Введение

I.Что такое эмоция?                                                                                                              4


1.1   Эмоция.                                                                                                                                                                              -

1.2   Функции эмоций.                                                                                                                                                           7

1.3 Классификация эмоций                                                                                                                                               11

II. Информационная теория эмоций.                                                                                                      20

2.1 Потребности, как основа и движущая сила человеческого поведения.                                            - 2.2 Эмоция, как отражение силы потребности и вероятности её удовлетворения

в данный момент.                                                                                                                                                                 23

2.3 О термине информация применительно к изучению эмоций.                                                               29

2.4 Целесообразность выражения эмоций в виде «формулы эмоций».                                                   30

2.5 Механизмы и приспособительское значение положительных эмоций.                                                           32

III. Значение эмоций в деятельности                                                                             33

3.1 Влияние эмоций на деятельность.                                                                                                                                         -

IV. Сравнение информационной теории эмоций Симонова П.В. и ценностной концепции Додонова Б.И.                                                                                                35

Вывод

Список литературы
Введение.

Эмоции…Как это слово знакомо и одновременно неизвестно, ведь если спросить первого попавшегося человека, невелика вероятность, что он сможет дать четкое, внятное, а главное, правильное, обоснованное и достаточно аргументированное определение…так все же что такое Эмоция?

 Мы часто употребляем в своем лексиконе, в наших повседневных разговорах это слово, и даже не задумываемся, а знаем ли мы истинное значение этого слова. Сама я считаю себя эмоциональным человеком, так как я сильнее многих людей восприимчива к внешним изменениям, воздействующим на меня, будь они благоприятные или же нет. Я не когда не стараюсь скрыть своих эмоций, так как считаю, что человек, который скрывает свои чувства, боится показать своё истинное лицо, не искренен, фальшив, и он просто напросто не настоящий. Такие люди прячутся за различными масками, и редко бывают тем кем они на самом деле  являются, (если мы возьмем в руки камень и покрасим его золотой краской, это вовсе не будет означать, что мы держим кусочек золота) поэтому не всегда можно понять говорит ли такой человек тебе правду, или он в данный момент лукавит.

Я выбрала тему «Эмоции как форма познания», так как, на мой взгляд она мне близка и мне интересно было углубиться в доселе полностью не изведанную глубину эмоций. Мои знания относительно эмоций оказались довольно поверхностными, можно даже сказать примитивными, так как я владела только теми сведениями, которые довелось встречать в повседневной жизни, ибо я не читала ранее ни какой специализированной литературы, и не пыталась полностью познать всю проблематику данной темы.

Мне стало интересно разобраться в самой сути, попытаться дойти до самых низов, понять сам процесс появления эмоций, почему природа наградила нас этим свойством - испытывать эмоции, ведь именно это нас отличает от неживых предметов. Даже у самого «умного» компьютера, ни когда не получится быть «выше»человека, так как он не может испытывать эмоции, не может чувствовать, сострадать, сопереживать…

Оказалось что тема эмоций, гораздо труднее, чем я думала, и чем могло показаться на первый взгляд. Что сами эмоции не такое простое понятие, как все привыкли думать, что причины их возникновения так же не лежат на поверхности. Относительно теории эмоций, их возникновения идут многолетние споры, которые, на самом деле не закончены и до сих пор. В данной работе я основывалась, на точки зрения двух авторов, а именно Симонова П.В и Додонова Б.И.. Первый из них создал новую теорию эмоций – «информационную», согласно которой, эмоции служат отражением силы потребностей.  Но Додонов Б. И. придерживался другой точки зрения, и был не согласен  со своим оппонентом, и в своих работах критиковал его. Но критика его была не только конструктивной. Он был недоволен, что Симонов П.В. приуменьшает значение психологии и самих психологов в проблеме изучения эмоций. Судить кто из них прав, а кто нет, брались многие состоявшиеся личности: Раевский В.И., Ильин, Сагатовский В.Н..

2

Ильин, несмотря на то, что не был полностью согласен с информационной теорией, тем не менее полностью её не отрицал, а даже наоборот  признавал правильность тех или иных утверждений, но к  какому – то логическому завершению, относительно этих двух позиций он придти не смог. Но и я, не смогла принять позицию кого-то одного: Симонова П.В. или Додонова Б.И., так как считаю, что оба они по-своему правы. Понятие эмоции, на мой взгляд, настолько обширно, что чтоб её понять нужно взять синтез всех теорий, обобщить их и привести к какому – то единому началу, возможно, тогда станет ясно, что же такое на самом деле есть эмоция.

Каждому человеку свойственно переживать определенные эмоциональные потрясения, положительные или отрицательные, а значит, тема эмоций всегда будет актуальной в человеческом обществе. Пусть мы можем и не задумываться, почему при одной ситуации мы испытываем печаль, при другой восторг, но все эти эмоции нас касаются, а человеку свойственен интерес ко всему, что непосредственно относится и имеет к нему отношение, и тем или иным образом влияет на его состояние.

В своем реферате, я попыталась разобраться, в чем  заключается сама суть эмоционального процесса. Как появляются эмоции, при каких обстоятельствах, что они несут нам собой и для чего вообще они существуют. Спектр эмоций и эмоциональных состояний настолько обширен, что довольно трудно обхватить его целиком. Наши чувства, переживания, эмоции – это неотъемлемая часть нашей жизни, и трудно представить человека, который ни когда не испытывал эмоций. На это тему даже сняты фильмы, когда людям намеренно пытались удалить их чувствительность к внешнему миру, чтобы они перестали испытывать эмоции, но в итоге человечество пришло к тому, что без эмоций их существование не возможно и я полностью с этим согласна.



В данной работе  будут рассмотрены следующие вопросы: понятие об эмоциях, роль эмоции в жизни человека, классификация эмоций и их функции. Эмоции не маловажны в нашей жизни и весьма значительно влияют на нашу деятельность. Моей целью было раскрыть само понятие эмоций, их виды и значение в жизни человека. Но все же главная моя задача, для которой нужно проделать, всю эту работу, остается, получение ценных знаний, которые в дальнейшем можно будет использовать в повседневной жизни.
3
Глава 1. Что такое эмоция?

1.1Эмоция

Термины, обозначающие психические яв­ления, обычно называемые эмоциями или чувствами, к сожалению, не имеют строгого значения, и среди психологов до сих пор идут дискуссии на тему “что значит что”.

 В работе Додонова Б.И «Эмоция как ценность» употреб­ляется, как правило, слово “эмоция” в его наиболее широком значении. Слово же “чув­ство”, как и некоторые другие его синонимы, он использует чисто контекстуально-главным образом для обозначения тех же эмоций или их комплексов.

Характеризуя эмоции в чисто феномено­логическом, описательном плане, можно вы­делить такие их признаки: 1) представлен­ность эмоций в сознании в форме непосред­ственных переживаний; 2) двойственный, психофизиологический характер этих явле­ний; с одной стороны — аффективное волнение, с другой — его органические проявле­ния; 3) ярко выраженная субъективная окраска эмоций, присущее им качество осо­бой “интимности”.

Последнее проявляется, во-первых, в том, что, передавая свое переживание, чело­век может лишь словесно обозначить его, но не раскрыть наглядно; эмоцию не передашь, например, в рисунке, как можно это сделать с образом восприятия, представления или воображения. Во-вторых, “интимность­” эмо­ции состоит также и в том, что для самого переживающего эмоцию субъекта она, гово­ря словами швейцарского психолога Э. Клапареда, “содержит свою значимость в себе”, то есть является приятной или неприятной без всякого обращения к прошлому опыту. “Интимность” эмоций проявляется в трудно­определимой их связи с тем, что человек считает наиболее характерным для себя как живого существа. Современные электронно-­вычислительные машины решают сложные математические задачи и могут успешно со­стязаться с не очень квалифицированными композиторами и шахматистами в искусстве сочинять музыку и играть в шахматы. Но если бы вдруг выяснилось, что обыкновен­ные конторские счеты способны испытывать хотя бы подобие самых простых человече­ских эмоций, люди почувствовали бы не­сравненно большее свое родство с ними, чем сейчас с самыми совершенными компьюте­рами.

