Общество индонезийского острова Бали разделено на . Но здесь обходятся без крайностей. Неприкасаемых, которые в Индии могут заниматься только самым грязным трудом, у балийцев не было и нет, а браки между представителями разных каст становятся делом обычным. Определить, к какой касте принадлежит человек, сегодня нельзя даже по роду его занятий.

Если и есть на Земле рай, то он тут, на Бали. Туристы называют его страной вечного, благодатного лета. Средняя годовая температура +30. В центре острова горы, есть тут и действующие вулканы. В 63-м один из них, Гунунг Агунг, прикончил 12 тыс. человек. Туристов возможные извержения ничуть не пугают. А вот террористов здесь боятся все - и местные жители, и приезжие. Остров в последние годы стал настоящей туристической Меккой, и поэтому экстремистские организации, действующие в Индонезии, избрали Бали объектом своих атак. Их цель - посеять страх и таким образом подорвать туристический бизнес, приносящий стране немалый доход. Два года назад в столице острова Денпасаре прогремели страшные взрывы. Погибло более 200 человек, о чем свидетельствует мемориальная доска.

Тогда поток туристов действительно резко снизился. Но время лечит, и сегодня он не только полностью восстановился, но и продолжает расти. Основная масса людей едет на Бали ради прекрасных пляжей. Есть на острове и древние храмы, а самое главное - сплав индуистской и местной языческой культур породил уклад, который не встретишь больше нигде. Буддизм, а позже индуизм пришли в Индонезию из Индии. Но начиная с XIII века их стал вытеснять ислам. Бали остался едва ли не единственным очагом индуизма в стране. Как и в Индии, на острове существует деление на касты, но здесь оно отнюдь не такое жесткое. Почти каждый из 2 млн. балийцев в какую-нибудь касту входит. Высшими считаются три. Во-первых, каста браминов, священнослужителей. Во-вторых, сатриев, королей. В-третьих, каста весья, воинов. И, наконец, последняя каста - судр, объединяет простых людей.

Хотя религиозные обряды у разных каст несколько отличаются, утром любой балиец начинает с кормления богов и духов - как добрых, так и злых. Им подносят цветочное ассорти, красиво уложенное в сплетенные из пальмовых листьев корзиночки. Если угощение стоит на земле, значит, оно предназначено для божеств, олицетворяющих силы зла, если нет - добра. Но меню у тех и других одинаковое. Корзиночку не обязательно делать самому. На центральном рынке Денпасара они имеются в изобилии. Кстати, свой маленький алтарь здесь имеется у каждого продавца - это чтобы боги помогали в торговле. Одна корзинка стоит в переводе на наши деньги 3 рубля. Я купил несколько - вдруг представиться случай умилостивить местных богов - и отправился в главный храм города.

Он посвящен одному из воплощений Кришны, Джаганатху. Присутствовать на богослужении здесь может любой желающий. Единственное условие - на нем должна быть юбка саронг. Облачиться по всем правилам мне помог брахман Сумори Ятно. Служба в храме его, если можно так выразиться, единственная работа. Таких представителей касты брахманов осталось мало. Почти все они либо совмещают священническое служение с каким-нибудь другим, более прибыльным занятием, либо вовсе переключились на мирские дела. Сумори Ятно: "Я и в прошлом перерождении был брахманом, служил в этом же храме. Жизнь у нас тяжелая. Будь ты хоть трижды брахман - принадлежность к высшей касте сегодня не дает никаких преимуществ. Отец мой, например, работал таксистом - только так и удавалось прокормить семью".

Но есть на Бали и вполне благополучные брахманы. Отец Геде Путра Энджонга был фермером, хоть и принадлежал к высшей касте. А вот сам господин Энджонг решил пойти по стопам предков - то есть по духовной линии. Его часто приглашают для проведения различных семейных церемоний - свадеб, кремаций, что приносит вполне приличный доход. Геде Путра даже может позволить себе содержать двух жен. Но есть на Бали касающееся каст правило, которое до сих пор соблюдается неукоснительно. Брахман и его жены сели выше меня. Это отнюдь не случайность. Геде Путра Энджонг: "Тут уж ничего не поделаешь. Иностранцы у нас приравниваются к низшей касте - судрам. А они должны сидеть ниже брахмана. Если мне случится заночевать в доме, где живут люди из низшей касты, то меня должны положить выше остальных или на втором этаже". В Индии все гораздо строже. До недавнего времени представитель высшей касты не то что ночевать - никогда бы не переступил даже порога дома, принадлежащего неприкасаемому. На Бали, в отличии от Индии, совсем нет неприкасаемых каст. Сесть за стол и подать руку здесь можно всем. Правда, некоторые профессии все же считаются нечистыми. Например, красильщики тканей или гончары.

Смерть балийцы горестным событием не считают. Ведь умершего ждет новое перерождение. К месту сожжения тело везут в саркофаге, установленном на огромной платформе. Кремация стоит немалых денег, и нужно время, чтобы их собрать. Поэтому усопшего на время закапывают. Тело может пролежать в земле несколько месяцев и даже лет. Но в конце концов его обязательно сожгут, иначе запертая в нем душа превратится в злого духа и будет вечно преследовать нерадивых родственников. Ближе к вечеру жрецы соберут пепел и развеют его над морем. А душа в конце концов обретет новое тело…

Еще в Москве я прочел, что на северо-востоке Бали в горных, труднодоступных районах живет народ бали-ага, традиции которого сильно отличаются от традиций остальных балийцев. Хотя меня и пугали, что к чужакам, а тем более к иностранцам, бали-ага относятся враждебно, я все же решил посетить одну из их деревень. Дороги на Труньян нет. Поэтому приходится добираться на лодке в сопровождении вооруженных до зубов полицейских. Местные жители гостеприимством не отличаются. На поверку они оказались совсем не такими свирепыми, как мне описывали.

Труньян - деревня большая, две с половиной тысячи человек и, если судить по домам и общественным зданиям, довольно бедная. Я попал сюда в праздничный день. Нарядные женщины направлялись в храм, у каждой на голове дары, предназначенные богам. Праздник посвящен одному из почитаемых бали-ага предков. Всего их шестнадцать, и у каждого есть свой день. Глава общины господин Гери по совместительству выполняет роль пеманку, жреца. Он из касты судра и духовно окормлять может только представителей своей касты. Впрочем, никого, кроме судров, в деревне и нет. Гери: "У нас все принадлежат к касте судра. В прежние времена если наш юноша находил девушку за озером, да еще принадлежащую к более высокой касте, то от него все отворачивались. А женщину в этом случае вообще изгоняли навечно. Но сейчас такое уже невозможно". Богослужение посвящено богу Рату Сати Где Панчарин Буми. Местные жители верят, что когда-то он, привлеченный благоуханием, исходившим от богини озера, прилетел сюда с Явы. Боги стали супругами - от них и произошли бали-ага.

Погребальный обряд у этого народа не такой, как у остальных балийцев. Мертвецов здесь не сжигают и даже не закапывают. Их кладут в яму и прикрывают одеждой, оставляя лица открытыми. Сверху устанавливают бамбуковый навес. Дерево таруменьян, растущее на кладбище, источает приятный запах, который забивает запах тления. Таруменьян так и переводится - "приятно пахнущее дерево". От него, кстати, и произошло название деревни. Бали-ага, как и большинство балийцев, живут сельским хозяйством, рыбной ловлей да от туристов им кое-что перепадает. Жизнь простых балийцев протекает в деревенской общине, деса. Там на касты не обращают внимания. Именно община - главная ячейка островного общества.