История создания

"Я задумал, - писал Некрасов, - изложить в связном рассказе все, что я знаю о народе, все, что мне привелось услыхать из уст его, и я затеял "Кому на Руси жить хорошо". Это будет эпопея современной крестьянской жизни", но поэма так и осталась незавершенной. Незадолго до кончины поэт сказал: "Одно, о чем сожалею глубоко, это - что не кончил свою поэму "Кому на Руси жить хорошо". Работа над поэмой началась в первой половине 60-х годов XIX века, однако первые наброски к поэме могли появиться и раньше. Указание на это содержится, например, в воспоминаниях Г. Потанина, который, описывая свое посещение квартиры Некрасова осенью 1860 года, передает следующие слова поэта: "Я... вчера долго писал, да немного не дописал - сейчас кончу..." Это были наброски прекрасной его поэмы "Кому на Руси жить хорошо". Она долго после того не выходила в печати". К продолжению работы Некрасов приступил лишь в 70-х годах, после семилетнего перерыва"Последыш" был создан в 1872 году, "Крестьянка" - в июле-августе 1873-го, "Пир - на весь мир" - осенью 1876 года. Уже в январском номере "Современника"за 1866 год , практически сразу после написания первой части, появился пролог поэмы - печать растянулась на четыре года: опасаясь поколебать и без того шаткое положение "Современника", Некрасов воздержался от публикации последующих глав первой части поэмы. Сразу после печати цензоры высказались неодобрительно: А. Лебедев дал такую характеристику этой главе: "В означенной поэме, подобно прочим своим произведениям, Некрасов остался верен своему направлению; в ней он старается представить мрачную и грустную сторону русского человека с его горем и материальными недостатками... в ней встречаются... резкие по своему неприличию места"
Последующие главы первой части поэмы были опубликованы в февральских номерах "Отечественных записок" за 1869 год ("Сельская ярмарка" и "Пьяная ночь") и 1870 год ("Счастливые" и "Помещик"). Публикация "Последыша" ("Отечественные записки", 1873, № 2) вызвала новые, еще большие придирки цензуры: "отличается... крайним безобразием содержания... носит характер пасквиля на все дворянское сословие", а "Пир - на весь мир" был встречен с еще меньшим одобрением. Текст четвертой части поэмы Некрасов всячески пытался сократить и переписать, чтобы миновать цензуру, вплоть до посвященных царю слов "Славься , народу давший свободу!",но "Пир - на весь мир" оставался под цензурным запретом до 1881 года, когда он появился во второй книжке "Отечественных записок", правда, с большими сокращениями и искажениями: были опущены песни "Веселая", "Барщинная", "Солдатская", "Колода есть дубовая..." и другие. Большинство выброшенных цензурой отрывков из "Пира - на весь мир" впервые обнародовано лишь в 1908 году, а вся поэма целиком, в бесцензурной редакции, была опубликована в 1920 году К. И. Чуковским. Поэма "Кому на Руси жить хорошо" в ее незавершенном виде состоит из четырех отдельных частей, расположенных в следующем, по времени их написания, порядке: часть первая, состоящая из пролога и пяти глав; "Последыш"; "Крестьянка", состоящая из пролога и восьми глав; "Пир - на весь мир". В черновиках и планах Некрасова оставалось слишком много - он понимал, что не успеет завершить поэму, которая в будущем будет иметь очень больше значение. Некрасову приходится придавать ощущение завершенности "Пиру" и вводить образ крестьянского заступника гораздо раньше, чем планировалось:

Быть бы нашим странникам под родною крышею,
Если б знать могли они, что творилось c Гришею.
Мыслью "вперед залетая", Гриша видел "воплощение счастия народного". Это удесятеряло его творческие силы, давало ему ощущение счастья, а читателям - ответ на вопросы, кто счастлив на Руси, в чем его счастье.

Композиция поэмы Некрасова "Кому на Руси жить хорошо?"

