Реферат Философия техники 3
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-28Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
Содержание:
Введение……………………………………………………........2стр.
Техника…………………………………………………………..3стр.
Философия техники……………………………………………..7стр.
Введение
Тенденции развития человечества последних десятилетий в основном связаны
исключительно с развитием техники, механизмов и т.п. в масштабах, доселе
невиданных. Это связано с небывалым научно-техническим прогрессом,
охватывающим все области жизни и деятельности человека.
Если попробовать охарактеризовать вышеописанное одним словом, этим, словом будет техногенолиз.
Техногенолиз, в отличие от техницизма, заключается в чрезмерном, избыточном
внедрении техники во все проявления жизнедеятельности человека.
Однако техника призвана помогать человеку. Только лишь по сей день происходят
аварии регионального масштаба, климатические, экологические изменения
планетарного масштаба и многие другие негативные явления. Однако это лишь
одно форма проявления влияния техногенолиза на человека, - та, которую можно
увидеть, зарегистрировать, ощутить.
Техника оказывает влияние на общественные отношения, на идеологию, нравственные отношения, ставит новые проблемы перед обществом.
Проанализировать эти, а также другие проблемы взаимного развития отношений между человеком и создаваемой им техникой в трудах философов современности и
классиков является целью представленного реферата.
Техника
Техника привлекала внимание философов с давних времен – как момент человеческой деятельности, как искусность или как фактор производства. Однако великой философской проблемой феномен техники стал лишь тогда, когда общесто в начало осознавать собственное развитие как движение по пути к «технической», технизированной цивилизации. К этому добавилось ощущение детерминированности и необратимости этого движения.
По-разному трактовалась техника в истории мысли. В марксистской традиции – как система искусственных организмов общественного человека, составная часть производительных сил общества, их внешний элемент.
По Хайдеггеру, - это наша первооснова, корневое человеческое начало, способ самореализации человечества.
По Эллюлю – это просто совокупность каких-либо механизмов, а более широко – истолкованная процедура достижения цели.
Небезынтересно истолкование техники в некоторых технологических построениях, связанных с ее сакрализацией или, напротив, десакрализацией. Так, германский теолог Р. Дворак еще в 40-е гг. XX в. Уверял, что в наши дни техника есть неуклюжая попытка дьявола повторить акт ее божественного происхождения.
Рассматривая технику, в узком смысле ее трактуют как совокупность предметных артефактов для осуществления инженерной преобразовательноконструктивной деятельности. Количество определений можно было бы умножить. Их не мало. Однако выделим в них главное: техника есть то, при помощи чего человек преобразует природу, самого себя, общество.
В конструировании, реконструировании предметной среды ее культурное призвание, основная социальная функция. При более конкретном ведении техника представляется орудийно, предметно или же алгоритмично. Чем человек воздействует на объекты, изменяя их – это техника. И как именно он воздействует – это тоже техника, но уже обнаруживающая себя как технология.
История техники – это объективная предпосылка человеческой деятельности. Конечно, каменная индустрия первобытного мира, ремесленное мастерство многих тысячелетий и современное высокотехнологичное производство – разные полосы в бытии техники и ее роли в человеческой жизни.
Есть несколько концепций исторического развития техники. В классическо-марксистском видении ее истории выявляется цепочкой последовательных ступеней: ручные орудия, ремесленно-мануфактурный период, машинная техника, автоматизированные системы. Изменения в этой истории обусловлены переносом на техническое устройство тех функций, которые ранее осуществлялись самим действующим человеком. «Естественное» заменяется «искусственным», созданным, расширяя тем самым возможности основания человеком внешнего мира и глубин собственной жизни. Меняется тип связи между человеком и техническими рабочими органами.
Современный мир – это «технизированное» пространство и «технологизированное» время. Исчезни сегодня техника – исчезнет и человек. Мы живем и действуем не в первозданном мире природы, а в «техносфере».
Привлекательны и актуальны идеи о периодизации развития техники, высказанные американским философом и социологом Льюисом Мамфордом. Он полагал, что точкой отсчета современной техники можно считать начало второго тысячелетия нашей эры. Опираясь на опыт европейской истории, Мамфорд выделяет 3 технические эпохи:
1. «Эотехническая»(1000-1750гг.) имеет в основе технологию «воды и дерева».
