Правовые вопросы возбуждения уголовного преследования по просьбе иностранного государства

П.Н. Бирюков*

В настоящее время в России отмечается значительный рост преступности, в том числе с "иностранным" элементом: существенно выросло количество преступлений иностранцев, когда виновные после преступления скрываются за рубежом, в свою очередь, граждане РФ, разыскиваемые иностранными го­сударствами,' нередко пытаются избежать ответственности на российской территории.

Российская Федерация активно сотрудничает с иностранными государствами в борьбе с преступностью: заключает соглашения о пресечении и наказании международных преступных деяний, вза­имодействует с международными правоохранительными организа­циями, оказывает правовую помощь по уголовным делам.

Одним из видов правовой помощи по уголовным делам явля­ется возбуждение уголовного лреследования по просьбе ино­странного государства.

Действующий УПК РСФСР, к сожалению, не содержит пра­вил о возбуждении уголовного преследования по просьбе ино­странного государства.

Международные договоры, в которых участвует РФ, различают два основных варианта возбуждения уголовного преследования.

1. Преступник после совершения преступления натерритории РФ скрывается за границей и не выдается Российской Федера-

·                       Кандидат юридических наук, доцент Воронежского государственного уни­верситета.

ции. В этом случае виновный привлекается к ответственности по законодательству того государства, в котором он был задержан.

Так, ст. 12 Международной конвенции о борьбе с вербовкой, использованием, финансированием и обучением наемников 1989 г. устанавливает, что государство, на территории которого нахо­дится предполагаемый преступник, если оно не выдает его, передает дело своим компетентным органам для целей уголовно­го преследования посредством проведения судебного разбира­тельства в соответствии с законодательством этого государства. Эти органы принимают решение таким же образом, как и в отношении любого другого тяжкого преступления¹.

По ст. 689 УПК Франции любой французский гражданин, за совершенное вне пределов Французской Республики деяние, квалифицируемое как преступление, может быть подвергнут преследованию и судим французским судом.

2. Преступление совершено за рубежом, преступник задержан в РФ и не выдается иностранному государству. В этом случае виновный привлекается к ответственности по российскому за­конодательству.

Например, на основании ст. 59 Договора между РФ и Респуб­ликой Албания о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1995 г., Российская Федерация по просьбе компетентных органов Республики Албания обязана возбудить в соответствии со своим законодательством уголовное преследование против российских граждан, подозревае­мых в совершении преступлений на территории Албании².

Поскольку на практике вопрос о привлечении к уголовной ответственности в РФ лиц, совершивших преступление за пре­делами РФ, вызывает наибольшие сложности, рассмотрим его подробнее.

Согласно ч. 1 ст. 12 УК РФ, граждане России и постоянно проживающие в РФ лица без гражданства, совершившие пре­ступление вне пределов РФ, подлежат ответственности по рос­сийскому УК, если совершенное ими деяние признано преступлением в государстве, на территории которого оно было совершено, и если эти лица не были осуждены в иностранном государстве.

Таким образом, УК устанавливает лишь два условия привле­чения к ответственности указанных лиц:

а) деяние является преступлением и в РФ, и в иностранном государстве;

б) отсутствует иностранный приговор за то же деяние. Как видим, международные договоры в ч. 1 ст. 12 УК РФ вообще  не  упомянуты.   Между  тем  международно-правовые

нормы устанавливают более широкий, нежели российский УК, перечень оснований привлечения к ответственности лиц, совер­шивших преступление вне РФ. Например, уголовное преследо­вание в РФ не может быть возбуждено, если в иностранном государстве было принято иное, чем приговор, окончательное решение по данному деянию (ст. 75 Конвенции СНГ о правовой помощи и правовым отношениям по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г.)³.

Не вполне также ясно, на каком основании лица без граждан­ства для целей привлечения к уголовной ответственности в РФ поделены на постоянно и не постоянно проживающих в нашем государстве? Не нарушается ли тем самым конституционный принцип равенства всех перед законом? Да и международные договоры РФ такого условия не содержат.

