Содержание:

Введение…………………………………………………………..………3

Глава  1.    Теории демократии…………………………………………11

Глава  2.    Социальные предпосылки…………………………………19

Глава 3.    Экономические предпосылки демократии………………...22

Глава 3.    Социокультурные и религиозные предпосылки демократии.26

Заключение ..............................................................................................31

Список использованных источников и литературы ............................33
ВВЕДЕНИЕ
ХХ век стал поистине веком торжества демократии, так как именно в этом столетии были разрушены основные тоталитарные системы и большое количество стран, ранее не испытывающих стремления к демократии, отказались от авторитарного пути развития и встали на путь демократизации. Однако далеко не все страны пожелавшие стать демократическими, действительно становятся таковыми. В ряде стран происходит консолидация демократии, в некоторых – откат назад в насильственную систему, а часть стран длительное время находится в промежуточной фазе между демократией и авторитаризмом. Поэтому для исследователей демократического транзита являются актуальными следующие вопросы: чем объяснить установление демократических институтов в странах, где произошла консолидация демократии, и чем объяснить провалы, пережитые демократией?

Во многих странах демократия служит лишь респектабельным фасадом преимущественно авторитарной власти. Часто демократические формы правления оказываются нежизнеспособными и терпят крах. Какие же факторы делают возможным переход к демократии и от чего зависит ее стабильность? Ответить на эти вопросы пытались многочисленные научные исследования, осуществленные на Западе после второй мировой войны. Авторы на основе сравнительного анализа обширного статистического материала выявили целый ряд экономических, социальных, культурных, религиозных предпосылок демократии.

Актуальность темы исследования. Современная демократия, основы которой были заложены в XVII в., а истоки восходят к античности, пережила несколько кризисных этапов, способных поставить под сомнение само её существование. Однако следует помнить, что она не является универсальной формой организации общества в целом, это лишь институциональная матрица, в пределах которой организуется процесс управления обществом. Источник жизненной силы демократии зависит от постоянного осмысления её принципов и практики, причем эта работа необходима как для старых демократий, так и для недавно возникших демократических режимов.

Актуальность темы следует оценивать, исходя из двух принципиальных факторов: 1) наиболее важной проблемой современной истории является определение и утверждение предпосылок демократии в мире; 2) в настоящий момент Россия методом проб и болезненных ошибок определяет своё место в общемировом потоке исторического развития.

Целью данной работы является выявление и анализ условий возникновения демократических систем и режимов, рассмотрение основных теорий демократии. Поставленная цель достигается путем последовательного решения ряда задач:

·                   рассмотрение основных подходов к определению демократии;

·                   выявление социальных предпосылок демократии;

·                   выявление экономических предпосылок демократии;

·                   выявление социокультурных и религиозных предпосылок демократии;

·                   обобщение выводов по проделанной работе.

Объектом данной курсовой работы является процесс перехода к демократии и ее утверждение.

Предметом – теории и предпосылки демократии.

Существует достаточно много исследований относительно условий перехода к демократии. Американский политолог Сеймур Липсет[1] в 1959 г. опубликовал статью, которая в значительной степени определила направления дальнейших исследований. Основные положения, выдвигаемые ученым, сводились к следующим выводам: проблема обусловленности демократии рассматривалась как коррелятивная, т.е. способствующая демократизации, а не требующая ее; существование прямой зависимости между демократией и социально-экономическими условиями; необходимость стабильности политической системы и социально-экономических условий; эффективность и легитимность демократической системы; несводимость условий демократии к одному приоритетному фактору, наличие, по выражению Л.Сморгунова «многовариативной связи демократии с ее условиями, а также идея о многовариативных последствиях установления демократических политических систем»[2].

Дальнейшие исследования, получившие развитие с началом третьей волны демократизации, позволили акцентировать внимание на других существенных аспектах. Так, С.Хантингтон[3], исследуя препятствия и возможности для дальнейшей демократизации, подразделяет их на три широкие категории: политические, культурные и экономические.

Американский профессор политологии Петер Меркл[4] выделяет четыре основных структурных атрибута или критерия демократии:

1.      Общераспространенная законность, основанная на подтверждении ее народом в ходе периодически проводимых выборов, в результате чего основную роль в принятии решения играют всенародно избранные представители законодательной и исполнительной власти.

2.      Конкурирующая политика, под которой подразумеваются соревновательные выборы, а также процесс представительства с целью обеспечить передачу воли народа и ее исполнение.

3.      Роль партий, рассматриваемых как основной механизм, обеспечивающий формирование воли народа, его осмысленный выбор и влияние на правительство.

4.      Гражданские, политические и социальные права, на которых основывается современная демократия.

Несколько по-иному классифицирует условия, или предпосылки, демократии Ш.Эйзенштадт[5].  Он выделяет, во-первых, распределение ресурсов и власти в обществе, обеспечивающих различным акторам постоянный доступ к ресурсам, необходимым для политического участия; во-вторых, отношения между основными центрами общественной и экономической власти и центральными  политическими институтами; в-третьих, создание и воспроизводство автономных публичных сфер.

Для первого условия важнейшим является положение о недопустимости монополизации ключевых ресурсов и источников власти в обществе какой-либо группой, а также наличие различных властных центров, которые потенциально способны оставаться вне сферы влияния политической власти. Для второго условия важным фактором выступает постоянное расширение независимого доступа социальных групп к политической сцене. Для обеспечения такого доступа необходимо развитие и постоянное функционирование институциональных структур и организаций для связи между общественным сектором и политической властью. Для третьего условия демократии необходимо наличие автономных публичных арен, не встроенных ни в государственные структуры, ни в корпоративные рамки какого-либо из общественных секторов. Они должны быть свободны от контроля со стороны государства. Наиболее важными среди таких «арен» являются ключевые органы политического представительства и политической организации, такие как партии и другие типы политических ассоциаций, а также каналы коммуникации.

