СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ                                                                                              3

1. ПАРАДИГМЫ ФИЛОСОФИИ СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ                4

1.1. Основные модели философии социальной работы                         4

1.2. Аспекты философии социальной работы                                        6

2 .ФИЛОСОФСКИЕ ЦЕННОСТИ СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ               8

2.1. Метауровень ценностей социальной работы                                   8

2.2. Макроуровень ценностей социальной работы                                11

2.3. Мезоуровень ценностей социальной работы                                  16

2.4. Микроценности социальной работы                                               18

3. ЧЕЛОВЕК В КОНЦЕПЦИЯХ СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ                  20

3.1 Динамика познания «человека-нуждающегося»

в социальной работе                                                                               20

3.2. Антропологические традиции

и эмпирические основания социальной работы                                              22

3.3. Философские основания альтруистического поведения                          27

ЗАКЛЮЧЕНИЕ                                                                                       35

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ                                       37
ВВЕДЕНИЕ

Философия со­циальной работы — это коллективное представление людей, объединенных едиными требованиями к своей профессии, имеющих определенные знания, руководствующиеся соответ­ствующими общественными и профессиональными принципа­ми, нормами, ценностями.

Каждая профессия характеризует­ся через ее перспективу и совокупность убеждений, а также кол­лективную совесть, которые являются ее основой. Мы называ­ем это профессиональной философией. Она обеспечивает опре­деленные сущностные модели и стандарты для использования их при описании и измерении действительности, для формиро­вания морально-этических суждений. Последние мы называем нормами, указаниями, или моральными, или этическими, принципами. Таким образом, филосо­фия становится частью профессионализма.

Согласно тради­ции, идущей от Э. Дюркгейма, научное познание позволяет не только определять, но и объяснять общественные факторы в их норме или патологии. Дальнейшее развитие эта традиция по­лучает в работах Пинкер, Варнока, Скиннера. Согласно Скиннеру, внешние воздействия среды определяют поведение чело­века.

Объектом исследования является особенности философских основ современной социальной работы.

Предмет исследования: парадигмы философии социальной работы.

Цель исследования – является изучение идеологии профессиональной деятельности социальной работы.

Задачи исследования:

1. Проанализировать философские основы социальной работы.

2. Рассмотреть основные модели философии социальной работы.

3. Проанализировать философские ценности социальной работы.
1. ПАРАДИГМЫ ФИЛОСОФИИ СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ

1.1. Основные модели философии социальной работы
Со второй половины XIX в. до конца XX в. в философии со­циальной работы можно выделить следующие основные моде­ли: гуманизм, позитивизм, утопизм, профессионализм.

Философия гуманизма в социальной работе появляется в конце XIX в. и связана с положениями социальной благотвори­тельности. В основе этой доктрины экзистенциальные ценно­сти человека, представление об удовлетворении его жизненных потребностей, когда общество стремится обеспечить минималь­ные прожиточные стандарты индивиду. Путем организацион­ных мероприятий достигается регулирование социальных от­ношений, обеспечивается благосостояние общества. Гуманизм противопоставлен пуританской этике. В основе пуританской этики идеи социал-дарвинизма. Основные положения данной концепции связаны с представлениями о сильной личности, вы­живающей в жесткой конкуренции. Этические принципы на­правлены против помощи социально уязвимым слоям населе­ния: больным, бедным, престарелым и другим категориям [17]. По­мощь и поддержка нуждающимся рассматривается как ослабление общества, как социальные действия, направленные на его разрушение. Однако общество вынуждено предпринимать ша­ги к реабилитации нуждающихся, где важнейшими стимула­ми для их самостоятельного существования должна быть сис­тема мер физического и экономического поощрения и нака­зания.

Философия позитивизма в социальной работе сменяет мо­дель гуманизма в 20-е г. XX столетия. В основе данной доктри­ны лежит абсолютизация знаний вообще и социальных знаний в частности. Знание выступает критерием объективности, оно позволяет людям изменять внешние обстоятельства, а научный метод дает реальное представление о макро-, мезо-, микропси­хических и социально-экономических процессах. Бихевио­ризм, фрейдизм, радикальная социология становятся основой идеологии позитивизма в данной парадигме. Поэтому изменение типологии клиента связывается пря­мо с изменением окружающей среды [21].

С позиций бихевиоризма происходит обоснование правил и законов поведения и воспитания людей в общности. Знание, по­лученное на основе изучения поведения человека в определен­ных ситуациях, дает основание не только выстраивать модели социализации индивидов, но и формировать научно-обоснован­ные этические представления. Фрейдизм открывает возмож­ность анализировать с позиций сексуальных инстинктов, бес­сознательного, не только интропсихические процессы, но и об­щественные исторические явления и события [23].

Позитивистский сциентизм с его абсолютизацией научного знания сыграл как положительную, так и негативную роль для философии социальной работы. Привнесение научных методов в систему взглядов социальной работы позволило осознать, что она является не только практической деятельностью, но и оп­ределенной областью познания социальной реальности. Одна­ко абсолютизация научного знания, отрицание автономности человека, его детерминированность социально-экономически­ми и социально-биологическими факторами привнесла в идео­логию профессиональной деятельности приоритеты и ценности исследовательского инструментария, а не общечеловеческие и гуманистические ценности [25]. Появляется понятие «синдром социального работника», когда протоколы, статистика, тестиро­вание оказываются более весомыми аргументами при построе­нии интервенций, чем беседа, опрос или интервьюирование.