2. «Палеотехническая» (от второй половины XVIIвека до середины XXвека.) опирается на комплекс «угля и железа».
3. «Неотехническая» (ныне длящаяся) использует комплекс «электричества и сплавов»;
Как видим, в основу периодизации положен используемый в технике основной вид энергии и то «вещество», которое занимает центральное место в создании технических устройств.
Впечатляющую схему этапов технического развития предложил отечественный исследователь Г. Ф. Сунягин. По представленной им исторической типологии этапы изменения техники заданы определенным типом труда. Древнейшая техника с ее «разрушительным» характером отражает «присваивающий» способ отношения к природе. Земледельческая практика, утвердившаяся в ходе неополитической революции, выявила моменты конструктивности, собственно технические черты. Однако, наиболее полно качественные грани в истории техники обнаружились с появлением машинного производства. По его мнению, выразительную роль в воссоздании «технизированного» воззрения на мир сыграли такие новшества позднего европейского средневековья, как часы, стекло и книгопечатание.
Часы позволили выйти из природных циклов, из органического времени. Они дали возможность человеку «сгустить» время, подчинить его ритмам собственной деятельности, позволили осознать его необратимость.
Стекло привело к осознанию однородности пространства. Произошла его «десакрализация», снятие с него покрывала «священности». Возникли предпосылки для утверждения обычного зрительного опыта как основы видения реальности, помимо символических ассоциаций.
Печатный станок изменил всю систему коммуникаций, унифицировал знаковообозначенную реальность, положил начало тому, что в наше столетие назвали «Галактикой Гуттенберга».
Приведенная типология интересна в том отношении, что она оказывает технические новшества как факты, способствующие масштабным изменениям в человеческой ментальности и всей системе общественных отношений от экономики до высших идеологий. Любая периодизация технической истории, конечно, не исчерпывается приведенными примерами. «История техники» как жанр насчитывает немало названий и содержит в себе множество оригинальных авторских суждений. Пишут о естественной истории машин, выделяя машинную «анатомию», «генетику», «физиологию».
Один из крупнейших физиков XX века Макс Борн прибегнул к смелому образу, стремясь показать главные рубежи развития техники. По его мнению, высказанному в книге «Моя жизнь и взгляды», законно считать, что одним из решающих факторов истории является тот вид энергии, которым человечество располагает в данный момент. В этом свете вся история человечества распадается на 2 великих периода:
1. От Адама до наших дней
2. С появлением атомной энергии и началом использования ее чисто земных источников.
Многие авторы фиксируют «самодвижение» техники с ее устремленностью от ручных орудий к полностью автоматическим, компьютизированным системам. Важно подчеркнуть одно: нет человека и общества вне «техносферы», техника исторична, не стоит на месте, обновляется. Технические инновации выступают как катализатор, бродило, импульс коренных изменений во всей системе человеческой жизни.
Отношение человека к миру техники неоднозначно. Так, до наших дней дошли идеи недоверия, враждебности к технике, идеи технофобии. В древнем Китае были старцы-мудрецы, предпочитавшие носить воду из реки в бадейке, а не пользоваться техническим приспособлением – колесом для водочерпания. Они мотивировали свои действия тем, что, используя технику, попадаешь от нее в зависимость, утрачивая свободу действий. Дескать, техника, конечно, облегчает жизнь и делает ее комфортнее, но плата за это непомерна – человеческое «Я» порабощается.
История знала и луддитов, разрушителей станков, появившихся в конце XVIII – начале XIX вв., и современных неолуддитов, обвиняющих бездушную машинерию наших дней, превращающую каждого в безмолвную деталь социального механизма, целиком зависящую от производительной и бытовой техники, немогущей жить вне и помимо нее.
