1. Биография

1.1. Ранние годы, обучение, первые научные труды

Родился в Берлине 22 сентября 1741 года в семье немецкого врача Симона Палласа (1694—1770), профессора анатомии и главного хирурга Берлинской медико-хирургической коллегии (сейчас — клиника Шарите). Отец его был родом из Восточной Пруссии^[1]; мать — Сусанна Лиенард — происходила из старинной протестантской семьи эмигрантов французского города Мец. У Палласа были старшие брат и сестра. Это было время царствования просвещённого монарха Фридриха II, реорганизовавшего Прусскую академию наук.

Отец Петера Симона хотел, чтобы сын пошёл по его стопам, но тот увлёкся естествознанием. Обучаясь у частных преподавателей, уже в 13 лет он знал в совершенстве английский, французский, латинский и греческий языки и начал посещать лекции в Берлинской медико-хирургической коллегии^[3], где изучал анатомию, физиологию, акушерство, хирургию и наряду с ними ботанику и зоологию.

Продолжил учёбу в Университете Галле (1758—1759) и Гёттингенском университете (1759—1760), закончив курсы по педагогике, философии, горному делу, зоологии, ботанике (по системе Карла Линнея), сельскому хозяйству, математике и физике. В 1760 году перебрался в Лейденский университет, где в 19 лет защитил докторскую диссертацию по медицине о кишечных глистах человека и некоторых животных^[1]  (лат. De infestis veventibus intra viventia — «О вредителях, живущих внутри организмов»). Затем приводил в порядок естественно-исторические коллекции в Лейдене и посетил Англию с целью изучения ботанических и зоологических коллекций; в 1762 году вернулся в Берлин. В следующем году по разрешению родителей отправился в Голландию, чтобы найти себе подходящую работу, но ему этого, несмотря на усиленные научные занятия, не удалось^[1].

В Голландии, в 1766 году, были опубликованы его первые научные работы — «Elenchus zoophytorum» (лат.) (Гаага, 1766) и «Miscellanea zoologica» (лат.) (Гаага, 1766). Обе работы были посвящены анатомии и систематике низших животных и включали описание нескольких новых для того времени видов. Паллас внёс существенные изменения в линнеевскую классификацию червей. Паллас отказался также от «лестницы существ» (идея которой восходит ещё к Аристотелю, но особенно была распространена среди натуралистов в XVIII веке), высказывал идеи исторического развития органического мира и предложил графически располагать последовательные связи основных таксономических групп организмов в виде родословного древа с ветвями^[3]. Благодаря этим работам, выявившим наблюдательность и проницательность Палласа, он быстро стал известен среди европейских биологов. Его новую систему классификации животных похвалил Жорж Кювье. Впоследствии, с утверждением идеи эволюции в биологии, схема Палласа стала основой систематики. За свои работы учёный был избран в 1764 году членом Лондонского королевского общества и академии в Риме.

В эти годы Паллас мечтал совершить путешествия в Южную Африку и Южную и Юго-Восточную Азию, но по настоянию отца не осуществил эти планы; в 1766 году он снова вернулся в Берлин, где начал работать над «Spicilegia zoologica» (лат.) (Берлин, 1767—1804, в 2 томах).

1.2. Российские экспедиции 1768—1774 годов

22 декабря 1766 года Петербургская Императорская Академия наук избрала Палласа своим действительным членом и профессором натуральной истории. Сначала Паллас отказался, но в апреле 1767 года согласился — и 23 апреля 1767 года избрание его членом академии было подтверждено^[1]. 30 июля 1767 года в возрасте 26 лет — уже имея докторскую степень, профессорское звание и признание в Европе — Паллас вместе с семьёй (молодой женой и малолетней дочерью) прибыл в Россию для работы в качестве адъюнкта Петербургской Академии наук и коллегии асессора. От Академии ему был положен оклад в размере 800 рублей в год, что по тем временам было высоким жалованием.

