Кочегаров К. А.

В 1618 г. прервалась династия Гогенцоллернов в Герцогской Пруссии, однако по решению сейма Речи Посполитой власть над ней была передана другой ветви этой династии, которые были курфюрстами (князьями) Бранденбурга, а отныне стали и прусским вассалами польского короля. В 1657 году бранденбургский курфюрст Фридрих Вильгельм в обмен на помощь Польше в борьбе со шведами добился отказа Речи Посполитой от своего вассального права в отношении Герцогской Пруссии, став ее суверенным владельцем. Так начался постепенный рост могущества Пруссии, превратившейся в начале XVIII века в королевство, принявшего впоследствии активное участие в разделах Речи Посполитой.

В 1672 г. началась война между Францией и Голландией, вскоре охватившая и другие страны Европы. На стороне Людовика XIV выступили Англия, Швеция и Речь Посполитая, к Голландии присоединились Дания, Бранденбург, Испания, император и большинство имперских князей.

В 1674 году польским королем был избран Ян Собеский, амбициозный полководец, за год до этого одержавший блестящую победу над турками при Хотине. Взойдя на королевский престол, он стал строить планы усиления своей власти. Прежде всего, Ян III надеялся закрепить престол Речи Посполитой за родом Собеских. С этой целью король рассчитывал обеспечить своему старшему сыну – Якову наследственные владения за пределами Речи Посполитой. Сперва взоры Яна III обратились на земли Герцогской (Княжеской) Пруссии. Он задумал отобрать у Фридриха Вильгельма Герцогскую Пруссию и сделать ее правителем своего сына Якова.

В осуществление этой программы, получившей в историографии название «балтийской политики» польский король рассчитывал на поддержку Франции и Швеции. В 1675 г. Ян Собеский заключил Яворовский договор с Францией. По его условиям Людовик XIV обещал польскому королю выплачивать 200 000 тыс. талеров ежегодно с момента начала военных действий против Бранденбурга. Франция обязалась добиваться признания прав Речи Посполитой на Княжескую Пруссию в ходе будущих мирных переговорах с коалицией Голландии, австрийских Габсбургов и их союзников.

Однако с другим эвентуальным союзником Собескому было не так легко договориться. Первоначально шведская сторона предлагала полякам ударить на Западное Поморье, тогда как сами шведы должны были напасть на Герцогскую Пруссию. Такой вариант развития событий позволял Швеции избежать нарушения Вестфальского мира 1648 г., поскольку Западное Поморье входило в состав империи. После окончания войны союзники должны были обменяться завоеванными землями. Однако Ян III не доверял шведам, подозревая, что получив в свои руки Герцогскую Пруссию, они не захотят уступать ее Речи Посполитой. Поэтому, когда в декабре 1674 г. шведская армия вторглась в земли Бранденбурга, это вызвало недовольство польского короля. Он потребовал от шведского командования вывода войск из Леборка и Бытова – польских территорий, которыми курфюрст владел на правах лена, а также из Драгимского староства, которое было заложено Речью Посполитой Фридриху Вильгельму за денежные субсидии еще во времена войны со Швецией в середине XVII в.

На предложение шведов передать Польше указанные земли минуя Бранденбург, Ян Собеский также ответил отказом. Не поддержал он и предложения Стокгольма ударить шведской армией на Герцогскую Пруссию, где в тот момент не было бранденбургских войск.

Еще одной важной причиной, которая заставляла Собеского на данном этапе проявлять сдержанность в отношении Пруссии, была продолжавшаяся польско-турецкая война. Лишь после заключения Журавненского мира в 1676 г. с Портой в польско-шведских переговорах относительно антипрусского союза наметился прогресс. Тем более что военное положение шведов ухудшилось. В июле 1675 бранденбургские войска нанесли шведам чувствительное поражение, приступив к завоеванию шведской части Поморья.

Главной задачей в отношении Речи Посполитой для бранденбургской дипломатии было добиться подтверждения Собеским велявско-быдгощских соглашений 1657 г. и возобновления лебморско-бытовского лена на коронационном сейме, который должен открылся в Кракове в феврале 1676 г. С этой целью агенты Фридриха Вильгельма в Польше и Литве пытались активизировать связанную с Браненбургом антикоролевскую оппозицию. Центром ее традиционно была Великая Польша. Однако здесь прусская дипломатия потерпела неудачу: коронационный сейм принял постановление о передаче вопросов подтверждения соглашений с Бранденбургом в компетенцию короля и сената. Польский король же под различными предлогами отказывался это делать. Одновременно шведскому послу он заявлял что готов ударить на Герцогскую Пруссию даже без согласия сейма.

В стремлении не допустить нападения польских войск на владения Гогенцоллернов, бранденбургская дипломатия даже предложила Яну Собескому некую альтернативу: совместные антишведские действия с последующей передачей Собеским Лифляндии, которая бы стала наследственным владением королевича Якоба.