Перечисленные признаки эмоций, одна­ко, в методологическом отношении служат весьма специальной задаче: они позволяют более или менее точно очертить круг явле­ний, которые автор этим словом называет. Сущность же эмоций может быть раскрыта только в конструктивном теоретическом ана­лизе¹. Нам представляется, однако, что на са­мом деле между эмоциями и мышлением существует гораздо большая общность, чем между мышлением и ощущениями и вос­приятиями.



¹ Додонов Б.И. «Эмоция как ценность» М., Политиздат, 1978. (стр. 25)
4

“Чистые” ощущения и восприя­тия как деятельности “снятия” идеальных копий с действительности — это информаци­онные процессы, которые служат основой для ориентировки живого организма в мире объективных предметов и явлений, но сами по себе его, ни на какое поведение не моби­лизуют.


Очень своеобразно это проявляется, например, в поведении людей, страдающих не­переносимой физической болью, после опе­рации рассечения лобных долей (лобото­мии). Обычно больные, как говорится, пре­жде не находившие себе места, после опера­ции в значительной мере избавляются от страданий, хотя, впрочем, и совершенно па­радоксальным образом. Вот как рассказыва­ет об этом американский ученый Д. Вулдридж: “Один врач, беседуя с больной после операции, задал ей обычный в таких случа­ях вопрос, чувствует ли она облегчение боли. Он был уверен, что получит утвердительный ответ, так как больная явно выглядела по­сле операции более спокойной и довольной. Поэтому врач был немало удивлен, услышав от больной, что боль не только не исчезла, но даже не уменьшилась. При дальнейших расспросах выяснился важный факт, что операция привела не к ослаблению самой боли, а к такому изменению в психическом состоянии больной, в результате которого боль перестала беспокоить ее, хотя сама по себе не прекратилась. Расспросы других больных показали, что этот результат типи­чен. Фронтальная лоботомия не устраняет неизлечимую боль, а только изменяет отно­шение к ней больного”².


Описанный факт нельзя интерпретиро­вать иначе, как в том смысле, что в резуль­тате лоботомии боль остается как органичес­кое ощущение, но перестает вызывать общую эмоциональную оценку. Подобное “рафини­рование” (от субъективного эмоциональ­ного компонента) ощущения боли приводит к тому, что больные перестают обращать на нее внимание.

Информация сама по себе никакой значимости не имеет: она приобретает ее в кон­тексте потребностей субъекта. Эмоции и мышление — это внутренняя деятельность, в которой первичная информация о дейст­вительности подвергается определенной пе­реработке, в результате чего организм (лич­ность) получает “аргументы к действию”.

Мышление в своем истоке и в своем ко­нечном пункте есть особый вид ориентиро­вочной деятельности, цель которой — помочь человеку сделать “мир вне его” “миром для него”, обеспечить наилучшее удовлетворе­ние его потребностей. Оно, так или иначе, направлено на опознание ценностей, “того, что надо человеку”.

Характеристика эмоций как своеобраз­ных оценок действительности или, точнее, получаемой информации о ней — общепри­знанная точка зрения советских психологов, физиологов и философов. Но при этом под оценками чаще всего имеются в виду только “аффективные волнения”, то есть уже “вы­несенные оценки”, “оценки-приговоры”, а не оценки как действия оценивания.

Фактически же эмоции суть и то и дру­гое, подобно тому как ощущения и восприя­тия — это и процессы формирования субъ­ективных образов объективного мира, и сами эти образы, “продукты” указанных процес­сов.



²
Д. Вулдридж. Механизмы мозга. М., 1965, стр. 213.
5

Эмоциональная деятельность заключа­ется в том, что отраженная мозгом действи­тельность сопоставляется с запечатленными в нем же постоянными или временными программами жизнедеятельности организма и личности.

Рассуждая о механизме возникновения эмоций, большинство физиологов, как пра­вило, определяют эмоцию с точки зрения эффекта, произведенного сопоставлением, неправомерно вынося само сопоставление за скобки эмоционального процесса. Между тем “аксиологическое сопоставление”, то есть оценивание действительности с точки зрения потребностей, планов индивидуумов, состав­ляет самую суть его.

Если же задуматься почему, собственно, возникли эмоции, почему природа “не могла обойтись” одним разумом, мышлением? Да потому, что древние эмоции и были предформой мышления, выполнявшей самые простые и самые жизненно необходимые его функции. Эмоция “заинтересованно”, “при­страстно” оценивает действительность и доводит свою оценку до сведения организма на языке переживаний. Поэтому она от­крывает возможность своеобразных умоза­ключений о том, как следует себя вести, уже для животных, у которых нет собственно интеллектуальной деятельности.

Есть одно, весьма интересное наблюдение. Самец небольшой рыбки колюшки одевается во время брачного сезо­на в яркий наряд; при этом брюшко у него становится ярко-красного цвета. В это вре­мя он вступает в драку с каждым самцом своего вида, оказавшимся на его территории. Как же он воспринимает другого самца? Простые и изящные опыты показали, что самец реагирует на продолговатый предмет, красный снизу. “Достаточно кусочка плас­тилина, напоминающего по форме веретено и окрашенного в красный цвет снизу, чтобы вызвать свирепое нападение”.

Это типичный пример реакции животного на ключе­вой раздражитель, поведение, в котором нет ни грамма интеллектуальности. Тем не менее, по своей структуре оно изоморфно логической дедукции: “Все продолговатые предме­ты красные снизу — мои враги” (большая посылка). “Этот предмет продолговат и кра­сен снизу” (малая посылка). “Следователь­но, он мой враг” (умозаключение).

Операцию, аналогичную умозаключению, судя по свирепому нападению рыбки, у нее выполняют именно эмоции. Каждая челове­ческая эмоция также, по существу, пред­ставляет собой аналог логического оценоч­ного суждения о предмете или явлении.

Изоморфность эмоционального процесса логическому мышлению не ограничивается тем, что тот и другой как бы строятся по одной схеме. Эмоции, подобно мышлению, в своих сопоставлениях нередко опираются на продукты своего прежнего функционирова­ния. Если мышление создает понятия, то пе­режитые эмоции ведут к возникновению эмоциональных обобщений. У детей и так на­зываемых “первобытных народов” эти обоб­щения еще плохо разграничены с понятия­ми и часто смешиваются с ними. Когда ма­ленький мальчик, увидев пьяного, с испу­гом бежит к матери, крича ей: “бик!” (бык), то он пользуется именно таким обобщением.^3
3Додонов Б.И. «Эмоция как ценность» М., Политиздат, 1978. (стр. 30)
6

Сохранив у современного человека в ос­новном свое прежнее физиологическое зна­чение, в психологическом плане человечес­кие эмоции радикальным образом изменили свое “природное лицо”. Прежде всего, “став на службу” социальным потребностям лич­ности, они приобрели совершенно иное предметное содержание. Огромное место в эмоциональной жизни субъекта стали зани­мать нравственные чувства, а также целый ряд других переживаний, недоступных не только животному, но и древнему прачеловеку.

Эмоции стали неотъемлемой частью человека, всего нашего существования. Даже если человек скрывает свои эмоции от окружающих, это вовсе не означает, что он их не испытывает. Мне кажется они очень важная часть нашей жизни, и не так важно положительное или отрицательное эмоциональное потрясение мы переживаем, наша жизнь была бы пустой и ненасыщенной без них.

