СОДЕРЖАНИЕ
Введение…………………………………………………………………………..2

1. Гуманизм как историческое течение…………………………………………4

2. Жизненные ориентации личности. Альтруизм как система жизненных ориентаций…………………………………………………………....................8

3. Морально -  нравственное содержание социальной работы, принципы этики……………………………………………………………………………...15

Заключение………………………………………………………………………21

Список литературы…………………………………………………………….22
ВВЕДЕНИЕ.
Социальная работа – это профессия, основной функцией которой является помощь людям, с тем, чтобы обеспечить им максимальный комфорт в их нынешнем состоянии.

Социальная работа как профессия имеет свой собственный свод знаний и навыков, этический кодекс, стандарты и требования практической деятельности, профессиональное удостоверение и аттестаты, государственную лицензию, а также аккредитованные министерством программы обучения.

Социальная работа – одна из самых гуманных профессий на свете. Врач лечит наши телесные недуги и следит за здоровьем, психолог и психотерапевт лечат наши душу и нервы, а социальные работники лечат общественные недуги – бедность, обездоленность, старческую немощь, детские расстройства и т. п. За 100 лет своего существования социальные работники в США, Англии, Западной Европы помогли десяткам миллионов людей обрести достойную жизнь и уважение к себе. Они повлияли на общественное мнение, политику государства и социальное устройства, ориентировав их на гуманистические цели и институции.

В нашей стране профессия социального работника появилась с большим опозданием – в 1990-е гг. В 1991 г. в Российской Федерации была введена принципиально новая профессия – социальный работник. Первый выпуск профессиональных социальных работников вузами России был осуществлен в 1995 г. Но и за это короткое время социальные работники, а это преимущественно либо исключительно женщины, помогли встать на ноги, поправить физическое и душевное здоровье сотням тысяч россиян.

В последние три десятилетия в западной теоретической традиции как относительно самостоятельная ветвь сформировалась гуманистическая модель теории социальной работы, которую нередко называют экзистенциально-гуманистической. Данное направление в теории социальной работы сформировалась под влиянием К. Роджерса и А. Маслоу, развивших гуманистическую психологию.

Основные положения гуманистических моделей социальной работы исходят из понимания человека как целостной личности, находящейся в постоянном взаимодействии со своим окружением. Эта целостность здесь обеспечивается декларацией веры в человека как высшую ценность, высшее существо, способное воспринимать и конструировать мир, принимать решения и формировать свои жизненные стратегии, изменяться под влиянием обстоятельств. Гуманистический подход к теоретическому оформлению знаний о социальной работе исходит из необходимости для нормального существования человека самостоятельно думать и действовать, возможности свободы, обеспечения гуманитарных отношений, выбора. Только на её основе могут пробуждаться самодвижущие силы развития личности, формироваться личностная, индивидуальная и социальная субъективность. При этом огромная роль отводится представлениям человека о самом себе, «Я - концепции», центральным звеном которой видится понятие «самоценность».                                           

Цель настоящей работы – рассмотреть нравственно-гуманистические основы социальной работы. Реализации данной цели будут способствовать следующие задачи:

1) рассмотреть гуманизм как историческое течение.

2) рассмотреть жизненные ориентации личности и альтруизм как систему жизненных ориентаций.

3) выяснить морально-нравственное содержание социальной работы и принципы этики социального работника, а также индивидуальный долг специалиста по социальной работе.
1.Гуманизм как историческое течение.
Как показывает продолжительный опыт изучения социальной работы во многих странах, различающихся национальными, экономическими, социокультурными условиями, религиозной или расовой спецификой, социальная работа практически нигде не является высокооплачиваемой профессией. Ее выбирают не для того, чтобы заработать много денег, — ее специалисты относятся к «среднему классу», и их труд оплачивается на столь же скромно-достойном уровне, как труд учителя. Более того, широко распространена волонтерская социальная работа, осуществляемая в свободное от основной деятельности время и без всякого вознаграждения. Поэтому основной престиж, главное условие выбора ее как профессии и жизненного предназначения, мотивация к участию в социальной работе на волонтерской основе или в дополнение к основной работе — гуманистические убеждения и идеалы, альтруистическая направленность личности.

Термин «гуманизм» применяется в настоящее время широко, но нередко без реального представления о том, что он содержит и как появился в европейской социальной практике и европейском мышлении. Иногда он просто отождествляется с добротой, милосердием. Полезно рассмотреть его происхождение и содержание, чтобы оценить все богатство его смысла.

Но гуманизм — не только западное детище. Возможны иные пути развития цивилизации. Их пролагают и проповедуют Л.Н. Толстой, М. Ганди, А. Швейцер, Э. Фромм. Хайдеггер понял, что гуманизм Нового времени неприемлем, но то, что он предложил вместо него, и то, что Швейцер сформулировал как «благоговение перед жизнью» тоже гуманизм в смысле человечности, уходящей корнями в древнюю гуманность.