Хотелось бы сразу заметить, что демократия не сводится к некоему единственно возможному набору институтов. Конкретная форма демократии в конкретной стране зависит от социально-экономических условий, от традиционной структуры государства и принятой политической практики.

При этом само понятие демократии, вопреки (или, наоборот, благодаря) своей распространенности, отнюдь не отличается ясностью формулировок.

Хуан Линц[6]: "Демократия ... это законное право формулировать и отстаивать политические альтернативы, которым сопутствует право на свободу объединений, свободу слова и другие главные политические права личности; свободное и ненасильственное соревнование лидеров общества с периодической оценкой их претензий на управление обществом; включение в демократический процесс всех эффективных политических институтов; обеспечение условий политической активности для всех членов политического сообщества независимо от их политических предпочтений ... Демократия не требует обязательной смены правящих партий, но возможность такой смены должна существовать, поскольку сам факт таких перемен является основным свидетельством демократического характера режима".

Ральф Дарендорф[7]: "Свободное общество поддерживает различия в его институтах и группах до уровня действительно обеспечивающего расхождения; конфликт - жизненное дыхание свободы".

Адам Пшеворский[8]: "Демократия представляет собой такую организацию политической власти ... [которая] определяет способность различных групп реализовывать их специфические интересы".

Арендт Лийпьярт[9]: "Демократия может быть определена не только как управление посредством народа, но также, согласно знаменитой формулировке Президента Авраама Линкольна, как управление в соответствии с народными предпочтениями... демократические режимы характеризуются не абсолютной, но высокой степенью ответственности: их действия находятся в относительно близком соответствии с пожеланиями относительного большинства граждан на протяжении длительного промежутка времени".

Рой Макридис[10]: "Несмотря на рост взаимозависимости между государством и обществом, а также растущую деятельность государства (особенно, в экономике), демократия, во всех ее разновидностях от либеральной до социалистической, обращает особое внимание на разделение сфер деятельности государства и общества".

Можно без труда продолжить список подобных определений демократии. При всем их разнообразии каждое из определений обращает прямое или косвенное внимание на наличие законодательно закрепленных возможностей участвовать в управлении обществом для всех социальных групп, независимо от их позиций, состава, социального происхождения. Эта особенность и отражает специфику современной демократии.

Отсутствие описанных выше условий есть достаточно полный список тех опасностей, которые нередко возникают на пути демократии. Отсутствие благоприятного внешнего окружения, компетентного лидерства, слабость экономических и социокультурных предпосылок демократии вносит свой вклад в дестабилизацию ее институционального устройства и возможное последующее перерождение или взрыв.

Обоснование предпосылок и механизмов построения политических порядков демократического типа, определение условий перехода к данному способу организации публичной власти в той или иной стране являются крайне сложными проблемами политической теории. В современной политической обстановке их решение во многом связано с пониманием специфики развивающихся стран, переходящих к этому типу власти в рамках так называемой «третьей волны» демократии. Однако у этих проблем существуют и более общие основания.

В настоящее время в науке сложились два основных подхода, которые по-своему интерпретируют условия формирования демократических систем и режимов. Так, сторонники структурного направления исходят из того, что демократические порядки складываются под доминирующим влиянием макрофакторов, к которым относятся экономические и социальные структуры, правовые порядки в обществе, соответствующие традиции, обычаи и т. д. Например, марксисты основным фактором становления политических порядков считали отношения собственности, те качественные сдвиги, которые происходили в процессах производства, распределения, обмена и потребления в обществе. Согласно такому подходу, демократия должна быть подготовлена соответствующим социально-экономическим развитием общества, служить политическим оформлением тех базовых процессов, которые протекают в социальной сфере.

Оппонирующие подобным идеям приверженцы процедурного подхода хотя и полагают, что «не следует игнорировать предварительные условия для осуществления демократии», тем не менее считают, что главными условиями перехода к демократии и утверждения ее являются характер правящих элит, их политические ценности и идеалы, важнейшие тактики и технологии властвования, используемые ими. В этом смысле, как утверждают, например, А. Пшеворский, Ф. Шмиттер, Д. Линц и др., демократия выступает в качестве своеобразного «политического проекта», который реализуется в уже сложившихся условиях той или иной страны. Степень же внутренней готовности страны к установлению демократического политического порядка рассматривается как сопутствующий фактор, способный либо ускорить, либо затормозить формирование такого рода системы власти.

Российский исследователь А.Ю. Мельвиль[11], используя данную идею, предложил учитывать позиции, сужающие факторный анализ с макро- до микрозначений. В частности, он выделил следующие семь уровней переменных, влияющих на становление демократии:

• внешняя международная среда (международная экономическая ситуация, межправительственные и неправительственные связи и отношения);

• государство- и нациеобразующие факторы (единая территория, единое государство, чувство национальной идентичности и т.д.);

• общий социально-экономический уровень развития страны;

• социально-классовые процессы и условия (степень социальной дифференциации и развития общества, отношения между классами и социальными группами);

• социокультурные и ценностные факторы, культурно-политические ценности и ориентации, доминирующие в обществе;

• политические факторы и процессы (взаимодействие партий, общественно-политических движений и организованных групп, их политические стратегии и тактики);

• индивидуальные, личностные и политико-психологические факторы (конкретные решения и действия ключевых акторов).

Такая методология дает наиболее широкие возможности для учета самых разнообразных условий и факторов, влияющих на становление демократических политических порядков в различных странах.

Если же судить по сложившейся на сегодня практике, то можно сказать, что конкретными предпосылками становления демократии как относительно устойчивого политического порядка являются: достаточно высокий уровень экономического развития страны; наличие рыночных отношений и индустриальной экономики; урбанизация; развитость массовых коммуникаций; помощь уже воплотивших демократию зарубежных государств.

Демократия, как правило, невозможна и без довольно высокого уровня благосостояния граждан, наличия определенных духовных традиций, соответствующих политико-культурных оснований.

Последние два-три десятилетия выявили еще один мощный фактор демократизации, а именно демонстрационный эффект западных демократий, чьи экономические и социальные успехи не только вызывают уважение со стороны многих народов, но и воспринимаются во многих странах как прямое следствие демократического типа политических порядков.


