Содержание

Введение 3

1. «Художественное творчество», «художественное

пространство» и «время». 5

2. М.М. Бахтин и концепция хронотопа. 9

3. Значение концепции хронотопа для философского осмысления

художественного творчества. 19

Заключение 24

Список использованной литературы. 26

Введение.
Художественное творчество это специфический вид человеческой деятельности отражение человеческим сознанием реальности через его эмоции и чувства и придание им особой формы, ее проявлением являются музыка, литература, изобразительное искусство, драматургия и так далее.

Произведение искусства, существующее в реальности имеет свое особое созданное пространство присущее этому произведению. Проблема единства пространства и времени в художественном творчестве исследуется не так давно(начиная с 19-го начала 20 веков), не смотря на то, что уже в Античности обозначились его отдельные аспекты, в основном это проблема эстетики, но так же и философская проблема, так как посредством эстетики философией познается данная сфера деятельности человека.

Выдающийся мыслитель XX в. М.М.Бахтин оставил оригинальную культурно-философскую концепцию, которая во многом предвосхитила современные подходы к анализу сущности человеческого в мире.

Исследования, в которых развиваются идеи диалогичности, карнавальности, события, поступка, хронотопа, полифонии разобраны на цитаты, а «бахтиноведение» уже имеет собственную научную историю. Тем не менее terra bakhtiniana таит в себе много недосказанного, основные тезисы его работ по-прежнему не поддаются однозначной интерпретации и, несмотря на многочисленные попытки отнести их к одной лишь конкретной сфере гуманитарного знания, с лёгкостью ложатся в основание и теории языка и текста, и теории познания, и теории литературы, и теории эстетики, и теории коммуникации, и теории личности.

Целью данного исследования является рассмотрения проблемы единства пространства и времени художественного творчества в концепции М.М. Бахтина. Объектами исследования являются такие категории как «художественно творчество», «художественное пространство», «время», «хронотоп».

Реализация цели исследования проходит через выполнения ряда задач, поставленных в нашем исследовании:

- определить категории «художественное творчество», «художественное пространство», «время», «пространство»;

- выделить особенности каждой категории в контексте концепции М.М. Бахтина;

- рассмотреть история создания концепции;

- рассмотреть «хронотоп», как концепцию разрешающую вопрос единства пространства и времени;

- показать значение концепции хронотопа для философского осмысления «художественного творчества».

Вопросом единства пространства и времени не только художественном творчестве, но и в других аспектах задавались различные авторы, такие как Хайдеггер, Флоренский, Шпенглер, Мерло-Понти и др. М.М. Бахтин в своих работах разработал концепцию хронотопа, которая изначально вышла из его филологических изысканий, однако перешла в более широкую философскую категорию, через которую, по мнению некоторых исследователей возможно раскрыть и проблему человека.
1. «Художественное творчество», «художественное пространство» и «время».
В первом параграфе данной работы мы выделим и рассмотрим наиболее важные для нас категории, такие как художественное творчество и произведение, художественное пространство, время, отметим некоторые их особенности.

Творчество — процесс человеческой деятельности, создающий качественно новые материальные и духовные ценности или итог создания субъективно нового. Основной критерий, отличающий творчество от изготовления (производства) — уникальность его результата. Результат творчества невозможно прямо вывести из начальных условий. Никто, кроме, возможно, автора, не может получить в точности такой же результат, если создать для него ту же исходную ситуацию. Таким образом, в процессе творчества автор вкладывает в материал некие несводимые к трудовым операциям или логическому выводу возможности, выражает в конечном результате какие-то аспекты своей личности[6]. Именно этот факт придаёт продуктам творчества дополнительную ценность в сравнении с продуктами производства.

Особым видом творчества считают творчество художественное, в результате которого автор являет миру художественное произведение( живописное полотно, роман, симфонию и т.д.).

Художественное произведение как результат творческой деятельности порождает определенное художественное пространство.

Художественное пространство произведения искусства, совокупность тех его свойств, которые придают ему внутреннее единство и завершенность и наделяют его характером эстетического. Понятие «художественного пространства», играющее центральную роль в современной эстетике, сложилось только в 20 в., хотя обозначаемая им проблематика обсуждается в философии искусства еще с античности. В Новое время художественное пространство обычно отождествлялось с изображенным художником пространством мира: пространство картины или гравюры, пространство пластического образа, пространство сцены и т.п. истолковывалось как отображение реального, физического пространства. Понятие художественного пространства восходит в своем происхождении к живописи, скульптуре, театру и др. видам искусства, в которых художественное повествование разворачивается в физическом пространстве.

В дальнейшем содержание данного понятия расширилось, и оно стало охватывать и те виды искусства, которые не разворачиваются непосредственно в таком пространстве (литература, музыка и др.). Художественное пространство является интегральной характеристикой художественного произведения.

