Понятие и виды источников иудейского права
Решая вопрос о понятии источника иудейского права, израильские авторы исходят из широко распространенного «в любой судебно-правовой системе» трехзначного значения термина «источник».
Это, прежде всего: а) «записанные источники права» (The literary sources of law, Die Erkenntnisquellen des Rechts, etc.), под которыми понимаются «все зарегистрированные источники, которые действуют в данной судебной системе», такие, например, как «сборники законов и постановлений» и др.; б) «Исторические источники права» (Historical Sources of Law, die historischen Quellen des Rechts, etc.), под которыми имеются в виду те источники, которые «в результате исторических процессов стали источником определенной правовой нормы» (например, нормы римского права, и др.). При этом поясняется, что «в широком понимании к историческим источникам можно причислить любой фактор – экономический, общественный, моральный, который повлек за собой образование определенных правовых норм»; и в) «юридические источники права» (Legal sources of law, Die Entstehungsquellen des Rechts, etc.), под которыми подразумеваются «источники становления и образования права». Речь идет о «тех источниках и путях, которые адаптируются самой судебной системой для придания законной силы определенной правовой норме».
Необходимо отметить, что в данном, равно как и в других аналогичных случаях, речь идет не только и даже не столько об источниках иудейского религиозного права, сколько – израильского светского, сионистского права. Ибо когда имеются в виду только источники религиозного иудейского права, то ситуация возникает несколько иная и представление об источниках несколько иное.
Дело в том, что будучи религиозным по своей природе и характеру правом, иудейское право имеет и соответствующие этой природе и характеру источники. С общетеоретической точки зрения они традиционно определяются израильскими авторами, с одной стороны, как «точно переданные слова Бога», а с другой, – как их «божественно вдохновленная интерпретация (толкование)». Первоначально иудейское право было устным правом, содержавшим в себе, по словам исследователей, целый ряд «иррациональных» установок и форм, связанных с поисками истины, таких, в частности, как испытание подозреваемых в совершении непристойных поступков огнем и водой, обращение в процессе рассмотрения судебных дел в поисках доказательств вины подозреваемого к «небесному голосу», и др. По мере своего развития иудейское право постепенно приобретало письменный характер и освобождалось от свойственных ему прежде «иррациональных особенностей». Согласно заключению специалистов в области иудейского права уже примерно к 100 г. «иррациональная» техника добывания судебных доказательств была заменена «рациональным способом правового мышления» и соответствующими ему методами добывания судебных доказательств. В результате такой эволюции иудейского права священные писания, отражавшие в себе многовековую человеческую мудрость, стали цениться в этом праве гораздо выше, нежели различные «небесные пророчества». В системе источников иудейского права они приобрели доминирующий характер и постепенно вышли на первый план.
Высокая значимость письменных источников иудейского права – священных писаний, как свидетельствует история, проявлялась самыми различными путями и постоянно сохранялась во все последующие времена. Даже в самые трагические периоды истории жизни еврейского народа, когда, как констатирует Иларион Киевский, под натиском «разбивших до основания и пленивших» Иерусалим римлян «иудейство с тех пор пало», их «закон как вечерняя заря угас», и сами иудеи были «рассеяны по странам, чтобы зло не пребывало вместе», – даже в это время высокая значимость этих источников, с учетом сложившихся обстоятельств, никогда не колебалась.
О каких конкретно источниках иудейского права, обобщенно именуемых священными писаниями, идет речь?
Имеется в виду прежде всего Библия (в переводе с греч. biblia, букв. – книги). Она представляет собой «сборник разновременных и разнохарактерных религиозных сочинений VIII в. до н.э. – II в. н.э.», включая мифы о сотворении мира, исторические повествования, записи различных, отражающих в себе разнообразные социальные, политические и этические воззрения, норм.