Парадигма позитивизма сменяется парадигмой утопизма. Основой философии социальной работы делается либерализм и социал-реформизм. Философия обыденной жизни становится исходным положением теоретических концептов и практичес­ких подходов. Такие понятия, как «хорошая жизнь», «хорошее общество», « хороший человек », становятся доминантами поня­тийного сознания. Философия либерализма с ее установками на ценности личности в противовес коллективным ценностям, находит отражение не только в принципах и нормах профессио­нальной деятельности, но и в ее методах и техниках. С позиций философии утопизма, человек предстает социально уязвимым субъектом в результате возникших трудностей, связанных с объективными причинами, такими, как: отсутствием необхо­димого образования, низким экономическим статусом, негатив­ным влиянием общественной среды и другими факторами [23]. Позиция философии утопизма с ее изначальной установкой на презумпцию невиновности клиента приводит не только к сме­щению ценностных ориентации профессиональной социальной работы, но и смещает акценты стратегии ее развития от соци­альных реформ к социальным акциям.

Философия профессионализма обосновывает свои положе­ния исходя из гуманистических и демократических идеалов и ценностей. Удовлетворение потребностей человека, развитие его потенциала и способностей, повышение благосостояния, разви­тие ресурсов с целью удовлетворения индивидуальных, коллек­тивных, национальных и международных потребностей, дости­жение социальной справедливости — таковы основные доми­нанты философии социальной работы сегодня [27].
1.2. Аспекты философии социальной работы
Философия социальной работы базируется на следующих ас­пектах: географическом, политическом, социально-эконо­мическом, культурном, духовном. В своей совокупности — в отдельности и все вместе — они определяют ценностные ориен­тиры, базисные подходы и этические принципы идеологии со­циальной работы.

Географический аспект. Деятельность осуществляется в оп­ределенных границах.

Политический аспект. Страны, где осуществляется деятель­ность социальных работников, имеют различные политические системы. Деятельность осуществляется в соответствии с принци­пами социальной работы, независимо от политической системы.

Социально-экономический аспект. Надлежащие условия жизни, доступ к трудовой деятельности, система здравоохра­нения и образования, доступ к системе социального обеспечения и обслуживания — право человека в современном обществе.

Культурный аспект. Традиции, убеждения, культура от­дельных лиц, групп, общин, стран должны уважаться и сохра­няться. Это важнейший принцип антидискриминационной по­литики, гарантия стабильности и развития общества.

Духовный аспект. В любом обществе существует своя систе­ма ценностей. Для развития системы ценностей социальной ра­боты необходимо принимать во внимание духовный мир, цен­ности, чаяния, идеалы, философию, этику тех, с кем работают социальные работники.

Эти аспекты в философии профессионализма должны способ­ствовать созданию справедливых социальных институтов, спо­собных обеспечивать безопасность и развитие человека без ущерба его достоинства [13].
2 .ФИЛОСОФСКИЕ ЦЕННОСТИ СОЦИАЛЬНОЙ РАБОТЫ

Система ценностей была сформирована в процессе историчес­кого развития социальной работы от ее праисторических форм до современного состояния. С изменением исторических усло­вий происходила трансформация ценностных ориентиров. Од­нако в какой бы форме исторической практики не была пред­ставлена социальная работа, кто бы не представлял интересы социально уязвимых слоев населения, — общественное благо, справедливость, ответственность за поддержку беззащитных — всегда были важнейшими доминантами философского осмыс­ления гражданских и политических прав человека [20]. Философ­ская основа общественных учений и идеалов в конечном итоге образовали не только ценностные концепты индивидуального взаимодействия нуждающегося и помогающего субъекта, но и ценностные ориентации профессиональной социальной работы.

Философские ценности социальной работы проявляются на различных уровнях и образуют своеобразную систему, мировоз­зренческий концепт профессиональной субкультуры, где реа­лизуются убеждения и отношения, идеалы и стремления, нор­мы и практические принципы взаимодействия, этические пра­вила и профессиональные ценности.

2.1. Метауровень ценностей социальной работы


1. Право на жизнь

Ценность человеческой жизни является основой основ всей работы в области социальной защиты и поддержки. Это пред­полагает, что право на жизнь является неотъемлемым и абсо­лютным правом каждого человека. Активная поддержка жиз­ни человека, противодействие нарушениям его прав, деятель­ность в области обеспечения и улучшения качества жизни — важнейшие ценностные ориентации социальной работы [7].
2. Свобода

Все люди рождаются свободными и имеют право на свободу, каждый человек имеет право на свободный выбор образа жиз­ни. Согласно Всеобщей Декларации прав человека, свобода включает: свободу от рабства и подневольного состояния, сво­боду от пыток и жестокого обращения и наказания, свободу от произвольного ареста, задержания или изгнания, свободу от произвольного вмешательства в личную и семейную жизнь, про­извольного посягательства на неприкосновенность жилища и тайну корреспонденции, свободу передвижения и выбора мес­та жительства.

3. Равенство и недискриминация

Принцип равенства в социальной работе тесно связан с прин­ципом справедливости» недискриминации, где последнее пони­мается как равенство и уважение достоинства. Недискримина­ция противостоит дискриминации, подход к человеку на осно­ве одного из его признаков: пола, расы, цвета кожи, религиоз­ных или политических убеждений и т.д. Перечень признаков дискриминации постоянно растет, что связано с происходящи­ми в мире изменениями и существующими традициями.

