Содержание
Введение…………………………………………………………………….3

1.История создания Заемного банка……………………………………...5

2. Дворянские заемные банки……………………………………………..9

3.Купеческий заемный банк……………………………………………..17

Заключение………………………………………………………………..24

Список литературы……………………………………………………….26
Введение

Банки являются центром финансовой системы. Устойчивость финансовой системы - важнейшее условие развития экономики. Для России достижение современного мирового уровня организации банковского дела имеет первостепенное значение. Процесс рыночных преобразований начался именно с реформирования банковской системы и к настоящему времени в этом направлении достигнуты определенные положительные результаты.

Однако противоречия макроэкономического характера и недостаток опыта работы в новых условиях создают банкам серьезные проблемы, ставящие их периодически на грань системного кризиса.

Настоящий момент характеризуется резким сокращением общего количества коммерческих банков, ростом концентрации банковского капитала и ожесточением конкурентной борьбы в банковском секторе экономики.

Банк (итал. ваnсо - скамья) - особый кредитный институт, специализирующийся на аккумулировании денежных средств и размещении их от своего имени с целью извлечения прибыли.

Основное назначение банка- посредничество в перемещении денежных средств от кредиторов к заемщикам и в платежах. В результате свободные денежные средства превращаются в ссудный капитал, приносящий процент. [1]

Банки, проводя денежные расчеты, кредитуют хозяйство, выступают посредниками в перераспределении капиталов, существенно повышают общую эффективность производства, способствуют росту производительности общественного труда.

Сегодня, в условиях развитых товарных и финансовых рынков, структура банковской системы резко усложняется. Появились новые виды финансовых учреждений, новые кредитные инструменты и методы обслуживания клиентуры.

В данное время идет поиск и становление оптимальных форм институционального устройства кредитной системы, эффективно работающего механизма на рынке капиталов, новых методов обслуживания коммерческих структур. Также проводятся работы по улучшению обслуживания частных лиц и привлечению их денежных средств. Создание устойчивой, гибкой и эффективной банковской инфраструктуры - одна из важнейших (и в то же время чрезвычайно сложных) задач экономической реформы в России.

Построение такого банковского механизма возможно лишь путем восстановления утраченных рациональных принципов функционирования кредитных учреждений, принятых в цивилизованном мире и опирающихся на многовековой опыт рыночных финансовых структур.

Поэтому изучение российского опыта банковской системы, сегодня считается актуальной темой.

Цель: проанализировать Создание и функционирование заемного банка

Предмет исследования: история банковского дела.

Объект исследования: заемный банк России.

Задачи: 1) Познакомиться с историей создания Заемного банка.

2) Рассмотреть деятельность дворянских заемных банков.

3) Исследовать деятельность Купеческого заемного банка
Методологической основой исследования стали изучение архивных материалов Российского Государственного Архива Древних Актов (РГАДА), Русского архива, Полного собрания законов Российской Империи, научных исследований, посвященных истории банковского дела России, публикаций специализированных изданий и сайтов.
1.    
История создания Заемного банка
Начало развития банковского дела в России можно отнести к первой половине 18 века. Первые попытки упорядочить и организовать кредитные учреждения исходили от императорской власти, которая и явилась покровителем развития финансового дела в России.

В царствование Анны Иоанновны, когда уже существовала большая потребность в кредитах, в России была создана «Монетная контора», которая выдавала ссуды под обеспечение золота и серебра с «взысканием» 8%. Это стало первым шагом к развитию банков и других кредитных учреждений.[2]

Подробнее условия кредитных операций Монетной конторы были определены в указе 1733 г. “О правилах займа денег из Монетной конторы”. В нем говорилось, что “многие российские наши подданные, имея в деньгах нужду, принуждены занимать у чужестранных и у прочих” под 12—20%, “чего во всем свете не водится, и случается, что оные проценты вычитают у них из тех данных денег наперед”. Указ разрешал Монетной конторе из своих “капитальных денег” выдавать займы под залог изделий из золота и серебра, но не “алмазных вещей” или “деревень и дворов” “со излишеством… ценою данных денег четвертою долею”, из 8% сроком не более чем на год с последующей возможностью продлить ссуду еще на два года. Залоги “неисправных должников” переплавлялись, и из этого металла чеканилась монета. Разница между размером ссуды и ценой залога должна была возвращаться заемщику из расчета по 18 копеек за золотник серебра.[3] Таким образом, увеличивались необходимые Монетной конторе запасы драгоценных металлов (прежде всего серебра), но столь узкая направленность операций существенно ограничивала их объемы. Из-за этого ссудные операции Монетной конторы постепенно сошли на нет, не получив достаточного развития.

История казенных банков в России началась в середине 1750-х годов. Она связана с именем одного из наиболее значительных деятелей елизаветинского царствования — Петра Ивановича Шувалова (1711—1762).