Екатерина II активно интересовалась устройством и богатствами своей империи, и идея комплексного исследования страны с целью узнать её геологические, минералогические, животные и растительные ресурсы, а также выявить исторические, социально-экономические и этнографические особенности отдельных её регионов возникла у императрицы после завершения собственного путешествия по Волге от Твери до Симбирска в 1767 году (о такой экспедиции мечтал ещё Ломоносов). Вскоре по её распоряжению была начата организация новых экспедиций — нескольких «астрономических» и «физических»^[4] отрядов. В задачу шести астрономических отрядов входило вычисление солнечного параллакса при прохождении Венеры через диск Солнца в июле 1769 года (тем самым предоставлялась возможность более точно определить расстояние между Землёй и Солнцем). Первоначально задумывалось, что Паллас будет участвовать в астрономической экспедиции на Камчатку, но позже планы были изменены^[1].

Физическая экспедиция состояла из пяти небольших отрядов — трёх в Оренбургскую губернию и двух в Астраханскую. Подготовка к экспедиции заняла год: только в июне 1768 года Паллас со своим отрядом выехал из Санкт-Петербурга, в пути его сопровождала семья. Паллас руководил основным отрядом (1-м отрядом Оренбургской экспедиции) с 21 июня 1768 года по 30 июня 1774 года; в состав отряда также входили капитан Н. П. Рычков, гимназисты (двое из которых сами стали позже академиками) Н. П. Соколов, В. Ф. Зуев и Антон Вальтер, рисовальщик Николай Дмитриев и чучельник Павел Шумский. Отряд побывал в центральных губерниях, районах Поволжья, Прикаспийской низменности, Урала, Западной Сибири, Алтая, Байкала и Забайкалья. Другие отряды возглавляли академики профессор И. П. Фальк, И. Г. Георги, И. И. Лепёхин (в Оренбургскую губернию), С. Г. Гмелин (погиб во время Пугачёвского восстания в Астраханской губернии) и И. А. Гильденштедт (в Астраханскую губернию).

В общей инструкции по программе исследований Палласу поручалось:

«Исследовать свойства вод, почв, способы обработки земли, состояние земледелия, распространённые болезни людей и животных и изыскать средства к их лечению и предупреждению, исследовать пчеловодство, шелководство, скотоводство, особенно овцеводство.
Затем обратить внимание на минеральные богатства и минеральные воды, на искусства, ремёсла, промыслы каждой провинции, на растения, животных, на форму и внутренность гор и, наконец, на все отрасли естественной истории… Заняться географическими и метеорологическими наблюдениями, астрономически определять положение главных местностей и собрать всё, касающееся нравов, обычаев, верований, преданий, памятников и разных древностей»^[5].

В целом естественнонаучные экспедиции екатерининского периода охватили обширную территорию России — от Баренцева моря на севере и до Чёрного (Северный Кавказ и Крым) и Каспийского (до границ с Персией) морей на юге и от Балтийского моря (Рига) на западе до Забайкалья (до границ с Китаем) на востоке.

Маршрут отряда Палласа проходил в первый год по городам Петербург — Новгород Великий — Тверь — Клин — Москва — Владимир — Касимов — Муром — Арзамас — Пенза — Симбирск — Самара — Ставрополь (ныне Тольятти) — Симбирск. Первую зиму экспедиция провела в Симбирске. В марте 1769 года Паллас с отрядом через Ставрополь (Тольятти) отправился в Самару, затем в Сызрань и Серный городок (ныне Серноводск); вернувшись в Самару, он через Борск (ныне село Борское Самарской области) двинулся в Оренбург, затем в Яицкий городок (ныне Уральск), затем вдоль реки Урал доехал до Гурьева, а затем, через степь, — до Уфы, где оставался до 1770 года. Во время зимовки в Уфе Паллас закончил первый том описания своего путешествия — «Reise durch verschiedene Provinzen des Rußischen Reichs» (нем.) («Путешествие по разным провинциям Российского государства»), — который в следующем, 1771 году, был опубликован в Санкт-Петербурге^[1].