Еще один важный момент. В соответствии с ч. 3 ст. 12 УК иностранные граждане и лица без гражданства, не проживающие в РФ постоянно и совершившие преступление вне пределов России, подлежат ответственности по УК РФ в случаях, если преступление направлено против интересов России, и в случаях, предусмотренных международным договором РФ, если они не были осуждены в иностранном государстве и привлекаются к уголовной ответственности на территории РФ.

Непонятно, к какой категории лиц относится признак "не проживающие постоянно в Российской Федерации"? Только к лицам без гражданства или же и к иностранным гражданам и к лицам без гражданства? Логико-структурный анализ ч. 3 ст. 12 УК дает все основания утверждать второе. Для того чтобы считать, что в этой норме речь идет о всех иностранцах и части лиц без гражданства (не проживающих в РФ постоянно), фор­мулировка по правилам русского языка должна быть следующей: "иностранные граждане, а также не постоянно проживающие в Российской Федерации лица без гражданства". Нынешняя же редакция ч. 3 ст. 12 позволяет относить признак "не проживаю­щие постоянно" как к иностранцам, так и к лицам без граждан­ства и тогда возникает вопрос о возможности привлечения к ответственности иностранного гражданина, постоянно прожива­ющего в РФ и совершившего преступление за рубежом.

Не раскрыто Кодексом и содержание термина "постоянно про­живающий в РФ иностранец". В административном праве, напри­мер, под таким лицом понимается иностранец, которому выдан вид на жительство в РФ, в финансовом праве — иностранец, проживаю­щий в РФ более 183 дней в календарном году, и т.д. Кроме того, данное понятие используется и в международных договорах.

В соответствии со ст. 1 Договора между РФ и Республикой

Грузия о правовом статусе граждан Российской Федерации, постоянно проживающих на территории Республики Грузия, и граждан Республики Грузия, постоянно проживающих на терри­тории Российской Федерации, 1995 г.⁴ гражданин одной Сторо­ны считается постоянно проживающим на территории другой Стороны, если он на основании разрешения, выданного этой другой Стороной, постоянно проживает на ее территории и при этом не является лицом, постоянно проживающим на террито­рии Стороны своего гражданства в соответствии с ее законода­тельством. Понятие "разрешение" указывает на то, что в Договоре используется "административный" подход.

Так что и ч. 1, и ч. 3 ст. 12 УК не определяют, какой из критериев следует применять при определении "постоянного проживания" применительно к проблеме ответственности за преступления, совершенные за пределами РФ. Данный вопрос требует (если все-таки оставить в УК разграничение условий привлечения к ответственности по признаку постоянного про­живания) специального урегулирования. Впрочем, по моему глубокому убеждению, никаких различий в зависимости от места проживания для целей привлечения к уголовной ответственнос­ти иностранцев в РФ быть не должно. Иное, как уже говорилось, нарушает принципы равенства и недискриминации людей по различным основаниям.

Следующая проблема. Часть 3 ст. 12 УК говорит об осуждении преступника в иностранном государстве как одном из оснований отказа в возбуждении преследования лица, совершившего пре­ступление за рубежом. Вместе с тем, многие акты зарубежного законодательства (подобно российскому УПК) закрепляют иные основания принятия окончательного решения по уголовному делу, когда дело прекращается на стадии предварительного рас­следования (как по реабилитирующим, так и по нереабилитиру­ющим основаниям)⁵.

Такого рода обстоятельства закреплены и в ст. 36 Модельного УПК для государств—участников СНГ, утвержденном Межпар­ламентской Ассамблеей СНГ в 1996 г. и носящем рекомендатель­ный характер⁶.

Необходимо также принимать во внимание, что по некоторым международном договорам Российская Федерация приняла на себя обязательство учитывать при расследовании и рассмотрении уголовных дел решения правоохранительных органов иностран­ных государств. Например, в соответствии со ст. 62 Договора между РФ и Азербайджанской Республикой о правовой помощи и правовым отношениям по гражданским, семейным и уголов­ным делам 1992 г. выдача преступника не имеет места, если в

отношении лица, о выдаче которого направлена просьба, на территории запрашиваемой Стороны за то же преступление был вынесен приговор или постановление о прекращении производ­ства по делу, вступившие в законную силу⁷.

