Реферат Образование Московского государства кон. XIII нач. XVI вв.
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-28Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
Образование Московского государства
(кон.
XIII
– нач.
XVI
вв.)
План
1. Борьба народов Руси за независимость – предпосылка создания единого государства.
2. Возвышение Московского княжества.
3. Междоусобная война второй четверти XV в. и победа великокняжеской власти.
4. Завершение объединения русских земель вокруг Москвы. Становление самодержавия в России.
Борьба народов Руси за независимость – предпосылка
создания единого государства.
В XIII веке русские земли подверглись удару со стороны Монгольской империи – центральноазиатского государства, завоевавшего в первой половине XIII века огромную территорию от Тихого океана до Центральной Европы. После походов на Северо-Восточную и Южную Русь объединенного монгольского войска под командованием внука основателя империи – Чингисхана – Батыя установилось так называемое монголо-татарское иго. Часто его называют золотоордынским игом – по названию западного улуса Монгольской империи, который в 60-е годы XIII века стал самостоятельным государством.
Русские княжества не вошли непосредственно в территорию Золотой Орды. Их зависимость выражалась в уплате податей и верховном сюзеренитете золотоордынского хана, который утверждал русских князей на их столах. Успех монгольских завоевателей был связан с большой военной силой империи Чингизидов и рознью между князьями разных русских земель, даже не пытавшимися объединить свои силы для отпора врагу. Вместе с тем утверждению и длительному сохранению иноземной власти способствовали и некоторые особенности мировосприятия древнерусского общества. Монгольское завоевание пришлось на период, когда в картине мира образованных людей Древней Руси существовала своего рода лакуна – свободным оказалось место «царства», мировой державы во главе с правителем высшего ранга – «царем». Ранее эту роль выполняла Византийская Империя.
Но захват Константинополя в 1204 году крестоносцами был расценен на Руси как «погибель царства», а после походов Батыя царский титул перенесен на монгольского хана. Восстановление Византийской Империи в 1261 году не изменило положения. Ее императоры и константинопольский патриархат вступили с Ордой в союзнические отношения и тем самым как бы узаконили ее положение в Восточной Европе, зависимость от нее русских земель (церковь которых подчинялась Константинополю). Таким образом, сюзеренитет Орды обрел в мировосприятии русских людей некое подобие легитимности – ее правитель носил более высокий титул, чем любой из русских князей.
Киевская земляпосле нашествия окончательно утратила свое былое значение. Киев был взят татарами в 1240 году, в разгар борьбы за него между соперничавшими князьями. Сильнейшими среди них были Даниил Романович Галицкий, Михаил Всеволодич Черниговский, и Ярослав Всеволодич, великий князь владимирский (сын Всеволода Большое Гнездо). После того, как верховное право распоряжения киевским столом перешло к ордынскому хану, Киев перестал быть объектом борьбы. Власть над Киевом была передана Ярославу Всеволодовичу, а в 1249 году его сыну, новгородскому князю Александру Невскому. Но Александр не поехал княжить в Киев, а предпочел объединить под своей властью новгородское и владимирское княжение. Таким образом, князь, признанный Ордой «старейшим» на Руси, предпочел в качестве столицы не Киев а Владимир.
В конце XIII столетия Киев утратил и роль резиденции «митрополита всея Руси»: в 1299 году митрополит Максим, «не терпя татарского насилия», ушел во Владимир. Киев лишился последнего атрибута «общерусской» столицы. В 20-е годы XIV века Киевская земля попала в зависимость от Великого княжества Литовского (государства, сложившегося в XIII столетии и начавшего экспансию на западные и южные русские земли), а в начале 60-х годов окончательно вошла в его состав.
В Черниговской земле во второй половине XIII столетия резко усиливается политическая раздробленность, формируется большое количество княжеств, управляющихся разными ветвями династии Ольговичей. Титул черниговского князя, «главного» князя земли, стал в значительной мере номинальным. В XIII веке начались набеги на Черниговскую землю Литвы, а в 60 – 70-х годах XIV века большая часть Черниговщины была подчинена великим князем литовским Ольгердом. Лишь северо-восточные, верхнеокские княжества стали объектом борьбы между Литвой и Московским княжеством.
Ослабление Черниговской земли было связано, во-первых, с сильным разорением со стороны Орды (с чьими владениями она непосредственно соприкасалась); во-вторых, с длительной борьбой, которую перед самым Батыевым нашествием вел черниговский князь Михаил Всеволодич за Киев и Галич. В ходе этой борьбы часть черниговского боярства оседала на землях Киевского и Галицкого княжеств, размывая тем самым политическую опору князей черниговского дома в своей земле.
В Юго-Западной Руси в результате объединения Волыни и Галичины под властью Даниила Романовича и его брата Василька сформировалось сильное государство, сумевшее избежать сколько-нибудь значительного политического дробления. В 50-х годах XIII века Даниил успешно противостоял татарскому натиску. В 1254 году, рассчитывая на помощь католической Европы против Орды, он принял от папы Иннокентия IV королевский титул. Но в конце 50-х годов Галицкому князю все же пришлось признать зависимость от татарского хана.
Потомки Даниила Романовича княжили в Галицко-Волынской земле до 1340 года. В первой половине XIV века усилилось давление на Юго-Западную Русь со стороны соседних Литвы, Польши и Венгрии. В 1352 году после продолжительной борьбы Галицкая земля отошла к Польскому королевству, а Волынь – к Великому княжеству Литовскому.
Ослаблению Галицко-Волынской земли в XIV веке способствовало ее международное положение: она оказалась в окружении четырех сильных соседей – Орды, Литвы, Польши и Венгрии. Галицко-волынские князья вынуждены были, как вассалы Орды, участвовать в татарских походах на литовские, польские и венгерские земли, что осложняло отношения княжества с этими странами и вело к разорению его собственной территории при прохождении через нее татарских войск.
В Смоленской земле удельные княжества не закрепились за определенными княжескими линиями, как это было в Черниговской земле. Тем не менее политическое значение Смоленского княжества постепенно уменьшалось. Уже во второй половине XIII века смоленские князья признали политическое верховенство великих князей владимирских, а в 30-х годах XIV века – литовских. В середине и второй половине XIV столетия великие князья литовские и владимирские (из московского дома) вели борьбу за влияние на это княжество. Смоленские князья были вынуждены лавировать между ними. В 1404 году великий князь литовский Витовт окончательно включил Смоленскую землю в состав Литвы.
Ослабление Смоленской земли, очевидно, мало связано с «ордынским фактором». Княжество не граничило с татарскими владениями и относительно мало пострадало от военных действий Орды. Сам Смоленск ни разу не был взят монголо-татарами. Возможно, здесь, как и в случае с Черниговской землей, негативную роль сыграл уход части смоленского боярства в южнорусские земли во время пребывания смоленских князей в Киеве и Галиче в первой трети XIII века, а также в ходе феодальной войны на юге Руси в 30-е годы этого столетия.
В Новгородской земле во второй половине XIII – XIV веках укрепляются республиканские формы правления. Когда в период великого княжества Александра Невского Новгород стал признавать за собой сюзеренитет великого князя владимирского, князья в Новгороде еще обладали реальной исполнительной властью. Однако в конце XIII века их полномочия урезаются (хотя сюзеренитет остается). Со второй четверти XIV века усиливаются связи новгородских правящих кругов с литовскими князьями. Последние стремились стать сюзеренами Новгорода вместо владимирских (позже московских) великих князей, но так и не сумели этого добиться. В XV веке своеобразная форма новгородской феодальной (боярской) демократии вступила в кризис, выродилась в олигархическое правление. Присоединение к Москве в 1478 году произошло относительно легко: социальные низы Новгородской земли не поддержали свою боярскую верхушку.
Рязанская земля во второй половине XIII – XIV веках сохраняла относительную независимость. Однако она была зажата между Золотой Ордой, с которой непосредственно граничила, и Северо-Восточной Русью, а со второй половины XIV века – и подступившим с Запада Великим княжеством Литовским. В середине XV века усилилась зависимость Рязани от Московского великого княжества, но окончательное ее присоединение к Москве произошло только в 1521 году.
