Реферат Правления Ивана Грозного
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-28Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
ВВЕДЕНИЕ
Хорошо известно что историческая память — это не просто произвольная подборка фактов, имен и дат. Прежде всего, история каждого народа есть одна из важнейших частей его национального самосознания. Таким образом для нас неравнодушных и непредвзятых которые всетаки хотят объективно разбираться в отечественной истории, встает поистине непростая задача, требующая глубоких знаний и глубокой мудрости . Как вы знаете 2004 г. исполнилось 420 лет с момента смерти (предположительно, насильственной) величайшего из русских государей — Ивана Грозного. Срок, казалось бы, достаточный для того, чтобы разобраться в делах и поступках сего в высшей степени неординарного человека, дав ему в нашей истории место, подобающее его вкладу в эту историю. Но, как ни парадоксально и само по себе наталкивает на определенные размышления, не существует в отечественной исторической литературе личности, вызвавшей большее количество самых ожесточеннейших споров и критики, нежели первый русский царь Иван Васильевич Грозный (1533–1584). Фигура Ивана IV издавна привлекала внимание историков и писателей, художников и музыкантов. В глазах одних он был едва ли не самым мудрым правителем средневековой России, в глазах других - подозрительным и жестоким тираном, почти сумасшедшим, проливающим кровь ни в чем не повинных людей. Едва ли в русской истории найдется другой исторический деятель, который получил бы столь противоречивую оценку у потомков .Это была душа энергическая, глубокая, титаническая. Стоит только пробежать в уме жизнь его, чтобы убедиться в этом. Иоанн был падший ангел, который и в падении своем по временам обнаруживает и силу характера железного, и силу ума высокого. Естественно, душу Ивана пытались понять, разложив по отдельности все ее плюсы и минусы. Даже у маститых профессионалов, причем пользующихся почти одними и теми же историческими документами, разброд во мнениях касательно Грозного был поистине ошеломляющим: от «тирана и злодея» до «выдающегося государственного деятеля». Хотя критические настроения ,за немногими исключениями, преобладали и здесь. Скажем если одни без сомнения осуждая известную жестокость Ивана , другие всетаки действительно пытался понять его, объясняя суровый, порывистый нрав государя дурным воспитанием, полученным им в сиротском детстве. Это была яркая личность, индивидуальность, а непосредственность. Наконец, кем был в действительности первый русский самодержец Иван IV — «мучителем» созданной им могучей державы или мучеником за нее?
ЛИТЕРАТУРА:
1. Бестужев К.Н. Русская история. — (2007г.)
2. Скрынников Р.Г. Иван III. —(выпуск 2006г.)
3. Мусский И.А. 100 великих диктаторов. - Москва: Вече, 2000.
4. Скрынников Р.Г. Русская история IX-XVII веков(2006)
5. «РЮРЕКОВИЧ ИВАН ГРОЗНЫЙ» Валишевский. К.
6. Опричнина Ивана Грозного. (второе издание, исправленное и дополненное, под названием «Опричнина». М., 2001); Зимин, Александр Александрович
7. Временник Ивана Тимофеева
8. А. А. Зимин, А. Л. Хорошкевичиз книги"РОССИЯ ВРЕМЕН ИВАНА ГРОЗНОГО"
НАЧАЛО ЦАРСТВОВАНИЯ ИВАНА ГРОЗНОГО
Василий III подолгу с тоской смотрел на птичьи гнезда, полные птенцов. Детей у князя и его первой супруги Соломонии Сабуровой действительно не было. И это несчастье было несчастьем не только лично великокняжеской семьи, но и всей едва окрепшей страны. И в 1525 г. Василий III развелся со своей первой женой по причине ее «неплодства». Князь заточил жену в монастырь и женился на дочери литовского вельможи. Ну, а кто же, какого рода была та, которой судилось стать счастливой преемницей Соломонии? Елена Глинская дочь крупнейших земельных магнатов Польско-Литовского королевства — князья Глинские — перешли на службу к московскому государю как вожди и военные руководители широкого народного движения в защиту правослвавия, развернувшегося в самом начале XVI века на территории Украины и Белоруссии, подвластных Польше и Литве.А в ночь на 25 августа 1530 г. в селе Коломенское под Москвой у Великого Князя всея Руси Василия Ивановича и его жены Елены Глинской родился сын Иван.