Гуманизмом в узком, конкретно-историческом смысле слова называется масштабное литературно-философское движение, которое развернулось в Европе в XIV—XVI вв., в период Возрождения. Исследования сущности земного человека, не скованного религиозными догматами (от выражения studiorum humanitatis, т.е. исследования, касающиеся человека, и произошел сам термин), отстаивающего свое право на счастье на земле и при жизни, а не только на загробное блаженство по смерти, регулирующего свое поведение свободным разумом, а не запретительной церковной моралью, были серьезным шагом вперед в развитии социального знания. Интересно, что, будучи отвергнуты как крайности в последующие несколько веков, ряд положений возрожденческой морали впоследствии нашел свое подтверждение в достижениях гуманистической психологии.

Основанное на разуме понимание природы человека и сущности соединения индивидов в общество, безусловное признание естественных, т.е. прирожденных и неотъемлемых, прав человека, лежащее в основе мощной традиции рационализма эпохи Просвещения и последующих периодов, послужили фундаментом для формирования системы гуманистических представлений и традиции гуманистического мышления и чувствования в широком смысле слова.

Различные основания выбирались теоретиками прошлого для того, чтобы быть названными центральным элементом жизнеустройства. Религиозные модели переносили этот центр в сферу потустороннего. Идеологи централизованного государства с точки зрения этатизма полагали, что предназначение всех живущих — служить государству, которое могло быть воплощено в личности какого-либо правителя, но столь же подавляло всех в безликой, имперсональной форме. Даже представления о приоритете общественных интересов также пренебрегали благом и счастьем людей и были в этом смысле негуманными. Социальные практики — от монархов до социальных реформаторов — применяли к действительности эти теоретические концепции, произвольно решая, какую цену индивиды, группы, человечество в целом должно заплатить за то, что эти правители считали благим и полезным делом.

В предельно острой форме вопрос о цене социального изменения сформулировал Ф. М. Достоевский: можно ли для возведения фундамента здания всеобщего блага и счастья пожертвовать жизнью одного ребенка? С позиций современности, благо человека — это высшая ценность, критерий оценки всех социальных изменений действительности, индикатор определения цены прогресса. Сам же человек может быть для другого человека только целью, а не средством, не предметом для манипуляции или подавления.

Гуманизм как мировоззрение, основная направленность рационально-эмоциональной сферы индивида и общества — это исторически подвижная система идей и представлений, признающая самоценность человеческой личности, ее право на свободу, счастье, развитие и проявление своих способностей.

Вообще навязывание другому собственных представлений о счастье, принуждение, даже из лучших побуждений, к такому поведению, которое принуждающий считает оптимальным, а принуждаемый с ним не согласен, всегда будет непродуктивно. Если в традиционном обществе внешний контроль мог, с некоторыми оговорками, обеспечивать социально приемлемое поведение индивидов, то в современном обществе, признающем право личности на суверенность, индивидуализм, внешнее насилие приведет к противоположным результатам.

Гуманистическое мировоззрение рассматривает социальную действительность в значительной степени с точки зрения должного, а не сущего, предъявляя обществу и отдельным индивидам высокие требования, соответствовать которым нелегко и в социальном смысле, и в личностной практике. Бескорыстные отношения между индивидами и группами не без трудностей утверждаются в обществе, где преследование своей выгоды — весьма распространенное явление. Гуманность встречается не так часто, как жестокость и равнодушие. Но сознание здорового большинства членов общества констатирует именно отношения бескорыстной поддержки, доброты, взаимопомощи в качестве должных, похвальных, достойных подражания. И только морально и психически девиантное меньшинство может прокламировать в качестве нормативных, достойных подражания стереотипы взаимной вражды, бездушного стяжательства, нечестной наживы.

Гуманистическое мировоззрение основано на признании неотъемлемых прав человека, в том числе права на достойную, полноценную и счастливую жизнь для каждого, независимо от его национальных, расовых, религиозных, возрастных, половых, индивидуальных или социальных особенностей. Именно поэтому социальная работа является практической реализацией гуманистического менталитета. Право на счастье от рождения принадлежит мужчинам и женщинам, детям, взрослым и пожилым, интеллектуально и физически полноценным людям и инвалидам. Конечно, в действительности существует множество ограничителей для реального пользования этими правами, но все международные правовые документы, принятые сообществом наций в послевоенные годы, подчеркивают приверженность человечества их соблюдению.

Из этого основного гуманистического тезиса вытекают два следствия, важных в мировоззренческом и практическом плане. Во-первых, принцип социальной справедливости является одним из оснований гуманизма, гармонизирующим регулятором взаимоотношений в обществе. Его сущность заключается не в призыве ко всеобщему уравнению, а в обязательствах государства и общества обеспечить каждому индивиду максимально равные возможности для успешного социального старта. Впоследствии социальный статус и престиж индивида, его жизненные успехи и финансовая состоятельность будут зависеть в первую очередь от него самого, его настойчивости, целеустремленности, трудолюбия и других похвальных качеств. Однако начальное, стартовое равенство обеспечить всем было бы справедливо.

Конечно, такая упрощенная социальная модель не отражает всей сложности современных общественных отношений, но она иллюстрирует всеобщую распространенность идеи социальной справедливости, хотя бы в такой форме, в современном постиндустриальном обществе. Поддержание социальной справедливости повышает устойчивость, жизнеспособность и гибкость социальной системы, а отклонение от нее, перейдя грань некоторой меры, делает социальную систему уязвимой, нестабильной и даже нежизнеспособной.