П.И. Шувалов был известен как предприниматель, владелец Гороблагодатских железоделательных заводов, переданных ему в январе 1755 г. Сенатом без конкурса, морских промыслов на Белом и Каспийском морях, табачных и винных откупов, неутомимый создатель различного рода проектов увеличения казенных доходов. Он начал свою службу при дворе цесаревны Елизаветы Петровны и возвышением своим был обязан в первую очередь своему двоюродному брату И.И. Шувалову — после 1749 г. наиболее влиятельному из фаворитов императрицы. В 1744 г. П.И. Шувалов становится сенатором, в 1746 г. ему пожалован графский титул, в 1751 г. он производится в генерал-аншефы, а в 1756 г. — в генерал-фельдцейхмейстеры. Экономические и финансовые проекты П.И. Шувалова связаны с винной и соляной монополиями. По его предложению на всей территории империи была введена одинаковая цена на соль (в результате эта цена значительно увеличилась). Шувалов учредил генеральное межевание, отменил внутренние таможни, реформировал чеканку медной монеты. В 1754 г. по его инициативе была создана Комиссия для разработки нового Уложения взамен Соборного Уложения 1649 года.[4]

В первой половине XVIII в. на русском кредитном рынке безраздельно господствовало ростовщичество и ссудный процент держался на очень высоком уровне 10-20%. В случае неуплаты денег в срок, имения должников-дворян часто оказывались в руках ростовщика, несмотря на то, что в Российской империи недворяне не имели права владеть имениями. Проблема разорения помещиков приобрела государственное значение. Известно, что к началу 1760-х гг. около 100 тыс. дворянских имений было заложено.

В целях предотвращения отчуждения дворянских имений императрица Елизавета Петровна 1 мая 1753 г. дала Сенату указ обсудить возможность учреждения специального банка.

23 февраля 1754 г. граф П.И. Шувалов предложил Сенату обсудить возможность создания банка для купцов, торгующих при Санкт-Петербургском порте. Его доводы были убедительны: при высоком вексельном курсе (курс иностранных валют по отношению к рублю) и дефиците денег столичные купцы испытывали затруднения. Это приводило к упадку торговли и, следовательно — к уменьшению сбора налогов. Между тем, по словам графа, “на монетных дворах капитал состоит в немалой сумме без всякого плода; того ради для одного купечества банк до полмиллиона и на первый случай хотя до 200 000 рублев определить и отдавать торгующим в Петербурге купцам из процентов не менее месяца и не более полугода”[5]. Сенату оставалось лишь законодательно закрепить эту идею.

Вышедший манифест от 13 мая 1754 г. объявлял во всенародное известие о создании в России Государственного банка для дворянства, точнее, Петербургского и Московского дворянских банков, находившихся в ведении Сената. Одновременно с ними при Коммерц-коллегии был учрежден Коммерческий банк для купечества; в то же самое время отменены стеснявшие торговлю внутренние таможни:  (“для поправления при Санкт-Петербургском порте коммерции и купечества”)[6]⁷. Последний должен был открыть операции уже 15 июля (за ним закрепилось название Купеческого банка или “банковой конторы для купечества”; он назывался также Коммерческим банком). Он стал первым российским государственным банком для кредитования купечества и одновременно одним из первых банков в стране.

Показательно, что для купечества и дворянства были учреждены разные банки, построенные по иному принципу, нежели частные банкирские дома. В новых банках главным было удовлетворение интересов сословий.

Это напрямую связано с Жалованной грамотой дворянству и Жалованной грамотой городам, обнародованными в 1785 году.

«Жалованная грамота дворянству» - «Грамота на права, вольности и преимущества благородного Российского дворянства», законодательный акт Екатерины II от 21 апреля 1785 г. - свод дворянских привилегий. В соответствии с ней дворянству предоставлялись особые существенные льготы в сравнении с другими сословиями - свобода от обязательной службы, уплаты податей, право на владение крепостными крестьянами и земельными недрами в пределах своих владений. Дворяне могли организовывать мануфактуры, заниматься промышленным производством и торговлей, освобождались от постоя войск.

Наряду с Жалованной грамотой дворянству 21.04.1785 увидела свет Жалованная грамота городам. Этот законодательный акт Екатерина II учреждал новые выборные городские учреждения, несколько расширяя круг избирателей. Горожане были поделены на шесть разрядов по имущественным и социальным признакам: “настоящие городские обыватели” - владельцы недвижимости из дворян, чиновников, духовенства; купцы трех гильдий; ремесленники, записанные в цехи; иностранцы и иногородние; “именитые граждане”; “посадские”, т.е. все прочие граждане, кормящиеся в городе промыслом или рукоделием.

Эти разряды по Жалованной грамоте городам получили основы самоуправления, в известном смысле аналогичные основам Жалованной грамоты дворянству[7]

Таким образом, дворяне были освобождены от обязательной государственной службы, различных повинностей, наделены правом владения и полного распоряжения земельной собственностью, деревнями, фабриками, заводами и пр. Купцы в зависимости от положения в гильдии имели право заниматься торговыми промыслами в России и за ее пределами, заводить предприятия и иметь торговые суда, входить в Городскую Думу.

