МИНИСТЕРСТВО ОБЩЕГО И ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

МОСКОВСКИЙ ЭКОНОМИКО-ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ

РЕФЕРАТ

по дисциплине: «Стилистика русского языка и культура речи»

На тему: «Виды и причины языковых ошибок и

 коммуникативных неудач»

                                                                                             

Выполнила: Клейменова О.В.

Группа:   ИЗ-101

                                                                                               Проверила: Зеленко Л.В.
Москва  2006 г.

Содержание	Стр.
Введение	3-4
1. Языковые ошибки 1.1  Неправильный выбор слова	5
1.2  Нарушение логической сочетаемости	6
1.3 Стилистически неоправданное употребление синонимов, антонимов	7
1.4 Лексические ошибки, вызванные смешением паронимов	8
1.5 Смешение стилей	8
1.6 Устаревшие слова	9
1.7 Заимствованные слова	10
1.8 Фразеологизмы	10
1.9 Стилистически неоправданное употребление тропов	11
1.10 Стилистика частей речи	12-15
2. Коммуникативные неудачи	16-20
Заключение	21
Библиография	22

Введение.

                                  

                                    Поэты! Ваше дело –слово.

                                   Пишите ясно и толково.

                                   Иначе слово не дойдет

                                   И действия

                                                           не произведет.

Культура человека, наряду со знаниями, начитанностью и умением вести себя, включает как непременное условие и культуру речи – умение правильно произносить и употреблять слова, составлять из них фразы, строить речь в целом. Можно выделить три основные ступени в овладении культурой речи. Первая из них – правильность речи, иначе говоря, соответствие нашей речи строгим правилам и нормам литературного языка.

Нормы литературного мы усваиваем в общении с образованными людьми, при чтении художественной литературы, а закрепляем эти знания на уроках русского языка в школе. Часто нам помогает знакомство  с грамматическими правилами, хотя мы обычно этого и не замечаем. Например, если бы мы не знали правила употребления деепричастных оборотов (деепричастие обозначает действие того же лица, что и сказуемое), то вполне могли написать так же, как один из персонажей шуточной «Жалобной книги» А.П. Чехова: «Подъезжая к сией станцыи  и глядя на природу в окно, у меня слетела шляпа» (правильно: Когда я подъезжал к станции… с меня слетела шляпа).

Мало знать языковые средства, надо ещё уметь правильно их использовать в речи. Вторая ступень в овладении культурой речи – стилистическая грамотность, умение употреблять слова, формы слов, синтаксические конструкции в соответствии с содержанием и условиями речи. Это требование станет понятным, если сравнить свою речь в различных условиях, например при разговоре с начальником или с товарищем. В первом случае вы следите за своей речью, тщательно подбираете слова, стараетесь строить полные предложения. Зато в разговоре с товарищем вы большей  частью совершенно не контролируете себя, говорите не задумываясь короткими репликами: «А ты? – «Я тоже.» (ведь вам обоим отлично известно, о чем идет речь). Обстановка и цель высказывания накладывают отпечаток на вашу речь.

Стилистическая грамотность предполагает, что говорящий (и пишущий) использует каждый раз те слова, которые в наибольшей степени подходят к обстановке речи, принадлежат тому стилю, который наиболее соответствует данному случаю. [4, 15]

Точность как признак культуры речи определяется умением четко и ясно мыслить, знанием предмета речи и законов русского языка. Точность речи чаще всего связывается с точностью словоупотребления, правиль­ным использованием многозначных слов, синонимов, антонимов, омонимов. При отборе лексических средств рекомендуется учитывать следующие факторы:

— значение слова;

— его многозначность;

— сочетаемость с другими словами;

— эмоционально-экспрессивную окраску;

— стилистическую характеристику;

— сферу употребления;

— грамматическую оформленность, особенность аффиксов.

Несоблюдение основных критериев отбора лекси­ческих средств приводит к ошибкам в словоупотребле­нии. Наиболее типичными из них являются такие: употребление слов в несвойственном им значении; неустраненная контекстом многозначность, порождаю­щая двусмысленность; плеоназмы и тавтология; смещение паронимов; ошибки в стилистической оценке слов; ошибки, связанные с сочетаемостью слов; употребление слов-спутников, слов в универсальном значе­нии и др.

Например, в предложении «Хозяин пристально сле­дит за чистотой в своем офисе», слово пристально употреблено без учета присущего ему в языке значе­ния. Слово пристальный означает «сосредоточенный, напряженный». Сосредоточенно и напряженно,   т. е. пристально (пристальным взглядом), обычно смотрят на кого-то. Следить же за чем-то можно только внима­тельно, делая что-то тщательно, старательно, добросо­вестно. [1, 81]

Правильность речи – это соблюдение действующих норм русского литературного  языка, который является основой культуры речи. Он составляет высшую форму национального языка. Это язык культуры, литературы, образования, средств массовой информации.

«Единственное средство умственного общения лю­дей есть слово, и для того, чтобы общение это было возможно, нужно употреблять слова так, чтобы при каждом слове несомненно вызывались у всех соот­ветствующие и точные понятия.  [ Павлова К.Г. Искусство спора: логико-психологические аспекты. М., 1988. С. 285 ].

1. Языковые ошибки.

1.1 Неправильный выбор слова.

Неправильный выбор слова искажает смысл высказывания, порождая не только лексические, но и логические ошибки в речи.             В таких случаях говорят об использовании слова без учета его семантики, что меняет значение высказывания. Например: “Минеральные и витаминные добавки, введенные в рацион, очень калорийны.” Автор имел ввиду, конечно, что эти добавки полезны. [2, 8]

            Употребление слов без учета их семантики может стать причиной нелогичности и даже абсурдности высказывания. В одном очерке было написано: «..И стоят наши дальневосточные березки в своем подвенечном саване» (автор перепутал саван и фату).