А уже в 1533г.умирает Василий III. Великим князем становится его трех летний сын Иван IV.Сразу после этого развернулась борьба за московский престол :было предпринето несколько попыток свержения Ивана IV его мать-регентшу Елену Глинскую, сначала братьями отца , затем дядей Елены - Михаилом Глинким, опиравшимся на удельных князей Бельских, Воротынских, Трубецких. Отражая выступления феодальной знати, лавируя между различными группировками феодалов, правительство Елены Глинской продолжало вести курс на укрепление великокняжеской власти. Оно ограничивало податные и судебные льготы церкви, ставило под свой контроль рост монастырского землевладения, запретила покупать земли у служивых дворян. Для упорядочения финансовой системы в 1535 г. была проведена денежная реформа. Был уменьшен вес монеты, что устранило разнобой между московской и сохранявшейся еще новгородской денежными системами. Началась реформа - введение местного “губного” самоуправления, выдвижение “излюбленных голов” для решения вопросов судопроизводства, что ограничивало власть бояр-кормленщиков, управлявших на местах. После смерти 3 мая 1538г. Глинской ,череда смены власти (1539 - Шуйские, 1542 - Бельские, 1547 - Глинские) междоусобицы, убийства и разорения политических противников ослабили государственную власть. Ухудшилось положение населения, на котором лежала основная тяжесть феодальных распрей. Вернемся, однако, к событиям, последовавшим после убийства Елены Глинской. Да, многие тогда «хотели перемен». Перемены действительно пришли — страшные, гибельные. Их жертвой стала вся страна. Из открывшихся темниц вышли целые батальоны соискателей власти. Были выпущены арестованные Еленой- князь Иван Вельский (родной брат которого, Семен, еще в 1534 г. сбежал в Литву и с тех пор не раз участвовал в походах против Руси то вместе с поляками, а то и с крымской ордой) и князь Андрей Шуйский, один из участников заговора Юрия Дмитровского. Выражаясь современным языком, апрельские события вполне можно было бы назвать боярским путчем, ознаменовавшим захват власти реакционной княжеско-боярской олигархией, которая стремилась к восстановлению порядков удельной вольницы. Дорвавшейся до власти оппозиционной аристократией были немедленно отстранены от управления страной ее самые непримиримые противники — митрополит Даниил (тот самый, которого еще умирающий Василий III так просил ни на шаг не покидать Москвы) и дьяк Федор Мищурин. Оба они являлись «убежденными сторонниками централизованного государства и активными деятелями правительства Василия III и Елены Глинской». Повествуя о том, как верному дьяку отсекли голову, летопись так и говорит: «Бояре казнили Федора Мищурина… не любя того, что он стоял за великого князя дела». Но победители очень скоро погрязли во взаимных раздорах. Бояре слишком ненавидели друг друга, чтобы объединиться и свергнуть малолетнего Ивана. Хотя замечание это верно лишь отчасти, и здесь следует уточнить, что вопрос тогда даже уже не стоял — свергать или не свергать ребенка-наследника. Устранен был главный противник — его мать. Первым, что начал осознавать Иван, будучи еще ребенком, это то, что многие «князья и бояре — воры».Собственно тогда и появилось нестерпимое желание в Иване отомстить, вернуть себе у него похищенную власть. Нет, вопрос стоял значительно глубже. Шуйские обокрали не только царскую казну, присвоив себе золотую утварь и дорогие шубы, о чем так сладострастно повествует автор книги. На глазах у подростка им безудержно разворовывалось то, что долгими веками собирали его предки, нещадно разорялась страна, люди, ответственность за которых, знал он уже тогда, лежит на нем, на государе. Эта неотступная боль его юных лет уже намного позже горячей волной прорвется на страницы редактируемых царем летописей, захлестнет его письма, в которых, вспоминая свое горькое детство, все бесчинства, преступления, творившиеся тогда боярами. Иван IV напишет: «Потом напали (бояре) на города и села, мучили различными способами жителей, без милости грабили их имения. А как перечесть обиды, которые они причинили своим соседям? Всех подданных считали своими рабами, своих же рабов сделали вельможами». Словом, «делали вид, что правят и распоряжаются, а сами устраивали неправды и беспорядки, от всех брали безмерную мзду и за мзду все только и делали».http://lib.rus.ec/b/185528/read - n_94 Ведь задумаемся: что реально мог сам сделать ребенок — пусть даже тринадцатилетний отрок-подросток, пусть официальный наследник престола — против сильнейших княжеско-боярских кланов, вновь учуявших пьяно-вольготный дух безвластия и вседозволенности? Да, в сущности, ничего. Годами маленький Иван действительно был лишь молчаливой, «послушной куклой» в их руках. Более того, глубокой ночью разбойно ворвавшись в государевы покои, Шуйские со своими людьми на глазах у разбуженного мальчика едва не убили главу церкви — митрополита Иосафа, незадолго до этого пришедшего туда искать защиты,понадеявшегося, что хоть здесь, рядом с царем, его не тронут. Это ли не ярчайший пример того, как мало значила для них личность юного Иван. Бунт, совершенно не связанный с общим положением в стране и ставший, по мнению автора, полной неожиданностью для самих бояр-правителей, которые, мол, за склоками и интригами проглядели, «проморгали»: «кукла-то выросла! Волчонок вырос!..» Вырос и сразу показал свой свирепый нрав, велев псарям затравить князя Андрея Шуйского. Арестовать и казнить зарвавшегося негодяя и вора Андрея Шуйского отдал приказ вставший рядом с Иваном с весны 1542 г. митрополит Макарий[ — великий радетель русской государственности.
СТАНОВЛЕНИЕ ЦАРЕМ
В понедельник 13 декабря 1546 г.Иван впервые высказал митрополиту намерение венчаться на царство «по примеру прародителей», вряд ли можно не понять то, что появиться подобная мысль у юноши могла лишь в результате неспешных бесед с тем же митрополитом, не сразу, тонко и мудро подготовившим его к этому ответственному шагу. Скорее всего даже, что это было их общее решение, лишь торжественно провозглашенное самим Иваном. А дальше началось наиболее сложное и опасное — переговоры с боярской Думой, которая могла одобрить намерение своего государя, а могла и воспротивиться ему.После долгих дебатов согласие все-таки было достигнуто.Его избранницей стала не иностранка и даже не на представительница какого-либо русского княжеского рода, а дочь захудалого боярина Анастасии Романовне. Итак, Иван стал царем. Первым своим шагом — актом женитьбы — вступив в негласный конфликт с высшей аристократией, которая была крайне оскорблена его выбором и по привычке затаила злобу.
