Реферат Отечественное языкознание 50-90 гг. XX в
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-28Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
УНИВЕРСИТЕТ РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ ОБРАЗОВАНИЯ
Факультет иностранных языков
Кафедра общего языкознания и русского языка
КУРСОВАЯ РАБОТА
ПО ИСТОРИИ ЯЗЫКОЗНАНИЯ
ОТЕЧЕСТВЕННОЕ ЯЗЫКОЗНАНИЕ
50-90 гг. XX в
Исполнитель:
студент 2 курса 203 группы
очной формы обучения
Белякова Вероника И.
Научный руководитель:
доктор филологических наук
Красухин Константин Геннадьевич
Работа допущена к защите
решением заседания кафедры
протокол № ___ от _____ 2010
Зав.кафедрой _____________
Декан фак-та _____________
/Волкова З.Н./
дата защиты _______________Оценка ___________________
Москва – 2010
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ………………………………………………………………………3
ГЛАВА 1
1.1
Развитие отечественного языкознания в период 50-60 гг. XXв ……….4
1.2
Развитие отечественного языкознания в период 70-90 гг. XX в………9
ГЛАВА 2
2.1 Роль и труды Сталина в советском языкознании……………………….12
2.2 Некоторые советские языковеды внесшие вклад в развитие отечественного языкознания ………………………………………………….17
ПРИЛОЖЕНИЕ…………………………………………………………………..26
ЛИТЕРАТУРА…………………………………………………………………....29
ВВЕДЕНИЕ
Советское языкознание принадлежит к числу выдающихся достижений марксистско-ленинской обществоведческой мысли. Подлинное детище Великой Октябрьской социалистической революции, оно представляет собой, как много раз утверждал его основоположник, знаменитый советский языковед Н. Я. Марр1, не только продолжение, но и дальнейшее развитие русской и мировой науки о языке, высшую ступень этой науки.
Самобытность и глубина исследовательской мысли, стремление к постановке кардинальных проблем науки и к широким философским обобщениям, беспрестанные творческие искания всегда были характерными чертами русского языкознания в прошлом. Создатели русского языкознания Востоков, Буслаев, Потебня, Фортунатов, Бодуэн-де-Куртенэ, Шахматов, Щерба были крупнейшими учёными и оказали огромное влияние на развитие мировой лингвистической мысли. Русские языковеды не только параллельно с учёными Франции, Англии, Германии разрабатывали основополагающие идеи науки о языке, например, проблему сравнительно-исторического метода2 (Востоков, Буслаев), но часто в своих творческих достижениях далеко опережали исследовательскую мысль других европейских стран. А. А. Потебня, многие блестящие мысли которого настояшую оценку и полное признание получили только в наши дни, совершенно по-новому поставил проблему формы и содержания в языке выдвинул гениальную мысль о стадиальности в развитии языка и о необходимости изучать язык как систему, как единое структурное целое и тем самым на десятилетия опередил прославленные идеи Шухардта, Уленбека, Соссюра и по праву может считаться предшественником этих известных зарубежных языковедов. В трудах Бодуэна-де-Куртенэ и Л. В. Щербы были впервые сформулированы важнейшие положения фонологии — раздела языкознания, который затем уже стал основным предметом исследований известного Пражского лингвистического кружка, многих лингвистов США и других стран. Мы очень часто слишком беззаботно относимся к приоритету нашей лингвистической мысли и позволяем зарубежным учёным обходить достижения русской науки. Исправление этой ошибки должно стать патриотическим долгом советских языковедов.
Советское языкознание продолжает лучшие традиции русской дореволюционной науки о языке, но вместе с тем, и это необходимо всячески подчеркнуть, оно выступает как качественно новая наука, исходит из других мировоззренческих предпосылок и ставит перед собой и осуществляет совершенно другие общественно-политические задачи.
ГЛАВА 1
1.1 Развитие отечественного языкознания в период 50-60 гг.
В развитии советской социолингвистики, продолжившей наметившуюся в русском языкознании традицию рассмотрения социальной обусловленности языка, были периоды спада и подъема интереса к проблеме “Язык и общество”. Особенно большое внимание к этой проблеме стало уделяться, начиная с 50-х гг.
Влияние общества на язык может быть стихийным и сознательно регулируемым, социально обусловленным. В той или иной мере все изменения в языке вызываются потребностями общества и служат его удовлетворению. Только влияние общества на язык не осуществляется прямо, непосредственно, автоматически, а проявляется в его внутренней структуре. Советские языковеды, занимающиеся вопросами социальной лингвистики (В. А. Аврорин, Р. А. Будагов, Ю. Д. Дешериев, Ф. П. Филин, И. Ф. Протченко и др.), подчеркивают, что общественная природа языка определяет все его функции, проявляется на всех уровнях языковой структуры.
На стихийно развертывающиеся процессы языкового развития в свое время указывали К. Маркс и Ф. Энгельс, когда они отмечали, что “в любом современном развитом языке естественно возникшая речь возвысилась до национального языка отчасти благодаря историческому развитию языка из готового материала, как в романских и германских языках, отчасти благодаря скрещиванию и смешению наций, как в английском языке, отчасти благодаря концентрации диалектов в единый национальный язык, обусловленной экономической и политической концентрацией”.
В приведенном высказывании классиков марксизма-ленинизма обращается внимание на различные пути становления национальных языков и тем самым указывается одна из задач лингвистики – исследование исторических – условий социального расслоения в языке, причин образования национальных языков. В капиталистическом обществе борьба за национальный язык становится средством национального возрождения и освобождения народов. В этом социально-лингвистическом аспекте советские языковеды провели исследование проблем нормализации и становления единого национального языка на материале языков немецкого, английского, французского, испанского в Южной Америке, итальянского и др. Результаты этих исследований советских лингвистов отражены в сборнике “Вопросы формирования и развития национальных языков” (1960).
В качестве примера стихийного воздействия социальных факторов на развитие языка можно привести территориальную (диалектную) дифференциацию языка, обусловленную социальной (территориальной) дифференциацией общества. К. Маркс отмечал тенденцию к образованию различия в языке первобытных племен, неизбежную при обширности занимаемой ими территории, и указывал, что локальное разобщение в пространстве вело с течением времени к появлению различий в языке. Особенностью территориальной дифференциации языков являются изменения внутри системы языка (фонетические, грамматические, лексические).
Ленинские принципы языковой политики, получившие свое конкретное воплощение в условиях многонационального Советского государства, привели к всестороннему развитию языков всех социалистических наций и народностей Советского Союза.
Лингвистика в Советском Союзе основной своей целью имеет исследование природы языка как социального явления, его места и роли в общественном развитии; разработку методов лингвистических исследований; выяснение роли социальных факторов в развитии языка; изучение дифференциации языка; проблему развития общественных функций языка.
“В условиях многонационального Советского государства перед лингвистикой встают специфические задачи теоретического и практического значения, связанные с разработкой лингвистических проблем современного состояния и перспектив развития нашего общества: изучение закономерностей развития литературных языков народов СССР в эпоху строительства коммунизма, соотношение общественных функций русского и других языков в национальных республиках и областях; разработка проблемы языка межнационального общения народов СССР; исследование типов двуязычия и многоязычия в СССР; языковое строительство в СССР и его международное значение; разработка проблем прикладной лингвистики (терминологии, алфавитов, орфографии) в социолингвистическом аспекте и др.”
