Исторические цивилизации и древние города Среднеазиатского Двуречья
Сквозь туман, густой пеленой окутавший далекое прошлое, благодаря научным поискам ученых-исследователей проглядывают ныне контуры многих явлений и событий древней истории и культуры Среднеазиатского Двуречья – огромной физико-географической зоны, раскинувшейся по обеим сторонам великих водных артерий – Амударьи и Сырдарьи. Большая его часть приходится ныне на территорию Республики Узбекистан. История Среднеазиатского Двуречья со всеми присущими ей закономерностями и особенностями развития – суть истории Узбекистана, ибо современное государство – прямой исторический наследник той территории со всем ее прошлым, на которой оно сформировалось, примеров чему мы знаем немало во всем мире.Вне зависимости от общности историко-культурного процесса в Среднеазиатском Двуречье уже в глубокой древности, по-видимому, в конце II – начале I тыс. до н.э., происходит процесс формирования цивилизаций: бактрийской (южной), согдийской (центральной), хорезмской (северной) и фергано-чачской (восточной). Каждой из них были присущи черты стадиальности историко-культурного процесса, локальных закономерностей и особенностей развития, продолжительность существования, обусловленные сложнейшими процессами культурогенеза, этногенеза и факторами раннего генезиса государственности. Они по внутренней сути своей являлись земледельческо – ирригационными цивилизациями, а следовательно, и городскими, ибо город – неотделимая часть их бытования на всех стадиях – от эмбриональных протогородских форм до самых развитых агломераций, подобных Александрии, Балху, Мерву и Самарканду. Огромное значение здесь принадлежало скотоводству как домашнему, так и кочевому, но не оно определяло их основное содержание.
Государства, возникшие на фундаменте этих цивилизаций и являющиеся одной из форм их выражения, развивались параллельно с ними, придавая им устойчивость и продолжительность существования, а в определенные периоды – общность политическую, экономическую и культурную. Если думать, что важнейший признак появления развитых форм государства – письменность, то следовало бы считать, что и цивилизация возникает одновременно с государством, ибо письменность также является одним (но далеко не основным) из важнейших составляющих ее компонентов.
Но если цивилизация и прежде всего историческая – это скорее всего явление стадиальное, присущее всем стадиально-хронологическим периодам развития человеческого общества, начиная с эпохи камня, то государство и государственность – явление вторичное, производное от цивилизации, возникающее на определенной стадии развития общества, а именно эпохи бронзы, когда в исторических цивилизациях Месопотамии, Восточного Средиземноморья и в низовьях Нила возникают первые эмбриональные формы государства – так называемые города-государства, или номы.
Огромную роль в формировании исторических цивилизаций играют автохтонные этносы, формирующие определенный тип цивилизации. Но не меньшая роль в этом процессе принадлежит миграциям народов из одной цивилизации в другую в силу определенных географических, политических, военных и демографических причин, начиная с эпохи камня, когда происходит первый обмен культурными ценностями. По сути, вся этническая история человечества – это история миграции народов из одной среды в другую, из одного географического пространства в другое и их метизация.
В процессе длительных миграций вначале спонтанно, а затем перманентно происходит смена исторических цивилизаций, ассимиляция субстрактного этноса и метизация автохтонного населения, конечный итог которых – создание новых этнических и лингвистических общностей, которые я назвал мигрометео-этническими обществами, сохранившими тем не менее свою автохтонную основу.
Цивилизация как постоянная и всеобъемлющая форма существования общества была присуща всем без исключения народам во все периоды их истории, различаясь стадиально-хронологически, этнически, типологически и иерархически. Цивилизациям, находившимся на высших ступенях иерархической лестницы (так называемые цивилизации первого порядка), свойственны наиболее приоритетные и передовые формы существования и достижения, выработанные в процессе длительного исторического развития. К таковым, в частности, относятся города, являющиеся средоточием политических, экономических, культурных и других ценностей, определяющих во многом ход развития передовых цивилизаций, что закономерно как для древности, так и для современности. Причем определенному типу городов соответствует и определенный тип государства, происхождение которого как особой формы политического устройства общества проистекает из города, первая стадия становления которого затем переходит в государство. Это так называемые города-государства, или, как принято именовать их в исторической науке, номы (по примеру Древнего Египта, история которого хорошо освещена в письменных источниках), состоящие из доминантного центра с прилегающей к нему сельской округой, контролирующего определенный участок ирригационного сооружения или реки. Объединение нескольких подобных номов привело в Древнем Египте и Месопотамии к созданию первых государств.
