ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ
Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«Санкт-Петербургский государственный политехнический университет»
Институт менеджмента и информационных технологий

(филиал) Санкт-Петербургского государственного политехнического университета в г.Череповце

(ИМИТ СПбГПУ)

Кафедра финансов

Реферат


Дисциплина: «Мировая экономика»

Тема: «Утечка» и «бегство» капитала: мировые тенденции и практика России


Выполнил студент группы з.481 Меньшикова Екатерина Александровна

№ зачетной книжки 4080105-з

Руководитель Васильцов Виталий Сергеевич
«_______» _________________________20___г.

__________ ________________

отметка о зачете подпись преподавателя


г. Череповец

2011 г.

Введение

Актуальность данной темы обусловлена тем, что массовый отток предпринимательских капиталов за рубеж – феномен, наблюдаемый в отдельных странах и регио­нах мира. В начале 80-х годов, когда ряд латиноамериканских стран (Мексика, Аргентина, Бразилия и др.) попал в результате отлива капиталов в полосу глубоких долговых кризисов, данный феномен стал восприниматься как серьезная практическая проблема глобаль­ной значимости. Ее обсуждение в экономической литературе проходило под тематической рубрикой "бегство капиталов" - понятие, ко­торое до сих пор содержательно не слишком отличается от близких по смыслу терминов (вывоз, экспорт, отток, утечка капиталов и др.).

В 90-е годы проблема бегства капиталов стала предметом особого внимания со стороны МВФ, Всемирного банка и других международ­ных финансовых организаций. Это объясняется тем, что при нынеш­ней, резко возросшей степени мобильности капиталов и высокой интегрированности финансовых рынков любое локальное событие может спровоцировать массовый отток из той или иной страны финансовых ресурсов и как следствие – молниеносную дестабилизацию ее экономи­ческого положения (как было в Мексике в 1982 г.). В свою очередь, национальный финансовый кризис способен в сжатые сроки вызвать цепную реакцию неплатежей в системе международных расчетов, то есть привести к материализации системного финансового риска.

Появление на мировой арене группы постсоветских стран с пере­ходной экономикой, активно заимствующих средства на международ­ных финансовых рынках, придало проблемам оттока капиталов новые черты. Перед исследователями встали вопросы, во-первых, выявле­ния форм и масштабов оттока капиталов из этих стран и, во-вторых, идентификации его природы и возможных негативных последствий.

В последние годы наблюдается заметный интерес к ситуации, сложившейся в области внешнеэкономических связей России. При этом особое внимание уделяется вопросу о бегстве капитала. Но в ходе его обсуждения, как у нас обычно бывает, эмоции берут верх над профессиональным анализом. Это касается и оценки масштабов бег­ства капитала, и степени его влияния на ход социально-экономичес­кого развития страны, и набора предлагаемых мер по его сдержива­нию. Эмоциональный накал дискуссии затрудняет серьезный и вы­держанный анализ проблемы.

Но если оставить эмоции в стороне, становится ясно, что одной из причин, мешающих взвешенному профессиональному исследова­нию данной проблемы, является отсутствие как надежной теоретичес­кой основы для его проведения, так и практической системы учета и регулирования внешнеэкономических связей. В результате оценки масштабов бегства капитала включают совершенно разные по каче­ству, природе и своим последствиям элементы: зарубежные активы страны, портфельные инвестиции и кредиты, законные и незаконные операции, выезд специалистов за рубеж и шоп-туры "челноков". Тща­тельная проработка проблемы требует четкого формулирования сис­темы понятий, связанных с внешнеэкономической деятельностью, вычле­нения ее элементов, определяющих масштабы бегства капитала, анализа политико-экономических проблем, касающихся бегства капитала.

Цель данной работы: изучить причины «бегства» и «утечки капиталов», оценить масштабы бегства капиталов из России, рассмотреть макроэкономические и социальные последствия оттока капиталов, оценить методы борьбы с бегством капитала.

Бегство капитала в системе понятий

В современной науке и практике система понятий, характеризу­ющих внешнеэкономические связи, продолжает оставаться достаток но дискуссионной. Существуют различные подходы к оценке природы экспорта капитала, определения бегства капитала как его особой формы. Обзор различных точек зрения и подходов к этой проблеме изложен в ряде работ.

Наряду с общими характеристиками экспорта капитала и его

бегства необходим учет ряда специфических для России проблем, свя­занных с устоявшейся системой ценностей в обществе, растущим недоверием населения к политике правительства и функционированию банковского сектора, с одной стороны, и с нарастанием финансовых проблем и, в частности, долларизацией экономики, с другой, уделом можно выделить несколько понятий, касающихся описания системы внешнеэкономических связей. Первое из них – зарубежные активы России. Это вся сумма финансовых ресурсов, которые находятся за границей и включают в себя самые различные элементы, в том числе имущество посольств, дипломатических и иных организаций, так называемые перемещенные ценности, долги, связанные с вы­возом из России крупных валютных ресурсов, в том числе в Японию в годы гражданской войны, и др. Здесь сосредоточены огромные суммы, с которыми надо работать достаточно квалифицированно. Но они далеко не всегда связаны с экспортом капитала в строгом смысле.

Собственно вывоз капитала многообразен по формам и послед­ствиям, включает как государственное, так и частное движение ка­питала, портфельные и прямые инвестиции, кредиты, предоставляемые другим странам, различные легальные и нелегальные формы экспорта капитала.

В последнее время предприняты попытки расчета объемов вы­воза капитала с помощью методов платежного баланса. Это достаточ­но важный шаг вперед, хотя существующая система учета и статисти­ки не учитывает ряд существенных особенностей его движения. Со­храняется различие в учете момента совершения международных рас­четов, широко используются экспертные оценки и коэффициенты, снижающие точность показателей платежного баланса. Недостаточно полно учтены объемы утечки из России не только финансового, но и иных форм капитала. Неоправданно завышенной является оценка "оши­бок и пропусков", которые отражают размеры неучтенных резервов. В настоящее время в состав ошибок и пропусков включается не ме­нее 1/4 всего движения ресурсов.

Есть пропуски, которые оказываются вне учета, не поддаются статистическому отражению в платежных расчетах и в оценке утечки капитала. Например, масштабы нелегальных внешнеэкономических операций в некоторых отраслях можно оценить с помощью сопостав­ления данных отечественной и зарубежной статистики по ряду про­дуктов. Например, в 1994 г. Россия (по своей статистике) экспортиро­вала в Японию продукции рыболовства (крабы и другие ракообраз­ные) около 7 тыс. т на сумму 90,4 млн. долл. По японской же статис­тике, за этот же год из России в Японию поступило 38,7 тыс. т крабов на сумму 510,9 млн. долл. В 1995 г. Россия вывезла около 7 тыс. т этих продуктов, получив за них более 85 млн. долл. Японская же статистика утверждает, что получила из России 56 тыс. т крабов, заплатив за них 622 млн. долл. В 1996 г. ситуация оставалась аналогичной. Таким обра­зом, использование сопоставительных и других методов расчетов мо­жет существенно расширить наши представления о ситуации, скла­дывающейся в области внешнеэкономической деятельности.