С 50‑х гг. началось интенсивное развитие сравнительно-исторического языкознания3. На базе изучения сложных зависимостей, существующих между языком и обществом, оформилось представление о непрямолинейности процесса развития языковых семей. Сравнительно-историческому исследованию подверглось множество языков. Кроме индоевропейского и отчасти уральского языкознания, уже имевших богатые традиции, наиболее развитые отрасли компаративистики в СССР — тюркское, монгольское, картвельское, афразийское языкознание (П. А. Аристэ, А. И. Белецкий, Булаховский, Т. В. Гамкрелидзе, А. С. Гарибян, А. В. Десницкая, Г. Б. Джаукян, И. М. Дьяконов, Вяч. Вс. Иванов, П. С. Кузнецов, В. П. Мажюлис, Э. А. Макаев, Г. И. Мачавариани, М. Н. Петерсон, А. Н. Савченко, Серебренников, И. М. Тройский, Я. М. Эндзелин и другие). Продолжается обсуждение алтайской и ностратической гипотез, предполагающих родство между рядом языковых семей Старого Света (В. М. Иллич-Свитыч). Начаты работы по изучению генетических связей языков Китая и Юго-Восточной Азии. Особое направление составляют этимологические исследования (В. И. Абаев, Э. В. Севортян, О. Н. Трубачёв, А. С. Мельничук). Решаются задачи дальнейшего совершенствования методики внешней и внутренней реконструкции. Разработка различных алгоритмов дешифровки позволила советским лингвистам внести вклад в раскрытие таких древних письменностей, как тангутская (Н. А. Невский), майя, протоиндийская, кавказско-албанская и некоторые другие. Новые перспективы открывают работы, в которых типологические методы3 привлекаются для верификации сравнительно-исторических данных, охватывающих как языковую, так и культурную историю народов.
На основе интенсивной лингвогеографической работы растёт интерес к ареальной лингвистике4 (Н. З. Гаджиева, Десницкая, В. П. Нерознак и другие). Широко практикуется картографирование языковых явлений (Аванесов, М. А. Бородина, И. М. Дзендзелевский и другие) и составление лингвистических атласов. Разрабатываются понятия языкового союза, субстрата, суперстрата и адстрата. Ведутся активные топонимические исследования (Э. М. Мурзаев, В. А. Никонов, А. В. Суперанская и другие).
Фронтально исследованы восточнославянские народные говоры, созданы и создаются разнообразные атласы («Атлас русских народных говоров центральных областей к востоку от Москвы», [ч. 1—2], 1957; «Дыялекталагічны атлас беларускай мовы», [ч. 1—2], 1963), завершается работа над украинским атласом (Жилко), опубликованы закарпатский атлас (Дзендзелевский, 1958) и другие региональные атласы. По инициативе Аванесова, П. А. Бузука, С. Б. Бернштейна создаётся Общеславянский атлас как международное научное исследование (с 1958).
Изучается лексика народных говоров (Ларин, Н. И. Толстой и другие), составлены и составляются словари восточнославянских языков, в т. ч. сводный словарь русских народных говоров.
Исследованы современные иранские языки и диалекты, ранее мало исследованные или совсем неописанные, и в связи с открытием новых материалов в Средней Азии — древне- и среднеиранские языки (Абаев, М. Н. Боголюбов, А. Л. Грюнберг, И. И. Зарубин, Т. Н. Пахалина, В. С. Расторгуева, В. С. Соколова, А. А. Фрейман, Д. И. Эдельман и другие). Созданы крупные обобщающие труды по иранскому языкознанию, в т. ч. сравнительно-историческому, — капитальный труд Абаева «Историко-этимологический словарь осетинского языка» (т. 1—4, 1958—89; Гос. премия СССР, 1981).
Возобновился интерес к кирилло-мефодиевской проблематике (Е. М. Верещагин), а также к проблеме роли старославянского языка в историческом развитии восточнославянских языков (Толстой). Детально исследуется грамматика (В. В. Бородич, Е. В. Чешко, Толстой) и лексика (А. С. Львов, Р. М. Цейтлин) старославянского языка. Совместно с лингвистами Чехословакии создаётся словарь старославянского языка (с 1958).
Советское языкознание разрабатывает научные принципы преподавания русского языка в школе, в частности в школе для взрослых (Пешковский), обучения русскому языку нерусских учащихся (С. И. Бернштейн, Н. К. Дмитриев, Е. Д. Поливанов, Щерба и другие). В связи с этим была выдвинута идея сопоставительной грамматики неродственных языков (Поливанов), важность которой осознана в зарубежной лингвистике лишь в 70‑е гг. Создана серия сопоставительных грамматик, учебных словарей, специальных учебных пособий, теоретических исследований (Верещагин, П. Н. Денисов, В. Г. Костомаров и другие). Организованы специальные журналы («Русский язык в национальной школе», с 1957, а также журналы этого профиля в 13 республиках, «Русский язык за рубежом», с 1967) и специальные научные учреждения (Институт русского языка им. А. С. Пушкина, НИИ преподавания русского языка в национальной школе и другие).
В связи с актуальными задачами развития народного хозяйства все большее значение приобретают исследования по прикладной лингвистике5. Ведутся работы по созданию информационных языков для различных областей науки и техники, систем автоматической обработки информации, машинного фонда русского языка. При решении указанных задач и разработке формализованного описания языка большую роль играет сотрудничество математиков, кибернетиков, лингвистов (Ю. Д. Апресян, А. И. Берг, Ю. Н. Караулов, Р. Г. Котов, Ю. Н. Марчук, А. Н. Колмогоров, А. А. Ляпунов, И. И. Ревзин). Исследования такого рода, ведущиеся в СССР с 50‑х гг., имеют и большое теоретическое значение.
Характерной чертой отечественного языкозания 2-й половины XX в. является тесное общение лингвистов разных стран и направлений, стремление к коллективному решению научных проблем, дискуссии и обсуждения, формой которых стали регулярные международные конгрессы и обширная периодическая литература разных стран.
К середине 60-х гг. XX в. в языкознании возникло новое направление - конструктивизм. Его основной принцип, первоначально сформулированный в рамках математики и математической логики, - требование конструктивности теоретических объектов: объект может быть принят как объект теории, только если он может быть построен; говорить о существовании каких-либо объектов и возможности их познания учёный может лишь в случае, если умеет эти объекты теоретически построить или смоделировать. Одним из основных понятий конструктивного метода стал алгоритм, или алгорифм. Первоначальные идеи этого рода были выдвинуты уже Платоном и Панини и в той или иной степени повторялись впоследствии (Аристотель, Спиноза, Потебня и др.). На основе этих идей как частная разновидность конструктивизма в Я. возникли теории порождающих (или генеративных) грамматик (см. Математическая лингвистика). Конкретное применение этих теорий к языковому материалу показало их существенную ограниченность.