Согласно манифесту 1754 г. дворянским банкам был предоставлен оборотный капитал в размере 750 тыс. рублей. Эта сумма была распределена между Петербургским и Московским банками. На оборотный капитал Московского дворянского банка было выделено 500 тыс. рублей, вдвое больше, чем на оборотный капитал Петербургского банка. Это объяснялось тем, что в Москве выдавали кредиты помещикам практически всей центральной России, в то время как в Петербурге преимущественно прибалтийским помещикам и помещикам северо-запада России. До 1786 г. оборотный капитал дворянских банков был увеличен почти на 6 млн. рублей. Деньги были отпущены из Главного Кригскомиссариата, главным образом из Камер-коллегии. Источником формирования банковского капитала послужили доходы винной монополии одной из наиболее прибыльных статей дохода этого ведомства.

Манифест от 28 июня 1786 г., объявлявший о создании Заемного банка, определил в качестве его главной цели долгосрочное ипотечное кредитование дворянства и купечества. Кредиты выдавались банком под низкий процент, что должно было избавить заемщиков от произвола ростовщиков.
2.    
Дворянские заемные банки
Целью дворянских банков в Петербурге и Москве была выдача ссуд дворянам из низкого процента 6% в год. Ссуды брали не столько для обустройства усадеб, сколько для выкупа заложенных имений. Ситуация была особенно острой в конце 1750-х начале 1760-х гг., когда многие имения оказались заложенными у частных лиц. При этом из полученных банковских ссуд практически ничего не направлялось на развитие сельского хозяйства, а сами дворяне, находясь в действующей армии, не могли даже съездить в свое имение, чтобы оценить положение дел и изыскать способ расплаты с новым кредитором государством.

Залогом ссуд служили имения с крепостными и угодьями, каменные дома, а также драгоценные металлы, изделия с алмазами и жемчугом. В дворянские банки высылались копии переписных книг дворянских имений, которые использовались в качестве справочного материала для определения платежеспособности клиента. По характеру залога дворянские банки занимали промежуточное положение между ипотечными кредитными учреждениями и ломбардами. При этом основным залогом оставались дворянские имения. 

Кредиты под залог имений составляли от 500 до 10 тыс. рублей, минимальный заклад 50 крепостных душ. Однако по указу 11 декабря 1766 г. стоимость крепостного была повышена вдвое до 20 рублей. Ссуды под залог золота, серебра и драгоценных камней выдавались в размере 66% стоимости изделий. Ссуда могла быть выдана и без залога под поручительство богатых и знатных людей.[8]

Устройство дворянских банков было несложным. Во главе каждого из них находился Главный присутствующий в чине надворного советника. Его заместитель именовался Помощником и обычно носил чин коллежского асессора. В высшее звено руководства дворянских банков входили также секретарь, бухгалтер и кассир. В отличие от Ассигнационного банка, конторы которого подчинялись Правлению, конторы Дворянского банка, именовавшиеся Московским и Петербургским дворянскими банками, напрямую подчинялись Сенату.

Важные дела в Московском и Петербургском дворянских банках обсуждались на заседаниях под председательством Главного присутствующего и его Помощника. Решения заседаний записывались в особый журнал.

Банковские операции в дворянских банках осуществлялись в обычных домах, внешне напоминавших богатые особняки. Обязательным условием был лишь вместительный каменный подвал или кладовая, где хранились денежная казна и вещевые залоги, так называемая Казенная палата. Счет и выдача денег проводились в Кассирской, неподалеку от которой располагался Зал заседаний высшего руководства дворянского банка. Высокий статус банка в государственной кредитной системе России подчеркивался расположением его контор в центре столиц. Известно, что Московская контора Дворянского банка занимала одно из кремлевских зданий.

Открытие дворянских банков не смогло решить проблему долгов дворянства. Объемы ссудных операций оставались незначительными по сравнению с запросами помещиков. В условиях Семилетней войны основная масса служилого дворянства, находясь в действующей армии, просто не имела возможности погасить долги. Кабинет П.И. Шувалова по настоянию канцлера М.И. Воронцова в 1761 г. вынужден был уменьшить ссудный процент с 6 до 4%. Эти меры принимались, прежде всего, в интересах казны, так как были направлены на достижение большей возвратности сумм по кредитам. Сроки ссуд были изменены до 10 лет, а капитал банка уменьшен с 6 до 5 млн. рублей.

При этом основная часть средств разошлась среди небольшой группы придворных, главным образом среди лиц, приближенных к П.И. Шувалову. В кассе постоянно не хватало денег в условиях военного времени вливания из казны не были достаточными, тем более, что часть их, по указаниям Сената, бралась на всевозможные затеи.

Вследствие огромного невозврата сумм в банки вошедший на престол император Петр III принял решение об их закрытии. В указе о прекращении деятельности дворянских банков от 26 июня 1762 г. говорилось, что следствие весьма мало соответствовало намерению, и банковые деньги оставались по большей части в одних руках, в кои розданы с самого начала; сего ради повелеваем в розданных в заем деньгах отсрочек более не делать и все оные неотложно собрать. [9]

В результате дворцового переворота 1762 г. Петр III был убит, а престол гвардейцы отдали его супруге Екатерине II. Указ о ликвидации дворянских банков так и остался на бумаге. 