Конкретное решение проблемы пространства налагает отпечаток на все используемые художником изобразительные средства и представляет собой один из ключевых признаков стиля художественного. Особенно выразительно это проявляется в живописи, применительно к которой понятие художественного пространства проанализировано наиболее полно: эта проблема включает в себя не только цвет, свет, линию живописного изображения, его глубину и дробность, но и динамику, символизм, отношение к канону и т.д.[12]

Существенный вклад в осмысление проблемы художественного пространства внесли О. Шпенглер, П.А. Флоренский, X. Ортега-и-Гасет, М. Хайдеггер, М. Мерло-Понти и др.

В философии время — это необратимое течение (протекающее лишь в одном направлении — из прошлого, через настоящее в будущее), внутри которого происходят все существующие в бытии процессы, являющиеся фактами[8].

Но время, в котором находится произведение как вещь, не имеет ничего общего с изображенным в нем временем, ведь любой текст является, прежде всего объектом эстетического восприятия (М.М.Бахтин–эстетический объект), т.е., в отличие от неэстетического (например, фотография, в сравнении с картиной художника, запечатлевает один момент, современность, не передает движения (П.А.Флоренский: ”зрелище мгновенно замороженных тел” – лошадь, повисшая в воздухе, а это означает отсутствие целостности) представляет собой временной маршрут: рассмотрение изображаемой реальности как завершенного целого (надвременное единство, по П.А.Флоренскому: ακμη (γπεχ.–наивысшая точка) – условие “жизни” вещи (аналогично существование художественного образа), т.к. вмещает в себя уже прошедшее развитие, момент настоящего бытия, предпосылки будущего разложения, смерти) в развитии, изменении (“Закон развития, т.е. форма линий времени, имеет свой инвариант” (П.А.Флоренский): один художественный образ, временные сечения которого несходны между собой.

Художественное произведение–продукт творчества за счет наличия в нем особой эстетической реальности, обозначение которой в науке закрепилось за терминами ”внутренний мир произведения” (Д.С.Лихачев) и "поэтический мир" (В.В.Федоров). Д.С.Лихачев писал, что поэт творит художественный мир со своими природными и социальными законами, являющимися производными (вторичными) от закона поэтического, или закона изобразительного искусства, который не просто отменяет закон естественный, “природный”, но на место отмененного закона вводит другой, соприродный миру героев произведения (“узаконивает” движение коня, вскинувшего обе правые ноги одновременно)[13].

Художественное время движется неравномерно в силу качеств наполнения и переживается не только как текучее, но и пространственно замкнутое, обозримое, навеки соотнесенное с «началом», «серединой» и «концом». Художественное пространство, так же координировано и перегруппированное содержательным наполнением таит в себе временную динамику (в художественной словесности это очевидно из интонационно-ритимических подъемов и спадов описания). Независимо от того, в «гармоническом» или «экспрессивном» ключе решено произведение, явлены проникновенное единство и слитность пространства и времени, динамики и покоя, предмета и события – взаимодополнительных или взаимоисключающих характеристик эмпирического бытия. В частности композиция, сюжет, система иносказаний(тропов) и стилистических акцентуаций суть в художественном творчестве не приемы убедительной подачи идейного материала (как в риторике, ораторской прозе), а средства переключения, внедрения жизненной темы из фактического в смысловой план бытия. Благодаря такому переключению в художественном мире «все ружья стреляют», все перипетии оказываются вознесенными в единое новое измерение, без остатка пребывают в новом принципе предметно событийном и пространственно-временной соотнесенности, поэтому художественная реальность воспринимается как однородная, неделимая[9].

Исходя из всего вышесказанного можно составить следующую логическую цепочку: художественное творчество, как особый вид деятельности порождает художественные произведения, для каждого художественного произведения характерно наличие художественного пространства и времени, их единство представляет собой основную интегральную характеристику художественного произведения.

Вопрос о соотношении время и пространства в художественном творчестве поднимался различными авторами, М. М. Бахтин для решения вопроса единства пространства и времени в художественном творчестве вводит понятие хронотопа, основная концепция которого изложена в работе «Формы времени и хронотопа в романе». О данной концепции пойдет речь во втором параграфе данной работы.

2. М.М. Бахтин и концепция хронотопа.
В данном параграфе мы подробно рассмотрим концепцию хронотопа М.М. Бахтина, коснемся фактов его биографии.

Михаил Михайлович Бахтин родился 17 (5) ноября 1895 года в Орле, в семье банковского служащего. Его детство и юность прошли в Орле, Вильно и Одессе, где он учился в гимназии и Новороссийском (Одесском) университете и с ранних лет погружался в философские трактаты И.Канта[1].

