Министерство образования Российской Федерации

Удмуртский Государственный Университет
Кафедра: Новой и новейшей истории и международных отношений
КУРСОВАЯ РАБОТА
Тема: Политико-правовые взгляды Никколо Макиавелли
Выполнил: Закурдаев А.С.

Студент гр.124

Проверил: Санников Н.И.
2003 год Ижевск.
СОДЕРЖАНИЕ

Введение………………………………………………………....3

1. Биография…………………………………………………….7

3. Реальность Макиавелли…………………………………….9

2. Религия в государстве………………………………………11

4. Щедрость и бережливость………………………………....13

5. О жестокости и милосердии и о том,

что лучше: внушать любовь или страх…………………...…13

6. Народ и государство……………………………………..…15

7. Величие в войне…………………………………………...…18

8. Историзм Макиавелли………………………….….……….19

Заключение………………………………………..….…………21

Список использованных источников………….…………….22
ВВЕДЕНИЕ

Со времен существования организованного общества многие  пытались давать те или иные определения обществу, власти, виду управления и подчинения и основным процессам, протекающим в жизни государства. Многие века человечество изменялось: менялась жизнь, общество, представления об этике и морали, доступности и ограниченности свободы и действий, о власти немногих и большинства, о том, кто должен править, а кто подчиняться. Эволюция политической мысли принимала различные формы и виды. Строились новые теории и исчезали старые, не отвечающие существующим нормам политического права; защищались или отрицались мнения и утверждения мыслителей и претворялись в жизнь, либо навсегда оставались в безвестности, идеи политических деятелей. Механизмы политической власти за долгое время существования цивилизаций прошли многоуровневую систему проб и ошибок, на практике показав все свои плохие и хорошие стороны, полезные и абсолютно ненужные качества.

У истоков общества стояли выработанные скорее природой, а не планомерной человеческой мыслью, правила подчинения физической силе, организации вертикали власти с позиции примитивного, но действенного вождизма. Социальная дифференциация, расслоение общества, выделение знати, как основы единоличной власти или управленческого аппарата – всё это способствовало постепенному и закономерному формированию, укреплению и перерастанию в традицию (впрочем, не всегда себя оправдывавшую) монархической власти. Лидер, вождь, деспот, тиран, царь или король, обладая практически безграничными возможностями в своем государстве, мог вести любую политику и вершить дела по личному усмотрению, не опираясь при этом ни на многочисленных советников, которых всегда хватало при дворе обличенных властью; ни на народ, пребывавший в постоянном страхе перед наказанием, неминуемым за неподчинение. По повелению Его Величества начинались и заканчивались войны, строились и разрушались города, рождались и умирали люди. Из века в век наука управлять передавалась потомкам великих, храня традиции и добавляя что-то новое.

Но что же такое наука управлять государством? Многие задумывались над этим. В древней Греции, где полис стал основой общества, осью государственности, Аристотель и Платон – проповедники демократической мысли, считали демократию лучшей из форм правления, предоставляющую свободу людям самим устраивать жизнь. Руссо развил эту теорию, расширив рамки определения представительной демократии, снова отдавая исполнительную власть в руки монарха либо ограниченному кругу лиц. Правление народом, как основы существования государства, признавали все политики и государственные деятели прошлого и в некоторой, гораздо более мягкой степени, настоящего времени. Неуправляемая толпа – самый главный враг государства. Даже анархистское общество не способно появиться и  просуществовать достаточно долго без оформления лидера и некой власти, которой рано или поздно придется подчиниться. Но как же направить власть в нужное русло, ведь иначе все труды будут напрасны, а власть потеряет устойчивость. Одним из первых, рассмотревших этот вопрос с научной точки зрения, применив свой опыт и практические знания всей истории существования государств, был Никколо Макиавелли.

Его труды по-разному оценивались современниками и исследователями нашего времени, но за пять веков они отнюдь не потеряли интереса к себе и не утратили актуальности. Управлять ли государством с позиции силы или использовать более либеральные подходы, как вести себя во внешней политике, общаясь с соседними государствами, как устраивать армию и казначейство, как процветать и добиваться могущества во всех сферах деятельности – все эти аспекты чрезвычайно подробно рассматривал и указывал в своих работах Макиавелли. В современном мире эти вопросы, безусловно, уже хорошо проработаны и имеют вид вполне определенный с позиций устоявшихся политических норм. Однако для того чтобы понять, что есть государство теперь и каким оно было, какие эволюционные ступени госаппарата оставили четкие следы в устройстве современных государств, нужно знать труды Макиавелли.

Объектом исследования этой работы являются не только правовые взгляды Макиавелли, но и его личность, качества характера и биография, непосредственным образом оказавшие влияние на его идеи. Предмет – влияние и использование его идей в историческом процессе. При этом моей целью было рассмотреть политические взгляды Макиавелли как с точки зрения средневековой этики, морали, правовых норм и ценностей, так и со стороны наблюдателя современности. Для её достижения необходимо решить следующие задачи:

- определить источники по данной теме;

- рассмотреть биографию Никколо Макиавелли;

- рассмотреть политико-правовые взгляды Макиавелли и раскрыть сущность макиавеллизма;

- провести анализ политической ситуации в Италии и пограничных с ней странах в эпоху Возрождения;

- найти подтверждения или опровержения использования концепций власти Макиавелли в практической политической деятельности.

Никколо Макиавелли был поистине незаурядной и талантливой личностью и неудивительно, что историография его трудов и биографии занимает достаточно большое место в политической культуре. Среди объемного количества книг и статей можно выделить несколько направлений:

- марксистская (совпадает с советской);

- буржуазная (страны Западной Европы, в основном до середины XX в.);

- постсоветская (современная Россия);

- современная (страны Европы и Америки).