4. Справедливость

Справедливость — основа общества, она предполагает ува­жение достоинства его членов и обеспечение безопасности и не­прикосновенности личности. Справедливость имеет различные аспекты: правовые, судебные, социальные, экономические. Справедливость — гарантия прав и свобод человека, в случае признания виновным каждый член общества имеет право на справедливое судебное разбирательство, гуманное обращение, исправление и социальное перевоспитание [13].

Социальная справедливость предполагает удовлетворение по­требностей человека, справедливое распределение материальных ресурсов, доступ к таким услугам, как здравоохранение и образо­вание, создание равных возможностей, социальную защиту и обес­печение. Социальная справедливость — основное средство защи­ты человека, условие для развития человечества.

5. Солидарность

Будучи важнейшей ценностью, в социальной работе, солидар­ность означает понимание страданий и чаяний человека, учас­тие в борьбе за его права. Социальные работники должны не только оказывать помощь людям, но и солидаризироваться с отдельными лицами, группами, общинами, с жертвами наси­лия, изгнания или ущемления свобод в любой точке мира.

Солидарность имеет большое значение при стихийных бед­ствиях, а также в ситуациях, обусловленных нуждой, социаль­ной несправедливостью и пренебрежением. Солидарность — это активная помощь уязвимым слоям населения и жертвам нару­шений прав человека.

6. Социальная ответственность

Социальная ответственность — практическая сторона соли­дарности. Деятельность по оказанию поддержки, защиты инте­ресов, предоставление помощи нуждающимся. Социальная от­ветственность, имеет дополнительную смысловую нагрузку — «попечительство». В соответствии с этим концептом, любые ре­сурсы, которыми владеет сообщество, должны быть использова­ны для улучшения положения человека. При этом «попечитель­ство» предполагает, что и человек в свою очередь использовал свои таланты и способности во имя прогресса человечества. Цен­ностный смысл социальной ответственности состоит в оказании помощи и предоставлении услуг бедным и нуждающимся [18].

7. Обеспечение мира и отказ от насилия

Безусловной ценностью является мир, причем не только в форме отсутствия организованного конфликта. Обеспечение ми­ра связано с достижением гармонии с самим собой, другими людьми и окружающей средой. Признавая, что конфликты не­избежны, социальные работники стремятся урегулировать их мирным и ненасильственным путем. Эволюционный подход предполагает, что посредничество и примирение, последова­тельность, уважение и понимание, знание являются более эф­фективным средством урегулирования конфликтов, чем рево­люционный подход, предполагающий разрушение и дальней­шее обновление. Мирное развитие — неизменная цивилизационная ценность всех людей на планете, которые стремятся к со­циальной справедливости и созданию мира.

8. Отношения между человеком и природой

Поиск гармонии с природой является одной из важнейших стратегий человечества накануне третьего тысячелетия. Несо­вершенные промышленно-экономические модели производст­ва, использование токсичных промышленных ресурсов, радио­активное загрязнение, потребительское отношение к природе, отсутствие соответствующей информации создают угрозу для уязвимых слоев населения. Комплексные программы с целью предотвращения деградации окружающей среды, программы экологического воспитания, кампании по охране окружающей среды — важнейшие мероприятия социальных работников [5].
2.2. Макроуровень ценностей социальной работы
Ценности данного уровня обосновывают конкретные дейст­вия социального работника в пределах профессиональной ком­петенции, определяют его ответственность перед клиентами, коллегами, работодателями, перед профессией [19].

1. Преимущества индивида по отношению к обществу

Социальный работник стоит на защите прав и интересов кли­ента. Он особым образом проводит курс реабилитационной те­рапии» позволяющий клиенту интегрироваться в сообщество, быть его полноправным членом. Социальный работник своими действиями и поступками не должен нарушать гражданские и юридические права клиента. Социальный работник стоит на за­щите общественных интересов в тех случаях, когда клиент на­рушает законодательство, и его свобода действий является на­силием по отношению к свободам и правам окружающих.

2.  Уважение конфиденциальности во взаимоотношениях с клиентом

Конфиденциальность — средство защиты клиента. Информа­ция, полученная социальным работником в процессе взаимодей­ствия с клиентом, не может быть предметом обсуждения с други­ми лицами, поскольку может повлечь за собой изменение жиз­ненных стратегий клиента, ухудшение его жизненного сценария. Конфиденциальность в профессиональной деятельности включает: информирование клиента о целях получения у него ин­формации и ее границах, согласование с клиентом вопросов обсу­ждения его проблем с третьими лицами в случае профессиональ­ной необходимости, а также использование информации клиен­та в научных целях. Социальный работник должен предоставлять записи, которые ведутся в процессе реабилитации.

3. Готовность отделить личные нужды и чувства от профессиональных отношений

Социальный работник в процессе профессиональной деятель­ности формирует ценностные ориентации, имплицитные концепты взаимодействия с клиентом, группами, сообществом. В процессе оказания социальных услуг он должен отделять свои ценностные ориентации, эмоции, чувства от профессиональных связей и отношений с клиентом. Нормативные требования про­фессии связаны с контролированием отношений. Принцип взаи­мозависимости «ты — мне, а я — тебе» недопустим в субъект-субъектном взаимодействии социального работника и клиента, поскольку основу профессионального взаимодействия состав­ляют не потребительские, а ценностные ориентиры, взаимоува­жение, альтруизм. Социальный работник не должен использо­вать профессиональные отношения для извлечения личной вы­годы.
4. Стремление к социальным изменениям, соответствующим осознанным социальным потребностям

Социальный работник оказывает услуги клиенту, осознавая истинные мотивы его запроса о поддержке и помощи, в соот­ветствии с его нуждами и предпочтениями. Социальный работ­ник выступает против всех форм дискриминации и насилия, проявляет социальную активность в стремлении гармонизиро­вать общественные отношения. Деятельность по изменению со­циальной среды является необходимым условием профессио­нальных требований.