ПОЖАР В МОСКВЕ Вскоре, однако, произошли события, которые потрясли молодого царя и заставили его резко изменить всю свою жизнь. Такими событиями стали московский пожар и последовавшее за ним восстание в Москве в июне 1547 года. В том, что произошло в это время, в известной мере оказался повинен сам царь. Он полностью доверил ведение государственных дел своим родственникам, которые оказались неспособными прекратить бедствия, терзавшие страну. За свое сравнительно краткое правление Глинские получили известность лишь расправами с людьми, вызвавшими их неудовольствие: особенно жестокой была казнь "повелением князя Михаила Глинского и матери его, княгини Анны", князя Ивана Федоровича Овчины-Оболенского, "которого посадили на кол на лугу за Москвою рекою". Постепенно любимцы царя, которых считали ответственными за положение в стране, возбудили к себе всеобщую ненависть, и нужен был лишь толчок, чтобы эта ненависть вырвалась наружу. Таким толчком стали пожары, буквально уничтожившие Москву весной-летом 1547 года. Уже 12 апреля большой пожар охватил московский торг - "погореша лавки во всех рядех города Москвы со многими товары" и значительная часть посада на территории Китай-города; в одной из башен Кремля загорелся порох, и она взорвалась. 20 апреля за Яузой "погореша Гончары и Кожевники". Город еще не успел оправиться от последствий, когда 21 июня на Арбате начался новый пожар, охвативший большую часть Москвы: горел и Кремль, и Китай-город, и Большой посад. Как записал псковский летописец, "погоре вся Москва, город и посады все, церкви и торг". По сведениям так называемого "Летописца Никольского", в страшном пожаре погибло 25 000 дворов и 250 церквей. Он пошел от Воздвижения на Арбате и сжег все Занеглименье. Поднялась буря и погнала отсюда огонь на Кремль: там загорелся верх Успенского собора, крыша царских палат, двор царской казны, Благовещенский собор с его драгоценными иконами греческого и русского письма (Андрея Рублева), митрополичий двор и царская конюшня. Погорели монастыри - Чудов и Вознесенский, и погибли все боярские дома в Кремле. Одна пороховая башня с частью стены взлетела на воздух. Пожар перешел в Китай-город и истребил оставшееся от первого пожара. На Большом посаде сгорели: Тверская, Дмитровка до Николо-Грачевского монастыря, Рождественка, Мясницкая до Флора и Лавра, Покровка до несуществующей теперь церкви Св. Василия, со многими храмами, причем погибла масса древних книг, икон и драгоценной церковной утвари. Около двух тысяч человек сгорело живьем, митрополит Макарий едва не задохнулся от дыма в Успенском соборе, откуда он своими руками вынес образ Богоматери, написанный святителем Петром. Владыка в сопровождении протопопа Гурия, несшего Кормчую книгу, взошел на Тайницкую башню, охваченную густым дымом. Макария стали спускать с башни на канате на Москворецкую набережную, но тот оборвался, и владыка так ушибся, что едва пришел в себя и был отвезен в Новоспасский монастырь. Царь с семьей и боярами уехали за город, в село Воробьево.
Несколько тысяч человек сгорело в огне - цифра для средневекового города огромная.
Ответственность за то, что произошло далее, Иван IV впоследствии возложил на бояр - противников Глинских, которые "научиша народ скудожайших умом", что в пожаре, погубившем достояние большей части населения Москвы, виновны Глинские.
Популярной среди народа была мистическая версия о том, что бабка Ивана Грозного, княгиня Анна будто бы вызывала пожар своим "чародейством". Будто бы разрывала могилы и из покойников сердца вынимала, высушив их, толкла, порошок сыпала в воду, а той водой, разъезжая по Москве, улицы кропила, от того -де Москва и сгорела: "з своими детми и с людми волховала: вымала сердца человеческие да клала в воду да тою водою ездячи по Москве да кропила", "княгиня Анна сорокою летала да зажигала". Современные исследователи полагают, что бояре действительно подстрекали народ, но их действия имели успех только потому, что Глинские до этого успели стать предметом общей ненависти. Долго накапливавшееся возмущение Глинскими вырвалось наружу. Москвичи, черные люди, "собравшись вечьем", то есть созвав собрание всех московских горожан - «вече», 26 июня ворвались в Кремль. Дядя царя, князь Юрий Васильевич Глинский был схвачен во время службы в Успенском соборе и убит. Труп его вытащили из Кремля и бросили перед Торгом, "иде же казнят" (так обращались с трупами казненных за измены по приговору "мира"). Другой царский дядя, князь Михаил, вместе со своей матерью бежал из Москвы и "хоронился по монастырем". Несколько дней Москва находилась во власти восставших, которые "людей княже Юрьевых бесчисленно побиша и живот княжей розграбиша". Царь после пожара в Кремле, уничтожившего все дворцовые постройки, жил в одной из своих подгородных резиденций - селе Воробьеве, так что все происходившее в Москве его непосредственно не коснулось. Однако 29 июня "поидоша многые люди черные к Воробьеву и с щитом и с сулицы , яко же к боеви обычаи имяху (то есть снарядившись как на войну)", и потребовали от царя выдать им Михаила Глинского и княгиню Анну, которые, по их убеждению, прячутся у царя. Эта встреча с вооруженным народом произвела очень сильное впечатление на царя. В речи на Стоглавом соборе в 1551 году, вспоминая о событиях 1547 года, царь говорил: "И от сего убо вниде страх в душу мою и трепет в кости моа". Позднее, в Первом послании Курбскому, царь утверждал, что «бояре научили были народ и нас убити» за то, что он, царь, скрывает у себя Глинских, и распространяли слухи, что царю якобы известно о злодейских планах Глинских ("бутто мы тот их совет ведали"). В официальном рассказе летописи говорится, что царь «повеле тех людей имати и казнити», но гораздо больше доверия вызывает свидетельство неофициального "Летописца Никольского", согласно которому великий князь, когда вооруженные москвичи пришли к селу Воробьеву, "удивися и ужасеся", но «не учини им в том опалы». По-видимому, имели место унизительные для молодого монарха переговоры: москвичей убедили в том, что Глинских в царской резиденции нет, и они разошлись по домам. Внешний мир с его проблемами так властно вторгся в жизнь Ивана, что игнорировать его стало уже невозможно. Громадный пожар 1547 года имел чрезвычайную важность не только потому, что потребовал от Иоанна IV большой строительной деятельности по восстановлению Москвы, но и потому, что произвел благодетельный переворот в душе царя, сблизил его с протопопом Сильвестром, автором знаменитого "Домостроя", Алексеем Адашевым и другими благомыслящими людьми, во главе которых стоял митрополит Макарий, и побудил Иоанна к личной работе по управлению государством. С этой катастрофы начинается блестящий тринадцатилетний период царствования Иоанна, прославленный завоеванием огромного Поволжского пространства от Казани до Астрахани, счастливой войной с Ливонией, изданием Судебника и целым рядом правительственных преобразований. Москва в это время видела впервые земский собор, слушала речь государя к народу с Лобного места, была свидетельницей чрезвычайно важного церковного собора, так называемого Стоглавого.
