Введение

Актуальность исследования. Величайшие умы человечества размышляли над проблемой суицида. Сотни философов, социологов, психологов, врачей изучали проблему самоубийства в самых различных аспектах. Свое хорошо известное философскому миру сочинение "Миф о Сизифе" А.Камю начинает c знаменательного вступления: "Есть лишь одна по-настоящему серьезная философская проблема - проблема самоубийства. Решить, стоит ли или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить, - значит ответить на фундаментальный вопрос философии. Все остальное - имеет ли мир три измерения, руководствуется ли разум девятью или двенадцатью категориями - второстепенно. Таковы условия игры: прежде всего, нужно дать ответ".

Без преувеличения можно сказать, что к этому изречению знаменитого француза могли присоединиться такие русские мыслители как Ф.Достоевский, Л.Н.Толстой, а в определенной мере также В.С.Соловьёв, Н.А.Бердяев, А.Ф.Кони. Анализ суицида для русских мыслителей всегда представлял из себя анализ предельной, "пограничной ситуации" для личности при выборе ею определенного жизненного пути, другими словами, анализ истоков "веры живой".

Самоубийство - на первый взгляд довольно незначительное явление, особенно с высоты созерцающих глобальные геополитические события, на самом деле обнажает "изнанку" существующего строя, способно дать определенную оценку происходящим событиям в обществе. Кроме того, при наличии довольно таки обширных и разносторонних статистических сведений по предмету исследование феномена суицида представляет собой настоящую находку для  социолога.

Тем не менее, нельзя переоценивать важность изучения самоубийства. Поскольку социальная норма числа самоубийств характеризуется постоянством, превосходящим норму общей смертности, то изучению в первую очередь подвергаются резкие скачки общего (среднегодового или среднемесячного) показателя самоубийств - как ответной реакции на общественные кризисы.

События, которые происходят сейчас в России, могут по разному восприниматься различными индивидами, но предмет социологии регламентирует надындивидуальный характер исследования. Мы будем опираться лишь на объективные факты, и на то, как они повлияли (либо могут повлиять) на российское общество.

Объект: Суицид как социальный феномен.

Предмет: Влияние социально-экономических потрясений на уровень суицидальности в обществе.

Цель: выявить зависимость суицидальности от социально-экономических потрясений.

Задачи:

1)  Дать адекватную теоретико – методологическую основу исследования суицида в эпоху социально- экономических потрясений.

2)  Проанализаровать суицид, как форму девиантного поведения.

3)  Выявить, уточнить социально – экономические детерминанты суицида в обществе.

4)  Охарактеризовать специфику развития суицида  в период социально – экономических потрясений.

 Гипотеза – основание: вероятность количества самоубийств в эпоху социально  – экономических потрясений повысится.

 Данная курсовая работа состоит из введения, двух глав, четырех параграфов, заключения, библиографического   списка.

  Общий объём работы составляет двадцать пять страниц.
План:
I.    Теоретико – методологическую основу исследования суицида в эпоху социально- экономических потрясений.
1.1  Философия и социология суицида.

1.2  Суицид: основные понятия и определения.

Самоубийство - одна из вечных проблем человечества, поскольку существует как явление практически столько же, сколько существует на Земле человек. Самоубийство, как считают исследователи, явление сугубо антропологическое. Считается, что случаи самоубийств животных, являются либо поэтическим вымыслом, либо неправильными выводами из поверхностных наблюдений за жизнью животных. Ни скорпион, вонзающий себе свое ядовитое жало в спину, если его окружить горящими углями, ни те животные, которые отказываются от пищи в неволе и погибают, не действуют сознательно, и это - главное отличие их поведения от поведения человека.

Сознательное самоубийство, составляющее достояние одного лишь человека, очевидно, не может считаться продуктом новейшей цивилизации. Известно, что в доисторические времена, когда только-только начинали образовываться крупные общинно родовые союзы, самоубийство носило чисто прагматическую социальную функцию и помогало выживанию рода и племени рода и племени в целом. Одно из самых первых известных в истории человечества самоубийств - самоубийства детей и стариков у первобытных племен в голодные годы.

На протяжении последующей истории человечества менялись и усложнялись мотивы и способы самоубийства, периоды относительного спокойствия в том или ином регионе сменялись годами подлинных эпидемий самовольного ухода из жизни. Рост числа самоубийств мы видим и в настоящее время.

Величайшие умы человечества размышляли над этой проблемой. Сотни философов, социологов, психологов, врачей изучали проблему самоубийства в самых различных аспектах.

Свое хорошо известное философскому миру сочинение "Миф о Сизифе" А.Камю начинает c знаменательного вступления: "Есть лишь одна по-настоящему серьезная философская проблема - проблема самоубийства. Решить, стоит ли или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить, - значит ответить на фундаментальный вопрос философии. Все остальное - имеет ли мир три измерения, руководствуется ли разум девятью или двенадцатью категориями - второстепенно. Таковы условия игры: прежде всего, нужно дать ответ".[1]

Без преувеличения можно сказать, что к этому изречению знаменитого француза могли присоединиться такие русские мыслители как Ф.Достоевский, Л.Н.Толстой, а в определенной мере также В.С.Соловьёв, Н.А.Бердяев, А.Ф.Кони. Анализ суицида для русских мыслителей всегда представлял из себя анализ предельной, "пограничной ситуации" для личности при выборе ею определенного жизненного пути, другими словами, анализ истоков "веры живой".

Суицид, умышленное самоповреждение со смертельным исходом. Исключительно человеческий акт, суицид встречается во всех культурах.

Люди, совершающие суицид, обычно страдают от сильной душевной боли и находятся в состоянии стресса, а также чувствуют невозможность справиться со своими проблемами. Они часто страдают психическими болезнями, особенно большой депрессией, и смотрят в будущее без надежды.

Суицид рассматривается как ведущая причина смертей во всем мире, поэтому он является значительной общественной проблемой. Кроме того, некоторые исследователи полагают, что официальная статистика недооценивает действительное число суицидов.

Самоубийство – на первый взгляд довольно незначительное явление, особенно с высоты созерцающих глобальные геополитические события, на самом деле обнажает “изнанку” существующего строя, способно дать определенную оценку происходящим событиям в обществе. Кроме того, при наличии довольно таки обширных и разносторонних статистических сведений по предмету исследование феномена суицида представляет собой настоящую находку для западного социолога.

Тем не менее, нельзя переоценивать важность изучения самоубийства. Поскольку социальная норма числа самоубийств характеризуется постоянством, превосходящим норму общей смертности, то изучению в первую очередь подвергаются резкие скачки общего (среднегодового или среднемесячного) показателя самоубийств – как ответной реакции на общественные кризисы.

События, которые происходят сейчас в России, могут по разному восприниматься различными индивидами, но мнения отдельных людей здесь мне нисколько не интересны, т.к. сам предмет социологии регламентирует надындивидуальный характер исследования. Я буду опираться лишь на объективные факты, и на то, как они повлияли (либо могут повлиять) на российское общество, придерживаясь универсальной методики, которая активно эксплуатируется социологами – сбор сведений по предмету и их анализ – выявление наличия закономерностей или отсутствия оных.

Для начала следует определить, что же такое самоубийство?

В русском языке это слово означает “намеренное лишение себя жизни”. В научной литературе исследователи также говорят, что самоубийство - деяние умышленное. Таким образом, ситуации, когда смерть причиняется лицом, которое не может отдавать себе отчета в своих действиях или руководить ими, а также в результате неосторожности субъекта относят не к самоубийствам, а к несчастным случаям. Что же лежит в основе существования такого явления, как самоубийство?

Амбрумова А. Г. и ряд других исследователей выдвигают концепцию о том, что суицид - это феномен социально-психологической дезадаптации личности, т.е. ключевые понятиями для данного явления - социально-психологическая адаптация и дезадаптация.

Под адаптацией вообще понимается приспособление - соответствие между живой системой и внешними условиями, причем адаптация - это и процесс, и его результат. Тогда понятие дезадаптации отражает различную степень и качество несоответствия организма и среды. Полное соответствие способствует развитию, полное несоответствие несовместимо с жизнедеятельностью. К системам, занимающим промежуточное положение между этими двумя полюсами, в одинаковой мере применим термин адаптация и дезадаптация; первый из них отражает позитивные приспособительные и компенсаторные компоненты, а второй характеризует систему со стороны ее недостаточности или дезорганизованности.

На уровне личности акцент в процессе адаптации переносится на социальные взаимодействия, опосредованные психической деятельностью и ее высшей формой - сознанием. Объективным критерием успешности социально-психологической адаптации человека служит его поведение в обычной и экстремальных ситуациях.

Авторы различают лимитирующую и трансформирующую адаптацию.