Устаревшие буржуазные и марксистские направления полезны с точки зрения анализа взглядов Макиавелли во второй половине XIX и XX веках с противоположных полюсов политической жизни (капитализм и социализм). Современные и постсоветские взгляды практически совпадают, и отличаются от первых двух более независим и политически трезвым сопоставлением фактов и определений, затрагиваемых в работах Макиавелли. Марксистско-ленинская пропаганда обычно превозносила идеи и труды «великого флорентинца», оправдывая тоталитаризм и авторитаризм в СССР. Современная историография, рассматривая макиавеллизм с позиции международного права, всё же учитывает особенности эпохи Макиавелли и его последователей, давая наиболее полную оценку этому явлению.

 Я использовал в работе различные по виду источники. Основу составили современные, марксистские и постсоветские. В них вошли:

- Долгов К. Н. «Гуманизм, возрождение и политическая философия Никколо Макиавелли» (1982). Автор этой книги анализирует работы, идеи, мысли, взгляды Макиавелли в политическом русле времени. Прослеживает взаимосвязь эпохи и творчества Макиавелли и результаты его политической деятельности для Италии.

- К. Маркс и Ф. Энгельс. Полное собрание сочинений. Отражает взгляды марксистской историографии на заданную тему.

- статья Кравченко И.А. «Макиавелли: технология эффективного лидерства» (1993): раскрываются основные черты макиавеллизма, идейные подходы к политике и анализ практического использования идей Макиавелли. Критикуется не полное раскрытие данного вопроса в марксистской историографии.

- «Макиавелли. Избранное» под редакцией Бочкало И. Б. (1998): книга содержит все политические работы Макиавелли, а также ряд статей о его политической и правовой деятельности во Флорентийской республике на рубеже XV-XVI веков. 

- статья И. С. Шарковой «Анти-Макиавелли» Фридриха II и его русские переводы» (1979). В ней изложены взгляды прусского короля на идеи итальянского мыслителя со стороны критики и последующего оправдания, а так же современные комментарии. 

- «Государь». Никколо Макиавелли. Перевод Г. Муравьевой. Это основной труд автора, посвященный политической тематике, выражающий основные политические взгляды Макиавелли после его государственной службы. Произведение адресовано Лоренцо Деи Медичи – новому государю Флорентийской республики. В развернутых формулах автор даёт практические советы и рекомендации «во благо родины», держась которых новый правитель добьется признания и процветания своего государства. Это произведение является опорным в работе.

- В.П. Пугачев и Соловьев «Введение в политологию»  (1996). 

- В. П. Пугачев «Основы государства и права» (1998).

- Большая Российская юридическая энциклопедия.

К данному вопросу, безусловно, очень важному и интересному с точки зрения политической науки в разное время обращалось много мыслителей. Среди них можно выделить таких именитых философов как Гегель, Спиноза, Грамши. 

Основной метод, используемый в работе – историко-сравнительный. С его помощью раскрывается сущность исследуемого явления, объекта и процессов во времени, придается законченный вид работе. Сравнения носят синхронный и диахронный характер. Эти методы исследования органически дополнены результатами историко-генетического метода с его последовательным определением функций свойств и изменений реальности в процессе исторического движения. Сочетание всех этих методов исследования наиболее полно открывает картину работы, раскрывает и решает все поставленные задачи.  

Чтобы постигнуть сущность народа, надо быть государем, а чтобы постигнуть природу государей, надо принадлежать к народу.

Никколо Макиавелли.
1. Биография Никколо Макиавелли.
Для того чтобы лучше понять истоки идей Макиавелли необходимо взглянуть на его богатую биографию, ведь только благодаря большому политическому опыту он смог ознакомить весь мир со своими трудами.

Никколо Макиавелли родился 3 мая 1469 года во Флоренции. Род его был старинным, дворянским. У него имелся свой герб: голубой крест на серебряном фоне с четырьмя голубыми гвоздями (clavelli) по краям. Но голубой кровью Макиавелли не кичились. Уже к середине XIII века, когда Флоренцию разрывали распри между гвельфами и гибеллинами, они встали на сторону народа и с тех пор всегда считались «добрыми полонами». Многие из них были гонфалоньерами и входили  в правительство в те годы, когда городом правили богатые купцы и сукноделы, которых именовали тогда «жирный народ». Однако никто из предков Никколо ничем особенным себя не прославил. Богатства они тоже не нажили. Отец Никколо – мессер Бернардо ди Николу ди Буонисенья не был уже даже «жирным».  Правда, у него сохранилось небольшое именье в Сант-Андреа, но доход оно почти не приносило. «Я родился бедным – скажет потом Макиавелли – и познал тяготы нужды прежде, чем радость жизни». Однако родители смогли дать своему сыну блестящее классическое образование, пусть даже финансовое положение семьи и не позволило пройти университетский курс. Один из историков заявил, что Макиавелли надо было благодарить судьбу, уберегшую его от университетов того времени. Именно в этих "очагах знания" как нигде сильны были средневековые традиции, и вряд ли сухая схоластика очень обогатила бы ум. Хотя, наверное, даже университет не убил бы в Никколо Макиавелли живости ума и души.

Никколо повезло и еще в одном - в его семье было принято нередкое в то время свободное отношение к религии и Церкви. Даже мать его не была набожной. Наверное, именно это помогло Макиавелли впоследствии реально, а то и критически оценивать роль церкви в жизни Италии.

В 1498 году, когда ему было 29 лет, он был избран на должность секретаря второй канцелярии Сеньории. Эта должность дала возможность приобрести тот «большой опыт дел нашего времени», без которого он никогда не стал бы Макиавелли. Он оказался в самом центре современной  политической жизни, и это ему очень нравилось. Флоренция, во главе которой с 1502 года стоял пожизненный гонфалоньер Пьеро Содерини, быстро оценила острый ум, наблюдательность и неутомимость будущего автора «Рассуждений о первой декаде Тита Ливия».

В течение 13 лет Макиавелли посылали с самыми ответственными и вместе с тем наиболее деликатными миссиями. Он был не послом республики, а её политическим агентом. Лучшего агента не было, кажется, ни у одного правительства. Впрочем, иногда Макиавелли философствовал и пытался давать советы. Тогда его вежливо одергивали: «Ваш вывод чрезмерно смел – упрекал Макиавелли его приятель и сослуживец Биаджо Буанаккорси, - излагайте точнее факты, а принимать решение предоставьте другим»[1]. Пьеро Содерини бесконечно доверял Макиавелли, но он считал его слишком большим фантазером и мечтателем.