Во-вторых, гуманистические принципы требуют осуществления всех прав индивида, ибо ущемление его в каком-то одном праве, пусть даже при достаточном развитии остальных, неизбежно ограничивает и все другие, и всю сферу человеческой свободы в целом. Конечно, в обществе, в группе, в семье и т.д. имеют место ограничения и самоотказ индивида от абсолютной свободы в пользу общества, другого человека и других людей, которые в свою очередь также самоограничиваются в своих правах. Однако насильственное ограничение индивидов в их законных правах и интересах в пользу даже самых благородных абстрактных принципов с гуманистической точки зрения недопустимо и практически влечет за собой рано или поздно посягательство на основные права личности и отказ от гуманистических идеалов.

Понятие гуманизма близко по своему содержанию и происхождению к понятию гуманитарных проблем или интересов общества, т.е. того, что касается межличностных взаимоотношений, семейных связей, человеческих контактов. Социальное развитие в XX в. с очевидностью продемонстрировало, что у человечества есть иные связи, кроме экономических и политических, и эти иные, поднятые над прагматизмом экономики или политики, незримые нити, объединяющие людей в человечество, заставляют их группироваться для защиты общих интересов поверх барьеров национальных границ или политических систем. Можно с уверенностью утверждать, что в основе решения всех гуманитарных проблем лежат именно гуманистические принципы.
2. Жизненные ориентации личности. Альтруизм как система жизненных ориентаций.
Уровень гуманизма в межличностных и межгрупповых отношениях в целом исторически повышается, что является объективной закономерностью социального развития. Помимо социальных предпосылок гуманизма можно говорить об определенных социобиологических, личностных основах, на которых строится приятие или неприятие гуманистического мировоззрения. Конечно, качества и личностная направленность, выраженная понятиями эгоизма и альтруизма, вполне социальны и воспитуемы и представляют собой результат длительного развития общества и каждого индивида, однако можно предположить, что некоторые биологические механизмы, на которых они формировались, являются инстинктивными и прирожденными, воплощая эволюционно в первом случае врожденные предпосылки для выживания индивида, во втором — врожденные предпосылки для выживания рода. На этой достаточно узкой основе постепенно выстраивается континуум проявлений направленности личности, который в значительной степени определяет собой приятие или неприятие гуманистических представлений.

В силу специфики деятельности социального работника особое место в ней занимает такое качество личности, как альтруизм.

Альтруизм — принцип жизненной ориентации личности, основанной на заботе о благе другого человека и других людей, которые для альтруиста более важны, чем его собственные. Принципы и нравственно-поведенческая практика альтруизма, всегда высоко оцениваемые религиозными и моральными заповедями, никогда не были слишком широко распространены в человеческой истории, но и никогда не исчезали, не уничтожались полностью.

С другой стороны, эгоизм — принцип жизненной ориентации личности, направленный на заботу о своем Я, об удовлетворении своих интересов и потребностей даже ценой нарушения интересов и потребностей других. Эгоизм индивидуальный, групповой, классовый, национальный и т.д. служит мощным стимулом развития общества, но в конечном итоге, ничем не сдерживаемый, может стать источником гибели человечества в результате экологической, экономической, военной или какой-либо другой катастрофы.

Характерно, что эгоистическое мировоззрение никогда не было всеобъемлющим в истории человечества, всегда ограничиваясь долей альтруизма в самые разные эпохи.

Термин "альтруизм" был введен впервые О. Контом, сформировавшим принцип "revile pour outrе" – жить для других. Ученый различал присущий животным инстинктивный альтруизм, объединяющий индивида и род и затем разрушаемый цивилизацией, и альтруизм, возникающий и развивающийся уже в ее рамках и превращающийся в конечном итоге в спонтанное врожденное свойство, объединяющее всех людей.

Биологический взгляд на проблему альтруизма нашел отражение у Г. Спенсера, рассматривавшего альтруизм как адаптивное качество, возникающее в ходе естественной эволюции; в психоаналитической концепции З. Фрейда, считавшего, что альтруистические побуждения являются невротической компенсацией побуждений противоположной направленности - первобытного эгоизма, подвергнутого вытеснению; у генетика Ф. Г. Добржанского, полагавшего, что альтруистические чувства "генетически запрограммированы" в индивиде и содействуют тем самым выживанию вида в борьбе за существование; у В. Эфроимсона, понимавшего под альтруизмом "всю группу эмоций, которая побуждает человека совершать поступки, лично ему непосредственно невыгодные и даже опасные, но приносящие пользу другим людям".

По мнению В. Эфроимсона, эмоции человечности, доброты, бережного отношения к детям, старикам и женщинам неизбежно развивались под действием естественного отбора и входили в фонд наследственных признаков.