Общее направление отечественного языкознания обусловило значительное развитие лексикологии. Исследуются основные принципы номинации, а также варьирующие по разнотипным языкам принципы организации лексики (О. С. Ахманова, Гак, А. И. Смирницкий, Ю. С. Степанов, А. А. Уфимцева, Д. Н. Шмелёв и другие). Интенсивно изучается словообразование (Г. О. Винокур, Е. А. Земская, Е. С. Кубрякова, В. В. Лопатин, Севортян, И. С. Улуханов и другие). В самостоятельную область исследования превратилась фразеология (Виноградов и другие учёные, работающие на материале разных языков). Создана серия фразеологических словарей («Фразеологический словарь русского языка», 1967; «Французско-русский фразеологический словарь», 1963; «Англо-русский фразеологический словарь», кн. 1—2, 1967, 4 изд., 1984; «Немецко-русский фразеологический словарь», 1975, и другие). В области теории словообразования и фразеологии советская лингвистика занимает ведущее место.
Грамматическая теория строится под знаком системной трактовки синтаксических и морфологических явлений с учетом функционально-семантической значимости грамматических категорий. Новым перспективным направлением является создание функциональных грамматик по различным языкам, в первую очередь русскому (А. В. Бондарко, Кацнельсон, Кузнецов, Ю. С. Маслов, Слюсарева, А. Е. Супрун, А. А. Юлдашев, Ярцева и другие). В центре внимания синтаксических работ находятся проблемы предложения и словосочетания (В. Г. Адмони, Н. Д. Арутюнова, В. И. Борковский, Виноградов, Н. Ю. Шведова, Ярцева и другие). Анализируются принципы актуального членения предложения. В сферу рассмотрения вовлечены и сверхфразовые единства (Н. С. Поспелов). Разрабатываются теории лингвистики текста (работы И. Р. Гальперина, Колшанского, О. И. Москальской и других). В области морфологии исследуются морфологическая структура слова, сущность грамматических категорий, строение словоизменительной парадигмы, части речи как лексико-грамматические разряды слов и их взаимоотношение с членами предложения; исследования ведутся в связи с типологическими особенностями языков.
По памятникам письменности детально прослеживается история русского, украинского и белорусского языков (С. Ф. Бевзенко, Борковский, Бузук, Булахов, Булаховский, Н. Н. Дурново, Жовтобрюх, Вал. В. Иванов, Е. Ф. Карский, В. В. Колесов, С. И. Котков, Кузнецов, А. А. Ляпунов, С. Ф. Самойленко, Тимченко, Г. А. Хабургаев, Филин, П. Я. Черных и другие); издана академическая историческая грамматика русского языка (Борковский, Кузнецов, 1963).
Развиваются лучшие традиции отечественного языкознания в исследованиях по сравнительной грамматике славянских языков (С. Б. Бернштейн, «Очерк сравнительной грамматики славянских языков», т. 1—2, 1961—74; коллективный труд — «Введение в сравнительно-историческое изучение славянских языков», 1966; на украинском языке); ведутся исследования по праславянскому языку (Бузук, В. К. Журавлёв, Г. А. Ильинский, Кузнецов, А. М. Селищев, В. Н. Топоров), славянской акцентологии (Булаховский, В. А. Дыбо, Зализняк, Колесов) и славянскому глоттогенезу (Филин, В. В. Мартынов, Трубачёв). Создаются этимологические словари — славянских языков (Трубачёв), русского (Шанский), украинского (Мельничук), белорусского (Мартынов, Р. В. Кравчук), издаётся ежегодник «Этимология» (с 1963). Изучаются балто-славянские языковые отношения (Журавлёв, Вяч. Вс. Иванов, Иллич-Свитыч, Ларин, Мажюлис, Топоров, Эндзелин и другие).
1.2 Развитие отечественного языкознания в период 70-90 гг. XX в
Период с 1970 года и по наши дни в языкознании приобрело название как «Современное языкознание». Большинство лингвистических школ этого периода, критикуя структурализм за формальный подход к языку, за игнорирование человеческого фактора, за сужение предмета языкознания, строит свои теории, основываясь на принципе антропоцентризма, и расширяет границы лингвистических исследований за счёт интеграции с другими науками (психологией, социологией, философией, этнографией, культурологией, информатикой и др.).
Для 70-х годов характерна множественность направлений: развиваются социолингвистика, психолингвистика, теория речевых актов.
Социолингвистика изучает закономерности функционирования языка в обществе (Виноградов, Жирмунский, Ларин, Л. П. Якубинский); она решает задачи создания и развития теории языковой нормы и лит. языка, разработки письменностей для бесписьм. языков, норм лит. языков, проблем культуры речи, многоязычия, поэтич. речи и др. (работы Аврорина, Будагова, Дешериева, Л. Б. Никольского, И. Ф. Протченко и др.). В широкое направление превратилось связанное с этим кругом вопросов исследование психофизич. механизмов речи. Поставлены и решаются новые проблемы социолингвистич. характера на материале рус. языка и языков народов СССР: «Русский язык в современном мире», 1974; «Закономерности развития литературных языков народов СССР в советскую эпоху», т. 1-4, 1969-76; «Проблемы двуязычия и многоязычия», 1972.
В особое направление выделилась психолингвистика, изучающая психофизиологические механизмы речи (А. А. Брудный, И. Н. Горелов, А. А. Леонтьев, Е. Ф. Тарасов, Л. В. Сахарный, А. М. Шахнарович и другие). Создан обобщающий труд «Основы теории речевой деятельности», 1974, и другие.
В 70—80‑х гг. интенсивное развитие получило сопоставительное (контрастивное) изучение языков, имеющее непосредственный выход в практику преподавания неродного языка. Для многонационального состава населения СССР работы по сопоставлению национальных языков республик с русским языком, а также с западноевропейскими языками, изучаемыми в вузах, служат повышению языковой культуры как составной части культуры народа (работы В. Д. Аракина, В. Г. Гака, Ярцевой и других).
Активизировалось исследование истории русского и советского языкознания (Ф. М. Березин, Виноградов, Леонтьев), М. Г. Булаховым создан биобиблиографический словарь «Восточнославянские языковеды» (т. 1—3, 1976—78).
В 80-х годах все больше внимания завоевывает семиотика как наука об общих свойствах знаковых систем, состоящая из трех частей: семантики, изучающей отношение знаков к обозначаемому, синтактики, рассматривающей отношения знаков между собой, и прагматики, исследующей отношения знаков и тех, кто ими пользуется. Это деление немедленно находит отражение в лингвистике.
В недрах славистики зародилась и оформилась в особую лингвистическую дисциплину история литературных языков (Булаховский, Виноградов, А. И. Ефимов, А. И. Журавский, П. П. Плющ, М. М. Шакун и другие), появляются обобщающие труды (Толстой, «История и структура славянских литературных языков», 1988). Описан язык крупнейших писателей (А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, Т. Г. Шевченко, И. Франко и других), созданы словари языка писателей (Пушкина, М. Ю. Лермонтова, Шевченко, М. Е. Салтыкова-Щедрина и других).