Между тем окончив войну с Портой, Ян III не спешил распускать войска, рассчитывая перебазировать их к прусской границе. Это сразу ухудшило его внутриполитическое положение. Активизировалась антикоролевская оппозиция, ряды которой значительно усилились как за счет подкупленных бранденбургскими дипломатами магнатов и шляхты, так и за счет тех представителей польско-литовского дворянства, которые выступали за немедленный роспуск армии по окончании военных действий, видя в войске одно из возможных средств установления Собеским абсолютистского правления. Накануне сейма 1677 г. в шляхетском обществе значительно возросли настроения в пользу подтверждения королем старых соглашений с курфюрстом. В итоге на сейме под напором шляхты и сенаторов Ян Собеский сдался, обязавшись подтвердить соглашения с Пруссией, не дожидаясь даже удовлетворения претензий, выдвинутых ранее к Берлину польской стороной. Сейм принял решение и о сокращении армии.

В этих условиях Собеский сменил тактику. Не отказываясь от своих планов в отношении Герцогской Пруссии, он решил демонстрировать дружбу по отношению к Бранденбургу. 17 мая 1677 г. состоялось подтверждение велявско-быдгощских соглашений и возобновление лемборско-бытовского лена.

Между тем положение Швеции в 1677 г. продолжало ухудшаться. В Стокгольме считали, что польско-шведская атака на Герцогскую Пруссию давала шведам надежду сохранить за собой Штральзунд и Щецин, который в июле вновь осадили войска курфюрста. Поэтому шведская дипломатия всячески уверяла Собеского в отсутствии у Швеции претензий на Герцогскую Пруссию. Польский король в ответ выражал готовность вторгнуться туда во главе отрядов, навербованных им за собственные средства. 4 августа 1677 г. эти договоренности оформились в польско-шведский договор, подписанный во время пребывания короля в Гданьске. Гданьский трактат предусматривал совместный удар по Герцогской Пруссии польско-шведских войск. В случае успеха кампании она должна была отойти Яну III и его наследникам. Шведы получали право лишь на Клайпеду и то до конца войны.

Польский король начал стягивать к прусским границам нанятые им за собственные деньги войска, которые должны были оказать поддержку собиравшимся вторгнуться в Герцогскую Пруссию шведам. Польским корпусом, состоявшим из нескольких тысяч человек, командовал французский офицер Генрих де Болье. Солдаты разместились в частных владениях Собеского, располагавшихся поблизости от прусских границ.

Однако ни в конце, ни в начале года шведы так и не появились в Герцогской Пруссии из-за нерасторопности командиров и проблем с оплатой войск. В результате в январе 1678 г. Собеский, посчитав видимо, что возможности захвата Герцогской Пруссии упущены, уступил домогательствам бранденбургских дипломатов и согласился на проход прусских войск через Польское Поморье в Герцогскую Пруссию. Это значительно снижало шансы шведов на успех. И действительно вторгнувшийся туда в конце года шведский корпус потерпел поражение.

В итоге поражения шведов, нерешительность и непоследовательность самого польского короля, умелое противодействие его планам со стороны бранденбургской дипломатии и польской магнатской оппозиции предопределили неудачу планов Яна Собеского.

Заключенный в 1678–1679 гг. Нимвегенский мир между французским королем и его противниками вопреки Яворовскому договору совершенно не учитывал претензий польского короля к Бранденбургу. Это, вкупе с последовавшим вскоре после заключения мира сближением курфюрста Фридриха-Вильгельма с Францией, означало крах королевских планов «балтийской политики».

В польско-бранденбургское соперничество на Балтике во второй половине 1670-х гг. оказалась тесно вплетена и Россия. Фридрих Вильгельм, стараясь нейтрализовать возможное объединение польских и шведских усилий в борьбе против Пруссии, попытался найти поддержку у соседних стран. Одним из них стало Московское государство.

Русско-шведская война 1656–1658 гг. не решила для России проблему выхода к Балтийскому морю. По Кардисскому миру 1661 г. Россия возвращала Швеции территории, занятые в Прибалтике. Мир этот, по выражению великого русского историка С.М. Соловьева, «условиями своими вполне выражал бесплодность войны».

В марте 1675 г. в Москву прибыл бранденбургский гонец с грамотой курфюрста, адресованной царю Алексею Михайловичу. Фридрих Вильгельм предлагал русскому монарху заключение антишведского союза. В июне того же русскую столицу посетил бранденбургский резидента в Речи Посполитой Иоахим фон Скультеус. Он предложил русскому правительству воспользоваться положением Швеции, увязнувший в войне с Бранденбургом и атаковать шведские войска в Лифляндии. Однако русское правительство пока что предпочитало оставаться в стороне.