Утечка капитала является одной из форм его международного движения. Даже будучи полностью легальной, она осуществляется в виде продажи акций предприятий той или иной страны, переброски ресурсов в другие, более благоприятные с точки зрения инвестиционного климата страны. Это – составная часть экспорта капитала, носящая другой, более подвижный характер и требующая принятия соответствующих ответных мер как со стороны национальных правительств, так и международных финансовых институтов. Утечка капитала во время последнего финансового кризиса в Азии – классическая ситуация, породившая адекватный набор ответных действий. Необходимость подобного оперативного текущего вмешательства отражает сложность ситуации на мировом финансовом рынке.

И, наконец, особого внимания заслуживает бегство капитала. Оно носит во многом иной характер, имеет иную природу и вызвано серьезными долговременными перекосами в социально-экономической политике. Бегство капитала сопровождает, как правило, спад производства и инвестиций и осуществляется полулегальными или нелегальными методами. Сталкиваясь с этой проблемой, мы оказываемся перед необходимостью существенной, часто радикальной корректировки всей внешнеэкономической стратегии страны так же, внутриэкономической политики.

Нарастание возникающих здесь проблем требует и более точного учета, и более эффективных мер по пресечению бегства капитала. Именно на их анализе сейчас должны быть сосредоточены главные усилия. А он, в свою очередь, требует дополнительных данных, касающихся объе­ма бартерного обмена между странами, задержек с возвратами пере­численных ранее средств, занижения цен при вывозе товаров и завышения их при ввозе, "импорта воздуха", то есть перечисления средств без последующего поступления товаров, деятельности оффшорных компаний. Необходимо оценить хотя бы приблизительно, объемы утеч­ки капитала в нефинансовой форме, в частности, вывоза драгоценнос­тей из страны, величину потерь, связанных с "утечкой мозгов" и др.

К увеличению масштабов бегства капитала ведут просчеты во внут­ренней экономической политике. Крах ряда крупных финансовых пира­мид ("МММ", "Чара" и др.) породил настороженное отношение населения к действиям государства и финансовых структур. В результате перемещения денежного оборота в сферу валютных операций хозяйственные структуры уходят от систематической уплаты налогов, население скрывает свои доходы и сбережения, нанося серьезный ущерб бюджетной системе страны. Хотя, по данным Госкомстата РФ, в 1997 г. вклады населения в Сберегательный банк возросли на 9,1%, в коммерческие банки - на 4,4%⁹, преобладающую часть в приросте сбережений населения до настоящего времени занимает приобретение наличной иностранной валюты, что также является одной из форм бегства капитала. Существуют различные оценки масштабов бегства капитала. По оценке О. Павлова, руководителя Федеральной службы России по валютно­му экспортному контролю, за 1992-1996 годы из страны вывезено около 120 млрд. долл. По данным специалистов МВФ, из России за границу прежде всего нелегальным путем ушло 30-40 млрд. долл. По данным Центрального банка, ежегодный отток составляет от 7 до 9 млрд. долл. По оценкам центра финансово-банковских исследований ИЭ РАН, объем утечки капитала за 1992-1996 гг. составил от 67 до 165 млрд. долл. Большинство приведенных оценок не учитывает такую сложную и специфическую для России проблему, как долларизация экономики требующую самостоятельного рассмотрения.

Феномен бегства капиталов в современной научной литературе трактуется по-разному. Одни авторы {в частности, Дж. Каддингтон из Принстонского университета, США) понимают его достаточно узко, связывая с оттоком краткосрочных частных капиталов спекулятивно­го характера. Другие (в том числе эксперты Всемирного банка) под­ходят к проблеме шире, применяя термин "бегство" к ситуациям массо­вого оттока частных капиталов любого характера и любой срочности. Многие исследователи (например, М. Деплер и М. Уильямсон из МВФ) акцентируют внимание на проблеме странового риска, рассмат­ривая бегство капиталов как процесс помещения ресурсов в инвалют­ные финансовые активы (в том числе непосредственно за границей), вызванный нарастанием экономической либо политической нестабиль­ности в данной стране и/или опасениями обесценения национальной валюты. Вариантом такой трактовки, отражающим характер оттока капиталов из латиноамериканских стран в 80-е годы, стало отожде­ствление бегства капиталов с массовой легальной распродажей нацио­нальных активов (акций, облигаций и т.п.) или с массовым изъятием вкладов со счетов местных банков с целью перевода средств в более твердую валюту для их последующей рекапитализации.

Наряду с подобными интерпретациями рассматриваемого феномена, опирающимися преимущественно на качественные характеристики, существует и альтернативный, так называемый измерительный, подход, идентифицирующий бегство капиталов на основе количествен­ной оценки его последствий. Автор данного подхода, эксперт МВФ М. Дули относит к "убежавшим" капиталам ту часть внешних фи­нансовых обязательств страны, которая не связана с мотивом ди­версификации активов и не приносит стране статистически регистри­руемого инвалютного дохода в отличие от "нормального" оттока ка­питалов. Признаков их бегства считается при этом сокращение финансово-инвестиционного потенциала страны, обнаруживаемое коли­чественно через ухудшение возможностей обслуживания внешнего долга и/или реализации национальных инвестиционных программ.

В контексте проблемы бегства капитала из России группа российских и канадских ученых выступила с инициативой проведения совместных исследований феномена оттока и бегства капиталов из реформируемой России. Намеченная ими проектная программа опиралась в организационном отношении на соот­ветствующий международный опыт. Она дополняла анализ научной и специальной литературы проведением предметных "круглых столов", деловых встреч и интервью в России и в Канаде. Наряду с концептуаль­ной проработкой темы был подготовлен ряд документов прак­тического характера.

По поводу трактовки бегства капиталов участники "круглого сто­ла" пришли к единому мнению о необходимости использования ши­рокого подхода. Было подчеркнуто, что бегство капиталов является разновидностью их оттока из стран, испытывающих социально-эко­номические трудности. Учитывая разнообразие вариантов такого бег­ства, известных в мировой практике, профессор Финансовой акаде­мии при правительстве РФ Л. Красавина предложила рассматривать это явление как ускоренный отток больших объемов капитала, выво­зимых по легальным и нелегальным каналам, при разных срочности и функциональном назначении активов.

Применяя данное определение к условиям России, участники встречи пришли к выводу, что наблюдаемый в стране в 90-е годы процесс оттока капиталов едва ли можно квалифицировать как фено­мен массового и скоротечного их бегства. Скорее, имеет место широ­комасштабная практика скрытого (недоступного для органов госкон­троля) вывоза резидентами своих доходов и как результат - устойчи­вая утечка из страны инвалютных ресурсов. Как мне представляется, такая практика порождена не столько резко возросшими рисками рыночного обесценения капитальных активов, сколько особенностя­ми переходного периода и спецификой первоначального накопления капиталов в условиях высокой инфляции.