ВЗЯТИЕ КАЗАНИ - АГРЕССИЯ ИЛИ ЗАЩИТА?
Между тем у некоторых авторов все опять предстает в ином свете. Неожиданно, без какой бы то ни было логической последовательности переходя от одного вопроса к другому но ни один из них не раскрывая до конца, как это было уже неоднократно показано всем предыдущим изложениеям.От досужих размышлений о «мире рабства и власти», олицетворением и главным кодексом которого стал, по его мнению, сильвестровский Домострой, сразу вдруг перескакивает к походу 1552 г. на Казань, ни словом не упомянув о том, как готовился этот поход, как накрепко был связан со всем комплексом проводимых Иваном реформ. Да и само падение Казани происходит у авторов как-то уж неправдоподобно быстро, одномоментно, в силу чего от нас остается почти сокрытым, ускользает смысл и значение то, как тяжко, ценой каких усилий была завоевана сия победа. И не расказывают о том, что поход 1552 г., завершившийся взятием Казани, был отнюдь не первым, а уже третьим по счету походом Ивана на Волгу. А потому, «начиная с этого момента,
Шла неутихавшая внутриполитическая борьба в самом ханстве между местной знатью и сторонниками крымских Гиреев. В январе 1546 г., когда в Казани вспыхнул мятеж против крымского ставленника Сафа-Гирея, нещадно грабившего казанцев в пользу Крыма. Изгнав его, они взяли тогда на свой трон московского ставленника Шах-Али (Шигалея). Но попытка оказалась неудачной. Прошло немногим более полугода, и Шигалея выбил из города вновь захвативший Казань Сафа-Гирей, хан, для которого главным делом жизни была именно борьба против Руси. Но весной 1549 г. 42-х лет от роду, неожиданно умер воинственный хан Сафа-Гирей. Престол наследовал его двухлетний сын Утемиш-Гирей, за которого начала править его мать-регентша царица Сююнбике вместе с поддерживавшей ее крымской знатью. Однако крымская династия оказалась уже столь непопулярной в Казанском ханстве, что просто не смогла удержаться у власти. Против крымцев вспыхнул мятеж, и под напором народного недовольства местная казанская знать сама выдала русским воеводам брошенную бежавшими сторонниками на произвол судьбы царицу Сююнбике вместе с сыном стоявшим под Казанью (посте чего она, кстати, с большим почетом была препровождена в Москву).
Одновременно, летом 1551 г. казанцы вновь пригласили на свой престол неоднократно ими изгонявшегося экс-хана Шигалея.Иван все же не стал отвергать возможность уладить дела с Казанью таким относительно мирным путем, не доводя до большого военного столкновения и большой крови. Москва одобрила новое воцарение Шигалея. Главное требование, предъявленное при этом казанцам царским правительством, заключалось лишь в том, чтобы впредь «полону русского ни в которой им неволе не держать и всем дати волю; и князем всем привести полон на Казанское устье да отдати боярам; а достальной полон, как царь Шигалей на царстве будет, весь освободить, казанцам всех отпустить и в неволе не держати». Да, увы, невзирая на все усилия Москвы поддержать заключенный мир, несмотря на богатое жалованье, неоднократно посылавшееся в Казань, и личные обращения Ивана к Шигалею, просившего его честно выполнять договоренности и укрепить власть, порядок в ханстве, дабы «кровь перестала на обе стороны на века», в Казани мира не хотели. При явном попустительстве Шигалея, не желавшего ссориться с казанской знатью, по дальним местам ханства продолжали «скрывать по ямам» закованный в цепи русский людей. Против хана то и дело возникали заговоры, и положение его было крайне шатким. Он, человек мудрый, с большим политическим опытом, сам чувствовал это, признавшись московскому посланнику Алексею Адашеву, приехавшему в конце 1551 г., что обстоятельства сильнее его и он не может более держать ханство в повиновении, ибо обещал казанцам вернуть горную сторону, увеличить размеры ясака, собираемого с податного населения, но ничего этого не выполнил. Трезво оценивая всю безнадежность сложившейся ситуации, Шигалей практически по собственной воле отказался тогда от власти, сказав: «Мусульманин сам, не хочу на свою веру восставать и государю изменять не хочу же. Ехать мне некуды, поеду назад к царю…»
Подтолкнув Шигалея отказаться от престола, казанская знать предприняла еще одну дипломатическую хитрость, начав с русским правительством затяжные переговоры о назначении из Москвы в Казань уже даже не хана, а правителя-наместника. Но за спиной у этих переговоров она не мешкая заключила военный союз с Ногайской ордой. И когда б марта 1552 г. вместо покинувшего Казань Шигалея в город торжественно (по заключенной договоренности) должен был вступить новый государев наместник князь С. И. Микулинский, Царские ворота столицы ханства неожиданно закрылись, в городе была учинена жестокая резня оставшихся там русских людей, а на престол возведен ногайский ставленник Едигер-Магмет. Надо ли говорить, что именно это открытое оскорбление и открытый разрыв отношений и вынудили правительство Ивана Грозного на ответные, вполне адекватные меры. Той же весной 1552 г. оно начало новый и, как оказалось, последний поход на Казань.