ГЛАВА  1
Теории демократии.
В современных условиях в политической науке сохранили свое место многие идеи, выработанные в рамках более раннего исторического периода.

Либеральная теория демократии основывается на англосаксонской традиции, которая рассматривает демократию как ответственное и компетентное правление. В либеральной модели принцип ответственности доминирует над принципом соучастия. Источником власти является народ, выражающий свою волю не прямо, а посредством своих представителей, которым он делегирует на определенный срок полномочия. С одной стороны, управлением занимаются специально подготовленные люди, но, с другой стороны, их деятельность может быть эффективной лишь постольку, поскольку она опирается на поддержку большинства населения. Отношения между представителями народа и самим народом основаны на полномочиях и доверии, и определяются конституцией. Конституция закрепляет перечень тех полномочий, которые народ передает своим избранникам, и определяет меру ответственности за принимаемые ими решения.

Теория прямой (или идентитарной) демократии, одним из авторов которой был Ж.-Ж. Руссо, отрицает принцип представительности. Демократия рассматривается как прямое правление народа, который сам способен выразить свою единую волю. В этой теории нет деления на управляющих и управляемых. Общая воля народа, выраженная на собраниях, является основой деятельности правительств и составления законов.

Теория социалистической демократии трактует ее как форму классового господства. Правда, в рамках данной концепции развивались две традиции - ортодоксальная (К. Маркс, Ф. Энгельс, В. И. Ленин) и реформистская (Э. Бернштейн, К. Каутский). Парадокс демократии в ортодоксальной интерпретации состоит в том, что, с одной стороны, только социалистическая демократия устанавливает власть народа, но, с другой стороны, при коммунизме демократия вообще отмирает. Идеологически фиксированная цель (построение коммунизма), оторванная от реальной жизни, жестко определяет потребности общества. Права и свободы личности приносятся в жертву «общественному интересу». Однако «общественный интерес» -, который не основан на личном, превращается в фикцию. В связи с этим практические попытки сформировать общую волю, политическое единство путем устранения многообразия социальных интересов привели к краху режимов социалистической демократии.

Социал-реформисты понимали демократию как определенную форму компромисса, соглашения разнородных социальных сил, не отрицая при этом, что цели общества изменяются по мере изменения условий жизни личности.

Наряду с перечисленными теориями демократии в современный период появился и ряд теорий, развивших основные идеи обозначенных концепций с учетом изменившихся реалий, динамикой демократических процессов.

Так, сторонники теории партиципаторной демократии (т. е. основанной на соучастии граждан непосредственно в политическом процессе) отрицают принцип разделения политического труда. Они исходят из идеала индивидуального самоопределения автономной личности. Самоопределение личности рассматривается как право на всестороннее политическое участие в масштабах всего общества и в различных его сферах. При таком подходе фактически выравнивается и ответственность профессионалов и непрофессионалов в управлении государством, что снижает особую ответственность избираемых обществом элитарных слоев.

В 60-х годах в западных странах демократия участия стала активно развиваться в различных формах самоуправления, новых социальных движениях (например, движении «зеленых»), общественных инициативах, отрицающих государственное принуждение.

Однако в условиях практического расширения демократических порядков в мире наиболее активно развивались теоретические конструкции в рамках процедурного подхода. Так, американский ученый И. Шумпетер в книге «Капитализм, социализм, демократия»[12] (1942) сформулировал основные положения теории эгалитарного элитизма. В соответствии с ее основными положениями свободный и суверенный народ обладает в политике весьма ограниченными функциями. Рядовые граждане лишь избирают промежуточный институт, который впоследствии формирует правительство, а затем полностью отстраняются от управления. Поэтому демократия представляет собой не что иное, как сугубо институциональное мероприятие, обеспечивающее соревнование элит за поддержку и голоса избирателей.

Демократия — это форма правления при посредстве народа, форма осуществления власти профессиональными политиками. Это не процесс формирования «общей воли» народа, а конкурентная борьба групповых интересов, представляемых лидерами; механизм, позволяющий рядовым гражданам определять состав руководства социальной структурой, а руководству — легализовывать свою власть. В силу этого демократия понималась как институциональное мероприятие, важнейшими нормами которого признавались те, которые регулировали избирательное право, осуществление выборов, а также конкуренцию партий и элит.

Понимая демократию таким образом, Шумпетер видел ее главную проблему в отборе квалифицированных политиков. Сущностно важным для функционирования демократической формы правления он считал и стиль деятельности управляющих. В частности, по его мнению, правящие элиты должны принимать решения не только в понятных, но и в доступных для народа формах. Однако, учитывая профессиональный характер процесса управления, руководители не должны излишне вовлекать в разработку целей не готовых для этого людей. Политики должны обладать и определенными свойствами, в частности, обусловливающими самоограничение власти и препятствующими ее подчинению их корпоративным интересам. Для обеспечения такого характера деятельности властей и бюрократия должна строго придерживаться норм своей профессиональной деятельности, дорожа честью мундира и сохраняя приверженность интересам населения.

Данные идеи хоть и подчеркивают выдающуюся роль правящих кругов, но одновременно признают необходимость участия масс в процессе формирования демократического строя. В этом смысле они коренным образом отличаются от широко распространившихся в XX столетии элитистских теорий, связывающих сущность демократии только с деятельностью управляющих. Так, П. Барах, Дж. Сартори, X. Кене и ряд других ученых полагали, что самоуправляющийся демос — это миф, а его склонность к политическому насилию представляет угрозу общественным интересам. Поэтому, оценивая неуклонное возрастание роли элит в качестве предпосылки демократии, они расценивали расширение дистанции между управляющими и управляемыми как залог стабильности, а не порок этой системы власти.

