Глава 1 Свободное население Древней Руси
Все свободное население Руси называлось людьми, отсюда пошел термин "полюдье". Значительная часть населения была лично свободна, но платила дань в пользу государства. Сельское население называлось смердами. Смерды могли жить как в свободных сельских общинах, так и в вотчинах феодалов и князей, являясь при этом лично зависимыми.

Класс феодалов формировался из младших отпрысков княжеского рода, из княжеской дружины путем "оседания дружины на землю" (например, получения части свободных земель в качестве платы за выполнение государственных функций обороны и суда, получение земли в управление с правом сбора дани в свою пользу и другим способом), также из богатых свободных общинников или из старой родоплеменной знати.

"Русская правда" дает нам широкий перечень лиц княжеской администрации, выполнявшей государственные функции управления и сбора налогов - дани, торговых и судейских пошлин:

княжий тиун (правитель-наместник князя в городе, занимавшийся делами текущего управления и творивший суд от имени князя);

мытник (человек, собиравший торговые пошлины);

вирник (человек, собиравший "виру" - деньги, выплачиваемые преступником за совершение преступления в пользу князя);

емец (собирал "продажи" - плату в пользу князя, вносимую преступником за кражу), а также функции управления личным хозяйством князя:

ключник;

княжий тиун огнищный, или огнищанин (от слова "огнище" - дом, управитель личным хозяйством князя);

княжий конюх, конюший, повар, сельский слуга и другие лица в хозяйстве князя¹.
1.1 Князь и его дружина
XI - XII вв. князья властвовали во имя интересов знати. Но вместе с тем они правили и во имя народа. Князь - правитель Киевской Руси - во многом еще играл общественно-полезную роль. Так, он должен был "блюсти" землю, где княжил, т. е. оборонять ее от внешних врагов, осуществлять суд, дипломатические связи с зарубежными странами, регулировать общественные отношения. Первоначально в постоянные отряды («дворы князей») входили дворовые слуги, как свободные, так и зависимые («холопы»). Позже служба князю стала основываться на его договоре со своим слугой (боярином) и стала постоянной. Само слово «боярин» берет свое происхождение от слова «боляр», или «боец». Ополчение по решению народного собрания составляли свободные люди - крестьяне и горожане. Ополчение строилось по «десятичному принципу». Воины хорошо знали друг друга, помогали друг другу в бою. Сложились основные признаки государства: аппарат управления с великим князем во главе; свод законов «Русская Правда» (первая половина XI в.); границы русского государства признавались в договорах с большинством соседей; власть государства признавали 5-7 млн. жителей Древней Руси X-XI вв. Князь и княжеская дружина, наряду с городским вече, олицетворяли собой важнейшие государственные институты Киевской Руси.

Как уже отмечалось, князь и княжеская дружина, наряду с городским вечем олицетворяли собой важнейшие государственные институты Киевской Руси. От того, на чем базировались и как складывались их отношения во многом зависела как стабильность и эффективность самого государства, так и возможные пути дальнейшего развития русских земель. Несмотря на всю “очевидность” этих отношений остановимся на них более подробно.

Прежде всего нас будут интересовать вопросы, связанные со статусом самой дружины, ее численным и качественным составом, структурой и механизмами взаимного влияния князя и дружины.

Как пишет И.Я. Фроянов, слово дружина является общеславянским. Оно образовано от слова «друг», первоначальное значение которого - спутник, товарищ на войне. В русской исторической науке под дружиной принято понимать отряд воинов. Бесспорно, что княжеские дружины имели иерархическое строение. Как правило, ее делят на «старшую», «младшую» и «среднюю» - группу «мужей», которую нельзя отнести ни к первой, ни ко второй¹.

С конца XII в. можно проследить, как «младшая» дружина постепенно поглощается княжеским двором. В источниках появляется термин «дворяне». Со временем княжеская дружина начала разрушаться, прикрепляться к земле, теряя свою способность воевать, т.к. большая часть воинов для сохранения традиций должна быть освобождена от управления и службы при княжеском дворе. Как замечает А.А. Горский, дружина «набирается и строится не по родовому принципу, а по принципу личной верности; дружина находится вне общинной структуры; она оторвана от нее социально (дружинники не являются членами отдельных общин) и территориально (в силу обособленного проживания дружинников)». Древнерусская дружина была своеобразной военной общиной, которой руководил князь - первый среди равных. На Руси формирование корпорации профессиональных воинов базировалось не на условном землевладении, а на личных связях князя-вождя и его воинов. В их основе лежала система дарений, одной из форм которой могут считаться пиры князя и дружины¹.

