Реферат

Реферат Язык как система обозначения

Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-28

Поможем написать учебную работу

Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.

Предоплата всего

от 25%

Подписываем

договор

Выберите тип работы:

Скидка 25% при заказе до 9.11.2024



Язык как система обозначения

Копылов Михаил Юрьевич

Ныне человек воспринимает язык прежде всего как средство отчуждения опыта и рассуждения (познания). Но мы никогда не дойдем до истинной сути языка (и в истинной сути познания), пока не разберемся в том, каковы его, языка как языка вообще, исходная (первородная) функция и история происхождения, то есть история появления у него новых функций. И уж затем - каковы его свойства и роль в процессе познания.

Необходимость в языке возникает только тогда, когда люди начинают что-либо делать совместно (то есть делать нечто единое с разделением функций). Ибо для обеспечения этой совместности на этапе ее организации необходимо потребуется информационное взаимодействие между людьми. Иначе говоря, язык в действительности становится необходим только тогда, когда одному человеку требуется что-то сообщить другому, что-то узнать от него или вообще что-то требуется от другого. (В той мере, в которой индивид это что-то может сделать самостоятельно, не прибегая к помощи других людей, язык для него не является необходимым.) Отсюда важный вывод: поскольку язык возникает как элемент человеческой деятельности, то есть кооперативного взаимодействия людей с предметным миром, то язык необходимо устроен в точности так, как устроен предметный мир. Иначе: структура языка необходимо повторяет структуру предметного мира, ибо в противном случае человек не мог бы посредством языка сообщать о предметном мире. Этот тезис мы вывели исходя из точки зрения на язык как на систему обозначения (сущностей предметного мира). Но рассмотрим теперь этот вопрос с иной точки зрения - отыскания свойств естественного языка вообще.

Поскольку ни одно информационное взаимодействие не может быть воспринято, если оно не облечено в какую-нибудь физическую форму, язык так или иначе должен базироваться на какой-то внешней сенсорной системе. Хотя собственно язык как система обозначения должен быть независим от свойств какой-либо сенсорной системы. Следовательно, главный вопрос в происхождении языка - каким образом и при каких обстоятельствах какой-либо физический поток начинает восприниматься не как непосредственный физический поток, а как знаковый. Очевидно, в случае неоднократного совмещения во времени и пространстве знакового физического потока с непосредственным, им обозначаемым.

Исторически первой формой информационного взаимодействия было, очевидно, побуждение (например, “спасите”), следующей - сообщение (например, “тепло”) и, наконец, последней, свидетельствующей о наиболее высокой стадии развития языка - вопрос, поскольку вопрос - это не просто языковое действие, а языковое действие, предполагающее языковую же реакцию, тогда как побуждение явно предполагает непосредственную реакцию, а сообщение не предполагает никакой. Первые предложения были, по всей видимости, однословными, и этом смысле не существовало еще различия между словом и предложением. Объясняется это тем, что жизнь первобытного человека была полна опасностей и трудов, и поэтому у него не было времени для длинных разговоров, для пользы дела нужно было изъясняться коротко, так как в противном случае можно было лишиться жизни. Несомненно, что количество слов в первобытном языке было небольшим. Сначала возникли междометия (ох, ура, а-а-а, ну), затем - нечто вроде относительных местоимений-наречий (здесь, туда), то есть такие слова, которые могли интерпретироваться как и побудительная форма глаголов - команды. Затем стали появляться нарицательные имена. Пополнение словарного запаса языка происходило по мере вхождения новых видов предметных сущностей в сферу получения предметного опыта и обсуждения в процессе его получения. Но даже после появления в языке нарицательных имен, вследствие небольшого их количества преобладало употребление местоимений, поскольку одно местоимение (особенно относительное) могло заменить в речи большое количество несуществовавших еще имен (пример: “я с ним был там” + указывающий жест). Причина этого - то, что местоимения отличаются от имен тем, что привязывают высказывание к конкретной ситуации. Поэтому они очень кстати, когда нет еще необходимости обсуждать то, что непосредственно не оказывает в данный момент воздействия на органы чувств обсуждающих. В этом смысле язык первобытных был проязыком, типа языка собак, привязывающих свои сообщения к конкретным предметным местам (“Здесь был я”). Рудименты той стадии развития языка в виде весьма сложных систем личных местоимений, в которых каждое личное местоимение имеет множество различных форм в зависимости от характеристик того, на кого указывает, встречаются и некоторых современных языках (например, в кабардинском, индейцев квакиутль, сунданском, алеутском).