Муромское княжество уже в середине XIV века стало зависеть от Московского, а в начале 90-х годов вошло в его состав. Полоцкая земля, испытавшая сильный натиск Литвы и ливонских рыцарей еще до Батыева нашествия, во второй половине XIII века, раньше всех других западнорусских земель, оказалась под литовской властью. К началу XIV столетия то же случилось и со слабой Турово-Пинской землей.
Территория Переяславского княжества после Батыева нашествия перешла под непосредственное управление Орды, а в 60-е годы XIV века, как и Черниговская земля, была присоединена к Великому княжеству Литовскому.
Включение в Великое княжество Литовское большого числа русских земель, причем с более высоким уровнем общественных отношений и культуры, вело к русификации этого государства. С XIV века оно, собственно, и именовалось «Великим княжеством Литовским и Русским». Русский язык стал языком официальной письменности, на большей части территории действовали русские правовые нормы, среди литовской знати распространялось православие. Все это могло привести к полному «обрусению» княжества. Однако этого не произошло. Западное, польское влияние на литовскую знать возобладало. В 1387 году, после того как великий князь литовский Ягайло стал польским королем, языческая в основной массе Литва была крещена в католичество. Возможность формирования на территории великого княжества Литовского крупного русского государства окончательно исчезла к середине XV века, когда после междоусобной войны (в ходе которой такая возможность казалась реальной) сын Ягайлы Казимир стал одновременно великим князем литовским и королем польским.
Во второй половине XIII века политическое дробление Северо-Восточной Руси усилилось. Если до нашествия здесь существовало шесть удельных княжеств, то к концу столетия – уже тринадцать. Вместе с тем титул «главного» князя всей Владимиро-Суздальской земли – великого князя владимирского не был номинальным (как это было в Черниговской земле). Помимо собственного удела под его властью находилась территория «столичного» Владимирского княжества. Вместе с тем, несмотря на многочисленные набеги ордынцев, страна постепенно залечивала раны, нанесенные Батыевым разорением. Население возвращалось в опустевшие деревни и села, вновь распахивались заброшенные поля, вставали из руин города. В конце XIII – начале XIV веков начался рост феодального землевладения, прерванный монгольским вторжением. Князья жаловали своим приближенным вотчины с крестьянами. Постепенно в руках бояр сосредоточивались обширные земельные владения. Крупные землевладельцы стремились расширить свои имения покупкой сел с деревнями за пределами своего княжества. Феодалам становилось тесно в прежних границах, они задумывались об их разрушении, а следовательно, о сплочении русских земель в одно государство.
И в условиях раздробленности единство Руси никогда не исчезало полностью. Русские люди сохраняли общий язык и правовые нормы, православную веру и общее национальное самосознание. Сохранялись (хотя довольно слабые) экономические связи между различными землями. В Западной Европе города были главной опорой королевской власти в борьбе за объединение. На Руси получилось иначе. Здешние города, ослабленные монгольским нашествием, еще не вели друг с другом настолько обширной торговли, чтобы объединение страны стало для них необходимым. К тому же монгольское иго уничтожило на Руси городское самоуправление.
Но если уровень развития торговли был еще недостаточным для слияния раздробленных русских земель в единое целое, то этого властно требовали политические задачи освобождения страны от иноземного ига.
Возвышение Московского княжества.
С начала XIV века из-за постоянных свар князей столичный город Владимир утратил свой прежний блеск. В борьбу за великое княжение владимирское повели Тверь и Москва. Выдвижению этих относительно молодых княжеств во многом способствовало их удачное географическое положение: на западе Северо-Восточной Руси и в относительном отдалении от Золотой Орды.
Среди сыновей Александра Невского менее всех выделялся младший сын Даниил Александрович. Ему в наследство от отца досталось самое худшее и меньшее из удельных княжеств – Московское. Даниил держался в стороне от распри братьев Дмитрия и Андрея. Значительное приращение к Московскому княжеству он получил в качестве наследства от своего соседа и племянника Ивана Дмитриевича Переславского. Тот, умирая в 1302 году бездетным, завещал Даниилу богатый Переславль-Залесский удел. Ранее Даниил захватил город Можайск, а позже в 1303 году город Коломну, входивший в Рязанское княжество. Так началось возвышение Москвы. Даниил умер в 1303 году и был похоронен в основанном им же Даниловом монастыре в Кремле – первом монастыре в Москве.
При преемнике и сыне Даниила, князе Юрии, Московское княжество увеличилось и стало заметно выделяться среди других русских земель. В 1326 году в Москве построили первую каменную церковь. С самого начала Москва стремилась к добрососедским отношениям с татарами, которые не разоряли город и земли дружественного князя. Московских князей отличало постоянство и привязанность в своему городу. Даже добившись власти над Владимиром и завоевывая другие города, они продолжали править из Москвы.
Юрию пришлось отстаивать свой удел в борьбе с усилившимися тверскими князьями. Тверь была молодым по тем временам городом. Она досталась в 1252 году брату Александра Невского, Ярославу Ярославичу. Он оказался умелым правителем, укрепил княжество, не тратя сил в борьбе за Владимирский стол, счастливо избежал татарских набегов. Тверь, стоявшая на Волге, быстро стала богатым торговым городом. Неслучайно, что именно там впервые на Руси после разорения хана Батыя построили каменную церковь, а прихожан к молитве собирал редкий для тогдашней Руси колокол. Ярослава отравили в Орде в 1272 году. Его дело продолжил князь Михаил Ярославич, который после смерти великого князя Андрея Ярославича в 1304 году сумел получить от хана Тохты золотой ярлык и стал великим князем Владимирским.
Это сразу же обострило отношения Твери с Москвой. На зло князя Михаила Тверского Юрий Московский отвечал злом, тот, в свою очередь, поступал также. Словом, к началу XIV века Москва и Тверь превратились в заклятых врагов. Эта взаимная вражда князей – родственников дорого обошлась Руси, надолго отодвинув час освобождения от монголо-татарского гнета. Князья часто ездили в Орду и интриговали друг против друга. Юрий Данилович вступил в борьбу с Тверью за великокняжеский стол, невзирая на то, что Орда вплоть до 1317 года однозначно поддерживала Михаила. Он использовал напряженные отношения тверского князя с Новгородом и митрополитом Петром. Затем, ради успеха своего дела, женился на сестре хана, Кончаке, ставшей в православии Агафьей. В итоге в 1317 году хан отобрал золотой ярлык у Михаила Тверского и отдал его Юрию Даниловичу. Так впервые Москва заимела вожделенный златостол во Владимире. Затем Юрий пошел войной на Тверь, но потерпел неудачу – проиграл битву. В плен к тверичам попала княгиня Агафья, которая вскоре умерла в Твери (возможно от яда), что послужило поводом для ожесточения московско-тверской борьбы. В 1318 году по вызову хана Юрий и Михаил приехали в Орду. Ханский гнев обрушился на Михаила Ярославича. За смерть ханской сестры он был выдан на расправу Юрию и его людям.
Пленника заковали в колодку, раздели и зверски избили, а под конец приспешники Юрия вырезали у него сердце. Мужественно встретил ужасную смерть тверской князь. В последствии его канонизировали как святого мученика. Затем Юрий увез тело с собой в Москву, чтобы шантажировать им приемника Михаила, князя Дмитрия Михайловича Грозные Очи и добиваться покорности Твери.
Лишь через год Юрий сжалился и отдал тело мученика его родственникам. Он понял, что Тверь не уступит, тем более что в 1322 году новый хан Узбек все равно передал золотой ярлык не ему, а князю Дмитрию Михайловичу Грозные Очи – сыну убитого Михаила. Через три года Дмитрий Михайлович и Юрий Данилович случайно столкнулись в Орде. Вспыхнула ссора, во время которой Дмитрий убил Юрия, отомстив за убийство отца. Хан же, разъяренный самоуправством своих русских данников, тут же приказал казнить Дмитрия Михайловича Грозные Очи.