В мае 1770 года Паллас выехал из Уфы. Лето он посвятил изучению Уральских гор, был в Екатеринбурге, посетил местные горные заводы; был на реке Туре. На зиму остановился в Челябинске. Уже зимой ездил в Тобольск и Тюмень, затем вернулся в Челябинск. В апреле 1771 года Паллас с отрядом покинул Челябинск и в мае прибыл в Омск. Через Алтай экспедиция дошла до Томска^[1].

Зиму Паллас с отрядом провёл в Красноярске. За время зимовки Паллас подготовил второй том своего труда «Reise durch verschiedene Provinzen des Rußischen Reichs». Из его писем Иоганну Альбрехту Эйлеру, секретарю Академии наук, следует, что он собирался продолжить свой путь в Китай, но теперь из-за плохого здоровья вынужден отказаться от этого плана. Также Паллас жаловался Эйлеру, что путешествие 1771 года — сплошная череда неудач и неприятностей. В письме к Иоганну Петеру Фальку Паллас писал, что потерял всякое желание к дальнейшим путешествиям и чувствует себя сибирским изгнанником… К счастью, здоровье Палласа улучшилось, к тому же в Красноярск приехал академик Иоганн Готлиб Георги^[1].

В марте 1772 года Паллас с отрядом отбыли из Красноярска. Через Иркутск по льду Байкала они добрались до Селенгинска (ныне Новоселенгинск), затем до Кяхты. После возвращения в Селенгинск Паллас посетил Даурию. Через Селенгинск и Иркутск Паллас вернулся в Красноярск, в котором пробыл до января 1773 года, после чего отправился в обратный путь, в сторону европейской части России. Паллас проследовал через Томск, Тару, Сарапул и Казань. В сентябре он остановился в Царицыне (ныне Волгоград), где оставался до весны следующего года. За время зимовки он совершил несколько поездок, в том числе побывал в Астрахани^[1].

Через Москву Паллас вернулся в Петербург, в который прибыл 30 июля 1774 года^[1][6].

В общей сложности маршрут палласовского отряда составил 27 264 версты (около 29 085 км), из которых 6000 вёрст (около 6400 км) проделали В. Ф. Зуев и Н. П. Соколов. По своим масштабам и сложности подобный экспедиционный проект и сегодня выглядел бы трудно выполнимым. Многолетнее путешествие было связано с большими трудностями и потребовало огромного напряжения сил, к тому же Паллас столкнулся с непривычным для него резко континентальным климатом. Как замечает сам Паллас в конце описания своего путешествия, он вернулся в столицу с обессиленным организмом и седеющими волосами на тридцать третьем году жизни. Во время путешествия Паллас неоднократно болел, он отморозил себя пятки, у него было хроническое воспаление глаз^[1]. Ночевать приходилось и в заброшенных зимовьях, и в землянках, а иногда и под открытым небом. Много неприятностей доставляли дороги, трудно было достать хороших лошадей. Зимой ехали на санях, а летом — на телегах, плыли на лодках. Попадались и неспокойные районы, где кочевники, недавно вошедшие в состав России, не чурались грабежей и разбоя.

1.3. Результаты экспедиции

Научные результаты палласовской экспедиции превзошли все ожидания. Был собран уникальный материал по зоологии, ботанике, палеонтологии, геологии, физической географии, экономике, истории, этнографии, культуре и быту народов России. Коллекции, собранные во время этого путешествия, направлялись в Петербург, легли в основу коллекций академической Кунсткамеры, многие из них до сих пор хранятся в музеях Российской академии наук, а часть их попала в Берлинский университет. Собранные во время путешествий географические, геологические, ботанические, зоологические, этнографические и другие материалы впоследствии были обработаны Палласом.

В 1772 году в районе Красноярска Палласу показали 680-килограммовую железно-каменную глыбу, которая по распоряжению путешественника была отправлена в Петербург^[7] и сейчас украшает метеоритный отдел Минералогического музея имени академика А. Е. Ферсмана Академии наук. Этот крупнейший в России сидеролит (железно-каменный метеорит, или палласит) называется «Красноярск», или иногда «палласово железо»^[8].