Подобный тип протогородской и протогосударственной организации возникает в конце II тыс. до н.э. на юге Среднеазиатского Двуречья, в нынешней Сурхандарьинской области Узбекистана. Это Джаркутан (вблизи г.Шерабада) – огромная агломерация площадью более 200 га, состоящая из нескольких поселений, слитых в единый комплекс, объединяющим центром которого являлись укрепленное место пребывания правителя и храм, – средоточие идеологических функций. Но это был не единственный путь генезиса городов Среднеазиатского Двуречья. Существовали и иные. Так, многие из них возникали путем поступательного развития из небольших поселений с цитаделью, появившихся в начале I тыс. до н.э. и постепенно переросших в большие города. Другие строились первоначально как рефугиум – убежище, громадная, на большей части не застроенная территория с цитаделью, куда в случае военной опасности скрывалось окрестное население со своим скарбом и скотом. Впоследствии эти территории обживались, на них возникали различного рода здания, и рефугиум становился городом со всеми свойственными ему функциями.
Имелись и города, которые строились сразу по продуманному плану и по воле царя. Такого рода генезис был свойствен эллинистическому миру со времен Александра Македонского и его преемников. Известно, в частности, из описания Арриана, что подобный город был построен по приказу Александра на берегу Сырдарьи (по-видимому, это городище Канка в Ташкентской области) в течение 20 дней и был заселен ветеранами его армии и местными жителями.
Продолжительность существования древних городов в зависимости от естественно-географических, политических и экономических причин была различной. Одни из них, пройдя свой путь генезиса и эволюции, внезапно погибали (чаще от военного нашествия) или постепенно приходили в запустение и никогда больше не обживались. Пример тому – многие древние городища Среднеазиатского Двуречья, прекратившие свое существование в IV – V вв. н.э. Другие же, поступательно эволюционируя, переросли в средневековые, а затем и в современные города. В Среднеазиатском Двуречье их немало, но только некоторые из них насчитывают 2500 и более лет (Самарканд, Бухара, Хива, Китаб, Карши, Термез), за его пределами – Мерв, Серакс.
Помимо эволюционно-хронологического, имеется и территориальный аспект истории городов Среднеазиатского Двуречья. Некоторые из них относятся к так называемому типу «блуждающих», когда город в силу определенных причин в пределах определенного радиуса перемещался с одного места на другое. Это было свойственно, в частности, Самарканду и Термезу. Но причина их перемещения одна – монгольское нашествие, в результате которого оба города были полностью разрушены и затем восстановлены рядом, на новом месте. Другие города как, к примеру, Бухара и Хива, от времени их возникновения и до сегодняшнего дня функционируют на одном и том же месте, что делает их чрезвычайно сложными для археологического изучения.
Анализ всего комплекса имеющихся данных свидетельствует о том, что важнейшим условием продолжительности существования того или иного древнего города и статуса его как такового является наличие в нем мощных, разновременных культурных слоев, достигающих порой толщины до 20 метров и более, поступательный переход от одной стадии развития городского организма к другой по определенной схеме: первоначальное поселение или группа поселений – протогород – ранний город – развитой город эпохи античности (двухчастный или трехчастный), включающий арк-цитадель, собственно город, формирующийся пригород с культовыми и погребальными постройками и сельскую округу. Структурно еще более сложным становится впоследствии средневековый город, состоящий из кухендиза – цитадели, собственно города (мадина или шахристан), а зачастую из мадина – хариджа или шахри – бируна (внутренний город) и мадина – дахил или шахри – даруна (внешний город), а также торгово-ремесленного пригорода – рабада, иногда также внешнего и внутреннего. Причем для каждой стадии развития (кроме самых ранних) существуют определяющие признаки города как такового: мощная фортификационная система для каждой или почти каждой его части, монументальные постройки общественного, гражданского и культово-мемориального назначения, развитые ремесленное производство, товарно-денежные отношения, административные и фискальные службы.
Только при наличии этих важнейших признаков и поступательной эволюции от одной стадии к другой можно говорить об исторически длительном периоде функционирования того или иного города и о глубокой древности его существования. Научные факты подтверждают, что таким признакам отвечают лишь немногие из существующих сейчас городов Средней Азии, в основном расположенных на территории Узбекистана. Среди них неоднократно упоминавшиеся Бухара, Самарканд, Хива, Мерв, а также Термез, Шахрисабз, на территории которых проводились целенаправленные и систематические стратиграфические исследования.
Древнейшая история Шумера.