В 1502 году Макиавелли побывал в Ареццо, вскоре после того, как в Вальдикьяне было подавлено антифлорентийское  восстание, поднятое людьми Чезаре Борджа. В том же году он получил возможность лично познакомиться с этим тогда уже легендарным человеком. Наблюдения над действиями Чезаре Борджа, а также мысли, вывезенные Макиавелли из Ареццо, легли в основу двух литературно-политических очерков: «Описание того, как избавился герцог Валентино (в то время Борджа чаще звали герцогом Валентино) от Вителлоцо Вителли, Оливеротто да Фермо, сеньора Паоло и Герцога Гравина Орсини» и «О том, как следует поступить с восставшими жителями Вальдикьяны». По жанру их, пожалуй, лучше отнести к эссе. В них Макиавелли не только не стесняется делать смелые философские выводы, впервые формулируя понимание политического искусства как гуманистического подражания древним, но и в какой-то мере искажает факты, стремясь типизировать и по-ренесансному идеализировать описываемые исторические события и характеры – придать им максимальную эстетичную выразительность. «Опыт о Вальдикьяне» предвещал историческую концепцию «Рассуждений о первой декаде Тита Ливия». В нем, а ещё больше в «Описаний», содержалось «зерно» того мифологизированного образа Чезаре Борджа, который возникает затем в «Государе».

Во всех своих произведениях 1502-1512 годах Макиавелли старался не покидать позиций традиционной флорентийской демократии. Однако ради укрепления мощи республики он уже тогда считал оправданными самые  крайние меры. В сочинении «О том, как следует поступить с восставшими жителями Вальдикьяны» давалось достаточно жесткая формула действий по отношению к тем союзникам Флоренции, которые, отделившись от нее, вздумали бы отстаивать собственную свободу и независимость. «Либо – либо» - это уже стиль мышления зрелого Макиавелли. Впоследствии он не раз говорил о губительности «средних путей» и политических компромиссов.

Считая, что политики Флорентийской республики должны учиться смелости и решительности у людей вроде Чезаре Борджа, Макиавелли ещё надеялся, что Флоренция сможет обойтись без диктатуры, как он выражался «нового государя», то есть не просто тирана, а истинно народного вождя и лидера. В 1504 году ему ещё очень хотелось верить в возможность превратить Флоренцию в сильное государство, не производя насильственных преобразований в её политическом строе. Путь к этому Макиавелли усматривал в замене наемных отрядов регулярной «национальной гвардией», вербуемой из сводных граждан свободной республики. Но эти предположения рухнули, когда созданная Макиавелли в 1512 году, для защиты от экспансии папы Юлия II, милиция разбежалась при первом натиске противника. Трусость флорентийских ополченцев под Прато доказала Макиавелли не ложность его военных теорий (они будут в последствии развиваться и в его «Рассуждениях», и в диалогах «О военном искусстве»), а насущную необходимость серьёзных преобразований в политической и социальной структуре Италии и прежде всего, конечно, Флоренции.

Впоследствии размышляя, что погубило в 1512 году республику, Макиавелли всегда приходил к выводу, что главным злом была не военная слабость Флоренции, а нежелание мягкого и гуманного Пьеро Содерини прибегнуть к «экстраординарной власти и разорвать законы гражданского равенства» ради подавления внутреннего врага – верхушки «жирного народа», жаждавшего реставрации кардинала Медичи, поддерживаемого Папой. Вот тогда-то мысли Макиавелли снова вернулись к образу Чезаре Борджа. В надежде, что новый правитель Флоренции будет более решителен, Макиавелли, отстраненный от дел политических, пишет произведение-послание Лоренцо Медичи – «Государь», в котором излагает, каким должен быть правитель, дабы не повторить судьбы Пьеро Содерини и достичь процветания своего государства. На первый взгляд "Государь" является своеобразным руководством по управлению государством. Причём как в любом хорошем руководстве автор приводит примеры наиболее часто совершаемых ошибок и их возможных последствий, рассматривает оптимальные пути достижения желаемой цели, и этот труд интересен уже с точки зрения удачного сочетания богатого личного опыта с глубоким анализом соответствующих теме античных источников. Для своего времени безусловно необычен и нов подход к политике как к ещё одной отрасли человеческого знания.
2. Реальность Макиавелли.

Вот что пишет Спиноза по поводу идей Макиавелли: «Что касается средств, какими должен пользоваться князь (Princeps), руководящий исключительно страстью к господству, чтобы упрочить и сохранить власть, то на них подробно останавливается проницательнейший Макиавелли; с какой, однако, целью он это сделал, представляется не совсем ясным. Но если эта цель была благой, как и следует ожидать от мудрого мужа, она заключалась, по-видимому, в том, чтобы показать сколь неблагоразумно поступают многие, стремясь устранить тирана, в то время как не могут быть устранены причины, вследствие которых князь превращается в тирана, но, наоборот, тем более усиливается, чем большая причина страха представляется князю». «И что меня ещё более укрепляет в моем мнении об этом благоразумнейшем муже, так это то, что он, как известно, стоял за свободу и дал неоценимые советы также для её укрепления»[2]. Спиноза делает своё заключение исходя из ситуации в Европе XVI века, указывает на объективность суждений Макиавелли с позиции его современности. Взгляды Макиавелли разделяет и Гегель, во многом соглашаясь с великим флорентинцем. «Вряд ли можно сомневаться в том, что человек, чьи слова полны такой подлинной значимости, не способен ни на подлость, ни на легкомыслие. Между тем уже само имя Макиавелли носит, по мнению большинства, печать отверженности, а макиавеллизм отождествляется обычно с гнусными принципами. Даже цель Макиавелли – поднять Италию до уровня государства – слепо отвергается теми, кто видит в творении Макиавелли лишь призыв к тирании, зеркало в золотой оправе для тщеславного поработителя. Если же эта цель принимается, то объявляются отвратительными предлагаемые им средства. Между тем здесь не может быть и речи о выборе средств: Гангренозные члены нельзя лечить розовой водой. Состояние, при котором яд, убийство из-за угла стали обычным оружием, не может быть устранено мягкими мерами противодействия. Жизнь на грани тления может быть преобразована насильственными действиями»[3].