Мыслители разных направлений не раз высказывали и продолжают высказывать опасение о возможном выходе техники из-под контроля людей. От Аристотеля до Мохандаса Карамчанда Ганди подобных опасений высказано немало. Еще в 30-е гг. Освальд Шпенглер в книге «Человек и техника» утверждал, что человек, властелин мира, сам стал рабом машин. Техника вовлекает нас, помимо нашего желания, в свой бег, подчиняя собственному ритму. И в этой бешеной гонке человек, считающий себя властелином, будет загнан насмерть.
«Бунт машин» - расхожая тема в современной масс-культуре.
Когда-то в 1846 г. Английская писательница Мэри Шел создала образ Франкенштейна, искусственного чудища, восставшего против создавших его людей. С тех пор этот неомифологический образ не покидает страниц печати, кинолент и экранов телевизоров. Он стал нарицательным для подогрева технофобии во всех ее формах.
Механизация и моторизация проникают в нашу жизнь, делая подчас человека своеобразным гибридом организма и технического устройства. Стоит, например, оценить воздействие современных транспортных систем. По данным известной книги рекордов Гиннеса, в 1991 г. В мире было произведено 46 с половиной миллионов автомобилей, в том числе почти 35 миллионов легковых моделей. Это обстоятельство накладывает специфический рисунок на повседневный ход жизни, психологию людей. Автомобиль во многих странах – показатель уровня престижности, символ успеха. Автомобильная промышленность и транспортная система становится одним из основных потребителей нефтяных ресурсов, цветных и черных металлов, занимая главенствующее поло в индустриальной системе. Их интересы во многом формируют внутреннюю и международную политики, финансовые отношения, быт и нравы. Предполагается, что к концу столетия по дорогам планеты будет курсировать до 300 миллионов собственных автомобилей, т.е. по одному на каждые 5 человек, находящихся в продуктивном возрасте.
Вторжение техники во все сферы человеческого бытия – от глобальных до сугубо интимных, - иной раз порождает безудержную апологию техники, своеобразную идеологию и психологию техницизма. Трубадуры подобных идей с восторгом переносят на человечество и личность характеристики, присущие машинам и механизмам. Старый тезис материалистов XVIIIв. «человек есть машина», облекается в модную электронно-кибернетическую, компьютеризированную терминологию. Широко пропагандируется идея о том, что человек и человечество так же, как и механизмы обладают системным свойством, могут быть примерными техническими параметрами, и представлены в технологических показателях.
К чему приводит одностороннее «технизированное» рассмотрение человеческих проблем, можно судить по той релятивистской концепции отношения к телесно-природной структуре человека, которая выражена в концепции «киборгизации». Согласно этой концепции, в будущем человек должен будет отказаться от своего тела. Современных людей сменят «киборги», где живое плюс техническое дадут какой-то новый сплав. Такое упоение техническими перспективами, на наш взгляд, опасно и антигуманно. Без тела нет человека. Разумеется, включение в человеческую телесность искусственных органов (протезы, кардиостимуляторы и т.д.) – вещь разумная и необходимая. Но иона не может переходить тот рубеж, за которым конкретная личность перестает быть сама собой. Телесная организация человека, вышедшая на чересчур совершенной из горнила эволюции, тем не менее, не может быть радикально вытеснена никакими техническими приспособлениями. Современная фантастика буквально переполнена проигрыванием подобных ситуаций и показом их разрушительности для бытия людей.
Мир – это «мегамашина», - таковы исходные тезисы техницизма как образа мыслей – согласия с самоподчинением технике. Не человечество технично, а техника человечна. Она воплощает и выражает в себе то, что извлечено человечеством из мира, то, что утверждает в мире его собственную мощь и разум.