В 1914-1918 гг. М.М.Бахтин жил в Петербурге-Петрограде и был вольнослушателем университета, где учился у В.В.Розанова, Н.А.Бердяева, Н.О.Лосского, А.В.Карташева. Встречи с этими выдающимися мыслителями не могли не повлиять на характер миросозерцания, философствования М.М.Бахтина, не задать ему «направление думания».

В 1918-1923 гг. он жил и преподавал в Невеле и Витебске (с 1920 г.), где вокруг него сложился философско-религиозный кружок. В 1919 г. в невельском альманахе «День искусства» появилась первая небольшая публикация М.М. Бахтина статья «Искусство и ответственность».

С 1923 г. в Петрограде М.М.Бахтин работает над начатым в Витебске трактатом «Философия поступка», которому будет суждено увидеть свет лишь в 1980-х гг. В начале 1929 г. появляется первое издание книги «Проблемы творчества Достоевского», которая станет одной из знаменитейших книг XX века[1].

Незадолго до этого, в декабре 1928 г., М.М.Бахтин был арестован по обвинению в принадлежности к подпольной контрреволюционной организации, пропагандировавшей религиозные и националистические настроения, а в июле 1929 г. приговорен к заключению сроком на пять лет. М.М.Бахтин был тяжело болен, и по спасительному ходатайству А.М.Горького и А.Н.Толстого мера наказания была заменена ссылкой в Кустанай (Северный Казахстан), где он прожил почти семь лет, работая экономистом-бухгалтером в местном «Райпотребсоюзе». Но и после ссылки М.М.Бахтину было запрещено жить и работать в крупных городах, тем более в столице. В 1936 г. он стал преподавать в Саранске в Мордовском педагогическом институте. С 1937 г. жил в городке Кимры, работая школьным учителем. Там же из-за обострения болезни в 1938 г. ему ампутировали ногу. С 1945 г. М.М.Бахтин жил и преподавал в Саранске до своей реабилитации в 1967 г.

В начале 1946 г. в Москве в Институте мировой литературы им. А.М. Горького он защитил диссертацию, посвященную художественному миру Франсуа Рабле. После семи часов обсуждения с перевесом в один голос было принято решение присудить ему не кандидатскую, а докторскую степень, но в ситуации «ждановщины», усиления борьбы с «космополитизмом» и с увлечениями фольклором, М.М.Бахтин так и остался кандидатом наук. Позднее, отказываясь от звания профессора, он говорил: «Я  философ, а философ должен быть никем, ибо иначе он может начать приспособлять философию к своему социальному положению». Только в 1969 г. М.М.Бахтин переехал в Москву, где скончался 7 марта 1975 года[1].

По мнению Бахтина процесс освоения в литературе реального исторического времени и пространства и реального исторического человека, раскрывающегося в них, протекал осложненно и прерывисто. Осваивались отдельные стороны времени и пространства, доступные на данной исторической стадии развития человечества, вырабатывались и соответствующие жанровые методы отражения и художественной обработки освоенных сторон реальности.

Хроното́п (от др.-греч. χρόνος, «время» и τόπος, «место») — литературоведческий термин, введённый М. М. Бахтиным в работе «Формы времени и хронотопа в романе». Термин также активно используется в работах Бахтина «Проблемы творчества Достоевского» и «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса»[13].

Понятие хронотопа Бахтин определяет, как существенную взаимосвязь временных и пространственных отношений, художественно освоенных в литературе. «В литературно-художественном хронотопе имеет место слияние пространственных и временных примет в осмысленном и конкретном целом. Время здесь сгущается, уплотняется, становится художественно-зримым; пространство же интенсифицируется, втягивается в движение времени, сюжета истории. Приметы времени раскрываются в пространстве, и пространство осмысливается и измеряется временем»[2].

Хронотоп — формально-содержательная категория литературы. Вместе с тем Бахтин упоминает и более широкое понятие «художественного хронотопа», представляющего собой пересечение в произведении искусства рядов времени, и пространства и выражающего неразрывность времени и пространства, истолкование времени как четвертого измерения пространства.

«Хронотоп в литературе имеет существенное жанровое значение. Можно прямо сказать, что жанр и жанровые разновидности определяются именно хронотопом, причем в литературе ведущим началом в хронотопе является время. Хронотоп как формально-содержательная категория определяет (в значительной мере) и образ человека в литературе; этот образ всегда существенно хронотопичен. Освоение реального исторического хронотопа в литературе протекало осложненно и прерывно: осваивали некоторые определенные стороны хронотопа, доступные в данных исторических условиях, вырабатывались только определенные формы художественного отражения реального хронотопа. Эти жанровые формы, продуктивные в начале, закреплялись традицией и в последующем развитии продолжали упорно существовать и тогда, когда они уже полностью утратили свое реалистически продуктивное и адекватное значение. Отсюда и существование в литературе явлений глубоко разновременных, что чрезвычайно осложняет историко-литературный процесс»[3]- пишет Бахтин в труде «Формы времени и хронотопа в романе».