По мнению профессора Дж. Вэлли, категории "бегство капита­лов" присущи политическая и эмоциональная смысловые нагрузки, предполагающие меры быстрого реагирования, что в условиях Рос­сии чревато поспешностью решения проблемы. К тому же в своей строгой трактовке, вытекающей из опыта многих развивающихся стран (паническая распродажа национальных активов), эта категория не имеет значения для оперативного анализа российских событий. Необ­ходим, как считают канадские ученые, иной термин, позволяющий без лишних эмоций оценить реальные (и, скорее всего, весьма специ­фические) мотивы российских предпринимателей, приводящие к от­току капиталов из России.

В тоже время, как считает академик Л. Абалкин, полностью отказываться от понятия "бегство капиталов" при характеристике тенденций во внешнеэкономической сфере России было бы невер­ным. Во-первых, если толковать это понятие расширительно, вклю­чая в него феномен "бегства от национальной валюты", то Россия пережила два всплеска такого явления – в 1991 и 1993 гг., когда в стране максимально усилились ожидания крупных социальных и финансовых потрясений. Во-вторых, утечка финансовых ресурсов из России сродни понятию "бегство капиталов" в том смысле, что мотивируется соображениями не столько коммерческой целесооб­разности и выгоды, сколько сохранности и безопасности вывози­мых доходов. В-третьих, если оценивать проблему по ее послед­ствиям (согласно вышеупомянутой трактовке М. Дули)» то российская ситуация характеризуется явными признаками бегства капиталов, поскольку сопровождается финансовыми потерями для экономики страны.¹

Причины и мотивы оттока капиталов

Участники российско-канадской встречи единодушно согласились с тем, что первопри­чиной оттока капиталов из России стала фундаментальная нестабиль­ность ее общественной и хозяйственной жизни. Академик Л. Абал­кин, ссылаясь на отечественные исследования, отметил, что базовой предпосылкой этого феномена явился "хронический многоплановый кризис общества, экономики и государства".

Для конкретизации причин оттока капиталов из России участни­ки "круглого стола" сопоставили российскую ситуацию с соответ­ствующим опытом зарубежных стран. В числе факторов, упоминае­мых в данной связи в мировой экономической литературе, было обращено внимание на следующие:

- общие неблагоприятные условия формирования экономическо­го и инвестиционного климата в стране (падение темпов роста и ин­вестиционной активности, нарастание политической нестабильности, сокращение емкости рынка, высокий бюджетный дефицит, слабость национальной валюты, неразвитость инфраструктуры финансовых рынков и др.);

- последствия проводимого в стране хозяйственного курса, в том числе во внешнеэкономической сфере (возрастание налогового бре­мени, ожидания девальвации национальной валюты, жесткая кредит­ная политика и др.);

- криминальная деятельность (включая коррупцию чиновников), побуждающая к сокрытию доходов и отмыванию денег за рубежом.

Применительно к России обе стороны выделили неблагоприят­ный инвестиционный климат в качестве основного фактора, способствующего процессу оттока капиталов из страны. По мнению канадских ученых (Р. Винтроб, У. Зигал, Д. Винсент), это - есте­ственная реакция российских предпринимателей на высокий уровень хозяйственно-политических рисков, своеобразная попытка компенси­ровать издержки, связанные с отсутствием необходимых инвестици­онных гарантий. Многое объясняется также и незавершенностью про­цесса приватизации. Неразвитость ипотечного кредита, несовершен­ство финансовых рынков, а также низкий уровень менеджмента, по­рожденный "странным русским капитализмом" (когда 75% производ­ственных фондов оказалось в руках директорского корпуса), не по­зволяют перейти в России к нормальной для рыночных условий сис­теме максимизации доходов. К тому же у населения и предприя­тий еще отсутствуют благоприятные инвестиционные ожидания и уверенность в предстоящем хозяйственном подъеме – фактор, как заметила Т. Сикьюлар, не менее значимый, чем формирование до­верия к национальной валюте.

На проблеме доверия как условия улучшения российского ин­вестиционного климата в равной мере акцентировали внимание и российские, и канадские ученые. Одним из побудительных мотивов утечки капиталов остается недоверие бизнеса к правительству; а на­селения – к банкам и иным финансовым институтам, деятельность которых связана с распоряжением активами вкладчиков. Ту же мысль подчеркнули и специалисты Всемирного банка в своей беседе с участ­никами проекта.

По мнению российских исследователей, чрезмерно высокий уро­вень налогообложения в решающей степени способствовал вывозу из России предпринимательских доходов. Как мне представляется, здесь сыграла свою роль не столько завышенность фискальных ста­вок, сколько неэффективность системы начисления и взимания на­логов, то есть низкое качество налогового законодательства. Про­фессор В. Сенчагов (ИЭ РАН) полагает, что многие предпринима­тели шли на укрывательство от налогов ради обеспечения сохран­ности оборотных средств. Эмигрировавшие по этой причине капи­талы весьма значительны по размерам, и, по-видимому, составляют основу того "иностранного капитала", который движется сегодня в Россию окольными путями (во избежание налогообложения или пре­следований по поводу незаконности его происхождения).

Обе стороны признали значимость для России такого мотива утечки доходов, как сокрытие их криминального происхождения. По мнению профессора Б.Мильнера, особая опасность заключается здесь в том, что российские криминальные группы применяют нестандарт­ные приемы и способы переброски ресурсов. Вместе с тем, как отме­тил Дж. Вэлли, проблема не сводится только к идентификации тра­диционных форм криминальной деятельности. В развитие этой мыс­ли мною было высказано предположение, что применительно к России речь идет не столько об отмывании "грязных" денег (доходы от наркобизнеса и т.п.), сколько о вывозе доходов, полученных за счет использования государственных средств в целях личного обогащения (например, через "прокручивание" госкредитов). Не исключено, что до 1996 г. происхождение этих "криминальных" доходов было связа­но с практикой присвоения частными лицами того инфляционного налога, который должно было получать государство.

В настоящее время Россия является одним из крупных международных кредиторов. Она активно участвует в вывозе капитала в самых разнообразных формах, являясь партнером многих стран мира, По расчетам А. Булатова, вывоз капитала из России достиг примерно 180-210 млрд. долл. Финансовый капитал вывозится в форме бан­ковских кредитов, торговых кредитов и авансов, наличной иностран­ной валюты, а предпринимательский капитал – в форме прямых портфельных инвестиций. Если исключить из этой суммы прирост накоплений наличной иностранной валюты внутри страны, то вели­чина экспорта капитала составит 150-180 млрд. долл.

Одновременно следует отметить, что сегодня и Китай является не только крупным заемщиком, но и экспортером капитала, на что, к сожалению, редко обращают внимание. Однако при этом природа и характер вывоза капитала в Китае совершенно иные, чем в России. Так, по оценкам Т. Секьюлар, увеличение объемов вывоза капитала Китая в значительной степени связано с ежегодным ростом денежных сбережений населения (с 28% ВНП в 1980 г. до 40% в начале 90-х годов). Причем это осуществлялось одновременно с ростом ВВП в стране на 8-10% в год. Это позволило реализовать крупномасштабные внешнеэкономические операции, в том числе по вывозу капитала связанные с формированием условий для поддержки экспорта китайских товаров, расширением внешних рынков сбыта.