На материале русского и славянского языков зародились и оформились в самостоятельную научную дисциплину фонология, морфонология и диахроническая фонология, значение которых в зарубежном языкознании осознано лишь в послевоенное время. Детально описаны фонологические системы литературного языка и говоров русского (Аванесов, Панов), украинского (Ф. Т. Жилко, П. П. Коструба, М. Ф. Наконечный) и белорусского (Н. В. Бирилло, А. И. Подлужный) языков. Исследуется морфология русского (прежде всего в трудах Виноградова, Винокура, С. П. Обнорского, Поспелова, а также А. В. Бондарко, А. А. Зализняка, Н. М. Шанского), украинского (Булаховский, М. А. Жовтобрюх, И. И. Ковалик, Б. Н. Кулик, И. К. Кучеренко, И. Г. Матвияс, В. М. Русановский, Е. К. Тимченко) и белорусского (М. Г. Булахов, М. А. Жидович, Ю. Ф. Мацкевич) языков. Активно изучается синтаксис восточнославянских языков (В. А. Белошапкова, Борковский, Е. Ф. Кротевич, А. М. Пешковский, Шведова и другие).
90-ые годы ХХ века характеризуются: политизацией языка; ярко выраженным оценочным отношением к словам; превращением многих слов в символы принадлежности человека к определённой общественно-политической группе; расшатыванием языковых норм в массовом употреблении и речи заметных общественных деятелей; ростом взаимного недопонимания между различными социальными группами. Особенности языка советского времени и тенденции, вызванные изменениями в обществе после 1991 года, оказывают непосредственное влияние на современное состояние русской речи.
ГЛАВА 2
2.1 Роль и труды Сталина в советском языкознании
Наряду с огромной государственной и политической деятельностью И.В.Сталин неустанно занимался разработкой вопросов теории марксизма-ленинизма. В 1950 г. И. В. Сталин принял участие в дискуссии по вопросам языкознания. 20 июня 1950 г. На страницах «Правды» была напечатана первая его статья «Относительно марксизма в языкознании», за которой вскоре последовали другие: «К некоторым вопросам языкознания» ( 4 июля 1950 г.) и «Ответ товарищам» ( 2 августа 1950 г.), собранные затем в книге «Марксизм и вопросы языкознания».
Не только советскими языковедами, не только всеми учеными Советского Союза и советской общественностью, но и передовыми людьми всего мира появление в печати нового труда по теоретическим вопросам марксизма гениального ученого, величайшего мыслителя наших дней было воспринято как событие исключительной важности.
В своей работе "Марксизм и вопросы языкознания" он дал решительный отпор вульгаризаторским извращениям классового подхода к анализу социальных явлений и процессов.
Работа И.В. Сталина "Марксизм и вопросы языкознания" значима, по крайней мере, в двух аспектах: как веха, знаменующая поворот от механистического марксизма в языкознании к диалектической парадигме; как труд в области философии марксизма и собственно в философии языка, обладающий для 50-х годов прошлого столетия значительной новизной. Работа также примечательна как проявление языковой личности И.В. Сталина-теоретика и образец ясной и логичной научной аргументации.
Рассмотрим первый аспект работы Сталина – поворот от механистического марксизма в языкознании к классической научной парадигме. В послевоенные годы в сравнительно-историческом языкознании наблюдалось засилье волюнтаристского подхода к языковым явлениям, характеризовавшегося подгонкой фактов современного и древнего состояния языков под малодоказанные, но непререкаемые догмы, провозглашенные «марксистскими» законами развития языка. Главными «авантюристами» от языкознания были ученики харизматичного лингвиста Николая Яковлевича Марра.
В самом общем виде учение Н.Я. Марра сводится к двум положениям.
Первое из них было диаметрально противоположно обычным лингвистическим представлениям о развитии семьи языков как постепенном распаде некогда единого праязыка на разные, но генетически родственные языки. Согласно Марру, «праязык есть сослужившая свою службу научная фикция», а развитие языков идет в обратном направлении от множества к единству. Языки возникали независимо друг от друга: не только русский и украинский языки исконно не родственны, но каждый русский диалект и говор был некогда отдельным, самостоятельно возникшим языком. Затем происходит процесс скрещения, когда два языка объединяются в новый, третий язык, в равной степени являющийся потомком обоих языков-предков. Например, французский язык — скрещенный латинско-яфетический, причем отсутствие склонения и неразвитость спряжения — его исконная яфетическая черта. В свою очередь латынь — результат скрещения «языка патрициев» и «языка плебеев», причем последний также был яфетическим. Процесс скрещения языков найдет завершение при коммунизме, когда все языки мира сольются в один. Идея о всемирном языке в коммунистическом обществе была весьма привлекательной. В 1926 г. в Яфетическом институте, возглавлявшемся Марром, решили даже создать группу для установления «теоретических норм будущего общечеловеческого языка».
Второе положение марризма заключалось в следующем. Хотя языки возникли независимо друг от друга, они развивались и будут развиваться по абсолютно единым законам, хотя и с неодинаковой скоростью. Звуковая речь, возникшая в первобытном обществе в результате классовой борьбы, поначалу состояла из одних и тех же четырех элементов сол, бер, йон, рош, имевших характер «диффузных выкриков». Постепенно из их комбинаций стали формироваться слова, появились фонетика и грамматика. Языки проходят одни и те же стадии развития, определяемые уровнем социально-экономического развития. На некоторой социально-экономической стадии любой народ обладает языком определенного фонетического и грамматического типа, находящимся на соответствующей этому уровню стадии (аморфной, агглютинативной, флективной, и т.д.). При изменении базиса язык как часть надстройки подвергается «революционному взрыву» и становится структурно и материально иным, однако в языке остаются следы прежних стадий вплоть до четырех элементов, которые можно выделить в любом слове любого языка. Отыскание таких следов Марр называл лингвистической палеонтологией.
Марр выражал враждебно отношение к науке Запада и дореволюционной России. В течение десятилетий многократно цитировалось высказывание Марра: «Сама индоевропейская лингвистика есть плоть от плоти, кровь от крови отживающей буржуазной общественности, построенной на угнетении европейскими народами народов Востока, их убийственной колониальной политикой». Он обвинял индоевропейскую лингвистику в отождествление языка с расой, возлагал на нее ответственность за расистскую теорию фашизма.
Сталин возражает Марру практически по всем пунктам. В ответ на положение о том, что развитие языка происходило так же, как развитие надстройки: путем уничтожения существующего и построения нового, он отмечает, что переход от одного качества языка к другому качеству происходил не путем взрыва, не путем разового уничтожения старого и построения нового, а путем постепенного и длительного накопления элементов нового качества, новой структуры языка, путем постепенного отмирания элементов старого качества. В ответ на положение о том, что создание нового языка происходит одномоментно в результате скрещивания языков, Сталин утверждает, что скрещивание языков нельзя рассматривать как единичный акт решающего удара, дающий свои результаты в течение нескольких лет. Скрещивание языков есть длительный процесс, продолжающийся сотни лет. Поэтому ни о каких взрывах не может быть и речи. Неверно также думать, что в результате скрещивания двух языков получается новый, третий язык, не похожий ни на один из скрещенных языков и качественно отличающийся от каждого из них. В ответ на постулат Марра о важности изучения семантики слова или лингвистической «палеонтологии», как ее называл Владимир Яковлевич (то есть фактически выявления древнейших корней слов и достаточно произвольного их толкования), Сталин утверждает, что нельзя пренебрегать функцией языка как «непосредственной действительности мысли». Положение Сталина о том, что «оголенных мыслей, свободных от языкового материала, свободных от языковой “природной материи”, не существует» и что «реальность мысли проявляется в языке» предопределило многолетний спор в советском языкознании о взаимосвязи языка (или замещающей его семиотической системы, например, языка жестов глухонемых) и мышления.