            Слова и выражения, смягчающие грубый смысл речи, называются эвфемизмами (от греч. eu – хорошо, phēmi – говорю). Эвфемистичность речи нередко объясняется стремлением автора притупить критическую остроту высказывания при описании негативных явлений нашей жизни. Например, в местной газете корреспондент сообщал: Правление колхоза уделяло мало внимания охране общественной собственности. В то время как следовало бы признать, что правление колхоза безответственно отнеслось к охране общественной собственности (или закрывало глаза на расхищение общественной собственности). Неточность речи в подобных случаях уводит читателя от истины.

 Неправильный выбор слова может стать причиной различных речевых ошибок. Так, из-за неточного словоупотребления может возникнуть анахронизм (нарушение хронологической точности при употреблении слов, связанных с определенной исторической эпохой). Например: “В Древнем Риме недовольные законами плебеи устраивали митинги”  (слово «митинг» появилось значительно позднее, причем в Англии). [2, 9]

            В числе логических ошибок назовем алогизм – сопоставление несопоставимых понятий, например: Синтаксис энциклопедических статей отличен от других научных статей. Получается, что синтаксис сравнивается с научными статьями. Устраняя алогизм, можно написать: “Синтаксис энциклопедических статей имеет ряд особенностей, несвойственных синтаксису других научных статей.”

Причиной нелогичности высказывания может стать подмена понятия, которая часто возникает в результате неправильного словоупотребления: Плохо, когда во всех кинотеатрах  города демонстрируется одно и то же название фильма. Конечно, демонстрируется фильм, а не его название. Можно было написать: “Плохо, когда во всех кинотеатрах города демонстрируется один и тот же фильм.” [2, 10]

            Нелогичной нашу речь делает неоправданное расширение и сужение понятия,  возникающее вследствие смешения родовых и видовых категорий. Например: “При хорошем удое от каждого животного можно надаивать по 12 кг молока” (следовало употребить не родовое наименование – животное, а видовое – корова).

            Искажение смысла и даже абсурдность высказывания возникают в результате несоответствия посылки и следствия. Например: “Быстрота размножения вредителей зависит от того, насколько упорно и планомерно ведется борьба с ними.” Получается, что чем больше борются с вредителями, тем быстрее они размножаются. В этом случае следовало бы писать не о размножении вредителей, а об уничтожении, тогда мысль была бы сформулирована правильно.

Логические ошибки речи не только порождают неясность высказывания, искажают его смысл, но и ведут к неуместному комизму речи. Пародийное звучание тех или иных утверждений в подобных случаях сводит на нет информативную ценность. Одна реклама, расхваливая таблетки для тех, кто хочет похудеть, утверждает: “Фирма гарантирует похудение на сто процентов.” [2, 12]

1.2 Нарушение логической сочетаемости.

Для правильного употребления слов в речи недостаточно знать их точное значение, необходимо еще учитывать особенности лексической сочетаемости слов, т.е. их способности соединяться друг с другом. [2, 13]

            Нарушение лексической сочетаемости может быть вызвано контаминацией внешне похожих словосочетаний. Например, говорят: удовлетворять современным потребностям, смешивая сочетания удовлетворять требования и отвечать потребностям. (16)

            Небрежное отношение к языку может стать причиной речевой недостаточности – случайного пропуска слов, необходимых для точного выражения мысли: “Дирекции надо стремиться от этого равнодушия” (пропущено: избавиться). (17)

Нередко в результате пропуска слова происходит подмена понятия. Например: “Куйбышевский речной порт производит мужчин на постоянную работу портовыми рабочими” (пропущено: набор). [2, 18]

Недостаточная информативность предложения, в котором опущены нужные слова и словосочетания, особенно часто приводит к абсурдности высказывания, что можно было наблюдать в «застойные времена», когда наши газеты печатали многочисленные репортажи о «победах и завоеваниях» при выполнении пятилетних планов. Например: “В эту смену, между 16 и 20 часами, и был выработан тысячный миллиард советских энергетиков.” Из такого сообщения непросто восстановить истину; в действительности речь идет о том, что советские энергетики, работавшие в вечернюю смену, дали стране тысячный миллиард киловатт-часов электроэнергии. [2, 19]

1.3  Стилистически неоправданное употребление синонимов, антонимов.

Обилие синонимов в русском языке требует особенно внимательного отношения к слову. Не владея синонимическими богатствами родного языка, пишущий не может сделать свою речь выразительной, точной. Бедность словаря приводит к частому повторению слов, к тавтологии, к употреблению слов без оттенков их значения.

Для автора и редактора важно не столько то, что объединяет синонимы, сколько то, что их разъединяет, что позволяет отличать друг от друга соотносительные речевые средства, потому что из многих близких по значению слов необходимо выбрать единственное, которое в данном контексте будет лучшим. Причиной стилистических  погрешностей слога часто становится неудачный выбор синонима. Например: Екатерина была поставлена на престол. Лучше было бы сказать: Екатерина была возведена на престол.

Нередко в случае неточного выбора синонима нарушается лексическая сочетаемость. Например: Старый моряк вышел на прогулку в своем нарядном кителе. О кителе лучше сказать парадный. Причиной лексических ошибок в рассмотренных предложениях являются не синонимы как таковые, а неумение использовать выразительные возможности синонимии. [2, 32]

Использование антонимов в речи должно быть стилистически мотивировано. Неуместное употребление антонимов затрудняет восприятие фразы. Например: Ответ Пухова был худшим из худших.