Гегель полностью оправдывает выставленный Макиавелли принцип объединения раздробленной, рассеянной, ограбленной, опустошенной и униженной Италии в единое, мощное государство. С точки зрения этого принципа государственности действия «Государя» предстают в совершенно ином свете. То, что отвратительно в качестве поступка одного частного лица по отношению к другому, одного государства по отношению к другому государству или другому частному лицу, становится заслуженной карой. Ибо содействие анархии является единственным преступлением против государства, поскольку оно включает в себя все остальные государственные преступления. У государства нет более высокого долга, чем уничтожить всеми имеющимися у него средствами всех, кто угрожает безопасности и самому существованию государства. Выполнение этого высокого долга – уже не средство, замечает Гегель, а кара, и кара справедливая.

Продолжая свои рассуждения о том, каким надлежит быть государю, Макиавелли обращает внимание на то, как следует государю обращаться с подданными и друзьями.

Как и в других случаях, Макиавелли не боится того, что его мнения будут резко отличаться от общепринятых. Последовательно придерживаясь своей позиции политического реализма, Макиавелли отбрасывает прочь бытовавшее в истории и в его время измышления относительно республик, княжеств и государей и стремится исследовать то, что существует на самом деле, в действительности, а не в воображении того или другого человека.

Макиавелли отдает себе отчет в том, что имеется большое различие между тем, что существует в жизни, и тем, что должно быть. «Ибо расстояние между тем, как живут люди, и как должны бы жить столь велико, что тот, кто отвергает действительное ради должного, действует скорее во вред себе, нежели на благо, так как желая исповедовать добро во всех случаях жизни, он неминуемо погибнет, сталкиваясь с множеством людей, чуждых добру. Из чего следует, что государь, если он хочет сохранить власть, должен приобрести умение отступать от добра и пользоваться этим умением смотря по надобности».

Макиавелли дает реалистическую картину человеческих качеств существовавших и существующих государей, а также аргументированный совет – каким надлежит быть новому государю в реальной жизни.

«Если же говорить не о вымышленных, а об истинных свойствах государей, то надо сказать, что во всех людях, а особенно в государях, стоящих выше прочих людей, замечают те или иные качества, заслуживающие похвалы или порицания». Макиавелли рассматривает «благодетели» и «пороки» людей в единстве, так как они и существуют в жизни. Он прекрасно понимает, что трудно найти человека, а особенно государя, который обладал бы  всеми положительными качествами и ни одним отрицательным. Но еще труднее, даже если бы такой идеальный человек или государь имелся, проявить все эти хорошие качества, поскольку условия жизни этого не позволяют и не допускают.

Его реализм носит классовый характер. В нем выражается последовательность требований восходящего класса, революционность устремлений буржуазии.

Новый государь Макиавелли – это не просто человек, обладающий теми или иными объективными или субъективными качествами и свойствами, не просто идеальный образ или прообраз, с которым должны соотноситься реально существующие государи, - нет, это прежде всего самая бескомпромиссная, самая решительная альтернатива нового буржуазного строя общественному и государственному феодализму.
3. Религия в государстве.

Роль церкви и в истории Италии, и в истории Европы Макиавелли оценивал очень негативно. Макиавелли хорошо видел, чувствовал и сознавал силу религии, её социальную функцию, её консерватизм и власть над умами и сердцами верующих и поэтому призывал всемерно использовать эту силу для общего блага, в особенности для объединения и укрепления государства. Исходя из этого, Макиавелли настоятельно рекомендовал главам республик или царств сохранить основы, поддерживающей их религии. Если они будут поощрять и умножать всё, что возникает на благо религии, хотя бы они сами и считали всё это обманом и ложью, то им будет легко сохранить своё государство религиозным, а значит - добрым и единым.

 Возможно, если бы Александру VI, Юлию II или любому из их предшественников удалась попытка объединить Италию под властью римской курии и создать единое и независимое итальянское государство, Макиавелли по-другому отнесся бы к политике Ватикана, но даже это кажется сомнительным. Конечно, как политический деятель Макиавелли умел принимать и ценить, прежде всего, успех и вполне по-иезуитски оправдывать практически любые средства, ведущие к достижению поставленной цели. Но все же он был патриотом своей страны, как Флоренции, так и всей Италии, - недаром основное несчастье своей родины он видел в том, что церковь не обладала достаточной силой, чтобы объединить страну, но была достаточно сильной, чтобы помешать ее объединению не под своим главенством. В "Государе" Макиавелли приводит множество примеров ошибочной политики пап, и ошибки эти объяснял тем, что Ватикан свои интересы всегда ставил выше общенациональных интересов Италии.  

Однако Макиавелли признавал именно практическую пользу религии. Это его слегка пренебрежительное отношение к Римской католической церкви вполне объяснимо. Как христианин de
jure он обязан был знать основные догматы христианской веры, как образованный человек своего времени он должен был читать труды отцов церкви, но то, что он видел вокруг себя, ничуть не напоминало мир евангельских заповедей. Распутные и продажные священники, обагрённые кровью руки наместников святого Петра, кардиналы, дерущиеся за власть подобно стае диких псов, - вот то, что было вполне обычным для того времени. Те же, кто пытался бороться с создавшимся положением вещей, чаще всего расставались со свободой, а то и с самой жизнью. В качестве примера можно привести современника и земляка Макиавелли – Савонаролу. Но и этот борец за чистоту Церкви вряд ли являлся человеком, способным привлечь симпатии такой личности как Никколо Макиавелли к христианской религии: узколобый фанатизм, непомерная гордыня, плохо сочетающаяся с проповедуемым им христианским смирением, - человек, наделённый такими качествами, не слишком подходил на роль идеального пастыря.