В условиях экстремальной ситуации разные личности неодинаково перестраивают свою приспособительную тактику. Наиболее устойчивые из них за счет пластичности и резервов сохраняют прежний общий уровень адаптации. Другая часть характеризуется временным снижением этого уровня, но без слома основных направлений адаптации. В этом случае дезадаптация носит лишь количественный характер, она лимитирована и не выходит за пределы качественной определенности адаптационного процесса, т.е. дезадаптация не привела к болезни, не породила патологических форм адаптации.

В тех случаях, когда экстремальные нагрузки падают на почву, измененную конституционально ( как это имеет место при психопатиях и некоторых неврозах). Тогда вероятность полома значительно возрастает. В таких случаях социально-психологическая дезадаптация влечет за собой качественную трансформацию приспособительного процесса, появление патологических форм адаптации. Этот вариант характерен для пограничных расстройств, при которых наиболее подвержены срыву ценностно-ориентационная и коммуникативная деятельность при общем снижении интенсивности и пластичности процесса приспособления.

Психические расстройства представляют собой глобальную дезадаптацию с переходом на качественно новых уровень патологического реагирования.

Рассматривая социально-психологическую дезадаптацию в динамике, ведущей к суициду, выделяются две фазы: пре диспозиционная и суицидальная.

Пре диспозиционная фаза дезадаптации не служит прямой детерминантой суицидального поведения. Решающее значение для перехода ее в суицидальную имеет конфликт. Конфликт, переживаемый личностью, образуется из двух или нескольких разнонаправленных тенденций, одну из которых составляет основная, актуальная в данный момент потребность человека, а другую - тенденция, препятствующая ее удовлетворению. Конфликт при этом может быть внешним и внутренним.

Напряженность и сила конфликта зависят от силовых соотношений образующих его тенденций: чем больше выражено различие сил, тем проще конфликт разрешается; самым же трудным, приобретающим черты экстремальности, считается конфликт равносильных тенденций.

Разрешение конфликта зависит от значимости сферы, в которой он происходит, и от системы резервных адаптационных механизмов. В случае их слабости, т.е. в условиях предиспозиционной дезадаптации, и невозможности реальным способом изменить конфликтную ситуацию, единственной реакцией, подменяющей собой все другие типы, оказывается суицид как способ самоустранения от всякой деятельности.

Таким образом, из всего сказанного можно сделать вывод о том, что суицид есть “следствие социально-психологической дезадаптации личности в условиях переживаемого микро социального конфликта”.

Теперь следует осветить сам механизм формирования внутри личности суицидальной направленности.

Собственно суицидальное поведение - “любые внутренние и внешние формы психических актов, направляемые представлениями о лишении себя жизни”.

Внутреннее суицидальное поведение включает в себя суицидальные мысли, представления, переживания, а также суицидальные тенденции, среди которых можно выделить замыслы и намерения. Практически целесообразно пользоваться тремя ступенями из этой шкалы:

- Пассивные суицидальные мысли характеризуются представлениями, фантазиями на тему своей смерти, но не на тему лишения себя жизни как самопроизвольного действия (“хорошо бы умереть”, “заснуть и не проснуться” и т.п.).

- Суицидальные замыслы - это активная форма проявления суицидальности, т.е. тенденция к самоубийству, глубина которой нарастает по мере разработки плана ее реализации. Продумываются способы, время и место самоубийства.

- Суицидальные намерения предполагают присоединение к замыслу решения и волевого компонента, побуждающего к непосредственному переходу во внешнее поведение.

Период от возникновения суицидальных мыслей до попыток их реализации традиционно называется пре суицидальным (пре суицидом).

Длительность его может исчисляться минутами (острый пре суицид) или месяцами (хронический пре суицид). В случаях продолжительного пре суицида процесс развития внутренних форм суицидального поведения отчетливо проходит описанные выше этапы. Однако эта последовательность обнаруживается далеко не всегда. При острых пре суицидах можно наблюдать появление суицидальных замыслов и намерений сразу же.

Внешние формы суицидального поведения включают в себя суицидальные попытки и завершенные суициды.

- Суицидальная попытка - это целенаправленное оперирование средствами лишения себя жизни, не закончившееся смертью. Она в своем развитии проходит две фазы обратимая и необратимая.

Исходя из суицидальной попытки и ее фаз, можно в каждом конкретном случае решить вопрос, имел ли место переход от суицидальных тенденций к покушению на самоубийство.

В соответствии со всем вышеизложенным, суицид можно рассматривать как действие, подчиненное конкретной цели покончить с собой, но включенное в более широкую систему предметной деятельности с соответствующим ей мотивом.
Причинами суицида являются три детерминанты: личностная деформация субъекта (в крайних вариантах - психической заболевание) и психотравмирующая личностно не переносимая социальная обстановка, а также социально- экономическая, нравственная обстановка во всем обществе, государстве.
Суицид. Цифры и факты

В некоторых странах самоубийство занимает третье место среди причин смерти (на первом месте – смерть от болезни, на втором – смерть от несчастных случаев).

Ежегодно кончают с собой:

- 30 тысяч американцев,

- 25 тысяч японцев,

- 20 тысяч французов,

В России в 2000 году покончили с собой 56,9 тысячи человек, в 2001 - 57,2 тысяч.

Каждый год на земле кончают жизнь самоубийством 500 000 человек.

По мнению социологов - официальная статистика самоубийств значительно отличается от реальных цифр (как минимум в 2 раза), поскольку в нее попадают только явные случаи. Также никем ни фиксируются случаи неудачных попыток ухода из жизни, количество которых в 7-10 раз больше, чем законченных самоубийств.

Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) делит все страны по показателю суицида на три группы:

- Низкий уровень самоубийств (до 10 человек в год на 100 тысяч населения) - Греция, Италия, Гватемала (0.5), Филиппины (0.5), Албания (1.4), Доминиканская Республика (2.1), Армения (2.3),

- Средний уровень самоубийств (от 10 до 20 человек на 100 тысяч населения) – Австралия, США,

- Высокий и очень высокий уровень самоубийств (свыше 20 человек на 100 тыс. населения) - Латвия (42.5), Литва (42.1), Эстония (38.2), Венгрия (35.9).

Россия уже давно занимает прочную позицию в третьей группе с показателем 39,3 (для 2000 года) и 39,7 (для 2001 года). В нескольких регионах России число самоубийств приближается к 80 (например, Читинская область), в пятнадцати регионах он превышает 60, в трех — 70 (данные 1996 г.).

В России от суицида умирает больше людей, чем от рук убийц - [ 28,3 (для 2000 года) и 29,8 (для 2001 года) ]. Данный показатель для нашей страны также довольно высок - по количеству убийств Россия уступает только ЮАР и Колумбии.

Во Франции очень высокий уровень самоубийств среди подростков - именно они совершают более половины всех самоубийств в стране. Попытку уйти их жизни делает каждый двадцатый подросток. Основные причины: неудачи в учебе, конфликты с родителями, страх перед будущим.

В Средней Азии достаточно низкий уровень самоубийств, но в то же время большое число самосожжений. Таким образом, замужние женщины протестуют против своего униженного положения.

60% всех самоубийств приходится на лето и весну

Считается, что болезнью самоубийц является депрессия — до 70% депрессивных больных обнаруживают суицидальные тенденции, а 15% из них совершают самоубийства. Поэтому проблема самоубийств — это проблема депрессий.

Основные причины самоубийств:

- 41% - неизвестны

- 19% - страх перед наказанием

- 18% – душевная болезнь

- 18% - домашние огорчения

- 6% - страсти

- 3% денежные потери

- 1,5% - пресыщенность жизнью

- 1,2% - физические болезни.

Время:

- Первая половина дня – 32%

- Вторая половина – 44%

- Ночь – 24%.

Место:

- Дома – 36%

- Вне дома – 20%

- На месте учебы и работы – 8%

- В гостях – 16%

Семейное положение По статистике, состоящие в браке кончают с собой значительно реже, нежели холостые или разведенные. Большой уровень самоубийств для людей, потерявших партнера - они кончают с собой в три раза чаще, чем семейные.

Группы риска Существует прямая зависимость между суицидом и потерей социального статуса, имеющим в социологии собственное называние - "комплекс короля Лира". Так, высокий уровень самоубийств среди демобилизованных офицеров, молодых солдат, люди, взятых под стражу. Самые высокий показатель самоубийств в следующих группах:

- психически больные (уровень самоубийств у горожан составляет 95,2 человека),

- хронические алкоголики (91 человек),

- наркоманы (178 человек),

- инвалиды (110 человек на 100 тысяч населения).
Способы ухода из жизни среди современной молодежи: варьируют в разных культурах. Повешение – ведущий способ суицида во всем мире. В США около 60% всех суицидов происходят с использованием огнестрельного оружия. В Канаде, где оружие менее доступно, с его использованием происходит 30% суицидов. Отравление, например, с использованием передозировки лекарственных средств, отмечается в США в 18% всех суицидов. Исследователи предполагают, что значительный процент из числа фатальных ДТП с единственной жертвой – являются фактически суициды.