Однако Фридрих Вильгельм не оставлял своих попыток втянуть Россию в противоборство со Швецией. В январе 1676 г. с аналогичной целью в Москву прибыл еще один бранденбургский посланник – тайный секретарь Герман Дитрих Гессе. Он пробыл в России почти год – до декабря 1676 г. Гессе стал свидетелем прихода к власти нового царя – Федора, сына умершего в том же году Алексея Михайловича. Прусская дипломатия не упустила представившуюся возможность, чтобы активизировать свои усилия. В июле в Москве появился новый гонец курфюрста с поздравлениями Федору Алексеевичу по случаю восшествия на российский престол и с повторением предыдущих предложений. Этот демарш, а также деятельность Гессе принесли результат, однако не совсем тот, на который рассчитывали в Берлине. Одновременно бранденбургская дипломатия попыталась улучшить польско-российские отношения, ухудшившиеся в результате заключения невыгодного России Журавненского мира, оставлявшего русское государство в противоборстве с Портой один на один. И. фон Скультеус даже предлагал при польском дворе совместное польско-русское нападение на Швецию, уверяя Яна Собеского, что Россия якобы готова уступить Варшаве все будущие завоевания в Лифляндии.

В Москве решили оказать на Швецию давление с целью пересмотра границ, установленных Кардисским миром. Шведской стороне было предложено произвести пограничный съезда с целью разграничения территорий (делимитация не была проведена, начиная с 1661 г.) и разбора накопившихся взаимных претензий.

Одновременно на русско-шведской границе были сосредоточены войска под командованием князя И.Б. Троекурова (ок. 15 тыс. человек). В ходе состоявшегося пограничного посольского съезда на р. Меузице русские дипломаты обвиняли шведов в нарушении мира «и говорили как неприятели и просили земель и городов и грозили войною», угрожая даже самих послов задержать на «съезжем месте» (характерно, что данное свидетельство взято из документов Посольского приказа). За многочисленные оскорбления царского имени русские дипломаты требовали от шведов Ингерманландию и Карелию (с городами Ивангород, Кексгольм, Нотебург, Ям, Копорье и др.). Однако те отвергли ультимативные требования русской стороны, прервали переговоры и выехали в Стокгольм. Стоит отметить, что Швеция в 1676 г. пыталась заручиться поддержкой Польши в случае нападения русских войск на Лифляндию и получила положительный ответ от польского двора. Однако ожидавшегося в Стокгольме объявления войны со стороны русских не последовало. Этому помешали начавшиеся в 1677 г. упорные бои с турками за Чигирин. Также как и польско-литовское государство возможности России действовать на Балтике сковывала активность Порты, стремившейся подчинить себе украинские земли.

Предпринятые Москвой внешнеполитические шаги в отношении Швеции мало помогли Бранденбургу. Как видно, русское правительство действовало исходя из сугубо своих интересов, не позволяя втягивать себя в сомнительные с его точки зрения предприятия. Однако и Берлин не оставлял своих попыток активизировать политику России на балтийском направлении. В июле 1677 г. в русскую столицу прибыл Г.Д. Гессе с просьбой о помощи против шведов, атакующих бранденбургские земли.

В 1678 г. Гессе опять посетил Россию. На этот раз он должен был уведомить царя об успехах бранденбургских войск, взявших Штральзунд, остров Рюген и очистивших от шведов Поморье и вновь предложить русским войскам напасть на Лифляндию. Русское правительство, связанное тяжелой войной с турками не могло положительно ответить на эти предложения. Однако, не желая окончательно отталкивать от себя возможного союзника, в Москве направили в Берлин посольство Семена Алмазова и дьяка Семена Румянцева. В задачу послов входило проинформировать Фридриха Вильгельма о ходе и результатах Меузицких переговоров двухлетней давности. Послы должны были особо подчеркнуть, что в 1676 г. русские комиссары требовали не только удовлетворения собственных претензий, но и заключения шведско-бранденбургского мира.

В последующие годы отношения в треугольнике Берлин-Москва-Варшава не отличались особенной активностью. Внимание Речи Посполитой все более привлекала османская угроза, вылившаяся в начавшуюся в 1683 г. польско-австро-турецкую войну, а Россия, заключив двумя годами ранее с Портой и Крымом Бахчисарайское перемирие, не спешила предпринимать какие-то активные шаги на международной арене. Тем не менее, в Москве продолжали следить за польско-бранденбургскими отношениями, получая в частности информацию о новом витке напряженности между Собеским и Фридериком Вильгельмом в начале 1680-х гг. Причиной этому было соперничество Собеских и Гогенцоллернов за руку княжны Радзивилл, обладательнице огромных владений в Литве. Ян III планировал выдать ее замуж за своего сына Якоба, но в итоге мужем Людвики-Каролины стал сын курфюрста Людвиг.

В дальнейшем в правление Яна Собеского проблема балтийского соперничества уже не являлась стержнем польско-бранденбургских отношений. Во второй половине 1680-х – 1690-хх гг. в Речи Посполитой все более нарастала политическая анархия, сеймы срывались, а казна пустовала. Заметно снизилась и внешнеполитическая активность шляхетской республики. Внимание России от Балтики также было отвлечено борьбой с Османской империей в составе коалиции европейских держав. Однако как оказалось, не надолго. Начавшаяся в 1700 г. Северная война положила начало превращению Московского государства в одну из крупнейших держав балтийского побережья.