Министерство образования и науки Украины

Харьковский национальный университет радиоэлектроники

РЕФЕРАТ ПО ФИЛОСОФИИ

Становление информационной эпохи

Выполнил:

Аспирант

Дементьев Сергей Павлович

Каф. АПВТ, Кривуля Г.Ф.

Харьков 2011

СодержаниеВведение                                                                                                     4

Переход общества в информациональную эпоху                                      5

Информационные технологии                                                                   9

Информационные сети                                                                               11

Социальная теория пространства                                                              13

Выводы                                                                                                      15

Литература                                                                                                 17

Введение

Сегодня М. Кастельса считают одним из самых авторитетных социологов в мире и он по праву принадлежит к интернациональной академической элите. М. Кастельса нельзя рассматривать только как «кабинетного ученого-исследователя», в качестве консультанта он участвует в работе крупных международных организаций, являясь одним из агентов описываемых в его книге мировых процессов.

М. Кастельс родился в 1942 году в Испании, некоторое время был участником антифранкисткого движения. По политическим мотивам в возрасте двадцати лет Кастельс эмигрировал во Францию и обосновался в Париже. Там он учился социологии у Алена Турена, а затем в течение 12 лет преподавал социологию города в Высшей школе социальных наук (Париж). С 1979 года М. Кастельс является профессором Калифорнийского университета (Беркли). Одновременно он работал директором Института социологии новых технологий при Автономном университете в Мадриде (1988-1994). Также в разное время в качестве приглашенного профессора М. Кастельс читал лекции в университетах Монреаля, Мехико, Каракаса, Женевы, Токио, Бостона, Гонконга, Сингапура, Тайваня, Амстердама и др.

Профессиональные и личные обстоятельства тесно связывают М. Кастельса с Россией: с 1984 года он неоднократно бывал в СССР,  а затем в России. Весной 1992 г. руководил группой экспертов, приглашенных Правительством Российской Федерации. Даже жена М. Кастельса – из России, и этим также отчасти объясняется его интерес и вовлеченность в российские проблемы.

Как теоретик М. Кастельс начинал с использования марксистского подхода к вопросам урбанизации (“The Urban Quеstion” (1977) (французское издание - 1972г.)). Затем последовали книги “The City and the Grassroots” (1983), “The Informational City” (1989), “The Collaps of Soviet Communism: a View from the Information Society” (1995) и другие. Постепенно предметом научного интереса М. Кастельса становились глобальные процессы, происходящие в современном мире под влиянием взрывного развития всех видов информационных технологий. Результатом этого интереса и стало фундаментальное исследование “Information Age: Economy, Society and Culture” Vol. I-III. Oxford: Blackwell Publishers, 1996-1998.

Эта монография считается его главной работой. Она переведена на 12 языков. Не все соглашаются с точкой зрения Кастельса относительно современности, но даже "критики аплодируют его кругозору". На сегодняшний день - это единственная, не имеющая аналогов, масштабная попытка описания и структурирования нашей цивилизации.

Переход общества в информациональную эпоху

Теория информационального общества Кастельса базируется, прежде всего, на экономических аспектах. При этом основой новой экономики становится информация, производимая СМИ и поддерживаемая теми или иными информационными технологиями. Стоит отметить, что в своих трудах ученый предрек и изменения в структуре и деятельности средств массовой информации.

Развиваемая Кастельсом теория информационального общества, в отличие от концепции глобальной/информациональной экономики, включает рассмотрение культурной/исторической специфики. Автор особо отмечает, что одной из ключевых черт информационального общества является специфическая форма социальной организации, в которой, благодаря новым технологическим условиям, возникающим в данный исторический период, генерирование, обработка и передача информации стали фундаментальными источниками производительности и власти. В этом обществе социальные и технологические формы данной социальной организации пронизывают все сферы деятельности, начиная от доминантных (в экономической системе) и заканчивая объектами и обычаями повседневной жизни.

Другой ключевой чертой информационального общества является сетевая логика его базовой структуры, что и объясняет название тома I монографии "Подъем сетевого общества" (The Rise of Network Society). Кастельс подчеркивает, что он именует социальную структуру информационного века сетевым обществом потому, что «оно создано сетями производства, власти и опыта, которые образуют культуру виртуальности в глобальных потоках, пересекающих время и пространство... Не все социальные измерения и институты следуют логике сетевого общества, подобно тому, как индустриальные общества в течение долгого времени включали многочисленные предындустриальные формы человеческого существования. Но все общества информационной эпохи действительно пронизаны — с различной интенсивностью — повсеместной логикой сетевого общества, чья динамичная экспансия постепенно абсорбирует и подчиняет предсуществовавшие социальные формы».