В известном словаре Вебстера поясняется, что под Библией следует разуметь: а) священную книгу христианства, состоящую из в равной мере признаваемых христианами Ветхого Завета и Нового Завета; б) священную книгу иудаизма, состоящую только из признаваемого иудеями Ветхого Завета; и в) «любое собрание священных писаний и книг, неразрывно связанных с постулатами той или иной религии». Например, вполне допустимо, по мнению издателей этого словаря, называть Коран «мусульманской Библией».
Наиболее полное представление о Библии как о священном писании и одновременно – как об источнике религиозного права содержится в «Толковой Библии». Со словом «Библия», говорится в этом произведении, у нас «соединяется представление об одной большой Книге, заключающей в себе все Священное Писание как Ветхого, так и Нового Завета». Однако в сущности это не одна книга, а «целый, строго определенный Церковью, сборник священных книг, написанных в разное время, в разных местах и с различными целями, и принадлежащих или богодухновенным (книги канонические), или только богопросвещенным мужам (книги неканонические)».
По своей структуре Библия распадается на две основные составные части: Ветхий Завет, в состав которого вошли священные Книги, «которые были написаны до пришествия Христа и лишь пророчески Его предызображали» и Новый Завет, состоящий из Книг, которые «возникли уже после пришествия в мир Спасителя». Ветхий и Новый Завет складывается из Книг, которые делятся на главы, а последние в свою очередь – на стихи.
В силу того, что иудейская религия признает в качестве священных книг только книги Ветхого Завета, последний зачастую называют «еврейской Библией». В христианской богословской литературе все ветхозаветные книги в зависимости от их характера и содержания подразделяются на три основные группы: книги «законоположительно-исторические», книги «пророческие» и книги «поэтическо-назидательные». О сути и содержании каждой из этих групп в значительной мере свидетельствует их название. Разумеется, в плане рассмотрения иудейского права под углом зрения его форм, или источников права особый интерес представляет первая группа священных книг – книги «законоположительно-исторические».
В иудейской религиозной литературе книги Ветхого Завета, так же как и в христианских богословских исследованиях, делятся на три части, хотя критерии такого подразделения и название этих групп книг разное. Так, в первую группу входят книги Моисея, центральное место в которых отводится законам и правилам жизнедеятельности иудеев. Эту группу священных книг чаще всего называют Пятикнижием Моисея или же Торой. В иудейской правовой системе Пятикнижие Моисея (Тора) выступает традиционно в качестве самостоятельного источника права.
Во вторую группу священных книг иудеи относят ранние более поздние книги пророков. Иудейское название данной группы книг – Небиим. Наконец, к третьей группе книг, согласно иудейской классификации, относятся все остальные священные книги под общим названием – Кетубим.
По свидетельству экспертов в области иудейского права до II в. до н.э. Пятикнижие Моисея (Тора) рассматривалось как одна книга. Позднее, «вероятно, по техническим причинам» (содержание книги не умещалось на одном свитке) книгу Моисея разделили на пять книг (свитков) с общим названием Пятикнижия. Каждая из них отличалась не только своим названием, но и содержанием. Так, книга под названием «Бытие» повествует о сотворении мира из хаоса, рождении человечества и «сынов Израилеевых». И хотя, как отмечают авторы, рассказ в «Бытии» начинается с момента сотворения мира и человека как такового, в конечном счете, он сводится лишь «к истории одного народа – израильтян, начиная с его мифического прошлого». Причем речь идет не только о бытии как таковом, но и о правилах (законах) проживания и общения иудеев друг с другом, складывающихся обычаях, традициях и прочих регуляторах их повседневной жизни.
Сказанное подтверждается как названием, так и содержанием всех остальных книг Пятикнижия. А именно – Книгой Исход, повествующей об исходе иудеев из Египта; Книгой Левит, рассказывающей о выделении из иудейского общества и признании привилегированного колена Левитов, в обязанности которого входило отправление ветхозаветного культа – жертвоприношения, религиозно-обрядовые очищения, религиозные праздники, теократические подати и т.п.; Книгой Числа, повествующей «об исчислении» иудейского народа, левитов, первенцев, станов передвижения и указывающей при этом на некоторые «богодарованные» иудеям через пророка Моисея законы; и, наконец, Книгой Второзакония, являющейся фактически повторением изложенных в прежних священных книгах законов.