Философия техники
Философия техники зародилась в середине 19 века в Германии как новая форма философской рефлексии техники и научно-технического прогресса. Термин «философия техники» был введён в 1877 г. Эрн. Капом. Для первых этапов развития философии были характерны 2 направления: технический оптимизм (идеализация техники, техника рассматривалась как единственный или как первостепенный детерминирующий фактор социального прогресса) и технического пессимизм (отрицание, демонизация техники, враг человечества и причину всех его бед). В последнее время обсуждается нравственная и ценностная проблематика. Важную роль в развитии философии техники в Германии играет Союз немецких инженеров, существующий с 1856 г. задачи: исследование взаимосвязи современного технологического развития и его социальных последствий, осознание и интерпретация на междисциплинарной основе взаимовлияний технических, общественных и культурных связей, при этом особое значение приобретают основы технической деятельности. В России это направление в начале XX в. развивал инженер-механик П.К.Энгельмейер. В советское время техника изучалась в виде «Философских вопросов технических наук». В конце 80-х гг. в Институте философии был создан сектор «Философия техники», в котором в настоящее время разворачиваются исследования по философии техники в основном только 2 учёными: В.Г.Гороховым и В.М. Рогозиным. Философия техники (Горохов) – это одно из важных направлений современной науки, призванное исследовать наиболее общие закономерности развития техники, технологии, инженерной и технической деятельности, проектирования, технических наук, а также их место в человеческой культуре, современном обществе, отношениях человека и техники, эстетические, глобальные и другие проблемы современной техники и технологий. Философия техники (обобщённое) – это особая дисциплина, располагающаяся в точке пересечения философии и верхнего слоя технического знания, в которое она входит в качестве составной части - это та сфера духовной деятельности, где формируется мировоззренческие, нормативные и ценностные основы технического мира, сама идея технического, понимание техники, её места и роли в истории и т.д. Философию техники интересуют вопросы: что есть техника? что есть технический мир?
Необходимо различать техническое действие, техническое знание и техническое сознание. Результатом технического действия является техника в виде технического устройства (артефакта).
Результат технического знания есть техническое действие, направленное на создание артефакта.
Результат технического сознания – выявление места и роли техники, технической деятельности и технического знания в истории и современной культуре.
Если техника, как техническое устройство (артефакт) - это объект технологии; артефакт плюс техническое действие – объект технической науки;
Объект философии техники - техника, техническая деятельность и техническое знание, взятые вместе как феномен культуры. Предмет технологии – техническое действие.
Предмет технической науки – техническое знание.
Предмет философии техники – развитие технического сознания.
Проблемы философии техники: проблема сущности, смысла и понятия техники/технологии; проблема формирования новой концепции природы; проблемы человека, создающего и использующего технику; проблема истоков технической деятельности; проблемы ответственности за использование техники. Классификация концепций философии техники. стадии истории философии техники:
1. в антропологическом плане человек рассматривается в природном биологическом состоянии, с вытекающими из этого потребностями, а технические изобретения интерпретируются как продолжения человеческих органов, как новое средство продолжения эволюции (Маркс, Капп);
2. в методологическом анализе техника объясняется как целенаправленный эффективный образ действий и применение естественнонаучных знаний (Реймон);
3. технику причисляют к культуре наряду с языком, искусством и т.п. (Мамфорд, Ясперс);
4. метафизическое объяснение техники, нацеленное, а выявление подлинной сущности техники, стоящей за её конкретными формами (Хайдеггер);
5. социальная критика франкфуртской школы, которая в центр внимания ставит гуманную техника будущего; технологическая дискуссия, которая
6. рассматривает технику с точки зрения экономической и политической оптимизации;
7. дискуссия о пределах роста в рамках римского клуба и системная теория роста, которая указывает на опасность безрассудного роста техники;
8. современные дискуссии, направленные на практику.