В ходе экспедиции Паллас открыл и описал много новых видов млекопитающих, птиц, рыб, насекомых и других животных, в том числе ланцетника, которого принял за моллюска. Он также исследовал ископаемые останки буйвола, мамонта и шерстистого носорога.

Путешествие имело и громадное практическое значение. Оно дало сведения об уникальных природных богатствах Восточной Сибири и Алтая, которые до этого почти не были известны. Паллас рассказывал также о нуждах проживавших там народов. Для современной науки непреходящую ценность имеет тот факт, что Паллас описывал области России, её поля, степи, леса, реки, озёра и горы, когда они практически ещё не испытали «преобразующего» воздействия человека и были обильно населены видами животных, многие из которых исчезли уже через несколько десятилетий (например, дикая лошадь тарпан)^[1].

Результаты научного подвига Палласа и его помощников были обобщены им в многочисленных произведениях, опубликованных на латинском, немецком и русском языках в Петербурге и позднее переведённых на английский — в Эдинбурге и в Лондоне и на французский — в Париже:

• «Reise durch verschiedene Provinzen des Rußischen Reichs in den Jahren 1768—1773» (нем.), или «Путешествие по разным провинциям Российского государства», вышедших вначале в трёх томах на немецком (СПб., 1771—1776), затем на русском (1773—1778) и английском (1802) языках, в которых среди многочисленных сведений о России дано удивительно точное описание более 250 видов животных, обитавших на её территории;
• «Sammlungen historischer Nachrichten über die Mongolischen Völkerschaften» (нем.) («Собрания исторических сведений о монгольских народностях», СПб., 1776—1801);
• «Neue nordische Beiträge zur physikalischen und geographischen Erd- und Völkerbeschreibung, Naturgeschichte und Ökonomie» (нем.) («Новые северные доклады по физическому и географическому описанию земли и народностей», СПб. и Лейпциг, 1781—1796, в 7 томах) и др.

Эти труды были высоко оценены современниками Палласа и стали источником ценнейшей и детальнейшей информации о ресурсах Российской империи того времени для просвещённых людей России и других стран.

1.4. Последующая научная работа

В 1777 году Паллас был назначен членом топографического отдела Российской империи, в 1782 — коллегии советником, в 1786 — историографом Адмиралтейств-коллегии. Он продолжает заниматься исследованиями в различных областях.

В 1781 году им опубликована работа «Замечания о ленточных червях у людей и животных», в которой Паллас, подробно описав 21 вид паразитических цестод, предлагал меры по борьбе с гельминтами.^[6]

В 1780-х годах он усиленно работал над подготовкой общего свода растений России — «Flora Rossica» («Флора России»). Из-за недостатка средств удалось издать только два выпуска этого обширного труда (1784 и 1788), содержащих описание около 300 видов растений и изумительные иллюстрации^[1].

В 1784 году Екатерина II заинтересовалась идеей Кур де Жебелена о единстве всех мировых языков, занялась сравнительным языкознанием и затем предоставила материалы своего изучения историку и лингвисту Г. Л. Х. Бакмейстеру (нем. Hartwig Ludwig Christian Bacmeister) (1730—1806)^[9]. В апреле 1785 года Екатерина II привлекла к этой работе Палласа, которым были составлены программа и анкета для сбора материала и сравнительного анализа языков народов России и всего мира. Анкета была разослана не только администраторам российских провинций, но и в Европу, Китай, Бразилию и Северную Америку, где президент Джордж Вашингтон поручил губернаторам Соединённых Штатов собирать материалы для учёных занятий русской императрицы. Предполагалось, что данное исследование могло бы «привести к решению о существовании одного первобытного языка». При этом особое внимание следовало обратить на языки «внутренней Азии» — области, которую Паллас считал очагом происхождения человеческого рода.