Рассмотрим второй аспект - новизну и собственно научную ценность работы. Несмотря на массу ангажированных критических оценок, начиная со спесивой оценки американского лингвиста, представителя генеративной грамматики, Ноама Хомского, назвавшего работу «совершенно разумной, но без каких бы то ни было блестящих открытий» (perfectly reasonable but quite inilluminating), и заканчивая поверхностно-пренебрежительными суждениями лингвиста и историографа языкознания В. Алпатова в 1990-х гг., работа И.В. Сталина была, несомненно, для того времени новаторской. Правда, ее новизна относится не столько к практическому языкознанию, сколько к философии языка и собственно к философии марксизма. В работе «Марксизм и вопросы языкознания» представлена материалистическая концепция языка как развивающейся социально-коммуникативной системы и в схематичном виде намечены методологические подходы к изучению этого общественно-исторического явления.
Одним из ключевых моментов является определение места языка по отношению к базису и надстройке. Сталин исходит из известного положения, что надстройка изменяется и ликвидируется с изменением и ликвидацией базиса, когда же рождается новый базис, то вслед за ним рождается соответствующая ему надстройка - политические, правовые, культурные и иные учреждения. Вместе с тем, Сталин подчеркивает, что хотя надстройка порождается базисом, ее роль не сводится к пассивному и нейтральному отражению базиса. Она не безразлично относится к судьбе своего базиса, к судьбе классов, к характеру строя, а, появившись на свет, становится величайшей активной силой, активно содействует своему базису оформиться и укрепиться, принимает все меры к тому, чтобы помочь новому строю доконать и ликвидировать старый базис и старые классы.
Обозначив важную роль надстройки для существования базиса, Сталин переходит к рассмотрению языка. По ошибочному мнению марристов, язык подвержен таким же изменениям, как и институты надстройки, а в случае революционной смены формации - революционному скачку в развитии (замене одних языковых форм другими победившим классом). Сталин соглашается, что с заменой базиса и надстройки на качественно иной - социалистический тип, «изменился в известной мере словарный состав русского языка, ... пополнился значительным количеством новых слов и выражений, возникших в связи с возникновением нового, социалистического производства, появлением нового государства, новой, социалистической культуры, новой общественности, морали, наконец, в связи с ростом техники и науки; изменился смысл ряда слов и выражений, получивших новое смысловое значение; выпало из словаря некоторое количество устаревших слов». Вместе с тем, он утверждает, что основной словарный фонд и грамматический строй русского языка, составляющие основу языка, после ликвидации капиталистического базиса не только не были ликвидированы и заменены новым основным словарным фондом и новым грамматическим строем, а, наоборот, сохранились в целости и остались без каких-либо серьезных изменений, – сохранились именно как основа современного русского языка... Язык живет несравненно дольше, чем любой базис и любая надстройка».
Еще одной важной мыслью работы является то, что, в отличие от надстройки, которая не соприкасается непосредственно с производством, с производственной деятельностью человека, но лишь через посредство базиса, «язык связан с производственном деятельностью человека непосредственно, как и со всякой иной деятельностью человека во всех сферах его работы – от производства до базиса, от базиса до надстройки. Язык отражает изменения в производстве сразу и непосредственно, не дожидаясь изменений в базисе. Поэтому сфера действия языка, охватывающего все области деятельности человека, гораздо шире и разностороннее, чем сфера действия надстройки».
Большое внимание в работе уделяется проблеме классовости языка. Сталин подчеркивает, что язык создан не одним каким-нибудь классом, а всем обществом, всеми классами общества, усилиями сотен поколений. Служебная роль языка как средства общения людей состоит не в том, чтобы обслуживать один класс в ущерб другим классам, а в том, чтобы одинаково обслуживать все общество, все классы общества. Стоит только языку сойти с общенародной позиции, стоит ему стать средством коммуникации отдельной социальной группы, и он перестает быть средством общения нации, но превращается в социальный диалект или жаргон, деградирует и обрекает себя на исчезновение. Подчеркивая коммуникативную обслуживающую функцию языка, Сталин сравнивает язык с машинами, с орудиями производства, которые так же одинаково могут обслуживать и капиталистический строй и социалистический.
В работе «Марксизм и вопросы языкознания» И.В. Сталин проявил себя как сильный теоретик, развивающий материалистическое понимание соотношения базиса и надстройки, а также роли языка как изменяющейся, но вместе с тем внутренне устойчивой и универсальной социально-коммуникативной системы. Сталин отграничивает язык как от надстройки, так и от культуры как составной ее части, считая его основой человеческой коммуникации и отсюда – основой национального единства вне зависимости от социально-экономической формации. Признавая значительные классовые различия лексикона буржуазии, аристократии и беднейших классов, Сталин утверждает, что язык в основе своей, тем не менее, един для всех классов, что он по определению должен быть понятен каждому и в антагонистическом классовом обществе, поскольку, в отличие от надстройки, язык непосредственно связан с производственной деятельностью и со всякой иной деятельностью человека во всех сферах его деятельности. Таким образом, работа «Марксизм и вопросы языкознания» внесла заметный вклад как в собственно философию языка, так и в философию исторического материализма.
2.2.Некоторые советские языковеды внесшие вклад в развитие отечественного языкознания
Ви́ктор Влади́мирович Виногра́дов
Ви́ктор Влади́мирович Виногра́дов (31 декабря 1894 (12 января 1895), Зарайск — 4 октября 1969, Москва) — русский литературовед и лингвист-русист, академик АН СССР (1946), доктор филологических наук, лауреат Сталинской премии (1951).
Виноградова отличала исключительная эрудиция, глубокое знание истории русской общественной жизни, русской литературы и русского языка, исключительная осведомлённость в области истории лингвистической науки, и прежде всего русской лингвистической мысли. Значительное влияние оказали на него идеи А. А. Шахматова и Л. В. Щербы. От Шахматова он воспринял методику сравнительно-исторического анализа и углублённого, строгого системного описания языка, от Щербы — интерес к языку как живой и активно функционирующей системе, к движению языковых норм. Рассматривая язык как общественное явление, Виноградов видел в нём не только эволюцию системы, но и развитие видов и разновидностей речи и речевых форм. Разрабатывая теорию стиля, он устанавливал и прослеживал связи между языковой личностью и общенациональным языком во всех разновидностях его функционирования.