Анализируя употребление антонимов в речи, иногда можно столкнуться с ошибками в построении антитезы, например: Эта книга охватывает все. Это книга о рождении и смерти, о любви и радости, о ненависти, страданиях и горе. Автор нарушил последовательность перечисления, лишив речь стройности. Приём антитезы требует четкости в сопоставлении контрастных понятий: после слова любовь следовало поставить его антоним ненависть, рядом со словом радость – горе, упомянув о страданиях, автору нужно было дать к этому слову антоним или исключить «выпадающие» из антитезы существительное.

Употребление антонимов оправдано в том случае, если оно действительно отражает диалектическое единство противоположностей окружающей жизни. Но иногда игра слов, построенная на антонимах, не отражает реального противопоставления  и воспринимается как своего рода трафарет. Например, в заголовках газетных статей «Большие беды малого кино».

Стилистической погрешностью слога могут стать и неудачные оксюмороны. Например: «Теплая метель» - в статье рассказывается о том, как во время стихийного бедствия люди были окружены вниманием и заботой. Автор стремится провести параллель между теплой заботой и…метелью. Нелогичность подобных заголовков очевидна.

Еще больший ущерб наносит немотивированный оксюморон, случайно «проявляющийся» в результате соединения несовместимых понятий. Например: При наличии отсутствия необходимых материалов трудно наладить работу. Причиной неуместного комизма высказывания  порой становится и невольный каламбур, который может возникнуть в результате не замеченной автором антонимии многозначных слов, что порой придает речи двусмысленное звучание. Например: Старый портфель отца был еще новый. Здесь использовано слово старый в значении «существующий с давнего времени», а слово новый – в значении «прочный». Но оказавшись почти рядом, эти прилагательные «столкнулись» в значениях «испорченный от употребления» и «не бывший в употреблении», что сделало фразу абсурдной. [2, 40]
1.4 Лексические ошибки, вызванные смешением паронимов.

Очень часто в речи наблюдается смешение паронимов, что приводит к грубым лексическим ошибкам. Например: Вы уже ходили вешаться?

Смешение паронимов может вызвать нарушение лексической сочетаемости (красивая и практическая обувь (надо: практичная); напрягая последние усилия (надо: силы). [2, 55]

Следует упомянуть о неправильном употреблении в речи однокоренных слов, которые нельзя назвать паронимами в строгом значении термина. Например, иногда не различают слова улыбающийся – улыбчивый, рекомендованный – рекомендательный  (первые слова в подобных парах – причастия, вторые – прилагательные). Например: Близорукость может продолжать увеличиваться в течение всей жизни – это прогрессивная близорукость (надо: прогрессирующая).

Грубые лексические ошибки в речи могут быть вызваны ложными ассоциациями, которые часто возникают под влиянием парономазии. Так, иногда путают слова статут и статус, апробировать (лат. approbare), что означает «дать официальное одобрение на основании испытания, поверки», и опробовать (родственное слово – проба) – «подвергнуть испытанию до применения». [2, 56]

1.5  Смешение стилей.

Стилистическую оценку употреблению в речи слов с различной стилистической окраской можно дать лишь имея ввиду конкретный текст, определенный функциональный стиль, так как слова, необходимые в одной речевой ситуации, бывают неуместны в другой.

Серьезным стилистическим недостатком речи может стать введение публицистической лексики в тексты непублицистического характера. Например: Совет жильцов дома №35 постановил: возвести детскую площадку, имеющую огромное значение в деле воспитания подрастающего поколения. Публицистическая лексика и фразеология в подобных текстах выступают как чуждый стилевой элемент (можно было написать: Совет жильцов дома №35 постановил построить площадку для детских игр и занятий спортом).

В научном стиле ошибки возникают из-за неумения автора профессионально и грамотно использовать термины. В научных произведениях нецелесообразна замена терминов словами близкого значения, описательными выражениями. Например: Гидрантная муфта с управлением, приводимым в действие воздухом при помощи грузоупорной рукоятки оператора, была сконструирована… (надо: гидрантная муфта с пневматической системой управления…)

Увлечение терминами и книжной лексикой в текстах, не относящихся к научному стилю, может стать причиной псевдонаучности изложения. Например, в педагогической статье читаем: Наши женщины, наряду с работой на производстве, выполняют и семейно-бытовую функцию, включающую в себя три составляющих: детородную, воспитательную и хозяйственную. А можно было проще написать: Наши женщины работают на производстве и много внимания уделяют семье, воспитанию детей, домашнему хозяйству.

Причиной стилистических ошибок в книжных стилях может стать неуместное употребление разговорных и просторечных слов. Их использование недопустимо в официально-деловом стиле, например, в протоколах совещаний: Установлен действенный контроль за рачительным расходованием материалов на ферме. Эту фразу можно выправить так: Строго контролировать расходование кормов на ферме. [2, 69]

1.6 Устаревшие слова.

Лексика, переставшая активно использоваться в речи, забывается не сразу. Какое-то время устаревшие слова еще понятны говорящим. Такие слова переходят в состав лексики пассивного запаса, они приводятся в толковых словарях с пометкой (устар.).

В составе архаической лексики выделяются историзмы и архаизмы. К историзмам относятся слова, представляющие собой названия исчезнувших предметов, явлений, понятий (кольчуга, гусар).

Архаизмы представляют собой названия  существующих вещей и явлений, по каким-то причинам вытесненные другими словами, принадлежащими к активной лексике (ср.: вседневно – всегда, комедиант – актер).

Употребление устаревших слов без учета их экспрессивной окраски становится причиной грубых стилистических ошибок. Например: Спонсоров в интернате привечали с радостью. Слово привечать даже не включено  в «Словарь русского языка» С.И.Ожегова, в «Толковом словаре русского языка» под ред. Д.Н.Ушакова оно дается с пометой (устар., поэт.). [2, 90]
1.7 Заимствованные слова.