Термин хронотоп после работ Бахтина получил значительное распространение в русском и зарубежном литературоведении. Из историков его активно использовал медиевист Арон Гуревич.

Как отмечает Бахтин, термин «хронотоп», введенный и обоснованный в теории относительности Эйнштейна и широко употребляемый в математическом естествознании, переносится в литературоведение «почти как метафора (почти, но не совсем)»[3].

В мифопоэтическом хронотопе время сгущается и становится формой пространства (оно "спациализируется" и тем самым как бы выводится вовне, откладывается, экстенсифицируется), его новым ("четвёртым") измерением. Пространство же, напротив, "заражается" внутренне-интенсивными свойствами времени ("темпорализация" пространства), втягивается в его движение, становится неотъемлемо укоренённым в разворачивающемся во времени мифе, сюжете (т.е. тексте). Всё, что случается или может случиться в мире мифопоэтического сознания, не только определяется хронотопом, но и хронотопично по существу, по своим истокам.

Пространственно-временной континуум неразрывно связан с вещественным наполнением (первотворец, боги, люди, животные, растения, элементы сакральной топографии, сакрализованные и мифологизированные объекты из сферы культуры и т.п.), т.е. всем тем, что так или иначе "организует" пространство, собирает его, сплачивает, укореняет в едином центре (язык пространства, сжатого до точки...) - таким образом Космос отличается от не-пространства, Хаоса, где пространство отсутствует[10].

Пространство и время можно понимать как свойства вещи.

Пространство высвобождает место для сакральных объектов, открывая через них свою высшую суть, давая этой сути жизнь, бытие, смысл; при этом открывается возможность становления и органического обживания пространства космосом вещей в их взаимопринадлежности. Тем самым вещи не только конституируют пространство, через задание его границ, отделяющих пространство от не-пространства, но и организуют его структурно, придавая ему значимость и значение (семантическое обживание пространства)[10].

Бахтин переносит термин «хронотоп» из математического естествознания в литературоведение и даже связывает свое «времяпространство» с общей теорией относительности Эйнштейна. Это замечание нуждается, как кажется, в уточнении. Термин «хронотоп» действительно употреблялся в 20-е гг. прошлого века в физике и мог быть использован по аналогии также в литературоведении. Но сама идея неразрывности пространства и времени, которую призван обозначать данный термин, сложилась в самой эстетике, причем намного раньше теории Эйнштейна, связавшей воедино физическое время и физическое пространство и сделавшей время четвертым измерением пространства. Сам Бахтин упоминает, в частности, «Лаокоон» Г.Э. Лессинга, в котором впервые был раскрыт принцип хронотопичности художественно-литературного образа. Описание статически-пространственного должно быть вовлечено во временной ряд изображаемых событий и самого рассказа-изображения.

В литературе ведущим началом в хронотопе является, указывает Бахтин, не пространство, а время. Субъективной игре со временем и нарушению элементарных временных соотношений и перспектив в хронотопе чудесного мира соответствует такая же субъективная игра с пространством, нарушение элементарных пространственных отношений и перспектив. Бахтин говорит, что коль скоро серьезное изучение форм времени и пространства в литературе и искусстве началось недавно, необходимо сосредоточить основное внимание на проблеме времени и всего того, что имеет к ней непосредственное отношение. Пространство раскрывает время, делает его зримым. Но само пространство делается осмысленным и измеримым только благодаря времени[2].

Эта идея о доминировании в хронотопе времени над пространством кажется верной лишь применительно к литературным хронотопам, но не к хронотопам других видов искусства. К тому же надо учитывать, что даже в хронотопах литературы время не всегда выступает в качестве ведущего начала. Бахтин сам приводит примеры романов, в которых хронотоп не является преимущественной материализацией времени в пространстве (некоторые романы Ф.М. Достоевского).