Влиятельные дворяне, составившие окружение новой императрицы, нуждались в источнике дешевых кредитов. Дворянские банки в случае тяжелого материального положения, стихийных бедствий и беспорядков служили им якорем спасения. Банки выдавали льготные ссуды на восстановление помещичьих хозяйств, несмотря на их заведомо низкую ликвидность.

Дворянские банки оказали значительную поддержку дворянам, пострадавшим от восстания Емельяна Пугачева. 31 марта 1775 г. в Московский дворянский банк был дан указ раздать взаймы 1,5 млн. рублей губерниям, пострадавшим от бунта. Государственные ассигнации под воинским конвоем были доставлены в Оренбург, Казань и Нижний Новгород. Заемные экспедиции в этих городах выдавали ссуды на 10 лет под 3% годовых. Из собираемых процентов 1% уходил на содержание банковских экспедиций, а 2% предполагалось употребить на постройку каменных банковских зданий в этих городах или отсылать в правление банков. Помещики для получения льготных ссуд не преминули пожаловаться на разорение имений. Взятые деньги не возвращались. Банк не получал даже свои 2%, которые должны были отсылаться в Москву.[10]

С 1770 г. дворянские банки, остро нуждаясь в привлеченных средствах, стали принимать вклады дворян и учреждений, обязуясь выплачивать по ним сравнительно высокие проценты 5% и 6%. Такие высокие процентные нормы сводили к нулю основную статью прибыли банка, и в условиях слабого возврата сумм по кредитам выплата официально заявленного процента становилась нереальной. Проценты по вкладам пришлось понизить, и выплачивались они нерегулярно. Это вызывало неудовольствие вельмож, державших в банке крупные суммы. В начале 1780-х гг. они даже хотели забрать свои вклады в случае неуплаты процентов. Дело получило огласку и рассматривалось на уровне Сената. Однако дворянские банки продолжали начислять повышенные проценты лишь по некоторым вкладам, например, по вкладу Московского университета. 

Вкладная операция в дворянских банках не получила такого большого развития, как ссудная. Государству, несмотря на хронический бюджетный дефицит, приходилось осуществлять все более значительные денежные вливания в эти банки. Средства казны стали основной статьей пассива, из которой черпались средства для кредитования. В 1782 г. Петербургскому дворянскому банку были переданы оставшиеся по балансу средства от ликвидированного Купеческого банка. Но это не спасло положения, спрос на кредиты был так велик, что очень скоро полностью поглотил полученные денежные средства. 

Между тем, дела в Петербургском дворянском банке шли плохо. Основная проблема возврат ссуд так и не была решена, несмотря на все старания директора Петербургского дворянского банка А.А. Вяземского. По его мнению, корень этой проблемы заключался в недостаточном обеспечении выдаваемых ссуд и, кроме того, в нарушении правил их выдачи.

Активы и пассивы дворянских банков не были сбалансированы, и сроки хранения вкладов не соответствовали долгосрочности кредитов. Одна нерешенная проблема порождала другую. Из-за резкого истощения кассы вследствие раздутого кредитования, хронической задержки или невозврата сумм было невозможно своевременно и в полном объеме возвращать вклады.

Возведенная на российский трон дворянами императрица ни в коей мере не хотела покушаться на их имущество и права. 30 июня 1775 г. она объявила, что погасит долги Московского дворянского банка из комнатной ее величества суммы. Царица решилась распродать часть огромного и уже устаревшего личного гардероба, считая, что таким образом можно погасить долги на громадную сумму 287 649 рублей. В результате уже к сентябрю 1775 г. требования вкладчиков банка уменьшились до 19 417 рублей. Для погашения оставшегося долга императрица распорядилась отпустить суммы из Статс-конторы. Однако это было искусственным решением проблемы, доказывающим, что болезнь дворянских банков давно перешла в хроническую фазу. 

Не в силах справиться с упорным сопротивлением сенаторов, А.А. Вяземский, которого справедливо именовали совестью чиновничьей России, ушел с занимаемого поста. На его место в 1779 г. был назначен Яков Вилимович Брюс, заставший отчетность Петербургского Дворянского банка в совершенном беспорядке. Его попытки разобраться в ней не увенчались успехом, и в 1781 г. он покинул Дворянский банк, так и не успев вникнуть во все тонкости его работы.[11]

Возглавил банк сенатор Петр Васильевич Завадовский (1739-1812). Участник русско-турецкой войны 1768-1774 гг., Завадовский отличился в битвах при Ларге и Кагуле и был одним из составителей текста Кючук-Кайнарджийского мира. Он был деловым человеком[12],  вспоминал граф А.И. Рибопьер. Его современник Г. фон Гельбиг дополнял: Завадовский был человек, который имел не блестящий, но очень здравый ум и притом то хорошее свойство, что не считал себя умнее, чем был на самом деле[13]. 

Получив должность Главного директора Заемного банка, П.В. Завадовский внес в организацию этого кредитного учреждения некоторые новшества, главное из которых заключалось в формировании нескольких фондов для покрытия убытков. Кроме того, он тщательно следил за аккуратностью ведения банковской отчетности. При нем балансы составлялись регулярно и в соответствии с Манифестом об учреждении Заемного банка публиковались и обнародовались на биржах. 