Русский язык всегда был открыт для пополнения лексики из иноязычных источников. Заимствования из древних языков (греческого, латинского), тюркизмы, галлицизмы, слова из голландского, немецкого и др. осваивались русским языком в разные исторические эпохи, не нанося ущерба его национальной самобытности.

В конце 80-х-90-е годы  особенно сильно увеличился поток иностранных слов в русский язык в связи с изменениями в сфере политической жизни, экономики и культуры общества. Насколько это изменит облик русского языка, обогатит его или «испортит», покажет время. Оно определит и судьбу тех или иных заимствований, которые будут одобрены или отвергнуты лингвистическим вкусом эпохи. [2, 103]

Злоупотребление заимствованными словами, имеющими ограниченную сферу использования, нежелательно в художественных текстах. Не следует употреблять заимствованные слова если у них есть русские эквиваленты, точно передающие их значение. Например, реклама расхваливает квалитетную женскую обувь (почему не качественную?). Непонятные иноязычные слова неуместны в заголовках  газетных статей. Например: «Ошибка киллера». Грубые лексические ошибки возникают при употреблении этих слов без учета их значения. Например: «Продаем парадоксальные итальянские светильники» (реклама в газете).

С употреблением заимствованных слов может быть связана и речевая избыточность. В этом случае рядом с иноязычным словом используется русское, очень близкое по смыслу, а иногда и дублирующее его значение. Так возникают сочетания единый монолит, инициативное начинание. Вдумчивое отношение к заимствованным словам, использование их в соответствии с точным значением и стилистической окраской поможет избежать лексических ошибок в речи.
1.8 Фразеологизмы.

Важнейшей особенностью фразеологизмов является их воспроизводимость: они не создаются в процессе речи, а используются такими, какими закрепились в языке. Фразеологизмы всегда сложны по составу, они образуются соединением нескольких компонентов (попасть впросак, вверх тормашками).

Фразеологизмы характеризует постоянство состава. В обычных словосочетаниях одно слово можно заменить другим, фразеологизмы такой замены не допускают. Никому не придет в голову вместо «кот наплакал» сказать «кошка наплакала». [2, 114]
Незнание точного значения фразеологизма, его лексико-грамматического состава, сферы употребления, невнимательное отношение к образной природе фразеологизмов приводят к речевым ошибкам, которые по существу не отличаются от аналогичных речевых ошибок при использовании отдельных слов. 

Использование фразеологизма с определенной стилистической окраской может вступить в конфликт с содержанием и стилем произведения. Например: Он метался, искал спасения. Придумал трогательную историю в свое оправдание, но она прозвучала как лебединая песня этого прожженного негодяя. Фразеологизм  лебединая песня,  в котором заключена положительная оценка, сочувственное отношение к тому, о ком говорится, стилистически неуместен в данном контексте. Встречаются немотивированное расширение состава фразеологизма в результате употребления уточняющих слов. Например: Со всех своих длинных ног она бросилась бежать. Наблюдается неоправданное сокращение состава фразеологизма  в результате пропуска его компонентов. Так, пишут: это усугубляющее обстоятельство (вместо усугубляющее вину обстоятельство). Ошибочно усеченные фразеологизмы теряют смысл, употребление их в речи может приводить к абсурдности высказывания. Например: Успехи этого ученика желают много лучшего (вместо: оставляют желать много лучшего). [2, 126]

Рассматривая стилистические ошибки, связанные с неправильным употреблением фразеологизмов, следует коснуться и тех случаев, когда в речи возникают невольные каламбуры из-за того, что говорящий использует слова в их прямом значении, но слушатели воспринимают их сочетание как образное выражение фразеологического характера, так что высказыванию придается совершенно неожиданное значение. Например, взволнованный оратор говорит о беспорядках на строительной площадке: Трижды записывали в протоколе решение о необходимости зарезервировать для полигона шифер, а пришло время – крыть нечем. На фоне эмоционально окрашенного высказывания последние два слова воспринимаются не в прямом смысле, а как фразеологизм, означающий «нечего сказать в ответ, нечего возразить». Таким образом, фразеология, являясь источником образности и выразительности речи, может создавать и значительные трудности при невнимательном отношении к слову. [2, 129
1.9 Стилистически неоправданное употребление тропов.

Слова, употребленные в переносном значении с целью создания образа, называются тропами. Тропы придают наглядность изображению тех или иных предметов, явлений. (Грузовая туча курилась пепельным дымом и быстро опускалась к земле.)

Употребление тропов может стать причиной разнообразных  речевых ошибок. Неудачная образность речи – довольно распространённый недостаток стиля авторов, которые плохо владеют пером.

Высокопарное звучание металогической речи, создающее ложный пафос и неуместный комизм, не так давно был отличительной чертой публицистического стиля. В небольших заметках, имеющих строго информативное назначение, писали: Монтажники пересекли экватор монтажных работ. Искажает смысл высказывания неуместное употребление единственного числа вместо множественного: Стюардесса посмотрела на меня нежным глазом и пропустила вперед. Это наводит на мысль, что у стюардессы был только один глаз.

Серьезный недочет методологической речи – противоречивость тропов, соединенных автором. Используя несколько метафор, эпитетов, сравнений, пишущий должен соблюдать единство образной системы, чтобы тропы, развивая авторскую мысль, дополняли друг друга. Несогласованность их делает речь нелогичной: Молодая поросль наших фигуристов вышла на лед (поросль не ходит). Человек – чистая доска, на которой внешнее окружение вышивает самые неожиданные узоры (на доске можно рисовать, но не вышивать, а вышивают по канве, да и сравнение человека с доской не может не вызвать возражения). [2, 149]

Разрушение образного значения тропа как речевая ошибка приводит к неуместному каламбуру, создает неясность высказывания: Подземные богатыри в четвертом квартале вышли на более высокие рубежи (читатель может подумать, что теперь шахтеры будут добывать уголь в новых, более «высоких» пластах).
1.10 Стилистика частей речи.