Значительный вклад в развитие теории демократии внесли и сторонники плюрализма. Хотя впервые данный термин был введен в научный оборот еще X. Вольфоном[13] (1679-1754), для выработки демократической теории его стали использовать лишь в первой половине XX в. (Г. Ласки, Д. Трумэн, Р. Даль). В плюралистической концепции демократия рассматривается как тип организации власти, формирующийся в условиях ее распыления (диффузии) между различными силами. В этом смысле демократия предполагает свободную игру, соревнование различных групп, являющихся основной движущей силой политики, а также связанных с их деятельностью институтов, идей, воззрений. Формирование и функционирование демократических порядков происходит по мере использования механизмов и процедур («сдержек и противовесов»), позволяющих конкурирующим за власть группам избегать монополизации какого-либо одного объединения за счет сплоченных действий ее оппонентов; достигать своих интересов благодаря заключению разнообразных компромиссов; поддерживать баланс отношений и таким путем снижать напряженность межгруппового противостояния. Следовательно, демократия как система поддержания динамического равновесия конкурирующих сил представляет собой власть постоянно изменяющего свои очертания большинства, включающего в себя различные группы с совпадающими позициями по тем или иным вопросам.

Практический опыт показал, что, при всех преимуществах такого понимания демократии, применение данной модели власти возможно только за счет распространения в обществе единых, базовых для всех групп идеалов и ценностей, отсутствие которых превращает межгрупповые различия в непреодолимое препятствие для принятия государственных решений. В рассматриваемой трактовке демократии слабо учитываются степень и характер влияния на власть различных групп, а также роль личности в политическом процессе.

Существенный вклад в развитие теории демократии внес А. Лейпхарт, предложивший идею консоциальной (consociational) демократии. Он также усматривал сущность демократии в процедурных мероприятиях и, исходя из этого, разработал оригинальную модель «разделения власти», предусматривающую обеспечение представительства интересов меньшинства, не способного получить доступ к рычагам государственного управления. В связи с этим Лейпхарт выделил четыре важнейших механизма, которые могут дать им доступ к власти.

Такая модель предполагает прежде всего создание коалиционного правительства с участием всех партий, представляющих основные слои общества. Крайне принципиальной является и роль технологий, обеспечивающих пропорциональное представительство разных групп населения при назначении на ключевые посты и распределении ресурсов (в виде сохранения определенных квот для представителей меньшинств). В качестве принципиально важного условия перераспределения власти рассматривается и обеспечение максимальной автономии группам в решении ими своих внутренних вопросов (например, в форме федерализма или культурной автономии). Исключительное значение для выработки этой модели демократии придается также предоставлению группам при выработке политических целей права вето, что предполагает при принятии окончательного решения не обычное, а квалифицированное большинство (в две трети или три четверти голосов), что давало бы представителям меньшинств дополнительные шансы на защиту своих интересов.

Однако на практике такая модель демократического соучастия во власти, направленная против оттеснения меньшинств на политическую периферию и в оппозицию, применима лишь в том случае, если группы имеют свою политическую организацию и проводят относительно самостоятельную политику. При этом характерно, что решающая роль здесь также признается за элитами, которые должны получить большую свободу и независимость от давления рядовых членов для заключения соглашений и компромиссов, которые могут не вполне одобрять их приверженцы. Это дает возможность избежать обострения противоречий, даже если на низовом уровне существуют непонимание между людьми, разногласия, а то и враждебность. Однако и при данном подходе предполагается наличие минимального консенсуса относительно основных общественных ценностей (например, недопущения насилия или процветания государства). Потому-то особую важность такой автономный элитизм приобретает в глубоко разделенных обществах (например, в Северной Ирландии). В то же время особое положение элит провоцирует их эгоизм, ведет к неподотчетности руководителей членам группы. Вследствие этого консоциация как практическая модель демократии может применяться в основном в тех странах, в которых действует высоко ответственная элита.

Существенное распространение в последние годы получили и теории рыночной демократии, представляющие организацию данной системы власти как аналог экономической системы, в которой происходит постоянный обмен «товарами», в котором продавцы—носители власти меняют свои выгоды, статусы, привилегии на «поддержку» избирателей. Таким образом, под политическим действием понимается только электоральное поведение, в рамках которого акт подачи голоса трактуется как своего рода «покупка» или «инвестиция», а избиратели в основном рассматриваются как пассивные «потребители». Так что главная задача демократии состоит в применении избирательных стратегий, которые должны связывать кандидата во власть с позициями избирателей. И хотя это создает простор для манипулирования волей граждан, такая «сфабрикованная воля» не меняет сути этой «демократии напрокат» (У. Грайдер)[14].

Современное видение процедурных основ демократии не может игнорировать техническое развитие современного общества. Появление и нарастание роли электронных систем в структуре массовых коммуникаций неизбежно вызвало к жизни идеи теледемократии («киберократии»). В данном случае наличие традиционных для демократии процедур неразрывно связывается с уровнем технической оснащенности власти и гражданских структур системами интерактивного взаимодействия (ТВ, Интернет) во время выборов, референдумов, плебисцитов и т.д. Эта виртуализация политики ставит новые проблемы в области обеспечения интеграции общества, налаживания отношений с новыми общностями граждан (имеющих или не имеющих такие технические средства), изменения форм контроля власти за общественностью и, наоборот, снятия ряда ограничений на политическое участие, оценки квалифицированности массового мнения, способов его учета и т.д.

Признание того факта, что в политическую жизнь вовлекаются широкие слои населения, подтолкнуло ряд ученых значительно усилить в рамках процедурного подхода роль рядовых граждан. Так, А. Этциони[15] предложил концепцию «восприимчивой» общественной системы, при которой власть чутко реагирует на импульсы и табу, поступающие из недр общества. Именно такая восприимчивость, готовность к диалогу с гражданами и соответствует, по его мнению, демократической политике. Идеи Этциони, более высоко оценивающего роль общественности, нашли отражение и в концепции рефлексирующей (размышляющей) демократии. Основной упор в ней делается на процедуры, обеспечивающие не выполнение функций властью, а включенность в политическое управление общественного мнения и полную подотчетность ему властных структур. Включение идущей в обществе дискуссии об устройстве общественной и частной жизни и, следовательно, возникающих при этом размышлений, неформальных рефлексий, оценок, убеждений, в которых риторика соединяется с разумом, в процесс принятия решений и формирует, по мысли сторонников данной идеи, те механизмы «народной автономии», которые и составляют суть демократии в политической сфере.