Пожалуй, единственным государственным деятелем, выступавшим на стороне римской курии и заслужившим одобрение и почти восхищение Макиавелли, был Цезарь Борджа, хотя нельзя сказать, что Борджа не преследовал личных интересов, а сражался только за идею мирового господства Римской Католической церкви. И именно в этой личной заинтересованности, в огромной энергии и воле, в государственном уме Чезаре Борджа видел Макиавелли залог процветания страны, управляемой таким человеком. Но - vae
victis! - обстоятельства, да и сама судьба были против Борджа, хотя он был очень близок к осуществлению своих планов. И, кажется, именно эта неудача как бы окончательно определяет отношение Никколо Макиавелли к церкви и ее политике. Впрочем, это неприятие было вполне взаимным: уже в 1559 году католическая церковь внесла труды Макиавелли в «Индекс запрещенных книг», хотя политическими принципами,  изложенными в них продолжала пользоваться.
4. Щедрость и бережливость.

Рассматривая качества, которыми должен бы обладать идеальный государь, Макиавелли впервые в Новой истории заговорил об экономике государства как составной части его благополучия.

Обобщая исторический опыт ведения хозяйства, Макиавелли замечает, что те государи, которые стремились быть щедрыми, вынуждены были в короткое время тратить все свои богатства и сбережения на поддержание и закрепление за собой славы щедрых государей. После того, как истощалась их казна, они вынуждены были идти на любые средства, чтобы выжать из своего народа путем  жестоких налогов, поборов и угроз необходимые им деньги. Таким образом, щедрость ведет к разорению государя и страны, к обиде многих и к вознаграждению лишь некоторых.

«Итак, ради того, чтобы не обирать подданных, не беднеть, не вызывать презрения и не стать поневоле алчным, государь должен пренебречь славой скупого правителя, ибо скупость – это один из тех пороков, которые позволяют ему править». Однако «… тратить можно либо свое, либо чужое. В первом случае полезна бережливость, во втором – как можно большая щедрость.

Если ты ведешь войско, которое кормится добычей, грабежом, поборами и чужим добром, тебе необходимо быть щедрым, иначе за тобой не пойдут солдаты. И всегда имущество, которое не принадлежит тебе или твоим подданным, можешь раздавать щедрой рукой, как это делали Кир, Цезарь и Александр, ибо, расточая чужое, ты прибавляешь себе славы, тогда как, расточая своё – ты только себе вредишь». Макиавелли предлагает такие способы для достижения и удержания власти, ведения захватнических воин, которые бы наряду с режимом экономии, относительно средств государя и его подданных, предполагали бы расходование чужих средств.
5.  О жестокости и милосердии и о том, что лучше: внушать любовь или страх.

Рассматривая далее такие качества государя, как жестокость и милосердие, Макиавелли сразу же указывает на то, что «каждый государь хотел бы прослыть милосердным, а не жестоким». Однако он тут же предостерегает против проявления этого милосердия некстати. Чезаре Борджа слыл беспощадным, но его жестокость восстановила Романью, объединила её, вернула её к миру и верности, а флорентийский народ, чтобы избежать нареканий в жестокости, допустил разрушение Пистойи. «Если государь желает удержать в повиновении подданных, он не должен считаться с обвинениями в жестокости. Учинив несколько расправ, он проявит большее милосердие, чем те, кто по избытку его потворствуют беспорядку. Ибо от беспорядка, которое порождает грабежи и убийства страдает всё население, тогда как от кар, налагаемых государем, страдают лишь отдельные лица. Новый Государь ещё меньше, чем всякий другой, может избежать упрека в жестокости, ибо новой власти угрожает множество опасностей».

На основании этих и подобных им рассуждений Макиавелли обвинили жестокости. Однако подобные обвинения в адрес Макиавелли вряд ли имеют под собой почву. Ведь Макиавелли никогда и нигде не писал о том, что следует везде и всюду применять жестокие меры. Напротив он предупреждал: «Однако новый государь не должен быть легковерен, мнителен и скор на расправу. Во всех своих действиях он должен быть сдержан, осмотрителен и милостив, так чтобы излишняя доверчивость не обернулась неосторожностью, а излишняя недоверчивость не озлобила подданных». Применение жестких мер Макиавелли оправдывал только в необходимых и неизбежных обстоятельствах, и то, он советует при этом быть «осмотрительным и милостивым» и применять их направленно, целесообразно и карать именно тех, кто этого заслуживает.

«Его отечество (было) растоптано чужестранцами, опустошено, лишено самостоятельности. Каждый дворянин, предводитель, город утверждал свою суверенность. Единственным средством основать государство было уничтожение этих суверенитетов; причем, так,  как они именно, как непосредственные единичные образования хотели быть суверенными, то средством против грубости была лишь смерть зачинщиков и страх смерти остальных. Немцы больше всего ненавидели это учение и Макиавеллизм (с их точки зрения) выражает самое злое, потому что они болеют именно этой болезнью и от неё умерли. По отношению к отдельным (индивидам), которые хотят утвердить свою непосредственную волю в качестве абсолютной, всеобщее есть войско, тиран, чистое насилие, и государственная власть должна иметь мужество в каждом необходимом случае, где компенсируется существование целого, действовать совершенно тиранически»[4].

Макиавелли прекрасно видел, что когда-то возвышенные человеческие отношения – любовь, дружба, преданность, величие, благородство души и так далее, теперь стали продаваться и покупаться как любые другие вещи. Поэтому новый государь должен отдавать себе в этом отчет, и если уж что-то люди уважают, так это силу, силу, внушающую им страх. « Однако государь должен внушать страх таким образом, чтобы если не приобрести любви, то хотя бы избежать ненависти, ибо вполне возможно внушать страх без ненависти. Что бы избежать ненависти, государю необходимо воздерживаться от посягательств на имущество граждан и поданных и на их женщин».

Таким образом, Макиавелли советует применять жесткие меры только там, где это вызывается необходимостью. Только сила, которая вызывает уважение и страх, как внешних, так и внутренних врагов, убережет государя и его страну от гибели. Но эту силу надо применять с умом, с мудростью и человеколюбием, вовремя, без колебаний, с достаточным оправданием и явной причиной. При этом, как истинный идеолог буржуазии, Макиавелли открыто объявляет неприкосновенность частной собственности, жилища и семьи граждан. Всё остальное зависит от самого государя, которому Макиавелли советует опираться только на то, что зависит от него самого, а не на то, что зависит от других.