1.2. Функции эмоций

Говоря о том, для чего человеку и животным нужны эмоции, следует, с моей точки зрения, различать их функции и роль. Функция эмоций — это  узкое природное предназначение, работа, выполняемая эмоциями в организме, а их роль (обобщенное значение) — это характер и степень участия эмоций в чем-либо, определяемая их функциями, или же их влияние на что-то помимо их природного предназначения (т. е. вторичный продукт их функционирования). Роль эмоций для животных и человека может быть положительной и отрицательной. Функция эмоций, исходя из их целесообразности, предопределена природой быть только положительной, иначе, зачем бы они появились и закрепились? Можно возразить, что эмоции могут оказывать на организм и разрушительное воздействие. Но это связано с чрезмерно выраженными сопутствующими эмоциям физиологическими изменениями в организме, связанными не с качеством регулирования (эмоциональным), а с его интенсивностью. Это роль эмоций, а не их функция.

Одна из важнейших функций  эмоций – отражательная функция, но значение этой эмоции довольно не однозначно, и мнения относительно её значении  расходятся. Так, например  В. К. Вилюнас считает, что «эмоции выполняют функцию не отражения объективных явлений, а выражения субъективных к ним отношений».

С одной стороны, я считаю, что он прав. Для отражения реальности у животных и человека имеются анализаторы и мышление. Они выполняют роль зеркала, которое отражает то, что есть. Нравится человеку то, что он видит в зеркале или нет — это не зависит от зеркала, оно не дает оценку отражаемому. Оценка (отношение) зависит от субъективного восприятия видимого, которое сопоставляется с эталонами, желаниями, вкусами человека.

 Понятно, что эта функция необходима для существования организма и личности, для их ориентировки в мире, для организа­ции их поведения. И поэтому про эмоции-оценки можно сказать, что они имеют для нас большую ценность, но ценность эта слу­жебная.
7

Это ценность средства, а не цели. Однако, будучи всегда, при всех обстоя­тельствах (за исключением патологии), оценкой, эмоция не является только ею. И в этом — еще один из парадоксов “двойствен­ности эмоций”. Наряду с функцией оценок, имеющей лишь служебную ценность, неко­торые эмоции обладают и другой функцией: они выступают и в качестве положительных самостоятельных ценностей. Этот факт до­статочно хорошо осознан и вычленен жи­тейской психологической интуицией, четко разграничившей случаи, когда человек что-либо делает с удовольствием и когда он чем-либо занимается ради удовольствия.

Следует отметить, что по поводу соотношения переживания и оценки (что первично, а что вторично) среди ученых бытуют различные мнения. В. С. Магун (1983) полагает, что переживание предшествует оценке; М. Арнольд (Arnold, 1960), наоборот, считает, что оценка предшествует возникновению эмоции, а В. В. Брожик (1982) пишет о том, что эмоция может замещать оценку или же сопровождать ее.

На мой взгляд, это расхождение вызвано тем, что авторы имеют в виду разные классы эмоциональных явлений. При эмоциональном тоне ощущений сначала появляется переживание приятного или неприятного, а потом его оценка как полезного или вредного. Очевидно, то же имеет место и при, безусловно, рефлекторных эмоциях (например, испуге). В случае же возникновения эмоций сначала оценивается ситуация, а затем может появиться и переживание (эмоция). Например, когда человек подходит к окну своей квартиры, расположенной на третьем этаже или выше, и смотрит вниз, думая: «А что, если спрыгнуть вниз?», — то у него возникает оценка этой ситуации как опасной, но без переживания страха. Но вот случился пожар и теперь ему приходится прыгать из окна. В этом случае оценка ситуации будет явно являться причиной возникшего у этого человека страха.⁴

Говоря о результативно-оценивающей роли эмоций, Б. И. Додонов отмечает, что психологи понимают эту роль слишком узко, потому что традиционно эмоции рассматриваются не как процесс, а как конечный продукт — «аффективные волнения» и сопровождающие их «телесные» (физиологические) изменения. Это уже вынесенные «оценки-приговоры». В связи с этим Додонов пишет: «Рассуждая о механизме возникновения эмоций, большинство физиологов, как правило, определяют эмоцию с точки зрения эффекта, произведенного сопоставлением, неправомерно вынося само сопоставление за скобки эмоционального процесса»⁵.




⁴   Ильин Е.П. «Эмоции и чувства». СПб.: Питер, 2001 (гл. 4,стр 210)

⁵ Додонов Б.И. «Эмоция как ценность» М., Политиздат, 1978. (стр. 30)

8

В действительности же, считает ученый, эмоции — это и процесс, который есть не что иное, как деятельность оценки поступающей в мозг информации о внешнем и внутреннем мире, которую ощущение и восприятие кодируют в форме его субъективных образов. Поэтому Додонов говорит об эмоциональной деятельности, которая заключается в том, что отраженная мозгом действительность сопоставляется с запечатленными в нем же постоянными или временными жизнедеятельности организма и личности.

Согласно этому автору, эмоции в своих сопоставлениях нередко опираются на продукты своего прежнего функционирования, в качестве которых выступают эмоциональные обобщения как результат пережитых ранее эмоций. Эмоции, по Додонову, отражают соответствие или несоответствие действительности нашим потребностям, установкам, прогнозам.

Вообще, сделав оценку главной характеристикой эмоций (по мнению Додонова Б.И., ради этого эмоции и возникли в процессе эволюции), он на этом основании зачисляет в эмоциональное переживание и желание как оценку степени соответствия какого-либо объекта нашим потребностям. Назначение этих оценок он видит в презентации в психике мотива деятельности. С моей точки зрения, хотя в желании и присутствует эмоциональный компонент, свести желание только к нему неправомерно хотя бы потому, что понятие «желание» может обозначать не только потребность, но и целиком мотив как сложное мотивационное образование. Кстати, и сам Додонов пишет, что хотя эмоциональные явления «несомненно, включены в мотивацию нашего поведения, но сами по себе мотивами не являются, как не определяют единолично принятия решения о развертывании той или иной деятельности»⁶ .

Оценочная роль эмоционального реагирования вместе с развитием нервной системы и психики живых существ видоизменялась и совершенствовалась. Если на первых этапах она ограничивалась сообщением организму о приятном или неприятном, то следующей ступенью развития явилась, очевидно, сигнализация о полезном и вредном, а затем — о неопасном и опасном и, наконец, более широко — о значимом и незначимом.

Если первая и отчасти вторая ступень могли обеспечиваться только таким механизмом эмоционального реагирования, как эмоциональный тон ощущений, то третья ступень требовала другого механизма — эмоции, а четвертая — чувств (эмоциональных установок). Кроме того, если эмоциональный тон ощущений способен давать только грубую дифференцировку раздражителей и связанных с ними ощущений (приятные — неприятные), то эмоция обеспечивает более тонкую, а главное — психологическую дифференцировку ситуаций, событий, явлений, показывая их значимость для организма и человека как личности.

⁶ Додонов Б.И. «Эмоция как ценность» М., Политиздат, 1978. (стр. 46)

9

Немаловажным оказалось и то обстоятельство, что эмоция возникает условнорефлекторно и тем самым дает возможность животному и человеку заблаговременно отреагировать на дистантные раздражители, на складывающуюся ситуацию. Ярость уже при виде врага, издали, при звуках, запахе противника дает возможность животному вступить в схватку с врагом с максимальным использованием всех силовых ресурсов, а страх — спастись бегством.

Однако для этого эмоции должны обладать еще одной функцией: заставлять организм экстренно мобилизовать свои возможности, энергию, чего эмоциональный тон ощущений сделать не может.

Активационно-энергетическая роль эмоционального реагирования проявляется в основном за счет его физиологического компонента: изменения вегетативных функций и уровня возбуждения корковых отделов мозга. По влиянию на поведение и деятельность человека немецкий философ И. Кант (1964) разделил эмоциональные реакции (эмоции) на стенические («стена» по-гречески — сила), усиливающие жизнедеятельность организма, и астенические — ослабляющие ее. Стенический страх может способствовать мобилизации резервов человека за счет выброса в кровь дополнительного количества адреналина, например при активно-оборонительной его форме (бегстве от опасности). Именно он заставил лермонтовского Гаруна бежать быстрее лани. Способствует мобилизации сил организма и воодушевление, радость («окрыленный успехом», говорят в таких случаях).