Каждая из рассмотренных моделей демократии имеет свои достоинства и недостатки. Как политический режим демократия менее всего подходит для радикального решения стратегических проблем, поскольку требует постоянного согласования интересов, проработки различных общественных альтернатив, толерантности и т. д. Обращая внимание на сложность подобных процедур, У. Черчилль заметил: «Демократия - очень плохая форма правления, но, к сожалению, не придумало пока ничего лучшего».

Демократия, как сложная форма взаимоотношений власти и граждан, представляется уязвимой в изменяющихся условиях, но достаточно эффективной в высокоорганизованных, плюралистических и стабильных обществах.


ГЛАВА  2
Социальные предпосылки демократии.
Рыночная экономика лучше, чем командная хозяйственная система, обеспечивает создание такой важной предпосылки демократии, как относительно высокий уровень благосостояния граждан. Он позволяет смягчать социальные конфликты, легче достигать необходимого для демократии согласия.

Общественное богатство оказывает благоприятное воздействие на демократизацию общества в том случае, если способствует сглаживанию социального неравенства. Это - следующая предпосылка демократии. Доказано, что поляризация социального неравенства порождает острые политические конфликты, разрешение которых часто невозможно с помощью демократических институтов и методов. Поэтому поляризация общества на богатых и бедных - серьезное препятствие для демократии, хотя эта форма правления невозможна и при уравнительном распределении благ.

Для демократии наиболее благоприятна модель декомпозиции социального неравенства, преобладающая в современных индустриально развитых странах. Эта модель не допускает концентрации различных дефицитных благ (дохода, богатства, престижа, власти, образования и т.д.) у одной социальной группы (класса), а требует их рассредоточения в обществе так, чтобы индивид, имеющий низкий показатель в одном отношении (например в доступе к власти), мог компенсировать себе это за счет обладания другими благами (например высоким доходом и образованием). Такая структура социального неравенства препятствует статусной поляризации общества и возникновению острых массовых конфликтов.

Декомпозиция социального неравенства в значительной мере совпадает с такой общей предпосылкой демократии, как социальный плюрализм. Он означает многообразие социального состава населения, наличие в нем не относительно однородной, аморфной массы, а четко оформившихся классов, профессиональных, региональных, религиозных, культурных, этнических и других групп, обладающих коллективным самосознанием. Такие группы сдерживают тенденцию к концентрации государственной власти, выступают противовесом силам, стремящимся к ее монополизации, создают возможность установления эффективного контроля над властью. Социальный плюрализм характеризует развитость гражданского общества, его способность к формированию независимых от государства партий и групп интересов, т.е. к политическому плюрализму.

Социальный плюрализм не противоречит такой важнейшей предпосылке демократии, как наличие многочисленного и влиятельного среднего класса, поскольку сам этот класс внутренне дифференцирован и состоит из различных групп, близких по важнейшим стратификационным показателям: доходу, образованию и т.д. Средний класс отличается высоким уровнем образования, развития самосознания личности, чувства собственного достоинства, компетентностью политических суждений и активностью. Он больше, чем низшие и высшие слои, заинтересован в демократии. В современных западных демократиях средний класс составляет большинство населения. Не случайно их нередко называют обществами «двух третей», что отражает благополучное существование в них примерно двух третьих всех граждан.

Помимо среднего класса опорой демократической формы правления - являются предприниматели - связанная с рынком конкурентная буржуазия. Принципы плюралистической демократии вполне соответствуют ее образу действий и индивидуалистическому мировоззрению. Формирование демократии обычно идет успешней в больших государствах с развитым внутренним рынком и конкурентной буржуазией. Страны же с односторонней, ориентированной на экспорт экономикой и сросшейся с государством монополистической буржуазией больше предрасположены к авторитаризму.

Общей предпосылкой демократии является грамотность населения, его образованность в целом. Очевидно, что от образованности прямо зависит компетентность политических суждений личности, ее интеллектуальное развитие, свобода мышления, чувство собственного достоинства. Необразованный человек по существу стоит вне политики и вне демократии, является объектом манипулирования со стороны власти или других политических сил.

Для демократии характерны изменения в социальной структуре общества: рост числа квалифицированных рабочих, что приводит к усилению роли профсоюзов, а также социал-демократических партий; увеличение числа работников, занятых в сфере обслуживания. По мнению П. Меркла[16] минимальный показатель для демократических стран должен составлять 45 процентов.

Социальными индикаторами демократии могут служить также такие, как доход и отраслевое равноправие, бремя налогов,  использование средств массовой коммуникации.

Важное условие демократии - развитость массовых коммуникаций, которая характеризуется распространенностью газет, радио и телевидения. СМИ помогают гражданам компетентно судить о политике: принимаемых решениях, партиях, претендентах на выборные должности и т.д. В странах с большой территорией и высокой численностью населения без массовых коммуникаций демократия практически невозможна.

Расширенную интерпретацию социально-экономических условий приводит Ги Эрмэ[17]. Он утверждает, что шансы на успех демократизации возрастают в результате осовременивания социально-экономических структур, более широкого распространения школьного образования, сокращения смертности и хронических эпидемий, самообеспечения продуктами питания, расширения средних классов и появления на свет новой элиты, а также в результате проникновения в умы такого образа мыслей и системы ценностей, которые придают материальным и социальным переменам характер узаконенного явления.

Таким образом, социальные условия характеризуются относительно высоким уровнем благосостояния граждан, сглаживанием социального неравенства, рассредоточением в обществе различных социальных благ (декомпозиция социального неравенства), социальным плюрализмом, наличием многочисленного и влиятельного среднего класса, предпринимателей.