Помимо П.В. Завадовского, в Правление Заемного банка входили пять советников, назначаемых императрицей. Из-за многочисленных отлучек Главный директор не всегда председательствовал в Правлении, однако в случае решения особо важных вопросов он обязательно возглавлял заседания Правления. Внутренние распоряжения по банку отдавались Правлением, оно же получало рапорты о проделанной работе. 

П.В. Завадовский предлагал организовать также особую при банковой конторе экспедицию, на финансирование которой из средств самого банка выделялось бы 3500 рублей в год. Эти средства предполагалось выделить из сумм шестого процента недворянских вкладов в банке. Сенатор предложил свои услуги в качестве руководителя данного мероприятия. Приобретая, таким образом, неограниченную власть в банке, П.В. Завадовский обещал через два года привести банк в совершенный касательно внутренности его порядок.

Донесение было написано 9 декабря 1781 г., а слушано в Сенате уже 14 декабря. Сенат постановил поднести по этому вопросу доклад Екатерине II. Однако в докладе, составленном по основным пунктам донесения, кандидатура П.В. Завадовского как возможного руководителя экспедиции не упоминалась; того, кто займет эту должность, определяла сама императрица. [14]

31 декабря 1781 г. Екатерина II написала на сенатском докладе быть по сему, и экспедиция начала свою работу. 

В ходе работы выяснилось, что помещики задолжали казне большие суммы, которые не в состоянии были выплатить. Экспедиции приходилось принимать жесткие меры вплоть до продажи личного имущества и имений.

Существовала в Заемном банке и другая проблема  крупные хищения денег. Например, кассир Андрей Иванович Кельберг украл из кладовых 590 тыс. руб., положив в десятитысячные пачки вместо ассигнаций простую бумагу. По материалам следствия, учиненного по личному распоряжению Екатерины II в 1796 г., стало ясно, что хищение казенных денег было заранее спланированной акцией, в которой принимал участие один из директоров банка. Более того, на следствии кассир заявил, что по приказу Главного директора П.В. Завадовского из банка было вывезено два сундука денег. В Заемном банке были обнаружены и другие злоупотребления  так, ссуды выдавались ассигнациями, а в книгах выдачи сумм они записывались как выдачи серебряными деньгами.

Приговор по этому делу был вынесен 30 сентября 1796 года. Кельберга и его сообщников лишили чинов, дворянства и сослали в каторжные работы.

П.В. Завадовский сохранил свою должность благодаря поддержке влиятельных друзей. Однако после смерти в 1799 г. Павла I П.В. Завадовский был уволен. Пытаясь избежать в деятельности Заемного банка недостатков работы дворянских банков, он не смог избежать сходных проблем. Заемный банк к началу XIX в. превратился в учреждение для кредитования дворянства. Отличительными чертами Заемного банка были долгосрочность кредитов и неполный или несвоевременный возврат сумм. Кредитование городов, декларированное в манифесте об основании банка, свелось опять-таки к кредитованию дворян.[15]

Итак, дворянские банки на протяжении всего своего существования оставались кассой для кредитования дворянства. Однако, в условиях многочисленных военных кампаний и бюджетных дефицитов царствования Екатерины II становилось все более затруднительным проводить это кредитование. Выход был найден в преобразовании дворянских банков в Заемный банк и учреждении Ассигнационного банка с правом эмиссии не обеспеченных металлическим фондом бумажных денег. Манифест о реорганизации был обнародован 28 июня 1786 г. и означал ликвидацию прежних дворянских банков. Оставленная для счета похищенных денег  Московская контора Дворянского банка существовала до 1800 года. 

После ликвидации в 1786 г. дворянских банков встал вопрос о создании ипотечного банка для российских дворян, осуществляющего долгосрочное кредитование. Указом от 18 декабря 1797 г. был учрежден Вспомогательный банк для дворянства. Название Вспомогательный было объяснено в тексте Устава Заемного банка, который делал вспоможения... дворянским фамилиям, имеющим собственности в недвижимых имениях, обремененным долгами, падшим в руки алчных ростовщиков и приходящим в несостояние от тягостных процентов. 

Создание нового кредитного учреждения было инициативой правительства сына Екатерины II императора Павла I. Поклонник прусского порядка с его ясностью и четкостью, он по-новому рассматривал проблему банка для дворян.[16]
3.    
Купеческий заемный банк

Если банк для дворянства был подчинен Сенату, то банк для торгующих в Петербургском порту купцов должен был подчиняться Коммерц-коллегии. Таким образом, объединение обоих банков под названием “Заемный” не имело никакого практического значения. Банк для купечества производил краткосрочные (до 6 месяцев) ссуды под залог товаров, цена которых на четверть должна была превышать размер испрашиваемой в банке ссуды. Чтобы один и тот же заемщик не мог кредитоваться одновременно и в московской, и в петербургской конторах банка, этим конторам особым указом предписывалось обмениваться сведениями о своих заемщиках.