Но и тогда Москва упустила ярлык на великое княжение, ибо после казни Дмитрия Михайловича ярлык достался не москвичам, а брату Дмитрия Тверского, князю Александру Михайловичу. Орда постоянно стремилась разжигать вражду между русскими князьями. И на сей раз, передав ярлык Александру, хан в то же время приблизил к себе нового московского князя Ивана Даниловича Калиту, младшего брата Юрия. Впрочем, милость хана оказалась тяжела для нового великого князя. Александр вернулся в Тверь из Орды не один, а с ордынским послом Чол-ханом (Щелканом), который в Твери чувствовал себя полноправным хозяином: выгнал князя Александра со двора и поселился в его доме, а жителей города подверг насилию и грабежам. Вскоре терпение тверичей лопнуло, и 15 августа 1327 года в городе началось восстание. Повод был незначительным. В то утро татары отобрали у местного дьякона Дудко его кобылицу, которую тот вел на водопой. На крик дьякона сбежались горожане и стали убивать татар. Вскоре восстание приняло всеобщий характер. Восставшие перебили свиту Чол-хана, убили и его самого. Александр Михайлович был не в силах успокоить своих подданных. Тогда то и настал долгожданный миг для Ивана Даниловича Калиты.
В Москве обрадовались трагедии в Твери. Иван Калита поехал в Орду, взял на себя подавление народного восстания в Твери против монгольских баскаков. Он вскоре привез на Тверь карательное 50-тысячное монголо-татарское войско. Вместе с московскими полками ордынцы взяли Тверь и разгромили ее, а также другие города княжества. Князь Александр Михайлович с братом бежал в Псков. За послушание и усердие Иван Данилович в 1328 году получил из рук хана золотой ярлык. Правда, и тогда хан колебался, долго не решаясь, кому из своих эмиров – тверскому или московскому – отдать ярлык. Неудивительно, что Иван Калита не успокоился, пока не сумел расправиться с тверскими князьями. Для этого он и его сыновья, во главе со старшим, Семеном, не раз ездили в Орду и интриговали там против Твери. С одобрения князя Узбека Калита двинулся на Псков, где укрылся князь Александр Михайлович. Когда псковитяне отказались выдать Москве беглеца, Калита прибег к неслыханному ранее на Руси способу борьбы с единоверцами: бывший в его обозе митрополит Владимирский Феогност за поддержку тверского беглеца стал угрожать псковичам церковным проклятием. Недаром митрополита привечали в Москве. Псковичи испугались своего отлучения от церкви, и Александр, чтобы не губить души своих великодушных покровителей, добровольно покинул Псков и уехал в Литву. Но и тогда покоя Калите все равно не было: в 1337 году он узнал, что хан Узбек принял пришедшего к нему с повинной князя Александра и вернул ему Тверское княжество.
Недовольный таким поворотом событий, Калита все же сумел вновь опорочить тверичей в глазах хана. Князя Александра и его сына Федора вызвали в Орду, арестовали и тотчас четвертовали. После расправы над тверскими князьями Иван Калита действовал напористо и быстро. Он расправился с Тверью, выслал из города всех бояр, отобрал у тверичей колокол – символ и гордость города. Это означало полную капитуляцию и унижение Твери.
При Иване Калите Московское княжество стало сильнейшим на Руси. Став великим князем, он сумел с помощью Орды не только расправиться с Тверью, но и присоединить к Москве Суздаль, а также часть Ростовского княжества. Иван был также льстив и и осторожен с татарами, как его отец и старший брат. Он аккуратно платил дань, причем впервые добился в орде права собирать дань с русских земель самостоятельно, без баскаков. Он с необычной энергией взялся за дело, обложив страну удвоенной данью, часть которой утаивал от хана. Московское боярство богатело и усиливалось, что привлекало феодалов из других земель. Московский князь всегда стремился дать орде больше других князей, оставаясь при этом самым богатым среди них. Предание рассказывает о Калите как о нищелюбе, щедро раздававшем подаяние. Но исходя из фактов не очень то в это верится. Судя по всему, не щедростью сохранял он свой авторитет, а жесточайшим корыстолюбием, только оно давало возможность выжить и победить. К тому же он поощрял своих слуг покупать земли за пределами московских границ. Он и сам нередко приобретал села в чужих княжествах. Так создавались опорные пункты московского влияния. Москва установила контроль над рядом северных территорий: Угличем, Белоозером, Костромой, северным Галичем. Он первым из великих князей Владимирских удостоился имени «князя великого всея Руси». В стенах деревянного Кремля, построенного в 1339 году из дубовых бревен, Иван заложил несколько каменных церквей, в том числе Успенский и Архангельский соборы – самые знаменитые храмы Московской Руси.
Всемерно поддерживала Калиту православная церковь. Еще в 1299 году киевский митрополит Максим, спасаясь от монгольских бесчинств, перебрался во Владимир. Митрополит Петр в начале XIV века поддерживал Юрия Даниловича в борьбе с Тверью и переехал в Москву. Для московского князя переезд митрополита стал огромной удачей, ведь Москва стала церковным центром Руси, укрепился ее авторитет. А затем, когда митрополит Петр умер, в 1326 году, его преемник, митрополит Феогност в 1328 году сделал Москву своей официальной резиденцией.
Возвышение и победа Москвы над своими конкурентами были предопределены многими причинами. Ее географическим (срединным) положением, давшим ей и население и средства; личными способностями первых московских князей, которыми зачастую трудно восхищаться, но нельзя не признать их умения пользоваться обстоятельствами. Москве помогло сочувствие к ней высшего духовенства.
Свою роль сыграли и другие причины: политическая близорукость Золотой Орды, которая не сумела вовремя разглядеть главного соперника, а также отсутствие по-настоящему сильных соперников. Нельзя обойти и внимание, проявленное к Москве русским боярством, которое всегда стремилось стать на сторону сильного и удачливого.
После смерти Ивана Калиты в 1340 году князем стал его старший сын Семен Иванович, прозванный в народе Гордым. Он во всем следовал заветам Калиты. Как и отцу, Семену приходилось не раз терпеть унижения и обиды в Орде, куда он ездил шесть раз. Из тринадцати лет своего княжества он прожил там не один год, месяцами ожидая приема у хана. Не всегда ему везло. Так, в 1343 году Семен заспорил с Константином Васильевичем Суздальским о княжении в Нижнем Новгороде, причем на стороне Семена выступало нижегородское боярство. Оба приехали за правдой в Орду. Но хан отдал княжество Константину, а также выдал ему нижегородских бояр. Константин отнял у них все имущество, а самих велел казнить.
Москва при Семене Гордом расширялась, в ней строились новые здания. Русские иконописцы Захарий, Иосиф и Николай расписывали Архангельский собор, а Спасский собор украшал иностранный мастер.
Первой женой Семена Ивановича стала литовская княжна Августа (Анастасия). После ее смерти в 1345 году великий князь женился на смоленской княжне Евпраксии, а затем, после развода с ней в 1347 году обвенчался, вопреки запретам церкви, с Марией – дочерью убитого в Орде тверского князя Александра. Митрополит Феогност, не признавший развода Семена и возмущенный непослушанием своего духовного сына, отказался благословлять жениха и невесту и даже закрыл перед новобрачными врата церкви. Но Семен упорствовал и своего добился – ведь политически этот брак был очень важен для Москвы, он позволял Москве окончательно сломить волю тверичей.
Другое дело – Великий Новгород, богатство которого так привлекало алчного Семена Ивановича. Получив золотой ярлык, он не мешкая двинулся войной на Новгород. Уже тогда Семен показал свой истинно гордый и жестокий нрав, потребовав от вольного Новгорода неслыханного унижения: посадники и тысяцкие должны были предстать перед ним босыми и на коленях просить князя о мире. А все происходило лютой зимой. Ценой большой дани новгородцам удалось откупиться и избежать позора. Но власть Семена прочно укрепилась в Новгороде.