Несмотря на значительный общественный вес, князь в Киевской Руси, все же не стал подлинным государем. Дело в том, что, приезжая в ту или иную волость, князь должен был заключать "ряд" - договор - с народным собранием - вечем. А это значит, что он превращался в известном смысле в общинную власть, призванную блюсти интересы местного общества.

Переходный период от родового строя к феодальному выразился и в сохранении значительной роли народного собрания - веча. Оно ведало вопросами войны и мира, распоряжалось княжеским столом, финансовыми и земельными ресурсами волости, санкционировало денежные сборы, входило в обсуждение законодательства, смещало очередную администрацию.

С помощью веча, бывшего верховным органом власти городов-государств на Руси второй половины XI - начала XIII века, народ влиял на ход политической жизни в желательном для себя направлении. Это важное значение народа в управлении государством объясняется военной организацией Киевской Руси - рядовое население было вооружено. Вооруженный народ был организован по десятичной системе (сотни, тысячи), зарождение которой относится к эпохе родоплеменного строя. Именно народные ополчения ("вои" древних источников) решали исход сражений. Влияние княжеской дружины было существенным, но не определяющим. Дружина представляла собой отборное ядро княжьих воинов - телохранителей, постоянных спутников и советников князя. Но подчинялось ополчение не князю и его "мужам", а вечу. Таким образом, полновластье рядового населения Руси на вече опиралось на военную мощь народа. Понятно, что вооруженный общинник - плохой объект для эксплуатации. Следовательно, участие в военных действиях боеспособного населения препятствовало его угнетению и процессу классообразования.

Верхушку свободных людей составляли князь и его дружина (княжи мужи). Из них князь выбирал воевод и других должностных лиц. Сначала правовой статус «княжих мужей» отличался от земской верхушки — родовитой, знатной, местного происхождения.

Социально княжеское окружение состояло из различных элементов. Некоторые из ее членов занимали высокое положение даже до присоединения к ней; другие находились внизу по рождению, а некоторые были даже рабами князя. Для этих служба в дружине не только открывала путь к доходному месту, но также давала возможность вскарабкаться до самого верха социальной лестницы¹.

Свита состояла из двух групп, которые могут быть названы старшей и младшей дружиной соответственно. Среди высших приближенных в одиннадцатом веке упоминаются судебный пристав (огнищанин), занимающийся конюшней (конюший), дворецкий (тиун) и адъютант (подъездной). Все они первоначально были просто служащими князя в деле управления двором и имениями, но позднее также использовались в государственной администрации. Термин огнищанин произведен от огнище, очаг. Итак, огнищанин член княжеского "очага", т.е. хозяйства. Термин тиун - скандинавского происхождения; в старошведском тиун означает "слуга" В России он означал сначала дворецкого, но позднее начал в основном использоваться в значении "судья". Следует кстати упомянуть, что аналогичный процесс трансформации слуг князя в государственных чиновников имел место в Англии, Франции и Германии в раннее средневековье.

Младшие вассалы были коллективно обозначены как гридь, термин скандинавского происхождения, изначальным значением которого было "жилище", "дом". Отсюда древнерусское слово гридница, "дом" или "большое помещение". Сначала они являлись пажами князя и младшими служилыми людьми в доме, а также слугами дружинных офицеров. Член гриди иногда называется в источниках отроком, детским или пасынком, что видимо указывает на то, что их воспринимали как членов княжеской семьи, как оно и обстояло на самом деле. В Суздале в конце двенадцатого века появился новый термин для обозначения младших вассалов - дворянин, дословно "придворный", от "двор" в смысле княжеский (а также просто "двор"). В имперской России восемнадцатого и девятнадцатого столетий термин дворянин приобрел значение "человек благородного происхождения".

С 1072 года старшие члены дружины князя были защищены двойным штрафом. За оскорбление достоинства старшего вассала обидчик должен был платить князю штраф в четыре раза больший, нежели за ранение смерда. Квалифицированная защита за оскорбление вассалов князя существовала также и в немецком законодательстве этого периода.

Не весь русский высший класс служил в дружине. В Новгороде, где власть князя и длительность его пребывания на этом посту были ограничены условиями контракта, его вассалам открыто чинились препятствия для постоянного поселения на Новгородской земле. Итак, в дополнение к служилой аристократии в Киевской Руси существовала аристократия по праву. Ее члены называются по-разному в источниках раннего периода; например, "выдающиеся люди" (мужи нарочитые) или лучшие люди, также во многих случаях "городские старейшины" (старейшины градские). Некоторые из них были потомками племенной аристократии, другие, в особенности в Новгороде, стали выдающимися вследствие своего богатства, в большинстве случаев полученного от зарубежной торговли.