Еще один вопрос. Как уже говорилось, на основании ч. 3 ст. 12 УК РФ иностранные граждане и лица без гражданства, не прожи­вающие постоянно в России и совершившие преступление вне пределов РФ, должны подлежать уголовной ответственности по У К РФ в случаях, предусмотренных международными договорами.

Договоры о борьбе с отдельными видами преступлений уста­навливают возможность осуществления уголовной юрисдикции РФ за преступление, совершенное за рубежом, не только в случаях, когда оно направлено против интересов РФ, но и когда потерпевший от преступления является гражданином России, преступление совершено на воздушном или морском судне, зарегистрированном в РФ, преступник задержан на территории РФ и т.д. (ст. 6 Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности морского судоходства, 1988 г.⁸, ст. 10 Конвенции о безопасности персонала ООН и связан­ного с ней персонала 1994 г.' и др.).

Эти положения также имеют юридическое значение для оп­ределения возможности осуществления уголовной юрисдикции РФ в отношении лиц, совершивших преступление за рубежом.

Итак, в соответствии с международными обязательствами РФ за преступление, совершенное вне пределов РФ, лицо (гражда­нин РФ, иностранец, лицо без гражданства) подлежит ответст­венности в России, если:

деяние признано преступлением и в РФ, и в иностранном государстве;

в отношении виновного в иностранном государстве за это же деяние не вынесен приговор или не принято иное окончательное решение по делу, вступившие в законную силу;

не установлены иные основания отказа в возбуждении уго­ловного преследования.

Как видим, и ч. 1 и ч. 3 ст. 12 УК РФ нуждаются в серьезной корректировке, приведении в соответствии с международными
обязательствами РФ.

Нужно сказать, что Российская Федерация участвует в не­скольких десятках международных договоров, предусматриваю­щих возможность возбуждения уголовного преследования по просьбе иностранного государства.

Эти договоры условно можно разделить на три большие группы:

межгосударственные соглашения о борьбе с отдельными ви­дами преступлений;

межгосударственные договоры о правовой помощи по уголов­ным делам;

соглашения, заключаемые Генеральной прокуратурой РФ.

Рассмотрим подробнее положения этих договоров.

I. В межгосударственных соглашениях о борьбе с отдельными видами преступлений (ст.ст. 6, 7 Конвенции о борьбе с незакон­ным захватом воздушных судов 1970 г., ст.ст. 6, 7 Конвенции о борьбе с захватом заложников 1979 г., ст. 6 Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г.¹⁰ и т.д.) зафиксировано обязатель­ство РФ возбуждать уголовное преследование в отношении лица, совершившего преступление за рубежом, но задержанного на территории РФ.

Если на основании указанных соглашений лицо не выдается иностранному государству, Российская Федерация должна пере­дать дело своим правоохранительным органам для целей уголов­ного преследования.

При этом самого порядка возбуждения уголовного преследо­вания конвенции не регламентируют, относя этот вопрос к сфере действия национального процессуального законодательства.

II. Договоры о правовой помощи регламентируют вопросы возбуждения уголовного преследования по просьбе иностранно­го государства более подробно.

Правда, далеко не все договоры предусматривают возмож­ность такого рода правовой помощи. В частности, данное дейст­вие не закреплено в Договоре между СССР и Тунисской Республикой о правовой помощи по гражданским и уголовным делам 1984 г.¹¹, Договоре между РФ и КНР о правовой помощи по гражданским и уголовным делам 1992 г.¹², Договоре между РФ и Канадой о взаимной правовой помощи по уголовным делам 1997 г.¹³ и ряде других.

Договоры устанавливают, в частности, условия, при которых возбуждается уголовное преследование, определяют реквизиты документов, необходимых для принятия решения о возбуждении дела, основания отказа в удовлетворении запроса и т.д.

Следует также отметить, что упомянутые нормы действуют лишь в отношении граждан государств, участвующих в договоре. Например, согласно ст. 72 Конвенции СНГ 1993 г., Российская Федерация обязуется по поручению иностранного правоохрани­тельного учреждения осуществлять в соответствии со своим законодательством уголовное преследование против собствен-

ных граждан, подозреваемых в том, что они совершили на территории запрашивающей стороны преступление.