Хронотоп есть, по Бахтину, «определенная форма ощущения времени и определенное отношение его к пространственному миру»[3].Учитывая, что не во всяком даже литературном хронотопе время явно доминирует над пространством, более удачной представляется не противопоставляющая друг другу пространство и время общая характеристика хронотопа как способа связи реального времени (истории) с реальным местоположением. Хронотоп выражает типичную для конкретной эпохи форму ощущения времени и пространства, взятых в их единстве. В написанных в 1973 г. «Заключительных замечаниях» к своей статье о хронотопах в литературе Бахтин выделяет, в частности, хронотопы дороги, замка, гостиной-салона, провинциального городка, а также хронотопы лестницы, передней, коридора, улицы, площади. Трудно сказать, что в подобных хронотопах время очевидным образом превалирует над пространством и что последнее выступает всего лишь как способ зримого воплощения времени. Хронотопом определяется, согласно Бахтину, художественное единство литературного произведения в его отношении к реальной действительности[7]. В силу этого хронотоп всегда включает в себя ценностный момент, выделить который можно, однако, только в абстрактном анализе. «Все временно-пространственные определения в искусстве и литературе неотделимы друг от друга и всегда эмоционально-ценностно окрашены. Искусство и литература пронизаны хронотопическими ценностями разных степеней и объемов. Каждый мотив, каждый выделимый момент художественного произведения является такой ценностью». Сосредоточивая свое внимание на больших типологически устойчивых хронотопах, определяющих важнейшие жанровые разновидности европейского романа на ранних этапах его развития, Бахтин вместе с тем отмечает, что большие и существенные хронотопы могут включать в себя неограниченное количество мелких хронотопов. «...Каждый мотив может иметь свой хронотоп». Можно, таким образом, сказать, что большие хронотопы слагаются из составных элементов, являющихся «мелкими» хронотопами. Помимо указывавшихся уже более элементарных хронотопов дороги, замка, лестницы и т.д., Бахтин упоминает, в частности, хронотоп природы, семейно-идилличес-кий хронотоп, хронотоп трудовой идиллии и др. «В пределах одного произведения и в пределах творчества одного автора мы наблюдаем множество хронотопов и сложные, специфические для данного произведения или автора взаимоотношения между ними, причем один из них является объемлющим, или доминантным... Хронотопы могут включаться друг в друга, сосуществовать, переплетаться, сменяться, сопоставляться, противопоставляться или находиться в более сложных взаимоотношениях... Общий характер этих взаимоотношений является диалогическим (в широком понимании этого термина)»[3]. Диалог хронотопов не может входить, однако, в изображаемую в произведении реальность. Он вне ее, хотя и не вне произведения в целом. Диалог входит в мир автора, исполнителя и в мир слушателей и читателей, причем сами эти миры также хронотопичны. Литературные хронотопы имеют прежде всего сюжетное значение, являются организационными центрами основных описываемых автором событий. «В хронотопе завязываются и развязываются сюжетные узлы. Можно прямо сказать, что им принадлежит основное сюжетообразующее значение».

Центральной в понимании хронотопа, по Бахтину, является аксиологическая направленность пространственно-временного единства, функция которого в художественном произведении состоит в выражении личностной позиции, смысла: "Вступление в сферу смыслов совершается только через ворота X.". Иначе говоря, содержащиеся в произведении смыслы могут быть объективированы только через их пространственно-временное выражение. Причем, собственными X. (и раскрываемыми ими смыслами) обладают и автор, и само произведение, и воспринимающий его читатель (слушатель, зритель).[7] Т.о., понимание произведения, его социокультурная объективация есть, по Бахтину, одно из проявлений диалогичности бытия. Xронотоп индивидуален для каждого смысла, поэтому художественное произведение с этой точки зрения имеет многослойную ("полифоническую") структуру. Каждый ее уровень представляет собой взаимообратимую связь пространств и временных параметров, основанную на единстве дискретного и континуального начал, что дает возможность перевода пространств, параметров во временные формы и наоборот. Чем больше в произведении обнаруживается таких слоев, тем более оно многозначно, "многосмысленно". Каждый вид искусства характеризуется своим типом хронотоп, обусловленным его "материей". В соответствии с этим искусства разделяются на: пространственные, в хронотопах которых временные качества выражены в пространственных формах; временные, где пространств, параметры "переложены" на временные координаты; и пространственно-временные, в которых присутствуют хронотопы того и другого типов. О хронотопическом строении художественного произведения можно говорить с точки зрения отдельного сюжетного мотива (например, хронотоп. порога, дороги, жизненного перелома и др. в поэтике Достоевского); в аспекте его жанровой определенности (по этому признаку Бахтин выделяет жанры авантюрного романа, авантюрно-бытового, биографического, рыцарского и т.д.); в отношении индивидуального стиля автора (карнавальное и мистерийное время у Достоевского и биографическое время у Л. Толстого); в связи с организацией формы произведения, поскольку такие, напр., смыслонесущие категории, как ритм и симметрия есть не что иное, как взаимообратимая связь пространства и времени, основанная на единстве дискретного и континуального начал. Xронотоп, выражающие общие черты художественно пространственновременной организации в данной системе культуры, свидетельствуют и о духе и направлении доминирующих в ней ценностных ориентации. В этом случае пространство и время мыслятся как абстракции, при посредстве которых возможно построение картины унифицированного космоса, единой и упорядоченной Вселенной[13].