Н.А. Некрасов всю жизнь вынашивал замысел произведения, которое стало бы народной книгой, книгой "полезной, понятной народу и правдивой", отражающей самые важные стороны его жизни. В течение 20 лет накапливал он "по словечку" материал для этой книги, а потом 14 лет работал над текстом произведения. Поэт начал работу над грандиозным замыслом "народной книги" в 1863 году, а заканчивал задуманного смертельно больным в 1877 году, с горьким сознанием недовоплощенности, незавершенности: "Одно, о чем сожалею глубоко, это — что не кончил свою поэму "Кому на Руси жить хорошо". В нее "должен был войти весь опыт, данный Николаю Алексеевичу изучением народа, все сведения о нем, накопленные… "по словечку" в течение двадцати лет", вспоминал о беседах с Некрасовым Г. И. Успенский. Итогом этого колоссального труда явилась эта поэма-эпопея "Кому на Руси жить хорошо?". Пожалуй, никто из современников Некрасова не дерзал так близко, вплотную сойтись с мужиком на страницах поэтического произведения. Лишь он смог тогда не только писать о народе, но и "говорить народом", впуская крестьян, нищих, мастеровых с их разным восприятием мира, разным языком в свои стихи. И такая поэтическая дерзость Некрасову дорого стоила: она явилась источником глубокого драматизма его поэзии. Драматизм этот возникал не только потому, что было мучительно трудно извлекать поэзию из такой жизненной прозы, в которую до Некрасова никто из поэтов не проникал, но еще и потому, что такое приближение поэта к народному сознанию разрушало многие иллюзии, которыми жили его современники. В этом и заключается ее видовое отличие от других форм поэтического искусства. Однако вопрос о "незавершенности" "Кому на Руси жить хорошо?" весьма спорен и проблематичен. Во-первых, признания самого поэта субъективно преувеличены. Известно, что ощущение неудовлетворенности бывает у писателя всегда, и чем масштабнее замысел, тем оно острее. Достоевский писал о "Братьях Карамазовых": "…Сам считаю, что и одной десятой доли не удалось того выразить, что хотел". Но дерзнем ли мы на этом основании считать роман Достоевского фрагментом неосуществленного замысла? То же самое и с "Кому на Руси жить хорошо?". Во-вторых, "Кому на Руси жить хорошо?" была задумана как эпопея, то есть художественное произведение, изображающее с максимальной степенью полноты целую эпоху в жизни народа. Поскольку народная жизнь безгранична и неисчерпаема в бесчисленных ее проявлениях, для эпопеи в любых разновидностях (поэма-эпопея, роман-эпопея) характерна незавершенность, незавершаемость. Главенствующее место занимают в этом произведении широкая социальная панорама, развернутая в ней, правдивое изображение крестьянской жизни. Отдельные сюжетно-самостоятельные части и главы эпопеи связаны внутренним единством поэмы – изображением жизни народа. Но, с другой стороны, примечательно, что сам этот спор невольно подтверждает эпопейный характер "Кому на Руси жить хорошо?". Композиция произведения строится по законам классической эпопеи: оно состоит из отдельных, относительно автономных частей и глав. Внешне эти части связаны темой дороги: семь мужиков-правдоискателей странствуют по Руси, пытаясь разрешить не дающий им покоя вопрос: кому на Руси жить хорошо? В "Прологе" как будто бы намечена и четкая схема путешествия — встречи с попом, помещиком, купцом, министром и царем. Однако эпопея лишена четкой и однозначной целеустремленности. Некрасов не форсирует действие, не торопится привести его к всеразрешающему итогу. Как эпический художник, он стремится к полноте воссоздания жизни, к выявлению всего многообразия народных характеров, всей непрямоты, всего петляния народных тропинок, путей и дорог. С первой главы первой части начинается исследование народа — главной жизненной силы России. Именно желание изобразить всю народную Русь повлекло поэта к таким картинам, где можно было бы собрать массу людей. Особенно полно она предстает в главе "Сельская ярмарка".