Закончив исследование, Паллас издал по поручению Екатерины II сравнительный словарь в двух частях (1787—1789), в котором были представлены более 200 языков и наречий народов Азии и Европы, в том числе 142 азиатских языка, 51 европейский язык и 50 языков народов Севера. Первый том включал 273 понятия — термины родства, названия зверей, домашних животных, птиц, природных явлений и т. д.; в специальном «Лексиконе» было представлено 149 языков. Второй том содержал названия простых числительных на 222 языках. В 1790—1791 годах словарь был переиздан в дополненном и исправленном виде. В новом четырёхтомном издании были представлены 272 языка и диалекта, в число которых также вошли 30 языков Африки и 23 языка Америки. Согласно предложению Екатерины II, структура словаря была изменена. Как явствует из нового названия — «Сравнительный словарь всех языков и наречий, по азбучному порядку расположенный», слова различных языков мира располагались в нём в алфавитном порядке. При составлении этого словаря Паллас также использовал материалы Бакмейстера.

Несмотря на небывалость замысла, лингвистический проект Екатерины II и Палласа имел ряд изъянов и был оценён некоторыми современниками (например, профессором Кристианом Краусом из Кёнигсберга) как скороспелое и непродуманное сочинение. Под сомнение была поставлена точность воспроизведения слов, взятых у не имеющих письменности народов, составители не учли ни географического положения языков, ни их происхождения. Все иноязычные слова были записаны русскими буквами, весьма приблизительно отображающими реальное произношение. Сбор данных проводился поспешно и чаще всего неспециалистами, в результате чего в словаре было допущено много ошибок и искажений в передаче звучания слов. Однако сама критика способствовала становлению метода ещё не родившейся науки филологии.

Как проявление особого уважения, которое Екатерина II в этот период оказывала учёному, можно расценить тот факт, что она поручила Палласу преподавание естественных наук своим внукам Константину и Александру (будущему царю Александру I).^[6]

По не вполне понятным причинам Паллас был отстранён от дел в 1792 году. В 1793—1794 годах он совершил на личные средства путешествие в южные губернии России — из Петербурга в Поволожье, Астрахань, Прикаспийскую низменность, на Северный Кавказ, в Крым и на Украину. Здесь он изучал климатологию на юге России и в Крыму, незадолго до этого присоединённому к России. В составе экспедиции был молодой художник из Лейпцига Христиан Гейслер (Geissler). В самом начале путешествия, в феврале 1793 года, при переезде через реку Клязьму Паллас, вышедший из экипажа, наполовину провалился под лёд, после чего был вынужден в мокрой одежде проехать ещё 37 вёрст; в результате этого случая его здоровье было окончательно подорвано, и от полученной простуды он страдал до конца жизни^[1].

В 1796 году Паллас был командирован в Симферополь, где императрица пожаловала ему имение Шулю — обширные поместья и дом. По пути в Крым он посетил Тулу, Курск и Екатеринослав (Днепропетровск). Поселившись в Крыму, Паллас обследовал почти всё Южное побережье полуострова.

В последние годы жизни, среди прочего, Паллас занимался подготовкой фундаментального трёхтомного труда по фауне России «Zoographia rosso-asiatica» («Российско-азиатская зоология» (лат.)), в котором были представлены более 900 видов позвоночных, включая 151 вид млекопитающих, из них около 50 новых видов. По обширности материала и тщательности, разносторонности описания животных ему долго не было равных. Вплоть до начала XX века книга оставалась главным источником знаний о фауне России. Первый том был готов уже в 1806 году, но печать и выпуск в свет затянулись на четверть века из-за художника Гейслера, который, уехав в Германию, заложил изготовленные им таблицы рисунков к этому сочинению. В январе 1810 года Паллас обратился в Академию наук с просьбой о бессрочном отпуске в Берлин, где он мог бы лучше следить за изготовлением рисунков для своей книги. В марте отпуск с сохранением жалования был разрешён, и в июне, проследовав через Броды и Бреславль, Паллас прибыл в Берлин. Здесь он в почёте и уважении прожил лишь один год и, так и не увидев свой главный труд изданным, скончался за две недели до семидесятилетия, 8 сентября 1811 года^[1][6].