Итак, развитие языка шло в направлении улучшения его выразительности и отделения слов от места. Выразительность языка имеет два разных аспекта: широта охвата сущностей предметного мира и “разрешающая способность” обозначения. Однако на начальном этапе удовлетворение обоих этих аспектов происходило одинаково - за счет увеличения количества слов в языке. Такое имело место, по-видимому, по нескольким причинам: во-первых, не менее важно было также и требование лаконичности языка, во-вторых, количество слов в языке еще оставалось небольшим, в-третьих, отличие двух аспектов выразительности тогда еще недостаточно хорошо осознавалось. В целом на начальном этапе развития в языке преобладала синкретичность (однословность) обозначений и высказываний. По мере развития производительных сил жизнь человека стала менее напряженной , поэтому важность лаконичности языка стала меньше. Количество слов языка увеличилось настолько, что стало существенным препятствием для полноценного его освоения. Наконец, в языке появилось довольно много составных десигнатов, для которых в других языках, а возможно и в этом же, существовали несоставные эквиваленты (книга песней = песенник). Это было результатом развития выразительности по второму аспекту и было связано с возникновением составных высказываний.

Несомненно, что у самого феномена высказывания имелась (и имеется) объективная основа: наличие в предметном мире не только разных видов сущностей, но и разных родов: предметов, отношений, свойств предметов и свойств отношений (количества можно считать особой разновидностью свойств предметов либо самостоятельным видом сущностей). Считается, что во флексирующих языках различие между ними отражается в виде различия в морфологии (строении) отдельных слов, а также их грамматическими категориями. В соответствии с этим словарный запас языка делится на классы частей речи. В агглютинирующих языках отдельное слово (вне предложения ) уже невозможно отнести к какой-либо части речи, так как различие в морфологии отдельных слов отсутствует. Наличие же каких-либо грамматических категорий у слова в таких языках проявляется только в предложении. Так, если слово имеет категорию падежа, в русском и татарском языках его относят к существительным, при наличии категории спряжения - к глаголам. Однако сравнительный анализ грамматической категориальности в разных языках показывает, что одна и та же грамматическая категория в разных языках может быть связана с разными частями речи. Так, в ненецком языке спрягается существительное , в нгасанском - спрягается наречие, в кетском - склоняются глаголы. В татарском языке существует особая категория существительного, которая отсутствует в русском - категория принадлежности. Наконец, изолирующие (в идеале) языки вообще свободны от таких “предрассудков”, как грамматические категории и морфология слов (например, китайский и в большей степени вьетнамский). В таких языках понимание смысла предложения и отнесение слов к частям речи держится исключительно на порядке слов в предложении, то есть смысл предложения изменяется при изменении порядка слов.

Весьма своеобразны инкорпорирующие языки (папуасский, гадсуп, чукотский). В них элементами предложения-слова являются не слова, а морфемы. Например, слово “юнаампатепини” (гадсуп) означает “является ли (это) (принесенным) оттуда, где пища?” или, более точно, “является ли (это) оттуда-где-пища?”. Такое значение складывается из следующих элементов: юнаам - пища, па - где или место, те - предлог “из”, пи - вопросительная частица “ли” , ни - быть. Таким образом, “юнаампатепини” буквально переводится как “пища-где-из-ли-быть”. Отсюда ясно, что инкорпорирующие языки тяготеют, как и изолирующие, к фиксированному порядку элементов высказывания (обстоятельство-дополнение-сказуемое-(подлежащее)), который противоположен порядку, принятому в изолирующих языках.