Аналогичные положения закреплены и в двусторонних дого­ворах о правовой помощи (см., например, ст. 35 Договора между СССР и Республикой Кипр о правовой помощи по гражданским и уголовным делам 1984 г.¹⁴, ст. 59 Договора между РФ и Латвийской Республикой о правовой помощи 1993 г., ст. 59 Договора между РФ и Республикой Грузия о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1995 г.¹⁵ и др.).

Однако при реализации этих норм в РФ возникает серьезная проблема: ст. 108 действующего УПК не предусматривает в качестве "поводов и оснований к возбуждению уголовного дела" поручения учреждений юстиции иностранных государств. Счи­тать таковыми "сообщения предприятий, учреждений, организа­ций и должностных лиц" (п. 3 ч. 1 ст. 108 УПК), конечно, можно, но при принятии УПК РСФСР в 1960 г. имелись в виду лишь отечественные организации и должностные лица¹⁶.

Подобный подход к основаниям уголовной ответственности сохранен и в современной литературе по уголовному процессу¹⁷.

Иначе говоря, если дословно следовать требованиям россий­ского УПК, уголовное дело в РФ в отношении преступления, совершенного за рубежом, по просьбе иностранного учреждения юстиции вообще возбуждено быть не может — отсутствуют поводы к возбуждению.

Данное обстоятельство, а также слабое знание международ­ных договоров практическими работниками, отрицательно вли­яет на работу российских правоохранительных органов.

Типичная ошибка российских следователей — получив из иностранного государства поручение о задержании и выдаче лица, совершившего преступление за пределами РФ, и выяснив, что виновный успел получить российское гражданство, россий­ские следователи не только не уведомляют запрашивающее го­сударство о возможности возбуждении в РФ уголовного преследования данного лица в соответствии с международными договорами, но и не возбуждают уголовного преследования само­стоятельно на основании ст. 12 УК РФ.

Таким способом, например, избежал уголовной ответствен­ности К., разыскиваемый правоохранительными органами Узбе­кистана за совершение нескольких крупных краж и вступивший в гражданство РФ до получения требований о своей выдаче. В этой связи представляется необходимым обязать паспортно-ви-зовую службу МВД РФ более тщательно проверять лиц, ходатай­ствующих о получении российского гражданства.

Среди оперативных работников положение со знанием меж­дународных договоров еще хуже. В частности, из 43 опрошенных автором сотрудников областных управлений МВД РФ, ФСНП РФ, ФСБ РФ только один был осведомлен о возможности возбуждения уголовного преследования иностранцев в государ­стве их гражданства за преступления, совершенные в РФ. Что уж тут говорить о работниках районных подразделений ...

Следующая проблема возбуждения уголовного преследова­ния в порядке правовой помощи. Практически все договоры РФ о правовой помощи фиксируют правило: заявления об уголовном преследовании, поданные потерпевшими в его компетентные учреждения в надлежащие сроки, действительны и на территории другого государства—участника договора (ст. 59 Договора между РФ и Республикой Кыргызстан о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1992 г.¹⁸, ст. 59 Договора между РФ и Республикой Грузия о правовой помощи 1995 г. и др.).

В данном случае речь идет о неизвестном российскому УПК приравнивании по процессуальному значению заявлений потер­певших, подаваемых в российские органы правопорядка, и заяв­лений в зарубежные правоохранительные органы. Иными словами, правоохранительные органы РФ должны принимать "иностранные" заявления как если бы они были поданы россий­скими должностными лицами.

Представляет интерес и норма, закрепленная в некоторых договорах о правовой помощи (ст. 72 Договора между СССР и Республикой Куба о правовой помощи по гражданским, семей­ным и уголовным делам 1984 г.¹⁹, ст. 72 Договора между СССР и МНР о взаимном оказании правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам 1988 г.²⁰, ст. 59 Договора между РФ и Республикой Грузия о правовой помощи 1995 г.): обязанность осуществления преследования распространяется и на правонару­шения, которые по законам запрашивающей стороны рассмат­риваются как преступления, а по законам запрашиваемой стороны — как административные проступки.

Очевидно, что хотя статьи, в которых закреплены указанные положения, и называются "Обязанность осуществления уголовного преследования", в России речь может идти лишь о привлечении виновных к административной ответственности, поскольку за дан­ное деяние уголовная ответственность в РФ не предусмотрена. На мой взгляд, имеет место неудачная формулировка договоров.

