Содержание
Введение………………………………………………...…………………………3
Разумность братьев наших меньших…………………………………………….5
Заключение……………………………………………………………………….13
Список литературы…………………………………………..…………………..14

Введение
В психологии, да и в повседневной жизни, человеческую эмоциональность часто противопоставляют рациональности. Важно сделать из этого верный вывод: эмоциональный — не значит менее развитый в интеллектуальном плане. Наши эмоции формировались на протяжении миллионов лет эволюции в тесной взаимосвязи с развитием познавательных способностей, интеллекта и с усложнением отношений между сородичами. В этом смысле человек — самое эмоциональное животное на Земле.
Только интеллектуально развитый Homo sapiens способен тонко чувствовать и сопереживать другим. Порой кажется, что наша эмоциональная сфера свободна от всякой «биологии», интеллект позволяет распространять чувства на как угодно далекие объекты — например; мы способны гордиться своей страной или ощущать вину за неприглядное поведение соотечественников на другом конце света. И все же богатством сложных, опосредованных разумом эмоциональных ощущений человек, по-видимому, обязан своим обезьяньим предкам.
Исключительная роль эмоций в жизни человека никогда не вызывала сомнений, Актуальность вопроса связанна с интересом человека, пытающегося испокон времен понять, что и как чувствуют животные.
Долгое время животные представлялись ученым чем-то вроде живых машин. В ХVII веке французский философ и естествоиспытатель Рене Декарт пришел к выводу, что в отличие от человека животные являются лишь «рефлекторными автоматами». И только два столетия спустя Чарльз Дарвин уверенно заявил, что высшие животные — не биороботы, они обладают набором эмоций и эти эмоции во многом сходны с человеческими. В книге «О выражении эмоций у животных и человека» (1872) Дарвин впервые предложил научный взгляд на природу человеческих эмоций и обосновал наличие эволюционных корней у наших чувств страха, гнева, горя, радости, удивления (интереса). Он был уверен, что все эти эмоции, по крайней мере в зачаточном виде, присутствуют ну высших млекопитающих, включая обезьян я домашних питомцев— собак и кошек. Утверждая это, Дарвин опередил свое время, к гипотезам о богатом внутреннем мире животных многие еще долго относились скептически.
Высшие животные — не живые машины. В конце ХIХ века это начал показывать великий Чарльз Дарвин
Цель данной работы – Исследовать наличие сознания и эмоций у животных.
Задачи:
·                   Проанализировать основные повадки животных;
·                   Произвести сравнительный анализ человеческих эмоций с эмоциями животных;
·                   На примерах найти подтверждение тому, животные обладают сознанием и эмоциями в некоторой степени;
Предметом исследования являются научные изыскания по данному вопросу.
Объектом исследования выступает животный мир нашей планеты.

Разумность братьев наших меньших
Сознание, интеллект, эмоции у животных, проявляющиеся при функционировании мозга на основе биоматериалов, точно так же могут быть реализованы любыми другими материалами или средствами, если эти материалы и средства вообще позволяют моделировать механизмы психических явлений.
Откуда уверенность в таком утверждении? Есть много мнений на этот счет даже не у религиозных людей, что сознание - нечто большее, чем проявление работы системы из рецепторов чувств, нейронной сети, гормонального фона и эффекторов действий. Такое мнение появляется потому, что людям пока трудно зримо представить, что же именно составляет сознание, а предполагаемые ими механизмы и понимание работы нейронной сети не дают им подсказки того, что именно проявляется как сознание. Компьютерные программы ИИ (искусственного интеллекта) или реализация на дискретных электронных компонентах, какой бы она сложной ни была, по их мнению, не заставит устройство стать одушевленным. [1]
Даже такой мысленный эксперимент как замена элементов нейронной сети на полностью эквивалентные по функциональности, но искусственные элементы, кажется может "погубить сознание", хотя, может быть, "сама система этого и не заметит­ и внешне это никак не проявится".
А между тем, каждый, кто достаточно долго наблюдал, например, обезьян, знает, что они тоскуют в разлуке с близкими. Это проявляется в резком спаде активности, потере аппетита и интереса к происходящим событиям.
Тоску и грусть как реакцию на разлуку с близкими родственниками и друзьями (мать — детеныш, самец — самка в моногамной паре, члены одной группы) отчетливо демонстрируют многие социальные животные, в первую очередь обезьяны и дельфины.
Существует факт того, что самки павианов или макак продолжали долго носить на руках умершего детеныша, явно встревоженные его необычным доведением. И только когда трупик начинал разлагаться, матери переставали реагировать на него как на собственное дитя и бросали во время дневного перехода. Даже человекообразные обезьяны, по видимому, не достигают полностью уровня интеллектуального развития, необходимого для понимания феномена смерти. Классический случай, когда после гибели вожака группы горных горилл двое его сыновей в течение суток оставались рядом с трупом отца, пытались заставить его шевелиться, чистили шерсть (характерное проявление привязанности и дружбы у обезьян), но затем ушли и при соединились к своим сородичам.[2]
Разумеется, крайние проявления скорби, депрессивные реакции, связанные с утратой близких и осознанием феномена смерти, в оформленном виде наблюдаются только у человека. Да и то способность постичь необратимость произошедшего приходит лишь в определенном возрасте: маленькие дети не понимают, куда ушла любимая бабушка и почему так долго не приходит.