Труднее Семену было справиться с Великим литовским княжеством, которое объединило под своей властью не только Литву, но и большую часть западнорусских земель. Тамошний князь Ольгерд сам славился как отважный воин и тонкий политик. Он умел настроить ордынцев против Москвы и даже пытался внезапно захватить принадлежавший Москве Можайск.
В середине 1350-х гг. страшная беда надвинулась на Русь. Из Западной Европы пришла чума. Некоторые города вымерли поголовно. Она косила людей быстро и страшно. От появления первых признаков болезни до кончины человека порой проходило всего два – три дня. Достигла эпидемия и Москвы. В марте 1353 года умер от чумы митрополит Феогност, потом сыновья великого князя Семена Ивановича – Иван и Семен. 26 апреля 1353 года чума скосила и самого великого князя. Умирая, Семен постригся в монахи и в своем завещании братьев Андрея и Ивана жить мирно. Но вскоре чума унесла и Андрея, наследника княжества. Из всей обширной семьи остался один, самый младший сын Калиты и брат Семена, 28-летний Иван Иванович. Похоронив близких, он стал великим князем и тот час отправился в Орду, где в 1354 году получил от хана Бедирбека ярлык на великое княжение.
При Иване II Ивановиче, за красоту прозванным Красным, московская политика оставалась по-прежнему жестокой и кровавой. Хотя летописец прозвал его «тихим, христолюбивым и милостивым». 3 февраля 1357 года неизвестные убили московского тысяцкого (городского голову) Алексея Хвоста, ранее ссорившегося с Семеном Гордым. Той же зимой большие бояре московские из-за этого уехали в Рязань с женами и детьми. Из Рязани бояре отправились в Орду, и только через год, заручившись гарантиями хана, вернулись в Москву к Ивану. Видно у них были основания бояться своего великого князя. Между тем, тысяцкий олицетворял собой важнейшую «ветвь» тогдашней власти. Это был выборный глава городского самоуправления, с которым князья во всех городах были вынуждены считаться. Убийство Хвоста символично – московская княжеская власть не терпела власти горожан, и в XIV веке должность эта исчезла навсегда.
Возможно, князь Иван действовал бы резче, но нрав его смягчал московский митрополит Алексий – человек образованный, умный и дальновидный. Он пользовался огромным авторитетом в народе и у великого князя. Когда в 1359 году Иван Красный умирал, то свою жену княгиню Александру и девятилетнего сына Дмитрия, будущего великого полководца, он оставил на попечение митрополита Алексия – и не ошибся.
Обладая ярлыком на великое Владимирское княжение, московские князья контролировали территорию, в несколько раз превышающую размеры их собственной «отчины» - московского княжества. Но после смерти Ивана II Орда отдала золотой ярлык суздальскому князю Дмитрию Константиновичу, который занял Владимирский стол. Причина этого была в том, что княжеством не мог управлять десятилетний ребенок.
Примечательно, что хан Навруз сначала отдал золотой ярлык не князю Дмитрию Константиновичу, а его старшему брату, нижегородскому князю Андрею Константиновичу. Но он отказался от власти, и отговаривал от этой затеи брата. Он считал, что доискиваться ярлыка бессмысленно, поскольку великое княжество все равно придется отдавать, едва подрастет московский князь.
Потеря золотого ярлыка для Москвы воспринималась как катастрофа. Ее князь терял огромные Владимирские земли, и Московское княжество «сжималось» до границ времен Ивана Калиты. Поэтому борьба за ярлык для десятилетнего князя Дмитрия Московского (после прозванного Донским) стала отчаянной борьбой за выживание. Но тут Дмитрию помог случай. В 1361 году хана Навруза убили недруги. Началась распря в Золотой Орде, и, воспользовавшись ею, московские войска двинулись на Дмитрия Константиновича. Тот не сумел отстоять свой ярлык, и безропотно отдал власть Дмитрию Ивановичу. В последующие годы он переходил из рук в руки. В конце концов Дмитрий Константинович отказался от великокняжеского стола и в 1367 году выдал за Дмитрия Ивановича свою дочь Евдокию. Свадьбу устроили в Коломне, так как Москва лежала в страшных развалинах: летом 1365 года в ней случился великий пожар. В 1367 году было завершено строительство белокаменного московского Кремля.
Только утихла эта междукняжеская распря, как начался новый виток московско-тверской войны. В 1368 году выманив тверского князя Михаила Александровича в Москву, князь Дмитрий Иванович вероломно схватил его и посадил в тюрьму. Лишь угроза набега ордынцев, которым пожаловались на Москву тверичи, заставила Дмитрия отпустить своего знатного пленника. Однако стоило монголо-татарам уехать, как Дмитрий вновь двинулся в поход на Тверь. Князь Михаил Тверской бежал в Литву к своему зятю, князю Ольгерду. Тот в 1368 году внезапно подступил к Москве, разорил ее окрестности и увел много пленных и скота.
Через несколько лет Ольгерд с тверичами вновь пришел под Москву и сеял вокруг нее смерть и огонь. Воспользовавшись этим временным ослаблением Москвы, Михаил Александрович Тверской помчался в Орду и в 1371 году вернулся оттуда с золотым ярлыком на великое Владимирское княжение. В ответ Дмитрий Московский прибег к интриге – начал склонять другие города к неповиновению новому великому князю, а татарскому послу, прибывшему с Михаилом из Орды, сказал, что присягать Михаилу во Владимире не будет и его «в землю на великое княжение» не пустит.
Вскоре и сам Дмитрий Иванович стал великим князем Владимирским. Еще раньше в Орде Дмитрий сблизился с эмиром Мамаем, и тот, захватив верховную власть, выдал своему русскому другу золотой ярлык. Но при этом Мамай, дав ярлык Дмитрию, не отобрал ярлык у князя Михаила. Так появилось на Руси два великих князя Владимирских. В этом состояла хитрая политика Орды – разделять и властвовать.
В 1371 году Дмитрий Иванович совершил новый поход на своих собратьев – он разорил Рязанское княжество и согнал с Рязанского стола князя Олега Ивановича. В 1375 году с огромным войском союзных князей князь Дмитрий осадил Тверь и принудил тверского князя Михаила Александровича, оставленного ордынцами, заключить мир на условиях Москвы. Впервые тверской князь в такой форме признал верховенство Москвы и при этом называл себя «молодшим братом» великого князя Московского Дмитрия Ивановича.
Долгие годы подлинным правителем княжества при юном князе Дмитрии Ивановиче оставался митрополит Алексий. Он был опытен, мудр и умело оберегал юношу от опасностей, пользуясь уважением и поддержкой московского боярства и горожан. Благодаря ему в эти тревожные годы, несмотря на неудачи, значение Москвы не упало в глазах Золотой Орды.
в 1370-е годы монголо-татары постоянно ходили на Русь. в 1377 году они напали на русское войско на реке Пьянме под Нижним Новгородом. Русские полки не ожидали атаки. Они разгромили войско и на плечах русских вошли в Нижний Новгород. Жители города спешно покинули его, и перебрались в соседний Городец и смотрели, как враги грабят и жгут их родной город.
К 1380 году ситуация в Орде была запутанной: часть ее стояла за эмира Мамая, а часть за хана Тохтамыша из рода Джучидов. Русским князьям приходилось ублажать обоих…или пользуясь их распрей, не платить дань никому. Так поступил и великий князь Дмитрий Иванович. Он отказался отвечать на «запрос» Мамая и не поехал в Орду по его вызову. Формально он действовал по закону: Мамай происходил не из Чингизидов, то есть не принадлежал к царскому роду, а был, как и Дмитрий, только эмиром. Более того в 1378 году в Рязанской земле, на реке Вожже, князь Дмитрий разбил посланную Мамаем «Бегичеву рать».