Вскоре как Купеческий, так и Дворянский банки стали использовать для предоставления ссуд не только капитал, но и проценты, сами оставаясь, таким образом, без средств. Последовал запрет на такое использование процентов: деньги, поступающие от их уплаты, должны были использоваться только для выплаты жалованья служащим в банках — характерный штрих, показывающий, что, учреждая банки, казна не всегда заботилась об увеличении своих доходов.

Купеческий банк выдавал ссуды под низкий процент — 6% годовых — купцам под залог товаров из расчета 80% его стоимости. Деньги выдавались по освидетельствовании товара Коммерц-коллегией. На сумму займа купцом выписывался вексель на гербовой бумаге, хранившийся в банке. В данном случае он служил лишь механизмом обеспечения кредита, но не вексельным кредитом на основе поручительства. Вексель благодаря действовавшему Вексельному уставу 1729 г. в данном случае обеспечивал залоговую ссудную сделку. В залог принималось также золото, серебро, свидетельства (или аттестаты) магистратов. Ссуды должны были выдаваться на срок от 1 до 6 месяцев.

Учреждение Купеческого банка состоялось под покровительством П.И. Шувалова и, очевидно, при поддержке президента Коммерц-коллегии Я.М. Евреинова. Создание этого кредитного учреждения носит на себе явный отпечаток увлечения меркантилизмом. На практике это означало поощрение экспорта при повышенных таможенных тарифах на импорт. Не случайно почти одновременно с учреждением коммерческого банка в России были отменены внутренние таможни и внутренние таможенные пошлины (в 1754 г.), что, устраняя одну из главных причин ценовых различий в разных областях страны, безусловно, способствовало консолидации внутреннего рынка. Действительно, при заключении каждой сделки внутри России в пользу казны следовало вносить таможенную пошлину. Сборы, которые платили купцы, были многочисленны и разнообразны: отвальные и привальные, “весчие”, с водопоя, с клеймения хомутов, с найма извозчиков. Компенсировать потерю доходов было решено увеличением сборов от внешней торговли с 5 до 13% от суммы сделок.

Идеи меркантилизма разделял Я.М. Евреинов, которому П.И. Шувалов доверил создание коммерческого банка и управление им. Яков Матвеевич Евреинов (1700—1772), сын московского купца-еврея, в 15-летнем возрасте был отправлен Петром I в Европу для обучения иностранным языкам и коммерции. Жил он и в Голландии, где были очень популярны идеи меркантилизма. В 1742 г. бывший генеральный консул России в Испании Я.М. Евреинов был назначен советником Мануфактур-коллегии, в 1745 г. он стал вице-президентом, а в 1753 г. — президентом Коммерц-коллегии. В это должности он возглавил Купеческий банк.[17]

Штат Купеческого банка[18]



С самого начала деятельности нового кредитного учреждения Я.М. Евреинов столкнулся со специфическими проблемами торговли Петербурга. Основу купечества Северной столицы составляли западноевропейские купцы, часто имевшие российское подданство. В 1787 г. из 76 купцов, торговавших при Санкт-Петербургском порте, только трое были русскими. По данным того же года, на долю русских купцов приходилось всего 0,5% петербургского экспорта и 1,2% импорта[19]. Европейским купцам был доступен вексельный кредит у себя на родине, а российский государственный банк для купечества вызывал недоверие, так как в стране не было традиции европейского банковского дела.

Поэтому с момента издания указа от 13 мая 1754 г. до августа того же года никто из купцов в банк не явился. Тогда президент Коммерц-коллегии вызвал нескольких купцов и расспросил их о причине нежелания брать ссуды под льготный процент. Те отвечали, что товарный залог вызывает у заграничных партнеров недоверие к русским торговым людям и что шестимесячный срок ссуды нереален для торгового оборота в России. Купцы просили давать деньги не под товар, а под векселя и на более длительный срок. Я.М. Евреинов представил эти предложения Сенату, указом которого от 23 августа 1754 г. срок ссуды был увеличен до 1 года[20]. По указу от 7 марта 1762 г. допускалась и дальнейшая пролонгация, если товар или денежные суммы задерживались в пути, а также, если должник не мог выплатить суммы в срок[21].

Возможно, проблема была также в том, что Купеческий банк, как уточняют документы, выдавал ссуды “казенными медными деньгами”[22], а не серебряной монетой. Это могло затруднять торговые сделки с иностранными купцами, принимавшими в платежи серебро (медная монета обращалась внутри Российской империи).

В конце 1754 г. от Купеческого банка последовало заявление, что вместо определенного ему капитала в размере 500 тыс. руб. с Монетного двора было отпущено только 200 тыс. руб., из которых 193 тыс. руб. было роздано в ссуды[23]. Многие купцы не погашали кредиты в срок, и многочисленные отсрочки привели к тому, что банк с трудом возвращал свои капиталы. Я.М. Евреинов даже приказал взять под караул 13 купцов как злостных неплательщиков.