При стилистическом подходе к частям речи на первый план выдвигается изучение их использования в различных стилях и функционально-смысловых типах речи, определение стилистической активности тех или иных лексико-грамматических разрядов и отдельных грамматических категорий имен существительных, прилагательных, числительных, местоимений, глаголов, наречий.

При употреблении имен существительных встречаются всевозможные речевые ошибки. Неправильно употребляются вариантные формы падежных окончаний существительных: Авторы пишут о неоплатном долгу каждого перед матерью…(следовало: долге). Может быть стилистически не оправдано предпочтение формам женского рода личных существительных, имеющим разговорно-просторечную окраску: Выступила лауреатка второй премии Мицуко Ухидо. Нельзя заменять соответствующие формы рода и числа существительных просторечными вариантами: Набив мешок отборной шишкой, Потапов сбросил его с вершины могучей кедры (следовало: шишками (мн.ч.), кедра (муж.р.). [2, 237]

Самой распространённой ошибкой при употреблении имен прилагательных является неправильное образование степеней сравнения: в этом случае соединяют простую форму сравнительной степени и элемент сложной – слово «более» (более лучший, более худший), возникает плеонастическое сочетание, которое подлежит стилистической правке: Более худший показатель характеризует финансовое положение населения в 1996 году. – Более высокий показатель характеризует… Или: финансовое положение населения в 1996 году несколько улучшилось.  Плеонастические сочетания при употреблении прилагательных в сравнительной и превосходной степени свидетельствует о крайне низкой культуре речи. Например: Нет ничего более худшего, чем невежество. [2, 255] При использовании имен прилагательных возможны ошибки в образовании кратких форм: Этот призыв и в настоящее время действенен. Предпочтительнее – действен.

Употребление в речи имен числительных вызывает немалые трудности. Встречаются ошибки в их склонении: Этим лицам разрешено совместительство, лишь бы общая сумма не превышала триста рублей (надо: трехсот). Смешение основ мужского и женского рода числительного «оба – обе»: Палки о двух концах, его били обеими (вместо: обоими, имеется ввиду концами). Иногда по ошибке собирательные числительные соединяются с существительными женского рода: Четверым молодым работницам присвоен очередной профессиональный разряд (четырём работницам). [2, 269]

Нередки ошибки в выборе падежной формы числительного в словосочетании с одушевленными существительным, которые требуют стилистической правки: 1. Комбат не мог рассказывать об этом спокойно: скольких товарищей он потерял в бою! -  …сколько товарищей он потерял в бою!   2. За весь день мы поймали лишь два рака и три линя. - …поймали двух раков и трёх линей.  Категория одушевленности проявляется только при употреблении числительных два, три, четыре при указании на живые существа. Поскольку в письменной речи числительные часто передаются цифрами, следует особенно внимательно «озвучивать» тексты такого рода. Об этом надо помнить дикторам радио и телевидения, а также редакторам, говорящим материалы с числительными для передачи в эфире.

При функционально-стилевой характеристике местоимений прежде всего обращает на себя внимание их особая употребительность в разговорной речи. Для устной формы общения требование абсолютной точности не  является столь обязательным, как для письменной. Непосредственный контакт участников диалога, его ситуативная восполняемость, возможность использования говорящими предситуации, которая определяет тему и является своеобразным «прологом» к высказыванию, - все это позволяет использовать местоимения в разговорной речи несравненно чаще, чем в книжной. [2, 271]

Использование в речи местоимений требует особого внимания автора и редактора, так как неумелое обращение с этой частью речи может стать причиной двусмысленности и комизма высказывания (Боясь грозы, старушка спрятала голову под подушку и держала её там до тех пор, пока она не кончилась.). Местоимения обычно указывают на употребление ранее в тексте существительные, стоящие в той грамматической форме рода,  числа. При этом в предложении не должно создаваться условий для ошибочного осмысления местоимений. Из контекста должно быть ясно, какое именно существительное заменяется местоимением. В наших примерах это требование не выдержано.

Для устранения таких ошибок нужно изменить порядок слов (Пришло письмо на судно. Скоро оно снялось с якоря.).

Рассмотрим несколько примеров стилистической правки предложений, в которых причиной речевых ошибок стали местоимения. 1. выросло целое поколение, для которых война – история. --  …поколение, для которого война – история.  2. Поле соседа для нас  не чужое, и мы поможем им поднять культуру земледелия. --  Поле соседа для нас не чужое, и мы поможем колхозникам «Восхода» поднять культуру земледелия.   Как видим, наиболее универсальный способ стилистической правки в подобных случаях – замена местоимения соответствующим именем существительным. [2, 287]

В результате авторской небрежности порой возникает неоправданная замена одного местоимения другим: Мы провели это время без никакой пользы. (надо: без всякой пользы). Ошибки возникают в результате неправильного выбора притяжательных местоимений: Врач попросил сестру взять в лаборатории свой анализ крови (его анализ или её?) – возвратно-притяжательное местоимение порождает двусмысленность, если в предложении два реальных субъекта (врач и сестра). Таким образом, небольшая группа слов, выступающих в русском языке в роли местоимений, может стать причиной досадных речевых ошибок, устранение которых требует пристального внимания автора и редактора.