Второзаконие, отмечают профессиональные толкователи Библии, «не есть кодификация каких-либо новых в отношении к изложенным в Книгах Исход, Левит, Числа законам постановлений». Оно представляет собой «нравственно-назидательное воспроизведение, в большинстве случаев, тех же законов, что записаны в означенных книгах». В юридической литературе Второзаконие зачастую рассматривается как самостоятельный источник иудейского права.
Особое внимание во Второзаконии уделяется таким регуляторам религиозной и обычной повседневной жизни иудеев, как заповеди, которые по своему характеру и содержанию подразделяются на два вида: заповеди устанавливающие обязанности человека перед богом и заповеди, регулирующие отношения людей друг с другом.
К числу первых относятся такие заповеди, которые: а) запрещают поклонение перед другими богами, кроме своего Бога. «Я Господь, Бог твой, который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства, – говорится в связи с этим в главе пятой Второзакония, – да не будет у тебя других богов пред лицом Моим»; б) требуют от иудеев не творить себе кумиров и не создавать других изображений. «Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху и что на земле внизу и что в водах, ниже земли», – назидается во Второзаконии; в) запрещают произносить имя Бога своего напрасно, «ибо не оставит Господь (Бог твой) без наказания того, кто употребляет имя его напрасно»; и г) обязывают святить день субботний. «Наблюдай день субботний, чтобы свято хранить его, – устанавливается во Второзаконии и тут же поясняется – шесть дней работай и делай всякие дела твои», а «день седьмой – субботу Господу, Богу твоему».
Ко второй группе заповедей относятся заповеди, гласящие-1) «Почитай отца твоего и матерь твою, как повелел тебе Господь, Бог твой, чтобы продлились дни твои, и чтобы хорошо тебе было на той земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе»; 2) не убивай; 3) не прелюбодействуй; 4) не кради; 5) «не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего»; 6) «не желай жены ближнего твоего и не желай дома ближнего твоего, ни поля его, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, (ни всякого скота его), ни всего того, что есть у ближнего твоего».
Не менее важное значение во Второзаконии, наряду с заповедями, авторами Библии и ее толкователями придается многочисленным и весьма разнообразным постановлениям и законам. «Вот заповеди, постановления и законы, – отмечается в связи с этим во Второзаконии, – которым повелел Господь, Бог ваш, научить вас, чтобы вы поступали так в той земле, в которую вы идете, чтобы овладеть ею».
С помощью «законов и постановлений» в иудейском обществе регулировались практически все сферы повседневной жизни и деятельности людей. Причем речь шла не только о нормах материального права – регуляторах общественных отношений, выражаясь современным языком, но и о нормах процессуального права.
С помощью последних устанавливался, например, порядок организации и деятельности иудейских судов, а также порядок, в случае возникновения тяжбы, ее судебного рассмотрения. «Если будет тяжба между людьми, – говорится в главе 25 Второзакония, – то пусть приведут их в суд и рассудят их, правого пусть оправдают, а виновного осудят».
Своего рода процессуальные нормы закрепляли порядок сбора и представления в суде свидетельских показаний и иных необходимых для принятия судебного решения материалов и доказательств. В частности, устанавливалось, что «если кто убьет человека, то убийцу должно убить по словам свидетелей; но одного свидетеля недостаточно, чтобы осудить на смерть».
Подобного рода процессуальные нормы закрепляли также порядок ответственности и порядок исполнения различных наказаний. Например, отдельно в законе предусматривалось, что «если виновный достоин будет побоев, то судья прикажет положить его и бить при себе, смотря по вине его, по счету». В законе особо подчеркивалось, что «отцы не должны быть наказываемы смертью за детей, а дети не должны быть наказываемы смертью за отцов; каждый должен быть наказываем смертью за свое преступление».