Положение заемщиков стало трагическим после пожара в петербургском порту 29 июня 1761 г., когда были уничтожены амбары с пенькой и льном. В огне погибли товары 94 купцов, предназначенные для продажи за границу. В том числе у 14 купцов, понесших значительные убытки, долг Коммерческому банку оценивался в 86 тыс. рублей[24]. Среди крупных должников числились петербургские купцы Л. Горбылев (42 тыс. руб.), И. Дьяконов (13 тыс. руб.), серпуховской купец Т. Остапов (12 тыс. руб.), а также директора банка И. Щукин (43,2 тыс. руб.) и С. Роговиков (40 тыс. руб.)[25]. В числе заемщиков банка числилась также Темерниковская компания по торговле с Турцией, занявшая около 14 тыс. рублей.

При Петре III выход из сложившейся ситуации видели в закрытии банка, о чем 26 июня 1762 г. последовал соответствующий указ[26].

Впрочем, банковские проекты Шувалова не ограничивались планами кредитования поместного дворянства и купцов-экспортеров. В его планах не были забыты внутренняя торговля, вексельное обращение и тот род войск русской армии, которым командовал сам Шувалов, — артиллерия.

Проект учреждения банка, обслуживающего интересы внутренней торговли, был связан с желанием казны получить как можно большие прибыли от эксплуатации монетной регалии — введения в обращение “дешевых” медных денег. Недаром этот банк назывался Медным.

Еще со времен правления Петра I правительство с крайней осторожностью относилось к проектам выпуска в большом количестве медных денег, особенно тогда, когда они не выполняли своей “естественной” вспомогательной функции — быть дополнением к серебру, а заменяли последнее. Однако начало в 1756 г. Семилетней войны и вступление в нее России вынудило правительство вновь прибегнуть к усиленной эксплуатации монетной регалии. В 1757 г. П.И. Шувалов выступил с проектом чеканки медной монеты на 16 руб. с пуда при стоимости меди 8—10 руб. за пуд[27].

Одновременно перед правительством стояла задача привлечения в казну серебряной монеты. Серебро, по мысли Шувалова, казна должна была получить от самих подданных. 6 ноября 1757 г. вышел указ, предписывавший 2 млн. руб. медных денег развозить по провинциальным городам и передавать там, в магистраты для раздачи в ссуды под 8-месячные векселя с уплатой по 0,5% с каждого занятого рубля для устройства таким образом “чрез вексельное производство верного казенного кредита”.

21 июня 1758 г. вышел новый указ, явившийся продолжением предыдущего и новым шагом в воплощении плана П.И. Шувалова. Теперь провинциальные купцы, направляясь торговать в столицы (Петербург и Москву), могли брать векселя и по ним получать деньги в открываемых согласно этому указу “банковских конторах вексельного производства”. Выдавая под 6% годовых ссуды “новыми” медными деньгами, конторы должны были частично принимать в уплату долга серебряную монету. Кроме того, банковские конторы принимали вклады и выплачивали по ним проценты. Таким образом, передавая легковесную медную монету своим заемщикам, банк должен был явиться поставщиком в казну серебра[28].

П.И. Шувалов распорядился чеканить медные деньги также из поступавших в переплавку старых пушек. Полученные таким образом деньги должны были составить капитал особого банка, учреждаемого при Артиллерийском и Инженерном корпусах, состоявших в ведении Шувалова как генерал-фельдцейхмейстера. Указ об этом вышел 10 марта 1760 года. Особая “рентабельность” такого банка состояла в том, что себестоимость меди из пущенных в переплавку негодных пушек была значительно ниже рыночной.

На этом эксперименты Шувалова с медными деньгами не закончились. В октябре 1760 г. он предлагает довести объем выпущенных по 16 рублей с пуда медных денег до 16 млн. руб., а потом переклеймить их с удвоением номинала. Из полученной прибыли (6 млн. руб.) Шувалов предлагал образовать капитал нового, более мощного медного банка, который, выдавая ссуды медью, привлекал бы в казну серебро. Уже были отчеканены пробные экземпляры таких монет, однако план не получил одобрения в Сенате. Потребовалось несколько его видоизменить, чтобы сенаторы одобрили шуваловский проект — доходы от чеканки Шувалов теперь предполагал отправлять в уже существующие Медный и Дворянский банки; процент, под который должны были производиться ссуды из полученного таким образом капитала, был понижен с 6 до 4.

Однако и после внесения этих изменений проект не получил высочайшего утверждения. Против плана выступил Я.П. Шаховской, указывавший на то, что вся прибыль от подобного рода махинаций потом уйдет на изъятие из обращения легковесной монеты. Для выхода из финансового кризиса как альтернативу шуваловским проектам он предлагал выпустить в обращение “с пристойными… предосторожностями” особые “банковские цыдули” — прообраз будущих ассигнаций. П.И. Шувалов, фактически превративший медные деньги в бумажные, был решительным противником идей Джона Ло, считая, что “бумажки за деньги не привычному к тому народу не токмо дики покажутся, но и совсем кредит повредится, ибо при употреблении банковских билетов в торгах всяких помешательства и обманы происходить могут”[29]. Таким образом, в наследство Петру III остались не только фактически обанкротившиеся Дворянский и Купеческий банки, но и весьма опасные проекты вывода казначейства из кризиса, в котором оно оказалось во время войны с Пруссией.


