида - это история его страданий. Индивиды есть существа страдательные, т.е. выражающие волю, ее слепую игру. Поскольку в человеке бушует воля, он хочет жить. Жажда жизни исходит не от самого человека, а от слепой воли, проявлением которой являются все человеческие желания, в том числе и желание жить. Воля реализует свое бессознательное начало и проявляется в принципе жизни каждого живого существа - "войне против всех". "Человек человеку волк",- вот естественное состояние человека, тезис теоретически отточенный еще Т.Гоббсом. Жаж да жизни поэтому есть проявление несвободы человека, его подчиненности слепой воле, его зависимости. Чтобы обрести свободу, надо действовать и уничтожить волю (а заодно и саму жизнь, как форму объективации воли).

В отличие от воли (воли к жизни), проявляющейся в страдании человека, мораль относится к действию, преодолевающем страдания, но преодолевающем и саму жизнь).

Когда индивид, познавший себя как волю, начинает действовать от имени этой воли, не желая ничего, не будучи заинтересован ни в чем, он осуществляет истинное отрицание воли, т.е. аскетизм. Аскетизм, по Шопенгауэру, "незаметная и тихая жизнь человека, осененного таким познанием, в силу которого он подавляет и отвергает всеохватывающую волю к жизни ... делая его поступки противоположностью обыкновенным", т.е. противоположностью воле - хотению и желанию. Аскетизм - вот истинная противоположность истинной воли [1; 357-358].

Именно аскетизм, встречающийся в жизнеописании святых, как "преднамеренное сокрушение воли через отказ от приятного и поиски неприятного,... самобичевание ради полного умерщвления воли" [1; 362],- есть уничтожение отдельного проявления воли, значит, трансцендентное измерение человека.

Отвергнув себя от себя, взяв свой крест, воля возвращается к самой себе,- почти по Гегелю заключает Шопенгауэр. Но "почти" состоит в том, что "человек Гегеля", как вершина саморазвития и самопознания мировым духом самого себя, полон жизни и творческих сил. "Человек Шопенгауэра", отрицающий волю к жизни, (предмет размышлений для практикующего психолога), предпочитает самоубийство как акт свободы от слепой воли, от всех форм подчинения и зависимостей человека.

Чтобы быть верно истолкованным, Шопенгауэр вновь напоминает, что подлинная свобода, т.е. свобода и независимость от необходимости, свойственна только воле как "вещи-в-себе", а не проявлению воли. Животное лишено всякой возможности свободы: в природе царствует необходимость, среди благодати обретает свобода. Единственный случай, когда свобода может обнаружиться в явлении, - это когда воля-сущность вступает в противоречие с волей-явлением (телом) и, отрицая последнее, уничтожает тело - свое проявление. Самоубийство, или добровольная смерть, вызванная крайним пределом аскетизма, представляет собой феномен могучего утверждения воли [1;367,370],- положение, которое позволило закрепить за Шопенгауэром имя "величайшего пессимиста".

На основе изложенного можно утверждать, что философия Шопенгауэра, несмотря на ее возможную интерпретацию как варианта мазохизма, имеет системный характер. Системообразующим фактором философии Шопенгауэра, в которой имеется четкое подразделение на онтологию, гносеологию, эстетику и этику, является учение о воли как первоначале бытия. Последнее появилось как результат критики гегелевской системы, с одной стороны, и увлечения древнеиндийской философской традицией, с другой.

Самого Шопенгауэра не без основания можно отнести к основоположникам философской антропологии.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.istina.rin.ru/