Несомненно, также изобразительное значение хронотопов. Сюжетные события в хронотопе конкретизируются, время приобретает чувственно-наглядный характер. Можно упомянуть событие с точным указанием места и времени его свершения. Но чтобы событие стало образом, необходим хронотоп, дающий почву для его показа-изображения. Он особым образом сгущает и конкретизирует приметы времени — времени человеческой жизни, исторического времени — на определенных участках пространства. Хронотоп служит преимущественной точкой для развертывания «сцен» в романе, в то время как другие «связующие» события, находящиеся вдали от хронотопа, даются в форме сухого осведомления и сообщения. «...Хронотоп как преимущественная материализация времени в пространстве является центром изобразительной конкретизации, воплощения для всего романа. Все абстрактные элементы романа — философские и социальные обобщения, идеи, анализы причин и следствий и т. п. — тяготеют кхронотопу, через него наполняются плотью и кровью»[3].

Бахтин подчеркивает, что хронотопичен всякий художественно-литературный образ. Существенно хронотопичен сам язык, являющийся исходным и неисчерпаемым материалом образов. Хронотопична внутренняя форма слова, т. е. тот опосредствующий признак, с помощью которого первоначальные пространственные значения переносятся на временные отношения. Следует принимать во внимание также хронотопы автора произведения и слушателя-читателя. Границы хронотопического анализа, отмечает Бахтин, выходят за пределы искусства и литературы. Во всякой области мышления, включая и науку, мы имеем дело со смысловыми моментами, которые как таковые не поддаются временным и пространственным определениям. Например, математические понятия, используемые для измерения пространственных и временных явлений, сами по себе не имеют пространственно-временных определений и являются только предметом нашего абстрактного мышления. Художественное мышление, как и абстрактное научное мышление, также имеет дело со смыслами. Художественные смыслы тоже не поддаются пространственно-временным определениям. Но любые смыслы, чтобы войти в наш опыт (притом социальный опыт) должны принять какое-либо пространственно-временное выражение, т. е. принять знаковую форму, слышимую и видимую нами. Без такого пространственно-временного выражения невозможно и самое абстрактное мышление. «...Всякое вступление в сферу смыслов совершается только через ворота хронотопов».
3. Значение концепции хронотопа для философского осмысления художественного творчества.

Для раскрытия значения концепции хронотопа в философском осмыслении художественного творчества, необходимо ознакомиться с исследованиями Бахтина в области литературы, которые буду служить отправной точкой в наших рассуждениях.

Исследования Бахтина позволяют обнаружить возникновение почти всех специфических характеристик современного романного жанра, определенность которых детерминировалась указанными выше степенью и уровнем художественного освоения противоречивой природы взаимоотношений между героем эпического артефакта и его социальным окружением.

М. Бахтин (как философствующий литературовед) верно отмечает, что историческая ценность той или иной эпохальной духовности (отражаемой в частности, в художественной литературе) состоит в степени развитости ее способности адекватно отражать конкретное содержание социального времени. ".., не может быть и речи об отражении эпохи вне хода времени, вне связи с прошлым и будущим... Современность, взятая вне своего отношения к прошлому и будущему, утрачивает свое единство, рассыпается на единичные явления и вещи, становится абстрактным конгломератом их".

"Хронотоп определяет единство литературного произведения в его отношении к реальной действительности и включает ценностный момент, выделяемый в ходе абстрактного анализа". М. Бахтин в хронотопическом единстве выделяет как ведущую сторону "Вpемя".

М. Бахтин начинает исследование романного хронотопа с "авантюрного романа". В этом типе романа "...чистое зияние между двумя моментами (начало и конец) биографического времени, никакого следа в жизни героев и их характеров не оставляющее"; "...полностью отсутствуют приметы исторического времени, всякие следы эпохи... Это время ни в чем не оставляет никаких следов, никаких сохраняющихся примет своего течения"."Ведь все это время слагается из случайных одновременностей и случайных разновременностей"[3].

"Характер данного места не входит в событие как его составная часть, место входит в авантюру лишь как голая абстрактная экстенсивность... Авантюрный хронотоп характеризуется абстрактной технической связью пространства и времени, обратимостью моментов временного ряда, их переместимостью в пространстве". "Мир и его характеристики не определены, а закономерности и необходимые связи его этому романному герою чужды и незнакомы". "Все в греческом романе описывается как единичное, единственное, нет целостного описания, с указанием сходства и различия, каждый предмет довлеет себе".

В романах разных типов реальное историческое время отображается поразному. Например, в средневековом рыцарском романе используется так называемое авантюрное время, распадающееся на ряд отрезков-авантюр, внутри которых оно организовано абстрактно-технически, так что связь его с пространством также оказывается во многом техничной. Хронотоп такого романа — чудесный мир в авантюрном времени.

Каждая вещь этого мира имеет какие-нибудь чудесные свойства или просто заколдована. Само время тоже становится до некоторой степени чудесным. Появляется сказочный гиперболизм времени. Часы иногда растягиваются, а дни сжимаются до мгновения. Время можно даже заколдовать. На него оказывают воздействие сны и столь важные в средневековой литературе видения, аналогичные снам.