«Недобрая слава Макиавелли и, соответственно, макиавеллизма, связана во многом с содержанием XVIII главы, в которой излагаются основные принципы поведения государя.

Если понимать всё, что Макиавелли советует в этой главе новому государю, буквально, как сделало подавляющее число читателей «Государя», то может сложиться впечатление о полном аморализме принципов, которые излагаются и защищаются Макиавелли»[5].

Макиавелли вовсе не проповедует аморализм, он  скорее констатирует аморализм существующего общества, в особенности власть имущих: они встретили его политическую доктрину в штыки, объявляя его учение аморальным только потому, что он вскрывал и обнажал аморальный характер их образа мысли и образа действий.

В этом смысле весьма показательна эволюция взглядов прусского короля Фридриха II, который называл Макиавелли дурным и жестоким политиком, а поступал так, как политические деятели, описанные Макиавелли. Вольтер:  «Вы узнаете о новой победе моего друга - прусского короля, который так хорошо написал против Макиавелли и немедленно повел себя подобно его героям»[6]. Таким героем Макиавелли считал Александра II, который всегда и всех обманывал, меньше всего соблюдал данные им клятвы, не брезговал никакими средствами для достижения своих целей.
6. Народ и государство.

Достаточно много внимания Макиавелли уделял взаимоотношению с народом. Прежде всего, он предупреждал, чтобы новый государь избегал таких дел, которые вызывали бы к нему ненависть и презрение. «Презрение государи возбуждают непостоянством, легкомыслием, изнеженностью, малодушием и нерешительностью. Этих качеств надо остерегаться, напротив, в каждом действии проявлять великодушие, бесстрашие, основательность и твердость».

«Государю страшны две опасности: одна – изнутри, от подданных, другая – извне, от иноземных государей. Против опасности извне защищаются хорошим оружием и хорошими союзами, а дела внутри страны всегда будут устойчивы, если всё благополучно извне, лишь бы не начались заговоры и не пошла бы из-за этого смута».

Макиавелли четко выявлял различие классовых интересов: народ дорожил спокойствием, а потому любил мирных правителей, а солдаты, естественно, любили воинственного и жестокого государя. Те императоры, которые оказались неспособными держать в узде народ и солдат, всегда погибали. Иные вставали на сторону солдат. Шло это на пользу или нет, зависело от того, насколько император заставлял солдат уважать себя.

Макиавелли отвечает, что такие императоры, как Марк, Пертинакс и Александр – ревнители справедливости, враги жестокости – все, кроме Марка, закончили плохо.

  В противоположность им императоры Комод, Септимий Север, Антоний Каракалла и Максимин были, согласно Макиавелли – величайшими злодеями – ради удовлетворения солдат они не останавливались ни перед каким насилием против народа. Но все они, кроме Севера закончили также плохо.

Макиавелли считает достижение определённого равновесия классовых сил одной из важнейших задач.

Исследуя эту проблему на конкретных примерах истории правления римских императоров, Макиавелли отмечает, что римские императоры не только должны были бороться с честолюбием знатных и с дерзостью народа, как это было в других государствах, но им ещё приходилось выносить кровожадность и алчность солдат. В этом он усматривает одну из причин гибели многих римских императоров. «Добрыми делами можно навлечь на себя ненависть точно также, как и дурными, поэтому государь, как я уже говорил, не редко вынужден отступать от добра ради того, чтобы сохранить государство, ибо если та часть поддонных чьего расположения ищет государь, будь то народ, знать или войско развращены, то государю, чтобы ей угодить, приходится действовать соответственно, и в этом случае добрые дела могут ему навредить». В любом случае Макиавелли советует новому государю следовать политике «свирепейшего льва и коварнейшей лисицы». Однако современные государи должны больше угождать народу, поскольку нет постоянных войск, сросшихся с правительством и с управлением провинциями. «Важнее удовлетворить народ, чем солдат, потому что народ сильнее солдат».

Макиавелли явно стремится заботиться о благе народа, причём он даже находит этому вполне практическое объяснение для государей - ибо недовольный, презирающий своего вождя народ - это более страшная угроза для любого правителя, нежели самый сильный внешний враг. Макиавелли настойчиво убеждает, что сильное государство можно получить только неустанно заботясь о благе народа. Именно в этом смысле Макиавелли понимает идею демократии, для него идеальным государственным устройством является то, которое обеспечивает благо большинства.

Таким образом идеальный князь добивается сознательной  поддержки народа, и Макиавелли настойчиво призывает добиваться активного согласия народных масс на единственно возможный в то время вид демократии - абсолютную монархию, разрушающую феодальную и синьориальную анархию.

Здесь, вполне уместно будет сделать замечание об  одном противоречии между идеалами и действительностью. Для Николо Макиавелли важной общественной ценностью являлась свобода в широком понимании этого слова. Свобода важна и для государства в целом - страна должна уметь сохранять свою независимость; свобода необходима для любого общественного слоя - так, по мнению Макиавелли, беднейшие слои населения имеют неотъемлемое право защищаться от посягательств со стороны привилегированных классов на свои права, свободы и имущество; свобода важна и для отдельного гражданина - свобода совести, свобода выбора своей судьбы, свобода от страха за свою жизнь, честь и состояние. Но сами по себе эти два понятия - свобода и абсолютная монархия - сочетаются довольно плохо. Не находя выхода из этого противоречия, Макиавелли заключил, что лучшей из теоретически возможных форм правления является "смешанная", то есть та, где различные слои и классы населения "следят" друг за другом, за соблюдением законов и сохранением свобод. Так, не в "Государе", но в близком ему произведении - "Рассуждениях о первой декаде Тита Ливия" - Макиавелли говорит, что именно смешение правления царей, оптиматов и народа сделало совершенным государственное устройство Римской республики до времён Гракхов. Совершенным идеалом по мнению Макиавелли является та форма правления, при которой один человек может получить неограниченную власть только тогда, когда остро требуются решительные и незамедлительные действия, в случае войны, например. В остальное же время решения об управлении государством должны приниматься коллегиально, с участием как можно большего числа заинтересованных сторон.