Новое информациональное общество (как и любое другое новое общество), по Кастельсу, возникает, «когда (и если) наблюдается структурная реорганизация в производственных отношениях, отношениях власти и отношениях опыта. Эти преобразования приводят к одинаково значительным модификациям общественных форм пространства и времени и к возникновению новой культуры». Автор детально рассматривает изменения в повседневной культуре, городской жизни, природе времени, мировой политике.

Согласно работам Кастельса, труд в информациональном обществе становится гибким, индивидуализированным. Акцент в данном случае смещается в сторону работника, а не в сторону работодателя.

Система данных, приведенных Кастельсом, подтверждает, что производство в развитых экономиках опирается на образованных людей в возрасте 25-40 лет. Практически оказываются ненужными до трети и более человеческих ресурсов. Он считает, что последствием этой ускоряющейся тенденции, скорее всего, станет не массовая безработица, а предельная гибкость, подвижность работы, индивидуализация труда и, наконец, высокосегментированная социальная структура рынка труда.

М. Кастельс наблюдает и анализирует процесс перехода человеческого общества в информациональную эпоху. Этот переход основан на революции в информационных технологиях, которая в 1970-х годах заложила основу для новой технологической системы, получившей распространение по всему миру. Одновременно с изменениями в материальной технологии революционные изменения претерпела социальная и экономическая структура: относительно жесткие и вертикально-ориентированные институты замещаются гибкими и горизонтально-ориентированными сетями, через которые осуществляется власть и обмен ресурсами. Для М. Кастельса формирование международных деловых и культурных сетей и развитие информационной технологии – явления неразрывно связанные и взаимозависимые. Все сферы жизни, начиная с геополитики крупных национальных государств и заканчивая повседневностью обычных людей, меняются, оказываясь помещенными в информационное пространство и глобальные сети.

Революция в информационной технологии является «отправным пунктом в анализе сложностей становления новой экономики, общества и культуры». М. Кастельс не опасается обвинений в технологическом детерминизме и сразу подчеркивает «технология есть общество, и общество не может быть понято или описано без его технологических инструментов». Однако М. Кастельс не принимает точку зрения ортодоксального марксизма, и говорит о том, что технология вовсе не детерминирует историческую эволюцию и социальные изменения. По М. Кастельсу, технология является ресурсным потенциалом развития общества, предоставляющим разные варианты социальных изменений. Общество при этом в значительной степени свободно в принятии решений о пути своего движения. Для подтверждения своей позиции, касающейся роли технологии в социальных изменениях, автор трилогии обращается к истории развития компьютерной отрасли в США. Согласно Кастельсу, изобретение персонального компьютера и последующая массовизация пользователей не были жестко предопределены технологическими законами: альтернативой «персоналке» являлась концентрация контроля за развитием компьютерной технологии в руках крупных корпораций (IBM) и правительства. При таком пути развития общества постепенно нарастают тоталитарные тенденции всеобщего надзора, расширяются властные возможности правительства, вооруженного компьютерными технологиями, и общество всё в большей степени начинает двигаться к модели, описанной Дж. Орруэллом в книге «1984» и фильме-антиутопии Ж.Л. Годара «Аль-фавиль»(1965). На рубеже 50-60-х опасность монополизации технологии была вполне реальной, однако внешние причины (возникшие социальные движения, расцвет контркультуры, глубокие либеральные и демократические традиции) постепенно свели ее к минимуму.

Пример истории компьютерной отрасли демонстрирует лишь частичную зависимость изменений в обществе от технологического развития, т.е. производства. Такое же важное место М. Кастельс отводит опыту, рассматриваемому как воздействие человеческих субъектов на самих себя, через меняющееся соотношение между их биологическими и культурными идентичностями. «Опыт строится вокруг бесконечного поиска удовлетворения человеческих потребностей и желаний». Наряду с производством и опытом, третьим важным фактором влияющим на организацию человеческой деятельности, является власть, которая понимается теоретиком вполне в веберианском духе – навязывание воли одних субъектов другим с помощью символического или физического насилия. В становящемся обществе фактор производства, под которым подразумевается развитие компьютерных технологий, оказывает доминирующее влияние как на отношения власти, так и на культуру.