Вместе с тем княжеско-дружинные отношения явились продолжением социальных отношений периода военной демократии. Древнерусская дружина была своеобразной военной общиной, которой руководил князь - первый среди равных. От общины пошли отношения равенства, находившие внешнее выражение в дружинных пирах, напоминавших крестьянские “братчины”, уравнительный, судя по всему порядок раздела военной добычи (позднее трансформировавшийся в дань) - основного источника существования дружины.

Итак, князь в своих действиях постоянно ориентировался на дружину, и если не выполнял ее требования, то во всяком случае вынужден был считаться с ее мнением. Причем, так происходило даже в тех случаях, когда требования или решения дружины явно нарушали традицию или установленную норму.

Ясно, что в основе отношений, связывавших князя и дружинников, лежала передача последними некоторых материальных ценностей. Причем ценности эти были не важны сами по себе. Их невозможно истолковать как собственно обогащение воинов. Получаемые богатства, судя по всему, не несли экономической сущности. Создается впечатление, что дружинников больше волновал сам акт передачи, нежели обогащение как таковое.

Кстати, обращает на себя внимание то, что жалобы дружинников князю действительно были сосредоточены на каких-то внешних признаках богатства (например, на ложках, которыми им приходилось есть). В то же время, в отличие, скажем, от западноевропейского рыцарства, речь никогда не заходила о земельных пожалованиях. Естественно, напрашивается вывод о неразвитости феодальных отношений в Киевской Руси. Однако проблема состоит не только (а может быть, и не столько) в том, что такие отношения действительно не были развиты, но и в том, почему они не развивались¹.

Одним из возможных ответов может быть несколько своеобразное представление о собственности на землю, сложившееся в Древней Руси. Как известно, феодальные отношения базируются, во-первых, на корпоративном землевладении и во-вторых, на раздаче земельных участков воинам на условиях их службы владельцу земли. Между тем, на Руси земля сама по себе не обладала ценностью.

Имущественное расслоение дружины привело к формированию в XII в. нового социального слоя - боярства. Оно “выросло” из дружины и, видимо, частично слилось с наиболее зажиточной частью городского населения.

Итак, отношения князя и дружины строились на личных связях, закреплявшихся развитой системой “даров” в различных формах. При этом князь выступал как “первый среди равных”. Он зависел от своих дружинников не меньше, чем они от него. Все собственно государственные вопросы (об устройстве “земли”, о войне и мире, о принимаемых законах) князь решал не самостоятельно, а с дружиной, прислушиваясь к мнению своих воинов.
1.2 Роль боярства на Руси
В конце концов княжеская и местная аристократии стали известны как боярство. Хотя некоторые из местных бояр должны были быть потомками торговцев, а княжеские бояре изначально создали свое богатство от содержания и наград, полученных от князя, и от своей доли в военной добыче, с течением времени все бояре стали землевладельцами, а сила и социальный престиж боярства как класса опирались на обширные земельные владения.

Можно добавить, что к началу тринадцатого века, вследствие расширения дома Рюрика, увеличилось количество князей, и владения каждого князя - за исключением правящих в больших городах - уменьшились до таких размеров, что меньшие князья этого периода более не отличались социально от бояр. Итак, князья к этому времени могут рассматриваться социально и экономически лишь как верхний слой класса бояр.

В действительности некоторые из крупных бояр наслаждались большим богатством и престижем в большей степени, нежели меньшие князья, и этот факт особенно очевиден, если мы увидим, что каждый из наиболее богатых бояр имел собственную свиту и некоторые старались подражать князьям, заводя собственные дворы. Уже в десятом веке полководец Игоря Свенельд имел собственных вассалов (отроки), а боярские вассалы упоминаются в источниках одиннадцатого и двенадцатого столетий многократно. Жизнь боярского тиуна (дворецкого или судьи) была защищена законом наряду с княжеским тиуном.

При всем выдающемся политическом и социальном положении боярства, оно не представляло в киевский период какой-либо особый слой с правовой точки зрения. Прежде всего, это не была исключительная группа, поскольку простолюдин мог войти в нее по каналу службы в свите князя. Во-вторых, она не имела каких-либо правовых привилегий как класс. В-третьих, в то время как бояре вместе с князьями являлись владельцами больших земельных угодий в силу своей исключительности, они не были единственными землевладельцами в этот период на Руси, поскольку земля могла продаваться и покупаться без запретов, и человек любой социальной группы мог ее приобрести. Более того, для боярина этого периода было обычным делом не порывать связи с городом. Каждый из крупных бояр княжеской свиты имел свой двор в городе, в котором правил князь. Все новгородские бояре не только были жителями Новгорода, но также принимали участие в собраниях городского органа управления.