Биологической точке зрения противостоит иная позиция, изложенная наиболее полно И. П. Павловым, который считал "настоящий альтруизм приобретением культуры", связанным со второй сигнальной системой, и если она слаба, то "непременно на первом плане будет забота о собственной шкуре". Практика воспитательной работы подтверждает правильность взглядов великого физиолога: высокая культура чувств не наследуется, ее нужно формировать с момента рождения ребенка. "Генетическая основа альтруизма при этом присутствует, по утверждению В. Я. Семке, в качестве биологической предпосылки, потенциальной возможности воспитания". 

На сегодняшний день нет общепринятой дефиниции альтруизма. В зарубежной психологии широко распространенным является определение данного феномена, в основе которого лежит "интенция создать облегчение или улучшение ситуации нуждающемуся другому" , а под альтруистическим поведением понимается такое поведение, при котором "человек действует, предполагая, что благодаря его действиям у реципиента будет устранено нежелательное состояние".

Близким нашему пониманию данного феномена является определение, авторы которого альтруистическим считают поведение, когда "помогают другим, не рассчитывая получить за это какое-нибудь внешнее вознаграждение".

В отечественной психологии изучение альтруизма ведется преимущественно в русле проблем коллективизма или коллективистской направленности личности .

Иными словами, в соответствующих психологических разработках аспекты альтруизма рассматриваются как отражающие направленность субъекта на защиту интересов общества в целом или его отдельных групп.

Вероятно, что проводимая отечественными психологами связь понятий "альтруизм" и "коллективизм" имеет достаточно веские основания. Так, М. И. Бобнева, говоря о процессе формирования нравственных качеств личности и ее общественных мотивов, в числе последних называет мотивы коллективизма и альтруизма, то есть рассматривает их рядоположенно.

Считается, что носитель альтруистической мотивации способен проявить альтруизм не только по отношению к любому социальному объединению, членом которого он является, но даже к незнакомым лицам и общностям, в которые он реально не включен. В отличие от коллективистской, альтруистическая ориентация носит обще-гуманистический характер, относится к глубоко личностным характеристикам, способна проявляться в самых разнообразных жизненных ситуациях.

Таким образом, понятие "альтруизм" находится, по-видимому, во взаимодополняющих отношениях с "коллективизмом", в некоторых случаях конкретизируя последний.

Под альтруизмом в философской и этической литературе понимается принцип, заключающийся в бескорыстном служении другим людям, в готовности жертвовать для их блага личными интересами. В данном определении выделяется отчетливо две части. И если первая, выражающая суть альтруизма (бескорыстная помощь другому человеку), не вызывает возражения, то вторая - требует некоторого уточнения.

Мы полагаем, что корректнее было бы акцентировать внимание в определении альтруизма не на моменте жертвенности, а на моменте отсутствия практической пользы или вознаграждения для действующего субъекта. Во-первых, как справедливо отмечается в психологической литературе, для подлинно альтруистического поведения не всегда характерна жертвенность во благо другого. Альтруистическое поведение, как правило, характеризуется тем, что субъект переживает свое деяние как продиктованное внутренней необходимостью и не противоречащее его интересам. Во-вторых, поведение, требующее от субъекта явно наблюдаемой извне и ярко выраженной жертвенности ради нужд другого, осуществляется сравнительно редко, поведение же, не совпадающее с личными нуждами человека, не сулящее ему вознаграждения, реализуется достаточно часто.

Существует достаточное разнообразие теоретических представлений об альтруизме и его возникновении. Можно выделить три объяснительных принципа данного понятия, которые не являются взаимоисключающими. Согласно первому из них, альтруизм является следствием эмоциональной реакции эмпатии, при этом последняя понимается как аффективная связь с другим человеком, как способность приобщаться к эмоциональной жизни другого человека, разделяя его переживания.

Согласно второму принципу, альтруизм возникает в результате воздействий на субъекта общественных моральных норм. Они представлены человеку главным образом в виде ожиданий других людей относительно его возможного поведения. Будучи неразрывно связанным с обществом, субъект даже в отсутствии наблюдателей будет вести себя в соответствии с принятыми нормами поведения.

Согласно третьему принципу, альтруизм побуждается так называемыми личностными нормами, под которыми понимается недостаточно четко очерченная реальность, предстающая то в виде самоожиданий субъекта, то в виде усвоенных и переработанных им социальных норм, то в форме ценностных ориентаций или социальных установок.

Остановимся на каждом из этих принципов. Что касается роли эмоциональных образующих "в осуществлении альтруистического поведения", то она представляется бесспорной. В то же время два других принципа вызывают сомнение. Прежде всего, сами по себе моральные нормы едва ли могут способствовать возникновению альтруистического поведения. Для этого они с необходимостью должны быть приняты и переработаны субъектом. Но в таком случае выделение личностных норм, понятых как переработанных социальных, не разрешает проблемы определения и рассмотрения внутренних детерминант альтруистического поведения. Уместно вспомнить поэтому, что так называемые личностные нормы часто интерпретируются как установки личности. Такая интерпретация вполне соответствует традиционному представлению об установке как о готовности действовать определенным образом.

  В связи с этим мы предполагаем, что альтруистическое поведение может быть адекватно понято в свете теоретических представлений об иерархической природе установки, базирующейся на теории деятельности, согласно которой каждая деятельность побуждается и направляется мотивом, представляющим собой определенную потребность.