Какие же из всего сказанного следуют выводы? Во-первых, постулат о том, что высказывание состоит из (самостоятельных) слов, не является универсальным для всех естественных языков (то есть не является инвариантом естественного языка и, стало быть, свойством языка вообще ). Во-вторых, не является универсальным также постулат о том, что элемент высказывания (как отдельный, так и в составе высказывания) обладает морфологией. Общий вывод: определение предметного смысла элемента высказывания, то есть отнесение его к некоторому типу предметных сущностей по наличию у него определенных морфем (в том числе и грамматических категорий), является не только неуниверсальным, но и безосновательным. Так, например, какой предметный смысл имеет слово “мышление”? Наличие морфологических признаков существительного у этого слова подталкивают к неправильному ответу. Мышление - это не предмет, а отношение. Таковы же и любовь, и познание, и жизнь, и развитие, и понятие и даже, представьте себе, сознание, и много других подобных существительных. Все это - отношения, а не предметы. Псевдопредметность всегда порождала и порождает множество всяческих недоразумений, которые, по-видимому, являются основными недоразумениями не только в быту, но и в науке. В качестве одного из самых “свежих” примеров таких недоразумений следует привести введение элементарных частиц сознания - дживатм.

Обсудим теперь, какие новые возможности получает язык в связи с развитием в нем свойства аналитичности. Это - возможность абстрагирования и возможность формального вывода знания (иначе – рассуждения), а значит - возможность науки и том числе теоретической деятельности. Как это ни странно, наиболее приспособленными для выполнения этих функций являются языки с 1-уровневой морфологией (например, английский). Почему? Потому что 2-ой уровень морфологии (имеющийся в русском языке) допускает инверсию элементов высказывания и их отбрасывание, а также вносит путаницу в различение предметных статусов элементов высказывания. Не зря ведь язык математики имеет 1-уровневую морфологию. Перечисленные выше свойства языков с двухуровневой морфологией очень часто способствуют “затемнению” предметного смысла высказываний, понимание которого является необходимым условием для анализа операций абстрагирования и формального вывода. Поэтому при работе в таких языках, к которым относится и русский, для прояснения предметного смысла высказываний необходимо осуществлять процедуру приведения к канонической структуре.

Высказыванием с канонической структурой является высказывание вида (подлежащее-предмет)+(сказуемое-отношение)+(дополнение-предмет), так как именно такую (как минимум) структуру имеет то, что выше было названо предметной ситуацией. Итак, предметной ситуацией называется фрагмент (в общем случае пространственно-временной) предметного мира, обозначаемый в речи в виде простого высказывания с канонической структурой. Дополнение в канонической структуре обязательно, если того “требует” выражаемое сказуемым отношение. Можно себе представить также и схему развернутой канонической структуры высказывания, которая уже не может быть изображена в виде одной строки:

(подлежащее-предмет)->(сказуемое-отношение)-->(дополнение-предмет)

  

(свойство_предмета) (свойство_отношения) (свойство_предмета)

В этой схеме удается отразить отличие родов предметных сущностей не только по предметному смыслу, но также и по месту их обозначений в вопросно-ответной структуре высказывания, которая, как это видно опять-таки из приводимой схемы, не тождественна структуре порядка следования элементов предложения. Итак, каноническая структура высказывания - это вопросно-ответная структура, а не линейная структура порядка следования.

Предметный статус члена предложения (указываемый в обоих схемах после наименования члена предложения и обязательный, чтобы структура была признана канонической) определяется, как уже было сказано, не по морфологическим признакам, а по содержательным, которые заключены в основе слова. Интересный случай представляет слово “мысль”, которое, несмотря на свою основу, выше определенную как отношение, все-таки обозначает предмет. Такое имеет место потому, что это обозначение реконструируется как “то, что мыслится”, то есть является обозначением для дополнения отношения “мыслить”. Такие случаи в русском языке, по-видимому, редки, так как по нормам языка в данном случае должна применяться форма страдательного причастия настоящего времени -”мыслимое” (в функции подлежащего). Для отношения “любить” это, например, выглядит так: “мой любимый пришел”. Реконструкция этого предложения выглядит так: “тот, кого я люблю, пришел”. Еще один пример реконструкции: вместо предметно неясного “мышление начато” получается “Некто начал мыслить”.