Из всех частей речи глагол выделяется лингвистами как самая сложная и самая емкая. А.Н. Толстой писал: «Движение и его выражение – глагол – являются основой языка. Найти верный глагол для фразы – это значит дать движение фразе.» [Толстой А.Н. Собрание сочинений: в 10 т. – М., 1961. Т. 10. С. 212]

При стилистической правке рукописей редактор замечает ошибки в образовании личных форм глагола: Моль угнездяется моментально (надо: может угнездится моментально). Особого внимания требует употребление временных форм глагола. Так, стилистически не мотивировано использование глагола в прошедшем времени в предложении: У носорога всегда имелся запас жира на суровое время года в форме огромного нароста на загривке. Стилистическая правка: На загривке у носорога есть огромный нарост, это запас жира, который помогает ему пережить бескормицу.

Очевидны ошибки, связанные со случайной заменой форм прошедшего времени глагола формами настоящего времени в таких предложениях: Традиционной техникой стенных рукописей была фреска, на которой краски наносятся (наносились) на сырую штукатурку. [2, 329] Особого внимания требует употребление возвратных глаголов. Обращение к ним бывает необоснованным: За эти годы уже начал писаться второй дневник.

При употреблении причастий встречается неправильный выбор их временных форм, а иногда и видовых форм: Вспоминая первое выступление нашей фронтовой концертной бригады, состоящей из артистов драматического театра (следует: состоявшей); Грязь в город несут тракторы и грузовики, въезжающие на асфальт с  просёлочных дорог, и машины, остановившиеся на обочине (надо: останавливавшиеся). Как видно из последней правки, недопустим разнобой видо-временных форм причастий, употребленных в одном предложении (въезжающие – значит, и останавливающиеся, а не остановившиеся). Иногда ошибки связаны с неправильным образованием причастий: человек, привыкнувший ко всеобщему вниманию (вместо: привыкший).

При употреблении деепричастий возможны ошибки в их образовании: Заметя волнение собеседника … (следует: заметив). Если несколько деепричастий оказываются в одном предложении, не исключены ошибки при сочетании форм разного вида: Определив эти величины и измеряя силу тяжести на различных широтах, мы определим по формуле и сжатие Земли. Стилистическая правка: Определив эти величины и измерив силу тяжести…  При употреблении деепричастий нельзя не учитывать их грамматических особенностей и стилистических функций речи.

Стилистическое значение наречия определяет его грамматическая природа как слова, обозначающего признак действия, состояния, качества и выступающего в роли обстоятельства, примыкающего к глаголу, прилагательному, наречию, предикативному слову и реже к существительному. Указывая на признак признака, эта часть речи выполняет изобразительную роль, предоставляя в распоряжение писателя богатую палитру языковых красок. [2, 333]  Анализируя употребление авторами наречий, редактор устраняет ошибки в образовании форм сравнительной степени: С этим заданием он справился ловчее ( ловче; возможны варианты: Это задание он выполнил ловко, не так, как предыдущее.) Встречаются плеонастические сочетания при образовании сравнительной степени наречий плохо, хорошо, свидетельствующие о низкой речевой культуре пишущего (или говорящего): В посткоммунистической России жить стало ещё более хуже (надо: еще хуже).

Как видим, при употреблении наречий нередки такие же ошибки, как при употреблении прилагательных, и прежде всего это плеонастические сочетания при образовании сравнительной степени. [2, 342]

2.  Коммуникативные неудачи.

Языковая данность «речевое общение» во многом формирует­ся неязыковыми факторами и конструирует внеязыковые сущности: отношения, действие, состояние, эмоции, знания, убеждения и т. д. Поэтому и успешность речевого общения, и неудачи далеко не всегда зависят от выбора говорящими языковых форм.

Коммуникативные неудачи — это недостижение инициато­ром общения коммуникативной цели и, шире, прагматических устремлений, а также отсутствие взаимодействия, взаимопони­мании и согласия между участниками общения.

Линейное развертывание диалога (или полилога) обусловлено разнопорядковыми, но в то же время взаимосвязанными фактора­ми, лингвистическими и экстралингвистическими процессами. Поэ­тому поиск причин коммуникативных неудач должен вестись в раз­ных сферах: в социально-культурных стереотипах коммуникантов, в их фоновых знаниях, в различиях коммуникативной компетен­ции, в психологии пола, возраста, личности. Кроме того, естествен­но, негативное влияние на исход речевого общения могут оказы­вать дистантностъ участников, присутствие посторонних лиц, об­щение через записки, письма, пейджер, по телефону. Большую роль играют все особенности развития речевой ситуации, вплоть до со­стояния коммуникантов и их настроения. [3, 68]

Кажущаяся неосязаемость слагаемых речевого общения тем не менее позволяет выделить следующие неблагопри­ятные факторы, приводящие к коммуникативной неудаче.

1.Чуждая коммуникативная среда сводит усилия участников общения на нет,  так как в такой среде царит дисгармония, отсутствует настроенность собеседников на феноме­нальный внутренний мир друг друга. В диалоговом общении при посторонних лицах собеседники чувствуют дискомфорт, мешающий им осознать себя в данной ситуации и определить тональность своего речевого поведения. Малая степень знакомства может усугубить дискомфортность и затруднит поиски «общего языка». В такой не­благоприятной ситуации может оказаться студент, пришедший в гости к своему сокурснику в общежитие; подруга, навестившая по­другу на ее работе. Вне зависимости от коммуникативного намере­ния затруднено социальное взаимодействие, невозможна в полной мере «подача себя» в том или ином свойстве. Положение может ос­ложняться отвлекающими моментами, вмешательством третьих лиц, вынужденными паузами, отвлечением от разговора по разным об­стоятельствам. При полилоге в чуждой коммуникативной среде не­возможно добиться согласия в беседе на любые темы из-за социаль­ных, психологических различий, разницы в образовании, понимании нравственных норм, из-за разных интересов, мнений, оценок, зна­ний собеседников.