Информационные технологии на неведомую доселе высоту поднимают значение знания и информационных потоков. Впрочем, возрастающую роль знания в свое время отмечалась Д. Беллом, А. Туреном, Э. Тоффлером и другими теоретиками постиндустриального общества. М. Кастельс делает существенное различение между известными концепциями «информационного общества»(information society) и собственной концепцией «информационального общества» (informational society). В концепциях информационного общества подчеркивается определяющая роль информации в обществе. По мнению М. Кастельса, информация и обмен информацией сопровождали развитие цивилизации на протяжении всей истории человечества и имели критическую важность во всех обществах. В то же время зарождающееся «информациональное общество» строится таким образом, что «генерирование, обработка и передача информации стали фундаментальными источниками производительности и власти». Одной из ключевых черт информационального общества является сетевая логика его базовой структуры. К тому же информациональное общество развивается на фоне ускоряющихся и противоречивых процессов глобализации, процессов, затрагивающих все точки земного шара, вовлекая или исключая из общего социального, символического и экономического обмена.

Информационные технологии

Используя обширный теоретический, статистический, эмпирический материал, основываясь на собственном опыте и наблюдениях, апеллируя к мнению ученых, признанных экспертов в своих областях, М. Кастельс предлагает «некоторые элементы исследовательской кросскультурной теории экономики и общества в информационную эпоху, конкретно говорящей о возникновении социальной структуры».

Информационные технологии определяют картину настоящего и в еще большей мере будут определять картину будущего. В связи с этим М. Кастельс придает особое значение исследованию того, как развивались эти технологии в послевоенный период. В информационные технологии М. Кастельс включает «совокупность технологий в микроэлектронике, создании вычислительной техники (машин и программного обеспечения), телекоммуникации/вещании и оптико-электронной промышленности». Таким образом, ядро трансформаций, которые переживает современный мир, связано с технологиями обработки информации и коммуникацией. М. Кастельс предлагает социологическое описание и понимание основных моментов истории становления подобного рода технологий, уделяя много внимания роли Силиконовой долины в развитии компьютерной индустрии. Дух свободного предпринимательства, университетский интеллектуализм и правительственные заказы сделали Силиконовую долину лидером компьютерной отрасли.

Опираясь на работы ряда теоретиков, М. Кастельс очерчивает границы информационно-технологической парадигмы, имеющей несколько главных черт. Во-первых, информация в рамках предлагаемой парадигмы является сырьем технологии и, следовательно, в первую очередь технология воздействует на информацию, но никак не наоборот. Во-вторых, эффекты новых технологий охватывают все виды человеческой деятельности. В-третьих, информационная технология инициирует сетевую логику изменений социальной системы. В-четвертых, информационно-технологическая парадигма основана на гибкости, когда способность к реконфигурации становится «решающей чертой в обществе». В-пятых, важной характеристикой информационно-технологической парадигмы становится конвергенция конкретных технологий в высокоинтегрированной системе, когда, например, микроэлектроника, телекоммуникации, оптическая электроника и компьютеры интегрированы в информационные системы. Взятые все вместе характеристики информационно-технологической парадигмы являются фундаментом информационального общества.

Информационные сети

В 60-х годах известный теоретик Маршалл Маклюэн выдвинул концепцию перехода современного общества от «галактики Гутенберга» к «галактике Маклюэна». Книгопечатание сделало печатный символ, печатное слово основной единицей информационного обмена в Западной цивилизации. Изобретение фото, кино, видеоизображения делает визуальный образ ключевой единицей новой культурной эпохи. Апофеозом «галактики Маклюэна» можно считать повсеместное распространение телевидения, изменившего не только среду массовых коммуникаций, но привычки и стиль жизни значительной части человечества. «Успех телевидения есть следствие базового инстинкта ленивой аудитории». Конечно, прослушивание радиопередач и просмотр телевизионных программ ни в коей мере не исключают других занятий. Это становится постоянно присутствующим фоном, тканью нашей жизни. Так, по мнению М. Кастельса зарождается новая культура, «культура реальной виртуальности». Реальная виртуальность – это система, в которой сама реальность (т.е. материальное/символическое существование людей) полностью схвачена и погружена в виртуальные образы, в выдуманный мир, где внешние отображения не просто находятся на экране, но сами становятся опытом.