  Мотивы отражаются в сознании человека, но не всегда адекватно, и в этом случае исследовать их можно только косвенным путем — через психологический анализ содержания деятельности. Но в деятельности в различных ситуациях по-разному и в разной степени проявляются две опосредованные формы отражения действительности - значение и личностный смысл. Если в "значениях представлена преобразованная и свернутая в материи языка идеальная форма существования предметного мира, его свойств, связей и отношений, раскрытых совокупной общественной практикой", то личностный смысл - это продукт отражения мира конкретным субъектом, формирующийся в его индивидуальной деятельности и выражающийся в его (субъекта) отношении к осознаваемым субъектом явлениям.

  Благодаря личностному смыслу объективное значение связывается с реальной жизнью субъекта, с мотивами его деятельности, создается пристрастность, субъективность человеческого сознания. Таким образом, всякая ситуация, предмет или явление выступают для субъекта, отражаются им двояким образом. В условиях, когда отражаются ситуация, предмет или явление, имеющие определенное значение, и когда целеобразование не затруднено, субъект интерпретирует их в соответствии с их объективным значением. Но если ситуация достаточно неопределенна, то в таких случаях на первый план выступает их личностный смысл, их значение для субъекта. Это своеобразие личностного смысла подчеркнуто А. Н. Леонтьевым. Он писал по этому поводу следующее: "В том случае, если целеобразование в наличных объективных условиях невозможно и ни одно звено деятельности субъекта не может реализоваться, то данный мотив остается лишь потенциальным - существующим в форме готовности, в форме установки".

  Иными словами, в неопределенной ситуации активизируется личностный смысл, побуждающий субъекта к готовности действовать определенным образом, в соответствии с его ценностными ориентациями, преобладающими тенденциями и т.д., то есть в соответствии с тем, что наиболее адекватно выражено в понятии «установка», которая, согласно представлениям А. Г. Асмолова и является стабилизатором деятельности, без которого "деятельность не смогла бы существовать как самостоятельная система, способная сохранять устойчивость, направленность движения".

  В свете теоретических представлений А. Г. Асмолова об иерархической уровневой природе установки как психологического механизма стабилизации деятельности выделяется четыре уровня установочной регуляции деятельности, соответствующие структуре деятельности: уровень смысловых установок, уровень целевых установок, уровень операциональных установок и уровень психофизиологических механизмов - регуляторов установки в деятельности. Уровень смысловых установок является ведущим в иерархической структуре регуляции деятельности.

  Смысловые установки вызываются мотивом деятельности и выражают в ней личностный смысл в форме готовности к сохранению направленности деятельности в целом. Существенной их особенностью является то, что для их изменения необходимо включение субъекта в новую деятельность.

  Критерием для выделения следующего уровня установочной регуляции деятельности является наличие цели действия. Цель, будучи представлена в форме образа осознаваемого предвидения результата, актуализирует готовность субъекта к ее достижению и тем самым определяет направленность действия. Под целевой установкой и понимается готовность субъекта совершить, прежде всего, то, что сообразно стоящей перед ним цели, которая возникает после принятия определенной задачи. Из приведенного становится ясным, что различительным критерием для отделения уровня смысловых установок от уровня целевых является наличие цели для последнего, представленного в "форме образа осознаваемого предвиденного результата" .

  Целевые установки соответствуют цели осуществления действия и выполняют функцию его стабилизации. Операциональные установки определяются условиями осуществления действия. На их основе формируются устойчивые стереотипы поведения.

  Согласно нашим представлениям, реализация альтруистического поведения осуществляется через смысловые альтруистические установки, которые выявляются наиболее отчетливо в заданных человеку неопределенных ситуациях, где ему предоставляется возможным выбрать наиболее специфические для него способы реагирования. Логично предположить, что поскольку неопределенная ситуация релевантна проекции различных установок, то в этих условиях и будет происходить актуализация установок, соответствующих альтруистическому мотиву, то есть альтруистической смысловой установке, реализующейся в соответствующей альтруистической деятельности, под которой мы понимаем гуманистически ориентированную деятельность субъекта по оказанию помощи нуждающемуся в ней человеку, побуждаемую бескорыстной мотивацией, согласуемую с интересами других людей (группы, всего общества) и сопровождаемую специфическими альтруистическими переживаниями.

  Готовность субъекта к осуществлению подобной деятельности мы называем альтруистической установкой. Сформированность же альтруистических установок у субъекта может свидетельствовать о высоком уровне развития его нравственного сознания.

  Не претендуя на законченность представлений о сущности альтруизма, попытаемся выделить его отличительные свойства.