Заключение

В стране была создана практически всеобъемлющая система казенных кредитных учреждений, охватывавшая кредитование помещичьего землевладения, внешней торговли (через основной коммерческий порт империи) и торговли внутренней. К тому же “шуваловские” банки, ориентированные на “дешевую” медь, практически подготовили введение в 1769 г. ассигнаций.

Банк принимал вклады и выдавал ипотечные ссуды. Желающий получить ссуду должен был представить на закладываемое имение свидетельство Палаты гражданского суда, удостоверявшее факт принадлежности имения этому лицу, а также отсутствия по нему исков, запрещений и казенных недоимок.

В Заемном банке впервые стало четко действовать правило неприкосновенности вкладов частных лиц. Ни одно правительственное учреждение не имело права требовать выдачи денежных сумм вкладчиков, а также их конфискации. Это распространялось не только на российских подданных, но и на работавших в России иностранцев. На вклады банк выдавал вкладчикам передаточные банковые билеты, которые могли ходить из рук в руки как векселя. 

Директора Заемного банка, П.В. Завадовский внес в организацию этого кредитного учреждения некоторые новшества, главное из которых заключалось в формировании нескольких фондов для покрытия убытков. Кроме того, при нем балансы составлялись регулярно и в соответствии с Манифестом об учреждении Заемного банка публиковались и обнародовались на биржах.

Плачевные результаты начинаний П.И. Шувалова по устройству банков отчасти были обусловлены тем, что они в какой-то мере опередили свое время. Потребовалось несколько десятилетий, чтобы эти учреждения, видоизменяясь, прижились на российской почве. Однако шуваловские банки менее чем какое-либо из петровских учреждений можно было назвать подражанием Европе, которая не знала казенных кредитных учреждений, образуемых в таких масштабах и с таким размахом. Максимум, на что решались европейские правительства в отношении банков, — это предоставление им различного рода льгот и привилегий. Сами же банки рождались из естественной потребности торгового сословия в кредите, а государства — в легком способе покрытия бюджетного дефицита. В России же шуваловские проекты стали прежде всего плодом патерналистской политики правительства, в первую очередь в отношении дворянства.

Сегодня, с развитием рыночной экономики возникает потребность в создании адекватной финансовой инфраструктуры, включающей финансовые рынки и финансово-кредитные институты, обслуживающие их функционирование. Их центральным звеном являются банки, играющие определяющую роль в стабилизации финансовой системы, обслуживании денежного оборота, обеспечении хозяйствующих субъектов кредитными средствами. Поэтому так важен исторический опыт наших предков на этом поприще, как положительный, так и отрицательный. Международный и отечественный опыт свидетельствует о том, что состояние банковской системы является индикатором состояния всей экономики.


Список литературы

1.                 Боровой С.Я. Кредит и банки в России (середина XVII в. — 1861 г.). М., 1958.

2.                 Записки Якова Петровича Шаховского: 1705—1777. СПб., 1872.

3.                 Костерина Т.М. Банковское дело / Московский международный институт эконометрики, информатики, финансов и права. 2005.

4.                 Козлова Н.В. Российский абсолютизм и купечество в XVIII в. М., 1999.

5.                 Нумизматика, бонистика, фалеристика: Исследования и материалы. Нумизматический сборник. М., 1992. Ч. XI. С. 104—205

6.                 Очерки истории русской культуры XVIII века. М., 1987. С. 117—118

7.                 Полное собрание законов Российской Империи (ПСЗ)-I. Т. IX. № 6300

8.                 ПСЗ-I. Т. XIV. С-87

9.                 ПСЗ-I. Т. XV. С. 935—936

10.            ПСЗ-I. Т. XV. С. 1050

11.            ПСЗ-I. Т. XIV. № 10777; Т. XV. № 10863

12.            Российское  законодательство X-XX вв.:   9 т.,  Т.5.  Законодательство  периода  расцвета  абсолютизма. Отв.ред. Е.И.Индова. М., Юридическая литература, 1987.

13.            Русский архив.  Кн. 1 за 1877 г.  С-480

14.            Русский архив.  1865 г.  С-407

15.            РГАДА, ф. 284, оп. 54, д. 4543, л. 184

16.            РГАДА, ф. 248, оп. 54, д. 4544, л. 25

17.            РГАДА, ф. 19, оп. Госархив, д. 414, ч. 1, л. 55

18.            РГАДА, ф. 19, оп. 1, д. 412, л. 1 об

19.            Соловьев С.М. Сочинения: в 18 кн. Кн. ХII. М., 1993.

20.            Семенова Л.Н. Быт и население Санкт-Петербурга (XVIII в.). СПб., 1998.

21.            Список должников Коммерческого банка 1764 г.: РГАДА, ф. 19, оп. 1, д. 415, л. 4—6 об.; д. 412, л. 1 об

22.            Указ от 23 августа 1754 г. (ПСЗ-I. Т. XIV. С- 199)

23.            Бугров А.В. Российские государственные банки для дворянства в 17 веке. Агентство ВЭП для банков и банковских специалистов.  http://www.vep.ru/bbl/history/index.html

---