Законы и постановления, содержащиеся в Пятикнижии, включая естественно и те из них, которые составляют содержание Второзакония, в исследовательской литературе нередко называются «Законами завета» или «Законами Моисея». Последнее должно означать, что автором этих законов, по преданию исходивших от иудейского Бога Яхве, фактически является пророк Моисей.
Так традиционно считалось вплоть до XI в., пока известный еврейский философ Ибн Эзра (1092–1167) не высказал мысль о том, что на основании его исследований не все книги Ветхого Завета были написаны Моисеем. Подобные сомнения в более поздний период выражали Т. Гоббс, считавший Моисея автором лишь некоторых глав Второзакония; Б. Спиноза, называвший авторство Моисея «необоснованным и абсурдным»; и некоторые другие мыслители.
Однако, как бы там ни было, Законы Моисея в системе иудейского права всегда существовали и существуют и вместе с другими источниками или видами права формируют его религиозный характер и содержание.
Талмуд, религиозные традиции и обычаи, «наследие» и доктрина в системе источников иудейского права
Одним из важнейших источников иудейского права является Талмуд. В различных научных изданиях и словарях он определяется неодинаково. В одних из них обращается внимание на то, что это – собрание догматических по своему характеру религиозных, правовых и этических положений и текстов иудаизма, которые сложились в период с IV в. до н.э. и вплоть до V в. н.э. В других изданиях Талмуд рассматривается как «толкования и дополнения раввинов жидовских к Ветхому Завету». В третьих же работах он представляется как «собрание священных писаний, формирующих иудейское гражданское и религиозное право и подразделяющихся на две группы под названием Мишны (сами тексты) и Гемары (толкование этих текстов)».
Общим для всех этих и иных представлений о Талмуде как источнике иудейского права является то, что он, будучи собранием древних священных писаний, относящихся к периоду с IV в. до н.э. по V в. н.э., содержит в себе не только тексты этих писаний, но и тексты их раввинских толкований. В системе норм и догматов иудейского права последним, по мнению исследователей, придается, как правило, гораздо большее значение, чем первым. Кроме того, нередко под сомнение ставится положение об одинаковой юридической и религиозно-духовной силе отдельных норм и догматов, содержащихся в Библии (Ветхом Завете) и Талмуде. В последнем постоянно проводится мысль, отмечают авторы, «о превосходстве творений раввинов над творением, вдохновленным Богом». При этом в качестве доказательства приводятся такие подтверждающие правоту авторов положения-догмы, как: «Слова Талмуда более сладки, нежели слова Завета», «Грехи против Талмуда более тяжки, нежели против Библии», «Не должно иметь общения с тем, кто имеет в руках Библию, а не Талмуд» или «Сын мой, относись с большим вниманием к словам раввинов, чем к словам Завета».
С древних времен и вплоть до наших дней было осуществлено множество изданий Талмуда. В его первой части – Мишне было собрано огромное количество иудейских заповедей и сосредоточено множество «иудейских традиций, имеющих отношение к праву». Однако неизменным остается, что в структуре и содержании Талмуда как в количественном отношении, так и в качественном, в смысле – своего фактического приоритета в системе регулятивных средств и эффективности воздействия на общественные отношения превалирующими были и остаются раввинские толкования (Гемара).
По замечанию исследователей, раввинские толкования буквально наводнили по мере развития иудейского нрава Талмуд. Известно, пишет по этому поводу Д. Рид, что «все, что где бы то ни было, могло произойти или случиться в жизни еврея, регулировалось законами Талмуда: браки, разводы, имущественные сделки, коммерческие операции, вся жизнь, вплоть до мельчайших деталей одежды и туалета». И поскольку в повседневной жизни постоянно происходят непредвиденные события, «вопрос о том, что законно и что незаконно» в каждом случае приводит к бесконечным дискуссиям, «результатом которых были наводняющие Талмуд объемистые протоколы раввинских решений», – соответствующих толкований текстов заповедей.