Таким образом, проблемам экспорта капитала присущи разные тенденции, причины и характер. Они могут как возникать в условиях экономического роста, так и порождаться серьезными финансовым трудностями страны, в свою очередь, сдерживая подъем отечественного производства и порождая массовую безработицу.

Особенно хотелось бы подчеркнуть, что анализ данных проблем не должен ограничиваться сиюминутными решениями, краткосрочными шагами и операциями по "латанию дыр" в бюджетe. Нужен стратегический подход к их решению. Поэтому в условияx России следует опираться не на отдельные отрывочные примеры, а формировать долгосрочные ориентиры политики прави­тельства и Центрального банка РФ, методы их участия в регулиро­вании денежного обращения.

Принципиальная важность подобного подхода заключается в том, что политика в области внешнеэкономической деятельности должна отражать долговременную стратегию развития страны, мак­симально содействовать решению социальных проблем, соответство­вать целям и приоритетам экономической политики. В основе та­кой политики должна лежать стратегия развития страны и укреп­ления ее экономической безопасности. Меры, стимулирующие дви­жение в данном направлении, должны максимально поддерживать­ся, поощряться, находиться под контролем и регулированием пра­вительства, Центрального банка РФ, всей системы управления внеш­неэкономическими связями.

Жесткие условия мирового хозяйства диктуют свои законы, свои правила, свои нормы поведения. Экспорт капитала, который нацелен на расширение возможностей отечественного производства, его стиму­лирование, содействие занятости населения, рост его доходов, укреп­ление бюджетной системы, требует всемерной поддержки. Это соот­ветствует "правилам игры" на мировом рынке, формирует базу реа­лизации продукции национального производства. Например, актив­ные вложения в сферу реализации газа уже сегодня обусловливают примерно 1/4 всего его вывоза из страны.

Требуется надежная, стабильная система расчетов, платежей, спо­собная поддержать отечественное производство и укрепить его пози­ции на внешних рынках. При отсутствии такой системы большая часть закупок осуществляется на основе предварительной оплаты, аван­сов и других операций, предоставляющих поставщикам продукции в Россию гарантии от возможных задержек с оплатой, банкротств и провалов. Вывоз капитала требует и мощной правительственной, в том числе дипломатической, поддержки.

В немалой степени потери доходов от внешней торговли и необ­ходимость привлечения в страну дополнительных финансовых источ­ников связаны с просчетами в экономической политике правительства и Центрального банка РФ. Руководствуясь рекомендациями ряда меж­дународных организаций, они проводили крайне жесткую, экономичес­ки неоправданную монетаристскую линию в российской экономической политике. В результате этого насыщенность народного хозяйства рубле­вой массой находится на крайне низком уровне и не позволяет надежно обслуживать систему платежных отношений в стране. Коэффициент монетизации экономики (включая 1997 г.) составляет 12,3-12,7% ВВП.

При таком уровне монетизации экономики ни одна страна не в состоянии выйти из кризиса.

В результате спад производства приобретает хроническийзастойный характер, снижается объем инвестиций в народное хозяйство.Огромных масштабов достигли неплатежи и бартерный обмен.После краха ряда искусственно созданных финансовых "пирамид"правительство пошло на создание своей, уже государственной финансовой "пирамиды", на обслуживание которой в 1998 году ушло свыше 1/3 федерального бюджета. Происходит своего рода "укорачивание" денежных ресурсов через значительное перераспределенияинвестиционных сбережений населения в средства текущего o6oрота. По словам председателя Совета Федерации РФ Е. Строева, ″во имя борьбы с инфляцией мы отказались от кредитов Центрального банка РФ на финансирование кассовых разрывов в исполнении бюджета. Центральному банку предоставили полную самостоятельность. И что получили взамен? Получили вексельные кредиты коммерческих банков на финансирование бюджетных расходов и "пирамиду" ГКО, сделавшие государство банкротом. Получили ту же эмиссию, только в пользу частных лиц".²

Произошел распад экономики на два крупных сектора, один из которых связан с реальным производством, другой обслуживает финансово-спекулятивные операции. Причем в наших условиях каждый из них имеет свою базу финансирования. Это вызвано огромным насыщением экономики иностранной валютой, что является особой проблемой структурной деградации российской экономики.

Формы утечки доходов и капиталов

Выявленные к настоящему времени каналы скрытого вывоза (утечки) из России инвалютных ресурсов существенно отличаются от форм бегства капиталов, присущих практике ряда стран Латинской Америки и других развивающихся государств. Профессор Б. Мильнер назвал следующие каналы утечки таких ресурсов:

- невозврат в страну экспортной валютной выручки под предло­гом различных чрезвычайных обстоятельств;

- необоснованные авансовые перечисления в счет фиктивных контрактов на поставки в страну товаров и оплаты фиктивных им­портных услуг (информационных, маркетинговых, консалтинговых, комиссионных и пр.);

- манипуляции с ценами при безвалютных товарообменных сдел­ках (бартерных, клиринговых, компенсационных и т.п.) с последую­щим оставлением за границей "сэкономленных" таким образом ва­лютных средств;

- преднамеренное занижение контрактных цен при экспортных операциях и их завышение при импортных;

- внесение страхового депозита в иностранный банк с формаль­ным намерением получить кредит при последующем фактическом отказе от него;

- создание оффшорных компаний для вывода части прибыли из-под налогообложения (4-5 таких компаний, зарегистрированных в различных странах, позволяют практически полностью уйти от нало­гообложения);

- злоупотребления при получении иностранной финансовой по­мощи с оседанием за рубежом до ¹/₃ выделяемых сумм.

Некоторые экономисты предлагают включить в этот перечень "челночный" бизнес. Однако такая точка зрения представляется спор­ной: вывоз туристами инвалюты осуществляется в данном случае не для капитализации своих доходов за рубежом, а для приобретения потребительских товаров с целью их последующего ввоза в страну. К тому же объем этой неорганизованной торговли учитывается в статис­тике внешнеторгового оборота.

В ходе дискуссии на российско-канадской встрече отмечалось, что провести четкое разграниче­ние между юридически законными и незаконными формами вывоза из России финансовых ресурсов весьма трудно. Примером однознач­ных правонарушений является невозврат резидентами экспортной валютной выручки – практика , ставшая массовой в России в 1992 – в первой половине 1993 г. (до введения мер специального контроля). Напротив, к узаконенным операциям относится приобретение недви­жимости и других материальных активов за рубежом, хотя это не означает, что данная форма вывоза доходов столь же оправдана с точки зрения интересов развития страны. В целом проблема ослож­няется тем, что в большинстве случаев утечка капиталов осуществля­ется не в нарушение, а в обход действующих законодательных норм, то есть в тех легальных, полулегальных и легализованных формах, которые, не будучи запрещены де-юре, оказываются допустимыми де-факто из-за пробелов в федеральном законодательстве.

Бегство капитала без пересечения границ

Одной из особенностей современного бегства капитала является его выход из финансового оборота без пересечения границ страны. Как уже отмечалось, население предпочитает другим формам сбере­жений накопление наличных долларов. Кроме того, наличные долла­ры используются для обслуживания внутреннего хозяйственного обо­рота. За последние годы ускорившийся процесс долларизации рос­сийской экономики приводит к серьезным искажениям всей финан­сово-кредитной системы страны.