Новое, диалектико-художественное понимание основного противоречия между личностью и обществом обусловило и новый, раблезианский хронотоп. Время у него максимально устремлено в будущее, потому что в будущее устремлена активная историческая деятельность человека. Хотя, как отмечает Бахтин, у Рабле "...еще нет четкой дифференциации времен: настоящего, прошлого и будущего, предполагающей существенную индивидуальность, как точку отсчета... Время это глубоко пространственно и конкретно. Оно неотделимо от земли и природы... сплошь вовне, как и вся жизнь... сплошь едино... все вовлекает в свое движение... не знает никакого неподвижного "устойчивого фона". Ф. Рабле стремится "очистить" реальное социальное время и пространство "...от моментов потустороннего мировоззрения, от символических и иерархических осмысливаний этого мира по вертикали... (Это) воссоздание (эстетически - Б.С.) адекватного пространственно-временного мира как нового хронотопа для нового "гармонического, цельного человека и новых форм человеческого общения".

Сложно ли заявлять, что понятие хронтопа применимо ко всем видам искусства? В духе Бахтина все искусства можно разделить в зависимости от их отношения ко времени и пространству на временные (музыка), пространственные (живопись, скульптура) и пространственно-временные (литература, театр), изображающие пространственно-чувственные явления в их движении и становлении. В случае временных и пространственных искусств понятие хронотопа, связывающего воедино время и пространство, если и применимо, то в весьма ограниченной мере. Музыка не разворачивается в пространстве, живопись и скульптура почти что одномоментны, поскольку очень сдержанно отражают движение и изменение. Понятие хронотопа во многом метафорично. Если использовать его применительно к музыке, живописи, скульптуре и подобным им видам искусства, оно превращается в весьма расплывчатую метафору.

Но наш на взгляд применение понятие хронотопа только в познании пространственно-временных искусств достаточно однобоко. Если отрешиться от того, что музыка оперирует совсем другими средствами передачи информации и формирования художественного пространства, то вполне понятной будет мысль о том, что отдельное музыкальное произведение может содержать в себе хронотоп, поскольку с одной стороны охватывает своим звучанием определенное пространство и таким же образом создает свое внутреннее пространство, которое имеет свое время - если подразумевать под временем музыкального произведения его уникальную ритмическую структуру. Сложное музыкальное произведение воспроизведенное может иметь несколько отдельных хронотопов в своем составе. Проблема же анализа изобразительного искусства через понятие хронотопа заключается в том, что в произведениях изобразительного искусства превалирует созданное художником пространство, однако и оно запирает в себе определенный фрагмент времени, ведь при создании живописного полотна или скульптуры или графического листа художник зачастую исходит из требований времени и эпохи, с одной строны, и привносит свое субъективное ощущение времени, косвенно привлекая зрителя к погружению в данный временной отрезок существующий в изображении.

Хронотопичная драматургия как вид искусства непосредственно связанная с литературой, и более всего хронотопично киноискусство. Каждый структурный элемент драматургического произведения, просто изложенного на бумаге либо поставленного на сцене являет собой локальный хронотоп. Кино же объединяет хронотопы литературы и изобразительного искусства создавая свое художественное пространство, в котором практически не стоит проблемы единства пространства и времени, так как кино само по себе динамично и существует в этих двух аспектах одновременно.

В произведениях пространственно-временных искусств пространство, как оно представлено в хронотопах этих произведений, и их художественное пространство не совпадают. Лестница, передняя, улица, площадь и т. д., являющиеся элементами хронотопа классического реалистического романа («мелкими» хронотопами по Бахтину), не могут быть названы «элементами художественного пространства» такого романа. Характеризуя произведение как целое, художественное пространство не разлагается на отдельные элементы, в нем не могут быть выделены какие-то «мелкие» художественные пространства.

Художественное пространство и хронотоп — понятия, схватывающие разные стороны произведения пространственно-временного искусства. Пространство хронотопа является отражением реального пространства, поставленного в связь со временем. Художественное пространство как внутреннее единство частей произведения, отводящее каждой части только ей присущее место и тем самым придающее целостность всему произведению, имеет дело не только с пространством, отраженным в произведении, но и со временем, запечатленным в нем[11].

Применительно к произведениям пространственно-изобразительного искусства понятия художественного пространства и хронотопа близки по своему смыслу, если не тождественны. Можно поэтому сказать, что Бахтин был одним из тех авторов, которые внесли существенный вклад в формирование понятия художественного пространства.

Разрабатывая понятие хронотопа, Бахтин вышел из области чистого литературоведения и вступил в сферу философии искусства. Свою задачу видел именно в создании философии в собственном смысле слова, которая всецело сохраняя в себе стихию, воплотившуюся в русском «мыслительстве», и в то же время стала бы последовательной и «завершенной»[4].