Войска двадцатидвухлетнего царя, насчитывавшие 150 000 человек, большое число артиллерии, специальной осадной техники, были подготовлены самым тщательным образом. Едва ли не вся страна снаряжала их. Как свидетельствуют документы, по всем уездам было заготовлено огромное количество «запасу к казанскому походу: ржи, и овса, и муки пшеничные и ржаные, и толокна, и круп, и солоду ячного и ржаного, и хмелю, и меду, и яловицы, и мяса полотного, и гусей, и всякого запасу и судов под тот запас».Но главное внимание было, конечно, сосредоточено на командном и боевом составе русской армии. Как указывается в литературных источниках, «с тонким тактом, без ухаживания за аристократией (отбирало) правительство состав государева полка, окружая особу царя группой наиболее, преданных ему лиц». В 1550 г. (да-да, читатель, опять-таки именно в 1550-м, подведя итоги двух подряд неудачных походов!), после неудачных походов был большой смотры, была отделена тысяча „помещиков детей боярских лучших слуг“ из провинциальных военных как княжеского, боярского, так и простого дворянского происхождения. В составлении списка обнаружились все достоинства московской правительственной историографии и статистики. Были приняты во внимание старые заслуги, дела отцов. Среди „тысячи“ были дети испытанных воевод, сыновья пленников несчастливой оршинской битвы 1514 г.встречались также имена из синодика Успенского собора, куда, по повелению государя, записывались на вечное поминовение воины „храбрствовавшие и убиенные по благочестию за святые церкви и за православное христианство“. Тогда же, для того,чтобы иметь непосредственно под рукой и наилучше вознаградить этот отборный состав… царь и поместил всех тех „тысячников“, кто не имел подмосковных, владениями в ближайших окрестностях столицы». Однако авторы хотя и упоминая мельком сам факт создания «тысячи», тем не менее не говорит, что в походе 1552 г. на Казань как раз эти «тысячники» составили главный штаб и основу царской гвардии. Торжественное выступление русских войск состоялось 16 июня 1552 г.
Покидая столицу, фактическим наместником и правителем государства молодой царь, как всегда, оставлял в Москве митрополита Макария, приказав боярам со всеми текущими делами обращаться именно к нему, что еще раз неоспоримо указывает на высокую политическую роль святителя. Но поход уже в первые дни едва не был сорван. Прямо с марша Ивану пришлось бросить свой правый фланг и значительную часть царской гвардии к Туле, которую именно в этот момент, стремительно выйдя из Крыма, осадила орда хана Девлет-Гирея.
Это был план, разработанный турецким султаном Сулейманом II. Еще год назад, в мае 1551 г. Османская империя, серьезно обеспокоенная решительными действиями Москвы по отношению к Казани и стремясь предотвратить разгром своего верного вассала на Волге, выдвинула идею общего выступления под турецким главенством всех трех татарских ханств — Казанского, Крымского и Ногайского —. против Руси. В соответствии с этим планом неожиданное нашествие Девлет-Гирея призвано было сковать русские силы и не допустить их поход на Казань. Но благодаря мужеству самих тульчан, а также удачным маневрам русской армии этому коварному замыслу не суждено было осуществиться. Врага разбили наголову. Сам хан Девлет-Гирей лишь чудом спасся от плена. А Иван, не пожелав даже на несколько дней вернуться в Москву, вновь устремился на восток. 13 августа вместе с основной частью войск он был уже в Свияжске. Именно оттуда, из своей чудом вставшей на высоком волжском берегу крепости, Иван обратился к жителям Казани со словами мира, обещая, что ежели сдадут они столицу без боя, то он их простит и пожалует. То же самое приказано было отписать и от имени хана Шигалея. Однако даже эта последняя попытка избежать кровопролития, а вместе с тем спасти от штурма и разрушения большой красивый город, оказалась тщетной. Ответ, пришедший из Казани через несколько дней, был столь дерзостен и презрителен, что не осталось уже никакой надежды на то, что разум все-таки восторжествует и казанская знать поступится собственными политическими амбициями ради сохранения тысяч и тысяч жизней своих подданных. 23 августа русские войска окружили город, и началась осада, которая завершилась 2 октября взятием Казани. Он был действительно жестоким — тот полный разгром Казани в октябре 1552 г., с грабежом, с резней, свойственными всем войнам Средневековья. Но даже в ходе штурма Иван Грозный дважды предлагал им прекратить сопротивление и остановить уже бессмысленное взаимоистребление войск. Но казанская знать, обрекая на гибель тысячи людей, предпочла вести кровавую бойню именно до конца… Когда бой закончился и плененного хана привели к Грозному, Иван сказал ему только одно: «Несчастный! Разве ты не знал могущества России и лукавства казанцев?» Включение Казанского ханства в состав Российской державы было началом освоения огромного края. Прямая ответственность за сотни тысяч живущих там людей легла теперь на плечи русского царя, и он понимал эту ответственность. В отличие от многих своих вельмож, в отличие от того же князя Курбского, которые рассматривали вновь присоединенные земли прежде всего как будущие пожалования за службу, перспективу личного обогащения и именно потому стремившиеся к максимально скорому приведению этих земель в полную покорность неважно какими средствами, Иван с самого начала думал явно о другом. Он думал о престиже, о привлекательности власти московского государя.