Бояре, занимавшие административные должности, получали жалованье и кормы. Бояре из родоплеменной знати, как и зависимое от него население, за свою вассальную службу получали иммунитет — освобождение от платежа дани и от подсудности княжеского суда. У многих бояр была своя дружина. Их дружинники оседали на земле и превращались в вассалов второй очереди — подвассалов, которые обязаны боярину военной службой¹.

Огнищане - люди, принадлежащие высшему, ближайшему к князю слою дружинников старших, то есть немолодых, опытных воинов.

Итак, древнерусская знать происходила из родоплеменной знати, военной верхушки, из приближенных слуг князя, ведавших управлением княжеским хозяйством. Экономическое положение знати, как уже подчеркивалось, определялось предоставлением ей иммунитетов, то есть передачей в ее распоряжение определенной территории с правом осуществления на ней суда или сбора податей без права князя вмешиваться в эти дела. Постепенно, к XI—XII вв., иммунитеты, не связанные первоначально с землевладением, превращаются в собственность их владельцев (вотчины).

Вотчина стала основной ячейкой феодального хозяйства Древнерусского государства. Она состояла из княжеской или боярской усадьбы и зависимых от нее общин-вервей. Вотчинное хозяйство передавалось по наследству и имело натуральный характер. В вотчине работали как крестьяне, так и ремесленники¹.

Различными отраслями хозяйства ведали специальные управляющие — тиуны и ключники. Во главе вотчинной администрации стоял огнищанин.

На всю древнерусскую знать распространялись правовые привилегии, о чем свидетельствуют статьи 19, 22 Краткой редакции Русской Правды и статьи 3, 12 Пространной редакции Русской Правды. Кроме того, если речь шла о боярах и дружинниках, то, вероятно, за посягательства на них применялась смертная казнь.[8,с.143]

Правовой статус знати характеризовался неприкосновенностью личности, жилища, имущества, участием в политической жизни общества: участие в вече, международных переговорах, принятии законов, суде и т. д.

1.3 Правовое положение духовенства
Другим господствующим классом в Древнерусском государстве было духовенство. Духовенство — это социальная, особым образом организованная группа служителей религиозного культа, рассматриваемых церковью в качестве посредников между богом и людьми. Правовое положение духовенства как привилегированной социальной группы сформировалось с принятием христианства, которое стало важным средством укрепления феодальных отношений.

Для определения прав русской церкви, как самостоятельного учреждения в русском гражданском обществе, при введении христианства был принят действующим узаконением греческий Номоканон. Номоканон послужил основанием только в делах чисто церковных, но в делах, по которым церковь является членом гражданского русского общества, руководились уставами, издававшимися русскими князьями. В этих уставах определялись гражданские права и привилегии духовенства согласно с теми отношениями, в которых духовенство находилось с русским обществом; таких уставов, изданных до XIII в., до нас дошло семь.

Из этих уставов видно, что русская церковь и духовенство, как отдельное учреждение в обществе, имели свои гражданские права¹.

Теперь рассмотрим в отдельности состав духовенства и подведомственные ему лица и учреждения.

Состав духовенства: 1) Митрополит был правителем русской церкви. Ему были подчинены епископы и все русское духовенство. Он имел большие поземельные владения и даже города, получал огромные доходы от десятины и от судных дел, кроме того, он получал дань и пошлины со всех подчиненных ему церквей и причтов. Уважение к нему русского общества было очень велико — князья называли его не иначе, как своим отцом. Но все это не доставляло митрополиту власти более той, какая была ему предоставлена церковными правилами и уставами князей.

Митрополиты во всех междоусобиях князей являлись примирителями их. Они отправляли к князьям послания, в которых именем Божьим просили прекратить междоусобия и исправиться нравственно. Впрочем, влияние митрополита на дела общественные было только нравственным и вполне обусловливалось его личностью, но не имело еще юридической определенности, потому что тогдашняя общественная жизнь не была еще настолько выработана, чтобы смогла определить, в каких именно делах и какое участие мог принимать митрополит.