Е. Ясин, оценивая объемы накопленных средств на счетах россий­ских резидентов в зарубежных банках, на счетах в российских банках, а также наличной валюты на руках у населения, приходит к выводу: "Если бы эти доллары были в одночасье обращены в рубли, то отно­шение рублевой массы к ВВП выросло бы почти вдвое (с 12 до 20%), причем без угрозы инфляции… "Долларизация" экономики, а речь идет именно о ней, означает, что накопления в значительной мере об­ращаются не во внутренние инвестиции, а в кредиты правительству США... Если бы удалось решить проблему "долларизации", это озна­чало бы в основном решение проблемы трансформации накоплений в инвестиции". И здесь важно четко определить позицию: эмиссион­ный доход получает страна, эмитирующая валюту.

В настоящее время ситуация отнюдь не характеризуется тен­денцией к улучшению. В 1996 г. население России израсходовало на покупку иностранной валюты 254 трлн. руб., а в 1997 г. – уже 349,4 трлн. руб.

Но при этом следует учитывать, что обычно величина валютных накоплений населения существенно завышается. Это связано с тем, что население не только покупает валюту, но и продает ее, используя валютные накопления в качестве текущих страховых резервов. Кроме того, значительная часть приобретенной валюты применяется для опе­раций "челноков", опосредует теневой хозяйственный оборот, а также вывозится туристами за рубеж и т.д.

По оценкам специалистов ИНП РАН, реальное движение ва­лютных ресурсов выглядит следующим образом: ввезено в Россию иностранной валюты на сумму 41,8 млрд. долл., в том числе банковской системой - 37,5, туристами - 2,2, "челноками" - 0,9, прочими - 1,2 млрд. долл. Вывезено из страны 32,2 млрд. долл., в том числе банковской системой - 0,4, туристами - 9,0, "челноками" -19,1, прочими - 3,7 млрд. долл. Таким образом, прирост валютных накоплений на руках у резидентов за 1997 г. составил 9,6 млрд. долл.

Подобный анализ позволяет предположить, что за последние годы население накопило около 30 млрд. долл., а если приплюсовать с наличную валюту, обслуживающую теневой финансовый оборот, общая сумма находящихся в стране наличных долларов достигнет 40 млрд. В пересчете на рубли она составит примерно 180-240 млрд. деноминированных рублей.

К такой ситуации привел курс на искусственное снижение личной рублевой массы. Ее величина снизилась со 141,6 млрд. деноминированных рублей на 1 сентября 1997 г. до 130,5 на 1 января 1998 и до 120,3 на 1 марта 1998 года.

В результате произошел резкий рост задолженности по выплате заработной платы, особенно в начале 1998 г. Общая задолженность возросла с 47,1 млрд. деноминированных рублей в начале 1997 г. 52,6 млрд. на 1 января и 66,9 млрд. руб. на 1 июня 1998 г. В ее составе долги, обусловленные отсутствием бюджетного финансирования, снизились с 9,3 млрд. руб. в начале 1997 г. до 6,9 млрд. на начало 1998 г. и подскочили до 11 млрд. руб. на 1 июня 1998 г.

Налицо огромный потенциально отложенный спрос на рубли, и их нехватка заставляет использовать для обслуживания реального оборо­та наличные доллары, а также различные денежные суррогаты. Эта финансовые ресурсы, как правило, находятся вне официального статистического учета, выпадают из системы налогообложения населения. Национальная валюта России в значительной мере утрачивает классические функции денег (мера стоимости, средство оборота и сбережения). Ситуация осложняется тем, что у правительства и Центрального! банка РФ, как можно судить по опубликованным документам, нет какой-либо ясной программы действий по дедолларизации экономики. Как уже говорилось выше, недопустимо, что упор делается на "латании дыр", возникающих в бюджете. К сожалению, именно такой направленностью характеризуется правительственная программа стабилизации экономики и финансов. Остается чрезвычайно мало времени для того, чтобы всерьез заняться стратегическими вопросами развития экономики страны. Выход из кризиса невозможен без ясной, четко прописанной системы действий по оздоровлению экономики.

Нарастание негативных тенденций требует ряда взаимосвязанных между собой мер. Нужно постепенно, шаг за шагом восстановить доверие к национальной валюте, формулируя систему приоритетов и средств для их обеспечения. Первоочередное место здесь должна занимать поэтапная программа действий, связанных с ослаб­лением зависимости от дорогостоящих, экономически не оправданных и подрывающих отечественное производство займов. Можно полностыо согласиться с тем, что "хронический многоплановый кризис общества, экономики и государства – самое краткое, простое и верное объяснение причин бегства капитала из России... Прекращение бегства капитала сопряжено с универсальной задачей укрепления российской экономики и государственности, не требуя ни специальных усилий, ни дополнительных ассигнований, отличных от усилий и расходов по возрождению России".

В этом контексте нужны дополнительные специальные меры, свя­занные с изменениями в структуре финансовой системы, с созданием мощной базы поддержки экспорта капитала в нормальных формах. Говоря об амнистии в отношении "сбежавших" капиталов, следует подчеркнуть, что неоправданно жесткие формы контроля, любые по­пытки административного вмешательства не дадут результата, если они будут изолированными. Можно пойти на смягчение некоторых аспектов внешнеэкономического контроля, включая и амнистию капитала. Но такие меры должны быть тщательно продуманы, в частности, исключены любые законы, оправдывающие криминальное прошлое накопленных в теневой экономике капиталов. Иначе будут нарушены не только национальные интересы, но и международные обязатель­ства. Нельзя создавать ситуацию всепрощения. Поэтому здесь требует­ся очень тщательный, избирательный подход к тем капиталам, кото­рые в силу несовершенства законодательства ушли из страны и гото­вы вернуться при создании благоприятных условий.

Нужны и меры, приобретающие особую значимость в современ­ной ситуации, такие, как восстановление доверия к правительству, Цен­тральному банку, финансово-кредитной системе. Но при этом они не должны быть лобовыми: любые меры, требующие административного вмешательства, обречены на провал.

Мировой опыт показывает, что регулирование внешнеэкономи­ческих потоков не может рассматриваться как изолированная и са­модостаточная функция государства. Подобные действия должны обя­зательно стать частью, звеном долговременной социально-экономичес­кой стратегии.³

Оценка масштабов бегства капиталов из России

Относительно масштабов бегства капиталов из России и степени угнетающего воздействия этого процесса на национальную экономи­ку (в частности, на состояние платежного баланса, валютного курса рубля, валютного компонента накопления и др.) в российской и зарубежной печати приводятся лишь отрывочные данные. Оценки за­метно расходятся и, как правило, не сопровождаются разъяснениями методологии их расчета. При этом даже немногие материалы, содер­жащие такие разъяснения, часто "грешат" экономическими натяжка­ми и политической пристрастностью.