Термин «Философия техники» может ввести в заблуждение. Кажется, что это раздел философии, в котором осмысляется и анализируется техника. Но так ли это на самом деле? Сегодня философское название типа «философия искусства», «философия науки», «философия природы», «философия духа», «Философия техники» рассматривается скорее как историческая форма философского знания. Подобная форма организации философского знания кажется несовременной, ушедшей в прошлое. Но название дисциплин – «философия такой-то области изучения», и традиционных и ряда современных, сохранились. Что же они означают в наше время? Прежде всего, если это и философия, то нетрадиционная, современная. Об этом свидетельствует отсутствие единой философской системы, наличие помимо философской других форм рефлексии техники – исторической, аксиологической, методологической, проектной, наличие прикладных исследований и разработок по философии техники. Так сказать, философский характер размышления по философии техники придают такие интенции мышления, которые обуславливают уяснение идеи и сущности техники. Иногда все эти особенности мышления обозначают как философское трансцендрирование, при этом утверждают, что именно трансцендрирование делает философию техники философией. Другая точка зрения, что философия техники – это не философия, а скорее междисциплинарная область знаний, представляющая собой вообще широкую рефлексию над техникой. Два соображения подкрепляют этот взгляд. Первое – это то, что философия техники содержит разные формы рефлексии техники и поэтому по языка далеко отклоняется от классических философских традиций. Второе соображение связано с характером задач, которые решает философия техники. Реконструкция в методологии этих задач показывает, что философия техники ориентирована на две основные задачи. Первая задача – осмысление техники, уяснение ее природы и сущности – была названа кризисом не столько техники, сколько всей современной, как сегодня модно писать, «техногенной цивилизации». Постепенно становится понятным, что кризисы нашей цивилизации – экологический, эсхатологический, антропологический, кризис культуры и другие – взаимосвязаны, причем техника и, более широко, техническое отношение ко всему является одним из факторов этого глобального неблагополучия. Именно поэтому нашу цивилизацию все чаще называют «техногенной», имея в виду влияния техники на все ее аспекты и на человека, а также глубинное технические истоки ее развития.
Вторая задача имеет скорее методологическую природу: это поиск в философии техники путей разрешения кризиса техники, естественно, прежде всего, в интеллектуальной сфере новых идей, знаний, проектов. Приведем один пример. Многие философы техники связывают с техникой и техническим развитием кризис нашей культуры и цивилизации. Так Хайдеггер основную проблему видит в том, что современная техника поставила на службу человека. О том же говорит и Ясперс, утверждая, что человек становится одним из видов сырья, подлежащего обработке, и не может освободиться от власти созданной им техники. Но в результате и природа, и человек деградируют, разрушаются, поскольку становятся простыми функциональными элементами и материалом бездушной машины – поставляющего производства. Мамфорд видит причину кризиса в другом: чрезмерном усилении в культуре значения «Мегамашин»
Каково объяснение болезни – таковы и рецепты по ее излечению. Хайдеггер предлагает, чтобы человек осознал, что он давно уже сам стал "поставом" и превратил природу в "постав". Мамфорд призывает разрушить Мегамашину. Интересно, что оба философа, и не только они, не верят, что проблемы, порожденные техникой, можно решить опять же с помощью техники, пусть даже более гуманной и совершенной. Например, Дж. Мартин, признавая, что «сегодня нам легче уничтожить нашу планету, чем ликвидировать нанесенный ей ущерб», тем не менее, считает, что хотя «эта проблема создана технологией, и, однако, единственное ее решение – не сдерживать технологию, а всячески развивать ее. Отказаться от технологии или остановить ее дальнейшее развитие, – считает он, – значит обречь мир на невиданные лишения... Необходимо выбрать и развивать те технологии, которые находятся в гармонии с природой» . Полемизируя с подобным подходом, Скалимовски пишет: «Техника превратилась для нас в физическую и ментальную опору в столь извращенной и всеобъемлющей степени, что если мы даже осознаем, как она опустошает нашу среду, природную и человеческую, то первой нашей реакцией является мысль о какой-то другой технике, которая может исправить все это». Итак, одни философы полагают, что технику необходимо гуманизировать, сделать сообразной природе и человеку, другие же, подобно Скалимовски, уверены, что любая попытка гуманизировать современную техногенную цивилизацию, внедряя в нее в большей степени, чем прежде, человеческие ценности, обречены на провал, поскольку система способна проявить по отношению к таким косметическим операциям исключительную стойкость. Характерно, что обе полемизирующие стороны выдвигают в поддержку своих взглядов достаточно убедительные аргументы.
Так вот, если философия техники решает указанные здесь две центральные задачи (осмысление природы и сущности техники, а также поиски путей и способов выхода из кризиса, порожденного техникой и техногенной цивилизацией), то ее статус – это скорее не философия, а частная методология, а также междисциплинарные исследования и разработки. Впрочем, ряд современных философов, например В. Швырев, А.Огурцов, утверждает, что помимо традиционных проблем и задач современная неклассическая философия занимается решением именно методологических и прикладных задач, весьма напоминающих те, которые обсуждаются в философии техники. В этом последнем случае, действительно, философия техники является полноценной неклассической философской дисциплиной.