2) Епископы в разных удельных княжествах хотя и были подчинены митрополиту, но это подчинение было слабо и высказывалось только тогда, когда на епископа приносились жалобы митрополиту князем или народом. В делах же общественных, мирских влияние епископа нередко было сильнее влияния митрополита. Это происходило оттого, что епископы большей частью избирались князьями и народом, и преимущественно из русских иноков, и притом иногда из значительных фамилий. Все это ставило их в положение более твердое, нежели положение митрополитов, присылавшихся из Византии. Епископы из русских иноков имели то преимущество перед митрополитами, что они, еще до получения епископского сана, пользовались большим влиянием на соотечественников или по своим связям, или по своей примерной жизни, способствовавшей к достижению епископства.

3) Монастыри. За епископами по своему значению следовали монастыри. В монастырях преимущественно сосредоточивались просвещение и ученость того времени; они же дали русскому обществу первых писателей и знаменитейших епископов. В монастыри нередко поступали бояре и князья. Они делали большие вклады в монастырскую казну и дарили целые имения. Частью этими пожертвованиями, а частью и покупкой составились у некоторых монастырей большие поземельные владения; монастыри в давнее время, особенно в северной России, имели значение колоний.

Монастыри иногда покупали недвижимые имения и сами начальники монастырей — игумены или архимандриты нередко принимали деятельное участие в общественных делах. Начальники монастырей, игумены и архимандриты, подобно епископам, имели большое влияние на общественные дела, они действовали на общественное мнение русского общества к на самих князей своими посланиями; но значение их в общественных делах было только нравственное, личное.

4) Белое духовенство, К нему причислялись священники, дьяконы и причетники. Непременным условием для поступления в духовное звание была грамотность, что соблюдалось так строго, что неграмотные дети духовных не могли получить духовной должности и причислялись к изгоям.

О гражданских правах церкви как юридического лица. Церковь имела свой суд не только в делах чисто церковных, но и в гражданских. Для производства всех этих дел при епископах были особые суды, состоящие из духовных и светских судей, какими были владычные десятильники и наместники, из коих первые разъезжали по областям, подведомственным епископу, и в своих объездах чинили суд и управу, а также собирали пошлины и дани для епископа; владычные же наместники постоянно жили в городах, подчиненных епископской кафедре, и чинили там суд и управу по всем делам, принадлежащим церковному суду.

Вторым правом церкви было право на поземельные владения. Монастыри и епископские кафедры, как члены гражданских обществ, нередко были владельцами больших поземельных имений, как населенных, так и ненаселенных, и даже имели своих рабов. Следовательно, в этом отношении церковные владения не отличались от светских. Разумеется, бывали исключения — монастыри и церкви подавали иногда жалованные грамоты, по которым они освобождались от податей, но такие грамоты давались и светским землевладельцам. Значит, привилегий в этом отношении для церкви не было.

Третье право церкви было право на торговлю. Монастыри, церкви и вообще духовные лица как богатые землевладельцы участвовали в торговле, для которой имели своих особенных приставников. При монастырях состояли для торговых дел особенные старцы, которые назывались купчинами. При церквях и монастырях бывали торги в церковные праздники — ярмарки, а при некоторых монастырях были и постоянные¹.
1.4 Городское и сельское свободное население

Основную массу сельского и городского ­свободного населения Киевской Руси составляли щины; "люди", то есть феодально-зависимые крестьяне, эксплуатируемые государством путем сбора да­ни, размер которой теперь стал зависеть от количества и качества находящейся у крестьян земли, или феодалами путем взимания оброка или привлечения крестьян к барщине. Однако в начальной летописи термин "люди" употребля­ется для наименования широких слоев сельско­го и городского населения. Сохранения в те­чении длительного периода времени этого тер­мина в значении свободного населения указы­вает на то, что шедший процесс феодализации неодинаково затрагивал отдельные сельские крестьянские общины, жители многих из них, утрачивая сословную полноправность, сохраня­ли личную свободу.

Историк Д.И. Иловайский свидетельствует, что городское население в Древней Руси составляло главную основу государственного быта и решительно преобладало над сельским. Летописи упоминают в дотатарскую эпоху до трехсот городов. В мирное время население их занималось земледелием, скотоводством, рыбным и звериным промыслом в окрестных полях, лесах и водах¹.