Значение Макиавелли следует видеть не только в том, что он учил установлению новой власти, созданию нового государства, но не в меньшей мере и том, что он учил сохранению уже существующего крепкого государства.

По существу, Макиавелли излагает своеобразный кодекс поведения и действий нового государя, его так сказать, стратегию и тактику во внутренней и внешней политике.

 
8. Величие в войне.

Макиавелли справедливо полагает, что государи становятся великими, когда преодолевают трудности и оказанное им сопротивление. Иногда судьба посылает врагов, чтобы дать государю случай победить их и возвыситься.  «Однако многие полагают, что мудрый государь и сам должен, когда позволяют обстоятельства, искусно создавать себе врагов, чтобы, одержав над ними верх, явиться еще в большем величии».

Макиавелли выстраивает внушительную программу, выполняя которую государь может добиться того, чтобы его почитали.

«Ничто не может внушить государю такового почтения, как военные предприятия и необычайные поступки». В пример он ставит современника -  короля Испании Феррандо Арагонского, который из слабого короля, благодаря молве и прославленности, стал первым государем христианского мира. Его подвиги Макиавелли считает величественными и необыкновенными. Увлекая дворян подготовкой к войне, он приобретал высокое имя и власть над ними. «Он обдумывал и осуществлял великие замыслы, держа в постоянном восхищении и напряжении поданных, поглощенно следивших за ходом событий. И все эти предприятия так вытекали одно из другого, что некогда было замыслить что либо против самого государя».

«Государя уважают также, когда он открыто заявляет себя врагом или другом, то есть когда он без колебаний выступает за одного против другого – это всегда лучше, чем стоять в стороне».

Среди прочих практических проблем в "Государе" Макиавелли рассматривал и вопрос обороны государства от внешних врагов. Неразумного или неосторожного политика, - предупреждает Никколо Макиавелли, - подстерегает множество смертельных опасностей; опасно слишком доверять союзникам, слишком полагаться на них, ибо ни один человек не будет отстаивать твои интересы так же рьяно, как свои собственные, опасно безоговорочно верить данным тебе обещаниям - мало кто из людей сдержит слово, если его нарушение сулит большую выгоду, а ведь в политике ставками в игре являются судьбы государств, опасно и неразумно держать собственное обещание, если не сдержав его, ты приобретаешь что-то для себя, но также опасно прослыть лжецом; таким образом необходимо соблюдать меру и в лжи, и в правде. Опасны слишком сильные союзники, и, допустив сильного союзника в сферу своих интересов, можно в один прекрасный момент обнаружить, что тебе не досталось ничего.

Именно на эту ошибку указывал Макиавелли многим своим современникам (например, неправильными он считает действия французского короля, допустившего в Италию испанцев в качестве своих союзников). Также крайне опасно неправильно оценивать расстановку политических сил и действовать во благо своим врагам. Фактически, этим Макиавелли проповедует принцип "разделяй и влавствуй". В качестве примера многочисленных политических ошибок Макиавелли приводит действия Ватикана в так называемых Итальянских войнах, происходивших в ту эпоху. Пытаясь объединить под своей властью всю Италию, Рим призвал себе на помощь войска короля Франции, что уже явилось ошибкой, так как французская армия была много сильнее собственных войск Рима, но, мало того, далее собственными руками Рим помог уничтожить единственного реального противника Франции на Апеннинском полуострове - Венецианскую республику.

Таким образом для успеха на ниве внешней политики государь должен быть умён, хитёр, изворотлив, он должен уметь предвидеть последствия каждого сделанного им шага, должен отбросить в сторону все принципы чести и понятия морали и руководствоваться единственно соображениями практической выгоды. Как политик, идеальный государь обязан сочетать в себе смелость и решительность с осторожностью и предусмотрительностью.

Но удачные политические союзы мало чего стоят для обороноспособности государства без сильной армии. Во времена Макиавелли армии великих держав являлись по преимуществу наёмными

Именно против укоренившейся практики использования наём-ных войск Макиавелли и выступал с неизменной активностью: «Наёмные и союзнические войска бесполезны и опасны. Обьясняется это тем, что не страсть и не какое-либо другое побуждение удерживают их в бою, а только скудное жалование, что, конечно недостаточно для того, чтобы им захотелось пожертвовать за тебя жизнью».

В качестве альтернативы наёмным войскам Макиавелли предложил использовать собственные регулярные войска государства и отряды милиции. Во время работы над «Государем» лейтмотивом мысли Макиавелли являлось создание собственных войск, опора на собственные силы. Сильное, объединённое новое государство должно иметь армию из своих собственных граждан, которые могли бы в любое время встать на защиту свободы и независимости своей родины. Только собственные войска, собственная регулярная армия могут верой и правдой служить государству. Причём, решая чисто практические задачи, связанные с повышением боеспособности армии, Макиавелли советует набирать солдат преиму-щественно из крестьян, как наиболее пригодных к военной службе людей; затем уже идут кузнецы и остальные ремесленники, чьи навыки и сила могут быть полезны и на военной службе.
9. Историзм Макиавелли.

Диалектика действительности определяет, согласно Макиавелли, диалектику поведения людей и человека. Здесь коренятся основы политического реализма Макиавелли, и не только политического, но и исторического.

«Итак, в заключение скажу, что фортуна не постоянна, а человек упорствует в своем образе действий, поэтому пока между ними согласие, человек прибывает в благополучии, когда же наступает разлад, благополучию его приходит конец».

Макиавелли, как активный субъект истории, стремился свои действия осмысливать, а свои мысли – проверять на деле, в действии. Однако этим не ограничивалось поле его политической, практической и интеллектуальной деятельности.

Утопическим элементом политической идеологии Макиавелли следует считать то, что государь был чисто политической абстракцией, символом вождя, идеальным кондотьером, а не исторической реальностью.