Так, для иллюстрации остроты проблемы нередко ссылаются на общие данные об отливе инвалютных ресурсов из России, включая самые разные компоненты оттока (объемы законного и незаконного вывоза капиталов, расходы по обслуживанию официального внешне­го долга, все внешнеторговые и прочие текущие операции с инвалю­той), в том числе не имеющие отношения к капитализации доходов за рубежом. В частности, по разным оценкам, в течение 1992-1996 гг. из России было вывезено активов на сумму от 60 млрд. (по данным Всемирного банка) до 150-200 млрд. долл. (по данным МВЭС Рос­сии), что хотя и впечатляет, но не позволяет судить ни о размерах бегства капиталов, ни об ущербе, нанесенном при этом финансово-инвестиционному потенциалу страны. Оценки ежегодной величины оттока также варьируют - от 18 млрд. до 30 млрд. долл. Правда, существуют и более строгие расчеты, ограничивающие бегство капи­талов нелегальными объемами их вывоза и определяющие его в размере 10 млрд. (по данным Л. Григорьева) и даже менее - 2-7 млрд. долл. в год (по данным А. Илларионова).

Как показывает мировая практика, нельзя точно определить ве­личину оттока капиталов в формах, не относящихся к официально регистрируемым операциям по перемещению финансовых ресурсов за рубеж. Однако возможны приблизительные оценки, в частности, по методике МВФ. Согласно ей, о возрастании масштабов скрытого от государственного учета отлива ресурсов свидетельствует резкий рост показателя статьи "ошибки и пропуски" в статистике платежно­го баланса. Обычное для страны значение данного показателя приня­то считать статистической погрешностью, а наблюдаемое превыше­ние его величины над величиной погрешности – расценивать как при­мерный объем неучтенного вывоза капиталов. Примечательно, что в России неучтенный вывоз капиталов, улавливаемый через показатель статьи "ошибки и пропуски", официально рассматривается как вывоз капитала в нелегальных формах, связанных с сознательным уклоне­нием от государственного учета и контроля.

Если оценивать состояние бегства капиталов по статье "ошибки и пропуски", то обращает на себя внимание качественно новая для России тенденция: еще в первом полугодии 1995 г. показатель дан­ной статьи в платежном балансе РФ (-3208 млн. долл.) свидетель­ствовал о продолжающемся оттоке ресурсов, а с первого полугодия 1996 г. он уже приобрел кредитовый, положительный характер (258 млн. долл.). По мнению экспертов ЦБ РФ, это означает наличие незарегистрированного притока в страну иностранного капитала. Как считают в Центробанке РФ, можно с достаточной степенью ве­роятности предположить, что ввозимый в страну "нестандартными путями" капитал – репатриация нелегально вывезенных в разные годы финансовых активов.

Российские государственные органы не располагают полной и достоверной информацией об объеме вывозимых из России ресур­сов. Наблюдаемый разброс мнений по поводу величины бегства капиталов обусловлен различным пониманием экспертами этого фе­номена. Осложняет ситуацию и двукратное расхождение между оцен­ками Госкомстата РФ и МВФ сальдирующих показателей россий­ского платежного баланса как по счету, операций с капиталом и фи­нансовыми инструментами (-5,8 млрд. долл., по данным Госкомстата РФ, по сравнению с -11,4 млрд. долл., по данным МВФ за 1994 г.), так и по счету текущих операций (соответственно 5,8 млрд. и 11,3 млрд. долл. в 1994 г.).

Опираясь на проведенные беседы с представителями официаль­ных учреждений, канадские ученые высказали предположение, что проблема оттока капиталов из России хотя и серьезна, но не столь

катастрофична, как ее хотят представить руководители отдельных российских ведомств. Не исключено, что оценка масштабов оттока капиталов в 200 млрд. долл. существенно завышена и определяется стремлением МВЭС России усилить административный контроль во внешнеэкономической сфере. Аналогичного мнения придерживают­ся, кстати, и специалисты Всемирного банка. Как подчеркнул про­фессор У. Зигал, требуются дополнительные исследования для уточ­нения вопросов: какой объем финансовых ресурсов России утекает за рубеж, какая часть этого объема может быть отнесена к бегству капи­талов, в каких масштабах "убежавшие" капиталы возвращаются в страну и используются ли притекающие средства в российском инве­стиционном процессе. Разделяя эту мысль, российские участники "круглого стола" подчеркнули, что в Центре финансово-банковских исследований ИЭ РАН уже начали разрабатывать соответствующую оценочную методику.

Важным обстоятельством, которое влияет на оценку масштабов и последствий бегства капитала, является растущее включение стра­ны в международные экономические отношения. За последние шесть лет (1992-1997 гг.) внешняя торговля России работала с огромным положительным сальдо товарооборота. За эти годы оно в сумме пре­высило 109 млрд. долл.

При огромных доходах от внешней торговли Россия oказалась вынужденной пойти на крупные международные займы для стабилизации экономической ситуации в стране и преодоления бюджетного дефицита. Возможности, открываемые приростом активного сальдо внешнеторгового оборота, оказались во многом "проеденными". Анализируя причины современного финансового кризиса в России, иностранных дел, акад. Е. Примаков, среди главных факторов чрезмерную зависимость нашей страны от импорта иностранного тала в условиях, когда ежегодно до 20 млрд. долл. нелегально уходит за границу. Таким образом Россия кредитует весь остальной мир.

Поэтому необходимо рассматривать систему внешнеэкономических связей, в том числе бегство капитала, в контексте общеэкономической ситуации в стране. Только такой подход обусловливает комплексное макроэкономическое видение проблем. И только в этом случае мы получаем возможность оценить масштабы и последствия вывоза капитала, в том числе связанные с его бегством.⁴

Макроэкономические и социальные последствия оттока капиталов

Если отток капиталов из России не связан с массовой распрода­жей национальных активов, а принимает форму стабильной утечки инвалютных ресурсов, то почему этот феномен так беспокоит россий­ское правительство? Почему о проблеме утечки ресурсов не говорят, например, в Канаде и в других странах, где вывоз Доходов и капита­лов за рубеж является повседневной рыночной практикой? Почему, наконец, движение капитала из Токио в Нью-Йорк называют выво­зом или портфельными инвестициями, а его перемещение из Мехико в Майами именуют бегством?

По мнению академика Л. Абалкина, существует два взгляда на проблему. С позиций индивидуального инвестора, будь то фирма или физическое лицо, капиталы вправе перемещаться туда, где их выгоднее вкладывать. Однако с точки зрения интересов националь­ного развития направления и масштабы миграции капиталов не ам­бивалентны. Если отток капиталов превалирует над их притоком, то применительно к странам с реформируемой и, в частности, с пере­ходной экономикой это, как правило, означает реальное сокращение ресурсов для экономического роста, причем независимо от того, ка­ким путем (легальным или нелегальным, учтенным или скрытым) вывозились активы.