Прощальные записки оставляют 44% людей, налагающих на себя руки. Они адресованы:

- «всем» - 20%,

- близким – 12%,

- начальникам – 8%,

- никому – 4%.

Алкоголь при жизни употребляло 60% самоубийц, хотя непосредственно перед самоубийством алкоголь употребляется только в 8% случаев, наркотики – в 4%. То есть почти 9/10 осуществляют самоубийство в трезвом уме и памяти.

Самоубийству предшествовали:

- Психическая травма – 52%

- Конфликты – 48%

Материальное обеспечение:

- Удовлетворительное – 44%

- Неудовлетворительное – 56%

- Уровень жизни и количество самоубийств не связаны между собой - так одна из самых высокоразвитых и богатых стран Европе - Швеция на протяжении десяти лет является одним из лидеров по числу суицидов.

Образование - люди с высоким уровнем образования менее склонны к суициду. Самое опасная группа - люди, с неполным средним образованием.

Взаимоотношения:

- Общались с широким кругом людей – 24%

- С несколькими людьми – 60%

- Были замкнуты и избегали общения – 16%

Самоубийство и общественные катаклизмы. После окончания октябрьской революции и гражданской войны кривая самоубийств резко пошла вверх. К 1926 году в Москве и Ленинграде уровень самоубийств поднялся до немыслимой величины: 41,8 - среди мужчин, 19,5 - среди женщин (и это только официальная статистика). Далее, были два скачка - в 1937-м и в 1947-м. Затем - некоторый спад во время хрущевской "оттепели", и резкий рост вплоть до 1984 года (38,7 человека на 100 тысяч), когда Россия занимала в черном списке второе место, уступая только Венгрии.

Во время перестройки уровень самоубийств резко упал (до 23,1 человек), но начиная с 1988 года он вновь начинает расти, и в 1994-м количество самоубийств возрастает чуть ли не вдвое. Это означает, что 2,7 процента всех умерших в стране - самоубийцы. Для сравнения - аналогичный показатель для 50-х годов ХIХ века составлял 0,06 - 0,09 процента
Только 38%.самоубийц высказывают вслух мысли о готовящемся самоубийстве.

Около 80% самоубийц предварительно дают знать о своих намерениях окружающим, хотя способы сообщения об этом могут быть завуалированы

С начала 19 века наблюдается постоянное и равномерное возрастание статистика самоубийств в во всех странах мира.
Первым, решившим посмотреть на самоубийство с другой стороны, был Монтень, писавший об этом «благородном средстве». Дэвид Юм в 1777, спустя лишь 20 лет после написания, решился опубликовать свою работу «О самоубийстве». Книга сразу же попала в список запрещенных изданий.
Поскольку отношение к самоубийству, как явлению, постепенно менялось, те, кто его совершал, часто признавались уже не преступниками, а психическими ненормальными.

Постепенно стали отменять законы, уголовно наказывающие самоубийц. Первой это сделала Франция во время Французской революции. В Америке, еще в 1881 году собрание штата Нью-Йорк определяло срок 20 лет тем, чья попытка самоубийства была неудачной. Дальше всех, наверное, пошли англичане - раньше по английским законам, в случае неудавшегося самоубийства, государство доводило начатое дело до конца. А уголовным преступлением самоубийство перестало считаться в Великобритании не так давно – в 1961 году, а с 1941 по 1955 там привлекли к уголовной ответственности 44 956 человек. Из них полностью оправданы было только 346 человек, 308 попали за решетку, остальные отделались условными сроками.

               

                 

  

                               lossofsoul.com/ Смерть/ Суицид/ История
                 

                               lossofsoul          Смерть                Депрессия        Стресс  жизнь   Жизнь как Творчество

                Самоубийство. Экскурс в историю                     

  См. также "Депрессия. Экскурс в историю" 
               

 » Самоубийство в древние времена

               

 » Самоубийство в эпоху античности

               

 » Самоубийство в средневековье

               

 » Самоубийство в новые времена
Термин "суицид" появился в 17 веке, и практически не употреблялся до середины 18 века. Термин "суицидология"  начали употреблять в начале 20 века. Но люди начали убивать себя гораздо раньше.

Самоубийство в древние времена

 
Неизвестно, когда человек совершил первое самоубийство, но известно, что намеренно и сознательно лишать себя жизни человек начал давно. Это подтверждают и антропологические исследования первой половины двадцатого века. В то время на Земле было достаточное количество глухих и нетронутых уголков, в которых  по законам первобытнообщинного строя жили люди.
В одних общинах самоубийство считалось сугубо «личным делом», в  других  на самоубийство было наложено табу, а его попытки жестоко каралась. Были общины, где существовали религиозные обряды и культы, связанные с самоубийством. Но, так или иначе, самоубийство присутствовало в каждой культуре.
Раньше смерть человека, в зависимости от обстоятельств, делилась на хорошую и на плохую. Само слово  "смерть" произошло от общеславянского съ-мьрть, которое в свою очередь образовано с помощью приставки съ- в значении “свой, хороший” от мьрть (сравните с санскритским mrti = “смерть”), что буквально означает - “своя, хорошая, естественная смерть”, в отличие, например, от «гибель». Самоубийство обычно связывалось с плохой смертью, в результате которой души самоубийц превращались в злых духов, которые бродили  по земле и вмешивались в дела живых.
Раньше, когда человеку действительно приходилось бороться за жизнь, у многих народов существовал обычай, согласно которому в голодные годы избавлялись от слабых и увечных членов племени. Старики, когда приходило время, уходили умирать по своей воле. С точки зрения современного человека, у которого холодильник ломится от еды, этот обычай может показаться очень жестоким, но раньше он был не более чем данью суровой реальности. Например, по-эскимоской традиции, старики просто уходили в тундру и там замерзали. Когда первые миссионеры увидели эту картину, они были поражены. Один из них, видимо посчитав, что это «не по-христиански», горячим пастырским словом убедил эскимосов изменить свои традиции, и быть более милосердными. Но когда через несколько лет он решил узнать, как идут дела в новом приходе, то никто не вышел ему навстречу – род просто вымер. У вестготов существовала «скала предков», с которой старики прыгали вниз, а в древней Греции старики устраивали по случаю своего ухода грандиозный праздник, а потом, надев венок, выпивали чашу с сильным ядом - цикутой.
Дольше всего этот обычай просуществовал в Японии, где в глухих деревнях в голодные годы старые родители просили своих детей унести их в горы. Недаром гора Обясутэяма в переводе буквально означает «гора, где оставляют бабушек».
В первой половине минувшего столетия ученые наблюдали за жизнью жителей малазийского архипелага, сохранившим племенной строй. К фактам суицида они относились без осуждения. Суицид даже был узаконен, как своеобразный способ наказания, например, за нарушения табу. В этом случае, меланезийцы прыгали с высоких пальм или принимали яд.
Первые закрепленные ограничения, связанные с суицидом, как с действием, наносящим вред племени или общине, стали появляться еще в доклассовом обществе. Во многих племенах Нигерии, Уганды, Кении самоубийство однозначно считается злом и заслуживает наказания. Дерево, на котором повесился несчастный и его дом придают очистительному огню, а родственникам покойного запрещается подходить к трупу.
Итак, цивилизация развивалась, в обществе  стали появляться классы, наступала...