Теперь о реквизитах поручения об осуществлении уголовного преследования. Согласно ст. 73 Конвенции СНГ 1993 г., поручение об осуществлении уголовного преследования должно содержать:

Ч  П {

а) наименование запрашивающего учреждения;

б) описание деяния, в связи с которым направлено поручение об осуществлении преследования;

в) возможно более точное указание времени и места соверше­ния деяния;

г) текст положения закона запрашивающего государства, на основании которого деяние признается преступлением, а также текст других законодательных норм, имеющих существенное значение для производства по делу;

д) фамилию и имя подозреваемого лица, его гражданство, а также другие сведения о его личности;

е) заявления потерпевших по уголовным делам, возбуждаемым по заявлению потерпевшего, и заявления о возмещении вреда,

ж) указание размера ущерба, причиненного преступлением.

В той или иной редакции данные положения закреплены в большинстве других соглашений (ст. 60 Договора между РФ и Республикой Кыргызстан 1992 г., ст. 60 Договора между РФ и Азербайджанской Республикой 1992 г., ст. 60 Договора между РФ и Литовской Республикой 1993 г., ст. 60 Договора между РФ и Латвийской Республикой 1993 г. и др.).

К сожалению, сотрудники правоохранительных органов РФ далеко не всегда руководствуются данными положениями меж­дународных договоров. Так, в 22% изученных автором "между­народных следственных поручений" отсутствует полный текст уголовного закона и "сопутствующих норм" (Постановлений Пленума Верховного Суда РФ и т.п.), в 31% нет данных о прежних судимостях подозреваемых, в 14 % случаев не зафик­сированы полные данные о личности виновного. Редко (всего в 47% поручений) содержатся точные данные о размере причинен­ного преступлением ущерба.

К просьбе о возбуждении уголовного преследования должны прилагаться имеющиеся в распоряжении запрашивающей сторо­ны материалы предварительного расследования и доказательства.

Каждый из находящихся в деле документов должен быть удостоверен гербовой печатью компетентного запрашивающего учреждения юстиции.

На практике часто возникает вопрос, нужно ли российским органам правопорядка при передаче в РФ материалов зарубеж­ного расследования и доказательств выносить постановление о возбуждении уголовного дела или необходимо руководствоваться иностранным постановлением?

Общее правило таково: при направлении запрашивающим государством возбужденного уголовного дела расследование по этому делу продолжается в РФ в соответствии с уголовно-про-

цессуальным законодательством. Если направляются материалы без возбужденного уголовного дела, российские следователи возбуждают дело самостоятельно.

Каков же срок, в течение которого должен быть решен вопрос о возбуждении уголовного дела в порядке правовой помощи? Договоры о правовой помощи такого срока не устанавливают. Соглашения, заключенные Генеральной прокуратурой РФ, пред­усматривают срок исполнения — один месяц.

Далее. Если лицо в момент направления просьбы о возбуж­дении уголовного преследования содержится под стражей на территории государства, направляющего просьбу о возбуждении такого преследования, оно доставляется на территорию другого государства.

Этапирование этого лица санкционируется должностным лицом, осуществляющим надзор за расследованием дела. Передача такого лица осуществляется по правилам, аналогичным применя­емым при выдаче (ст. 60 Договора между РФ и Республикой Грузия о правовой помощи 1995 г., ст. 54 Договора между РФ и Исламской Республикой Иран о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским и уголовным делам 1996 г.²¹).

При принятии решения об исполнении поручения о возбуж­дении уголовного преследования российским следователям сле­дует учитывать последствия принятия такого решения, а именно: если поручение об осуществлении уголовного преследования было направлено в РФ после вступления в силу в РФ приговора или принятия иного окончательного решения, уголовное дело РФ не может быть возбуждено учреждениями запрашивающего государства, а возбужденное ими дело подлежит прекращению (ст. 74 Договора между СССР и Республикой Куба о правовой помощи 1984 г., ст. 77 Договора между РФ и Латвийской Респуб­ликой о правовой помощи 1993 г. и др.).