РЕФОРМЫ 50-Х ГОДОВ XVI ВЕКА
Принято считать, что реформы Избранной рады проводились в целях укрепления социального положения дворянского сословия в противовес тормозящему этот процесс консервативному боярству. В.Б.Кобрину удалось доказать, что в усилении государства были заинтересованы практически все слои общества. Поэтому реформы проводились не в угоду какому-либо одному сословию и не против какого-либо сословия. Реформы означали формирование Русского сословно-представительного государства. При этом подразумевалось и осуществлялось на практике разумное равновесие в распределении власти между рядом сословий (Земские соборы), правительством (Избранная Рада) и царем. Для утверждения этой системы необходимо было время. В силу ряда обстоятельств равновесие властных структур стало неустойчивым уже в первой половине 50-х годов. Реформаторская деятельность была сведена на нет в 60-е годы внешними (Ливонская война) и внутренними (опричнина) причинами. Многое здесь значила и личность царя Ивана Грозного - человека государственного ума, но с гипертрофированно развитым властолюбием, и, возможно, на этой почве с некоторыми психическими отклонениями.
| |
Впоследствии, как бы оправдывая свои действия, Иван IV писал что Адашев и Сильвестр "сами государилися, как хотели, а с меня есте государство сняли: словом яз был государь, а делом ничего не владел". Однако современные историки, отводят ему в государственных делах несколько иное место. "Участие Ивана IV в правительственной деятельности в 60-х годах не противоречит тому, что многие реформы (возможно, даже их большинство) были задуманы деятелями Избранной Рады. Главной заслугой Ивана IV в эти годы было то, что он призвал к правлению таких политиков, как Адашев и Сильвестр, и, видимо, действительно подчинялся их влиянию", - пишет В.Б.Кобрин.
Разрыв с приближенными наступил не сразу. Их колебания во время болезни Ивана в 1553 году, напряженные отношения с родственниками царицы Захарьиными и, возможно, с ней самой приводят к психологической несовместимости. Стремление проводить самостоятельную политику - внешнюю и внутреннюю - к несовместимости политической. К осени 1559 года прекращается реформаторская деятельность. В 1560 году происходит развязка. Сильвестр был направлен в ссылку: в начале в Кирилло-Белозерский монастырь, затем в Соловецкий. А.Адашев был послан в действующую в Ливонии армию, но вскоре вместе с братом Данилом арестован. Лишь смерть (1561) спасла бывшего главу Избранной Рады от дальнейших преследований. Около 1560 года царь порвал с деятелями Избранной рады и наложил на них различные опалы. По мнению некоторых историков, Сильвестр и Адашев, понимая, что Ливонская война не сулит России успеха, безуспешно советовали царю пойти на соглашение с противником. В 1563года русские войска овладели Полоцком, в то время крупной литовской крепостью. Царь был особенно горд этой победой, одержанной уже после разрыва с Избранной радой. Однако уже в 1564 году Россия потерпела серьезные поражения. Царь стал искать "виноватых", начались опалы и казни.
МИФ О «ТИРАНЕ-СЫНОУБИЙЦЕ»
Здесь мы подошли к самой тяжелой, самой мрачной загадке царствования Ивана Грозного, которая жутким кровоподтеком заволакивает, напрочь скрывая от потомков его подлинный образ, реальные дела и свершения, отталкивая, уничтожая самое желание их понять. Легенда о том, как в припадке гнева убил он своего сына, запечатленная на холсте даже великим русским живописцем, словно проклятие, из века в век довлеет над именем Грозного царя, сама по себе став наиболее ярким «доказательством» его «тиранства» и «психической ненормальности». Дело в том, что папский легат, действительно являющийся одним из первых, кто поведал миру о якобы произошедшей трагедии в царском дворце Александровской слободы. Как-то, сообщает Поссевино, царь неожиданно застал свою беременную невестку недостаточно одетой. Эта небрежность рассердила его, он сделал женщине суровое порицание. А молодой царевич, попытавшийся заступиться за жену, тут же сам получил от разгневанного отца удар тяжелым посохом, который попал «почти в висок» и стоил наследнику жизни. На четвертый день он умер… Нереальность, явная целенаправленная надуманность передаваемой «сцены» сама бьет в глаза. Важно другое, важно то, что, хотя и утверждая: убийство было, сей искушеннейший автор-иезуит, отлично сознававший, что его слова уйдут в века, тем не менее ни единым, хотя бы слабым намеком не додумался сказать, что оно было преднамеренным или, точнее, было осуществлением долго вынашиваемого подспудного желания чересчур подозрительного царя-тирана покончить с сыном-соперником. Очень много споров вызвала смерть наследника.Некороры источники рассказывают что царевич пал жертвой отнюдь не минутного гнева отца. «Вскрытие могилы подтвердило» — это было «зверское избиение», опровергающее «известную версию о том, что убийство случилось из-за пустячной ссоры». «Иван не просто убил — он убивал… Боярин Борис Годунов, который пытался вмешаться, был весь изранен… Чтобы так убивать, нужны были серьезные причины…» Какие? Главной причиной, толкнувшей Грозного на сыноубийство, считает он, был «постоянный маниакальный страх, владевший деспотом». Именно страх «заставил его подозревать даже сына. Царя пугало, что сын так похож на него, что смеет он осуждать сдачу Полоцка и даже хочет возглавить войска в Ливонии. Он уже тогда носил в тайниках своей души страшную мысль: его сын замышляет против него… И оттого ничтожный повод — ссора из-за жены — вызвал бешеный гнев». Но очень скоро «кровь покорно умирающего сына вернула несчастного царя к реальности. Его безумие оставило страну без наследника. Правдо без тени сомнения утверждали, что молодой Иван был «весь в отца», столь же необуздан, жесток, развратен и, повзрослев, наравне с родителем всегда принимал участие во всех злодеяниях рассматриваемой эпохи, так вот в отличие от этого «психологического портрета» Джером Горсей, английский купец и дипломат, отзывается об Иване Ивановиче совсем по-другому. Неоднократно посещая Россию в качестве посланника английской королевы Елизаветы и лично встречавшийся как с самим царем, так и с его сыном-наследником, Джером Горсей в своих мемуарах сообщает, что последний производил впечатление «мудрого, мягкого и достойного царевича, соединявшего воинскую доблесть с привлекательной внешностью» Исходя из этой характеристики принца Ивана, мистер Горсей дал совершенно иное, чем отец иезуит Поссевино, объяснение причины рокового конфликта между царем и наследником. Англичанин считает: толчком к нему послужила отнюдь не неряшливость царской снохи, а вещь гораздо более серьезная — разногласия между отцом и сыном по вопросу о методах управления, о чрезмерной жестокости Грозного к своим подданным. «Царь, — пишет Горсей, — разъярился на царевича Ивана за его сострадание к этим забитым бедным христианам… Кроме того, царь испытывал ревность, что его сын возвеличится, ибо его подданные, как он думал, больше его любили царевича. В порыве гнева он дал ему пощечину… царевич болезненно воспринял это, заболел горячкой и умер через три дня». …
На трон после него теперь должен был сесть второй сын, Федор, — жалкий карлик с „семейным“ крючковатым носом. Таково было божье наказание»…
СМЕРТЬ ИВАНА ГРОЗНОГО
Что известно о последнем дне жизни Ивана IV? Со слов очевидцев мы знаем, что в день смерти, утром, он почувствовал некоторое облегчение от болезни, принял теплую ванну и сел играть в шахматы (по иным сведениям — в шашки) с Вельским.