  Во-первых, данный феномен позволяет выявить внутренний мотивационный план осуществляемых людьми действий и поступков. В отдельных исследованиях было установлено, что за однозначностью внешних проявлений альтруистического, как и в целом нравственного поведения, могут лежать различные мотивы: альтруистические и мотивы нравственного самоуважения. "Собственно альтруистический мотив формируется в условиях специального способа воспитания, когда всячески поощряется развитие эмпатических способностей субъекта при одновременной организации реальных актов помощи по отношению к нуждающимся в ней. Условием действия собственно альтруистического мотива является ориентация на состояние объекта помощи и сочувствующее отношение к нему. В данном случае происходит совпадение мотива и цели деятельности... Мотив морального самоуважения является дериватом нормативного воспитания, связан с самооценкой и идеалами личности. Альтруистическое поведение, осуществляемое в соответствии с этим мотивом, является одним из средств достижения морального самоуважения, сохранения чувства собственного достоинства, причем субъект или стремится избежать возможного нарушения моральной самооценки в случае неосуществления альтруистического действия (в этом проявляется профилактическая функция мотива), или стремится ликвидировать уже возникший моральный диссонанс (компенсаторная функция мотива). При этом личность сохраняет эгоцентрическую ориентацию, стремясь получить своеобразную внутреннюю "моральную награду" за свой поступок".

Во-вторых, с помощью данного феномена можно определить направленность совершаемых человеком действий, а следовательно, и его нравственного сознания, отграничить случаи, когда за кажущейся альтруистичностью действий скрывается достижение собственных узкокорыстных целей. Б. И. Додонов установил, что, например, при гностической направленности личности ее свойства располагаются в следующем порядке: интеллект, трудолюбие, отзывчивость. При альтруистической же направленности они располагаются иначе: отзывчивость, трудолюбие, интеллект. Это отнюдь не означает, как справедливо замечает Т. П. Гаврилова, что человек с альтруистическими устремлениями не работает и не познает. Он чаще всего находит дело, в котором реализует свои альтруистические склонности.

3.Морально - нравственное содержание социальной работы, принципы этики.
Элемент морального суждения, оценки действительности с точки зрения добра и зла, т.е. с моральной точки зрения, всегда присутствует в каждом человеческом поведенческом или эмоциональном акте. Понятия нравственности, морали и этики близки по своему происхождению и содержанию, обозначая соответственно русский, латинский или греческий корень исходного слова «нравы», обычаи поведения, из описания и оценки которых и сложилась со временем эта форма общественного сознания и отрасль социального знания.

Поведение индивидов в обществе регулируется взаимопересекающейся совокупностью регулирующих нормативных систем, каждая из которых имеет свою специфику применения. Неверно говорить, что у каждой из них свой предмет регулирования — и у права, и у морали таковой составляет вся совокупность отношений и поведения. Скорее можно сказать, что они отличаются по инструментарию оценки и способу бытия своих норм. Так, правовые нормы фиксируются в единообразно трактуемых, обязательных к исполнению законах, кодексах и т.д. Соблюдение этих норм, охрану общества от их нарушения обеспечивает внушительный аппарат принуждения; тот, кто их преступил, подвергается санкциям, вплоть до лишения жизни в исключительных случаях. Нормы морали существуют в невещественной форме общественного сознания (в качестве того, что «все знают»). К их исполнению индивидов побуждают, а иногда и принуждают, внутренние механизмы — долг, совесть. Наконец, за нарушение нравственных норм индивидов, как правило, не наказывают — если не считать угрызений совести.

Общественная мораль, индивидуальный нравственный контроль — могучие факторы регуляции человеческого поведения. Они не имеют писаных, зафиксированных в законе норм, но заветы нравственности могут быть более непреложными, чем юридические положения. Конечно, на страже этих норм не стоит система разветвленных государственных институтов, надзирающих за их исполнением и наказывающих за нарушение, но нечувствительные, на первый взгляд, механизмы долга, совести, общественного мнения удерживают поведение индивидов в нужных рамках более надежно, чем страх наказания.

Социальная работа более других профессий располагается в границах нравственного выбора и этического поведения. Социальный работник должен стремиться к благу и избегать зла. Его личностное вознаграждение в значительной степени заключается в чувстве морального удовлетворения от сознания выполненного долга, а не в материальном поощрении. Сама мотивация его деятельности объясняется в первую очередь принятием на себя социального долженствования как индивидуального долга, личностной обязанности, которую за него не может выполнить никто.

Моральное содержание социальной работы влечет за собой определенные нравственные коллизии, которые постоянно приходится разрешать каждому специалисту в своей практике. Это прежде всего неприменимость абсолютных, метафизических, одномерных трактовок добра и зла как совершенно противоположных социальной действительности в целом и социальной ситуации каждого конкретного клиента. Так, всякая помощь связана со скрытой опасностью воспитания иждивенчества или угрозой посягательства на свободу личности. В то же время воспитание самостоятельности, опоры на собственные силы чревато переоценкой этих собственных сил, надломом клиента, его неблагоприятным социальным самочувствием.

Добро и зло могут взаимосближаться, переходить друг в друга, менять свои полюсы при разных точках зрения и на разных этапах развития социальной ситуации. Поэтому социальный работник, оказывая содействие клиенту, должен полно и всесторонне анализировать его социальную проблему и особенности его личности, чтобы принести пользу и избежать вреда.