Политическая карта Шумера вначале III тысячелетия.
В начале III тысячелетия до н. э. Двуречье ещё не было политически объединено и на его территории находилось несколько десятков небольших городов-государств.
Города Шумера, построенные на холмах и окружённые стенами, стали основными носителями шумерской цивилизации. Они состояли из кварталов или, вернее, из отдельных посёлков, восходящих к тем древним общинам, из соединения которых и возникали шумерские города. Центром каждого квартала был храм местного бога, являвшегося владыкой всего квартала. Бог же главного квартала города почитался господином всего города.
На территории шумерских городов-государств наряду с главными городами имелись и другие поселения, часть которых была силой оружия покорена главными городами. Они находились в политической зависимости от главного города, население которого, возможно, обладало большими правами, нежели население этих «пригородов».
Население таких городов-государств было немногочисленно и в большинстве случаев не превышало 40—50 тыс. человек. Между отдельными городами-государствами лежало много неосвоенных земель, поскольку крупных и сложных ирригационных сооружений ещё не было и население группировалось вблизи рек, вокруг ирригационных сооружений местного характера. Во внутренних частях этой долины, слишком далеко расположенных от какого-либо источника воды, и в более позднее время оставались значительные пространства необрабатываемой земли.
На крайнем юго-западе Двуречья, где теперь находятся городище Абу-Шахрейн, был расположен город Эриду. С Эриду, находившемся на берегу «волнующегося моря» (а теперь отстоящем от моря на расстоянии около 110 км), была связана легенда о возникновении шумерской культуры. По более поздним преданиям, Эриду являлся и древнейшим политическим центром страны. Пока мы знаем лучше всего древнейшую культуру Шумера на, основании уже упоминавшихся раскопок холма Эль-Обойд, расположенного примерно в 18 км к северо-востоку от Эриду.
В 4 км к востоку от холма Эль-Обейд был расположен город Ур, сыгравший в истории Шумера видную роль. К северу от Ура, также на берегу Евфрата, лежал город Ларса, возникший, вероятно, несколько позже. К северо-востоку от Ларсы, на берегу Тигра, был расположен Лагаш, оставивший ценнейшие исторические источники и игравший важную роль в истории Шумера в III тысячелетии до н. э., хотя более позднее предание, нашедшее отражение в списке царских династии, его совсем не упоминает. Постоянный противник Лагаша — город Умма находился к северу от него. От этого города до нас дошли ценные документы хозяйственной отчётности, являющиеся падёжной основой для определения общественного строя Шумера. Исключительную роль в истории объединения страны сыграл наряду с городом Уммой город У рук, на Евфрате. Здесь при раскопках была открыта древняя культура, сменившая культуру Эль-Обейда, и были найдены древнейшие письменные памятники, показавшие пиктографические истоки шумерского клинописного письма, т. е. письма, состоявшего уже из знаков условного начертания, в виде клинообразных углублений на глине. К северу от Урука, на берегу Евфрата, находился город Шуруппак, откуда происходил Зиусудра (Утнапиштим) — герой шумерского мифа о потопе. Почти в центре Двуречья, несколько к югу от того моста, где обе реки теперь ближе всего сходятся друг с другом, был расположен на Евфрате Ниппур, центральное святилище всего Шумера. Но Ниппур, кажется, никогда не был центром какого - либо государства, имевшего серьёзное политическое значение.
В северной части Двуречья, на берегу Евфрата, находился город Киш, где было найдено во время раскопок 20-х годов нашего века много памятников, восходящих ещё к шумерскому периоду истории северной части Двуречья. На севере Двуречья, на берегу Евфрата, находился и город Сиппар. Согласно более поздней шумерской традиции город Сиппар являлся одним из ведущих городов Двуречья уже в самой глубокой древности.
За пределами долины находилось также несколько древних городов, исторические судьбы которых были тесно переплетены с историей Двуречья. Одним из таких центров являлся город Мари на среднем течении Евфрата. В списках царских династий, составленных в конце III тьтсячелетия, упоминается и династия из Мари, которая якобы управляла всем двуречьем.
Немалую роль в истории Двуречья сыграл город Эшнунна. Город Эшнунна служил для шумерских городов связующим звеном в торговле с горными племенами Севоро-Востока. Посредником же в торговле шумерских городов с. северными областями являлся город Ашшур на среднем течении Тигра, впоследствии центр Ассирийского государства. Здесь, вероятно, уже в очень древнее время обосновались многочисленные шумерские купцы, принёсшие сюда элементы шумерской культуры.