Неполный речевой контакт может проявляться в низком темпе обмена репликами, высказываниях невпопад, неуместных шутках и эмоциональных реакциях (например, в иронии вместо сочувствия), неправильной интерпретации реплик.

2.Серьезным основанием для отчуждения участников разго­вора может быть нарушение паритетности обще­ния. В данном случае также имеет место нарушение правила со­лидарности, кооперации собеседников. Это проявляется в доминировании одного из участников разговора: начиная с инициальной реплики один и тот же человек выбирает тему разговора, задает вопросы, перебивает собеседника, не дожидаясь сигналов воспри­ятия и правильной интерпретации сказанного, превращая таким образом диалог в монолог. При этом определяющую роль играют такие факторы, как психологические черты участников общения, социальный статус, эмоциональные отношения, культурные навы­ки. Ср. роль частицы «что» в вопросе: Ты, что, с нами пойдешь?

Коммуникативные замыслы собеседников не будут осущест­влены, не возникнет согласие, если живое речевое общение будет ритуализованно. В ритуализованной реплике все прагмати­ческие характеристики речи (кто — кому — что — почему — за­
чем) нивелируются: нарушается правило искреннего доброжела­тельного отношения к собеседнику, т. е. этические нормы, а также имеет место употребление «набора слов» к случаю. Говорящий не проверяет «ценность» своего высказывания по вниманию слушателя, его соучастию в разговоре, в создании содержательной канвы общения [28, 39]. Конструкции-клише типа: Это мы уже проходили, расхожие суждения, безапелляционные высказывания — все это сужает сферу возможного употребления слов, практически ог­раничивая ее шаблонными выражениями, в которых нет динамики чувства-мысли. В ритуализованных высказываниях (и диалогах в целом) нарушена живая нить разговора — связь говорящего и слу­шающего: «я говорю», «тебе говорю»; адресат лишен возможности слышать открыто выраженную аргументацию, а говорящий скры­вает свое мнение под «известным» мнением «всех». [3, 69]

4. Причиной нарушения контакта с собеседником и прекраще­ния разговора может быть неуместное замечание в адрес слушателя по поводу его действий, личностных качеств, ко­торое может быть истолковано как недоброжелательное отношение говорящего (нарушение правила кооперации, солидарности). Ср. широкое понимание неуместности у Цицерона: «Кто не считается с обстоятельствами, кто не в меру болтлив, кто хвастлив, кто не считается ни с достоинством, ни с интересами собесед­ников и вообще кто несуразен и назойлив, про того говорят, что он «неуместен» [Цицерон. Эстетика: Трактаты. Речи. Письма. М., 1994, С. 229]. Существуют разные приемы введения в диалог текст замечания «не по делу». Ср. гиперболу: (разговор с ребенком) — Не бери в рот грязь всякую! — Это не всякая, это куколкин чайник. 

Неуместность может быть вызвана неспособностью говоряще­го уловить настроение собеседника, определить ход его мысли. Это характерно для разговоров между малознакомыми людьми. В ини­циальной реплике нередки случаи употребления личных и указа­тельных местоимений в расчете на то, что слушатель знает, о чем идет речь. Например: Они всегда так после курсов (попутчик свое­му соседу в автобусе). -- Кто? -- Водители, говорю, неопытные. Дергает с места, поворот не отработан. — А... Ясно, что ход мыс­лей слушателя был .не такой, как у инициатора разговора. Отсюда — непонимание. Такая речь социально маркирована, кроме того, это характерно для женской речи.

Несовпадение социокультурных особенностей участников об­щения также может повлечь за собой неуместные фразы, приводя­щие к коммуникативному провалу. Ср. юмористический финал диа­лога, приведенного в статье Н. Н. Трошиной: «Коммерсант Майсль приезжает из Черновцов в Вену. Вечером он хочет пойти в Бургтеатр. Он спрашивает в кассе театра: «Ну, что у вас сегодня на сце­не?»  -«Как вам будет угодно». — «Отлично! Пусть будет «Короле­ва чардаша» [41, 89]. Если читатель знает, что Бургтеатр — это драматический театр и что «Как вам будет угодно» — пьеса Шекс­пира, то коммуникативная неудача коммерсанта будет очевидна. [3, 70]

5. Непонимание и недостижение собеседниками согласия мо­жет быть вызвано целым рядом обстоятельств, когда коммуника­тивные ожидания слушателя не оправдываются. И если устране­ние причин неудачного общения, лежащих в сфере социокультур­ных стереотипов, фона знаний, психологических пристрастий (при­ятие / неприятие действий или черт характера собеседника), в прин­ципе невозможно, то непонимание, вызванное низким уровнем языковой компетенции, преодолимо. Ср. диалог в трамвае между мате­рью и дочерью, приехавшими в Москву из пригорода. Дочь: Даже хорошо, что я не поступила в техникум в Москве, а то бы каж­дый день ездила туда-сюда. — Мать: А вечером приезжала бы на бровях. — Дочь: Почему на бровях? — Мать: Ну уставала бы очень. — Дочь: А почему «на бровях»-то? — Мать: Так говорят... (не знает, как объяснить). Мать не знает значения выражения «на бровях» — «прийти, дойти, приползти (прост.) — о пьяном: с тру­дом, еле-еле добраться» [Ожегов С., Шведова Н. Толковый словарь русского языка. М., 1992. С. 58], поэто­му употребляет выражение не к месту; дочери кажется, что она вообще никогда не слышала этого выражения. Здесь налицо типич­ный случай невысокой степени владения языком: употребление ус­тойчивых выражений не к месту, незнание точного значения слова.