В Древнерусском государстве существовали большие и многочисленные города. Они были в основном рабочими и ремесленниками различного рода: плотниками, каменщиками, кузнецами, сукновалами, кожевниками, горшечниками и т. д. Люди одной и той же профессии обычно жили в одной части города, носившей соответствующее имя. Так, в Новгороде упоминаются Горшечный район и Плотницкий район; в Киеве - Кузнецкие Ворота и т. д. Будучи свободными жителями, они имели статус свободного человека, что обеспечивало им неприкосновенность личности, жилища, имущества, участие в политической жизни общества. В городах особую роль играло купечество. Оно рано начало объединяться в корпорации (гильдии), называвшиеся сотнями. Обычно купеческая сотня действовала при какой-либо церкви. Так, купеческая сотня при Ивановской церкви в Новгороде (Церковь Иоанна Предтечи на Опоках) была одной из первых купеческих организаций в Европе.

К большой группе людей, объединенных единством правового статуса, относилась древнерусская знать:

- Лучшие мужи. С развитием городской жизни и торговой деятельности в составе свободных людей, или «мужей», стали различать горожан и сельское население; горожане назывались «градскими людьми» и делились на «лучших» или «вядших», то есть зажиточных, и «моловших» или «черных», то есть бедных; по занятиям своим они назывались купцами или «гостями» и ремесленниками.

- Старейшие мужи. Люди или «старцы градские», действующие в качестве организационного центра при подборе кандидатур выборных должностных лиц.

Большинство городского населения России вне сомнения принадлежала к слою, который может быть обозначен как низшие классы; нет данных, которые дали бы нам возможность установить с достаточной точностью относительную пропорцию средних классов к целому населению.

В этот период мало что известно о наемных работниках в сельских районах. Они, однако, упоминаются в некоторых современных источниках; предположительно наибольшую нужду в их помощи испытывали в период урожая¹.

Глава 2 Правовое положение зависимых классов Древней Руси
Рядом со свободным населением в городах и селах жили несвободные люди, называвшиеся холопами (женский род — роба),челядью (единственное число — челядин), рабами.

Как способ производства, обеспечивающий жизнедеятельность общества, рабство на Руси не достигло такого уровня. Однако как общественный уклад, весьма распространенный на бытовом уровне, рабство получило соответствующее распространение. В.À. Рогова указывает на несколько причин, препятствующих в первом тысячелетии н. э. его развитию: невыгодность климатических условий (дорогостоимость содержания раба); упадок рабства в сопредельных странах (отсутствие наглядного примера для его модификации); высокий уровень развития производительных сил у славян (возможность получения больших урожаев своими силами); крепость общинных связей (невозможность обращения в рабство соплеменников).

Первоначальным источником рабства в Древней Руси, как и везде, служила война, то есть пленных обращали в рабов и продавали наравне со всякой другой добычей. В рабство попадали также за тяжкие уголовные преступления, в случае кражи в рабство обращался злостный банкрот. Пространная редакция Русской Правды (ст. 110) определяет еще три случая, когда свободный человек становился полным, или обельным, холопом: кто куплен при свидетелях, то есть самопродажа в рабство, кто женится на рабыне без договора с ее господином и кто пойдет без договора о свободе в услужение ключником-тиуном¹.

2.1 Закупничество в Древней Руси
Ведение сельского хозяйства исключительно трудом челяди в пределах рассматриваемого периода изжило себя, что привело к возникновению закупничества. Закуп — человек, работающий в хозяйстве феодала за «купу», то есть заем, в который могли включаться разные ценности: земля, скот, зерно, деньги и т. д. Этот долг следовало отработать, причем установленных нормативов и эквивалентов не существовало. Поэтому с нарастанием процентов на заем кабальная зависимость усиливалась и могла продолжаться до отработки долга с процентами или уплаты его. Закупы могли быть ролейными (пахотными) и неролейными, оказывавшими личные услуги господину в его доме. Ролейный закуп пахал хозяйскую пашню, получая от господина плуг и борону, смотрел за скотом, исполнял любую работу, на которую пошлет его господин.

В общественном отношении закуп находился на грани свободы и рабства. Закуп был ограничен в своих правах. Прежде всего, это касалось права ухода от "господина". За­купа запрещалось продавать в холопы. Хотя закуп находился под охраной общего права, он мог искать судебной защиты от обид господина, был огражден от продажи в холопы и от залога в обеспечение долга господского; тем не менее, его гражданское положение, несомненно, было принижено его бытовым состоянием.