ГЛАВА  3
Экономические предпосылки демократии.
Экономические условия могут отслеживаться по самым различным критериям. С. Липсет[18], например, был первым, указавшим на зависимость между стабильной демократией и высокими показателями ВВП. В свою очередь П. Бергер[19] специально указывает на важность относительного социально-экономического расслоения и рыночную организацию экономики. И хотя демократия отнюдь не является синонимом капитализма, утверждение Бергера, что "капитализм - необходимое... условие демократии", применительно к демократии стабильной представляется корректным.

Уровень экономического развития является с точки зрения ряда исследователей определяющим для демократизации. Изучению взаимозависимости демократии и экономики посвятили свои исследования многие ученые. Гипотеза, выдвинутая Лернером и Липсетом[20] в конце 1950-х гг. о том, что у экономически развитой нации больше шансов стать демократической, получила дальнейшее развитие. Случаи перехода от авторитаризма к демократии в период 1974-1990 гг. в основном сосредоточились в группе стран с уровнем экономического развития выше среднего. Поэтому бедность, делает вывод С.Хантингтон[21] – «одно из главных, а может быть, самое главное препятствие для демократического развития». То есть будущее демократии зависит от будущего экономического развития и то, что препятствует экономическому развитию, является препятствием и для распространения демократии.

Исследования, проведенные Болленом, Гастилом,  Даймондом, Джэкмэном, Инкелесом, Хантингтоном, свидетельствуют о том, что перспектива роста национального благосостояния и развития демократии остается очень призрачной в наименее развитых странах. Большинство стран с низким уровнем дохода на душу населения остаются несвободными и недемократическими. Причем связь между экономическим развитием и легитимностью режима в современных условиях постоянно возрастает. Как отмечают некоторые исследователи, у граждан экономически развитой страны появляются черты характера, которые способствуют поддержанию стабильности политического строя и более активному поведению в экономической области. Такие граждане более терпимы к другим, более уверены в своих способностях и компетенции. В то же время последовательные приверженцы экономического либерализма должны признать, что современная политическая демократия не воплощается в стихийной рыночной экономике. В современном мире не существует свободного рынка в буквальном смысле этого слова. Такую организацию экономики Л.Мизес назвал системой интервенционизма.

Наиболее емко, по мнению автора, выразил зависимость демократии от экономического процветания Роберт Даль[22]. Он пишет: «Демократия не нуждается ни в изобилии, ни в стандартах материального благополучия, преобладающих сегодня в промышленно развитых странах. Вместо этого она требует разделяемого многими чувства относительного экономического благосостояния, справедливости и возможности успеха – условия, основывающегося не на абсолютных стандартах, а на сравнительной оценке использованных и упущенных возможностей».

Повышение уровня образования в сочетании с ростом национального дохода оказывает определяющее влияние на поведение и политические запросы нового высокообразованного поколения. Люди с большим ежегодным доходом, работающие в сложных взаимозависимых отраслях производства, более образованные склонны в большей степени стремиться к повышению уровня политической свободы.

Демократические страны отличает незначительный разрыв в доходах различных слоев общества, работников разных сфер экономики, между городом и деревней, перераспределение финансовых средств посредством налоговой политики для уравнивания имеющихся перекосов.

Одной из важнейших экономических предпосылок демократии является относительно высокий уровень индустриального и экономического развития в целом. По экономическим показателям демократические страны значительно опережают авторитарные и тоталитарные государства. Однако прямой причинной зависимости между уровнем экономического развития и демократией нет. Это доказывает целый ряд исторических фактов. Так, США перешли к демократии еще в XIX в. на преимущественно доиндустриальной стадии, В то же время, несмотря на относительно высокое промышленное развитие СССР, ГДР, Чехословакии, Южной Кореи, Бразилии и т.д., там вплоть до недавнего времени существовали тоталитарные или авторитарные режимы.

От индустриального развития зависит такая предпосылка демократии, как высокая степень урбанизации. Жители крупных городов больше подготовлены к демократии, чем сельское население, отличающееся консерватизмом, приверженностью традиционным формам правления.

Одной из важнейших предпосылок демократии выступает рыночная, конкурентная экономика. История не знает примеров существования демократии в государствах без рынка и частной собственности. Рыночная экономика препятствует концентрации экономической и политической власти в руках одной из групп общества или партийно-государственного аппарата. Она обеспечивает автономию индивида, предохраняет его от тоталитарного государственного контроля, стимулирует развитие у него таких необходимых для демократии качеств, как стремление к свободе, ответственность, предприимчивость. Без рынка не может быть гражданского общества, на котором базируется современная демократия. Нуждаясь в конкурентных рыночных отношениях, демократия вполне совместима и со значительным развитием системы государственных предприятий и социального обеспечения.

Таким образом, экономические условия включают в себя высокий уровень индустриального и экономического развития, высокую степень урбанизации, развитость массовых коммуникаций, рыночную конкурентную экономику, плюрализм форм собственности.



ГЛАВА  4
Социокультурные и религиозные предпосылки демократии.
Вопрос о переходе общества к демократии, о факторах демократизации, оптимальных путях и предпосылках демократического транзита является сегодня одним из наиболее важных и актуальных. Демократия, т. е. такой тип организации различных сфер жизнедеятельности общества, при котором управление обществом осуществляется самим народом (непосредственно или через избранных представителей), не сводится только к системе политического правления - она включает и определенные мировоззренческие подходы к отношениям между людьми, этические, философские и иные основания человеческого существования. К значимым факторам демократического перехода относятся и социокультурные факторы, включая религиозный. В каждой стране существуют свои уникальные социально-экономические и культурно-ценностные факторы демократизации, которые обусловливают пути установления и сохранения демократических режимов. Между феноменом религии и политической культурой имеется вполне определенная связь. В течение веков под воздействием религии формировались основные формы социального общежития и культурные ценности. Религия до сих пор формирует у значительной части общества духовные и моральные нормы, определенные взгляды на природу человека, а также, что более существенно, религия задает предельные критерии, с точки зрения которых понимаются и оцениваются политические процессы, обеспечивается смысл и целеполагание. Большое значение имеет не только заложенная в религии система норм и образцов поведения, но механизмы легитимизации власти, специализированные способы социального контроля и проч.