Вопрос о статусе и природе философии техники связан с еще одной проблемой, а именно, включать ли в философию техники, так сказать, прикладные задачи и проблемы. Фактически это уже происходит: к философии техники сегодня, например, относят такие проблемы как определение основ научно-технической политики, разработка методологии научно-технических и гуманитарно-технических экспертиз, методология научно-технического прогнозирования и др. Однако на заре формирования этой дисциплины, то есть в конце ХIX – начале ХХ столетия в философию техники подобные прикладные, хотя и достаточно широкие проблемы не включались. Вопрос здесь в следующем: целесообразно ли сочетать в рамках одной "философской" дисциплины две такие разные по природе и объему области – собственно философско-методологические исследования проблем, природы и сущности техники, а также поиск в интеллектуальной сфере путей разрешения этих проблем, и не менее значимую и разнообразную по материалу и методам область прикладных проблем и задач; или же более правильно отделить от философии техники прикладные проблемы и задачи.
Вторая область изучения техники получила название "философские вопросы техники". Именно здесь обсуждалась природа и сущность техники, однако техника рассматривалась в марксистской парадигме и прежде всего с инженерной позиции, то есть как технические изобретения или технические сооружения (орудия и машины). Кроме того, всячески поощрялась критика буржуазной философии техники, чаще носившая идеологический характер. Подобное философское осмысление техники было явно неудовлетворительным: умалчивались достижения буржуазной философии техники, изучение явлений техники носило абстрактный характер (оно не соотносилось с проблемами и кризисом современной культуры). Наконец, философское осмысление проблем техники в советский период было вторичным и обосновывающим, то есть оправдывающим принятые государством концепции научно-технического прогресса, характер принятых технических решений, например по поводу АЭС и т.д.
Третья область, интенсивно развивавшаяся в советский период – методология и история технических наук. Хотя эти дисциплины относились к науковедению и методологии, сегодня их включают в философию техники. В этой области были получены достаточно интересные результаты (например, разведены естественные и технические науки, осуществлен генезис технических наук, описано строение и функционирование технических наук и теорий), но как эта область исследований может быть включена в общее учение о технике, оставалось в значительно мере неясным.
Четвертая область – методология и история проектирования и инженерной деятельности. Здесь также были получены интересные результаты (осуществлен генезис инженерии и проектирования, проанализированы природа и особенности этих видов деятельности, изучались взаимосвязи инженерии и проектирования), но опять же в отрыве от общих проблем изучения техники.
Как мы уже отмечали, сегодня эти области исследований развиваются не только самостоятельно, но и в рамках философии техники. Именно это и создает определенную проблему. Дело в том, что современная философия техники пока не интегрировала основные результаты, полученные в указанных направлениях изучения техники или в областях деятельности, связанных с техникой. Но данная проблема, конечно, не единственная.
Существует еще одна методологическая проблема – редукция техники в рамках философии техники к нетехнике: к деятельности, формам технической рациональности, ценностям, каким-то аспектам культуры. Чтобы в этом убедиться, достаточно рассмотреть основные определения техники, которые дает философия техники. Один из ответов на вопрос, что есть техника, гласит: техника – это средство для достижения целей, другой – техника есть известная человеческая деятельность. В других определениях подчеркивается роль идей и их реализации, значение определенных ценностей. Например, Ф. Рапп, анализируя в работе предложенные в философии техники понятия, указывает, что для Х.Бека и Эйта техника – это изменение природы посредством духа. В частности, Эйт говорит, что техника – это все, что придает человеческому желанию материальную форму, но поскольку желание и дух совпадают и этот последний заключает в себе бесконечность проявлений и возможностей жизни, то несмотря на свою привязанность к вещественному миру техника, убежден Эйт, перенимает нечто от безграничности жизни чистого духа. Идея творческого преобразования, говорит далее Ф.Рапп, – одна из центральных у Ф.Дессауэра, который после перечисления многочисленных определений техники дает следующее собственное сущностное определение: техника есть реальное бытие идей, которое возникает в связи с оформлением и обработкой природных материалов и предметов. Излагая позицию Ф.фон Готтль-Оттлилиенфельда, Рапп пишет, что техника в субъективном смысле есть искусство находить правильный путь к цели, а техника в объективном смысле – это устоявшаяся совокупность методов и средств, с помощью которых совершается действие в контексте определенной сферы человеческой активности. Для Л.Тондла, продолжает Ф.Рапп, техникой является все, что человек располагает между самим собой как субъектом и объективным миром, с тем чтобы изменить определенные свойства этого мира так, что становится возможным достижение поставленной цели.
Важно обратить внимание, что во всех подобных определениях техники (отражающих определенные подходы исследователей) происходит ее "распредмечивание", техника как бы исчезает, ее подменяют определенные формы деятельности, ценности, дух, аспекты культуры и т.п. С одной стороны, редукция техники к нетехнике (философии техники к философии духа, философии деятельности, жизни, культуре и т.д.) – это вроде бы необходимый момент и условие познания, но, с другой стороны, где уверенность, что мы все еще сохраняем специфику данного объекта изучения – техники? Распредмечивание техники порой заходит так далеко, что техника предстает перед исследователем как глубинный и глобальный аспект всякой человеческой деятельности и культуры, а не нечто субстанциальное, что, в общем-то, мы интуитивно имеем в виду, мысля технику. В связи с этим возникает дилемма: является ли техника самостоятельной реальностью, именно техникой, а не инобытием чего-то другого, или же техника – всего лишь аспект духа, человеческой деятельности и культуры.
Можно сформулировать еще одну методологическую проблему (она возникла под влиянием культурологических исследований, которые в последние годы все больше оказывают влияние на философию техники), а именно, входит ли понимание техники, то есть сугубо психологический и культурный феномен, в сущность техники? Культурологические исследования показывают, что, например, в архаической культуре орудия, простейшие механизмы и сооружения понимались в анимистической картине мира. Древний человек думал, что в орудиях (оружии, также, впрочем, как в архаических произведениях “искусства” – рисунках, скульптурных изображениях, масках и т.д.) присутствуют духи, помогающие или препятствующие человеку, что действия по изготовлению или использованию орудий предполагают воздействие на эти духи (жертвоприношение или уговоры-заговоры), иначе ничего не получится или орудие вырвется из-под власти человека и повернется против него. И не просто думал, подобное анимистическое осмысление техники предопределяло сущность и характер всей древней технологии. В этом смысле в древнем мире техника совпадала с магией, а технология была насквозь сакральной.
Соответственно формирование техники в современной культуре Нового времени привело к тому, что современный человек видит в технике действие законов природы и свое собственное инженерное творчество. И дело не просто в умозрительном понимании, особой трактовке техники, речь идет о ее культурном существовании и бытии. Как дух техника (орудие, механизм, машина) живет по одной "логике", имеет одни степени свободы, как проявление божественного творчества (средневековое понимание) – по другой "логике", как процесс (сила, энергия) природы – по третьей. В культуре техника живет и развивается не столько по "законам нужды и необходимости", сколько по логике существования идей, культурных форм сознания, смысловых представлений мира (картин мира). Но ведь понимание техники в каждой культуре менялось и существенно. Не означает ли это (в том случае, если мы будем включать понимание техники в ее понятие), что техника эволюционирует в такт эволюции и при смене культур? Скажем, выделение техники в современной культуре происходило при одновременном формировании особого культурного замысла и сценария: описать в естественных науках законы природы, далее, опираясь на эти законы, создать такие условия, в которых бы "высвобождались" и целенаправленно использовались силы и энергии природы (это было сформулировано уже как задача инженерной деятельности), наконец, на основе инженерных разработок создать промышленность, которая бы обеспечила потребности человека. Так вот, вопрос в том, нужно ли включать данный замысел и сценарий в характеристику "природы современной техники" или они к технике прямого отношения не имеют, представляя собой просто ее осознание. Известно, например, что сегодня данный замысел и сценарий подвергаются критике и пересматриваются.