Развитие закупничества — свидетельство нарастающей потребности более крупных хозяйств в рабочих руках, в частности, хозяйств землевладельческих, вовлекавших в свои отношения закупов. Вступив в круг этих отношений, закуп значительно принижал, согласно особым статьям (ст. 56—61) Пространной редакции Русской Правды, свою гражданскую полнокровность. Закуп попадал под дисциплинарную власть господина, под его властную опеку. В результате положение закупа становилось двойственным и внутренне противоречивым, характерным для положения полусвободных людей. Это положение, основанное на договорном обязательстве между господином и закупом, было временное, хотя далеко и не срочное¹.
2.2 Правовой статус Рядовича
В Древнерусском государстве в эпоху Русской Правды были еще некоторые категории зависимого населения. В Краткой и Пространной редакциях Русской Правды (соответственно ст. 25и 14) упоминается рядович (или рядовик), жизнь которого защищена минимальным пятигривенным штрафом. Вероятна его связь с «рядом» (договором). Возможно, рядовичами были не пошедшие в холопство и заключившие ряд тиуны, ключники и мужья рабынь, а также дети от браков свободных с рабынями.

Рядовичи также исполняли роль мелких административных агентов своих господ.

Если рядович умирает до отработки оговоренного договором срока, не имея сына, который мог бы его заменить, его жена и дочь обязаны работать на князя из расчета отработки по 1 гривне в год. Таким образом, обязательства рядовича не прекращались с его смертью. Позднее зависимость этого типа стала называться кабалой.

В русских городах XIV-XVI вв. члены корпорации владельцев лавок одной профессии на городском торгу (“ряда”). Рядовичи сообща владели отведенной под лавки территорией, имели своих выборных старост, обладали особыми правами на сбыт своих товаров. В Новгороде и Пскове периода независимости рядовичи пользовались также определенными судебными правами, которые при переходе этих городов под великокняжескую власть были ограничены¹.

Л.В. Черепнин полагал, что на Руси не было особой категории крестьян-рядовичей, и выдвинул гипотезу, что термин «рядовичи» в Русской правде употреблялся для обозначения рядовых смердов и холопов.
2.3 Холопство в Древней Руси
Зависимые(невольные) люди назывались холопами. Сначала этим термином называли лиц мужского пола (хлопец — холопец — холоп), а со временем всех невольных людей.

Основными источниками холопства были:

• плен на войне;

• брак с невольным;

• рождение от холопов;

• продажа при свидетелях;

• злостное банкротство;

• побег или воровство, осуществленные закупом.

Русская Правда рисует тяжелое положение холопов, которые были полностью бесправны. Холоп, ударивший свободного, если даже господин уплатил за него штраф, мог быть при встрече убит обиженным, а в более позднее время – жестоко наказан телесно. Холоп не имел право свидетельствовать на суде. Беглого холопа, естественно, наказывал сам господин, но тяжелые денежные штрафы накладывались на тех, кто поможет беглому, указав путь или хотя бы накормив. За убийство своего холопа господин не отвечал перед судом, а подвергался лишь церковному покаянию.

Закон предусматривал условия, при которых холоп мог стать свободным: если он выкупился на волю, если хозяин освободил его. Женщина-холопка, если хозяин ее изнасилует, после его смерти получала волю с ее детьми. Холоп фактически не имел никаких прав. За ущерб, нанесенный холопу, возмещение получал хозяин. Однако он нес и ответственность за преступление, совершенное холопом. Холоп не мог иметь своей собственности, он сам был собственностью хозяина. С распространением христианства положение холопов улучшилось. Церковь призывала к смягчению в отношениях с холопами, советовала отпускать их на волю к «воспоминанию души». Такие холопы переходили в категорию изгоев.

К изгоям относились люди, которые в силу различных причин выбыли из той социальной группы, к которой принадлежали ранее, но не вступили в другую. Все эти люди переходили под защиту церкви. Основная масса изгоев в Киевской Руси происходила из холопов, которые получали свободу.

По правовому положению приближались к рабам Термин "холопы" впервые встречается в летописи под 986 В XI-XII вв употреблялся для обозначения различных категорий зависимых людей и особенно рабов. По закону холоп являлся вещью, которой господин мог неограниченно распоряжаться: убить, продать, отдать за долги. В то же время господин нес ответственность за действия холопов, которые не отвечали за кражу, не могли выступать в суде в качестве свидетелей. Если правовое положение для всех категорий холопов было одинаковым, то их хозяйственная деятельность была различной. До к XV в холопы составляли большинство среди челяди, обрабатывавшей барскую землю. Часть холопов пополняла ряды княжеских слуг, в том числе военных, использовалась на земледельческих работах, позднее занималась ремеслом, сельскохозяйственным трудом, административной деятельностью Категории холопов, различавшихся друг от друга в зависимости от источников поступления в холопы (докладные, духовные, приданные, полоняники и др), постепенно сливались и с к XVI в наиболее распространенным и массовым становится служилое холопство.