Наряду с телевидением развитие электронных компьютерных сетей (Minitel, Internet) становится тем фактором, который можно считать формообразующим для культуры виртуальной реальности. Интернет, как и многие другие феномены современности, по праву можно считать детищем шестидесятых. История Интернет показывает, как развитие компьютерных технологий, государственные интересы и независимый дух университетов были задействованы для создания нового символического космоса. М. Кастельс педантично исследует этапы становления Интернета, т.е. его превращения из локальной компьютерной сети военного назначения в новую глобальную реальность информационной эпохи. Впрочем, М. Кастельс вовсе не считает, что Интернет «работает» только на глобализацию. Он полагает, что «компьютерная коммуникация не есть всеобщее средство коммуникации и не будет таковым в обозримом будущем». «Новые электронные средства не отделяются от традиционных культур - они их абсорбируют». При этом наблюдается широкая социальная и культурная дифференциация, ведущая к формированию специфических виртуальных сообществ. Члены этих сообществ могут быть разъединены в физическом пространстве, однако в пространстве виртуальном они могут быть также традиционны, как общины небольших городов.

М. Кастельс долгое время воспринимался в качестве социолога, занимающегося изучением проблем урбанизации и социальной структуры современного города. Не забыта тема города была и в этой книги.

М. Кастельс использует теорию сетей для анализа изменений, происходящих в городской среде информационного общества. Сетевые структуры воспроизводятся как на внутригородском уровне, так и на уровне отношений между глобальными городами. Сетевая структура не означает распадение внутригородской иерархии: в глобальных городах появляются информационно-властные узлы, которые замыкают на себе основные потоки информации, финансовых ресурсов и становятся точками принятия управленческих решений. Между этими узлами курсируют ресурсные потоки, а сами узлы находятся в беспрерывной конкуренции между собой. Глобальные узлы сосредоточены в мегаполисах, которые «представляют собой очень большие агломерации людей». Определяющей чертой мегаполисов является то, что они концентрируют административные, производственные и менеджерские высшие функции на всей планете. Мегаполисы в полной мере отражают противоречия дихотомии «глобальное-локальное»: вовлеченные в глобальные деловые и культурные сети они исключают из них местные популяции, которые становятся функционально бесполезными. М. Кастельс полагает, что маргинализация местных сообществ происходит вследствие экономической, политической и культурной экспансии мегаполисов. М. Кастельс рассматривает мегаполисы в качестве масштабных центров «глобального динамизма», культурной и политической инновации и связующих пунктов всех видов глобальных сетей. Таким образом, М. Кастельс дает рельефное описание процессов, происходящих в структуре городов в период перехода к информациональной эпохе.

Социальная теория пространства

Социальная теория пространства развивается из комбинации трех факторов: физического пространства, социального пространства и времени. По М. Кастельсу, «пространство есть выражение общества» и, также «пространство есть кристаллизованное время». С социальной точки зрения, которой придерживается и автор книги, «пространство является материальной опорой социальных практик разделения времени». Общество, то есть социальное пространство, построено вокруг потоков капитала, информации, технологий, организационного взаимодействия, изображений, звуков и символов. Под потоками М. Кастельс понимает «целенаправленные, повторяющиеся, программируемые последовательности обменов и взаимодействий между физически разъединенными позициями, которые занимают социальные факторы в экономических, политических и символических структурах общества». Таким образом, «пространство потоков есть материальная организация социальных практик в разделенном времени, работающем через потоки». Пространство потоков видится М. Кастельсу в виде трех слоев материальной поддержки:

- Первый слой состоит из цепи электронных импульсов, сосредоточенных в микроэлектронике, телекоммуникациях компьютерной обработке, системе вещания, высокоскоростного транспорта.

- Второй слой состоит из узлов и коммуникационных центров, которые обеспечивают гладкое взаимодействие элементов, интегрированных в глобальные электронные сети.

- Третий слой относится к пространственной организации доминирующих менеджерских элит, осуществляющих управленческие функции.

В дихотомии «глобальное-локальное» элиты относятся к тем, кто заинтересован в развитии глобального властного пространства, которое позволит контролировать неорганизованные локализированные народы. Элиты информационального общества могут рассматриваться как пространственно ограниченная сетевая субкультура, в которой формируется стиль жизни, позволяющий им унифицировать собственное символическое окружение по всему миру. Складывающиеся в пространстве потоков слои материальной поддержки формируют инфраструктуру того общества, которое М. Кастельс называет информациональным.