5. Готовность к передаче знаний и умений другим

Социальный работник — это профессионал, который знает о жизненных ролях и отношениях людей в различных ситуаци­ях. Его знание о мире, взаимодействиях, изменяющих процес­сах должно стать достоянием клиентов. Знание ситуации, про­блемы, осознание конфликтов и причин неудач является опре­деленным видом поддержки клиента. Приобретение новых зна­ний об общественных связях и отношениях должно способст­вовать развитию общества, в этой связи социальный работник должен выступать за изменение курса социальной политики, законодательства, стратегий развития учреждений социальной защиты и общественных институтов [27].

Социальный работник должен критически проверять появ­ляющиеся новые знания и не отставать от жизни, внося посиль­ный вклад в развитие социальной науки и своей профессии.

6. Уважение к индивидуальным и групповым различиям, достойное их оценивание

Социальный работник выступает против любых форм дис­криминации человека на основании расовой и национальной принадлежности, пола, сексуальной ориентации, возраста, ре­лигиозных убеждений, социального происхождения, семейно­го, имущественного или сословного положения, политических убеждений, умственных и физических недостатков.

Личные качества, состояние или статус клиента не могут быть основанием для предпочтений, выступать в обыденном смысле как «хорошие» или «плохие» относительно субъектив­ных ценностных ориентации самого социального работника. Для социального работника должен быть важен сам клиент, в его собственной неповторимости жизненного сценария. Ориен­тация и предпочтения клиента предстают как «хорошие» или «плохие» только в том случае, если они мешают ему нормально функционировать в обществе, в межгрупповых и межличност­ных взаимодействиях. Объективная отстраненность от лично­стных ценностных концептов позволяет социальному работни­ку с соответствующим уважением относиться к клиенту.

7.  Стремление к развитию самопомощи клиента

Один из важнейших ценностных ориентиров в профессио­нальном взаимодействии социального работника и клиента свя­зан с развитием самоопределения со стороны клиента. Социаль­ный работник должен приложить максимальные усилия к то­му, чтобы не оставаться постоянным субъектом поддержки кли­ента. Основная задача поддержки заключается в том, чтобы научить клиента самостоятельно восстанавливать утраченные связи и отношения с миром, группой, индивидуумом и самим собой. Социальный работник не должен ориентировать клиен­та на то, что всегда будет его «костылем», на который тот будет опираться в любой трудной жизненной ситуации [28].

8. Готовность действовать от имени подопечного, несмотря на возможные фрустрации

Социальный работник, действуя от имени своего подопечно­го, обязан защищать его интересы и права в любых государственных и негосударственных институтах. Защита прав и инте­ресов клиента должна осуществляться на основе этичного, ком­петентного и профессионального исполнения своих обязанно­стей, даже в тех случаях, когда субъективные ощущения соци­ального работника связаны с подавленностью, неуверенностью в своих силах, отсутствием должного внимания со стороны со­ответствующих сторон.

9. Стремление к социальной справедливости, к экономическому, физическому, интеллектуальному благосостоянию для всех членов общества

Социальный работник должен принимать необходимые ме­ры, чтобы всем членам общества были доступны необходимые ресурсы, услуги, возможности в целях развития социальной справедливости. Профессиональная деятельность социального работника направлена на осуществление всеобщего благоден­ствия. Нищета, голод, недоедание, бездомность, отсутствие средств к существованию — важнейшие проблемные области социальной работы, где реформаторская деятельность профес­сионалов закладывает институциональную основу для всеобще­го благоденствия и справедливости.

10. Стремление к высоким личным стандартам в жизни и профессиональной деятельности

Поведение социального работника в личной жизни яв­ляется частным делом каждого в той мере, если оно не ме­шает исполнению служебных обязанностей. Социальный ра­ботник отвечает за свою профессиональную компетенцию, качество предоставляемых услуг, однако он ответственен и за престиж своей профессии и должен способствовать уваже­нию к ней [7].

Ценностные предположения (см. таб. 1) являются основой профессио­нальной компетенции социального работника. Основная на­правленность ценностных ориентации, норм и этических прин­ципов реализуются в ценностных подходах, которые, согласно исследованиям Маклеода и Мейера, идентифицируют профес­сионала [27].

Таблица 1

Таким образом, тема «человека-нуждающегося» предстает в социальной работе в различных проявлениях и понятийном многообразии, отражая различные уровни ее осмысления, от микро- и мезо-, до макро- и мегоуровней. Это лишний раз по­казывает сложность научного осмысления человека, который предстает и как реальный индивид со своими конкретными соовальными запросами, и как уникальное явление индивидуаль­ных проявлений и типологических особенностей, и как пред­ставитель определенного исторического времени и конкретной культуры, и как субъект со специфическими эмотивными про­явлениями, отношениями и связями. Однако на каких бы уров­нях не был бы сформулирован запрос клиента, теория социаль­ной работы определяет его положение в системе бытия и обще­ственного мира как «человека-нуждающегося». Из этого кон­цепта выстраиваются все техники поддержки, все методы" по­мощи, а также методологические схемы осмысления теорий со­циальной работы. Основные концепции практических моделей социальной работы в их соотношении с паттернами человека-нуждающегося можно представить в виде таблицы 7.