Политическая идеология у Макиавелли направлена на достижение определенной политической цели – формирование коллективной воли, с помощью которой можно создать могучее, единое, унитарное итальянское государство.

«Макиавелли нужно рассматривать главным образом, как необходимое выражение своего времени и как человека, тесно связанного с условиями и требованиями своего времени, которые вытекают: 1) из внутренних битв флорентийской республики и особой структуры ее государства; 2) из борьбы между итальянскими государствами за равновесие в итальянской области, которая создавала препятствия из-за существования Папства; 3) из борьбы итальянских государств за европейское равновесие… Макиавелли является полностью человеком своей эпохи; и его политическая наука представляет собою философию времени, которая стремится к организации абсолютных монархий, политической формы, которая позволяет и облегчает дальнейшее развитие производительных буржуазных сил»[7].

Макиавелли, наблюдая жизнь государей, целиком полагающихся на счастье и погибающих, как только это счастье им изменяет, дает такое определение, которое можно считать по тем временам формулой конкретного историзма: «Я думаю также, что сохраняют благополучие те, чей образ действий отвечает особенностям времени, и утрачивают благополучие те, чей образ действий не отвечает своему времени». Если человек, каким бы мудрым он ни был, не меняет своего образа действий применительно к постоянно меняющемуся времени, то он, как правило, погибает.

Историзм Макиавелли был обусловлен многими причинами, главный из которых, может быть, следует считать саму конкретно-историческую реальность, саму действительность, которая постоянно порождала все более резкие, глубокие и острые социальные противоречия и как бы силою заставляла искать решения и в прошлом, и в настоящем, и в будущем. Обращение к античности и к истории вообще не было чем-то случайным и не вероятным, поскольку весь дух эпохи возрождения был пронизан воскрешением античности, античной культуры  (философии, политики, права, морали, литературы, искусства и языков).

Как считал Макиавелли - самое сильное влияние на исторический процесс оказывают сильные личности. Во все эпохи великий человек имеет в своём облике нечто такое, благодаря чему другие повинуются ему вопреки собственной воле. Он обладает силой, позволяющей лучше чувствовать и выражать некую абсолютную волю - то, что действительно объективно необходимо в данный момент. Именно благодаря этой возвышенной силе и  основываются государства!
ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Макиавелли – один из самых трудных для понимания и истолкования мыслителей. Не случайно уже на протяжении четырех с половиной столетий вокруг его основного произведения «Государь» ведутся полемические бои, а его доктрина и взгляды спрессовались в резко негативный термин «Макиавеллизм» - синоним политического коварства, двуличия, лицемерия, предательства, жестокости и т.д.

Идеологи относятся к личности и к произведениям Макиавелли противоречиво. С одной стороны – резко негативно, за то, что он беспощадно и безжалостно раскрывал механизмы политической власти, ее средства, задачи и цели, за то, что он доводил логику развития своей эпохи и своего класса до конца. С другой стороны из Макиавелли делают политического мыслителя и политического деятеля, мысли и дела которого якобы пригодны во все времена и во всех обстоятельствах.

Он первый в своем роде единственный мыслитель Эпохи Возрождения, который сумел достаточно определенно постичь смысл основных тенденций той эпохи, смысл её политических требований и устремлений, сформулировать и изложить их таким образом, что они становились не просто высказываниями, максимами и афоризмами, а самым активным способом воздействовали на тех, кто ещё смутно ощущал эти требования, но стремился к преобразованию, желая увидеть новую Италию.

Макиавелли впервые в истории отделил политику от морали и религии и сделал её автономной, самостоятельной дисциплиной, с присущими ей законами и принципами, отличающимися от законов морали и религии. Политика, согласно Макиавелли, есть символ веры человека, и поэтому занимает господствующее положение в мировоззрении. Политическая идеология Макиавелли направлена на достижение определённой политической цели - формирование коллективной воли, с помощью которой можно создать могучее, единое государство.

Для нас Макиавелли и его творчество имеют, прежде всего, конкретно-историческую и культурную ценность. Будучи одним из самых крупных и замечательных представителей эпохи возрождения, Макиавелли связывает животворные традиции мысли и культуры с новым временем и современностью. Из его произведений перед нами предстает вся интеллектуальная, социально-политическая картина эпохи Возрождения, со всеми ее гуманистическими достижениями и конкретно-исторической ограниченностью, со всеми ее противоречиями, исканиями и борьбой. На его произведениях, возможно, особенно четко можно проследить, как из истории, из исторического диалога с мыслителями прошлого и из осмысления прошлых эпох рождается теория, как из критически-творческого освоения традиции рождается новаторство и как из ретроспективы рассматриваемой с позиций самых фундаментальных и самых острых проблем современной жизни, вырабатывается перспектива исторического развития.
Список использованных источников.
1. Долгов К. Н. Гуманизм, возрождение и политическая философия Николо Макиавелли. М., «Наука», 1982 г.

2. К. Маркс и Ф. Энгельс. Полное собрание сочинений. М., «Наука», 1965 г. 

3. статья Кравченко И.А. «Макиавелли: технология эффективного лидерства». Журнал «Наука и жизнь» № 7. М., «Правда», 1993 г.

4. Макиавелли. Избранное. Под редакцией Бочкало И. Б. М., «Мысль», 1998г.

5. Николо Макиавелли. Государь. Под редакцией Г.Муравьевой. М., «Просвещение», 1973 г.

6. В.П. Пугачев и Соловьев. Введение в политологию. М., «Наука», 1996г. 

7. В. П. Пугачев. Основы государства и права. М., «Просвещение»,  1998г.

8. Большая Российская юридическая энциклопедия. М., «Аванта +», 2000г.

9. Б. Спиноза. Избранные произведения, том II. М., 1957 г.

10. Гегель. Политические произведения. М., «Наука», 1978 г.

11. Гегель. Работы разных лет, том I.М., «Мысль», 1970 г.

12. «Проблемы культуры итальянского Возрождения», том I., 1979 г.

13. А. Грамши. «Контекст 1973. Литературно-теоретические исследования». М., 1974 г.

---