Другой тип ошибочного понимания или непонимания связан с неясностью для слушателя слов с абстрактным значением или слов-терминов, соответствующих специальным областям зна­ний. Так  например, в ходе полилога (три участника разговора, кол­леги, двое  с университетским образованием) один из собеседников взглянул на часы и начал прощаться: «Мне с вами хорошо... Однако время не дремя, мне еще сегодня нужно заехать в одно место по делу... «Мы встретимся снова! (строчка из популярной песни). — 2-й уч.: Танюш, не исчезай. — Куда я денусь, мы софеноменальны — 3-й уч.: Чего, чего? Софенсшенальны? Не понял» Слово софеноменальны оказалось своего рода лакмусовой бумагой для определения мира знаний третьего участника полилога.

Дискомфорт общения, неправильная интерпретация и отчуж­дение возникают в случае неправильной линейной организации вы­сказывания. Синтаксические ошибки в согласовании, нанизывание падежей, усеченные предложения, недоговоренность, перескакива­ние с одной темы на другую, пусть и близкую, — все это вызывает напряженность внимания и неосуществление коммуникативных ожи­даний слушающего. Ситуация усугубляется быстрым темпом речи, паузами обдумывания (запинками). Если при этом говорящий ин­формирует слушателя по теме, известной ему, то слушателю при­ходится проделывать большую «работу» по домысливанию общей картины, а если тема сообщения неизвестна адресату, то говоря­щий рискует оказаться непонятым. Иллюстрацией подобных ком­муникативных неудач может служить диалог между двумя школь­никами, когда один из них рассказывает приятелю о своих впечат­лениях по поводу увиденного вчера боевика. А.: Он как жахнет его ... Ну я вообще ... — Б.: Кто? Кого? — А.: Ну этот, который внача­ле ... — Б.: А тот? — А.: А что тот? Тот больше не лез ...

В обыденной речи неполнота высказываний и их контамина­ция (наложение) «расшифровывается» с помощью интонационного рисунка реплики и сопутствующих обстоятельств. Однако не сле­дует забывать, что языковое осмысление одних и тех же событий и фактов у разных людей различно, индивидуальна и манера речевого «сжатия», эллиптирования, поэтому попытки слушателя извлечь смысл из услышанной фразы могут быть на­прасными. Ср. приведенный в повести И. Грековой «Кафедра» диа­лог Дарьи Степановны (домработницы) с профессором Николаем Николаевичем (Энэн): «Особое своеобразие речи Дарьи Степанов­ны придавали провалы и зияния, от которых многие фразы стано­вились каким-то ребусом... Собеседник — не дурак же он! — сам должен был понимать, о чем речь. В эту априорную осведомлен­ность каждого о ходе ее мыслей она верила свято...

Больше всего любила передачу «Человек и закон». Невнима­ния профессора к этому зрелищу понять не могла, осуждала:

—- Все с книжками да с книжками, вот и прозевали. Про шпа­ну шестнадцать тридцать. Жене восемь лет, наточил ножик — раз! Ее в реанимацию, три часа, умерла.

-   Восемь лет жене? — с ужасом спрашивал Энэн.

-   Все вы понимаете, слушать не хотите. Не жене, а ему во­семь лет. Мало. Я бы больше дала.» [Ширяев Е.Н., Когда слова излишни. // Русская речь. 1982. № 1, С. 68]

К коммуникативной дисгармонии и непониманию может при­вести различие схем поведения участников диалога, что находит отражение в несвязности (фрагментарности) частей диалога, в не­реализованной коммуникативной валентности реплик, неоправдан­ных паузах.

Заключение.

Каким же требованиям должна удовлетворять наша речь в целом? На этот вопрос хорошо ответил М.И. Калинин, выступая в 1943 году перед агитаторами-фронтовиками: «Агитатор должен передать свою мысль ярко, чтобы она произвела впечатление, и именно такое, какое хочет агитатор. В то же время вы должны изложить мысль коротко… Мысль должна быть ясной для слушателя и понятной каждому из них.»

Эти рекомендации относятся не только к ораторской речи, такими качествами должна обладать всякая хорошая речь (устная и письменная).

Итак, речь должна быть:

разнообразной – не повторяющейся без необходимости одно и то же слово или выражение;

выразительной – использующей образные средства, фразеологизмы и крылатые слова, пословицы и поговорки, метафоры и сравнения и т.п.;

точной – употребляемые слова и выражения должны называть именно то, о чем мы действительно хотим сказать;

логичной – последовательной (последующее вытекает из предыдущего);

краткой – экономной, не содержащей ничего лишнего;

ясной – четко формулирующей передаваемую мысль;

доступной – выраженной в понятной форме, известными словами.

Надо стараться, чтобы речь в наибольшей мере отвечала всем перечисленным требованиям: только так можно выработать навык культуры выражения своих мыслей.  И необоснованны жалобы, которые часто приходится слышать: « Я знаю, что надо сказать, а вот как сказать – не знаю.» Еще Н.Г. Чернышевский заметил: «Что неясно представляешь, то неясно и выскажешь; неточность и запутанность выражений свидетельствует только о запутанности мыслей.» Если вы затрудняетесь выразить свою мысль, продумайте еще раз все с самого начала; поймите все, что надо сказать, и нужные слова придут.

Помимо умения говорить (и писать) культура речи включает в себя еще одно необходимое свойство – умение выслушать собеседника, понять, что он хочет сказать (ведь в его речи уже содержится  зерно вашего ответа). И в этом  культура речи тесно связана с культурой ведения разговора, с культурой поведения, а значит, и с культурой человека в целом. [ 4, 16]


Библиография.

1.      Введенская Л.А., Павлова Л.Г. Культура и искусство речи. Ростов-на-Дону, 1999.

2.      Голуб И.Б. Стилистика русского языка. М., 2001г.

3.      Граудина Л.К., Ширяев Е.Н. Культура русской речи. М., 2002г.

4.      Детская энциклопедия. Т.11, М., 1976.