Далее. Серьезной проблемой при возбуждении уголовного преследования является возможность учета в соответствии с положениями международных соглашений смягчающих или отягчающих ответственность обстоятельств, если они возникли на территории государства-участника. Например, по ст. 76 Кон­венции СНГ 1993 г., государства при расследовании преступле­ний и рассмотрении уголовных дел судами учитывают предусмотренные законодательством смягчающие и отягчающие ответственность обстоятельства, возникшие на территории дру­гого договаривающегося государства.

Как эти нормы соотносятся с положениями УК РФ? Согласно ч. 2 ст. 61 УК, "при назначении наказания могут учитываться в качестве смягчающих и обстоятельства, не предусмотренные

частью первой настоящей статьи". Так что формулировка статьи в принципе допускает учет "зарубежных" смягчающих обстоя­тельств.

С отягчающими обстоятельствами дело обстоит сложнее. С одной стороны, ч. 1 ст. 63 УК содержит перечень отягчающих наказание обстоятельств. С другой, нигде в новом УК (в отличие от ст. 39 УК РСФСР 1960 г.) не утверждается, что этот перечень исчерпывающий. По моему мнению, при наличии прямого ука­зания международного договора необходимо учитывать "между­народные" отягчающие обстоятельства (например, по ст. 3 Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркоти­ческих средств и психотропных веществ 1988 г., государства обеспечивают, чтобы их суды и другие имеющие юрисдикцию компетентные органы могли принимать во внимание в качестве обстоятельств, отягчающих правонарушения, признанные тако­выми в данной статье).

В соответствии с договорами государства сообщают также сведения о результатах уголовного преследования лица, в отно­шении которого была направлена просьба о возбуждении уголов­ного преследования, а также о результатах уголовного преследования в случае выдачи. По просьбе высылается копия приговора, вступившего в законную силу (ст. 55 Договора между СССР и Республикой Кипр о правовой помощи 1984 г., ст. 77 Договора между РФ и Республикой Молдова о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г.²²).

Аналогичные правила можно было бы внести и в российский УПК.

Несколько слов об основаниях отказа в удовлетворении по­ручения о возбуждении уголовного преследования. Дело в том, что запрос о правовой помощи может быть исполнен далеко не во всех случаях. Так, в РФ не может быть возбуждено дело в отношении лица, по которому на территории РФ за то же преступление был вынесен приговор или постановление о пре­кращении производства по делу, вступившее в законную силу (ст. 75 Конвенции СНГ 1993 г.).

Как видим, в данном случае имеет место коллизия междуна­родной и внутригосударственной норм. Эту коллизию нужно решать по правилу: если международным договором установлены иные правила, чем законом, действуют правила международного договора (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ).

III. По соглашениям Генеральной прокуратуры РФ сотрудни­ки российской прокуратуры обязаны оказывать правовую по­мощь по выполнению отдельных процессуальных действий, в т.ч.

и возбуждать уголовное преследование (ст. 2 Соглашения о правовой помощи и сотрудничестве между органами прокурату­ры 1992 г.²³, ст. 1 Соглашения с Прокуратурой Республики Армения 1993 г., ст.ст. 1, 2 Соглашения с Генеральной прокура­турой Республики Украина 1993 г. и пр.). При этом стороны руководствуются национальным законодательством и межгосу­дарственными соглашениями (ст.ст. 2—4 Соглашения с Проку­ратурой Республики Грузия 1993 г., ст. 6 Соглашения с Прокуратурой Республики Молдова 1993 г.). Соглашения осно­вываются на положениях договоров о правовой помощи, опре­деляют порядок взаимодействия прокуратор сторон, реквизиты ходатайства о правовой помощи, основания отказа и т.д.

В 1992 г. было принято Указание Генерального прокурора РФ "О порядке выполнения ходатайств о правовой помощи" (дей­ствует в ред. 1993 г.). Указание регулирует общие вопросы правовой помощи (в принципе не отличаются от предусмотрен­ных международными нормами).