Следовательно, перед смертью он был в редком для него состоянии покоя. В последние годы его мучили жестокие приступы болей, мрачные предчувствия, тяжелые угрызения совести.
Но в тот предсмертный день он был добр и спокоен. Во время игры его и постиг удар. Над умирающим царем совершили, по его заблаговременному пожеланию, обряд пострижения и захоронили в каменном царском фобу.
Однако можем ли мы полностью доверять этому источнику? (Версия о предсмертной игре царя в шашки исходит от иностранца, явно недостаточно знавшего порядки при дворе российского самодержца.)
О чего же умер Иван?
Когда вскрыли гробницу, ученые сразу обратили внимание на то, что боковые стенки саркофага чрезвычайно тонки. Вероятно, их поспешно дополнительно стесывали перед самым захоронением. Эта деталь кое-что проявляет в болезни царя. Видимо, покойник перед близкой смертью стал тучен или отечен и мог не поместиться в гроб, приготовленный заранее. На то, чтобы определить причины смерти умершего четыре века тому назад царя, ушло несколько месяцев. Химический анализ показал, что в организме Ивана IV найдено чрезмерно повышенное содержание ртути. И было установлено, что ртуть поступала в организм в течение относительно долгого времени.
Может быть, это результат лечения ртутной мазью, уже тогда применявшейся в медицинской практике? Или все же причиной смерти стало отравление?
От таких предположений отказываться было нельзя. Требовалось время для окончательных выводов, к тому же ученые обнаружили многочисленные костные выступы, так называемые остеофиты. Они располагались на позвоночнике, гребешках подвздошных костей таза, вокруг суставов.
У вельмож того времени существовал обычай держать сосуд с «живой водой» (или «живым серебром») открытым в своих покоях. Якобы это прибавляло долголетия владельцу. Вполне вероятно, что так поступал и царь. Тогда еще не знали о вредном действии паров ртути.
А причины возникновения остеофитов весьма разнообразны. Это могут быть проявления возрастного артроза (хронического воспаления сустава), чаще поражающего отдельные суставы. Они также могут возникнуть на почве эндокринных нарушений и при злокачественных опухолях — например, остеосклеротические метастазы рака предстательной железы. (Как предположили впоследствии патологоанатомы, именно последний вариант и был наиболее вероятен в рассматриваемом нами случае.)
Костные нарастания иногда увеличиваются медленно, не причиняя больному особенных неудобств, но зачастую боли могут возникать даже при небольших движениях, особенно от таких наростов, как у Ивана IV (по краям суставных поверхностей, как своеобразные «шпоры» или «козырьки»). Боли бывают резкими и мучительными, повторяющимися вновь и вновь — ведь острые края выростов сдавливают нервы, сосуды, впиваются в мышцы.
Можно представить себе, какой мучительной была жизнь Ивана IV все последние годы — не только в бодрствующем состоянии, но и ночью, в постели, от случайного движения возникала боль, изматывающая, лишавшая сна.
Никакие снадобья знахарей, лечебные советы западных лекарей, скорее всего, не могли помочь самодержцу, давая лишь временное облегчение, притупляя боль. Излечить царя — при тогдашнем уровне врачебного дела — было невозможно. Именно эти непрерывные мучения и могли привести к зловещим изменениям в характере Ивана Грозного, что объясняет многие его поступки. Находясь в непрерывном болевом стрессе, он был совершенно непредсказуем.
Прах первого русского самодержца, аккуратно запакованный в картонные коробки, с особой осторожностью был отвезен в лабораторию пластической реконструкции Герасимова.
В лаборатории коробки распаковали и череп лег на рабочий стол ученого. Началось долгое восстановление облика царя Ивана IV. Сначала череп еще раз тщательно пропитали особым, укреплявшим кости, раствором, законсервировали. Потом сняли гипсовые копии.
С ними и начал работать Герасимов, а подлинный череп оставался в неприкосновенности, ожидая своего возвращения в могильный склеп.
По своему методу скульптор наложил на копию черепа царя пластилиновые мышечные ткани, внимательно следуя всем особенностям черепа. Малейшая невыверенная деталь могла повлиять на достоверность будущего скульптурного портрета царя.
Иногда возникали сомнения. Например, показалось, что швы свода черепа очень молоды, не соответствуют возрасту 53 года. Дополнительное тщательное изучение подтвердило — аномалии нет.