Наряду с многочисленными и многотомными решениями раввинских судов данные, отчасти систематизированные толкования следует рассматривать в качестве важных источников иудейского религиозного права.
Высокую значимость этих источников израильские авторы объясняют тем, что хотя изначально, согласно замыслу творцов иудейского права оно «должно было охватывать и решать все возникающие в жизни иудейского общества проблемы», тем не менее, практика показала, что это невозможно было сделать раз и навсегда. В силу этого по мере изменения жизненных обстоятельств время от времени возникала необходимость вмешательства в процесс реализации этого права с целью его соответствующей корректировки как со стороны выполняющих академические функции религиозных кругов, так и со стороны применяющих это право раввинов. Раввинское толкование стало объективной необходимостью и жизненной потребностью боговерных иудеев.
Нередко оно заменяет сам текст иудейских богословных положений. Ибо даже тогда, когда раввинское толкование явно расходится с изначальным содержанием «библейских повествований и священных традиций», оно, тем не менее, сохраняет силу и влияние на поведение иудеев. При этом для объяснения и оправдания такого рода расхождений широко используется разработанная самими раввинами так называемая теория (идея) чрезвычайной власти, согласно которой в чрезвычайных условиях допускаете весьма широкое толкование сложившихся канонов, а сама раввинская власть осуществляется помимо обычных религиозных норм. Раввинское толкование в таких случаях, именуемых чрезвычайными, получает несомненное преимущество как перед подвергшимися толкованию библейскими текстами, так и перед соответствующими религиозными кормами.
Важными источниками иудейского права являются религиозные традиции и обычаи. Они сложились в течение многих столетий существования иудейского права и продолжают оказывать на него, а вместе с ним и на израильское светское право, значительное влияние и в настоящее время. Это традиции и обычаи, касающиеся религиозных праздников, бытовых и семейных отношений, публичной сферы жизни религиозного и светского сообществ, ритуальных жертвоприношений.
Свое влияние на жизнь иудейского общества и государства они оказывают как непосредственно, выступая в качестве регулятора общественных отношений, так и опосредованно, оказывая воздействие на них через соответствующие нормы светского права.
Последнее проявляется не только в традиционной для иудейского религиозного права сфере приложения – сфере регулятивного воздействия семейного права, но и в сферах общественных отношений, опосредуемых нормами других отраслей права.
В качестве одного из примеров можно сослаться на несомненное воздействие иудейских традиций и обычаев на институт права собственности на землю в современном Израиле. Согласно Закону о земле (1969) право собственности на землю в этом государстве ограничивается не только такими свойственными законодательству других стран принципами, как непричинение вреда или недопущение разрушения имущества, принадлежащего другим собственникам (Разд. 14 Закона о земле), но и таким, весьма своеобразным принципом, как «принцип благопристойности», или «приличия» (principles of decency) в процессе реализации данного права.
Данный принцип, с одной стороны; ограничивает право собственности на землю, а с другой – выделяет его и подчеркивает особый характер. Анализируя его, можно с полной уверенностью сказать, что в процессе разработки и принятия законодательства о земле в значительной мере сказалось влияние старых иудейских традиций и обычаев, радикально ограничивавших и даже запрещавших куплю-продажу земли, а также право частной собственности на землю.
«Землю не должно продавать навсегда – назидательно говорит Бог иудеям, – ибо Моя земля», а вы являетесь «пришельцами и поселенцами у Меня». По всей земле «владения вашего дозволяйте выкуп земли». При этом устанавливаются в отношении каждого иудея следующие правила: а) если «брат твой обеднеет и продаст от владения своего, то придет близкий его родственник и выкупит проданное братом его»; б) если же «некому за него выкупить, то сам он будет иметь достаток и найдет сколько нужно на выкуп»; в) в этом случае «пусть он расчислит годы продажи своей и возвратит остальное тому, кому он продал, и вступит во владение свое»; и г) если же «не найдет рука его, сколько нужно возвратить ему, то проданное им останется в руках покупщика до юбилейного года, а в юбилейный год отойдет оно, и он опять вступит во владение свое».