Информациональное общество меняет восприятие времени. Напомним, что одним из важнейших признаков начавшейся модернизации Западного общества стало изменение отношения ко времени. В Средневековье время носит событийный характер, когда существовало время дня, время ночи, время праздников и время буден. Изобретение часового механизма и параллельные социальные перемены сделали количественное измерение времени необходимым. Тогда же у нарождающейся буржуазии возникла потребность в «более точном измерении времени, от которого зависит их прибыль». Так время оказывается в руках власть предержащих. Тогда же время начинает секуляризироваться и рационализироваться. Но это еще не было время промышленной эпохи. Оно всё еще было близким к «естественному» биологическому ритму. Буржуазная эпоха окончательно превратила время в экономический ресурс, а сопутствующие ей технологические изменения подчинили время механическому ритму работающих машин.


Выводы
Потребность в специфически социальном пространственно-временном обобщении наиболее полно выражается в концепции сетевого/информационного общества М.Кастельса. В ней общество, отождествляемое с социальной структурой, сводится к трем самым общим  компонентам: пространству, времени, технологии. Пространство нового общества построено на потоках капиталов, информации, технологий, организационных взаимодействий, образующих сеть. Пространство ресурсных потоков есть господствующая пространственная форма сетевого общества, которая надстраивается над физическим пространством мест. Научно-техническая революция произвела в современном обществе изменения, последствия которых мы будем ощущать в течение нескольких лет. Появление компьютерных сетей, по мнению многих исследователей, стало отправной точкой в формировании не только нового типа сознания, но и новых типов коммуникации, затрагивающих все сферы человеческой жизни. Информация, заменившая собой основной ресурс индустриального общества, передается и распространяется свободно, от одного пользователя сети к другому, позволяя сети существовать как единому организму. По мнению исследователя Кевина Келли, в будущем объединенные в единую глобальную сеть компьютеры образуют единую машину, способную производить и распространять информацию самостоятельно. Каждый пользователь сети станет «транзистором» этой машины. Конечно, сейчас такое мнение выглядит утопичным, однако темпы развития информационных технологий заставляют задуматься о возможности такого развития событий. На рубеже веков Мануэль Кастельс обосновал появление такой машины в своих научных трудах, дав новой эпохе имя и заложив основы научного понимания новой эпохи. Традиционно научное сообщество реагирует на актуальные события, происходящие в обществе, уже после того, как схлынет последняя волна их обсуждения. Отчасти это связано с необходимостью объективного и взвешенного подхода к современным реалиям. Однако некоторые ученые, благодаря уникальной научной интуиции, улавливают основные тенденции, отбрасывая сиюминутные порывы и мнения. Мне кажется, что именно к таким ученым можно отнести Мануэля Кастельса. Своевременно осознав намечающиеся изменения в структуре общества, он сумел смоделировать воздействие этих изменений на будущую жизнь общества. Помимо этого, ученый наметил тенденции, которые впоследствии станут определяющими в жизни тех или иных сфер приложения человеческих усилий. Учитывая массовый и беспорядочный характер распространения и обмена информации в информационном обществе, традиционные СМИ, по мнению Кастельса, уйдут в прошлое. По словам одного из последователей ученого, в будущем каждый участник глобальной компьютерной сети будет заниматься производством информации. Возможно, что в ближайшие 10 лет баланс переместится от потребления информации к ее производству. Однако особенность информации в сети состоит в том, что ее производитель одновременно является и ее потребителем. Эта идея была отражена во множестве научных работ. Теория информационного общества, представленная Мануэлем Кастельсом, заслуживает особого внимания как со стороны ученых, так и всего научного сообщества.

Литература

1.           Кастельс М. «Информационная эпоха: экономика, общество и культура. М.: ГУ ВШЭ, 2000, 

2.           Ле Гофф Ж. Другое Средневековье: Время, труд и культура Запада. Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2000 

3.           Теплиц Т.К. Всё для всех. Массовая культура и современный человек. М.: ИНИОН РАН, 1996. 

4.           Назаров М.М. Массовая коммуникация в современном мире: методология анализа и практика исследований. М.: УРСС, 1999. 

5.           Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования. М.: Academia, 1999. 

6.           Гелбрейт Дж.  Новое индустриальное общество. М.: Прогресс, 1969.