Самоубийство в эпоху античности
В древней Греции, давшей миру демократию, право добровольно покинуть этот мир предоставлялось гражданам лишь в некоторых случаях. Способ самоубийства мог выбрать тот, кого закон приговорил к смерти, и Сократ, выпивший яд, не стал исключением. Самоубийство, совершенное без разрешения властей, строго осуждалось и каралось посмертным позором – в Афинах и Фивах у самоубийцы отсекали руку и хоронили отдельно. Смерть спартанца Аристодена, который желал умереть и добился своего в Платейской битве, вызвала лишь осуждение. Хотя есть и исключение - мудрый спартанский законодатель Пикур. Перед тем как пойти в Дельфийский оракул, он взял с граждан города клятву жить строго в соответствии с введенными им законами, до тех пор, пока он не вернется. А когда Оракул одобрил новые законы, Пикур совершил самоубийство, уморив себя голодом. Тем самым жители Спарты, вынужденные соблюдать данное слово, жили в соответствии с реформами Пикура.
В Афинах, а так же в некоторых других греческих городах власти хранили запас цикуты. В соответствии с законом: «пусть тот, кто не хочет больше жить, изложит свои основания ареопагу и, получивши разрешение, покидает жизнь».
Пифагор и пифагорейцы полагали, что самоубийство вносит сильный диссонанс во вселенную, полную гармонии. Аристотель полагал, что смерть приходит в урочный час, а самоубийство есть проявление трусости и малодушия, даже если оно спасает от бедности, безответной любви, душевного или телесного недуга.
Сократ в диалогах «Федон» неоднократно говорит о предпочтительности смерти перед жизнью. От таких умозаключений «казалось один шаг до вопроса, так почему же в таком случае не самоубийство». Но, продолжает он, самоубийство недопустимо, ибо жизнь человека зависит от богов «не по своей воле пришел ты в этот мир и не в праве устраниться от собственного жребия». Однако он полагает, что самоубийство может быть целесообразным, если необходимость его указана богами. Платон полагал, что разум дается человеку, чтобы иметь мужество пройти по жизни, полной горестей и страданий.
Для стоиков и эпикурейцев самоубийство не было чем то приемлемым - Плиний младший, считал, что именно в этом – преимущество человека перед богами.
В «Дигестах» Юстиана, являющимися классическим сводом римского права, осуждается самоубийство «без причины», поскольку «тот, кто не жалеет себя, не пожалеет и других». При императоре Тарквинии Триске трупы самоубийц распинали или отдавали на съедение диким зверям, при Андриане суицид был приравнен к преступлению – за него полагалось конфискация имущества, запрет на траур и предание тела земле. В Древнем Карфагене женские самоубийства пресекались угрозой выставить после смерти их обнаженные тела на всеобщее обозрение. Поскольку Римский император был почти что богом на земле, не редки были случаи, когда по его приказу кто-нибудь из граждан кончал с собой. Самый известный пример – смерть Сенеки. По приказу Нерона Сенека принял смерть - он сделал это с гордо поднятой головой, перерезав вены в теплой ванне, в то время как рабы записывали последние слова великого философа.
Все сказанное выше относилось, естественно, только к римским гражданам - многочисленных рабов империи это не касалось. Для них существовал другой закон, согласно которому, если раб покончил жизнь самоубийством в течение шести месяцев с момента заключения сделки, то продавец был обязан вернуть все деньги, т.к. продал «негодный» товар.
Иудеи относились к самоубийству отрицательно. Изначально Бог дал человеку свободу принимать решения и следовать им. Иудеи относились к жизни творчески, как к величайшей ценности, а человек, в некотором смысле был не соперник Богу, а партнером в продолжающейся работе творения. Закон утверждал, что жизнь надо ценить, не отчаиваться, видя во всех явлениях промысел божий. Самоубийство было непростительной роскошью – у маленького кочевого народа каждая жизнь была ценна.
В Талмуде попытка самоубийства рассматривается, как преступление., подлежащее суду и наказанию. Однако допускалось, что самоубийца мог действовать в состоянии исступления и больше нуждался в жалости, чем в преследовании по закону. Тем не менее, первый царь иудеев Саул покончил с собой, бросившись на меч. В 73 году н.э. защитники крепости Масада и Йотама перед угрозой обращения в чужую веру покончили с собой. Через тысячу лет также поступила иудейская община в Йорке, не желая принимать насильственное крещение.

Самоубийство в средневековье
Самые большие изменения произошли с приходом христианства. Вернее в то время, когда оно достаточно широко распространилось и стало официальной религией Римской империи. Взяв за основу постулат «Кесарю кесарево», а «Богу Богово», согласно которому бессмертной душей мог распоряжаться только тот, кто ее дал – то есть Всевышний, Церковь повела плотное наступление на самоубийство, как явление.
В 452 году на Арльском соборе самоубийцы были заклеймены, как «объятые дьявольским безумством». В 533 Орлеанский собор отказал в христианском погребении преступников, совершающий самоубийство, поскольку, совершив самосуд, они уходили от наказания. В 563 году Бражский собор выступил уже против всех самоубийц, отказав им в отпевании и погребении, и, наконец, в 693 году от церкви отлучались не только самоубийцы, но и те, кто остался жив после попытки самоубийства.
В Европе началась настоящая война против самоубийц. В «Канонах» английского короля Эдуарда XI самоубийц приравнивали к разбойникам и ворам. В Дании было запрещено выносить тело самоубийцы через дверь – для этой цели использовали окно, потом тело сжигалось, что символизировало вечное горение души в адском огне. В Бордо – самоубийц вешали за ноги и выставляли на всеобщее обозрение, в Аббервиле – тащили лицом вниз на рогоже по улице. В законах Людовика Святого (13 в) имущество самоубийцы конфисковали, если же это был дворянин – его герб ломали, замок разрушали, все остальное становилось достоянием казны.
Часто самоубийц хоронили на перекрестках дорог, забивая в сердце осиновый кол, поскольку по поверьям их души, не найдя успокоения на небесах, бродили по земле, пугая живых. Нередки были случаи, когда просто за подозрение в самоубийстве тело могли выкопать из могилы и выставить на обозрение. Россия в этом смысле не сильно отличалась от Европы – в военном морском артикуле Петра I было сказано: «ежели кто себя убьет, то мертвое тело, привязав к лошади, волочить по улицам, за ноги повесить, дабы, смотря на то, другие такого беззакония над собой чинить не отваживались». Естественно, что при таком жестком контроле со стороны государства число самоубийц было крайне низким. Но время шло, наступал период ренессанса, зарождался гуманизм. Наступали...

Самоубийство в новые времена
Первым, решившим посмотреть на самоубийство с другой стороны, был Монтень, писавший об этом «благородном средстве». Дэвид Юм в 1777, спустя лишь 20 лет после написания, решился опубликовать свою работу «О самоубийстве». Книга сразу же попала в список запрещенных изданий.
Поскольку отношение к самоубийству, как явлению, постепенно менялось, те, кто его совершал, часто признавались уже не преступниками, а психическими ненормальными.
Постепенно стали отменять законы, уголовно наказывающие самоубийц. Первой это сделала Франция во время Французской революции. В Америке, еще в 1881 году собрание штата Нью-Йорк определяло срок 20 лет тем, чья попытка самоубийства была неудачной. Дальше всех, наверное, пошли англичане - раньше по английским законам, в случае неудавшегося самоубийства, государство доводило начатое дело до конца. А уголовным преступлением самоубийство перестало считаться в Великобритании не так давно – в 1961 году, а с 1941 по 1955 там привлекли к уголовной ответственности 44 956 человек. Из них полностью оправданы было только 346 человек, 308 попали за решетку, остальные отделались условными сроками.
  См. также "Депрессия. Экскурс в историю" 
Суицид:             

                              

 Статистика самоубийств »        
               

 Если Ты решился...

               

 Stop - видео для клуба Суицид

                              

 Клуб Суицид »                
               

 Самоубийство. История

               

 Книги о суициде  

                              

 Проект Памятник »      
               

 Музыка Суицида

               

 Истарии о Суициде  

               

 Избранные афоризмы о самоубийстве 
                 
                                                                             

               

 
Идея, воплощение -  Гетсби 
Copyright © lossofsoul.com - Проект о Жизни 2002-2009
 [О проекте] [Карта проекта] [Клубы поддержки] [Музыка проекта] [Гостевая] [Обратная связь] [Помощь проекту]                 

               

                 

  

                               lossofsoul.com/ Смерть/ Суицид/ Афоризмы о самоубийстве
                 

                               lossofsoul          Смерть                Депрессия        Стресс  жизнь   Жизнь как Творчество

  Избранные афоризмы о самоубийстве
  см. также "освобождающие афоризмы проекта о Жизни" 
  Для просмотра изображения кликните по иконке 
       ↓   

Есть лишь одна по-настоящему серьезная философская проблема - проблема самоубийства. Решить, стоит или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить, - значит ответить на фундаментальный вопрос философии. Все остальное - имеет ли мир три измерения, руководствуется ли разум девятью или двенадцатью категориями - второстепенно. Альбер Камю

               

Мы не можем вырвать ни одной страницы из нашей жизни, хотя легко можем бросить в огонь самую книгу. Жорж Санд

               

Мысль о самоубийстве - могучее утешение, с ней проживаешь много трудных ночей. Фридрих Ницше

               

Самоубийца именно потому и перестает жить, что не может перестать хотеть. Артур Шопенгауэр

               

Нет, пожалуй, ни одного думающего человека, который, хотя бы раз в жизни, не задумывался о самоубийстве. Уильям Джеймс

               

Самоубийство – следствие ощущения личного краха. Фазиль Искандер

               

Вполне возможно, что человек кончает с собой из чувства самосохранения. Халиль Джебран

               

Многие не смеют покончить с собой из страха вызвать неодобрение у соседей. Сирилл Коннолли

               

Лошади никогда не кончают самоубийством, потому что, будучи лишены дара речи, они не имеют возможность выяснять отношения. Владимир Маяковский

               

Лучший дар, который мы получили от природы и который лишает нас всякого права жаловаться – это возможность сбежать. Природа назначила нам лишь один путь появления на свет, но указала нам тысячи способов, как уйти из жизни. Мишель Монтень

               

Убийца убивает человека, самоубийца – человечество. Гилберт Честертон

               

Самоубийство – мольба о помощи, которою никто не услышал. Равиль Алеев

               

Ничто так не утомляет, как ожидание поезда, особенно когда лежишь на рельсах. Дон-Аминадо

               

Из всего, что свойственно богам, наибольшее сожаление вызывает то, что они не могут совершить самоубийства. Рюноскэ Акутагава

               

У молодых самоубийство - мольба о помощи, у стариков - только мольба о смерти. Антоний Кэмпиньский

               

Самоубийство убивает двоих. Генри Миллер

               

Между тех, кто ищет смерти, мало тех, кто находит ее в то самое время, когда она была бы им на пользу. Наполеон

               

Каждому из нас суждено умереть - но не стоит класть голову в пасть льву. Саади
       ↑

  Для просмотра изображения кликните по иконке 
Перед удачливыми открыты все двери, перед неудачливыми - все окна. В. Верховский
Самоубийца: человек, погибший при попытке бегства от себя самого.  Веслав Брудзиньский
Тот, кто кончает с собой одновременно и очень труслив и очень смел: он не смеет бороться со временем, но не боится вечности. Пьер Буаст
Не будь у меня свободы покончить самоубийством, я бы уже давно застрелился. Эмиль Сьоран
  см. также "освобождающие афоризмы проекта о Жизни" 
Суицид:             

                              

 Статистика самоубийств »        
               

 Если Ты решился...

               

 Stop - видео для клуба Суицид

                              

 Клуб Суицид »                
               

 Самоубийство. История

               

 Книги о суициде  

                              

 Проект Памятник »      
               

 Музыка Суицида

               

 Истарии о Суициде  

               

 Избранные афоризмы о самоубийстве 
 
                 

                               lossofsoul.com/ Смерть/ Суицид/ Афоризмы
                 
                                                                             

               

 
Идея, воплощение -  Гетсби 
Copyright © lossofsoul.com - Проект о Жизни 2002-2009
 [О проекте] [Карта проекта] [Клубы поддержки] [Музыка проекта] [Гостевая] [Обратная связь] [Помощь проекту]                 
Причины, побуждающие к самоубийству.
Поступок самоубийцы почти всегда повергает остающихся в шок — невообразимым для многих попиранием жизненного инстинкта, бесстрашием перед лицом укорененного в нашем сознании и подсознании табу, разрывом всех и всяческих связей с миром людей, с нашим миром. Для большинства во все времена мотивы этого пугающего акта казались непостижимыми и даже мистическими. Но человек не любит необъяснимого и если не знает удовлетворительного ответа на вопрос, то придумает неудовлетворительный, лишь бы не оставаться вовсе без ответа.
До поры до времени европейцев устраивало объяснение суицида, предложенное церковью: самоубийство происходит в результате безумия, то есть из-за того, что в душу проникает бес и пожирает ее изнутри. Однако в XVIII столетии для подросшего сознания такого истолкования стало недостаточно — тем более что явно не все случаи самоубийства можно было объяснить безумием. Тогда-то и возникли первые попытки сделать некие обобщения — то есть вывести теорию самоубийства.
В последние двести лет представление о человеке и механизме его поступков постоянно усложнялось. В конце XX века человек кажется самому себе гораздо более сложным существом, чем он представлялся мыслителям и ученым Века

Просвещения. То была эпоха простых ответов на сложные вопросы. Из-за чего люди убивают себя? Монтескье и Карамзин с уверенностью винили в этом климат и рацион питания. Чуть позже вина с не меньшей убежденностью была возложена на нигилизм, материализм и прочие разрушительные идеи. А сегодня получается, что мы все-таки до конца не понимаем, почему миллионы людей ежегодно стремятся расстаться с жизнью — то есть с тем, что кажется нам главным сокровищем. Само обилие существующих ныне суицидологических теорий свидетельствует о нашей растерянности перед феноменом самоубийства.

Основателем суицидологии был Эмиль Дюркгейм, создавший стройную, но, как мы увидим, отнюдь не исчерпывающую, а кое в чем и явно неубедительную теорию суицидальной мотивации. Тем не менее его работа "Самоубийство"

(1897) дала толчок новым изысканиям, и уже в начале XX века появилось целых три школы суицидологии: социологическая (то есть собственно дюркгеймовская), антропологическая (выводящая суицидальность из аномалий в строении и развитии организма) и психиатрическая.

Затем школ стало больше — прибавились психоаналитическая, биохимическая

(сделавшая главными виновниками гены и гормоны), макроприродная (которая искала причину в расположении планет, воздействии окружающей среды, географических условиях и т.д.).

Со временем стало очевидно, что ни одно из направлений неспособно объяснить феномен суицида во всей его полноте. Это выяснилось в ходе обширных статистических исследований, которые помогли ученым выявить общие закономерности, но так и не решили тайну каждого отдельного самоубийства.

Исследование мотивов суицида, проведенное в 30-е годы в Англии, дало такую картину: 37% всех случаев объяснялись психическими патологиями, 35% — социальными причинами, 17% — личностными аномалиями, 14% — личными невзгодами (несчастная любовь, болезнь, утрата и т.д.). В ряде случаев мотивация была комбинированной — этим объясняется зашкаливание за стопроцентную сумму. Примерно в те же годы этнографы провели исследование суицидологической картины у народов центральной и восточной Африки. Там наиболее часто встречающиеся мотивации были такими (в порядке убывания): болезнь, любовная драма, импотенция или бесплодие, психическое заболевание, стыд.

Из этого маленького примера ясно, что в зависимости от общественных условий и культурных особенностей соотношение основных суицидальных мотиваций может сильно отличаться. Однако всегда будет достаточно высокой пропорция суицидальных случаев, которые не укладываются в рамки основных категорий (те же "личностные аномалии" или так называемые "немотивированные самоубийства"). Это, разумеется, не означает, что суицидология сто лет трудилась впустую — она сумела выявить некоторые общие законы.

Я рассмотрю два, на мой взгляд, самые интересные направления.
Общественные причины.
С точки зрения социологии самоубийство — одна из моделей так называемого девиантного поведения, область социальной патологии — наряду с наркоманией, проституциеи, преступностью и алкоголизмом. Убивая себя, человек отказывается признавать, что он общественное животное, и тем самым привлекает к своей персоне, пусть посмертно, пристальное внимание того самого социума, которым столь решительно пренебрег.

Эмиль Дюркгейм сводит всю совокупность мотиваций суицида к пагубному воздействию социальной среды и происходящих внутри нее процессов. Индивид не убивает себя — происходит убийство, совершаемое обществом. Основатель суицидологии выделяет всего три типа самоубийства: эгоистическое, альтруистическое и анемичное.

Эгоистическое самоубийство происходит тогда, когда узы, соединяющие человека с жизнью, разрываются, когда ослабевает его связь с обществом, результатом чего становится крайний индивидуализм. Высокий уровень образования в смысле суицидораспо-ложенности — вещь опасная. Интеллектуалы убивают себя раз в десять чаще, чем люди малообразованные — именно потому, что образованность и связанная с нею материальная обеспеченность (во всяком случае, во времена Дюркгейма они были связаны) способствуют обострению индивидуализма. Парадоксально, но факт: чем легче и приятней жизнь человека, тем чаще он задумывается о самоубийстве. Что, собственно, и демонстрирует наша благоустроенная эпоха.

Альтруистическое самоубийство, наоборот, является следствием недостаточно развитой индивидуальности. К этой категории, например, относится самоустранение стариков в примитивном обществе. По Дюркгейму, альтруистический суицид является приметой "обществ низшего порядка".

Человек кончает с собой из "общественных" соображений, когда социум оказывает на личность сильное психическое давление, побуждая ее к самоуничтожению. Пример — массовые самоубийства в фанатичных и тесно сплоченных религиозных общинах. Общественный интерес подавляет личный там, где "я" не принадлежит человеку. "Во всех этих случаях мы видим, как субъект стремится освободиться от своей личности для того, чтобы погрузиться во что-то другое, что он считает своей настоящей сущностью". И очень важное замечание: "В той среде, где властвует альтруистическое самоубийство, человек всегда готов пожертвовать своей жизнью, но зато он так же мало дорожит и жизнью других людей". Тоталитарные государства XX века, отстаивавшие примат социальных ценностей над индивидуальными, легко жертвовали гражданами, мешавшими развитию общества, а полезных граждан постоянно призывали к самопожертвованию, в том числе и прямому — через альтруистическое самоубийство (прославление подвига Матросова, "последнюю пулю себе", эскадрильи камикадзе и прочее).

Анемичное самоубийство (аномия — общее состояние дезорганизации) становится массовым явлением в период любых значительных социальных потрясений — причем не только отрицательных, но и положительных. "Каждый раз, когда социальное тело терпит крупные изменения, вызванные внешним скачком роста или неожиданной катастрофой, люди начинают убивать себя с большей легкостью". В качестве примеров позитивных, но оттого не менее суицидопобуждающих общественных перемен Дюркгейм приводит данные 1870-х годов: рост самоубийств в победоносной Германии, а также в объединившейся, бурно развивавшейся Италии. При подобных перепадах происходит массовое изменение установившейся социальной иерархии. Резкое изменение общественного и имущественного статуса влечет за собой волну самоубийств среди тех, кто не смог приспособиться к новым условиям.

Законы Дюркгейма гласят, что уровень самоубийств в популяции напрямую связан с ее степенью сплоченности: суицидальная статистика изменяется обратно пропорционально степени семейной, религиозной и политической интеграции.

Совершенно очевидно, что теория Дюркгейма, при очевидной бесспорности своих ключевых положений, объясняет лишь один, пусть даже очень широкий, аспект суицидальных побуждений. Вместе с тем французский социолог открыл и попытался объяснить ряд важных закономерностей, изучение которых было продолжено его многочисленными последователями.

Значительное преобладание мужских самоубийств над женскими Дюркгейм объяснял тем, что у женщины менее развита чувствительность, женщина недостаточно проникнута общественной жизнью и "очень несложных социальных форм достаточно для удовлетворения всех ее требований". Это утверждение, разумеется, звучит до комичного шовинистично, однако дальнейшее развитие суицидологии подтвердило, что женщины действительно совершают самоубийства в среднем в 3-4 раза реже. Современная психология объясняет это тем, что женщины отличаются большей ментальной пластичностью и обладают лучшей социальной адаптируемостью. Правда, они совершают в пять раз больше суицидальных попыток, чем мужчины, но в большинстве случаев эти покушения носят демонстративный характер и направлены не на прекращение собственной жизни, а на улучшение ее качества (привлечь внимание к своему несчастью, получить помощь, вызвать сострадание и прочее). Характерно, что в скандинавских странах, где эмансипация началась раньше и получила большее развитие, социальные роли полов почти полностью сравнялись, и, как результат, количество самоубийств среди женщин и мужчин почти сравнялось.

Редким исключением в этом отношении является Япония — там женщины убивают себя чаще, чем мужчины, что особенно проявляется в старших возрастных группах.

Последователи Дюркгейма усовершенствовали социологическую суицидологию, открыли множество новых закономерностей, связывающих уровень самоубийств с общественными процессами, вывели сложные формулы, позволяющие прогнозировать, а стало быть, и смягчать суицидные всплески. Сегодня мы знаем и можем объяснить, почему горожане убивают себя чаще, чем сельские жители (причин много: в аграрных сообществах крепче институт семьи; дезорганизованные городские зоны — рассадник самоубийств и т.п.); почему снижение рождаемости пагубно отражается на уровне самоубийств (установлено, что уровень самоубийств находится в обратной зависимости с долей детей в популяции: дети цементируют семью, крепкая семья — хороший барьер против суицида); почему число самоубийц резко падает во время войны (в годы военных испытаний общество консолидируется, что понижает степень социальной изоляции) и так далее, и так далее.
Социология способна объяснить причины большинства самоубийств в социально неблагополучных странах (например, в сегодняшней России), но даже там многие случаи выходят за рамки ее компетенции. И тем более заметна недостаточность этой теории, когда речь заходит о суицидной картине в тех обществах, где жизнь человека в меньшей степени зависит от социального давления. Неудивительно, что именно в этих странах социологическая школа довольно скоро уступила первенство тому направлению суицидологии, которое объясняет самоубийство устройством человеческой психики и происходящими в ней процессами.
Психологические причины.
Разумеется, человеческая психика — сфера куда более загадочная и гораздо меньше поддающаяся изучению, чем законы развития общества. Самая главная тайна для человека — он сам, механизм его поступков и истинные мотивы его поведения. Здесь нет ничего, известного наверняка, в лучшем случае существуют некоторые правдоподобные предположения, любые же категоричные суждения вызывают сомнение.

Примерно до середины XIX века медикам казалось, что наше психическое устройство ненамного сложнее паровой машины или ткацкого станка. Душевная аномалия, толкающая человека на самоубийство, рассматривалась как незначительный механический дефект, легко поддающийся коррекции. Меры предлагались простые и решительные: "Перепробовав различные способы без видимого эффекта, прописал пациенту холодный душ каждое утро, — бодро докладывает о своей методике некий английский психиатр в 1840 году. — Через десять дней страсть к самоистреблению совершенно исчезла и более не возвращалась. Известно также, что вовремя сделанный клистир отлично рассеивает желание самоубийства".

Хорошим способом лечения суицидальной склонности считалось поставить за уши пиявки. Или наложить пластырь на область печени в сочетании с обильным питьем, причем непременно очень холодным. Французские врачи Вуазен и Брие де Буамон утверждали, что навязчивая идея самоубийства исчезнет, если больному погуще помазать ноги противонарывной мазью — "нарыв" в душе лопнет, и все будет хорошо. Отличное средство также — многочасовая ванна.

Другой французский психиатр пришел к выводу, что во многих случаях от

"черной меланхолии" девушек полностью вылечивает замужество. [Это, кажется, и в самом деле неплохое средство — кроме тех случаев, когда брак заставляет задуматься о самоубийстве тех, кому раньше эта идея в голову не приходила — вспомним печально знаменитые самосожжения среднеазиатских жен. Разумный совет меланхоликам давал и Ф.Бэкон: заниматься математикой, ибо она восстанавливает душевную гармонию.

К сожалению, в нашем столетии задача врачебной суицидологии кажется куда более трудной. До сих пор неясно, до какой степени нервно-психические расстройства связаны с суицидальным поведением (каковое включает в себя не только завершенное самоубийство, но также суицидальные попытки и суицидальные намерения). Разброс статистических данных слишком велик: одни исследователи утверждают, что примерно одна треть самоубийц — люди психически больные; в новейших же исследованиях речь идет о 90, а то и 95 процентах.

Очевидно, все дело в том, какое состояние считать психическим заболеванием. Большинство суицидентов — люди с пограничными нервно- психическими расстройствами. Значительную группу составляют так называемые акцентуированные личности, люди в принципе психически здоровые, но "со странностями", то есть склонные к аффектной неустойчивости и истероидному поведению. Согласно ряду исследований, суицид является главной причиной смерти среди больных шизофренией. Однако преобладает мнение, что основной

"убийца" — не маниакальные состояния, часто сопряженные с эйфорией, а депрессия, та самая "черная меланхолия", от которой в свое время лечили пиявками и холодной водой.

Депрессия — это истощение жизненной силы, то есть осознанное или неосознанное желание умереть. Ее симптомы хорошо изучены: чувство вины, ипохондрия, мучительная бессонница и в еще большей степени страх перед бессонницей. Сон — это своего рода "маленькая смерть", временное отключение сознания. Интересное исследование связи суицидального поведения с привычками сна провел Эдвин Шнейдман, установивший, что больше склонности к самоубийству проявляют не только те, кто страдает бессонницей, но и люди, просыпающиеся по утрам с трудом и в плохом настроении. Иными словами, среди

"сов" самоубийц больше, чем среди "жаворонков".

При досконально изученной симптоматике этого состояния происхождение его трактуется по-разному. В прежние времена, когда человеческой психикой еще не занималось столько научных дисциплин, говорили о несчастной любви, стыде, угрызениях совести или пресыщенности. Современная социология ищет корни депрессии в социально-психологической дезадаптации личности, которая обычно происходит вследствие утраты человеком привычной ролевой функции — в семье или иных структурах общества. С точки зрения психобиологии депрессия

— это неврофизиологическая дисфункция, определяемая либо наследственностью, либо гормональным дисбалансом, либо иными подобными факторами. Существует другое более лестное для нас объяснение: виноваты не гены и не гормоны, а этический нигилизм и утрата смысла жизни. Бихейвористика выделяет в качестве главного толчка к депрессии ощущение человеком своей беспомощности и "негативное усиление" заниженной самооценки.

Группа суицидального риска в интерпретации "психического" направления суицидологии выглядит иначе, чем у социологов: 1) суициденты с психической патологией; 2) алкоголики и наркоманы; 3) акцентуированные личности (в иной терминологии "абнормальные личности", "индивиды с личностными нарушениями" и проч.); 4) люди практически здоровые, но склонные к острым ситуационным реакциям.

Среди "психических" теорий больше всего внимания приковало к себе одно из любимейших чад XX века — учение психоанализа, попытавшееся создать генеральный метод препарирования нашего душевного устройства и, пусть не осуществившее это вряд ли выполнимое намерение, но многое нащупавшее и объяснившее.

Если Дюркгейм возложил ответственность за суицид на общество, то Фрейд (а вернее, его последователи), в свою очередь, переложил вину на подсознание.

В 1917 году в эссе "Скорбь и меланхолия" Фрейд впервые попытался подступиться к этой теме, высказав предположение, что суицидальность — это переадресация агрессии с внешнего мира на себя. На раннем этапе психоаналитическая теория пробовала найти причины самоагрессии в извращении полового инстинкта или реакции психики на фрустрацию. Но три года спустя, издав работу "За принципом наслаждения", Фрейд ввел в свою теорию новую основополагающую категорию врожденного "инстинкта смерти": не все модели поведения могут быть объяснены инстинктом самосохранения; у инстинкта смерти, разрушения, бывает два проявления — активное и пассивное; многие аспекты человеческого поведения станут понятнее, если учесть взаимодействие двух этих инстинктов — жизни (эроса) и смерти (танатоса), иначе называемых любовью и ненавистью. В таком случае, самоуничтожение — это подавление одного естественного инстинкта другим, не менее естественным.

Этой гипотезой вклад Фрейда в суицидологию, собственно, и исчерпывается.

Сам он называл свою концепцию "биологической спекуляцией" и говорил, что она нуждается в доработке.

В доработчиках недостатка не было. Американский психиатр Карл Меннингер довел идею учителя до логического завершения: любое поведение, вредное для здоровья или опасное для жизни есть проявление инстинкта смерти, а наивысшее из этих проявлений — акт самоубийства. По Меннингеру, психологические компоненты суицидального поведения — месть (агрессия, направленная вовне), вина (агрессия, направленная внутрь) и депрессия

(желание умереть). В основе же суицидальной мотивации часто заложено подсознательное стремление вернуться к блаженной безмятежности утробного предсуществования.

Увы, и психоанализ не всеохватен — слишком уж часты случаи, когда терапия оказывается бессильна: пациент обращается к аналитику в надежде избавиться от навязчивых мыслей о самоубийстве, но сеансы терапии не помогают, и человек погибает.
Суицидальная Россия: история и современность.
Траектория русского суицида поражает своей причудливостью и непредсказуемостью. На протяжении истории кривая самоубийств то стелилась к самой абсциссе, то круто взмывала вверх, обгоняя самые "неблагополучные" страны.

В России давно уже сосуществуют две нации — и не то чтобы бесконфликтно.

Правда, население делится вовсе не по ленинскому принципу на богатых и бедных или эксплуататоров и эксплуатируемых. Незримая, но вполне реальная граница проходит через духовно-культурный комплекс, складывающийся из образования, воспитания, мировоззрения. Условное название двух российских наций: "народ" и "не-народ". Где-то на исходе XVIII столетия национальное тело России пережило нечто вроде клеточного деления — и с тех пор две несоразмерные части общества (их массы обратно пропорциональны вкладу в общенациональную культуру) стали существовать каждая по своим законам.

Попробуем дать определение двум составляющим нашей культуры.

С "народом" вроде бы ясно: "необразованные массы" (Добролюбов), "низший слой государства" (Белинский), "чернь, простолюдье, низшие сословия"

(Даль). Но как определить "не-народ"? Видимо — никуда не денешься — придется использовать затасканный и мутный термин "интеллигенция".

Попробуем так: интеллигенция — разумная, образованная, умственно развитая часть жителей. Тогда понятно, что общего у просвещенного александровского аристократа, приват-доцента из поповичей и младшего научного сотрудника брежневской эпохи.

"Интеллигенция" и "народ" традиционно находились в ситуации неразделенной любви первой ко второму, что, в общем, естественно: душа может любить тело, к которому приписана, но телу на душу наплевать. С радищевских времен, то есть от самых своих истоков, "интеллигенция" была одержима бесом народопоклонства (Бердяев), хотела служить "народу", жертвовать ради него собой, возвышать его до своего уровня. "Народ" же жил своей жизнью.

Очкастые слуги с их непрошеными жертвами ему были не нужны, а те из простолюдинов, кто попадал в тенета образования, со временем (уже во втором поколении) сами превращались в "интеллигентов" и перемещались из одной нации в другую. Слияния так и не произошло, невзирая на все социальные перевороты и совместно пройденные невзгоды. Сегодняшнее деление российского населения на две нации утратило всякие резоны и оттого обрело явственно мистическую подсветку. Но отнюдь не исчезло. Достаточно двум нашим соотечественникам взглянуть друг на друга и перекинуться парой фраз, чтобы стало ясно, кто из них "народ", а кто "не-народ", и при этом первый скорее всего проникнется ко второму спонтанной неприязнью, а второй ощутит некий трудновыразимый дискомфорт, знакомый всякому, кто мучился, пытаясь найти общий язык с сантехником. Этот дискомфорт, убедительнее всего демонстрирующий инакость двух культур, является несомненным атавизмом.

Можно понять, почему совестился смотреть мужику в глаза прогрессивный помещик: он, тогдашний "интеллигент", был сыт, чисто одет и привилегирован, а мужик голоден, грязен и бесправен. Сословные комплексы современного кандидата наук (сына преподавателя истории КПСС и внука рабфаковки) могут быть объяснены лишь принадлежностью к иной культуре. В чем опять-таки главным образом виновато внеклассное чтение русской литературы.

Если рассмотреть обе российские нации в их историческом развитии с точки зрения суицидологии, то обнаружится, что "интеллигенция" с самого своего зарождения проявляла гораздо больше склонности к самоубийству, чем "народ".

Это вполне соответствует суицидологическим законам: материальная устроенность (пусть даже в виде опрятной бедности), сочетаясь с вольномыслием, стимулирует рост самоубийств.

Однако нельзя сказать, чтобы и нашему "народу" суицидальное поведение было изначально чуждо. Существует несколько моделей типично "народного" самоубийства, а значит, должны быть и некие общие причины, которые следует искать в бесформенном и отчасти шарлатанском понятии, которое зовется

"национальным характером". Не ставя себе сомнительную задачу дать исчерпывающую формулировку русского "народного" характера, все же попробуем найти те психокультурные характеристики, которые можно счесть суицидогенными.

Таких опасных качеств можно обнаружить по меньшей мере два, причем каждое из них представляет собой оборотную сторону наиболее привлекательных национальных черт. "Решкой" душевной щедрости, размаха и немелочности, которыми у нас так любят гордиться, является склонность к анархии и ослабленный инстинкт самосохранения.

Оборотная сторона отзывчивости и активной сострадательности — непонимание смысла приватности, а стало быть, неуважение к личности, как чужой, так и своей.

В сочетании (да еще при передозировке) эти национальные черты могут трансформироваться в мощный саморазрушительный импульс, проявляющийся в безудержном пьянстве, которое само по себе уже является типом суицидального поведения и действительно во все времена несло ответственность за большинство российских самоубийств.

Прибавим к этому еще и слабое суицидосдерживающее воздействие православия. Эта государственная религия в постпетровские времена превратилась в деталь казенной машины, и влияние ее на жизнь "народа" было скорее формальным. Приверженность простолюдинов чисто внешней обрядности ввела русскую "интеллигенцию" в заблуждение, поспособствовав созданию мифа о "народе-богоносце". Если б это не было фикцией, советской атеистической пропаганде не удалось бы так быстро и эффективно разрушить именно в

"народе" христианскую этику и вообще привычку к набожности.

В XX веке суицидная картина в России существенным образом трансформировалась. "Народный" суицид утратил религиозную составляющую и приобрел чисто бытовые черты: пьянство, нужда, неустроенность. Еще одна отличительная черта XX века — осуществление давней мечты русской

"интеллигенции" об общей судьбе с "народом". Вчерашние философы и адвокаты трудились на каторге бок о бок со вчерашними "кулаками", а не в специально сооруженных острогах, как некогда декабристы. От телесных наказаний принадлежность к "культурному сословию" более не освобождала, охрана обращением на "вы" не баловала. Всё это до какой-то степени сблизило обе нации, но окончательного слияния так и не произошло.

В послереволюционный период развалилась одна классовая иерархия и на ее обломках возникла другая, бурно развивалась промышленность и росли мегаполисы, распался крестьянский уклад, составлявший основной пласт российской жизни, ослабел семейный институт, почти полностью утратила общественное влияние религия — то есть бурно развивались те самые социально- культурные процессы, которые, согласно Дюркгейму, неминуемо влекут за собой подъем уровня самоубийств. Так и произошло.

Как только закончилась гражданская война, новая Россия принялась стремительно догонять индустриальные страны по суицидным показателям.

Самоубийства шли волнами: с введением НЭПа и первых номенклатурных привилегий стали стреляться твердокаменные большевики, убежденные, что революцию продали и предали; с отменой НЭПа начали вешаться "совбуры"; резко возросло количество бытовых самоубийств. К 1934 году уровень самоубийств по сравнению с 1917 годом поднялся ровно вдвое (34 против 17), а в Москве почти втрое. В 1926 году советские самоубийцы чаще всего вешались (49,7%); на втором месте было огнестрельное оружие — после

Гражданской войны его в стране было много (23,9%); на третьем значилось отравление (14,6%); самое последнее место занимало падение с высоты — по причине всеобщей малоэтажности. Женщины предпочитали травиться, однако — следствие эмансипации — довольно часто пользовались пистолетом.

К концу двадцатых статистика самоубийств приобрела столь тревожный вид, что партия перевела ее в разряд секретных, а это означало, что достоверный учет вообще прекратился — местным властям не хотелось выделяться по

"негативным" показателям, и в действие вступил стандартный советский механизм приписок и "уписок": самоубийства регистрировались под видом несчастных случаев или естественных смертей. Обсуждение проблемы суицида в научной и массовой печати исключалось. Как сказано в предисловии к одной из советских брошюр: "Социализм поднял жизнь и счастье человека на уровень высшей ценности, объявив непримиримую борьбу со всем, что препятствует реализации этого принципа. В таких условиях самоубийство становится вне моральных норм общества".

Лишь в середине 80-х суицидная статистика вновь стала открытой. К тому же периоду относится и быстрый рост числа самоубийств, вызванный общим кризисом советского общества. К началу Перестройки СССР превратился в суицидную "сверхдержаву", достигнув коэффициента в 29,7 (в РСФСР — 38,7), что значительно превышало среднеевропейский и тем более среднемировой уровень. Оптимистичные общественные ожидания горбачевской поры сократили число самоубийств почти в полтора раза, но после того, как первоначальная эйфория истощилась, зловещая кривая вновь поползла вверх. Лишения 90-х годов привели к тому, что сегодня в мире больше всего самоубийц, говорящих

(вернее, еще недавно говоривших) по-русски.

Что касается русских мыслителей XX века, я рассмотрю двух:

В. Соловьёва и Н. Бердяева.

Изучая материалы к своему докладу, я задалась следующим вопросом: но все же существует ли непреодолимая преграда на пути к суициду для тех, кто не столь безмятежен и пусть изредка, в мрачном настроении, но примеряет возможность добровольного ухода к себе, или не за что уже уцепиться душе?

Безусловно, есть. Но, кажется, только за одно: за Веру. Та ее модификация, которая, видимо, единственно возможна для современного мыслящего человека — разумная вера.

В. Соловьёв писал: "... Когда жизнь человека не согрета верой, когда он не чувствует близости и помощи Бога и зависимости своей жизни от благой силы, трудность становится непереносимой". Жизнь без веры теряет смысл:

"Они (самоубийцы) предполагали, что жизнь имеет такой смысл, ради которого стоит жить, но убедившись в несостоятельности того, что они принимали за смысл жизни, и вместе с тем не соглашаясь (подобно пессимистам теоретикам) невольно и бессознательно подчиняться другому, неведомому им жизненному смыслу, — они лишают себя жизни".

Обвинения в адрес самоубийства, выдвинутые Соловьевым, получили дальнейшее развитие в этюде Н.Бердяева "О самоубийстве" (1931). "Борьба против упадочности и склонности к самоубийству есть прежде всего борьба против психологии безнадежности и отчаяния, борьба за духовный смысл жизни, который не может зависеть от преходящих внешних явлений", — пишет Бердяев.

"Преодолеть волю к самоубийству значит забыть о себе, преодолеть эгоцентризм, замкнутость в себе, подумать о других и другом, взглянуть на

Божий мир, на звездное небо, на страдания других людей и на их радости.

Победить волю к самоубийству значит перестать думать главным образом о себе и о своем". Хороший рецепт, но, вероятно, многим он не под силу.
Заключение.
В современной статистике смертей самоубийство почти во всех странах занимает тревожное третье место — вслед за смертью в результате болезни и несчастного случая (под которым главным образом подразумеваются ДТП).

Ежегодно себя убивают 30000 американцев, 25000 японцев, 20000 французов,

60000 россиян, а число тех, кто пытается себя убить, в 7-8 раз выше. И это при том, что статистика самоубийств всегда занижена, в нее попадают лишь явные случаи. На самом же деле самоубийц гораздо больше — по оценке некоторых социологов, чуть ли не вдвое. По официальной статистике почти полмиллиона землян каждый год сами ставят точку в своей жизни.

А ведь XX век, при всех его потрясениях и злодеяниях, невероятно обустроил существование человека, окружил его комфортом и удобствами, невообразимыми сто лет назад — причем более всего материальный уровень жизни вырос именно в тех странах, которые сегодня лидируют по уровню самоубийств (Россия в данном случае не в счет — наш суицидальный всплеск 90- х годов объясняется чисто дюркгеймовскими, социальными причинами и, будем надеяться, закончится вместе с переходным периодом от одной общественной модели к другой).

В чем же дело? Что, собственно, произошло? Почему в век толерантности и социального обеспечения (водятся за нашим столетием и такие определения) человечество уподобилось енотообразному зверьку какомицли, который, оказавшись в зоопарке, впадает в депрессию и через некоторое время начинает сам себя пожирать, хотя клетка просторная, а еды много?

Причин тому множество.

Во-первых, социальные, впервые исследованные Дюркгеймом. В результате технической революции, индустриализации и урбанизации патриархальный мир прошлого столетия был разрушен. Человек утратил контроль над непосредственно окружающим его жизненным пространством, нарушился сам масштаб взаимоотношений личности и общества. Мир стал слишком большим (не деревня, а мегаполис, не артель, а фабрика, не пустынное поле, а людная площадь) и оттого чужим. Любое социальное потрясение, любое массовое изменение общественного статуса (то, что в массовых пропорциях происходит в современной России) влечет за собой всплеск самоубийств. Самоубийцы — это щепки, которыми густо усыпана земля, когда в социальном лесу вырубают поляны и просеки.

Во-вторых, нравственные. В XX веке у большинства землян изменилась этическая мотивация поведения. Прежде в ее основе были не подлежащие обсуждению и тем более сомнению установления религии, взывавшей не к логике, а к чувству, не к разуму, а к вере. Если церковь запрещает самоубийство — это не обсуждается. Нельзя — значит нельзя. В нашем веке стал очевиден кризис веры, подготовленный событиями XVIII и XIX веков. Это не духовная катастрофа, как кажется некоторым, а естественная стадия развития. Человечество подросло и повзрослело, оно хочет знать, почему и зачем, оно вышло из детского возраста, когда инструкции воспринимаются без обсуждения, на веру: надо мыть руки перед едой, маму с папой следует слушаться, самому себя убивать нехорошо. А почему? В XX веке человечество пережило переходный возраст со всеми приметами подросткового бунта — атеизмом, революциями, безумными социальными фантазиями. В почете были не послушание и доброе сердце, а ум, дерзновение и самодостаточность. Но ум и высокая самооценка — это та система координат, в которой суициду отводится важное и почетное место.
В-третьих, психологические. Если сравнивать самоощущение нашего современника и человека прежних веков, то при внешней иллюзии большей свободы выбора и поступка мы стали гораздо более зависимы от внешнего мира.

Просто его диктат из прямого превратился в косвенный, но оттого не менее эффективный. Через аппарат массовой культуры общество все время навязывает нам некий стандарт жизненного успеха, несоответствие которому воспринимается как трагедия. Наверное, прежде стрессов было не меньше, чем сейчас, но люди были психологически устойчивей, менее изнеженны — выживание требовало куда больших усилий, а это делало жизнь более ценной, ибо человеку свойственно дорожить только тем, что дается с трудом.

Отсюда четвертая, на мой взгляд, главная причина. Парадокс: чем благоустроеннее становился быт человека XX столетия, тем стремительнее ползла вверх кривая суицида, спускаясь книзу лишь во время мировых войн, что и понятно — когда озверевший мир на тебя охотится, не хочется играть с ним в поддавки. "На войне, в лагерях и в периоды террора люди гораздо меньше думают о смерти, а тем более о самоубийстве, чем в мирной жизни, — пишет Надежда Мандельштам. — Когда на земле образуются сгустки смертельного страха и груды абсолютно неразрешимых проблем, общие вопросы бытия отступают на задний план". Поразительный, но почему-то греющий душу факт: в

Освенциме уровень самоубийств среди охранников был в несколько раз выше, чем среди заключенных. Жизненный инстинкт обостряется тогда, когда жизни угрожает опасность. И наоборот.
Список литературы.
1. Э. Дюркгейм «Самоубийство. Социологический этюд», СПб, 1998 год.
2. В. С. Соловьёв «Духовные основы жизни», СПб, 1995 год.
3. Н. А. Бердяев «О самоубийстве. Психологический этюд», М, 1992 год.
4. Д. Юм «О самоубийстве», М, 1996 год.
5. Г. Чхартишвили «Писатель и самоубийство», М, 2000 год.
6. Статья «Если болит душа…», газета «Среда Петрограда», №10(25) от
13.03.02

---