На политическую культуру и поведение граждан большое влияние оказывает религия. Во многом формируя менталитет, наиболее глубокие структуры политического сознания и мировосприятия людей, религия может как тормозить переход к демократии, так и стимулировать его. Благоприятное воздействие на утверждение демократического правления оказал протестантизм с его установками на индивидуальную свободу и ответственность, равенство, трудолюбие, отрицание церковной иерархии. Сегодня все страны с преобладающим протестантским населением имеют демократические правительства.

Давно замечено, что между христианством и демократией существует сильная корреляция. Современная демократия возникла на основе христианских ценностей, и церковь сыграла большую роль в развитии европейских демократических институтов. Сама идея демократии как социального и правового порядка стала осуществимой на базе христианских ценностей.  Современное демократическое общество - это общество, где уважается равенство всех его членов и где каждому гарантируется свобода. Никто не обладает естественным правом управлять другими или пользоваться особыми свободами. Эти параметры политической культуры были заданы особым пониманием природы человека в христианстве. Как пишет Р. Даль, исторически идея равенства стала особенно влиятельной в Европе и англоязычных странах благодаря христианской доктрине, что люди сотворены Богом и в равной степени дети Божьи. Христианство заложило нравственные основы современной демократии, наделив индивидуумов единым моральным статусом сынов Божьих. Со временем этот статус трансформировался в общественный статус. Данная логика очень наглядно проступает в рассуждениях Джона Локка: "Все люди равны и независимы, ибо все люди созданы одним всемогущим и бесконечно мудрым Творцом; все они - слуги одного верховного Владыки, посланы в мир по его приказу и по его делу; они являются собственностью того, кто их сотворил. . . Мы не можем предполагать, что среди нас существует такое подчинение, которое дает нам право уничтожать друг друга, как если бы мы были созданы для использования одного другим, подобно тому, как низшие породы существ созданы для нас".

На Западе демократия неразрывно связана с защитой основных свобод: слова, собраний, религии, собственности.  Возникновение теории прав человека также самым тесным образом связано с христианством. Под его влиянием были выработаны многие фундаментальные понятия современной правовой культуры. Церковь изначально утверждала, что религиозная жизнь граждан не должна насильственно регламентироваться государством.

Стабильное демократическое устройство базируется на развитом гражданском обществе. До сих пор не существует общепринятой теории гражданского общества, но чаще всего оно понимается как такая сфера, которая характеризуется спонтанным самоуправлением индивидов, добровольно сформировавшимися ассоциациями граждан, защищенными от прямого вмешательства органов государственной власти.  Нетотальность христианства скрыта в видении человеческой природы, в утверждении свободы воли, допускающей вероятность падений. Таким образом, христианские корни имеет идейная основа и цель современного общества - защита свободы, независимости и достоинства личности от государственного принуждения, защита основных свобод: слова, собраний, религии, собственности. Свобода и автономия личности должны быть защищена законом, поскольку все люди обладают богоданными естественными правами.  Догматические различия между конфессиями достаточно небольшие. В официальных церковных документах всегда говорится о "непредпочтительности для Церкви какого-либо государственного строя, какой-либо из существующих политических доктрин". Лишь в некоторой части маргинальной православной публицистики о демократии пишут как об ущербном строе, а преимущества монархии считаются вполне очевидными. Причина подобных настроений в том, что демократия ассоциируется с попранием национальных традиций, отрицанием всех ценностей и святынь.

Но не представляет особого труда обосновать, что демократическое устройство общества, концепция прав и свобод человека нисколько не противоречат христианству в целом и православию в частности.  Любая значимая религиозная культура несет в себе какие-то элементы, совместимые с демократией, также как откровенно недемократические элементы.

Таким образом, многие базовые нормы и принципы демократического режима достаточно укоренены в православной культуре и истории православных государств.

Далеко не все религии стимулируют развитие демократии. Так, например, плохо совместим с ней ислам, особенно его идеи отрицания различий между политикой и религией, между духовной и светской жизнью. Ему чужда сама проблема политического участия граждан. В общем плане демократии препятствуют религии и культуры, не оставляющие личности свободного пространства и выбора и претендующие на совершенство и завершенность, на религиозную регламентацию личной и общественной жизни, ее жесткое подчинение конечным целям.

Культурные аспекты демократизации рассматриваются в зависимости от того, насколько свойственные великим мировым культурам воззрения, ценности, верования и соответствующие поведенческие образцы благоприятствуют развитию демократии. Глубоко антидемократическая культура препятствует распространению демократических норм в обществе, отрицает легитимность демократических институтов и тем самым способна сильно затруднить их построение и эффективное функционирование, а то и вовсе не допустить его.

Еще более сложной предстает зависимость стабильности демократии от социокультурных условий. Сама капиталистическая экономика, как показывают, начиная от М. Вебера, многочисленные исследования, функционирует значительно менее продуктивно, если отсутствует соответствующий для этого культурно-этический фундамент. Таким фундаментом не обязательно должен быть протестантизм, как полагал Вебер, однако ряд компонентов является для него обязательным. П. Бергер, например, описывает эти компоненты как "активизм, рациональную склонность к инновациям и самодисциплину". Несомненно, что способствуя экономической эффективности, социокультурные установки оказывают свое, и достаточно мощное, влияние и на прочность политических, в частности, демократических институтов.