Таблица 5

Паттерны «человека-нуждающегося»	Теоретические модели социальной работы
Человек как homo rationale	Кризисное вмешательство (Л. Раппопорт, Г.Парад); гештальт — терапия (Ф. Перлз); метод реше­ния проблем (Х. Перлман) и т.д.
Человек как «природ­ное» существо	Психосоциальное лечение; телесная терапия; танцевальная терапия и т.д.
Человек как психосо­матическое существо	Экзистенциальный метод; интегративный метод; кризисно-ориентированный краткосрочный ме­тод; жизненная модель (К. Гермен) и т.д.
Человек как homo sociale	Развивающая модель (Бостон); развивающий ме­тод! Э. Тропп); функциональный метод (Р. Смолет); коммъюните метод (М. Фоллет) и т.д.

3.3. Философские основания альтруистического поведения
Социальный работник в контексте исторического процесса олицетворяет собой культурно-исторический паттерн помогаю­щего субъекта. Помогающий субъект появляется в концептах помощи во всех мифологических, религиозных, философских и этических системах. Философской основой концепта помощи являются представления о судьбе, предопределении жизненных стратегий человека, развивавшиеся в более древних, чем ан­тичные, культурах. Именно там зародились взгляды о таком типе отношений между субъектами, когда одна сторона явля­ется активной, определяющей, а другая — пассивной, опреде­ляемой. Этот тип отношений будет осмысляться не только через философские и религиозно-этические доктрины, но и развивать­ся в общественной практике помощи и защиты уязвимых слоев населения, формируя в различные исторические эпохи паттер­ны помогающих субъектов.

Однако концепт помощи, раскрываясь через многомерное и сложное понятие судьбы, имеет индивидуальную понятийную определенность. С понятием судьбы связан достаточно конкрет­ный круг представлений о человеческом участии, нравственном идеале человеческого поведения в отношении социально уяз­вимых субъектов, «обделенных судьбой». Именно в этом кон­тексте особое значение приобретает понятие «событие». В раз­личные исторические эпохи оно понимается в своей нравст­венно-этической определенности. Событие как символ, знак судьбы определяет позиции активных и пассивных субъектов в историческом процессе, определяет нормированное поведение, границы поддержки, паттерн помогающего субъекта.

В античности судьба определяет силу, обладающую высшей властью над человеком, определяющую жизненный путь лич­ности во всей его неповторимости [3]. Только древнегреческие бо­ги, когда они выстраиваются в определенный пантеон с иерар­хической упорядочностью, становятся носителями определен­ных функций, предстают в виде своеобразных «социальных сил», определенным образом влияющих на жизненный сцена­рий человека. Так, в гомеровском эпосе Афина дает наставле­ние Одиссею обнять колени царицы Ареты (чье имя означает «добродетель»), чтобы она помогла ему вернуться домой. Афи­на же превращает Одиссея в старого нищего, чтобы он не был узнан, она же помогает ему победить женихов. Боги как охра­няющие мир отдельного человека и его частную жизнь предстают в качестве различных помощников. Например, Аполлон не только был покровителем изящных искусств, но и охранял посевы, стада, был богом исцеления и отвратителем бед (спо­собствовал осуществлению витальных потребностей человека). Исцеление недугов приписывалось таким богам и богиням, как Асклепий, Исида, Сарапис. Чтобы обеспечить легкие роды, древние греки призывали Артемиду Илифию, Юнону, Луцину.

Герои — полубожественные существа, которые еще более ак­тивно вмешиваются в судьбы людей, полиса либо отдельного человека. Они помогают при болезнях и несчастьях, оказывают помощь в битвах и других событиях. Событие при этом все принимается объектом помощи как нечто неотвратимое, где за изменениями стоят злые силы, проклятия, рок, трансформи­рующие жизненный путь человека. Всему этому противодейст­вует герой. Он как бы реализует принцип дополнительности, уравновешивает баланс сил, несет позитивное начало. Тем са­мым в социальной жизни восстанавливается принцип каллогатии, физической и нравственной добродетели. Подвиги Герак­ла, Прометея, Ясона и других иллюстрируют это положение [11].

Событие — это механизм, приводящий в действие внутрен­ние установки античного человека, где в качестве «мотивов по­ведения» помогающих субъектов выступают принципы «под­ражания лучшим и соперничество» [16]. Стремление к первенст­ву, желание быть лучшим среди многих, боязнь показаться глу­пым и смешным — основные ценностные доминанты античнос­ти, традиционно определяемые в западной антропологии как «культура стыда». Поэтому первенствовать не только на поле брани, в спорте, но и в социально значимых акциях, затмевая своих предшественников, — вот ценностный смысл филантро­пической деятельности античного человека. Боги, герои, персонифицированные человеческие идеалы, сублимированные в антропоморфных формах, непременные участники социальной жизни людей. Они субъекты помощи, «участники судьбы», чья филантропическая деятельность осуществляется в мифологе­мах культуры стыда.

Христианство осмысляет идею судьбы в качественно иных концептах. Человеческое бытие определяет не пространство по­лиса, как это было в античной цивилизации, а мир Церкви, где «христианин в Церкви Христа живет в благодати Христа» [15]. «Культура стыда» сменяется «культурой вины», где на первый план выходит внутренняя система ценностей и оценка поведе­ния «судом совести». Судьба как концепт человеческой жизне­деятельности входит в пространство Высшего Блага наряду с Провидением, милосердием, спасением и другими категория­ми провиденциального порядка. Отсюда идея судьбы в христи­анских подходах осмысляется как идея спасения души [12]. «Со­бытие» тождественно «событию», и пассивная личность, соци­ально ущербная, в этой связи имеет свой концепт существова­ния, оправдания и защиты. Co-бытие богатых и бедных, обу­словлено их предназначением друг для друга: Мифологема со­циального мира обосновывает существование помогающего и нуждающего субъектов исходя из их событийности. Бедные не­обходимы богатым, чтобы богатые милосердием могли искупить свои грехи, богатые же нужны бедным, чтобы те могли кормить­ся возле них. И те и другие выступают защитниками друг друга перед Богом, и те и другие во взаимослужении друг другу достойны спасения, эти аксиоматические принципы становят­ся основой концепции милосердия.

Христианская парадигма поддержки и взаимопомощи выра­батывает определенные «правила спасения», определяет, что следует делать, а что нет. Концепты милосердного поведения становятся основанием акций и поступков «человека-помогающего». Правила и принципы милосердия определяются через серию поступков и деяний, которые могут быть направлены на различные нужды субъекта. При этом различаются два уровня помощи: милости духовные и милости телесные [2].

Паттерн помогающего субъекта распространялся от добро­порядочного христианина ремесленника до богатого сюзерена. Их помощь человеку-нуждающемуся была спонтанна и аффек­тивна, и она не была связана с выяснением истинных мотивов просящих подаяние. Однако институт монашества, основной по­могающий субъект, имел свою идеологию поддержки. Культу­ра практического милосердия, культ труда, «святая простота», образованность как основополагающая добродетель являлись главными слагаемыми социального христианского служения. Христианское служение предполагало практическое осущест­вление заповеди Христа о милосердии, оно выдвигало опреде­ленные нормированные требования к действиям и поступкам священников, устанавливало исходные ценностные позиции по­могающего субъекта.

В актах христианского милосердия впервые ставится знак равенства не только между бытием человека и небытием, богат­ством и бедностью, но, самое главное, намечается отход от «кол­лективной ментальности», что порождает формы индивиду­альной защиты и поддержки. Осознание собственного «Я», раз­витие самосознания и личности заложило в «культуре вины» иные парадигмы помощи и поддержки, которые находят свое отражение в парадигме «солидарности» [9].

Философские основания парадигмы «солидарности» актуали­зируют концепты бедности и выдвигают новую идею, идею свобо­ды и прав человека. Причем бедность, в отличие от христианско­го концепта, рассматривается не как «благо», а как несправедли­вость, как проявление права сильного над слабым. Однако такое событие субъектов противоречило идеалам социального устрой­ства, основанного не на Божественных заповедях, а на принци­пах свободы, равенства, братства. Философия милосердия усту­пает место философии альтруизма, где конечной целью мораль­ного действия является благо других людей [28]. Концепт судьбы и справедливости в контексте проблем бедности осмысляется не с фаталистических оснований, а с позиций естественных прав чело­века, когда индивидуальные права на жизнь и свободу являются главными мотивами помощи и поддержки индивиду. Концепции естественных прав человека, их обоснование и определение пер­воначально связывают с идеями экономической помощи и соли­дарности, что находит отражение в деятельности благотворитель­ных организаций. Именно здесь «человек-помогающий» начинает осуществлять свою деятельность не на основе импульса или аф­фекта, а на основе рациональных принципов общественного бла­га и социальной полезности. Забота о «человеке-нуждающемся» выдвигает определенные требования, связанные с философией деятельности, включающей в себя не только умения и навыки, но устанавливающей принципы взаимодействия.

Принципы взаимодействия «человека-помогающего» с «человеком-нуждающимся» не могут уложиться в христианские каноны милостей ду­ховных и телесных. Ибо даже пассивный субъект, «обделенной судьбой», имеет актуализированное «Я», осложненное ценност­ными мифами классовой и групповой принадлежности, иденти­фицирует свою ситуацию в контексте социальных прав, свобод и гарантий. В идеологии поддержки событие отождествляется с си­туацией, оно не несет в себе тот драматизм отношений, который у античного человека был связан с роком, а в христианстве с Про­видением. «Событие — ситуация» обретает характер индивиду­альной или социальной детерминированности, оно перманентно, а, следовательно, «человек-помогающий» имеет возможность не только познавать «судьбу» конкретного человека, но и, облегчая страдания, изменить сложившийся жизненный сценарий. Кон­цепция философии развития — это и есть та новая мифология «человека-помогающего», сформировавшаяся в практике добро­вольных помощников.

Однако бедность, в частности ее крайняя форма — пауперизм, заставили выступить в качестве субъекта помощи не только доб­ровольных помощников, но и государство. Перед государством встала необходимость не только выступать в качестве помогаю­щего субъекта, но и обосновывать доктрину коллективной забо­ты и ответственности перед «человеком-нуждающимся». Исхода из концептов той политической системы, которая исторически обусловлена развитием данного общества, либеральные, репрес­сивные, социалистические, социал-демократические, капитали­стические системы по-своему определяют концепты социальной справедливости, законности, гражданские и политические пра­ва человека. Социальная политика как стратегия реализации прав человека становится не только концептом, определяющим судь­бу отдельного человека, но и основанием альтруистического по­ведения помогающего субъекта, которым начинает выступать профессионал. Профессионал как новый паттерн «человека-помогающего» осуществляет свою миссию в контексте коллектив­ных действий и индивидуальных акций. Ценности профессии и требования общества являются тем диалектическим противо­речием, где формируются новые принципы альтруистического по­ведения «человека-помогающего».

Парадигма «глобальной солидарности» на рубеже веков ут­верждается в контексте макроэкологического подхода, в кон­тексте идей справедливого общественного распределения и пере­распределения материальных и духовных ресурсов. Философ­ские основания альтруистического поведения «человека-помогающего» определяются в данной парадигме тремя важнейши­ми факторами: ценностями человека, этикой общественного перераспределения ресурсов, ценностями профессии.

Человек как абсолютная ценность утверждается в принци­пах человеческого общежития. Принципы гуманистических от­ношений, связываются с активным неприятием насилия, с про­тиводействием любым формам насилия — физического, психо­логического, экономического, идеологического [10]. Эти принци­пы энергично внедряются в мировое сообщество в качестве эко­номических, социальных, культурных прав человека. Соглас­но этим принципам, человек имеет право на труд, справедли­вые и благоприятные условия труда, отдых, досуг, социальное обеспечение и социальное страхование, медицинское обслужи­вание, образование, культурное самовыражение. Эти ценност­ные установки становятся основой гуманистического отноше­ния к «человеку-нуждающемуся», устанавливают базисные ориентиры интеракций в подходах к «ситуации — судьбе» клиента. Мера профессионального участия «человека-помогающе­го» определяется степенью нарушения прав и свобод «челове-ка-нуждающегося», индивидуальными представлениями кли­ента о справедливости, его экзистенциальными ценностями. Именно здесь закладываются ценностные ориентации социетальных и личностных технологий помощи и поддержки.

Этика общественного перераспределения связывается с пред­ставлениями об обеспечении минимального жизненного уров­ня, ниже которого не должен опускаться ни один член обще­ства. В логике этих подходов формируются представления о верхнем уровне жизни. В противопоставлениях этих концеп­тов зарождаются этические принципы эгалитарного перерас­пределения. Благосостояние общества, если оно стремится к гу­манности и справедливости, требует альтруистических дейст­вий для разрешения не только своих потребностей, но и потреб­ностей социально уязвимых групп. В этом отношении система учреждений социальной поддержки является не только веще­ственным воплощением нравственных императивов общества, но и определенной мерой перераспределения общественных благ и ресурсов. Развитость или неразвитость системы социального обеспечения — показатель гуманности гражданского общест­ва, показатель справедливости распределения. Социальные работники, осуществляя свою деятельность в институтах соци­альной поддержки, оказывают помощь в социальном функцио­нировании нуждающимся. Они опосредованно участвуют в реа­лизации этических норм жизнедеятельности общества, реали­зуя его ценностные нормы и установки.

Профессия для «человека-помогающего» выдвигает опреде­ленные стандарты профессионального поведения. Оно основа­но на принятии ценностей и идеалов профессиональной суб­культуры, которая учитывает роль и место помогающего субъ­екта в системе общественных отношений. Она определяет его миссию в гуманизации этих отношений, обосновывает ценност­ные принципы индивидуального взаимодействия.

Таким образом, альтруистические основания профессии «социальный работник» связаны с социогенетическими факто­рами развития социальной работы как воплощением обществен­ных потребностей в реципрокации (взаимопомощи) и редистрибуции (справедливом распределении). «Человек-помогающий» не только отвечает общественной потребности и необходимости, но и является определенным фактором развития культуры и ци­вилизации. В этом отношении ценностные основания культу­ры и цивилизации являются регулятором профессиональной деятельности социального работника, определяют его альтруи­стический интерес к человеку, побуждают к реализации блага, личного и общественного благополучия.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Философские ценности становятся неотъемлемой частью со­циальной работы во второй половине XIX в. Именно в это пери­од намечается отход от практики добровольных помощников и филантропической деятельности, основанной на индивидуаль­ных способах поддержки, и переход к решению этих проблем как коллективных. Концепции коллективной ответственности за социальное благополучие общества в целом смещают акцен­ты в деятельности добровольных помощников. Патерналист­ский морализм, при котором понимание бедности связывалось с «индивидуальными дефектами личности», заменяется кон­цепциями гражданских и политических прав человека. Соци­альных реформаторов привлекают проблемы последствий про­мышленной революции: урбанизация, эксплуатация труда, ни­щета рабочего класса.

В середине XX в. в практике социальной работы начинают преобладать подходы защиты прав человека от различных форм дискриминации. И в этой связи проблемы, рассматриваемые со­циальными работниками в различных областях человеческой жизнедеятельности, начинают осмысляться не только на мик­ро- и мезоуровнях, но и на макроуровне, т. е. на принципах гло­бальной солидарности. Такой контекст осмысления потребовал понимания не только психологических и социально-эконо­мических процессов, но и осознания глобальных ценностных структур и процессов. Это потребовало обоснования профессио­нальных представлений о реальном мире, об идеалах и ориен­тирах социальной работы, вызвало к жизни философию соци­альной работы.

Философские ценности социальной работы в мультикультурном пространстве выступают как ценности профессиональной субкультуы, когда профессия рассматривается на уровне меж­дународного сообщества. Отсюда ценности профессиональной субкультуры рассматриваются на метауровне в контексте гло­бальных цивилизационных целей и задач.

Философские ценности на уровне профессиональных норм и требований охватывают иной пласт ценностных ориентиров. Макроуровень определяет цели и задачи общего характера, они связаны с корпоративными принципами и нормами взаимодей­ствия, отношениями и системой коллективной ответственности.

Мезоуровень ценностных ориентации социальной работы связан с ценностнями клиентов: абстрактными, групповыми, операциональными и инструментальными.

Микроуровень философских ценностей социальной работы, отражает ценностный спектр профессионального взаимодейст­вия социального работника и клиента (индивидуальные интер­венции и взаимодействия).

Специфика теорий со­циальной работы состоит в том, что основной упор в них делается на инструментальный аспект, причем технологическая сторона, процесс взаимодействия актуализируется по сравнению с быти­ем человека. Технологический аспект социальной работы выдви­гает определенные требования: осознание перспектив развития ситуации клиента, оценивание возможного вмешательства, уяс­нение степени поддержки и ее границ и т.д.

Именно при решении этих проблем социальные работники используют философские, социальные, психологические модели видения человека, которые позволяют им определять некие образцы, к которым необходимо стремиться в своей деятельности. Однако тема человека также является предметом специального осмысления в социальной рабо­те. Особенность ее заключается в том, что она существует в дихо­томическом единстве, в системной пропозиции, где человек предстает как «человек-нуждающийся» и как «человек-помогающий» в их взаимообусловленности и взаимозависимости. С одной сто­роны, человек выступает как субъект, который не может само­стоятельно решить жизненные проблемы, осуществить поступок, найти способ изменения ситуации. Такой человек в социальной работе определяется как клиент. С другой — наличие клиента («человека-нуждающегося») в познавательном пространстве за­ранее предполагает наличие другого субъекта — « человека-помогающего», чьи действия и поступки направлены на разрешение трудной жизненной ситуации клиента.

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1.     Астапов В., Лебединская О., Шапиро Б. Проблемы обучения людей с ограниченными возможностями / Социальная работа: теория, технология, образование. — 1996. - № 1. — С. 80-93.

2.     Библейская энциклопедия. Кн. 1. — М.: Высшая школа, 1891. — 474 с.

3.     Горан В.П. Древнегреческая мифологема судьбы. — Ростов-на-Д.: Феникс, 1990. – 259 с.

4.     Гуревич А.Я. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. — М.: Олма-Пресс, 1990. – 139 с.

5.     Воронин С.В. Теория «филантропии». — М.: Высшая школа, 1981. – 99 с.

6.     Донских О.А., Кочергин А.Н. Античная философия (Мифология в зеркале рефлексии) / Словарь античности. – М.: Эксмо, 1992. – 488 с.

7.     Козлов А.Л. Парадигмы социальной работы: теоретические конст­рукты и принципы / Социальная работа: теория, технология, образова­ние. — 1996. — №1. – С. 35-48.

8.     Куманецкий К. История культуры Древней Греции и Рима. — М.: Высшая школа, 1990. – 355 с.

9.     Ле Гофф Ж. Цивилизация средневекового Запада. — М.: Владос, 2002. – 467 с.

10. Митрошенков О.А. Онтология гуманизма и тоталитаризма. — М.: Academa, 2003. — 297 с.

11. Наранхо К. Песни просвещения (Эволюция о герое в западной по­эзии). — СПб.: С. Петербург, 1997. – 371 с.

12. Неретина С. С. Понятие судьбы в пространстве высшего блага. Понятие судьбы в контексте разных культур. — М.: Academa, 1999. – 621 с.

13. Организация Объединенных наций: Права человека. — М.: 1990.

14. Понятие судьбы в контексте разных культур. — М.: Олма-Пресс, 1994. – 493 с.

15. Реале Дж., Антисери Д. Западная философия от истоков до наших дней. Т. 2 / Средневековье. — М.: Мысль, 1998. – 292 с.

16. Рожанский И.Д. Античный человек: О человеческом в человеке. — М.: Апрель-Пресс, 1991. – 699 с.

17. Социальная работа: Российский Энциклопедический словарь. — М.: Прогресс, 1997. – 727 с.

18. Теория и методология социальной работы / Григорьев С.И. и др. — М.: Просвещение, 1994. – 462 с.

19. Теория и методика социальной работы: краткий курс. — М.: Дрофа, 1994. – 153 с.

20. Теория и методика социальной работы. — М.: Госкомстат России, 1995. — 319 с.

21. Философия социальной работы: Монография / Под ред. В.И.Митрохина. — М.: Просвещение, 1998. – 522 с.

22. Фирсов М.В. Введение в специальность и основы профессиональной этики социального работника. — М.: Гардарики, 1993. – 573 с.

23. Хьелл Л. Зиглер Д. Теории личности. — СПб.: Питер, 1997. – 279 с.

24. Шульц П. Философская антропология. — Новосибирск: Прогресс, 1996. — 371 с.

25. Энциклопедия социальной работы: В 3 т. — М.: Просвещение, 1993. – 638 с.

26. Юнгхолм Свен-Эрик. Гуманистические ценности социальной работы. — М.: Мысль, 1995. – 475 с.

27. Юнгхолм Сввн-Эрик. Основы социальной работы. — М.: Тула, 1996. – 444 с.

28. Ярская В.Н. Философия социальной работы. — Саратов: 1994. – 269 с.