Для В.О.Ключевского вопрос о холопстве и особенно о юридической его природе имеет особое значение. Институт холопства интересует его не столько сам по себе, как один из институтов древнерусского права, а с гораздо большей степени с точки зрения его влияния на историю крестьянства, т.к. В.О.Ключевский убежден, что «крепостное право возникло прежде, чем крестьяне стали крепостными, и выражалось в различных видах холопства». По его мнению, «вопрос о происхождении крепостного права есть вопрос о том, что такое было крепостное холопское право в древней Руси, как это право привито было к крестьянству»¹.

В.О. Ключевский много раз возвращался к этому предмету. В статье «Подушная подать и отмена холопства в России», он подходит в плотную к древнейшим памятникам, имеющим отношение к холопству. Право он видит в «Русской Правде» и находит между нравами и правом на Руси серьезное расхождение: нравы были мягки, а закон суров².
2.4 Правовое положение зависимых смердов
Теперь мы подходим к смердам, которые составляли становой хребет низших классов в сельских районах. Как я уже упоминал, термин смерд должен сравниваться с иранским таги ("человек"). Весьма вероятно, что он появился в сарматский период русской истории.

Смерды лично были свободны, но их правовой статус ограничивался, поскольку они подчинялись специальной юрисдикции князя.

То что власть князя над смердами была более специфична, нежели над свободными, ясно из "Русской Правды", равно как и из летописей. В Правде Ярославичей смерд упоминается среди людей, зависимых от князя в той или иной степени. Согласно расширенной версии "Русской Правды", смерд не мог подвергнуться аресту или ограничениям каким-либо образом в своих действиях без санкции князя. После смерти смерда его имущество наследовалось его сыновьями, но если не оставалось сыновей, то собственность переходила к князю, который, однако, должен был оставить долю для незамужних дочерей, если таковые оставались. Это, похоже, на право "мертвой руки" в Западной Европе.

Представляется важным, что в городах-государствах Северной Руси - Новгороде и Пскове - высшая власть над смердами принадлежала не князю, а городу. Так, например, в 1136 году новгородский князь Всеволод подвергся критике веча за угнетение смердов. В новгородском договоре с королем Польши Казимиром IV прямо утверждается, что смерды находятся в юрисдикции города, а не князя. Этот договор - документ более позднего периода (подписан около 1470 года), но его условия базировались на древней традиции.

Земля находилась в его постоянном пользовании, и это же право распространялось на его потомков мужского пола, но это не была его собственность.

Смерды должны были платить государственные налоги, в особенности так называемую "дань". В Новгороде каждая их группа регистрировалась на ближайшем погосте (центре сбора налогов); очевидно, они были организованы в общины, с тем чтобы упростить сбор налогов. Другой обязанностью смердов была поставка лошадей для городского ополчения в случае большой войны.

Низкий уровень социального положения смерда наилучшим образом демонстрирует такой факт: в случае его убийства лишь пять гривен - т.е. одна восьмая штрафа - должны были быть выплачены князю убийцей. Князь должен был получить столько же (пять гривен) в случае убийства раба. Однако в последнем случае плата представляла не штраф, а компенсацию князю как владельцу. В случае со смердом компенсация его семье должна была быть выплачена убийцей в дополнение к штрафу, но ее уровень не оговорен в "Русской Правде"¹.

Правовое положение «смерда» ясно не до конца, он ограничен в праве наследования, после его смерти, в случае отсутствия сыновей, имущество передается князю, а дочери получают только приданое, в то время как имущество боярина или дружинника в аналогичной ситуации переходит к дочерям (ст. 90–91 Пространной Правды). По другим источникам смерд выступает как лично свободный человек, он ведёт самостоятельное хозяйство, выплачивает штрафы, характерные для свободных людей, имеет право переходить от одного патрона к другому, за кражу его коня устанавливается штраф в 2 гривны и пр. Нигде конкретно Русская Правда не фиксирует ограничение правоспособности смерда.

С течением времени термин смерд, как я упоминал, приобрел уничижительное значение человека, принадлежащего к низшему классу. Как таковой он использовался высокими аристократами для обозначения простолюдинов в целом. Так, когда черниговский князь Олег был приглашен Святополком II и Владимиром Мономахом для присутствия на встрече, где должны были быть представители духовенства, бояре и киевские граждане, он высокомерно ответил, что "ему не подобает подчиняться решениям епископа, настоятеля или смерда" (1096 год).