Перейдем теперь к предметной обусловленности различия родов сущностей предметного мира. Иначе говоря, попытаемся ответить на такой вопрос: действительно это различие существует в предметном мире или это результат умственных действий человека? Начнем с того, что всерьез оспаривать то, что все живое воспринимает предметный мир с помощью органов чувств, бессмысленно. Именно это обстоятельство со времен Беркли породило идею отождествления предметного мира с комплексом ощущений. Именно это обстоятельство, немного подперченное идеями Беркли и помноженное на технический прогресс, порождает сейчас проекты 100%-ной внешней виртулизации человеческого общества, то есть замены всех внешних ощущений каждого человека на другие, причем для всех людей одинаковые. Но у этой идеи есть и более далеко идущее продолжение (очевидно, тоже принадлежащее Беркли) - что предметного мира не существует. Как ни странно, и это положение находило отклик в сердцах мыслящей интеллигенции. Правда, тоже воспринявший эту идею эмпириомонист А.Богданов все-таки один раз почувствовал в ней что-то недоброе, выразив это в виде вопроса: “Как опыт (одного человека, например, самого А.Богданова) соотносится с опытом других людей?” Не правда ли, вся эта история - весьма характерный пример того, как очевидное обстоятельство можно довести до абсурдной формы, но при этом и в этой абсурдной форме оно продолжает жить и тешить человеческое самолюбие?

Но вернемся к нашей основной теме. Действительно, как это ни странно звучит для марксистски подкованного интеллигента, предметный мир - это не более чем поле свойств. Можно даже сказать смелее: мир - это поле чисел и векторов, так как любому свойству соответствуют только они. Это, конечно, фигуральное выражение, но именно такая формулировка помогает понять, что мир предстает таким только в начале своего пути к человеческому, собачьему или чьему-либо сознанию, потому что только в таком виде он может быть воспринят и воспринимается органами чувств. И здесь нас ждет еще одно когнитологическое приключение. Это приключение “берет свои истоки” в том, что с органами чувств, как правило, отождествляются рецепторы. Отсюда и делается вывод, что, мол, все живое видит глазами, а слышит ушами. Между тем физиология вводит понятие - сенсорная система. Означает оно только одно: чтобы увидеть или услышать, кроме глаз и ушей нужно еще что-то. Этим чем-то являются нейроны головного мозга, которые обрабатывют поступающие от многочисленных рецепторов импульсы, чтобы сложить из них единую картинку. Отсюда вывод: слышит все живое головным мозгом, ушами оно слушает.

Теперь обсудим следующее: что же такое могут проделывать с поступающими от рецепторов импульсами нейроны головного мозга? Для этого надо вернуться к началу, где сказано, что собственно все, что поступает на вход этих нейронов - это, чуть не сказал, числовое или векторное поле. “Чуть не сказал”, потому что это будет действительно так, если к поступающей от внешних рецепторов пока-еще-не-информации добавить пока-еще-не-информацию, поступающую от рецепторов двигательной системы и все это обработать. Вот тогда и получится действительно поле и даже (где-то) векторное. Пока же двигательной составляющей нет, существует только поток скаляров. Но, допустим, числовое поле (начнем пока с него) получено, что дальше? Это - нельзя сказать, что очевидно, но по крайней мере об этом уже можно сказать несколько слов. В числовом поле можно искать как минимум границу (существующую в нем в виде непрерывной совокупности скачкообразных изменений параметра поля в данной его точке), причем желательно четкую и замкнутую. Когда найдем, тогда и получим традиционное представление о предмете, а заодно и ощутим сам предмет. Таким образом, предмет как тип предметной сущности действительно существует в виде, как правило, замкнутой и четкой границы в числовом поле некоторого свойства.