Пришли на площадь странники:«Товару много всякого И видимо-невидимо Народу! Не потеха ли?» С большим мастерством Некрасов передает колорит русского гулянья. Возникает ощущение непосредственного участия в этом празднике, будто ходишь среди пестрой толпы и впитываешь в себя атмосферу всеобщей радости, праздника. Все вокруг движется, шумит, кричит, играет. "Кому на Руси жить хорошо?" и в целом, и в каждой из своих частей напоминает крестьянскую мирскую сходку, которая являлась наиболее полным выражением демократического народного самоуправления. На такой сходке жители одной или нескольких деревень решали все вопросы совместной, мирской жизни. С современным собранием сходка не имела ничего общего. На ней не было председателя, ведущего ход обсуждения. Каждый присутствующий по желанию вступал в разговор или перепалку, отстаивая свою точку зрения. Вместо голосования действовал принцип общего согласия. В ходе обсуждения вызревал "мирской приговор" и недовольные переубеждались или отступали. Если общего согласия не получалось, сходка переносилась на следующий день. В ходе жарких споров постепенно вызревало единодушное мнение, искалось и находилось согласие. Некрасов предлагает свое решение соединения крестьянства и русской интеллигенции. На широкую дорогу свободы и счастья могут вывести русское крестьянство только совместные усилия революционеров и народа. А пока русский народ еще только стоит на пути к "пиру на весь мир".

Смысл названия.

Вся поэма Некрасова — это разгорающийся, постепенно набирающий силу мирской сход. Для Некрасова важно, что крестьянство не только задумалось о смысле жизни, но и отправилось в трудный и долгий путь правдоискательства. В “Прологе” завязывается действие. Семеро крестьян спорят, “кому живется весело, вольготно на Руси”. Мужики еще не понимают, что вопрос, кто счастливее — поп, помещик, купец, чиновник или царь, — обнаруживает ограниченность их представления о счастье, которое сводится к материальной обеспеченности. Встреча с попом заставляет мужиков над многим задуматься:
Ну, вот тебе хваленое
Поповское житье.
Начиная с главы “Счастливые”, в направлении поисков счастливого человека намечается поворот. По собственной инициативе к странникам начинают подходить “счастливцы” из низов. Звучат рассказы — исповеди дворовых людей, лиц духовного звания, солдат, каменотесов, охотников. Конечно, “счастливцы” эти таковы, что странники, увидев опустевшее ведро, с горькой иронией восклицают:

Эй, счастие мужицкое!
Дырявое с заплатами,
Горбатое с мозолями,
Проваливай домой!
Но в финале главы звучит рассказ о счастливом человеке — Ермиле Гирине. Рассказ о нем начинается с описания его тяжбы с купцом Алтынниковым. Ермил совестлив. Вспомним, как он рассчитывался с мужиками за долг, собранный на базарной площади:

Весь день с мошной раскрытою
Ходил Ермил, допытывал,
Чей рубль? да не нашел.
Всей своей жизнью Ермил опровергает первоначальные представления странников о сути человеческого счастья. Казалось бы, он имеет “все, что надобно для счастья: и спокойствие, и деньги, и почет”. Но в критическую минуту жизни Ермил этим “счастьем” жертвует ради правды народной и попадает в острог. Постепенно в сознании крестьян рождается идеал подвижника, борца за народные интересы. В части “Помещик” странники относятся к господам уже с явной иронией. Они понимают, что дворянская “честь” немного стоит.
Нет, ты нам не дворянское,
Дай слово крестьянское.
Вчерашние “рабы” взялись за решение проблем, которые издревле считались дворянской привилегией. В заботах о судьбах Отечества дворянство видело свое историческое предназначение. А тут вдруг эту единственную миссию у дворянства перехватили мужики, стали гражданами России:
Помещик не без горечи
Сказал: “Наденьте шапочки,
Садитесь, господа!”
В последней части поэмы появляется новый герой: Гриша Добросклонов — русский интеллигент, знающий о том, что счастье народное может быть достигнуто лишь в результате всенародной борьбы за “Непоротую губернию, Непотрошеную волость, Избытково село”.
Рать подымается —
Неисчислимая,
Сила в ней скажется
Несокрушимая!
Пятая глава последней части завершается словами, выражающими идейный пафос всего произведения: “Быть бы нашим странникам под родною крышею, // Если б знать могли они, что творилось с Гришею”. Этими строчками как бы дается ответ на вопрос, поставленный в заглавии поэмы. Счастливый человек на Руси — тот, кто твердо знает, что надо “жить для счастия убогого и темного родного уголка”.