Анализ роли социокультурных факторов в стабильном функционировании демократии по многом связан с именами американцев Г. Алмонда, С. Вербы, Р. Инглехарта[23]. Заслуга первых двух состоит в выявлении и кросс-национальном исследовании феномена "гражданской культуры", системы ориентации и установок массового сознания, укрепляющей демократические институты. Что касается Инглехарта, то ему в заслугу может быть поставлено восстановление роли концепции "гражданской культуры" на новом эмпирическом материале, придание ей иного смысла и звучания. С его точки зрения, гражданская культура включает в себя два основных компонента - "склонность доверять другим" и "удовлетворенность жизнью", являющиеся предпосылками как объединения граждан в добровольные ассоциации, так и отсутствия в их сознании установок на кардинальное изменение существующих условий.

Таким образом, в качестве культурных условий выступают грамотность населения, его образованность в целом, гражданская политическая культура, демократические традиции.
Заключение
Наличие разнообразных экономических и социальных предпосылок не обязательно порождает демократическую форму правления. Однако переход к демократии возможен и наиболее вероятен в индустриально развитых странах с рыночной экономикой, сглаженным социальным неравенством и невысокой конфликтностью, многочисленным средним классом и влиятельной рыночной буржуазией, плюралистической социальной структурой. И, наоборот, в государствах с большим количеством малообеспеченных людей, поляризацией в распределении доходов и имущества и, как следствие, с острыми социальными конфликтами демократия не будет эффективной и жизнестойкой.

Воздействие экономических и социальных факторов на государственное устройство во многом опосредуется господствующей в обществе политической культурой. Она представляет собой менталитет, способы восприятия и осмысления политики, переработанный в человеческом сознании опыт людей, их установки и ценностные ориентации, характеризующие отношение граждан к власти.

Применительно же к демократии следует отметить, что с ней совместим лишь определенный тип политической культуры, названный известными американскими политологами Габриэлем Алмондом и Сиднеем Вербой гражданской культурой.

Демократия может укорениться лишь на почве гражданской политической культуры, сочетающей качества активистской и подданнической культур. Такая ее двойственность отражает необходимые для демократии активное участие в политике, способность править - с одной стороны, и подчинение закону, решениям большинства - с другой.

Экономические, социальные, культурные и религиозные факторы характеризуют внутренние предпосылки демократии. Однако растущее значение для нее имеет внешнее влияние. Оно проявляется двояко: через прямое военное, политическое, экономическое, культурно-информационное и иное воздействие и с помощью влияния примера демократических государств. В общем плане процессу демократизации способствует соседство с влиятельными демократическими державами и их разносторонняя поддержка.

И социально-экономические, и социокультурные условия принципиально важны для нормального функционирования демократии. В то же время было бы неверным переоценивать их значение, ибо здесь огромная роль может принадлежать компетентному лидерству. Подчеркивающие значение этого фактора исследователи, такие, как А. Лейпьярт, Д. Рустоу, А. Пшеворский[24], полагают, что сосредоточенность на социальных условиях способна стать помехой в выявлении целого спектра практических возможностей, связанных с разработкой правильной стратегии и искусством ее проведения в жизнь.

Те критерии, которые ранее рассматривались в качестве предварительных условий демократии, могут трактоваться как последствия становления различных типов демократии. Такие критерии, как экономический рост, более справедливое распределение доходов, рост уровня грамотности и образования, развитие коммуникаций и средств массовой информации можно рассматривать как производные стабильных демократических процессов, а не как необходимые условия для их существования.

Скорее всего, можно говорить не о предварительных условиях демократии, а о предпочтительных критериях, наборах «реквизитов» политических режимов для наиболее успешного перехода к демократизации.
Список использованных источников и литературы:

 

1.                 Арон Р. Демократия и тоталитаризм. М., 1993.

2.                 Гаджиев К.С. Политическая наука: Учебное пособие. М., 1995.

3.                 Даль Р. Введение в теорию демократии. М., 1992.

4.                 Даль Р. Введение в экономическую демократию. М., 1991.

5.                 Даль Р. Демократия и ее критики. М., 2003.

6.                 Карл Т.Л., Шмиттер Ф.К. Пути перехода от авторитаризма к демократии в Латинской Америке, Южной и Восточной Европе // Международный журнал социальных наук. 1993. №3.

7.                 Клингеманн Х.-Д. Поддержка демократии: глобальный анализ 1990-х годов // Повороты истории. Постсоциалистические трансформации глазами немецких исследователей: В 2 т. Т.2: Постсоциалистические трансформации в сравнительной перспективе. СПб., М., Берлин, 2003.

8.                 Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах. Сравнительное исследование. - М., 1997.

9.                 Меркл П. Каковы сегодняшние демократии? // Международный журнал социальных наук. 1993. №3.

10.            Пантин И. Посткоммунистическая демократия в России: основание и особенности // Вопросы философии. 1996. № 6.

11.            Салмин А. М. Современная демократия: история, структура, культурные конфликты. М., 1992.

12.            Сморгунов Л.В. Сравнительная политология: теория и методология измерения демократии. СПб., 1999.

13.            Толстокулаков И. А. Гражданское общество в стране. К вопросу о его формировании // Россия и АТР. - 1998. № 3.

14.            Толстокулаков И.А. Влияние процессов демократизации на высшую школу Южной Кореи // Высшее образование на Дальнем Востоке: история, современность, будущее. Мат. науч. конф. - Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та. 1998.

15.            Толстокулаков И.А. Воздействие процессов демократизации на экономическую ситуацию в Южной Корее /7 II науч. конф. преподавателей и студентов Восточного института ДВГУ: Тез. докл. - Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та. 1997.

16.            Толстокулаков И.А. Институционные основы демократического процесса в Южной Корее. III науч. конф. преподавателей и студентов Восточного института ДВГУ: Тез. докл. -Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та. 1998.

17.            Турэн А. Что означает демократия сегодня? // Международный журнал социальных наук. 1991. №1.

18.            Хантингтон С. Будущее демократического процесса: от экспансии к консолидации // Мировая экономика и международные отношения. 1995. № 6.

19.            Хантингтон С. Третья волна. Демократизация в конце ХХ века. М., 2003.

20.            Шумпетер Й. Капитализм, социализм и демократия. М., 1995.

21.            Эрмэ Г. Культура и демократия. М., 1994.

---