Осталось, следовательно, разобрать, каким образом предметно существует отношение. Для этого немного поиграем. Поставим красный кубик (куб А) на синий (куб Б) и покажем это ребенку. Если у него уже есть представление об этих предметах (каковыми являются кубики) как о чем-то отдельном (а оно у него есть, если у него есть представление о них как о предметах, потому что предмет - это, как правило, нечто отдельное), то он поймет, что они находятся в отношении, то есть имеет место отношение: куб А стоит на кубе Б. Каким образом это удается понять (даже не зная слова “отношение”)? Начнем издалека: пусть в пространстве обнаружена зрительным путем граница, пусть (для простоты) в виде вертикальной плоскости. Но при этом, посмотрите-ка, случилось чудо: вместе с границей, появилось и отношение “находиться слева” (а заодно и взаимообратное с ним отношение “находиться справа”), а также еще и два предмета-полупространства, находящиеся между собой в этом отношении: одно из них слева от другого. Если мы вообразим себе горизонтальную плоскость, то появится пара отношений “находиться вверху” и “находиться внизу”, первое из которых является составной частью разбираемого отношения “стоять на”. Другими составными частями разбираемого отношения, очевидно, являются “соприкасаться с” и “покоиться” (этим оно, видимо, и исчерпывается). Последнее отношение (“покоиться”) выводит нас в до сих пор не рассматриваемую сферу отношений - динамических. Все рассмотренные выше отношения - это статические отношения, они существуют, как это уже стало ясно, в виде пространственных связей между элементами предметных ситуаций - моментальных срезов предметного мира. Динамические отношения более сложны, они существуют в виде связей между различными моментальными срезами предметного мира, то есть как временные связи в предметном мире.

Специфическими отношениями являются отношения, включающие не только сенсорные, но и эмоциональные компоненты. Примеры таких отношений очевидны: “ненавидеть”, “бояться”, “восторгаться”, “умиляться” и т.п. Мир таких отношений для конкретного человека - это как раз то, что художественным мышлением называется внутренним миром человека. Каким образом и где образуются эмоции? Поскольку это тоже чувства, то для их образования должны существовать какие-то рецепторы. Они расположены, по-видимому, в самом головном мозге, потому что эмоции - это ощущение головным мозгом того, что в нем происходит с точки зрения процессов возбуждения и торможения в нем. Поэтому эмоции обязательно сопровождают любую деятельность человека, в том числе и познание. Рассмотрим, как возникают основные эмоции. При отсутствии цели получаем эмоцию апатии. Если цель возникает, то возникает и дилемма: известен или неизвестен индивиду способ ее достижения. В первом случае получается эмоция воодушевления, во втором - эмоция прострации. Дальше события развиваются следующим образом: если к воодушевлению добавляется еще и достижение цели, то она плавно перерастает в эмоцию радости. После этого круг эмоций замыкается: радость, при отсутствии подпитки новыми целями, может перейти опять в апатию, в разной степени “подкрашенную” предыдущими радостями. Из этого анализа становится ясно, что все основные эмоции связаны с наличием цели, способов ее достижения и события достижения цели. Выявляется также весьма существенная деталь: в дереве эмоций есть две тупиковые ветви (апатия и прострация), которые теоретически могут продолжаться неограниченно долго, что грозит для их носителя иногда весьма катастрофическими последствиями. Следовательно, понять, как человек выходит из них, и научиться сознательно осуществлять их является весьма важной научной задачей. Обращает на себя и такой момент, что в построенном дереве эмоций отсутствуют такие безусловно важные эмоции, как гнев и страх. О них можно сказать лишь то, что они связаны с обнаружением или переживанием энтропии, то есть наличия того, что неожиданно может помешать (страх) или уже мешает (гнев) реализовать намеченный план. Обе эти эмоции могут возникнуть в точке воодушевления, а страх еще и в точке прострации, то есть когда план только еще вырабатывается. И страх, и гнев относятся к этапу выработки способа достижения цели, который может иметь место не только в стадии прострации, но и в стадии достижения цели.

Все остальные эмоции образуются, по-видимому, следующими способами: 1) путем комбинации основных (так как у индивида может быть сразу несколько целей); 2) путем добавления еще одной переменной в “систему координат” пространства эмоций; 3) путем привязывания эмоций к каком-либо предмету (например, умиление или восторг).

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.sciteclibrary.ru



1. Диплом Налогообложение предприятий малого бизнеса
2. Реферат на тему Sarah Orne Jewett Essay Research Paper Thesis
3. Курсовая Эффективность использования основных средств
4. Контрольная работа Конституции императоров
5. Реферат на тему Интенсивная терапия инфекционных больных
6. Сочинение на тему Сочинения на свободную тему - О чем рассказали узоры на окнах 2
7. Доклад Насилие над женщинами в России
8. Реферат London Essay Research Paper The Demoralization of
9. Реферат Операциоонная система windows
10. Реферат на тему Контроль за деятельностью органов и учреждений исполняющими наказа