В теории Виноградова в центре изучения языка стоит, с одной стороны, слово как центральная единица языковой системы, с другой стороны, — текст во всей его сложности, рассматриваются взаимоотношения языка и речи, раскрываются динамика языковых явлений, особенности русской речи, её закономерности и формы.
Виноградов предложил новую систематизацию разделов и подразделов русского языкознания. В соответствии с его взглядами оно включает:
а)серию историко-лингвистических дисциплин — диалектологию, историческую грамматику, историю языка, историю литературного языка, историю языка художественной литературы (была предложена, в частности, новая периодизация истории русского литературного языка);
б)стилистику в её нормативной (культура речи) и историко-сравнительной (функциональные и авторские стили) разновидностях;
в)дисциплины, содержащие системное описание современного русского литературного языка (лексика, грамматика, словообразование, фразеология, фонетика), в т. ч. история слов и теория нормы;
г)науку о языке художественной литературы и языке писателей;
д)историю филологических учений.
Виноградов создал новую систематизацию частей речи, практически применив предложенный Щербой критерий синтаксических свойств слова: в систему частей речи были включены «частицы речи», модальные слова и категория состояния. Тем самым принимались во внимание морфологические, словообразовательные и семантические свойства слова. Книга Виноградова «Русский язык. Грамматическое учение о слове» (1947; Гос. премия СССР, 1951) опиралась на научную оценку всех факторов, составляющих общенациональный литературный язык (его историю, язык образцовых писателей, язык образованного населения, системные связи всех языковых категорий, сложные взаимодействия разных функциональных сфер речи); она послужила научной основой для создания последующих грамматик русского языка и грамматик языков народов СССР. Эта книга, на широком историческом фоне отражавшая современный этап развития русского литературного языка, была принципиально новым описанием всей его системы, глубоко методологически и содержательно отличалась от всех предшествовавших описаний — от М. В. Ломоносова до Шахматова. Виноградов предложил деление грамматики на грамматическое учение о слове, показав при этом всю сложность его природы, учение о словосочетании, учение о предложении и учение о сложном синтаксическом целом. В учении о предложении им были найдены и определены основные категории предложения: предикативность, модальность, синтаксическое лицо, которые выделяют предложение в тексте и отделяют язык от других семиотических средств.
Идеи Виноградова в теории лексикологии — разработка типов лексических значений слов, углубление понятия «лексема» и введение теории стилистической, грамматической и смысловой вариантности слова, учение о фразеологии как особом разделе языкознания, систематизация типов русских фразеологических единиц — стали основой для дальнейшего развития русской лексикологии, фразеологии, русской и общей лексикографии. При его участии были созданы «Толковый словарь русского языка» под редакцией Д. Н. Ушакова (т. 1—4, 1935—40), «Словарь современного русского литературного языка» (т. 1—17, 1948—65; Ленинская премия, 1970). Он был одним из инициаторов создания и редактором «Словаря языка А. С. Пушкина» (т. 1—4, 1956—1961).
Идеи Виноградова дали творческий импульс для разработки и развития почти всех отраслей советской филологии во 2‑й половине 20 в. — в области современной и сравнительно-исторической славистики, изучения других языков народов СССР и западноевропейских языков, в области литературоведения, текстологии, эвристики, стилистики, языка художественной литературы, а также в изучении строя русского языка, его истории, лексики, грамматики, словообразования, в области изучения истории лингвистической науки, а также в разных сферах преподавания русского языка и культуры речи. Его идеи оказали влияние на развитие общего и сравнительного языкознания. Учёные виноградовской школы углубляют и развивают все эти направления. Стилистике, поэтике, языку художественной литературы, художественной композиции текста, структуре авторского повествования посвящены работы Сорокина, В. Г. Костомарова, В. П. Григорьева, А. Д. Григорьевой, М. Н. Кожиной, Е. А. Иванчиковой, И. И. Ковтуновой, Н. А. Кожевниковой, И. К. Белодеда, А. П. Чудакова и других. Исследованию семантической структуры слова и фразеологизма, текста, значения слова, метафоры, внутренней организации и назначения словарной статьи как особого лингвистического жанра и других проблем лексикологии и лексикографии посвящены работы учёных виноградовской школы, изучающих русский язык, другие славянские языки, языки народов СССР (Ожегов, Сорокин, Шведова, А. П. Евгеньева, Д. Н. Шмелёв, Л. Л. Кутина и другие). Работы учёных виноградовской школы в этой области содействовали выделению лексикологии как самостоятельной области языкознания, она получила теоретическое обоснование и практически сформировалась прежде всего в СССР. Советскими учёными плодотворно развивается теоретическая и практическая лексикография.
Советская грамматическая наука развивает и углубляет многие идеи Виноградова в этой области. Учёными виноградовской школы6 была создана описательно-нормативная «Грамматика русского языка» АН СССР (1952—54). Под руководством Шведовой были созданы академические грамматики нового типа — «Грамматика современного русского литературного языка» (1970), «Русская грамматика» (т. 1—2, 1980; Гос. премия СССР, 1982). В этих грамматиках научными концепциями Виноградова определены способы описания частей речи, морфологии, синтаксиса, в особый раздел, связанный как с лексикологией, так и с грамматикой, выделяется словообразование и описывается формальное и семантическое строение словообразовательных типов. При этом непосредственно реализуются его идеи о месте словопроизводства в строе языка в целом.
Федо́т Петро́вич Фи́лин
Федо́т Петро́вич Фи́лин (7 марта 1908 — 5 мая 1982) — филолог, славист, профессор, член-корреспондент АН СССР (1962)
Окончил 2-й МГУ (1931). Филин был активным сторонником и пропагандистом ставшего к тому времени официальным Нового учения о языке Н. Я. Марра; 24-летний Филин участвовал несколькими статьями (3 статьи и анонимное предисловие) в сборнике марристов «Против буржуазной контрабанды в языкознании» (1932), где разгромной критике и прямым политическим обвинениям подверглось большинство лингвистов, не связанных с «Новым учением». Филин был одним из немногих активных марристов, имевших лингвистическое образование.
Однако в 1960-е годы начался новый карьерный рост Филина, который становится фактически преемником В. В. Виноградова на ключевых официальных постах советской лингвистики: директор Института языкознания АН СССР (1964—1968), а затем института русского языка АН СССР (с 1968 до конца жизни). Кроме того, главный редактор журнала «Вопросы языкознания» (с 1971 также до конца жизни).
Основные труды в области истории русского языка, лексикологии и лексикографии. Исследовал проблемы этногенеза славян, русской диалектологии и лингвистической географии, проблемы общего языкознания и социолингвистики, развития, структур и функций, стилевых разновидностей литературных языков, их историко-сопоставительного изучения. Один из составителей и председатель редколлегии «Словаря современного русского литературного языка» (Ленинская премия 1970). Руководитель работы по составлению многотомного «Словаря русских народных говоров». Награжден 4 орденами, а также медалями. Почётный доктор наук Ягеллонского университета.
