Если мы спросим себя, в чем основная причина отсутствия человеческого взаимопонимания, то ответ окажется неожиданно парадоксальным: дело в растущей коррумпированности нашего сознания, в общей тривиальности и удручающей стереотипности современного мышления. Казалось бы, чем больше видишь различий, непохожего и непривычного, тем труднее должно быть понимание между людьми. На деле же складывается парадоксальная ситуация: чем меньше различий видишь, тем обманчивее иллюзия в возможности диалога, и как следствие из этого - тем меньше понимаешь тот сложный мир, в котором живешь. Эта постыдная ситуация распространена сегодня, прежде всего, среди новой мировой и локальных элит. Ничто так не объединяет верхи, как близорукость и недальновидность в видении глобальных вызовов времени, за которыми прячутся индифферентность и бездуховность.

Отсюда следует, выносимый на обсуждение, первый вывод. Если для простых людей тривиальность видения - это несчастье, еще более обедняющее их непростую жизнь, то для национальной элиты банальность видения - это преступление перед собой, перед своими детьми и перед человечеством. Без осознания этой истины всякая принадлежность к элите иллюзорна. Поэтому истинный долг элиты - находить адекватный ответ на вызов времени.

Каковы же некоторые основные проблемы, в совокупности образующие вызов XXI века? Проблема окружающей среды, осознанная полвека тому назад как ключевая угроза выживанию человечества, сегодня технически уже может решаться на локальном уровне, но остается крайне слабо управляемой на региональном и глобальном уровнях. Об этом наглядно свидетельствует судьба Киотских протоколов. Более того, в связи с успехами генной инженерии экологическая опасность на микроуровне становится не менее грозной, чем на макроуровне. Сами по себе международно-правовые санкции, даже в случае их принятия большинством национальных государств, могут оказаться малоэффективными, если они не будут подкреплены активными неправительственными действиями широкой международной общественности. Их усилия предполагают добровольное следование согласованному этическому кодексу поведения, создание мирового общественного климата неприятия макро- и микроэкологических преступлений против человечества. При этом нарушители - организации, фирмы и ответственные специалисты - будут подвергаться остракизму и публичному осуждению некой ключевой международной неправительственной структурой, способной найти пути решения глобальных проблем, которые оказываются неподъемными для существующих межправительственных и национальных организаций.

Наиболее ярким недавним примером неспособности этих устоявшихся организаций упреждать возникновение международных угроз стали развитие и экспоненциальный рост ограничительной деловой практики после крушения планового народного хозяйства и мировой социалистической системы. Западные по своей ориентации международные финансовые и экономические институты, распространяющие рыночные ценности на обширные просторы последнего мирового прибежища эгалитаризма (уравниловки), были больше озабочены развертыванием процесса первоначального накопления капитала в его самых примитивных формах, нежели распространением на весь мир западных правил честного ведения бизнеса и установлением высоких стандартов современной деловой активности. В результате, после излишне трудного десятилетнего переходного периода, вместо ожидавшегося всемирного триумфа западной модели развития мы вступили в XXI век с возникшими во многих регионах мира экономическими серыми зонами, с растущим черным рынком и повсеместно распространяющейся государственной коррупцией. Совершенно очевидно, что время судьбоносных решений было упущено, но и сегодня в интересах сообщества деловых людей было бы важно начать работу по установлению международных принципов честного предпринимательства, по разработке кодекса делового поведения, который сделал бы мировое хозяйство более надежным, прозрачным и безопасным местом для частного предпринимательства.

И, наконец, размышляя о проблемах безопасности, нельзя не сказать о распространившейся во всех мировых центрах проблеме цивилизационного разлома, который на поверхности явлений проявляется в виде угрозы международного терроризма. Несмотря на приложенные значительные совместные усилия, используемые сегодня государственные и международные меры силового и гуманитарного сдерживания терроризма явно не приводят к решению этой сложнейшей глобальной проблемы. Впервые за всю человеческую историю мир столкнулся с подлинной аннигиляцией (превращением в ничто) культурного диалога между Севером и Югом, между модернизмом и традиционализмом, между западной и восточной цивилизациями. Международный терроризм - это химера- мутант, невольно рожденная пресловутой западной концепцией игры с нулевой суммой. Это даже не война, потому что противника в равной мере не интересует ни победа, ни поражение. Пришла в действие самопроизвольная и необратимая цепная реакция. Перед нами стиль и метод тотального антидиалога, новая форма антибытия, которая, соответственно, способна оперировать вне времени. Эта сила не имеет лица, родины или домашнего адреса. Пожалуй, ее можно назвать синдромом накопленного иммунодефицита культуры. Мы должны пройти между Сциллой упрощенного понимания и Харибдой антидиалога.

Итак, мы можем сформулировать второй постулат для обсуждения. Ни взаимный обмен мнениями, ни простое согласование различных высказанных точек зрения сегодня уже не образуют подлинного диалога цивилизаций. Диалог - это не просто мирное существование различных культур. Он обязательно выходит за старые рамки биполярной картины мира и, уж конечно, не сводится к одному игроку за мировой шахматной доской. Диалог цивилизаций отнюдь не консенсус - это новый коллективный синергетический продукт. Он скорее подобен одному из семи чудес света - Колоссу Родосскому, который своим светом объединяет разные части света в одну общую ойкумену, где соединяются Вера, Наука, Искусство и Дело.

В.М. Немчинов