IV. Любопытны и положения на этот счет, закрепленные в Модельном УПК. В МУПК. возбуждению уголовного преследо­вания посвящены статьи 597—601. Статья 597 закрепляет обязан­ность осуществления уголовного преследования не предусматривает за административное преследование. Реквизи­ты поручения об осуществлении уголовного преследования за­фиксированы в ст. 598. В ст. 599 урегулирован вопрос об уведомлении о результатах уголовного преследования, в ст. 600 — последствия принятия решения.

Представляют интерес и положения проекта нового УПК, обсуждаемого в Федеральном Собрании РФ.

В проекте возбуждению уголовного преследования посвяще­ны всего две статьи: ст. 512 — "Направление материалов дела для продолжения уголовного преследования" (о преследовании в иностранном государстве за преступления, совершенные в РФ); ст. 513 — "Исполнение просьб о продолжении уголовного пре­следования или о возбуждении уголовного дела" (о преследова­нии в РФ российских граждан, совершивших преступление на территории иностранного государства).

Таким образом, очевидно, что пробелы действующего уголовно-процессуального законодательства РФ необходимо восполнить.

В связи с вышеизложенным представляется целесообразным:

1. Дополнить действующий УПК. разделом "Правовая помощь по уголовным делам", в котором, помимо прочего, закрепить нормы следующего содержания.

"Статья ... Обязанность осуществления уголовного преследова­ния

Если это предусмотрено международными договорами Рос­сийской Федерации, органы прокуратуры РФ обязуются по по­ручению зарубежных органов правопорядка осуществлять в соответствии с настоящим Кодексом уголовное преследование против российских граждан, подозреваемых в том, что они совершили на территории запрашивающего государства преступ­ление. Если преступление, по которому возбуждено дело, влечет за собой гражданско-правовые требования лиц, понесших ущерб от преступления, эти требования при наличии их ходатайства о возмещении ущерба рассматриваются в данном деле.

Заявления об уголовном преследовании, поданные потерпев­шими в соответствии с законами иностранного государства в его компетентные учреждения в надлежащие сроки, действительны и на территории РФ в случаях, предусмотренных международны­ми договорами РФ. Статья ... Поручение об осуществлении уголовного преследования. Поручение об осуществлении уголов­ного преследования должно содержать:

а) наименование запрашивающего учреждения;

б) описание деяния, в связи с которым направлено поручение об осуществлении преследования;

в) возможно более точное указание времени и места соверше­ния деяния;

г) текст положения закона запрашивающего государства, на основании которого деяния признается преступлением, а также текст других законодательных норм, имеющих существенное значение для производства по делу;

д) фамилию и имя подозреваемого лица, его гражданство, а также другие сведения о его личности;

е) заявления потерпевших по уголовным делам, возбуждаемым по заявлению потерпевшего, и заявления о возмещении вреда;

ж) указание размера ущерба, причиненного преступлением.

К поручению прилагаются имеющиеся в распоряжении запра­шивающего государства материалы уголовного преследования, а также доказательства.

При направлении запрашивающим государством возбужден­ного уголовного дела расследование по этому делу продолжается в РФ в соответствии с настоящим Кодексом. Каждый из нахо­дящихся в деле документов должен быть удостоверен гербовой печатью компетентного учреждения юстиции запрашивающего государства.

Поручение и приложенные к нему документы составляются в соответствии с положениями статьи ... (номер статьи данного раздела, регламентирующей реквизиты поручения о правовой помощи по уголовным делам).

Статья ... Последствия принятия решения

Если поручение об осуществлении уголовного преследования было получено органами прокуратуры РФ после вступления в силу приговора или принятия учреждением РФ иного оконча­тельного решения, уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное дело подлежит прекращению.

Статья ... Смягчающие или отягчающие ответственность обсто­ятельства

В случаях, предусмотренных международными договорами РФ, органы дознания, следователь, прокурор, суд при расследо­вании преступлений и рассмотрении уголовных дел учитывают предусмотренные Уголовным Кодексом РФ смягчающие и отяг­чающие наказание обстоятельства, возникшие на территории иностранного государства.

Статья ... Сведения о результатах уголовного преследования

Генеральная прокуратура РФ сообщает иностранному учреж­дению юстиции сведения о результатах уголовного преследова­ния лица, в отношении которого была направлена просьба о возбуждении уголовного преследования, и высылает копию при­говора, вступившего в законную силу, или иного окончательного решения по делу.