Древние иудейские традиции и обычаи, как это видно из библейских заповедей, не позволяли произвольно распоряжаться землей, как с обычной недвижимостью и товаром. Основная причина этого состояла в том, что по иудейскому преданию и древнему теократическому принципу единым и постоянным собственником земли является только сам Бог. Что же касается имеющих прямое отношение к нему «богоизбранных» иудеев, то они – лишь временные собственники земли – «пришельцы и поселенцы» и уже в силу этого право свободного распоряжения землей им не предоставлялось.
Любая купля-продажа земли юридически рассматривалась как временная сделка. Фактически она заменялась арендой, договор о заключении которой оставался в силе лишь до очередного юбилейного года, отмечавшегося иудеями каждые пятьдесят лет. Ибо если до наступления юбилейного года выкуп земли бывшим ее собственником оказывался невозможным, то в год юбилея она полностью возвращалась ему, причем без всякого выкупа.
Данное правило, наряду со всеобщим правом выкупа земли и ограничением ее продажи лишь в пределах определенного срока («известного числа лет жатв»), было направлено на предотвращение полного отчуждения земельных участков от их обедневших владельцев, на предотвращение их полного обезземеливания и еще большего обеднения. Иными словами, право собственности на землю, как и различные формы распоряжения ею преследовали не только и даже не столько сугубо коммерческие цели, выражаясь современным языком, сколько общесоциальные и общегосударственные цели. Помимо всего прочего, это проявлялось в том, что под всякую сделку с землей, включая ее куплю-продажу, подводилась не только коммерческая, прагматическая, но и нравственная основа. Суть ее сводилась к соблюдению, помимо коммерческих правил, также и нравственных норм, содержавших в себе требования уважения, любви и справедливости по отношению к ближнему.
«Если будешь продавать, что ближнему твоему, или будешь покупать что у ближнего твоего, – говорится по этому поводу в книге Левит, – не обижайте друг друга». И дальше установочное повторение: «Не обижайте один другого; бойся Бога твоего, ибо Я Господь, Бог ваш».
Данные и иные им подобные принципы, трансформировавшиеся по мере развития иудейского общества в традиции и обычаи, оказали определенное влияние не только на эволюцию иудейского религиозного права, но и на процесс становления и развития в Израиле современного светского права.
Среди источников иудейского права особую значимость имеет такой, необычный для других правовых систем источник, как «наследие». В израильской научной литературе этот источник именуется также «культурным наследием» в широком смысле, «религиозным наследием» или же «иудейским правовым наследием».
Однако независимо от названия в понятие «наследие» как источника иудейского права в целом вкладывается один и тот же смысл. А именно – констатируется факт перехода от одного поколения к другому сложившихся в течение всего периода жизни иудейского общества религиозных, культурных, национальных, этических, общесоциальных, бытовых и иных обыкновений – феноменов, оказывающих влияние на процесс формирования и развития иудейского права. В некоторых изданиях к этому дополняется, что в библейском смысле под «наследием» понимается также: а) «богоизбранный народ»; б) израильтяне и в) христианская церковь.
«Наследие» как источник иудейского религиозного права традиционно представляется в качестве естественно-правового источника, порожденного самим обществом и регулирующего, а точнее – упорядочивающего многочисленные и многообразные отношения, возникающие в рамках этого общества. Что же касается его связи с современным израильским государством, то «наследие», будучи естественным источником иудейского права, по мнению исследователей, возникает до государства и существует помимо и независимо от государства.