Следует еще раз подчеркнуть, что в отличие от хронотопа, являющегося локальным понятием, применимым лишь в случае пространственно-временных искусств, понятие художественного пространства универсально и относится ко всем видам искусства.
Заключение.
Проведя данное исследование, выполнив поставленные в работе задачи мы пришли к следующим выводам.

Художественное творчество, как особый вид деятельности порождает художественные произведения. Для каждого художественного произведения характерно наличие художественного пространства и времени, их единство представляет собой основную интегральную характеристику худо-жественного произведения. Представления о пространстве лежат в основе культуры, поэтому идея художественного пространства является фундаментальной для искусства любой культуры. Художественное пространство характеризуется, как свойственную произведению искусства глубинную связь его содержательных частей, придающую произведению особое внутреннее единство, которое наделяет его характером эстетического явления. Художественное пространство является неотъемлемым свойством любого произведения искусства, включая музыку, литературу и др.

Хронотоп — это культурно обработанная устойчивая позиция, из которой или сквозь которую человек осваивает пространство топографически объемного мира, у М. М Бахтина — художественного пространства произведения. Введенное М. М.Бахтиным понятие хронотопа соединяет воедино пространство и время, что дает неожиданный поворот теме художественного пространства и раскрывает широкое поле для дальнейших исследований. Хронотоп принципиально не может быть единым и единственным (т.е.монологическим): многомерность художественного пространства ускользает от статичного взгляда, фиксирующего какую-либо одну, застывшую и абсолютизированную его сторону.

Возникший, сначала в физике, хронотоп перекочевал в филологию и философию в концепции М.М. Бахтина, которая была создана исходя из назревшей необходимости разрешения вопроса о единстве времени и пространства в художественном творчестве.

Особенностью описания М. М. Бахтиным категорий пространства и времени, изучение которых в разных моделях мира стало позднее одним из основных направлений исследования вторичных моделирующих семиотических систем, является внедрение понятия «хронотоп».

С одной стороны концепция хронотопа являеться достаточно исчерпывающей для разрешения вопроса о единстве в произведении художественной литературы, с другой стороны применяемая в исследовании остальных видов искусства которые не столь ориентированны в пространстве и времени вызывает немало споров, так как хронотоп ориентирован на доминирование именно художественного времени, однако как категорию его можно с нятяжкой применять по отношению к художественным произведениям которые содержат в себе короткий промежуток времени.

К таким видам искусства можно отнести изобразительное искусство, скульптуру, архитектуру. Хотя и существуют отдельные скажем живописные полотна либо примеры монументально-декоративного искусства содержащие в себе многослойный сюжет, структурно развивающийся на той плоскости, на которой они были изображены. Хотя подобные рассуждения и выводы могут быть подвергнуты сомнению.

Тем не менее сложно отрицать, тот факт что концепция М.М. Бахтина о хронотопе и содержащися в нем локальных хронотопах в пространстве художественного произведения имеют большой вес при философском осмыслении художественного творчества.

Через хронотопы можно постигать не только литературу, но и драматургию и киноискусство как единые, цельные эстетические явления, в которых время и пространство связано неразрывно.

Список использованной литературы.

1.Аверинцев С.С., Давыдов Ю.Н., Турбин В.Н. и др. М.М. Бахтин как философ. М., 1992.

2.Бахтин М.М. Очерки времени и хронотопа в романе. Очерки по исторической риторике // Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975.

3.Бахтин М.М. Формы хронотопа и времени в романе, очерки по исторической риторике, Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет. М., «Худож. лит.», 1975

4.Библер В. С. Михаил Михайлович Бахтин, или Поэтика культуры. М., 1991.

5.Вахрушев В. С. Время и пространство как метафора в «Тропике рака» Г. Миллера (К проблеме хронотопа) // Диалог. Карнавал. Хронотоп. 1992, №1, с. 35-39

6. Гагарина О.С. Творчество как сущностная характеристика личности. Дисс. На соискание звания канд. философских наук, 2008 г.

7.Гоготишвили Л. А. Варианты и инварианты М. М. Бахтина. //Вопросы философии. 1992, №1, с. 132-133

8.Гулидов А.И., Ю. И. Наберухин, Существует ли «стрела времени?», www
.
wikipedia
.
org

9. Роднянская И. Б. «Художественное время и художественное пространство», Краткая литературная экциклопедия, Т-8, Совесткая энциклопедия, 1975 г.

10.Топоров В.Н. Пространство и текст // Текст: семантика и структура, М., 1983

11.Флоренский П.А. Обратная перспектива // Флоренский П.А. У водоразделов мысли. М., 1990. Т. 2

12.Флоренский П. А. Анализ пространственности в художественно-изобразительных произведениях. //Труды по знаковым системам. Т. 5

13. www.mirslovarei.com