Показательно, что аналогичная постановка вопроса - рассмот­рение феномена оттока капиталов в контексте проблемы экономи­ческого роста – характерна для многих зарубежных авторов, прово­дивших соответствующие исследования положения в развивающих­ся странах. Так, по мнению Р. Дорнбуша (Массачусетский техно­логический институт), ежегодная утечка определенной доли ВНП за рубеж негативно сказывается на экономическом развитии стра­ны, поскольку является прямым вычетом из ресурсной базы для внутренних инвестиций. Более того, отток капиталов ограничивает свободу действий правительства в проведении оптимального хозяй­ственного курса, дестабилизируя систему макроэкономического ре­гулирования (ради предотвращения утечки капиталов правитель­ства зачастую повышают реальную процентную ставку, что нега­тивно отражается на внутреннем инвестиционном процессе) и подрывая фискальную дисциплину (практика повседневного вывоза активов неизбежно порождает уклонения от налогов, взимаемых с доходов на эти активы). "В конечном счете, - пишет Р.Дорнбуш, имея в виду развивающиеся страны, - вывоз капиталов осуществля­ется за счет снижения заработной платы и уровня жизни тех социаль­ных слоев, которые не имеют возможности перевести свои накопле­ния в иностранные активы".

Мысль о подрыве финансово-инвестиционного потенциала ле­жит и в основе "измерительной" трактовки бегства капиталов М. Дули. Причем, как уже упоминалось выше, речь здесь идет и о таком негативном последствии оттока капиталов, как ухудшение возможностей страны по обслуживанию внешнего долга. Анализ практики латино­американских стран, проведенный Д. Рохас-Суарес, доказывает, что если страна лишается доступа к займам международного финансово­го рынка (по причине начавшихся нарушений в области обслужива­ния внешнего долга), то она вынуждена "оплачивать" возросшие мас­штабы бегства капиталов путем либо расходования золотовалютных резервов, либо сокращения жизненно важных импортных закупок. И то, и другое уменьшает ресурсные возможности страны до поддержа­нию устойчивого экономического роста.

Участники встречи отметили, что в условиях России утечка ка­питала ведет к снижению уровня благосостояния общества. Можно с большой долей вероятности предположить, что отлив капиталов за­тянул процесс финансовой стабилизации в стране, значительно ото­двинул во времени перспективу возобновления экономического рос­та, усилил ее зависимость от иностранных займов и создал угрозу критического нарастания величины издержек по обслуживанию внеш­него долга. Вместе с тем нельзя не учитывать, что "убежавшие" капи­талы так или иначе способствовали интеграции России в мировое финансовое сообщество и создали за рубежом определенные инвести­ционные резервы, готовые и, как показывают данные за 1996 г., спо­собные к репатриации. Не исключено также, что утечка доходов ста­ла своеобразным амортизатором процесса радикальной системной ломки, предотвратившим потенциально более мощные социально-по­литические потрясения.

Борьба с бегством капитала

Систематическая борьба с бегством капитала как государственная политика в прошедшие годы велась в основном декларативно. Не были установлены масштабы, цели и источники вывоза капитала. Общее понимание высоких политических рисков инвестирования в России, прекрасно сформулированных и документированных на Западе, служило как бы оправданием бегства национального капитала. Вплоть до конца макростабилизации осенью 1997 г. и финансового краха ставка официально делалась на возврат капитала путем создания соответствующего инвестиционного климата. В период пребывания у власти правительства Е. Примакова обсуждались идеи о создании системы добровольно-принудительного возврата капитала. С начала 2000 г. вопрос вернулся к своей классической постановке – валютный контроль как противодействие вывозу капитала.

Борьба с вывозом капитала должна идти прежде всего по выявленным на микроуровне схемам (см. выше), с учетом целей участников процесса. Фактически же борьба с вывозом валюты обычно сводится к малоэффективному, чаще компанейскому нажиму на челноков, мелкие консалтинговые контракты, туристов и командировочных. Создается также система придирок различных органов и возможность для придирок банков к участникам международных экономических связей с упором на жесткий контроль небольших или средних по масштабам операций сравнительно законопослушных субъектов рынка. Создание эффективной системы защиты от бегства капитала не по капитальным, а по текущим статьям платежного баланса практически невозможно без существенного ограничения свободы торговли или введения прямого контроля в самих компаниях. Правда, даже возможные меры против незаконного вывоза капитала денежными властями на протяжении целого десятилетия почти не применялись, что свидетельствует о том, что сменявшие друг другу правительства в общем шли на поводу у крупного бизнеса и не были в состоянии отстаивать интересы бюджета.

Борьба с оттоком капитала в мире в основном сводится к антикризисным мерам, защите национальной валюты и, следовательно, контролем по движению средств по капитальным статьям. Недавняя крупная работа МВФ по данному вопросу подчеркивает ряд важных характеристик контроля в этой области. Опыт трех стран (Испании, Малайзии и Таиланда) показывает следующее.

Для того, чтобы быть эффективными, ограничения должны охватывать достаточно широкий круг операций, вводиться под жестким контролем и сопровождаться необходимыми реформами и изменением экономической политики.

Ограничения не обеспечивают защиту, особенно в условиях существования таких стимулов для обхода законодательства, как привлекательный уровень доходности на оффшорном рынке и устойчивые ожидания субъектов рынка по поводу девальвации валютного курса.

Существенную роль в ограничении оттока капитала и сокращении спекулятивного давления на валютный курс играет способность властей контролировать операции на оффшорном рынке.

Что касается России, то МВФ отмечает, что контроль над движением портфельных инвестиций был ослаблен в начале 1998 г. В ходе кризиса августа 1998 г. был введен контроль в двух основных формах: (а) 90-дневный мораторий на обслуживание частного долга нерезидентам (включая форвардные контракты) со сроком более 180 дней; (б) ограничение на вывод средств со счетов типа «С». Предотвратить бегство капитала этими средствами не удалось. МВФ оценивает бегство капитала во второй половине 1998 г. в 17,1 млрд долл., что в общем соответствует нашим оценкам. По мнению МВФ, влияние мер валютного контроля на ситуацию в России до конца не ясно, поскольку экономическая ситуация в стране еще окончательно не стабилизировалась после финансового кризиса 1998 г. Давление на валютный курс и отток капитала продолжались и после введения ограничений на фоне ухудшения состояния банковской системы и продолжающихся проблем с доходной частью бюджета. Принятые меры валютного контроля и дефолт по государственному долгу практически закрыли для России доступ к внешним финансовым рынкам. Фактически это признание того, что меры валютного контроля были неэффективны. В случае с Россией, вывоз капитала продолжался в 1999 году при огромном положительном сальдо текущего платежного баланса, отмечает МВФ.

В июне 1999 г. ЦБ выпустил новые регулирующие правила, требующие резервирования средств при импортных авансах. В феврале 2000 г. правительство внесло в Думу разработанный ЦБ законопроект с новыми мерами, направленными на борьбу с вывозом капитала. В марте этот законопроект прошел первое чтение.

В рамках предлагаемого пакета мер Центральный Банк принуждает частные банки к более активной работе по предотвращению вывоза капитала в форме фальшивых сделок. Он определил шесть подозрительных типов сделок, которые должны подвергаться специальному анализу на предмет незаконного вывоза капитала:

1. В сделке участвует российская фирма с возрастом менее 3 месяцев. Это классический пример попытки ввести формальный критерий отсечения по возрасту. Противоядие этому – создание «трехмесячных» фирм заранее.