Другой пример. Прекрасно сохранившиеся зубы Грозного заставили антропологов и анатомов поломать голову. Согласно всем медицинским данным, зубы были моложе царя лет на двадцать — ровные, крепкие, не сношенные, два резца совсем не стерты, клыки только прорезались — зубы молодого человека.
(«Представляете, в летописях упоминалось, что до 40 лет некоторые зубы у царя Ивана были молочными. Ясно, что этому никто из нас не верил. А все оказалось правдой!» — сказал как-то Герасимов. Налицо было какая-то генетическая аномалия, в принципе положительная.)
Дуга нижней челюсти слишком крутая, язык в таких случаях расположен в полости рта выше, чем бывает обычно. Не исключено, что Грозный пришепетывал чуть-чуть. Но о таких речевых дефектах современники обычно не упоминают, предпочитая «улучшенный» образ монарха.
К марту 1964 года мышечные ткани были, наконец, полностью смоделированы, и Герасимов приступил к окончательной отделке… У Ивана IV оказалось узкое, волевое лицо, крупный нос с горбинкой, небольшой рот, высокий лоб, большие глаза, чуть выдающаяся вперед нижняя часть лица.
По сохранившемуся скелету восстановили и фигуру царя. Иван Грозный был высоким, крупным, полноватым, сильным и крепким. У него были широкие плечи, хорошо развитая мускулатура. Да, пожалуй, он не очень похож на того царя, которого играл Черкасов. Не похож он и на репинского сыноубийцу, и на скульптуру Антокольского…
Рядом с Иваном Грозным покоится его сын, убитый им в припадке ярости, — двадцатисемилетний царевич Иван.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Личность царя Ивана IV (Грозного) всегда притягивала к себе, что называется отрицательным обаянием. Это была яркая личность, индивидуальность, а не посредственность. Иван Грозный остался в истории олицетворением деспотизма и тирании российского самодержавия. Воспитанный в годы боярского правления, с 8-ми лет лишенный матери, он испытывал на себе ужасы боярских распрей и боярского разгула. Он видел кровь и лесть, очень рано начал задумываться о власти, о том, что он государь Московский и Всея Руси.Исторические факты свидетельствуют: судьба русского народа во все времена складывалась не лучше и не хуже исторических судеб его соседей и на Западе, и на Востоке. Но то, что была она неизмеримо тяжелей, трагичней, что постоянно требовала огромного напряжения духовных и физических сил — факт тоже бесспорный. Так же, как бесспорен факт того, что неизмеримо горька оказалась доля, выпавшая одному из величайших русских государей — Ивану Грозному. Человеку, который всю жизнь отдал служению Отечеству. Человеку, которому самой Историей судилось нанести последний, наиболее беспощадный, но и самый решающий удар старой феодальной аристократии и вывести свое государство на новый этап развития. Прежде всего этим и был ненавистен Грозный царь всем своим явным и тайным политическим противникам, в бессильной злобе на века оклеветавшим его.
Можно ли осуждать царя за его жестокость называть его тираном, мучителем созданной им державы ?
Нет, это некорректный подход. Не только Ивана Грозного, вообще никого из людей далекого прошлого нельзя судить по сегодняшним меркам. В те времена были совершенно иные нравственные критерии, иные представления о жизни, иные ценности. Исторического деятеля надо оценивать по критериям его эпохи. Но жестокость царя Ивана была безусловной жестокостью и по меркам XVI века. И современники Ивана Грозного были в шоке от нее. Кстати говоря, прозвище “Грозный” появилось уже после его смерти.А при жизни его называли“Мучителем”. И тут я бы вот еще что отметила. Есть либеральная точка зрения, согласно которой Иван Грозный – это такое же типичное явление русской истории, как и Петр Первый, и Сталин. Беззаконие, казни, кровь – это, дескать, было у нас всегда, в отличие от просвещенной Европы. Другая точка зрения – противоположная: кровь и казни – это все русофобские выдумки, а на самом деле все у нас было замечательно, была тишь да гладь... Я же считаю,что неправы ни те ни другие. Жестокость, безрассудность и кровопролитие для русской истории, в целом, нехарактерны. Именно поэтому такие фигуры, как Иван Грозный и Петр Первый, ярко выделяются на общем фоне и запоминаются на века. А вот для европейского Ренессанса жестокость и кровопролитие были намного более типичными. Там, куда мы ни посмотрим – везде правители отличались крайней жестокостью. Вот и Иван Грозный – типичный правитель эпохи Возрождения, его модель правления – совершенно западноевропейская. Его поведение скорее было характерно для Западной Европы, чем для православного государства. Поэтому осуждение его жестокости не очерняет русскую историю, а напротив, обеляет – именно потому, что правление Грозного было совершенно нетипичным для Руси. Собственно, два самых жестоких русских правителя это два западника на троне нашего государства:Иван Грозный и Петр Первый.
Они вообще во многом похожи. Даже на уровне чисто внешних обстоятельств. Оба в раннем возрасте потеряли отцов и были возведены на трон малолетними. У обоих были больные и не очень дееспособные братья, которые вместе с ними были коронованы. Оба вели беспорядочную жизнь. Оба расправились со своими сыновьями-первенцами, наследниками престола. Оба скончались в одном и том же возрасте – в 53 года. Есть и другие совпадения. А основное их различие в том, что Петр Первый был практик, а Иван Грозный – теоретик. Главное, что занимало его ум – это обожествление собственной власти, а вот как реализовать ее на деле, так, чтобы пусть даже самыми драконовскими методами, но укрепить государство, он не знал.
«Таков был царь; таковы были подданные! Ему ли, им ли должны мы наиболее удивляться? Если он не всех превзошел в мучительстве, то они превзошли всех в терпении, ибо считали власть государеву властью божественною и всякое сопротивление беззаконием: гибли, но спасли для нас могущество России: ибо сила народного повиновения есть сила государственная».