За 17-томный «Словарь современного русского языка» Филин в 1970 году был удостоен Ленинской премии. При энергичном содействии Филина начал выходить главный труд жизни О. Н. Трубачёва, грандиозный «Этимологический словарь славянских языков. Праславянский лексический фонд». При его же, Филина, содействии, увидел свет «Словарь русского языка XI—XVII веков» под редакцией Г. А. Богатовой.
Валентин Александрович Аврорин
Валентин Александрович Аврорин (23 декабря 1907 г. - 26 февраля 1977 г.) - одни из ярчайших российских североведов. В 1930 г. закончил этнографическое отделение географического факультета Ленинградского государственного университета.
Круг интересов Валентина Александровича был чрезвычайно широк. Он начинал как этнограф, но более известны его работы по лингвистике, в том числе и социолингвистике, национальным отношениям. Труды В.А.Аврорина отличаются необыкновенной тщательностью подготовки. Его фундаментальная “Грамматика нанайского языка” – пример не только основательности, но и нетрадиционного подхода к грамматическим категориям тунгусо-маньчжурских языков. Незаурядная личность и работы этого ученого, к сожалению, еще не оценены в должной мере научным сообществом.
Вот как определял Валентин Александрович основной принцип подхода к языковым фактам: “Задача исследователя языка и составителя его описательной грамматики состоит вовсе не в том, чтобы отыскать в этом языке какие-то универсальные категории иных, более изученных языков, а в том, чтобы глубоко и всесторонне изучая факты языка, находить реально существующие в этом самом языке связи и разграничения языковых явлений и путем научного обобщения установить наличие в нем категории, в том числе и части речи” (Грамматика нанайского языка, т.1, с.87).
Наиболее существенным вкладом В.А.Аврорина в область синхронного описания грамматического строя тунгусо-маньчжурских языков является предложенная им классификация частей речи. Схема, максимально полно представленная в “Грамматике нанайского языка”, в основных чертах была намечена уже в работе “Очерки по синтаксису нанайского языка”, написанной еще в предвоенные годы, но изданной в 1948 г. В этой схеме наряду с традиционными частями речи (существительным, прилагательным, числительным, местоимением) присутствуют и нетрадиционные (имя времени, имя качества, имя отрицания). “Грамматика нанайского языка” положила начало новому подходу к грамматическим категориям тунгусо-маньчжурских и других языков народностей Севера.
Проблемы истории языка хотя и интересовали Валентина Александровича, но в значительно меньшей степени, чем вопросы живого его функционирования. В 60-е годы он был, например, чрезвычайно озабочен дальнейшей судьбой языков коренных народностей Сибири, восстановлением их преподавания в школах. Эта сторона деятельности В.А.Аврорина хорошо известна сибирякам.
По инициативе В.А.Аврорина в 1962 г. в НГУ был открыт гуманитарный факультет, начавший подготовку специалистов не только по русскому языку, но и по языкам коренных народов Сибири (тюркским, тунгусо-маньчжурским, угорским, самодийским), а также по археологии, этнографии, истории, экономике.
Алекса́ндр Влади́мирович Бонда́рко
Алекса́ндр Влади́мирович Бонда́рко (15 ноября 1930, Ленинград) — российский лингвист, доктор филологических наук (с 1968), профессор (с 1970), член-корреспондент РАН (с 1997). Труды по русскому языку, аспектологии, славистике, теории грамматики. Один из главных создателей так наз. «функциональной грамматики».
Учился в Петришуле в 1944-48 годах. Окончил Ленинградский университет (1954), специализировался как богемист. Поступил в аспирантуру к Ю. С. Маслову. Кандидатская диссертация (1958) на тему «Настоящее историческое глаголов несовершенного и совершенного видов в славянских языках» (опубликована в 2005 г.). Докторская диссертация (1968) на тему «Система времён русского глагола (в связи с проблемой функционально-семантических и грамматических категорий)». Член редколлегии академической «Русской грамматики» под общ. ред. Н. Ю. Шведовой (1980), где им написан ряд разделов о глаголе.
Преподавал в пединституте им. Герцена, был деканом факультета русского языка и литературы. С 1971 г. — в Институте лингвистических исследований РАН, заведует Отделом теории грамматики (с 1981). В настоящее время по совместительству преподаёт также в Санкт-Петербургском университете и пединституте им. Герцена.
Основные исследования — по грамматической семантике русского глагола (вид и время), общей теории морфологических категорий и грамматического значения. Разрабатываемая А. В. Бондарко теория функциональной грамматики в значительной степени связана с традициями Ленинградской грамматической школы 1930—50-х гг.; она опирается на описание языка «от смысла к форме» и концепцию функционально-семантического поля, ядром которого являются грамматические средства, а периферией — лексические. Под редакцией А. В. Бондарко опубликована серия монографий «Теория функциональной грамматики» в 6 томах (1987—96), оказавшая большое влияние на развитие грамматических исследований в России.
Алексе́й Алексе́евич Лео́нтьев
Алексе́й Алексе́евич Лео́нтьев — российский психолог и лингвист, доктор психологических и филологических наук, действительный член РАО и АПСН.
Родился 14 января 1936 г. в Москве в семье известного психолога Алексея Николаевича Леонтьева. Закончил в 1958 г. романо-германское отделение филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова по специальности «немецкий язык». С 1958 по 1975 г. работал в Институте языкознания АН СССР — сначала младшим научным сотрудником, затем (с 1966 г.) старшим, затем (с 1969 г.) руководителем Группы психолингвистики и теории коммуникации. В 1963 г. защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата филологических наук на тему «Общелингвистические взгляды И. А. Бодуэна де Куртенэ», в 1968-м — докторскую диссертацию по филологическим наукам на тему «Теоретическая проблема психолингвистического моделирования речевой деятельности», а в 1975-м — докторскую диссертацию по психологическим наукам на тему «Психология речевого общения».
С 1975 г. — заведующий кафедрой методики и психологии Института русского языка им. А. С. Пушкина, с 1976-го — профессор. С 1986 г. — профессор кафедры методики преподавания иностранных языков Московского государственного педагогического института им. В. И. Ленина (ныне Московский педагогический государственный университет), а с 1997 г. — профессор кафедры психологии личности факультета психологии МГУ.
В 1992 г. избран действительным членом Российской академии образования, а в 1997-м — действительным членом Академии педагогических и социальных наук. Автор более 30 книг и более 800 статей. Был членом президиума правления Педагогического общества РСФСР и руководителем секции «Массовые коммуникации в обучении и воспитании» ПО РСФСР, председателем Научно-методического Совета по интенсивному обучению иностранным языкам при АПН СССР, председателем Научно-методического Совета по теории и методике лекционной пропаганды Общества «Знание» РСФСР, членом редколлегий различных методических журналов, руководителем экспертного совета по языковой политике в учреждениях образования при Министерстве просвещения РФ.
Проблемами педагогики и педагогической психологии занимался начиная с 70-х гг. Много лет сотрудничал с Ш. А. Амонашвили, В. В. Давыдовым и другими видными психологами и педагогами. Был руководителем Лаборатории языкового образования Временного научно-исследовательского коллектива «Школа» и одноименной лаборатории в Московском институте развития образовательных систем (МИРОС). Автор множества научных и популярных статей по вопросам школьного и вузовского образования, в том числе в «Учительской газете», журналах «Семья и школа» и «Знание — сила».