После этого сражения Мамай решил своими руками наказать непослушного московского данника и двинулся на него походом. Дмитрий Иванович понимал, какое отчаянное дело он затеял – бросить вызов могучей и непобедимой вот уже сто пятьдесят лет Орде. Впервые с домонгольских времен князь созвал большой княжеский съезд. По его зову в ноябре 1374 года в Переславль-Залесский съехалось не менее ста пятидесяти удельных князей. Они договорились о совместных действиях против вероятного противника. Летом 1380 года по зову Дмитрия в Москве собралось огромное 100-тысячное войско. В составе этого войска отсутствовали князья Рязани, Суздаля, Твери, Смоленска и Новгорода Великого. Но тем не менее князь Дмитрий Иванович выступил как призванный глава Северо – Восточной Руси. По трем дорогам войско двинулось из Москвы.
26 августа 1380 года по Москве пронеслась весть, что русское войско перешло реку Оку, и всем стало ясно, что командование сделало окончательный выбор, пути назад нет, и битва неизбежна. 8 сентября 1380 года, как только рассеялся утренний туман, поединком инока Пересвета и татарского богатыря Челубея началось сражение на Куликовом поле. Дмитрий Иванович выдвинул вперед сторожевой полк, а за ним расставил главные силы: большой полк, полк «правой руки» и полк «левой руки». В дубраве за левым флангом Дмитрий скрытно расположил отборный засадный полк. Чаша успеха долго колебалась. Поначалу монголо-татарам прорвать русские ряды и даже подсечь древко полкового знамени в Большом полку. Это был страшный момент – ведь каждый воин в тесноте и хаосе сражения ориентируется на знамя полка, и его исчезновение означает поражение. Но русские воины не пали духом. Потеснить полк «правой руки» ордынцам не удалось, но строй полка «левой руки» был прорван. Монголы стали обходить большой полк, стремясь прижать его к реке Непрявде. В этот-то момент засадный полк и нанес сокрушительный удар, внесший перелом в ход битвы. Еще час ордынцы сопротивлялись, а затем не выдержали и обратились в бегство.
Значение Куликовской битвы огромно. Были разгромлены главные силы Орды. Держава Мамая рухнула и была захвачена ханом Тохтамышем. А главное – неоценимый моральный успех. После победы на Куликовом поле в сознании народа окрепла уверенность в неизбежном скором падении ига.
Но общее соотношение сил оставалось еще неблагоприятным для русских земель. Битва на Дону потребовала от Руси такого напряжения, через два года она не сумела отразить нашествия нового ордынского хана Тохтамыша. Он разграбил и сжег Москву, ряд других городов и восстановил сюзеренитет Орды над Северо – Восточной Русью. Парадокс состоял в том, что разгромив Мамая на Куликовом поле, Дмитрий невольно помог тем самым Чингизиду хану Тохтамышу справиться с Мамаем и сплотить Орду под своей властью.
После набега Тохтамыша гнет Орды над Москвой усилился. Когда в 1383 году Дмитрий послал в Орду своего сына Василия Дмитриевича за подтверждением своего ярлыка, Тохтамыш оставил 11-летнего Василия в Орде как заложника. Только через три года ему удалось бежать на Русь.
После набега Тохтамыша князь Дмитрий заболел – наверняка причиной болезни стало чудовищное нервное напряжение. Перед смертью, которая пришла за ним 19 мая 1389 года он составил завещание. В этом документе впервые Великое княжение Владимирское названо отчиной, то есть наследственным владением московского князя, которое он свободно, по своей воле передавал сыну Василию.
В итоге время правления Дмитрия Ивановича оказалось необыкновенно тяжелым для Руси. Но благодарные потомки забыли неудачи правления князя: в памяти народа он остался прежде всего великим полководцем, впервые победившим не только войско Мамая, но и страх русских людей перед ранее несокрушимой и страшной силой Орды.
Василий I Дмитриевич стал великим князем по завещанию отца, чего ранее не бывало. И это, несмотря на восстановление формального докуликовского положения, можно рассматривать как свидетельство укрепления власти великого московского князя. Тохтамыш дружелюбно встретил в 1392 году Василия в Орде, когда тот прибыл для подтверждения своего данничества. Но царь сменил гнев на милость не по своей воле. Страшась приближавшихся из Средней Азии войск непобедимого Тамерлана, он ублажал своего данника: отдал ему Нижегородское княжество и даже не гневался, когда осмелевший Василий запросил в придачу еще Муром с другими городами.
Словом начало княжения для Василия Дмитриевича оказалось удачным. Да и сам он потом старался «не раскачивать лодку» - правил Москвой осторожно и расчетливо долгих тридцать шесть лет. При нем мелкие князья начали забывать о своей прежней воле (насколько она вообще была возможна под ханской пятой) и постепенно превращались в великокняжеских слуг. Василий стал чеканить свою монету, заставил ранее освобожденную от дани церковь участвовать в платеже ханского «выхода». Хотя он и не был, в отличие от своего отца, отважным воином, но показал твердость в отношениях с Великим Новгородом, прибрав к рукам его северные владения. Впервые рука Москвы протянулась и к Булгарии на Волге: дружины Василия сожгли Казань, Рязань, долго соперничавшая с Москвой при смелом князе Олеге, уже в правление Василия Дмитриевича подпала под влияние Москвы.
Когда в 1386 году Василий бежал на Русь из Орды через Литву, он познакомился с князем Витовтом. Смелый княжич, бросивший вызов воле хана, понравился Витовту, и он пообещал ему в жены свою дочь Софью. Венчание произошло в январе 1391 года. Вскоре Витовт стал великим князем Литовским. Конечно, государственные интересы тестя и зятя оставались выше личных – ведь Москва и Литва тогда остро соперничали за пограничные земли. Но все же Софья оказалась хорошей женой и благодарной дочерью – она делала все, чтобы Василий и Витовт не стали заклятыми врагами, хотя для этого имелись все основания. Вообще Софья Витовтовна была женщиной незаурядной: волевой, упрямой и решительной. Она родила Василию четырех дочерей и пятерых сыновей, а после смерти мужа от чумы яростно отстаивала права младшего сына Василия II Васильевича во время страшных усобиц, тогда захлестнувших Русь.
В 1396 году Витовт и Василий Дмитриевич, встретившись в Смоленске, договорились о совместных действиях против Орды. В следующем году литовцы нанесли Орде чувствительное поражение. Но новый поход, предпринятый Витовтом в 1399 году, окончился неудачей. Фактический правитель Орды Едигей разгромил русско-литовское войско в битве на реке Ворскле.
В начале XV века отношения между Москвой и Вильно ухудшились. Причиной тому стало стремление Витовта распространить свою власть на Псков и Новгород, земли в верховьях Оки. В 1408 году московские и литовские войска вышли навстречу друг другу к берегам реки Угры. До сражения, однако, не дошло. Противники помирились. Видимо, князья сумели осознать, что в их столкновении заинтересована только Орда. Не случайно Едигей настойчиво подталкивал Василия к войне и обещал ему военную помощь.
В том же 1408 году Едигей, не сумев стравить между собой два важнейших центра собирания русских земель, сам вторгся в московские владения. Вновь запылали русские города: Ростов, Дмитров, Переславль. Едигей осадил Москву, но на штурм не решился. Узнав о начавшихся в Орде усобицах, он снял осаду и увел войска. Однако ордынское иго вновь усилилось.
Междоусобная война второй четверти
XV
в. и победа великокняжеской власти.
27 февраля 1425 года умер великий князь Василий Дмитриевич. Наследником его стал десятилетний сын Василий II Васильевич, получивший от отца не только Московское, но и великое Владимирское княжество. Но он не имел золотого ярлыка.
Правление Василия II оказалось, к несчастью для Руси, бедственным. Оно ознаменовалось реками крови четвертьвековой гражданской войны, охватившей Русь, жестоким «нелюбьем» потомков Калиты. Умирая, великий князь Василий I завещал великокняжеский стол сыну Василию II, а опекуном назначил своего тестя Витовта. Но передача власти старшему в княжеском роде еще не была окончательно забыта в Северо-Восточной Руси. Поэтому у малолетнего Василия Васильевича сразу же обнаружился могущественный соперник в лице родного дяди – Юрия Галицкого. К тому же и по духовной грамоте Дмитрия Донского наследником Василия Дмитриевича должен был стать Юрий Дмитриевич. Правда, когда писалась духовная грамота, у Василия I еще не было детей. Итак, право на престол имели оба.