В подтверждение сказанного в научной литературе Израиля нередко даются ссылки на «естественное право» евреев возвращаться на постоянное место жительства на свою историческую Родину – Израиль, независимо от того, в какой стране они проживают и как долго они там находятся. Это право возникло задолго до того, как оно было закреплено в законодательстве Израиля (Законе о возвращении 1950 г.), и имеет свои нравственные, логические и юридические корни, по мнению исследователей, именно в «наследии».
Еще во Второзаконии относительно иудейского народа в связи с этим говорилось: «Хотя бы ты был рассеян (от края неба) до края неба, и оттуда соберет тебя Господь Бог твой, и оттуда возьмет тебя». И далее: «И (оттуда) приведет тебя Господь Бог твой в землю, которою владели отцы твои, и получишь ее во владение и облагодетельствует тебя и размножит тебя более отцов твоих».
О естественном характере права на возвращение евреев на свою историческую Родину, а также о том, что это право исторически заложено в самом «наследии» многократно повторялось вслед за Библией и в других, самых разнообразных источниках. В 50-е годы XX в. оно широко использовалось как важнейший аргумент в пользу разработки и принятия соответствующего законодательства.
Так, обосновывая необходимость принятия Закона о возвращении евреев, тогдашний премьер-министр Израиля Д. Бэн Гурион подчеркивал, в частности, что не государство «дарует это право евреям, живущим за границей, на поселение в Израиле», а как раз наоборот, «это право само создает условия для строительства израильского государства». Источник права на возвращение евреев, отмечает автор, следует искать «в исторических и никогда не прерывавшихся связях еврейского народа с его Родиной. Возникновение у евреев права на возвращение на свою историческую Родину по времени «предшествовало возникновению государства». Существование и реализация его «лишь подтверждает тот факт, что это право принадлежит каждому еврею уже в силу того, что он еврей».
Говоря о «наследии» как об источнике иудейского религиозного права, следует обратить внимание также на то, что оно в отдельных случаях может выступать одновременно и в качестве источника израильского светского права. По отношению к другим источникам израильского права, как свидетельствует теория и практика, «наследие» выполняет далеко не главную роль. Но, тем не менее, оно в практическом плане как источник права время от времени весьма активно проявляется и к тому же в отдельных случаях даже законодательно закрепляется.
В качестве примера можно сослаться на статью первую закона под названием «Основы права» (Foundation of law), принятого в 1980 г., которая гласит, что если суд в процессе рассмотрения дела не может найти ответ на возникший вопрос «в статутном или судебном праве (case law), или не может решить его путем применения аналогии, то он должен рассмотреть его и принять решение, сообразуясь с принципами свободы, справедливости, беспристрастности и мирного израильского наследия».
Возможность использования «наследия» в качестве источника израильского светского права находит отражение и в некоторых других законодательных актах.
Одним из древнейших источников иудейского права является доктрина. Она понимается в самом широком смысле, а именно – и как писания богословов, и как мнения различных иудейских академических школ, и как раввинские идеи и взгляды относительно понимания и толкования различных библейских положений и текстов.
На ранних стадиях развития иудейского права доктрина играла решающую роль. Поэтому, как не без оснований утверждает проф. З. Фальк, изучая иудейское право с момента его зарождения, мы должны обращать внимание, прежде всего именно на «литературные источники», в которых содержатся различные идеи, положения и взгляды, оказавшие на него доминирующее влияние. В этот период, констатирует автор, «ни государство, ни другие социальные структуры не играли решающей роли в процессе формирования норм иудейского права и институтов». Эту роль выполняли «труды ученых-богословов, которые зачастую осуществляли функции и законодателей и правоприменителей».
По мере развития иудейского права важность доктрины как источника права значительно уменьшилась. Она была вытеснена более прагматичными толкованиями раввинов и их судов. Однако тем не менее доктрина как источник иудейского религиозного права в настоящее время сохраняется, и вместе с доктринами израильского светского права (такими, например, как доктрина «благоразумия») она продолжает играть определенную правообразующую, правоприменительную и правоохранительную роль.