С 1997 г. — научный руководитель ассоциации «Школа 2000…» (ныне Межрегиональная общественная организация содействия развитию Образовательной программы «Школа 2100»), с 2001 по 2004 г — президент этой организации. Руководитель авторского коллектива и основной автор Образовательной программы «Школа 2100». Умер 12 августа 2004 г. в Москве.
Рубе́н Ива́нович Аване́сов
Рубе́н Ива́нович Аване́сов (14 февраля 1902, Шуша Елизаветпольской губернии — 1 мая 1982, Москва)— советский языковед, основоположник хронологической школы, один из основателей московской фонологической школы, член-корреспондент АН СССР (1958), профессор МГУ (1937). Почётный член лингвистического общества Чехословацкой АН, почётный доктор Варшавского университета, иностранный член Академии наук и литературы в Майнце, Саксонской АН.
Основные труды посвящены исторической и описательной русской диалектологии, истории русского языка, исторической и описательной фонетике, фонологической теории, русской орфоэпии и орфографии.
Многие годы возглавлял всю диалектологическую работу в Москве. Аванесов ежегодно участвовал в диалектологичеких экспедициях, а потом и руководил ими. Был вдохновителем грандиозной работы по сбору сведений о русских говорах, созданию Диалектологического атласа русского языка (ДАРЯ) и Общеславянского лингвистического атласа (ОЛА).
Теоретические взгляды Аванесова в области диалектологии нашли отражение в его «Теории лингвистической географии», а также в «Программе собирания сведений для составления диалектологического атласа русского языка» (1945). Вступительные статьи Аванесова к «Атласу русских народных говоров» легли в основу теоретических постулатов Московской школы лингвистической географии.
По его программе изучали русские говоры на огромной территории — от юга Архангельской области до Дона, от территорий вокруг Новгорода, Пскова, Смоленска до восточных берегов Волги и прилегающих районов Заволжья. Эту работу проводил сектор диалектологии Института русского языка АН СССР в тесном сотрудничестве с Рубеном Ивановичем, который после слияния этого сектора с сектором истории русского языка возглавил исследования. По учебнику Аванесова и В. Г. Орловой «Русская диалектология» готовят филологов и сейчас.
Вместе с П. С. Кузнецовым, В. Н. Сидоровым, А. А. Реформатским разработал теорию фонем, которая легла в основу концепции фонетики и фонологии Московской фонологической школы. Чрезвычайно полезным оказался данный подход для развития теории письма. Классический труд Аванесова — «Фонетика современного русского литературного языка» (1956).
Уникален вклад Аванесова в теорию русской орфоэпии: до сих пор настольной книгой любого лингвиста-русиста является его «Русское литературное произношение» (1950), выдержавшее шесть изданий. Под редакцией Аванесова издавался «Словарь древнерусского языка XI—XIV вв.»
ПРИЛОЖЕНИЕ
1
Никола́й Я́ковлевич Марр (груз. ნიკოლოზ მარი; 25 декабря 1864 (6 января 1865), Кутаис — 20 декабря 1934, Ленинград) — русский и советский востоковед и кавказовед, филолог, историк, этнограф и археолог, академик Императорской академии наук (1912), затем академик и вице-президент АН СССР. После революции получил громкую известность как создатель «нового учения о языке», или «яфетической теории». Отец востоковеда и поэта-футуриста Юрия Марра.
2 Сравнительно-исторический метод в языкознании, система исследовательских приемов, применяющихся в целях установления родства языков и изучения развития родственных языков.
3 Сравнительно-историческое языкознане, область языкознания, имеющая целью реконструкцию синхронных состояний отдельных языков, не засвидетельствованных письменностью, диахронических процессов в истории отдельных языков, истории группы родственных языков, в т. ч. установление происхождения языковых семей, языков и отдельных элементов их системы, установление генетического родства между языками (происхождение из одного источника). Использует сравнительно-исторический и др. методы исследования.
4
Ареальная лингвистика (от лат. area — площадь, пространство) — раздел языкознания, исследующий с помощью методов лингвистической географии распространение языковых явлений в пространственной протяженности и межъязыковом (междиалектном) взаимодействии. Определяющим принципом при ареальном описании фактов взаимодействующих языков (диалектов) служит фронтальный их охват. Основная задача ареальной лингвистики — характеристика территориального распределения языковых особенностей и интерпретация изоглосс. В результате выявляются области (ареалы) взаимодействия диалектов, языков и ареальных общностей — языковых союзов, характеризующихся общими структурными признаками.
5 Прикладная лингвистика - одно из важнейших направлений развития лингвистики теоретической. Она является приложением традиционных лингвистических задач на практике.
Прикладная лингвистика занимается разработкой методов решения
практических задач, связанных с использованием языка.
6
Виноградовская школа - одна из школ советского языкознания, возникшая в 40—50‑е гг. 20 в. и объединяющая учеников и последователей В. В. Виноградова общим пониманием природы языка, общей методологией его исследования.
Для учёных виноградовской школы характерны следующие общие черты их исследовательского метода:
а) анализ языковых явлений не с какой-либо одной точки зрения, а в аспекте их отношения к другим явлениям, к разным сторонам языка — рассмотрение грамматических категорий в тесной связи с лексикой, с природой, значением и окружением слова; рассмотрение законов словообразования в связи с правилами морфологического строения слов и с их грамматическими категориями; изучение синтаксиса не просто как правил синтагматики, а как такого уровня языка, единицы которого, обладая не только синтагматическими, но и парадигматическими характеристиками, в своем строении и функционировании неразрывно связаны с лексикой и лексической идиоматикой. Язык художественной литературы, язык и стиль писателя изучаются, с одной стороны, в связи с историей общенационального литературного языка, с другой стороны, — в связи с историей общественной мысли и общественной жизни; анализ образа автора — в связи с языком произведения и с его сюжетной тканью; анализ строения текста и все эвристические разыскания — в связи с историей литературного процесса в целом, и т. д.;
б) внимание к функциональной и стилистической распределённости языковых явлений, к сферам их употребления;
в) изучение языковых явлений в плане «диахронической синхронии»: понимание синхронии как условно остановленного момента развития языка и отсюда анализ языковых явлений в границах исторического контекста, в частности понимание языковой нормы как исторической категории, признание сосуществования функционально и семантически разграниченных языковых вариантов;
г) работа только с живым и богатым материалом, всегда самостоятельно извлечённым из всех необходимых источников; построение теории опирается только на такой материал и подтверждается им.
ЛИТЕРАТУРА:
1. «Лингвистический энциклопедический словарь» Москва «Совет энциклопедии» 1990г
2. Материалы биографий деятелей www.wikipedia.org
3. «Хрестоматия по истории русского языкознания», Березин Ф.М., Москва 1983г
4. «История языкознания 19-20 вв. в очерках и извлечениях», Звягинцев В.А., 1960г
5. Известия академии наук СССР отделение литературы и языка, том 10, вып. 3, 1951г
6. «История языкознания», Сусов И.П., «Восток-Запад» 2006