Уже в ночь смерти Василия Дмитриевича митрополит Фотий, сторонник его сына, отправил к Галицкому князю гонцов, приглашая его на церемонию присяги новому великому князю. Юрий, почувствовав неладное, не поехал. В глазах Москвы, это был вызов. На стороне юного великого князя стояли энергичные, властолюбивые, деятельные люди: его мать, княгиня – вдова Софья Витовтовна, митрополит Фотий, видный боярин Иван Дмитриевич Всеволжский.
Князь Юрий, претендуя на великое княжение, рассчитывал на собственные силы. Это был отважный воин, талантливый полководец. Вопреки веку, он не был жестоким. Напротив, в междоусобных бранях князь отличался немстительностью. Начиная борьбу за престол, Юрий Дмитриевич, вероятно, полагал, что терять ему нечего: ему было уже за пятьдесят – по средневековым меркам, возраст почтенный. Власть Юрия распространялась на большую и стратегически важную область: Галич, Звенигород, Руза, Вятка. Эти районы переживали в те годы экономический подъем. Правда, положение Юрия не было прочным. Его столица Звенигород располагалась слишком близко к Москве и соседствовала с Литвой, которая, естественно, поддерживала Василия – внука Витовта по матери. К тому же Звенигород был плохо укреплен.
Начавшиеся было военные действия к решительному столкновению не привели: уклонился Юрий, стремившийся тщательнее подготовится и заручиться поддержкой хана. Шанс у него был: вступивший на престол без санкции ордынских правителей, Василий II был в их глазах мятежником. Орда, хоть и ослабевшая от усобиц, все еще представляла серьезную угрозу для русских княжеств. Москва тоже не была заинтересована в развитии войны, опасаясь сговора Юрия с Ордой. Митрополит Фотий убеждал Юрия пойти на перемирие, чтобы избежать кровопролития. И перемирие было достигнуто. Юрий обещал, что больше не будет «искать» великого княжения. Казалось, конфликт исчерпан. Однако обе стороны осознавали, что окончательное решение спора возможно лишь в Орде.
Поворотные события произошли в начале 30-х годов. 27 октября 1430 года умер Витовт, власть в Великом княжестве Литовском перешла в руки родственника Юрия князя Свидригайло. Летом 1431 года скончался Фотий, один из главных деятелей московского правительства. Осенью русские князья отправились в Орду. Каждый рассчитывал склонить хана на свою сторону. Юрий Дмитриевич собирался ссылаться на духовную грамоту отца, Дмитрия Донского. Московские представители построили аргументацию иначе. Иван Дмитриевич Всеволжский заявил в Орде: «князь Василий ищет великого княжения не по «мертвой» грамоте, а по праву ханского пожалования. Василий II», говорил он хану, «сидит на троне на твоем жалование». Хитроумное подыгрывание Орде решило спор в пользу московского князя. Но за поддержку надо было платить: Василий II дал обещание возобновить уплату ордынского выхода.
Юрий, получивший в удел город Дмитров, несмотря на поражение в Орде, не смирился. Неожиданно поддержку ему оказал бежавший из Москвы Всеволжский. Он рассчитывал женить Василия Васильевича на своей внучке. Однако Софья Витовтовна нашла сыну более «достойную» партию – внучку Владимира Андреевича Сепуховского, Марию Ярославну. Рассорившись с великим князем, честолюбивый боярин решил переметнуться к Юрию. Свою внучку он выдал за его сына – Василия Косого.
Противостояние вылилось в открытую борьбу после скандала, произошедшего на свадьбе Василия II в 1433 году. Самого Юрия там не было, но присутствовали два его старших сына – Василий Косой и Дмитрий Шемяка. По рассказу летописи, на Василии Косом был золотой пояс, принадлежавший великокняжеской семье. Он был дан в приданое нижегородским князем Дмитрием Константиновичем своей дочери, выданной замуж за Дмитрия Донского. Вторая дочь Дмитрия Константиновича вышла замуж за московского тысяцкого Василия Вельяминова. За ней в приданое отец тоже дал золотой пояс, но победнее. По преданию, тысяцкий подменил пояса. Впоследствии Всеволжский получил великокняжеский пояс в приданое за женой и, в свою очередь, дал в приданое за внучкой. Кто-то из старых бояр рассказал великой княгине эту историю. Вспыльчивая и властная Софья Витовтовна публично сорвала пояс с Василия Косого, нанеся ему тем самым великое оскорбление. Но считается, что случай на великокняжеской свадьбе имеет и иное, более глубокое объяснение. Золотой пояс Дмитрия Донского был не просто драгоценностью. Он, по-видимому, был символом великокняжеской власти. А за нее противоборствующие стороны готовы были биться до конца.
Ссора повлекла за собой войну, начавшуюся весной 1433 года походом Галицких князей Юрьевичей на Москву. Сражение с Василием II произошло 25 апреля 1433 года на реке Клязьме. Великий князь был разбит и вместе с семьей бежал в Тверь, а затем – в Кострому. В Москву вошел победитель – Юрий Дмитриевич. От щедрот (и по традиции великокняжеской семьи) Василию II была дана в удел Коломна. Но тут произошло такое, чего Юрий никак не ожидал. Московские служилые люди, в том числе и бояре, стали уходить из Москвы в Коломну: они «не привыкли» служить галицким князьям. Да и ордынский «выход», на который согласился в свое время Василий II, приходилось теперь собирать Юрию, что в глазах современников превращало его в пособника Орды. Вскоре Юрий Дмитриевич вынужден был покинуть великое княжение и вернуть трон Василию II. Между князьями был заключен договор, согласно которому престарелый дядя признал своего молодого племянника «братом старейшим» и обещал участвовать в выплате «выхода». Князья поклялись помогать друг другу.
Однако война не утихла. Ее продолжили сыновья Юрия Дмитриевича. 28 сентября 1433 года они вновь полностью разгромили войска Василия II. Путь на Москву опять был открыт. Но Юрий, верный своим представлениям о чести, не захотел нарушить данную племяннику клятву и отказался «взяти» великое княжество. Василий II, собрав немалые силы, сам напал на Юрия. 20 марта 1434 года в Ростовской земле между ними произошло решающее сражение. Василий Васильевич был, видимо, неважным полководцем. Его войска вновь потерпели сокрушительное поражение. Юрий повторно вошел в Москву победителем.
Василию Васильевичу, авторитет которого резко упал, приходилось теперь рассчитывать лишь на помощь Орды. А положение нового великого князя укреплялось. Он стал чеканить монеты с изображением всадника, поражающего змия, – Георгия Победоносца (имена Георгий и Юрий имеют общее происхождение). Считается, что в этом проявилось стремление Юрия утвердить единодержавие Руси и бороться против Орды (змия). Несмотря на то, что в конце концов победа досталась противникам Юрия, изображение его святого покровителя стало гербом Москвы. В зените славы, добившись своего в «честном бою», утвердив было в стране мир, князь Юрий умирает 5 июня 1434 года. Это был выдающийся государственный деятель, продолжавший традиции отца – Дмитрия Донского. Он стремился к созданию единого государства, независимого от Орды. Увы, после его смерти вновь разразилась братоубийственная война.
Смерть Юрия не могла не обострить обстановку. Юрий отстаивал принцип наследования престола по старшинству в роде. В соответствии с этим принципом его сыновья должны были передать престол Василию II – старшему в новом поколении великокняжеской семьи. Однако объявил себя наследником и великим князем старший сын Юрия – Василий Косой. Даже его братья – Дмитрий Шемяка и Дмитрий Красный выступили против него. Возможно, впрочем, что, выступая против брата, оба Дмитрия думали не столько о чести, достоинстве, «принципах», сколько о собственной выгоде. Непопулярный и неоднократно «битый» Василий II мог казаться им «меньшим злом» по сравнению с властным и склонным к непредсказуемым поступкам Василием Косым.