2. Получатель российских экспортных товаров и плательщик российскому экспортеру – различные иностранные фирмы. Это попытка предотвратить запланированные ситуации, в которых после экспортной поставки плательщик просто отказывается платить.

3. При экспортном контракте зарубежная фирма не выполняет свои обязательства – нет оплаты, но российской стороной не применены штрафные санкции. Можем предложить вариацию схемы с санкциями. В экспортном контракте вписаны чудовищные санкции за нарушение стандартов качества продукции с безакцептные исполнением. В этом случае «беззащитные» россияне могут только жаловаться, что жесткий иностранный «партнер» их грабит.

4. Авансовый платеж по импортному контракту составляет более 30%. Существенно то, что этот авансовый платеж часто не возвращается, если даже импортная поставка не состоялась.

5. Иностранный партнер дает коммерческий кредит (банковский) под очень высокий процент. Правда, в условиях высоких политических рисков трудно отличить высокий и ненормально высокий процент.

6. В сделке участвует фирма, зарегистрированная в оффшорной зоне. Это массовая форма вывода капитала – через оффшоры с низкими налогами и льготными режимами. Проблема состоит в том, оффшоры распространены, законны. Многие западные крупные компании предпочитают использовать оффшоры, когда могут, особенно в России. Поскольку государственный аппарат всегда слабее частного бизнеса, трудно ожидать перелома на административном фронте.

Заметим, что в последний год наблюдается определенное движение в ведущих странах против оффшорного бизнеса, который выводит все более мощные потоки капиталов из-под национального регулирования и налогообложения. Россия, как и другие страны – жертвы бегства капиталов, заинтересована в ограничении возможностей оффшорного бизнеса. Нужно согласованное международное ограничение степени «оффшорности» оффшорного бизнеса – большая транспарентность потоков и прочее. Правда, это может упереться в проблемы национального суверенитета.

В целом проект правительства и ЦБ уже подвергся серьезной критике в печати. Большинство предложенных мер ведут к усилению административных барьеров при переводах валюты за рубеж, вроде регистрации сделок и расширения прав банков задерживать проведение операций, вызывающих подозрение по определенным признакам. Можно сказать, что новые меры ЦБ и правительства направлены на создание мелкоячеистой сети, которая малоэффективна против крупных экспортеров капитала. В перспективе решение проблемы бегства капиталов лежит, разумеется, на путях как создания новой атмосферы доверия в стране и изменения отношения крупного бизнеса к своим финансовым ресурсам и целям инвестирования, так и радикального улучшения инвестиционного климата.

В этой связи тем большое значение имеет вопрос о целях вывоза капитала за рубеж. Как отмечалось выше, существует огромная мифологическая литература о возможности легко вернуть этот капитал для целей национального развития. Безнадежность попыток использовать амнистию по вывозу капитала для его возврата проистекает из правовой защищенности капитала, ушедшего за рубеж. Существует три фундаментальные проблемы амнистии беглых капиталов: Как зафиксировать факт возврата?От каких преступлений и нарушений можно амнистировать?Как совместить амнистию и доверие(анонимность) амнистированных?

По первой проблеме это могут быть только вложения в госбумаги. Для прямых инвестиций в Россию нет никакой нужды в амнистии. Освобождения же от ответственности за нарушения валютного контроля недостаточно. Тут пришлось бы проводить амнистию и по способу первичного происхождения капиталов, и по всей совокупности возможных сопутствующих нарушений и преступлений. Вряд ли такой закон возможен и выполним, вряд ли в него поверят. Наконец, если амнистия была бы обусловлена покупкой государственных бумаг, то она ничем бы не отличалась от регистрации при «явке с повинной». В целом маловероятно, чтобы амнистия решила проблему возврата, хотя по определенным ясным случаям такой подход мог бы быть рассмотрен.⁵

Заключение

Проведенный анализ позволяет сформулировать следующие выводы.

1. Хотя, по данным Банка России, тенденция утечки (неучтенного оттока) капиталов из страны сменилась в 1996 г. на противоположную, судить об устойчивости последней пока преждевременно. Экономиче­ские гарантии против возобновления крупномасштабных утечек капи­талов еще отсутствуют. В стране в течение некоторого времени будут инерционно действовать разнообразные схемы нелегального вывоза доходов, разработанные в период высокой инфляции. Все большую актуальность приобретает вопрос о стимулировании репатриации "убе­жавших" капиталов в реальный сектор российской экономики.

2. При исследовании общих и специфических аспектов пробле­мы оттока капиталов из России целесообразно опираться на позитив­ный опыт широкого круга стран (как реформируемых, так и поре­форменных), не ограничиваясь анализом ситуации 80-х годов в лати­ноамериканском .регионе. Кроме того, внешнеэкономический опыт Канады, где отток капиталов не носит проблемного характера, может послужить для России своеобразным эталонным образцом.

3. Исследуемая проблема далеко выходит за рамки тематики внешнеэкономической деятельности, а по своим масштабам - гораздо серьезнее, чем просто нелегальный вывоз доходов. Поэтому и к анализу причин утечки капиталов, и к разработке соответствующих мер проти­водействия следует подходить с более широких позиций. Решение воп­роса отнюдь не сводится к введению административно-запретительных санкций в области ВЭД, а предполагает мероприятия общеэкономиче­ского характера. Однако очевидно (по мнению российских ученых), что такие мероприятия должны быть дополнены специальными мера­ми, позволяющими воздействовать на движение капиталопотоков.

4. Попытки притормозить отток капиталов, предпринятые россий­ским: правительством в начале 90-х годов, осуществлялись силами отдельных ведомств при отсутствии скоординированных действий и системного взгляда на проблему. Участники проекта видят свою задачу в том, чтобы разработать определенную методическую и методологи­ческую базу для системного анализа этой проблемы на перспективу.

5. Усилия по предотвращению дальнейшей утечки капиталов и стимулированию репатриации вывезенных активов должны осущест­вляться в контексте проблемы обеспечения устойчивого экономического роста, в частности, в увязке с мероприятиями по поощрению инвести­ционной активности в реальном секторе и по ослаблению зависимос­ти России от внешних займов» Учитывая, что часть ранее предостав­ленных России кредитных ресурсов пересекла, судя по некоторым данным, российскую границу в обратном направлении, участники проекта считают целесообразным поставить вопрос о возможном со­трудничестве между Россией и ее международными кредиторами в целях отработки механизмов предупреждения подобных ситуаций.

Список используемой литературы

1. 
   Л. И. Абалкин. Бегство капитала: природа, формы, методы борьбы. Вопросы экономики, 1998, №7.
   
2. 
   Л. И. Абалкин. Еще раз о бегстве капиталов из России. Деньги и кредит, 2000, №2.
   
3. 
   Л. Н. Красавина. Бегство капиталов из России и пути его сдерживания. Деньги и кредит, 2000, №11.
   
4. 
   Л. Зубченко. Международное движение капиталов в современных условиях. Экономист, 2001, №6.
   
5. 
   Н. Смородинская. Бегство капиталов как объект международных исследований. Вопросы экономики, 1997, №9.
   

Содержание: