Введение
Демократизация предполагает плюрализм - плюрализм мнений, взглядов, точек зрения, образов жизни, внешних отличий и т.д. При этом предполагается отсутствие иерархичности, т. е. признается тезис о том, что ни одна точка зрения, образ жизни не претендует на эталонность, правильность, доминантность как нечто абсолютно истинное. Для воплощения на практике данного тезиса необходима сформированная ценность толерантности в общественном мнении. Исследователи в качестве главного позитивного момента выделяют здесь снижение конфликтного поведения в обществе, когда все члены общества направлены на «принятие другого таким, каков он есть», признание права человека быть «отличным», «иным».

Пределы толерантности: к поиску границ толерантного поведения
Сегодня актуализируется вопрос о границах толерантности. Толерантное поведение не предполагает исключений в отношении любой социальной группы (за исключением тех, деятельность которых выходит за рамки, очерченные государственным законом). В обществе существуют социальные группы, образ жизни которых является отклоняющимся с точки зрения социальных норм, укорененных в общественном мнении, не рекомендуемым и даже аморальным.
Если учесть момент, что маргинальные социальные группы стремятся к распространению своей субкультуры, встает вопрос, не будет ли это в конечном итоге приводить к хаотизации общества? Не потеряет ли понятие нормы свой первоначальный смысл? Достаточно трудно определить, где мы поддерживаем право человека на самовыражение, а где – аморальное поведение. Норма – некий усредненный, одобряемый тип поведения.
Толерантность – уважение, терпимое отношение к проявлениям индивидуальности, отклонению от нормы. Вопрос о том, как сбалансировать нормативность, типичность и индивидуальность является достаточно дискуссионным. Как найти тот предел, который разграничивает сферы специфического, уникального и аморального, опасного?
Как не перейти от проявления своей толерантности к поощрению ценностей, норм и практик, деструктивных для социума в целом по своим последствиям или ненормативных с точки зрения процессов социализации? Может ли в качестве эталона выступать только лишь непротиворечие своду государственных законов? Ведь, несомненно, если случаи, когда толерантное поведение необходимо, но его ни в коем случае нельзя поощрять и пропагандировать. Сюда можно отнести, например, группы, практикующие самодеструктивные виды поведения, нетрадиционную сексуальную ориентацию и т. д.

«Городские сумасшедшие» как феномен политического участия
«Городские сумасшедшие» – именно такое прозвище получила в Саратове группа из 5–7 человек, играющих, вероятно, наиболее яркие роли в мероприятиях с участием общественности. Члены этой группы возглавляют некоммерческие организации экологического и правозащитного профиля, некоторые из них входят в состав совещательных структур при муниципальных и региональных органах власти.
Свое прозвище они получили за то, что практически на всех мероприятиях с участием общественности ревностно следят за соблюдением регламента, настойчиво поднимают острые вопросы экологического развития города, ущемления прав жителей, вступают в дискуссии с чиновниками.
Примечательной является не сама такая деятельность, естественная для лидеров НКО, а то, что она происходит на фоне почти полной гражданской пассивности остальных представителей общественности. Подтверждением тому служат проходящие в Саратове публичные слушания.
Слушания представляют собой одну из форм участия населения в местной политике и в процессах принятия решений на местном уровне. Их целью является проведение консультаций с общественностью по важнейшим вопросам развития территорий.
Своим консультационным потенциалом публичные слушания принципиально отличаются от других форм участия, предназначенных для одностороннего информирования жителей, получения репрезентативного, но поверхностного среза общественного мнения, партнерского взаимодействия общественных организаций и власти и др.
Консультационный потенциал реализуется в слушаниях через возможность местных жителей участвовать в них и обсуждать вопросы и проекты, вынесенные на рассмотрение.
Как показало авторское исследование, именно эти возможности активно используют «городские сумасшедшие» в отличие от остальных граждан, участвующих в слушаниях преимущественно лишь по двум причинам. Одной из них является крайняя заинтересованность в предмете публичного обсуждения, когда участвующие (первая группа) осознают, что решение рассматриваемого на слушаниях вопроса может резко ухудшить условия жизни, причем не всего местного сообщества, а конкретных жителей, в число которых они входят. Другая причина – пресловутый административный ресурс, когда студентам, служащим муниципальных организаций и учреждений, а также чиновникам (вторая группа) «рекомендуется» принять в слушаниях участие.
Таким образом, участники из первой группы воспринимают слушания преимущественно как возможность добиться благоприятного для них решения конкретного вопроса, а участники из второй – как навязанное сверху мероприятие, с которого они стремятся уйти при первой возможности. По этим соображениям они не участвуют в проходящих на слушаниях обсуждениях, голосуют в угоду чиновникам, иногда даже не дождавшись окончания оглашения вопроса, и покидают мероприятие к концу первого часа его проведения.
В итоге, лишь вклад, вносимый на слушаниях «городскими сумасшедшими», в наибольшей степени соответствует идее консультаций с жителями и – шире – общественного участия: представители этой небольшой группы не дают забыть про общие для всех жителей территории проблемы, задают вопросы чиновникам, озвучивают собственное видение обсуждаемых тем, вносят предложения и рекомендации. В связи с этим «городских сумасшедших» можно рассматривать как показатель гражданской культуры общества.
Естественно полагать, что ими движет не только чувство гражданского долга и вера в становление демократических институтов в современной России. Такого рода деятельность позволила им сформировать уникальный имидж, оправдать должность руководителя общественной организации, приобрети соответствующий социальный и материальный статус.
Тем не менее, в глазах участников публичных слушаний и некоторых своих коллег они воспринимаются как городские сумасшедшие: их внимание к регламенту и процедуре вызывает смех или раздражение, их настойчивые вопросы и требования – недоумение или иронию. Прозвище «городские сумасшедшие» отражает как глубокое неверие в свои силы, так и конформизм, становящиеся все более актуальными характеристиками участия, а вернее неучастия населения в политике и процессах принятия решений (Петухов, 2002).
Примечательно, что и сами «городские сумасшедшие» своими действиями могут тормозить развитие гражданской культуры и процессов участия, создавая образ выразителей общественных нужд, выступая как будто от имени молчащей или эгоистично настроенной массы, делая ее участие ненужным. Более того, своим примером они могут показывать безрезультатность участия, лишь подтверждая присвоенное им прозвище.
Политическое сознание и толерантность
К среднему классу исследователи относят от 7% до 20% населения России, а ядро среднего класса – группа с наиболее выраженными и концентрированными характеристиками среднего класса – в 2003 г. насчитывало 6,9%. В октябре 2006 г. по данным исследования, проведенного Институтом социологии РАН, к среднему классу могут быть отнесены 20-22% экономически активного городского населения.
Структура среднего класса неоднородна: большую его часть составляют служащие и наемные работники и около 10% – малые предприниматели (или около 6% общества в целом). Малый и средний бизнес является наиболее активной и мотивированной к демократическим изменениям частью среднего класса.
Среднему классу, как и всему обществу, присуща политическая пассивность, уход от общественной жизни, сосредоточенность на личных интересах. Индикатором политической пассивности является отсутствие интереса к политике и недоверие политическим институтам. Политическая пассивность выражается также в отсутствии четких когнитивных представлений о социально-политических процессах и устойчивых политических (электоральных) предпочтений у большинства избирателей, а также в низком участии в выборах, особенно местных. Так, около 53% среднего класса не имеют четких политических предпочтений.
Внимательно следят за политическими событиями 25% среднего класса (по сравнению с 18% общества в целом), а совсем не интересуются политической жизнью около 21% (по сравнению с 34% общества в целом).
Лишь 12% среднего класса являются убежденными сторонниками либерализма и рыночной экономики, наличие частной собственности ценно лишь для 27% среднего класса, а наличие оппозиции – лишь для 17%.
Неоднократно отмечалось, что в современном российском политическом пространстве нет дееспособной демократической оппозиции, способной выражать интересы либерально настроенной части общества. Это обстоятельство является одной из важнейших проблем демократизации российской политической системы. Действующие демократические партии утратили доверие своего электората: доли электората СПС и «Яблоко» с 2003 по 2006 гг. упали почти в два раза – до 2% и 3% среднего класса соответственно. Доля сторонников партии «Единая Россия» в числе среднего класса с 2003 по 2006 гг. практически удвоилась: с 24% до 40%.
Средний класс более чем общество в целом характеризует двойственное отношение к закону и правовой нигилизм: это связано с использованием наиболее действенных способов отстаивания интересов тогда, когда законные способы не эффективны. Средний класс не готов соблюдать закон в условиях коррумпированности государственной системы, находясь в заведомо невыгодных для себя условиях.
С другой стороны, среди представителей среднего класса по сравнению со всем обществом в целом больше доля тех, кто разделяет ценность независимого суда в демократической системе – 43% среднего класса против 34% всего общества; ценность равенства всех граждан перед законом – 52%, по сравнению с 47% общества в целом21. Это свидетельствует о возрастающей потребности среднего класса в правовых практиках для отстаивания своих интересов.
Слой малых и средних предпринимателей не имеет серьезных возможностей влияния на политическую систему современной России. Он слишком малочислен и страдает от отсутствия поддержки со стороны государства. Интересы малого предпринимательства слабо представлены в органах власти.
Малый бизнес меньше защищен, чем средний и крупный, у него меньше возможностей пользоваться защитой государства, он «больше вовлечен в отношения неформальной экономики».
Символический капитал власти
В предвыборный период широко используется административный ресурс. Обычно под административным ресурсом подразумевают деньги, людей, зависимые средства массовой информации, находящиеся в распоряжении высокопоставленного лица и используемые для влияния на итоги выборов. Однако, наряду с этими средствами, существует еще и символический капитал власти, значение которого в качестве основания административного ресурса пока еще не достаточно изучено в современной литературе.
Вместе с тем символическая власть дает ее субъектам те же блага, что и силовые, экономические и политические ресурсы – привилегии, положение в обществе, авторитет и многое другое. Поэтому к ней стремятся самые различные группы, пытающиеся навязать другим свое видение реальности и тем самым оказать влияние на их политическое поведение. Это происходит либо непосредственно – в символических конфликтах повседневной жизни, либо через тех, кто создает символическую продукцию.
Главным инструментом реализации символической власти является такой социальный институт как СМИ, в том числе официальные СМИ и пресс-службы органов власти. В предвыборный период СМИ активно используются в целях легитимации деятельности кандидатов. Особенно это характерно для официальных сайтов органов власти, в частности сайта Правительства РФ. Именно поэтому целью доклада является анализ использования административного ресурса и символического капитала власти как его основания в предвыборный период.
Важно отметить, что символическая власть проявляется в характере структурирования социальной реальности на основе достижения консенсуса в определенном видении мира и легитимации соответствующего когнитивного порядка. Бурдье называет ее «властью создавать мир». Это – власть, заставляющая людей видеть и верить, подтверждать или менять их восприятие мира.
Символическая власть основывается на символическом капитале. Символический капитал – это доверие и власть тех, кто получил достаточно признания, чтобы быть в состоянии осуществлять внушение каких-либо идей. При этом символическая власть осуществляется не в виде открытых и осознанных актов, а через способы отражения, оценки и действия, которые конституируются совокупностью диспозиций, формирующих восприятия и установки людей, и потому находятся за уровнем сознания и волевого контроля.
Власть легитимна, если управляемые признают за управляющими право управлять вообще, и именно так, как они это делают, в частности. Легитимность – необходимое условие стабильности и социальной эффективности власти. В конечном счете, легитимность – это факт сознания людей.
Существует несколько факторов легитимации политической власти:
1) время;
2) успех;
3) естественный, правильный способ формирования властных институтов (выборы);
4) божественное происхождение власти;
5) ассоциация власти с национальными символами;
6) постановка управляющими актуальных задач.
Проведя анализ сайта Правительства РФ в предвыборный период (с 4 по 23 февраля), нами был сделан вывод, что данный ресурс активно используется в целях легитимации деятельности кандидата в Президенты Д. Медведева. Известно, что на сегодняшний день Д. Медведев официально является первым заместителем Председателя Правительства РФ (так же как и С. Иванов). Однако, в отличие от последнего, Д. Медведеву было обеспечено постоянное присутствие на главной странице сайта (в разделе «Главная новость»), с обновлениями не реже двух раз в день. Проанализировав все размещенные материалы (тексты официальных выступлений, интервью, тексты выступлений во время рабочих поездок), можно сделать вывод, что «восприятия и установки людей» (то есть будущих избирателей) формируются за счет двух факторов легитимации: в первую очередь, через постановку актуальных задач развития и причастности к ним кандидата в Президенты.
В меньшей степени в качестве фактора легитимации используется фактор успеха. На наш взгляд, «легитимация через актуализацию задач» с точки зрения воздействия на сознание избирателей является политтехнологически безупречной, поскольку специфика российского менталитета всегда связывает с новым лидером прежде всего «надежды на будущее».

Заключение
Итак, основными чертами политического сознания среднего класса, которые не позволяют ему выполнять функции полноценного субъекта демократических изменений, являются политическая пассивность, низкий уровень приверженности демократическим ценностям и релятивистское отношение к закону.
Сегодня сайт Правительства РФ, как форма символического капитала, эффективно используется в предвыборный период для легитимации деятельности кандидата от партии власти. Причем эффективность обеспечивается, в основном, за счет актуализации задач, постановки целей и обозначения гражданской позиции.

Список литературы
1.         Л.Я. Гозман, Е.Б. Шестопал (2006) Политическая психология// Ростов-на-Дону: Феникс.
2.         Валерий Ледяев, Ольга Ледяева (2008) Многомерность политической власти: концептуальные дискуссии// Логос, № 4-5.
3.         Петухов В.В. (2007) Политическая активность и гражданская самоорганизация россиян // Общественные науки и современность. №6.
4.         Кутейников А. Е. Толерантность и права меньшинств: к проблеме оценки допустимой меры отличий //Актуальные аспекты проблемы толерантности в современном мире: Материалы международной научно-практической конференции «Актуальные аспекты проблемы толерантности в современном мире» - 2008» / Под научной ред. И. Л. Первовой. Перевод с англ. Т. Куралевой. – Изд-во С. – Петерб. ун – та, 2008.
5.         Городской средний класс в современной России. Аналитический доклад. Институт Социологии РАН. М., 2008.
6.         Малое предпринимательство в России: прошлое, настоящее, будущее. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2008.
7.         Средние классы в России: экономические и социальные стратегии / Под ред. Малевой Т. Московский Центр Карнеги. М., 2007.
8.         Условия и факторы развития малого предпринимательства в регионах России. ОПОРА РОССИИ – ВЦИОМ. М., 2007.
9.         Ясин Е. Приживется ли демократия в России. Фонд «Либеральная миссия». М., 2007.