Не располагая силами для борьбы одновременно с двоюродным и родными братьями, Василий Косой покинул Москву «до лучших времен». На престол вновь взошел Василий II, на сей раз благодаря своему злейшему врагу – Дмитрию Шемяке. Но Василий Косой продолжил борьбу. В битве при реке Которосли 6 января 1435 года он был разбит великокняжескими войсками. Затем военные действия развивались с переменным успехом. В том же 1435 году был заключен на выгодных для Василия Косого условиях. Но затишье оказалось непродолжительным. Зимой 1435 года Дмитрий Шемяка, не желая, по-видимому, ничего дурного Василию II, пригласил его на свадьбу. А тот, заподозрив ловушку, арестовал Дмитрия. Это была ошибка великого князя, она привела к распаду его коалиции с двоюродными братьями и новому обострению ситуации в стране.
Против Василия II вновь выступил Василий Косой. На сей раз, военное счастье улыбнулось великому князю. 14 мая 1436 года его войска разбили галицкого князя, Василий Косой попал в плен и был ослеплен. По традициям того времени, слепой покидал арену активной политической деятельности. Как правило, его ждал монастырь. Дмитрия Шемяку Василий II вскоре отпустил на свободу. По вновь заключенному договору Шемяка признал себя «братом молодшим». Но было очевидно, что и это перемирие временное: ни великий князь, ни Шемяка не питали никаких иллюзий насчет возможности доверять друг другу.
В 1445 году удача вновь отвернулась от Василия II. Проиграв бой монголам, он попал в плен, и власть в Москве перешла к Шемяке, поскольку на время пленения Василия II он стал старшим в роде Ивана Калиты. Но вскоре Василий II был отпущен ордынцами за большой «окуп». Узнав о приближении Василия II в сопровождении ордынских войск, Дмитрий Шемяка бежал. Успокоившийся Василий II позволил себе в 1446 году выехать из Москвы на богомолье в Троице-Сергиев монастырь. Шемяка немедленно воспользовался этим. Он захватил Москву и приказал арестовать великого князя. В ночь с 13 на 14 февраля 1446 года Василия II привезли в Москву и ослепили. После этого он получил прозвище «Темный». Отвратительно жестокое наказание во многом объяснялось местью за Василия Косого. Варварское даже по средневековым меркам наказание самого великого князя вызвало негодование на Руси. Шемяка всячески пытался укрепить свой авторитет. Отчеканил монеты с изображением всадника и буквами «Д.о.» («Дмитрий-осподарь»), старался заручиться поддержкой русской церкви. Он даже заставил Василия II сделать заявление, что он достоин смерти, но милосердием Шемяки ему дарована жизнь. Василий II поклялся, что впредь не будет стремиться к великокняжескому престолу. Но все это плохо помогало.
В Вологду, ставшую удельным княжеством Василия Темного, стали собираться все недовольные правлением Дмитрия Шемяки. Летопись отмечает, что их было «множество». Игумен Кирилло-Белозерского монастыря Трифон, поддерживая стремление Василия II вернуться к власти, снял с него грех нарушения клятвы: она ведь невольная. Василия Темного поддержал тверской великий князь Борис Александрович. Союз был закреплен обручением шестилетнего сына Василия II – Ивана с четырехлетней тверской княжной Марьей (венчание произошло, когда жениху исполнилось 12 лет, а невесте – 10). Через год после ареста и ослепления Василий Темный въехал в покинутую Шемякой Москву, с тем, чтобы никогда уже до самой смерти не покидать великокняжеского престола. В 1447 году противники заключили мир. Шемяка клялся в верности великому князю Василию II, но ненадолго. Вскоре он нарушил клятву. В 1450 году в сражении под Галичем войско Шемяки потерпело поражение, князь бежал в Великий Новгород. Здесь в 1453 году он умер при загадочных обстоятельствах (по слухам, его отравил повар, подкупленный подосланным из Москвы человеком). Так окончательно закончилась междоусобная война.
Эта война разорила страну. За торжество единовластия в стране пришлось заплатить дорогой ценой – жизнями ни в чем не повинных людей, сгоревшими селами и разоренными городами. Заметно усилилась власть Орды, вновь получившей больше возможностей вмешиваться во внутренние дела Москвы. В то же время война показало неизбежность объединения русских земель в одно государство. Если во времена Калиты неясно было, какой город станет центром объединения, то теперь этот вопрос решился. Речь шла лишь о том, кто из князей будет править в Москве – признанной столице Северо-Востока Руси. Никто из участников этой войны не выступал против объединения страны. Борьбы велась только за власть.
Во время войны погибли многие князья. Усилилась власть того единственного, кому удалось выжить и победить. Счастье улыбнулось Василию Темному – не самому достойному государственному деятелю. Но страна не хотела больше повторения кровавой междоусобицы. Она жаждала порядка и твердой власти. И эта власть действительно оказалась твердой и жесткой, обретая постепенно деспотические черты. Великий князь беспощадно карал своих врагов(не только настоящих, но и возможных), обрушивая на них массовые казни.
Власти Василия II хватило даже на вмешательство в церковные дела. Раньше подобное если и случалось, то лишь эпизодически. Главу русской церкви назначал, как известно, константинопольский патриарх. В 1439 году митрополит Исидор, ставленник Константинополя, подписал во Флоренции унию между католической и православной церквами. За это он был арестован Василием II (правда Исидор сумел бежать). Через несколько лет собор, состоявший из высших деятелей русской церкви, избрал митрополитом ставленника великого князя – епископа Иону. А уж после захвата турками Константинополя и падения Византии в 1453 году великий князь тем более стал, по существу, сам решать, кто у него в государстве будет митрополитом. Церковь становилась верным орудием политики московской династии.
Завершение объединения русских земель
вокруг Москвы.
Становление самодержавия в России.
Проблемой Василия стали отношения с Великим Новгородом. Великий князь был недоволен тем, как Новгород поддержал Шемяку и дал ему убежище. В 1456 году Василий II вместе с татарским отрядом двинулся в поход. В завязавшемся бою новгородцы потерпели поражение, и их предводители попали в плен. На переговорах в Яжелбицах Василий II заставил новгородцев урезать свои права в пользу Москвы. Теперь Новгород не мог сам вести внешнюю политику. Времена переменились: с годами силы Москвы росли, а недружные новгородцы не думали об упрочнении обороны своего государства. Ни с кем из соседей они не состояли в прочном союзе, наоборот, со всеми постоянно ссорились и своими руками готовили погибель своей вольной республики. Это имело печальные последствия для будущего России, для самосознания ее народа.
После победы над Новгородом Василий II расправился с другими союзниками Шемяки: захватил захватил Можайское и другие княжества. Могущество Василия II усиливалось, он сделал своего юного сына Ивана Васильевича соправителем и, умирая, спокойно передал власть в его уже окрепшие руки.
С ранних лет Иван испытывал ужасы междоусобья. Он был с отцом в тот день, когда люди Шемяки насильно выволокли Василия из церкви, чтобы ослепить его. У него не было детства – уже с десяти лет он стал соправителем слепого отца, сидел рядом с ним на троне и назывался великим князем. В двенадцать лет его обвенчали. Иван III был властолюбив, жесток, коварен. Суров он оставался и к своим близким: родного брата Андрея уморил голодом в тюрьме.
Ивана отличал выдающийся дар политика и дипломата. Он мог годами выжидать, медленно идти к свое цели и достигать ее без серьезных потерь. Так произошло с завоеванием Твери, Новгорода. Иван III стал истинным «собирателем» земель. Одни Иван присоединял тихо и мирно (Ярославское и Ростовское княжества), другие покорял силой (Чернигово-Северская земля, Брянск). Увенчались успехом и походы его войска на северо-восток – Иван прибрал к рукам Вятку, Югорскую землю по берегам реки Печеры. Московская власть при нем утвердилась и на Урале, а в 1472 году Москве подчинилась принадлежавшая Новгороду Пермская земля. К концу жизни Ивана III Московское княжество увеличилось в шесть раз.