Переселение в Двуречье семитов.
Наличие в древних шумерских текстах нескольких семитических слов свидетельствует об очень ранних сношениях шумеров с пастушескими семитическими племенами. Затем семитические племена появляются в пределах территории, заселённой шумерами. Уже в середине III тысячелетия на севере Двуречья семиты стали выступать наследниками и продолжателями шумерской культуры.
Самым древним из городов, основанных семитами (значительно позже того, как были заложены важнейшие шумерские города),был Аккад, расположенный на Евфрате, вероятно, недалеко от Киша. Аккад стал столицей государства, которое явилось первым объединителем всего Двуречья. Громадное политическое значение Аккада видно из того факта, что даже после падения Аккадского царства северная часть Двуречья продолжала называться Аккадом, а за южной частью сохранилось название Шумер. К городам, основанным уже семитами, следует, вероятно, причислить также Исин, который, как предполагают, был расположен недалеко от Ниппура.
Наиболее значительная роль в истории страны выпала на долю самого молодого из этих городов — Вавилона, который находился на берегу Евфрата, к юго-западу от города Киша. Политическое и культурное значение Вавилона росло непрерывно в течение веков, начиная со II тысячелетия до н. э. В I тысячелетии до н. э. его блеск настолько затмил все прочие города страны, что греки по имени этого города стали называть всё Двуречье Вавилонией.

Древнеишие документы в истории Шумера.
Раскопки последних десятилетий дают возможность проследить развитие производительных сил и изменения в производственных отношениях в государствах Двуречья задолго до их объединения во второй половине III тысячелетия до н. э. Раскопки же подарили науке списки царских династий, правивших в государствах Двуречья. Эти памятники были написаны на шумерском языке в начале II тысячелетия до н. э. в государствах Исина и Ларсы на основании списка, составленного лет за двести до этого в городе Уре. На этих царских списках в сильной степени отразились местные предания тех городов, в которых списки были составлены или переработаны. Тем не менее, критически учитывая это, можно всё же дошедшие до нас списки положить в основу установления более или менее точной хронологии древнейшей истории Шумера.
Для наиболее отдалённых времён шумерская традиция является настолько легендарной, что она не имеет почти никакого исторического значения. Уже из данных Бероса (вавилонского жреца III в. до н. э., составившего сводный труд по истории Двуречья на греческом языке) было известно, что вавилонские жрецы делили историю своей страны на два периода — «до потопа» и «после потопа». Берос в своём списке династий «до потопа» насчитывает 10 царей, которые правили 432 тыс. лет. Столь же фантастическим является число лет правления царей «до потопа», отмеченных в списках, составленных в начале II тысячелетия в Исине и Ларсе. Фантастическими являются и числа лет правления царей первых династий «после потопа».

 
При раскопках развалин древнего У рука и холма Джемдет-Наср, как уже указывалось ранее, были найдены документы хозяйственной отчётности храмов, сохранившие, полностью или частично, рисуночный (пиктографический) облик письма. С первых веков III тысячелетия история шумерского общества может быть восстановлена не только по вещественным памятникам, но и по письменным источникам: письмо шумерских текстов стало в это время перерастать в характерное для Двуречья «клинообразное» письмо. Так, на основании табличек, раскопанных в Уре и восходящих к началу III тысячелетия до н. э., можно предположить, что царём в то время здесь признавался правитель Лагаша; наряду с ним таблички упоминают сангу, т. е. верховного жреца Ура. Может быть, царю Лагаша подчинялись и другие города, упоминаемые табличками Ура. Но около 2850 г. до н. э. Лагаш потерял самостоя тельность и стал, повидимому, зависимым от Шуруппака, который к этому времени начал играть крупную политическую роль. Документы свидетельствуют, что воины Шуруппака стояли гарнизонами в ряде городов Шумера: в Уруке, в Ниппуре, в Адабе, расположенном на Евфрате к юго-востоку от Ниппура, в Умме и Лагаше.

Хозяйственная жизнь.
Продукты сельского хозяйства были, несомненно, основным богатством Шумера, но наряду с земледелием начинает играть сравнительно большую роль и ремесло. В древнейших документах из Ура, Шуруппака и Лагаша упоминаются представители различных ремёсел. Раскопки гробниц I царской династии Ура (около XXVII—XXVI вв.) показали высокое мастерство строителей этих гробниц. В самих гробницах вместе с большим числом убитых членов свиты погребённого, возможно—рабов и рабынь, найдены шлемы, топоры, кинжалы и копья из золота, серебра и меди, свидетельствующие 6 высоком уровне шумерской металлургии. Развиваются новые методы обработки металла — чеканка, гравировка, зернь. Хозяйственное значение металла всё более и более возрастало. Об искусстве золотых дел мастеров свидетельствуют прекрасные украшения, которые были найдены в царских гробницах Ура.