К сожалению, индивидуальные представления о добре и зле всегда неизбежно ограничены, глубина нашей моральной оценки и обоснованность морального суждения лимитируются множеством факторов, среди которых и недостаточность индивидуальных знаний, и непривычка к этическим рефлексиям, и групповые, национальные и прочие предрассудки. Социальный работник как социальный менеджер, как лицо, изменяющее ситуацию и жизнь клиента, всегда стоит перед искушением считать свои моральные суждения, свое представление о должном и нормальном абсолютными и единственно правильными. Между тем, даже если не учитывать возможность ошибки в этом вопросе, вся социальная практика человечества показывает, что нельзя заставить человека быть счастливым на чужой лад, нельзя навязать ему судьбу и жизнь. Поэтому попытки интервенции в жизнь клиента, в его взаимоотношения с близкими и представления о действительности всегда должны быть результатом длительного размышления, анализа всех сторон действительности.

Помимо единых требований общественной морали, социальная работа регулируется также такими принципами профессиональной этики, как конфиденциальность и толерантность. В первом случае — это обязательство доверительного использования и неразглашения тех фактов о клиентах, которые стали известны социальному работнику в результате его деятельности, а во втором — необходимость терпимого отношения к религиозным, национальным, расовым, возрастным, социальным и поведенческим особенностям клиентов, не выходящим за рамки закона. В основе профессиональных принципов социальной работы лежит все тот же гуманистический фундамент, который вообще является основанием для всей этой профессиональной деятельности, личностной предрасположенности и выбора судьбы, описываемых понятием «социальная работа».

Этический стандарт профессии объединяет принципы и стандарты этического поведения, в них формулируются программные цели и долговременные ценности социальной работы, предписывающие и запрещающие принципы, ключевые положения, определяющие ответственность и обязательство социальных работников. Поведение и образ действий, предписываемое профессиональной этикой, основываются на балансе личных интересов социального работника и его обязанностей. В основе этого баланса – общефилософская концепция ответственности. Ответственность как принцип социальной работы в этическом стандарте осуществляется на уровне ответственности перед клиентом (приоритет его интересов), перед коллегами (сотрудничество, корректность), перед работодателями (выполнение обязанности перед соответствующим органом социальной защиты), перед профессией (сохранение базовых ценностей и предназначения социальной работы).

На практике социальным работникам приходится сталкиваться с разнообразными этическими проблемами и дилеммами вследствие их обязательств по отношению к клиентам, коллегам, профессии, обществу. Данные проблемные области и этические дилеммы не являются общими для разных стран, но есть группы дилемм, которые свойственны любой модели социальной помощи:

· независимость и манипулирование;
· патернализм и самоопределение;
· принцип информированного согласия;
· необходимость говорить правду;
· конфиденциальность и частный характер сообщений;
· доносительство;
· законы и благополучие клиента;
· личные и профессиональные ценности.


  Этические кодексы, в которых социальные работники стремятся найти ответы, не всегда способны удовлетворить их запросы, поскольку, во-первых, составлены в общих терминах и с довольно высокой степенью абстракции, а во-вторых, содержат принципы, которые в ряде случаев противоречивы и сами представляют этическую дилемму.

Социальный работник в своей деятельности должен руководствоваться следующими принципами:

- соблюдение разумных интересов клиента;

- личная ответственность социального работника за нежелательные для клиента и общества последствия его действий;

- уважение права клиента на принятие самостоятельного решения на любом этапе совместных действий;

- принятие клиента таким, каков он есть;

- конфиденциальность;

- доброжелательность;

- бескорыстие;

- честность и открытость;

- полнота информирования клиента.

Несмотря на вышесказанное, на практике социальным работникам приходится сталкиваться с разнообразными этическими проблемами и дилеммами вследствие их обязательств по отношению к клиентам, коллегам, собственной профессии, обществу в целом. Эти проблемы нередко расплывчаты, неопределенны и порождают неуверенность, стремление не замечать и уклоняться от них. Легко на словах, абстрактно придерживаться величественных ценностей, изложенных в монографиях и учебниках, и таким образом проявлять свою ответственность. Но применять для руководства в повседневной работе выше озвученные ценности не всегда легко.

Национальная ассоциация социальных работников США выработала профессиональные нормы, которыми руководствуются социальные работники, и разработала кодекс этики социального работника, где указываются его основные обязательства:

 ·    Я считаю своей главной обязанностью служение интересам и благосостоянию индивида или группы, которых я обслуживаю, и это включает действия по улучшению социальных условий жизни и быта клиентов.

·         Я выступаю против дискриминации по признакам пола, расы, цвета кожи, религии, возраста или национального происхождения в общении с людьми, в своей работе буду добиваться предотвращения и ликвидации такой дискриминации в предоставляемых услугах, в трудовых соглашениях, в практике предпринимательства.

·         Я отдаю предпочтение своей профессиональной ответственности, а не своим личным интересам.

·        Я принимаю на себя ответственность за качество и количество предоставляемых мною услуг клиентам. Я уважаю право на конфиденциальность клиента. Я ответственным образом использую сведения, полученные мною в работе с клиентами.

·        Я отношусь с уважением к сведениям, точкам зрения и действиям коллег по работе и использую соответствующие каналы для выражения своих суждений по этим вопросам.

·        Я практикуюсь в социальной работе в рамках общепризнанных знаний и компетенции моей профессии.

·        Я признаю свою ответственность за свой вклад в фонд знаний и опыта в сфере социальной работы.

·       Я принимаю на себя обязанность оказывать помощь в защите интересов общины против неэтичных поступков и поведения отдельных индивидов или организаций.

·        Я готов предоставлять соответствующие профессиональные услуги в чрезвычайной общественной обстановке.

·      Я четко и публично провожу различия между заявлениями как индивида, так и представителя организации.

 ·  Я считаю своей главной обязанностью служение интересам и благосостоянию индивида или группы, которых я обслуживаю, и это включает действия по улучшению социальных условий жизни и быта клиентов.

·    Я выступаю против дискриминации по признакам пола, расы, цвета кожи, религии, возраста или национального происхождения в общении с людьми, в своей работе буду добиваться предотвращения и ликвидации такой дискриминации в предоставляемых услугах, в трудовых соглашениях, в практике предпринимательства.

·    Я отдаю предпочтение своей профессиональной ответственности, а не своим личным интересам.

·    Я принимаю на себя ответственность за качество и количество предоставляемых мною услуг клиентам. Я уважаю право на конфиденциальность клиента. Я ответственным образом использую сведения, полученные мною в работе с клиентами.

·     Я отношусь с уважением к сведениям, точкам зрения и действиям коллег по работе и использую соответствующие каналы для выражения своих суждений по этим вопросам.

·     Я практикуюсь в социальной работе в рамках общепризнанных знаний и компетенции моей профессии.

·      Я признаю свою ответственность за свой вклад в фонд знаний и опыта в сфере социальной работы.

·      Я принимаю на себя обязанность оказывать помощь в защите интересов общины против неэтичных поступков и поведения отдельных индивидов или организаций.

·     Я готов предоставлять соответствующие профессиональные услуги в чрезвычайной общественной обстановке.

·     Я четко и публично провожу различия между заявлениями как индивида, так и представителя организации.

·   Я поддерживаю принцип необходимости профессионального образования для профессиональной работы.

·     Я принимаю на себя ответственность за создание и поддержку условий в социальном агентстве, которые позволяют социальным работникам вести себя в соответствии с данным кодексом.

 ·  Я оказываю своими знаниями и умениями поддержку программам улучшения социального благосостояния.
«Наша работа не только, а может быть, и не столько профессия... это — судьба, наша судьба, судьба людей, которым мы по долгу службы помогаем. Человеческий контакт с ними чаще всего уже не прекращается... Мы уже как бы не можем не общаться, не помогать друг другу, жить друг без друга». Эти слова, сказанные одним из шведских специалистов, в полной мере отражают суть деятельности социального работника, его место в обществе и отношение к своей обычной, но очень гуманной и нужной профессии.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
   Социальный работник — представитель особой, деликатной и гуманной

профессии. Посредник — связующее звено во взаимосвязи личности, семьи

и общества, он призван работать в системе служб социальной помощи насе-

лению, обеспечивая медико- психолого- педагогическую и правовую целесо-

образность этой системы, решая в органическом единстве задачи воспитания

взрослых и детей, укрепления нравственности, физического и психического

здоровья, правовой и экономической защиты, организации труда и досуга,

оказания своевременной социальной помощи семьям и лицам, особо в ней

нуждающимся.

   Социальная работа – деятельность, которая требует не только управленческого профессионализма, педагогических, юридических и психологических знаний, изучения социальной философии и этики, но самое главное, чем должен обладать социальный работник, - это высокие морально – нравственные устои, которые не позволят ему поддаться соблазну манипулировать людьми в корыстных целях. Он призван творить добро и не имеет право приносить зло. Невежество и душевная черствость – черты для социального работника просто неприемлемы.

    Социальная работа ни в одной стране не приносит больших капиталов, она очень трудна, так как заключается в постоянном общении с людьми, у которых горе, которые страдают. Она опасна из-за покушений со стороны социально-ущербных элементов.  И тем не менее, даже порой не претендуя на зарплату, в свободное от основной работы время представители разных социальных слоёв общества получают профессиональное образование социальных работников, участвуют в деятельности различных организаций, занимающихся социальной помощью.

Социальный работник в некоторой степени действует на пересечении нравственной обязанности и нравственной свободы. Чем выше степень  его нравственной свободы, тем непреложнее его долг.

Именно нравственно-гуманистические истоки заставляют людей выбирать трудную социальную работу, имеющую единственное, но важнейшее отличие от других видов деятельности: возможность помочь людям, отдать свои силы, знания, приобрести уверенность слабым.
Список  литературы
1. Кравченко А. И.  Социальная работа: учеб. – М.: ТК Велби, Издательство «Проспект», 2008 – 416 с.

2.Медведева Г. П.  Профессионально-этические основы социальной работы.  – М.: Издательский центр «Академия», 2007. – 272 с.

3.Холостова Е. И.  Профессионализм в социальной работе: Учебное пособие. – М.: Издательско – торговая корпорация «Дашков и К», 2007. – 236 с.

4.Холостова Е. И.  Социальная работа: Учебное пособие. – М.: Издательско – торговая корпорация «Дашков и К», 2009. – 800 с.