Активационная функция эмоций отмечается многими авторами. Э. Гельгорн (1948) считает, например, что ускорение и усиление реакций, поддерживающих индивидуальное и видовое существование живых систем, представляет одну из самых ярких черт эмоционального реагирования. Она состоит в том, что при возникновении эмоций происходит активация нервных центров, осуществляемая неспецифическими структурами ствола мозга и передаваемая неспецифическими путями возбуждения. Согласно «активационным» теориям, эмоции обеспечивают оптимальный уровень возбуждения центральной нервной системы и ее отдельных подструктур. Активация нервной системы и, прежде всего, ее вегетативного отдела приводит к изменениям во внутренних органах и организма в целом, приводя либо к мобилизации энергоресурсов, либо к их демобилизации. Отсюда можно говорить о мобилизационной функции эмоций⁷.

Так же одна из немаловажных функций эмоций, является  ценностная функция.  Эта функция легко обнаруживается при анализе таких видов деятельно­сти, которые называют развлечениями или которые близки к таковым.



⁷ «Эмоции и чувства.» Ильин Е.П. СПб.: Питер, 2001 (гл.4 стр.256)
10

Никого, вероят­но, не удивит, если сказать, что определен­ный субъект слушает музыку ради эстетиче­ского наслаждения или читает детективный роман ради “острых ощущений”. Тем более понятно, что человек может, предположим, пойти в Парк культуры и отдыха с целью развлечься при помощи различных аттрак­ционов.

Однако, если рассмотреть вопрос более тщательно, можно убедиться, что и многие серьезные и ответственные виды деятель­ности совершаются в известной мере тоже ради почему-либо желанных переживаний.

Эмоциональные переживания человека, можно разделить на следующие:

1. Наши желания (не “хотения”!) — про­стые и сложные — как оценки степени соот­ветствия какого-либо объекта нашим по­требностям. Назначение этих “оценок” — презентация в психике мотива деятельно­сти .

2. Эмоции, субъективно выявляющие се­бя в форме радости, огорчения, досады и т. п., как оценки изменения действительности в благоприятную или неблагоприятную сторону; оценки успеха или неуспеха дея­тельности по реализации мотива.

3. Чувства удовольствия и неудовольст­вия как оценки качества удовлетворения ка­ких-либо потребностей.

4, Наши настроения и эмоциональные состояния как оценки общего соответствия действительности нашим потребностям и ин­тересам.

Каждый из этих подклассов эмоциональ­ных явлений обладает своими специфиче­скими особенностями. Но их объединяет то, то все они выполняют аксиологическую функцию, являясь “с точки зрения интере­сов человека своего рода оценкой того, что происходит вне и внутри Hac” .

В этой своей функции они, несомненно, включены в мотивацию нашего поведения, но сами по себе мотивами не являются, как и не определяют единолично принятия решения о развертывании той или иной дея­тельности.

Эмоции выполняют различные функции. Витамины и соль полезны для организма, но их избыточный прием может привести к заболеванию или отравлению. Так и с эмоциями. Выполняя свои биологические функции, эмоции «не спрашивают» человека, полезно ему это или вредно с его точки зрения. Роль же эмоций оценивается именно с личностных позиций: мешает возникшая эмоция или ее отсутствие достижению цели, нарушает или нет здоровье человека и т. д.

Компенсаторная (заменяющая)функция

Будучи активным состоянием системы специализированных мозговых структур, эмоции оказывают влияние на другие церебральные системы, регулирующие поведение, процессы восприятия внешних сигналов и извлечения энграмм этих сигналов из памяти, вегетативные функции организма. Именно в последнем случае особенно наглядно обнаруживается компенсаторное значение эмоций.

Дело в том, что при возникновении эмоционального напряжения объем вегетативных сдвигов (учащение сердцебиений, подъем кровяного давления, выброс в кровяное русло гормонов и т. д.), как правило, превышает реальные нужды организма. По-видимому, процесс естественного отбора закрепил целесообразность этой избыточной мобилизации ресурсов. В ситуации прагматической неопределенности (а именно она так характерна для возникновения эмоций), когда неизвестно, сколько и чего потребуется в ближайшие минуты, лучше пойти на излишние энергетические траты, чем в разгар напряженной деятельности - борьбы или бегства - остается без достаточного обеспечения кислородом и метаболическим «сырьем».

Но компенсаторная функция эмоций отнюдь не ограничивается гипермобилизацией вегетатики. Возникновение эмоционального напряжения сопровождается переходом к иным, чем в спокойном состоянии, формам поведения, принципам оценки внешних сигналов и реагирования на них. Физиологически суть этого перехода можно определить как возврат от тонко специализированных условных реакций к реагированию по принципу доминанты А. А. Ухтомского. В. П. Осипов неслучайно назвал «эмоциональной» именно первую стадию выработки условного рефлекса - стадию генерализации²⁹.

Как уже говорилось ранее, эмоции – это очень широкое, многогранное понятие. Функции которые выделяет Симонов П.В., принципиально отличаются от Тех которые выделяет Додонов Б.И., и это понятно, так как у Павел Васильевича совершенно новый взгляд на эмоциональные процессы, он создает абсолютно новую теорию эмоций – «информационную». Эта теория вызвала кучу споров, в различных кругах, особенно среди психологов и людей, изучающих эмоциональные процессы, и претерпела уйму огласок. Я считаю, что всегда должно быть несколько подходов к изучению одной и той же проблемы, и теория Симонова, имеет место  на существование, а то что она претерпела неодобрение среде определенной массы людей,  вполне естественный процесс, ни когда не могут быть вокруг одни лишь сторонники, которые будут полностью согласны со все что ты делаешь, ведь Павел Васильевич тоже со своей стороны не согласился с принятыми ранее эмоциональными теориями.




²⁹Симонов П. В. Эмоциональный мозг. М. , 1981. (Стр.31)
28

2.3 О термине информация применительно к изучению эмоций.

Напомним только некоторые значения термина, с которыми он употребляется в современной литературе. Здесь и житейское представление об информации как сведениях, передаваемых от системы к системе (живой или автоматической); и представление об информации как негэнтропии, т. е. мере упорядоченности, организованности, неслучайности; и семантическая ценность информации, определяемая через изменения тезауруса (запаса знаний); и, наконец, прагматическая ее ценность, мерой которой служит изменение вероятности достижения цели в результате использования данного сообщения.

Рассмотрим типичный пример возникновения эмоционального напряжения в результате «информационной перегрузки». За 40 с разбега самолета требуется произвести 70различных операций. Каждую минуту летчик должен считывать 120-150 показаний приборов. В момент посадки ему приходится одновременно учитывать показания приборов, работу двигателей, направление полета, расстояние до земли и т. д. Начинающий пилот  буквально «захлебывается» в потоке поступающих к нему сигналов и оказывается в ситуации острейшего дефицита информации, необходимой и достаточной для своевременного осуществления действий по управлению самолетом. Отсюда - сильное эмоциональное напряжение: резкое учащение сердцебиений, тремор, судорожная хватка за ручку управления и нарастающая угроза ошибок пилотирования. Так называемая «перегрузка» оборачивается информационным дефицитом, падением вероятности достижения цели.³⁰

Аналогичное недоразумение встречается довольно часто. Критики информационной теории эмоций почему-то любят приводить один и тот же пример, якобы опровергающий теорию. «Пока человека судят,- говорят они,- он находится в состоянии дефицита информации о своей дальнейшей судьбе. Но вот объявляют приговор. Неопределенность уменьшилась, подсудимый точно знает о грозящем ему наказании. Разве его отрицательные эмоции стали при этом слабее? Напротив, они усилились». Разумеется. Ведь его потребность состояла в том, чтобы избежать наказания. В момент объявления приговора вероятность удовлетворения этой потребности критически упала, а отрицательные эмоции резко возросли. Приведенный пример лишний раз подтверждает теорию, а не опровергает ее.

Иное дело, если осужденный стремится получить наказание- бывает и такое. Акутагава Рюноскэ [1974] в новелле «Повесть об отплате за добро» рассказывает о Поро Ясабуро, который, будучи осужден вместо Дзинкая, радуется предстоящей казни. Умирая за Дзинкая, спасшего отца Ясабуро от разорения, он, во-первых, отплачивает за добро, одновременно он мстит тому же Дзинкаю за то, что тот отказался принять благодарность Ясабуро. Наконец, умирая под именем знаменитого вора, он приобретает славу этого вора взамен своего жалкого, нищего и бесславного существования.
³⁰Симонов П. В. Эмоциональный мозг. М. , 1981. (Стр.44)

                     29

Радость осужденного - следствие прироста вероятности удовлетворения трех его потребностей или, точнее, одной, более глубокой потребности в справедливости, согласно нормам, усвоенным героем новеллы.

2.4 Целесообразность выражения эмоций в виде «формулы эмоций».

Многие критики возражают против использования «формулы эмоций», поскольку она не является количественной в строгом смысле. Предвидя такого рода замечания, мы каждый раз подчеркиваем, что наша формула представляет структурную модель, в предельно краткой и наглядной форме демонстрирующую внутреннюю организацию эмоций. Целесообразность такого рода моделей очень хорошо обосновал Б. Ф. Ломов. «Можно выделить несколько подходов использования математики в психологии. Наиболее простым является так называемый дискурсивный подход, который состоит по существу в замене естественного языка математической символикой. Обычный язык часто оказывается недостаточно адекватным, чтобы экономно и четко выразить всю сложность тех или иных развиваемых в науке идей. В этой ситуации символика может заменить длинные рассуждения. Она может служить и своего рода мнемоническим средством- удобным для памяти кодом.

Примером дискурсивного подхода может служить известная «формула» эмоций, предложенная П. В. Симоновым: Э = П(Ис-Ин). Она хорошо выражает основную идею автора, но совершенно непригодна для конкретных расчетов. Автор не раскрывает характера зависимостей, о которых идет речь, и не предлагает мер, позволяющих дать количественную оценку связываемых явлений».

Будучи солидарной с Б. Ф. Ломовым в его оценке дискурсивного подхода, я не могу согласиться с последней частью приведенной цитаты.

Разумеется,  нет универсальных единиц измерения потребностей, эмоций и прагматической ценности информации. Тем не менее, существует реальная возможность экспериментальной проверки формулы в наиболее простых и потому эмпирически измеримых ситуациях. Например, в определенных пределах можно измерить потребность в пище продолжительностью пищевой депривации, а вероятность удовлетворения этой потребности оценить через вероятность подкрепления пищей условных сигналов. Так, в опыты на собаках экспериментально показали, что степень эмоционального напряжения, о котором судили по частоте сердцебиений, зависела и от потребности (продолжительности пищевой депривации) и от вероятности подкрепления. При одной и той же вероятности эмоциональное напряжение оказалось разным после односуточного или трехсуточного голодания. С другой стороны, при одной и той же продолжительности депривации, частота сердцебиений достоверно возрастала при переходе от постоянного к вероятностному (частичному и случайному) подкреплению условных сигналов. В своих собственных опытах с выработкой условных оборонительных рефлексов на время у человека (см. выше) мы измеряли дефицит прагматической информации через суммарную величину ошибок, допускаемых субъектом в процессе научения.
30

В настоящее время возможность «конкретных расчетов» и «количественной оценки» больше зависит от успехов прикладной математики, чем от психолога-экспериментатора. Существуют такие методы, которые позволяют определить не само значение (величину) эмоции, а лишь вероятность того или иного ее значения. При подобном более строгом подходе закономерная зависимость эмоций от степени неопределенности проявляется не в единичном опыте, а во многих испытаниях и потому носит статистический характер. Анализ экспериментального материала показал, что при одной и той же потребности с ростом неопределенности вероятность сильных эмоциональных реакций (сердечных и кожногальванических) возрастает, а вероятность отсутствия эмоциональной реакции падает.

Симонов был глубоко убеждены в том, что дальнейшее совершенствование экспериментальной техники и методов обработки фактических данных позволит модифицировать формулу эмоций таким образом, что она будет отражать не только качественно-функциональные, но и количественные зависимости. Впрочем, продуктивность и перспективность нашей структурной модели отнюдь не сводится к этой потенциальной возможности.

НА мой взгляд, категорически нельзя согласиться  с Б. Ф. Ломовым в том, что информационная теория эмоций «не раскрывает характера зависимостей, о которых идет речь». Напомним, что формула очень наглядно демонстрирует зависимость положительных и отрицательных эмоций от прироста (Ис больше, чем Ин) или падения (Ин больше, чем Ис) вероятности удовлетворения потребности. Но формула отражает и более сложные отношения.

Согласно формуле П=Э/(Ин-Ис). В самом деле, эмоция усиливает потребность. Экспериментально показано, что страх боли усиливает чувство боли, понижает болевой порог. С другой стороны, чувство радости, воодушевления, возникшее даже при небольшом успехе, усиливает потребность достижения конечной цели. Слишком высокая или слишком низкая вероятность достижения цели, напротив, оказывает на потребность угнетающее влияние. Очень доступное перестает быть желанным, теряет свою привлекательность. Пессимистический прогноз порождает состояние безнадежности. Механизм прогнозирования возможности удовлетворения потребности в свою очередь испытывает влияние эмоций и потребности, поскольку (Ин-Ис) =Э/П. Отрицательная эмоция делает неблагоприятный прогноз еще более пессимистичным. Положительная эмоция способствует переоценке реальных достижений («головокружение от успехов»). Что касается потребности, то ее нарастание заставляет субъекта пренебрегать даже низкой вероятностью достижения цели. С другой стороны, сильная потребность склонна преуменьшать возросшую вероятность: при сильной потребности выигрыш кажется не столь уж значительным.<sup>31




31</sup>Симонов П. В. Эмоциональный мозг. М. , 1981. (Стр.50)
                   31

Я полностью здесь согласна с Симоновым, ведь в самом общем виде можно сказать, что при одной и той же силе потребности человек охотнее стремится к цели, когда задача трудна, но решение ее возможно.

Это правило идеально совпадает с максимумом положительных эмоций согласно формуле Э=П(Ис-Ин). Формула эмоций и есть такое «уравнение», составленное Симоновым П.В.  в 1964 г. О информационной теории Павла Васильевича велись, и до сих пор видеться непрекращающиеся споры. Даже с его формулой эмоций многие не могут согласиться, хотя она очень явно отражает суть его теории, и служит неким эмпирическим доказательством его правильности.

2.5 Механизмы и приспособительское значение положительных эмоций.

Выдающимся событием в исследовании положительных эмоций являлись опыты с самораздражением мозга животных. Поскольку в ряде случаев феномен самостимуляции удалось связать с голодом, жаждой и т.п, некоторое время казалось, что этот феномен вполне укладывается в схему редукции драйва. Но прошло время, и эксперименты обнаружили склонность животных к интенсивному раздражению структур, которые очень трудно ассоциировать с голодом или жаждой. Тогда возникла точка зрения, что подопытные животные  вживленными в мозг электродами находятся в состоянии хронического эмоционального напряжения ( фрустрации).  Раздражение током «позитивных»  временно избавляет крыс от этого напряжения  и потому оказывается привлекательным для животных. Но все в экспериментах с самораздражением не удается наблюдать стойкой потребности в этих стимуляциях наподобие голода и жажды. Если же выключить ток из цепи то крысы, сравнительно быстро(3-4мин.) перестают надавливать на рычаг замыкающий ток. Для того чтобы снова получить реакцию самостимуляции, экспериментатор, как правило, должен сам начать раздражение позитивного пункта. Создается впечатление, что потребность побуждающая крысу надавливать на педаль каждый раз возникает заново. Но потребность выглядит достаточно сильной пока дело идет о простой ситуации (надавливание на рычаг).

Положительные эмоции побуждают животное действовать после того, как потребности необходимые для самосохранения живого существа уже удовлетворены. Удовольствие дает нечто большее, чем простое устранение неприятного. Оно направляет поиск за пределами сферы действия отрицательных эмоций.

Если животному предоставить возможность регулировать продолжительность раздражения позитивных структур, выясняется, что это раздражение носит прерывистый характер³².




32Симонов П.В. Теория отражения и психофизиология эмоций. – М.: Наука, 1970.(стр51)
32
Глава 3. Значение эмоций в деятельности

3.1 Влияние эмоций на деятельность.

С позиций информационной теории эмоций чрезвычайно существенным моментом при изучении влияния эмоций на деятельность является вопрос о том, относится ли эмоция к потребности, мотивирующей данную деятельность, или она возникла на базе другой, конкурирующей потребности. Для изучения вопроса о зависимости результатов деятельности от генеза эмоционального состояния субъекта был проведен эксперимент. В опытах у 24 испытуемых определяли абсолютный слуховой порог: испытуемый должен был говорить «слышу» всякий раз, когда он слышал звук. Во второй серии («нейтральный фон») вспышкой света отмечали пропущенные испытуемым звуковые сигналы. В третьей серии экспериментов определение порогов проводили при болевом наказании за пропущенный сигнал (отрицательная эмоция, зависящая от неуспеха изучаемой деятельности). Затем испытуемых разделили на две группы по 12 человек. В группе А перед началом опыта испытуемые как бы случайно слышали беседу двух экспериментаторов, которые давали высокую оценку качествам испытуемого, не относящимся к данной деятельности (положительный эмоциональный фон). В группе Б испытуемые слышали негативные замечания в их адрес, также не имеющие отношения к определению порогов (отрицательные эмоции на базе побочной потребности). В конце экспериментов снова определяли пороги в ситуации «нейтральный фон».

Введение световой вспышки после пропущенного сигнала вызвало понижение порогов, а болевое наказание повысило слуховую чувствительность еще больше. Эмоции, не связанные с выполняемой деятельностью, оказали сильное и диаметрально противоположное влияние: отрицательное эмоциональное состояние сопровождалось повышением порогов, положительное - их значительным снижением. Результаты экспериментов позволяют сделать вывод о зависимости влияния эмоций на деятельность от характера потребности, обусловившей данное эмоциональное состояние. Положительные эмоции относительно неспецифичны: каждый из нас знает по собственному опыту, что хорошее настроение оказывает благотворное влияние на эффективность работы даже в том случае, если оно возникло вследствие причин, к работе не относящихся (приятное известие, хорошая погода и т. п.). Что касается отрицательных эмоций, то их мотивационный источник весьма важен для характера влияния на деятельность. Как показывают эксперименты и непосредственные наблюдения, подобное влияние может быть прямо противоположным.

Качество потребности, лежащей в основе того или иного эмоционального состояния, приобретает особенно важное значение, когда мы переходим к эмоциям, возникающим на базе сложных социально-детерминированных мотиваций.

При исследовании слуховых порогов у 27 других лиц пороги понизились в ситуации, где наказанию подвергался партнер, по сравнению с ситуацией, где болевое раздражение
33

наносили самому наблюдателю, у 9 человек, что составляет 30% всех обследованных лиц.

Даже в этих сравнительно элементарных ситуациях выступила чрезвычайная сложность зависимости финальных физиологических сдвигов (изменения порогов восприятия звуковых сигналов, частоты сердцебиений) от всей совокупности личностных факторов, определяющих реакцию субъекта. Так, сравнение результатов измерения порогов с анализом обследованных лиц показало, что субъекты, наиболее восприимчивые к ситуации наказания партнера за допущенные ими ошибки: а) хорошо контролируют свое поведение, б) адекватно ориентируются в среде, в) заботятся о своей репутации, г) неукоснительно выполняют социальные требования, д) обнаруживают высокую степень тревожности и предрасположенности к социально-детерминированной фрустрации.

Снижение эмоционального тонуса в результате малой потребности или полноты информированности субъекта (монотонные, стереотипные действия) ведет к дремоте, утрате бдительности, пропуску значимых сигналов, замедленным реакциям. С другой стороны, чрезмерно высокий уровень эмоционального напряжения дезорганизует деятельность, осложняет ее тенденцией к преждевременным реакциям, реакциям на посторонние, незначимые сигналы (ложные тревоги), к примитивным действиям типа слепого поиска методом проб и ошибок.

Я считаю, что наше эмоциональное состояние напрямую влияет на нашу деятельность! Так например хирург, который делает операцию, должен постараться полностью абстрагироваться от своего эмоционального состояния, иначе он может навредить своему пациенту, именно поэтому, многие люди, ошибочно, считают врачей черствыми и бесчувственными, но  они просто выполняют свою работу, трудно представить стоматолога, который вырывая зуб, бьется в истерике, и  прыгает вокруг  своего больного, сомневаюсь, что это принесло бы кому – то пользу.  И наоборот актер театра, если не будет играть свою роль, как можно эмоциональней, то навряд ли сможет сорвать большие овации, так как на актера, который не проживает свою роль, неинтересно смотреть.
34

IV
. Сравнение информационной теории эмоций Симонова П.В. и ценностной концепции Додонова Б.И.

Оригинальную гипотезу о причинах появления эмоций выдвинул П. В. Симонов. Он считает, что эмоции появляются вследствие недостатка или избытка сведений, необходимых для удовлетворения потребности. Степень эмоционального напряжения определяется, по П. В. Симонову, силой потребности и величиной дефицита прагматической информации, необходимой для достижения цели.

Это представлено им в виде «формулы эмоций»: 

 где Э — эмоция; П — потребность; Ин — информация, необходимая для удовлетворения потребности; Ис — информация, которой субъект располагает в момент возникновения потребности.

Из этой формулы следует, что эмоция возникает только при наличии потребности. Нет потребности, нет и эмоции, так как произведение Э = 0 (Ин — Ис) тоже становится равным нулю. Не будет эмоции и в том случае, если потребность есть, а (Ин — Ис) = 0, т. е. если человек обладает необходимой для удовлетворения потребности информацией (Ис – Ин). Важность разности (Ин — Ис) Симонов обосновывает тем, что на ее основании строится вероятностный прогноз удовлетворения потребности. Эта формула дала Симонову основание говорить о том, что «благодаря эмоциям обеспечивается парадоксальная на первый взгляд оценка меры незнания» (1970, с. 48).

В нормальной ситуации человек ориентирует свое поведение на сигналы высоковероятных событий (т. е. на то, что в прошлом чаще встречалось). Благодаря этому его поведение в большинстве случаев бывает адекватным и ведет к достижению цели. В условиях полной определенности цель может быть достигнута и без помощи эмоций.

Однако в неясных ситуациях, когда человек не располагает точными сведениями для того, чтобы организовать свое поведение по удовлетворению потребности, нужна другая тактика реагирования на сигналы. Отрицательные эмоции, как пишет Симонов, и возникают при недостатке сведений, необходимых для достижения цели, что в жизни бывает чаще всего. Например, эмоция страха и тревога развиваются при недостатке сведений, необходимых для защиты, т. е. при низкой вероятности избегания нежелательного воздействия, а фрустрация — при низкой вероятности достижения желаемой цели.

Эмоции способствуют поиску новой информации за счет повышения чувствительности анализаторов (органов чувств), а это, в свою очередь, приводит к реагированию на

35

расширенный диапазон внешних сигналов и улучшает извлечение информации из памяти. Вследствие этого при решении задачи могут быть использованы маловероятные или случайные ассоциации, которые в спокойном состоянии не рассматривались бы. Тем самым повышаются шансы достижения цели. Хотя реагирование на расширенный круг сигналов, полезность которых еще неизвестна, избыточно и незакономерно, оно предотвращает пропуск действительно важного сигнала, игнорирование которого может стоить жизни.

Все эти рассуждения П. В. Симонова вряд ли могут вызвать серьезные возражения. Дело, однако, в том, что он пытается все случаи возникновения эмоций «вогнать в прокрустово ложе» своей формулы и признает свою теорию единственно верной и всеобъемлющей.

Достоинством своей теории и основанной на ней «формулы эмоций» Симонов считает то, что она «категорически противоречит взгляду на положительные эмоции, как на удовлетворенную потребность», потому что в равенстве Э = — П (Ин — Ис) эмоция окажется равной нулю при исчезновении потребности. С его точки зрения положительная эмоция возникнет только в том случае, если поступившая информация превысит имевшийся ранее прогноз относительно вероятности достижения цели — удовлетворения потребности, т. е. когда Ис будет больше Ин. Тогда, например, спортсмен, при истинности этого постулата, в случае успеха, т. е. удовлетворения потребности стать победителем соревнований или побить рекорд не должен испытывать никаких эмоций, если этот успех им ожидался. Радоваться он должен только неожиданному успеху, т. е. когда прогноз был хуже, чем получилось. В противном случае у человека не будет ни радости, ни торжества, если он окажется у цели, достижение которой заведомо не вызывало сомнений. И действительно, чего, например, радоваться спортсмену — мастеру, победившему новичка?

Таким образом, П. В. Симонов пытается опровергнуть теорию «редукции драйва» западных психологов, согласно которой живые системы стремятся к уменьшению потребности, а устранение или уменьшение потребности приводит к появлению положительной эмоциональной реакции. Выступает он и против взглядов П. К. Анохина, который, по существу, придерживается теории «редукции» при изложении своей «биологической» теории эмоций. По Анохину, «положительное эмоциональное состояние типа удовлетворения какой-либо потребности возникает лишь в том случае, если обратная информация от результатов происшедшего действия… точно совпадает с аппаратом акцептора действия». Наоборот, «несовпадение обратных афферентных посылок от неполноценных результатов акта с акцептором действия ведет к возникновению отрицательной эмоции». С точки же зрения Симонова, удовлетворение витальных потребностей, устраняя отрицательные эмоции, лишь способствует появлению положительных эмоций, но не вызывает их.

36

Если под влиянием отрицательной эмоции человек или животное будут стремиться к скорейшему удовлетворению обусловившей данную эмоцию потребности, то с положительной эмоцией все обстоит гораздо сложнее. Поскольку ликвидация потребности неизбежно ведет к исчезновению положительной эмоции, «гедонический принцип» («закон максимизации») побуждает человека и животное препятствовать отсутствию потребности, искать условия ее поддержания и возобновления. Отмечая различия между положительными и отрицательными эмоциями, Симонов указывает, что поведение живых существ направлено к минимизации воздействий, способных вызвать отрицательные эмоции, и к максимизации положительных эмоциональных состояний. Но минимизация имеет предел в виде нуля, покоя, гомеостаза, а для максимизации, считает он, такого предела нет, потому что теоретически он представляет собой бесконечность. Это обстоятельство, полагает Симонов, сразу же исключает положительные эмоции из сферы приложения теории «редукции драйва».

Критический анализ теории П. В. Симонова. Начало серьезному критическому рассмотрению теории П. В. Симонова положил Б. И. Додонов (1983). Правда, значительная часть его критики направлена против данных П. В. Симоновым уничижительных оценок заслуг психологии в изучении эмоций. Но все же, несмотря на некоторую горячность в отстаивании приоритета психологии по ряду моментов, Додонов дает и конструктивную критику. Он справедливо отмечает, что «формуле эмоций» ее автор дает ряд несовпадающих толкований и, прежде всего, потому, что он вольно обращается с такими понятиями, как «информация», «прогноз», «вероятность», заимствованными из кибернетики, что привело к искажению понимания их сути и связанных с ними закономерностей.

Все эти, казалось бы, мелкие неточности приводят людей, придерживающихся четкого понимания кибернетической терминологии, к непониманию того, что хочет сказать П. В. Симонов. Именно неоднозначность трактовки Симоновым «формулы эмоций» и самой теории позволяет ему, как справедливо отмечает Додонов, легко парировать всякую критику в свой адрес. Додонов также находит логические несовпадения в ряде приводимых Симоновым примеров.

Поскольку многие моменты теории Симонова остались вне поля зрения Додонова, критическое рассмотрение этой теории и «формулы эмоций» дано также  и в одной из работ Ильина. Эта критика осуществлена по двум направлениям. Первое — это теоретические позиции П. В. Симонова, отразившиеся в его «формуле эмоций».

Слабости этой позиции относительно возникновения эмоций, особенно положительных, видны невооруженным глазом. «Формула эмоций» не только не обладает указанным
37

Симоновым достоинством, но и противоречит здравому смыслу и реально наблюдаемым фактам.

«Прежде всего, остановлюсь на положении, что нет потребности, — нет и эмоции. С этим трудно спорить, если иметь в виду изначальное отсутствие потребности. Однако отсутствие потребности и исчезновение потребности при ее удовлетворении, т. е. достижении цели — психологически разные ситуации. Особенно это касается социальных потребностей. Одно дело — первоначальное отсутствие потребности, а отсюда — и отсутствие процесса мотивации, наличия цели. Нет их, нет повода и для возникновения эмоции. Другое дело, когда в результате имевшейся потребности и развернувшегося мотивационного процесса достигается обусловленная ими цель. В данном случае удовольствие возникает вследствие устранения потребности, а не ее отсутствия».

Вопреки утверждениям Симонова люди испытывают радость и при ожидаемом успехе, т. е. при удовлетворении своих потребностей (желаний). Симонов сам отмечает, что «неудовлетворенная потребность необходима для положительных эмоций не менее, чем для отрицательных». А это значит, что главное в возникновении эмоций — не недостаток или избыток информации, которым обладает человек, и даже не наличие потребности, а значимость ее удовлетворения для субъекта. Так, в ряде случаев наличие социальной потребности (необходимости что-то делать) и отсутствие для этого возможностей не только не вызовет отрицательную эмоцию, но приведет к положительной эмоции. Достаточно вспомнить, как радуются школьники, когда из-за болезни учителя срывается урок. И совершенно по-другому отнеслись бы школьники к срыву урока в том случае, если бы речь шла о консультации к предстоящему экзамену.

Ряд неясностей возникает и по поводу «избыточной информации». Зачем она нужна, если для удовлетворения потребности достаточна Ис, равная Ин? Почему шахматист должен радоваться только в том случае, если у него есть несколько вариантов постановки мата; разве он не может радоваться только одному пути достижения цели, найденному им?

А что такое «избыточная информация»? Та, которая не нужна уже для достижения цели или построения прогноза? А если она нужна для прогноза, то почему она «избыточная»? И не может ли случиться так, что эта «избыточность» (например, наличие многих равноценных вариантов достижения цели) только помешает шахматисту достичь успеха, так как он начнет выбирать из них лучший и попадет в цейтнот? В результате вместо положительной эмоции информационная избыточность вызовет отрицательную эмоцию. Об этом пишет и Симонов: «Эмоции целесообразны только в ситуации информационного дефицита. После его ликвидации эмоции могут стать, скорее помехой для организации действий, чем фактором, благоприятствующим их эффективности».

38

Поэтому в определенных условиях достоинства эмоций диалектически превращаются в их недостатки. Из этого высказывания Симонова должно следовать, что при избыточной информации, возникающие положительные эмоции, безусловно, вредны для организации поведения человека. В чем же тогда их роль? Понять все эти противоречивые высказывания трудно.

Кроме того, во многих случаях положительный эмоциональный фон на предстоящую деятельность (азарт) возникает как раз в связи с неопределенностью прогноза вследствие недостатка или вообще отсутствия информации. С другой стороны, опытному шахматисту, обладающему «сверхинформацией», скучно играть с новичком. Симонов говорил, что, «стремление к сохранению положительных эмоций диктует активный поиск неопределенности, потому что полнота информации “убивает наслаждение”».