В 1467 году умерла жена Ивана III Мария Тверитянка. Все считали что ее отравили. В феврале 1469 года в Москву прибыл грек Юрий с грамотой из Рима от кардинала Виссариона. В грамоте говорилось, что в Риме живет дочь владетеля Морейского Фомы Палеолога по имени Зоя (Софья). Она приходилась племянницей византийскому императору Константину Палеологу, была православной христианкой и отвергала женихов-католиков.
После долгих размышлений Иван послал в Рим итальянца Ивана Фрязина, а если она приглянется ему, то дать за великого князя согласие на брак. Фрязин так и сделал, тем более что царевна с радостью согласилась пойти за православного Ивана III. 12 ноября 1472 года Софья по православному обряду венчалась с Иваном.
И все же главным событием правления Ивана Васильевича стало свержение монголо-татарского ига. К этому времени единой Орды уже не существовало. Шло образование нескольких ханств – Крымского, Ногайского, Казанского, Астраханского, Сибирского, хотя процесс этот протекал неровно. В упорной междоусобной борьбе хану Ахмату удалось на какое-то время возродить былую мощь Большой Орды. Русь все время пыталась играть на противоречиях различных ханств, особенно на смертельной вражде Крымского ханства с Большой Ордой, а также на распрях внутри ордынской верхушки.
Приехавший в 1476 году в Москву ханский посол Бочук жестко потребовал, чтобы великий князь явился, как его предки, к хану за ярлыком. В Москве понимали, что время «замятни» в Большой Орде прошло. Ахмат укрепился и решительно намерен вернуть «под свою руку» Москву, взыскать накопившийся за восемь лет «выход» Орде. Однако, чувствуя свою силу, Иван III не подчинился вызову и в Орду не поехал. Так что с 1476 года отношения с Ордой фактически прервались, а в 1480 году Ахмат выступил в поход.
Русские и монгольские сосредоточились у притока Оки – реки Угры. 30 сентября 1480 года Иван III вернулся из Коломны в Москву, чтобы решить: сопротивляться или капитулировать. Свою жену и государеву казну он отправил на Белоозеро, велев ехать дальше, к морю, если ордынцы возьмут Москву. Мнения бояр, советников великого князя, разошлись. Сам Иван III пребывал в нерешительности. Московские посадские люди настойчиво требовали оказать отпор врагам. Решительно настаивал на активных боевых действиях ростовский архиепископ Вассиан, называвший великого князя «бегуном». Под влиянием подобных настроений Иван III стал готовиться к возможной осаде.
В октябре Ахмат дважды пытался перейти Угру, но оба раза был отброшен русскими войсками. Он ждал помощи от литовского князя Казимира, но так и не появился на поле боя. Через парламентеров Иван попросил хана уйти, обещая признать Московское государство «царевым улусом». Но хан требовал, чтобы Иван прибыл к нему лично. Но Иван не только сам не поехал, но и не послал сына, как требовал обычай. В ответ Ахмат грозил Ивану: «Даст Бог зиму на вас, и реки все станут, ино много будет дорог на Русь». но сам он зимы опасался гораздо больше. Постояв так до 11 ноября и не дождавшись тогда союзных войск литовцев (на которых очень кстати тогда напал союзник Ивана III, крымский хан Менгли-Гирей), Ахмат ушел в степи. Так закончилось победное, принесшее Руси независимость «стояние на реке Угре».
Вскоре пришел черед формально еще независимой, но уже не опасной для Москвы Твери. С тверскими князьями у Ивана III завязались родственные отношения – его первой женой была Мария Борисовна, сестра князя Михаила Борисовича. Князь же Михаил не имел детей, и Иван полагал, что после смерти Михаила он (на правах зятя) легко унаследует его княжество. Но в 1485 году Иван узнал, что Михаил женился на внучке Казимира IV и, в ожидании наследников, не собирается передавать Тверь Ивану III. Вскоре московские войска осадили город. Тверские бояре перешли на сторону Ивана, а сам князь Михаил бежал в Литву, где и остался навсегда. На тверской стол Иван III посадил своего сына Ивана Молодого.
Могущество Ивана III было не сопоставимо с власть его предшественников на Московском столе. Иван был уже «самодержец», то есть он не получал власть из рук хана-царя. В договоре с Новгородом его называют «государь», то есть повелитель, единственный господин. После занятия Твери Иван именует себя хотя и великим князем, но все-таки «государем всея Руси». Он был деспотом и в государстве и в семье. Современники считали, что именно после брака с племянницей византийского императора Иван III стал самодержцем, не желающим считаться с чьим-либо мнением. С Софьей на Русь пришел византийский герб – двуглавый орел, ставший гербом Русского государства. При дворе воцарился пышный византийский церемониал. На голове Ивана III появляется «шапка Мономаха», он сидит на троне, держа в руках символы власти – скипетр и державу. Так московская Русь перенимает имперские традиции Византии. А Москва из скромного княжеского города превращается в «Третий Рим» с новым Кремлем и великолепными соборами.
При Иване III сложилась новая система управления. Наряду с уделами, в которых сидели фактически бесправные местные князья или братья и дети великого князя, землями стали управлять наместники – московские бояре. За ними следили из Москвы и часто их меняли. Впервые при Иване III в документах упоминается и Боярская дума – совет удельных князей и бояр, где разгорались порой жаркие споры. При Иване III начала развиваться поместная система. Княжеские служилые люди стали получать населенные крестьянами владения – поместья. Их давали человеку только на срок службы. Поместная система для великого князя превратилась в мощный рычаг подчинения других русских земель, где вводилась система поместий. Их получали только верные великому князю люди.
Создание единого государства требовало также единого общерусского свода законов. Так возник Судебник 1497 года, который регулировал судопроизводство, размеры кормлений («корм» - содержание наместников и других чиновников на местах). Судебник узаконил традицию ухода крестьян от помещиков в течении недели до и недели после Юрьева дня после уплаты ими «пожилого» - своеобразного выкупа за прожитые на земле владельца годы. С этого момента можно говорить о начале движения Руси к крепостному праву.
С конца XV века Русь стала называться Россией, она стала самым большим государством в Европе.
В год смерти великой княжны Софьи в 1503 году Иван III тяжело заболел. 27 октября 1505 года грозный великий князь скончался. По его завещанию власть перешла к его 26-летнему сыну Василию III. Он стал истинным наследником отца – таким же, в сущности, неограниченным и деспотичным властителем. При нем территориальный рост России продолжился.
В конце XV – начале XVI вв. Русское государство становится объединенным и значительно увеличившим свою территорию по сравнению с серединой XV столетия. В то же время это государство еще нельзя назвать в полном смысле слова централизованным: центральный аппарат управления только складывается, власть на местах сосредоточена подчас в руках случайных людей. Еще сохранялись уделы, напоминавшие о временах феодальной раздробленности. Вместе с тем великокняжеская власть, не будучи по-настоящему централизованной, стала деспотической. Даже высшие аристократы были по отношению к государю не более чем холопами, которых можно было по своему произволу казнить или миловать. А когда барин – холоп, он тем более не потерпит свободы и чувства собственного достоинства в зависящих от него людях. Так оборотной стороной объединения Руси стало постепенное закрепощение населения, прежде всего крестьянства.
Использованная литература
1 История России. Учебное пособие для вузов, том 1. Горинов М. М. Горский А. А. Москва
2 История России, часть 1. «От древней Руси к императорской России» Горинов М. М., Ляшенко Л. М. Москва
3 История России от Рюрика до Путина. Анисимов Е. В. Спб. 2007г.
4 История России VIII – XV вв. Кацва Л. А. Юрганов А. Л. Москва