Поскольку в Двуречье залежи металлических руд полностью отсутствовали, то наличие там золота, серебра, меди и свинца уже в первой половине III тысячелетия до н. э. указывает на значительную роль обмена в шумерском обществе того времени. В обмен на шерсть, ткани, зерно, финики и рыбу шумеры получали также амень и дерево. Чаще всего, конечно, либо происходил обмен дарами, либо совершались полуторговые, полуграбительские экспедиции. Но надо думать, что уже тогда временами происходила и подлинная торговля, которую вели тамкары — торговые агенты храмов, царя и окружавшей его рабовладельческой знати.
Обмен и торговля обусловили в Шумере зарождение денежного обращения, хотя в своей основе хозяйство продолжало оставаться натуральным. Уже по документам из Шуруппака видно, что медь выступала в качестве меры стоимости, а впоследствии эту роль играло серебро. К первой половине III тысячелетия до н. э. относятся упоминания о случаях купли-продажи домов и земель. Наряду с продавцом земли или дома, получавшим основную плату, в текстах упоминаются ещё и так называемые «едоки» покупной цены. Это были, очевидно, соседи и родичи продавца, которым давалась некоторая добавочная плата. В названных документах ещё сказывалось господство норм обычного права, когда все представители сельских общин имели право на землю. Плату получал и писец, который оформлял продажу.
Жизненный уровень древних шумеров был ещё низок. Среди хижин простого народа выделялись дома знати, однако не только беднейшее население и рабы, но и люди среднего по тому времени достатка ютились в крошечных домах из сырцового кирпича, где цыновки, связки тростника, заменявшие сиденья, и глиняная посуда составляли почти всю мебель и утварь. Жилища были невероятно скучены, они располагались в узком пространстве внутри городских стен; не менее четверти этого пространства занимали храм и дворец правителя с хозяйственными постройками при них. В городе находились большие, тщательно построенные государственные закрома. Один из таких амбаров был раскопан в городе Лагаше в слое, восходящем примерно к 2600 г. до н. э. Одежда шумеров состояла из набедренпых повязок и грубых шерстяных плащей или прямоугольного куска материи, обмотанного вокруг тела. Примитивные орудия труда — мотыги с медными наконечниками, каменные зернотёрки,— которыми пользовалась масса населения, делали труд необыкновенно тяжёлым.Пища была скудной: раб получал около литра ячменного зерна в день. Условия жизни и быта господствующего класса были, разумеется, иными, но даже знать не имела более изысканной пищи, чем рыба, ячменные и изредка пшеничные лепёшки или каша, кунжутное масло, финики, бобы, чеснок и не всякий день—баранина.

Общественно-экономические отношения.
Хотя от древнего Шумера дошёл целый ряд храмовых архивов, в том числе восходящих ещё к периоду культуры Джемдет-Наср, однако достаточно исследованы общественные отношения, отражённые в документах лишь одного из храмов Лагаша XXIV в. до н. э. Согласно одной из наиболее распространённых в советской науке точек зрения, окружавшие шумерский город земли делились в это время на естественно орошаемые и на высокие поля, требовавшие искусственного орошения. Кроме того, имелись ещё поля на болоте, т. е. на территории, не высыхавшей после разлива и требовавшей поэтому дополнительных осушительных работ, чтобы создать здесь почву, пригодную для земледелия. Часть естественно орошаемых полей была «собственностью» богов и по мере перехода храмового хозяйства в ведение их «заместителя» — царя становилась фактически царской. Очевидно, высокие поля и поля-«болота» до момента своей обработки являлись, наряду со степью, той «землёй, не имеющей хозяина», которая упоминается в одной из надписей правителя Лагаша Энтемены. Обработка высоких полей и полей-«болот» требовала больших затрат труда и средств, поэтому здесь постепенно складывались отношения наследственного владения. Повидимому, именно об этих незнатных владельцах высоких полей в Лагаше и говорят тексты, относящиеся к XXIV в. до н. э. Появление наследственного владения способствовало разрушению изнутри коллективного земледелия сельских общин. Правда, в начале III тысячелетия этот процесс протекал ещё очень медленно.