Соотношения между эмоцией, с одной стороны, и потребностью и информацией — с другой, не структурные, а функциональные, и поэтому более правильная формула та, которую сам Симонов  представил в общем виде: где ЛИ = Ин — Ис.

Эта формула обозначает только зависимость величины эмоций, как от величины потребности, так и от дефицита или избытка информации, и ничего больше. Об этом он сам пишет совершенно четко: «эмоция есть отражение мозгом человека и животных какой-либо актуальной потребности (ее качества и величины) и вероятности (возможности) ее удовлетворения, которую мозг оценивает на основе генетического и ранее приобретенного индивидуального опыта». Подчеркну, что в данном случае он говорит лишь об отражении мозгом потребности и вероятности, а не о том, что та и другая являются структурными компонентами эмоции.Из последней формулы уже не обязательно следует, что если (Ин — Ис) равно нулю, то эмоции нет. Она может либо иметь место, либо нет. Кроме того, из определения эмоции, данного Симоновым, следует, что обозначаемая им зависимость эмоции от потребности и информации имеет только одностороннее направление — от причины (потребность и информация) к следствию (эмоция), но вовсе не следует, что между эмоциями, потребностями и вероятностью удовлетворения последних существуют взаимозависимости, т. е. что П =/(Э) или/(Ин — Ис) или что (Ин — Ис) =/(Э, П). Это тот случай, когда причина и следствие не могут меняться местами. Хотя, вопреки логике, и последние два варианта рассматриваются автором. Он полагает, что, согласно формуле, эмоционально возбужденный субъект склонен преувеличивать дефицит информации, т. е. ухудшать прогноз, и что возрастание дефицита информации во многих случаях (однако не во всех!) угнетает потребность, ослабляет ее. Это следует из равенства П – Э : (Ин — Ис): чем больше дефицит, тем при постоянной величине эмоции будет меньше частное от деления Э : (Ин — Ис) и соответственно меньше П. Но ведь при увеличении дефицита информации должна возрастать, как утверждает Симонов, и отрицательная эмоция, тогда частное от деления должно оставаться постоянным.                                                          39                               Как видим, и в этом случае «формула эмоций» вступает в противоречие с логикой, развиваемой ее автором³³.

Учитывая однонаправленность функциональной зависимости эмоций от потребности и прогноза, из формулы не следует и противоположное его утверждение, что эмоции усиливают потребность. Какое же утверждение справедливо? Если оба, то, при каких условиях и почему это не отражено в формуле, не пояснено в тексте?

Вообще, утверждение Симонова, что эмоции усиливают потребность, довольно рискованное. Ведь если следовать ему, не забывая «формулу эмоций», то взаимоотношения между ними должны выглядеть следующим образом: потребность приводит к появлению эмоции, эмоция усиливает потребность, но чем сильнее потребность, тем, по формуле, больше эмоция, однако чем больше эмоция, тем больше она усиливает потребность, и т. д. до бесконечности. Возникала бы система с положительной обратной связью, которая непременно приводила бы нервную систему к срыву. Мне представляется, что эмоция возникает не для усиления потребности, а для усиления активности мотивационного процесса и побуждения, направленного на удовлетворение потребности. Б. И. Додонов правильно подметил, что в «формуле эмоций», исходя из рассуждений Симонова, следовало бы П заменить на М (мотив).

Анализируя теорию эмоций Симонова, В.Н. Сагатовский обращает внимание на то, что П.В. Симоновым вскрывается только производительная сторона эмоций. «Но ведь мы отлично знаем, замечает В.Н. Сагатовский, - что эмоции не только играют производительную роль в решении жизненных задач, но и потребляются, переживаются нами безотносительно к их непосредственному производительному значению. Пусть страх возникает в результате недостатка, а радость в результате избытка необходимой информации и выражается в определенных внешних реакциях. Однако это значение структуры и внешней функцмм эмоций как производительной информации еще не достаточно для знания специфического внутреннего характера её переживания той или иной системой»^34,

Рассматривая две теории: информационную, и теорию Додонова «эмоции как ценность», я так и не смогла придти к какому-  то логическому завершению, принять какую – то одну сторону. Более того, я считаю, что это просто напросто не возможно,  ну или, по – крайней мере – не правильно. Так как что в первой, что во второй, есть вполне обоснованный доказательства автора. Мне кажется, что они каждый прав по своему, и нельзя не считаться с их мнениями, относительно этого вопроса. Они не правы лишь в одном, в отрицании теорий другого. Мне кажется, единственным здравым логическим завершением будет лишь, объединение этих двух теорий. Ведь всегда все самое лучшее создается, основываясь на выборке, на синтезе нескольких вещей, соединенных в одно целое, в нечто стремящееся и приближающееся к идеалу.
³³Ильин Е.П. «Эмоции и чувства». СПб.: Питер, 2001 (гл. 3,стр 165)

³⁴Сагатовский В.Н. Сознание возможности его моделирования// Проблемы моделирования психологической деятельности. Новосибирск 1968.                                       40

Вывод
Начиная делать данную работу, я даже и не задумывалась, как, на самом деле сложна природа эмоции. Они стали в нашей жизни обыденной вещью, мы испытываем те или иные чувства и эмоциональные переживания, даже не задумываясь, эти процессы настолько естественны, как и наше дыхание. Но если задуматься, почему же мы можем испытывать данные состояния, какого их происхождения, то окажется, что ответ на данный вопрос на самом деле, не так – то прост.

Существует несколько теорий происхождения эмоций, наиболее интересными мне показались информационная теория Симонова П.В(И.Т), и концепция Додонова Б.И. «эмоция как ценность». Это две разные, абсолютно непохожие друг на друга концепции.

Павел Васильевич, создал, принципиально, новую теорию, в корне отличающуюся от всех существующих на тот момент, в этом и есть её изюминка. Она была настолько новаторской, что подняла, вокруг себя огромный шум, кучу споров и неодобрений. Люди всегда с опаской и недоверием принимают что – то новое. Симонов, рассматривал Эмоции, как отражение силы потребности, и возможности её удовлетворения в данный момент. Я в свое время, не могу с этим не согласиться, так как считаю, что он, действительно прав.

Додонов Б.И., был не согласен с теорией, которую предложил его оппонент, ему не нравилось, что Симонов приуменьшает заслуги психологов, именно поэтому, помимо конструктивной критики в его адрес, он высказывал так же недовольствие, относительно всей И.Т. в этом вопросе, и был с ним не согласен.

Так же много раз пыталась быть оспоренной формула эмоций Павла Васильевича.

Проделав данную работу, я, для себя, так и не смогла окончательно принять ту или иную позицию, так как считаю, что обе теории верны, и более того самое лучшее всегда создается при синтезе нескольких вещей. На мой взгляд их обе можно расширить, дополнить. Но одно мне ясно наверняка, что они обе (теории) имеют право на существование, ведь всегда у одной и той же задачи есть не сколько решений.

Проделав данную работу, я выполнила свою главную задачу, а именно раскрыла понятие эмоции, виды эмоций и их роль в нашей жизни, и теперь получив эти знания, я могу в полной мере пользоваться ими в жизни в своё благо. Теперь я могу намного легче понять, что чувствует человек в данную минуту, и почему он это испытывает те или иные эмоции.

Эмоции играют важную роль в жизни человека и различным образом влияют на его деятельность. Эмоции необходимы для выживания и благополучия человека. Не обладая эмоциями, то есть, не умея испытывать радость и печаль, гнев и вину, мы не были бы в полной мере людьми.

41

Список литературы

      1. Додонов Б.И. «Эмоция как ценность» М., Политиздат, 1978.

2. Симонов П.В. Теория отражения и психофизиология эмоций. – М.: Наука, 1970
3. Симонов П. В. Эмоциональный мозг. М. , 1981
4. Симонов П.В. Что такое эмоция? М., 1966.
5. Ильин Е.П. «Эмоции и чувства». СПб.: Питер, 2001























42