2. Дополнить ч. 1 ст. 108 УПК пунктом 7 следующего содер­жания:

"7) запросы иностранных правоохранительных органов и международных организаций в соответствии с международными договорами Российской Федерации".

3. Изложить ч. 1 ст. 12 У К РФ в следующей редакции: "1. Граждане Российской Федерации и лица без гражданства, совершившие преступление вне пределов Российской Федерации, подлежат уголовной ответственности по настоящему Кодексу, если совершенное ими деяние признано преступлением в государстве, на территории которого оно было совершено, и если эти лица не были осуждены в иностранном государстве или в их отношении не было принято иного окончательного решения по делу. При осуж­дении указанных лиц наказание не может превышать верхнего предела санкции, предусмотренной законом иностранного государ­ства, на территории которого было совершено преступление".

4. Изложить ч. 3 ст. 12 УК РФ в следующей редакции: "3. Иностранные граждане, совершившие преступление вне пределов Российской Федерации, подлежит уголовной ответст­венности по настоящему Кодексу в случаях, если преступление направлено против .интересов Российской Федерации, и в слу­чаях, предусмотренных международным договором Российской Федерации, если они не были осуждены в иностранном государ-
стве и привлекаются к уголовной ответственности на территории Российской Федерации".

5. Присоединиться от имени РФ к Европейской конвенции о передаче разбирательства уголовных дел 1972 г.<sup>24

1</sup> Действующее международное право/Под ред. Ю.М. Колосова и Э.С. Крив-чиковой. В 3 т. - М., 1997. - Т. 2. - С. 812-819.

² В силу пока не вступил. Текст см.: Сборник международных договоров Российской Федерации по оказанию правовой помощи. — М., 1996. — С. 102-121.

³ Бюллетень международных договоров. 1995. — № 2.

⁴ В силу пока не вступил и не опубликован.

⁵ См.. например, гт 6 УПК Франции, ст  — УПК ФРГ

⁶ Информационный бюллетень. — 1996. № 10. Приложение.

⁷ Бюллетень международных договоров. — 1995. — № 5.

⁸ Международное сотрудничество в борьбе с преступностью. Сборник доку-ментов/Сост. П.Н. Бирюков, В.А. Панюшкин. Воронеж, 1997. — С. 77—83.

'Действующее международное право/Под ред. Ю.М. Колосова и Э.С. Крив-чиковой. В 3 т. — М., 1997. - Т. 3 - С. 51-60.

¹⁰ Сборник международных договоров СССР и Российской Федерации. Вып. ХЬУН. — М., 1994. — С. 133—157.

¹¹ Сборник международных договоров СССР. Вып. ХЫ1. — М., 1988. — С. 136-146.

¹² Сборник международных договоров Российской Федерации по оказанию правовой помощи. — М., 1996. — С. 272—279.

¹³ В сиду пока не вступил и не опубликован.

¹⁴ Сборник международных договоров СССР. Вып. Х1ЛН. — М., 1989. — С. 70-85.

¹⁵ Сборник международных договоров Российской Федерации по оказанию правовой помощи. — М., 1996. — С. 210—229.

¹⁶ См., например: Ч е л ь ц о в М.А. Советский уголовный процесс. — М , 1962. — С. 231—240; СтроговичМ.С. Курс советского уголовного процесс. В 2 т. - М., 1970. - Т. 2. - С. 9-24 и др.

¹⁷ См., например: Уголовный процесс/Под ред. К.Ф. Гуценко. — М., 1997. — С. 181.

¹⁸ Бюллетень международных договоров. — 1995. — № 3.

¹⁹ Сборник международных договоров СССР. Вып. Х1Л1. — М.. 1988. — С. 103—123.

²⁰ Сборник международных договоров СССР. Вып. ХЬУ]. — М., 1993. — С. 212-233.

²¹ СЗ РФ. 1997. № 3. Ст. 360.

²² Бюллетень международных договоров. — 1995. — № 7.

²³ Бюллетень Генеральной прокуратуры РФ. — 1993. — № 4.

²⁴ Международное частное право. Сборник документов. — М., 1997. — С. 780-790.

Статья поступила в редакцию в октябре 1998 г.