Однако отдельные эпизоды из жизни животных позволяют думать, что в исключительны случаях привязанность между индивидами может быть столь высокой, что они не в состоянии перенести тяжесть утраты. В 1979 году известная английская исследовательница Джейн Гудолл рассказала миру трогательную историю самки шимпанзе по имени Фло и ее сына Флинта. По мнению Гудолл, пятилетний подросток умер от горя через три недели после кончины матери. Тогда многие коллеги Гудолл сочли подобные выводы вопиюще ненаучными. «Скорбь по поводу смерти родителей не может быть причиной смерти у животных», — решительно заявляли они.[3]
Интересно, что на бытовом уровне эмоциональность животных мало у кого вызывала сомнения. Владельцы собак хорошо знают, что даже в пределах одной породы можно встретить особей более сообразительных, спокойных и любопытных или же агрессивных, напористых, стремящихся к доминированию. Собаки привязчивы к хозяевам, и разлука вызывает у них психологический стресс сродни отделению ребенка от матери. Например, у одной собаки — большого пуделя — были налицо все классические признаки депрессии, когда хозяин был в отъезде: теряла аппетит, становилась вялой и апатичной, неохотно отправлялась на прогулку (обычно приглашение погулять вызывает бурю восторга).Парадокс в том, что говорить об эмоциях животных долгое время отказывались именно этологи — специалисты по поведению. Эмоции — принадлежность внутреннего мира индивида, а этологические методы не позволяют непосредственно в него проникнуть. Однако в наши дни взгляды Чарлза Дарвина и Джейн Гудолл находят все больше сторонников и подкрепляются исследованиями в области этологии и нейрофизиологии. С точки зрения современных наук о поведении высшие млекопитающие — это мыслящие существа, обладающие различным темпераментом, личностными характеристиками, индивидуальным опытом и интеллектуальными способностями. Ведущие британские специалисты в этологии и когнитивной психологии Филиппо Аурели и Эндрю Уайтен полагают, что невозможность напрямую судить о субъективном опыте животных не должна служить преградой для изучения их эмоциональной сферы. Современные методы биотелеметрии, методики сканирования активности мозга (ядерно-магнитный резонанс, позитронно-эмиссионная томография) позволяют связать активность определенных структур мозга с соответствующими эмоциональными реакциями и эмоциональной памятью. И здесь оказывается неоценимой информация, накопленная при изучении человеческих эмоций. Она дает точные представления о том, какие участки мозга возбуждаются в состоянии гнева, страха, горя или радости. Большинство структур мозга, задействованных в демонстрации базовых эмоций, у человека и других млекопитающих — в первую очередь у приматов — сходны.
Эмоциональные переживания (гнев, страх, радость) связаны с лимбической системой и корой головного мозга. Лимбическую систему иногда называют «животным мозгом — ее составные части в целом сходны у всех млекопитающих. Важную роль в продуцировании эмоции игра ют также некоторые структуры ствола и коры головного мозга. Лимбическая система включает в себя часть ядер передней области таламуса и гипоталамус. А одна из составляющих лимбической системы — миндалина — непосредственно отвечает за реакции страха, тревоги и агрессии у животных.[4]
Важную роль в эмоциональных реакциях играет особая структура, расположенная внутри моста и ствола головного мозга — ретикулярная формация. Это своеобразный фильтр, пропускающий только новую и необычную информацию. В ретикулярной формации находится «голубое пятно» — плотное скопление тел нейронов, нервных клеток мозга. На их уровне эмоциональные реакции провоцируются вследствие выделения особых веществ — нейромедиаторов. Медиатором нейронов «голубого пятна» служит норадреналин. Он оказывает мощное воздействие на эмоциональное состояние человека и обезьяны: недостаток норадреналина порождает депрессию, а избыток приводит к стрессовым состояниям.
В ретикулярной формации также находится «черное пятно», нейроны которого выделяют нейромедиатор дофамин, играющий важную роль в возникновении у человека и обезьян приятных ощущений и чувства эйфории. Сходство эмоциональных реакций человека и обезьян столь велико, что все психотропные препараты сначала испытывают на обезьянах. Например, диазепам снижает чувство страха у детенышей резусов, содержащихся в изоляции, а небольшие дозы морфина снижают у них стресс при отделении от матери. Такой медикамент, как налоксон, наоборот, усиливает страх и тревогу. Социальная среда – основное условие для развитий эмоций у млекопитающих, чем сложнее социальная система, чем более разветвлены сети индивидуальных связей, тем богаче и разнообразнее реакции. Эмоции служат важнейшим индикатором состояния животного и надежным сигналом к действию для окружающих его сородичей. Важнейшая функция эмоций — укрепление и регуляция социальных отношений в группе. Информацию об эмоциональном состоянии сородича окружающие члены группы «считывают» по его выразительным движениям — позам, мимике, вокализации. Вот почему мимика приматов, ведущих одиночный ночной образ жизни (лори, галаго, мышиные лемуры), значительно беднее, чем мимика мартышек, павианов или шимпанзе — животных дневных и организованных в сложные социальные объединения. Все общение обезьян словно пронизано эмоциональными сигналами. Позы и гримасы позволяют не только выражать (и понимать) любовь, привязанность, угрозы помогают примиряться после конфликта, приглашать к игре, но и способствуют формированию отношений до минирования-подчинения... Если вожак бурых макак начинает скалиться, это позволяет другим членам группы вовремя среагировать и на всякий случай держаться в отдалении. И наоборот: умиротворенное «почмокивание» свидетельствует о дружественном расположении, создает ощущение эмоционального комфорта у партнера, снижает стресс.[5]
Эмоции — это не просто спонтанные реакции, а эффективные регуляторные программы, позволяющие животным лучше адаптироваться во внешней среде.
Обезьяны способны сопереживать: наблюдения за бонобо, шимпанзе, гориллами показывают, что они в со стоянии (по крайней мере, в зачаточном виде) поставить себя на место другой особи и предсказать ее возможную реакцию. Британский исследователь Роберт Данбар показал, что у приматов рост неокортекса — коры больших полушарий относительно размеров всего мозга напрямую связан со сложностью социальной организации. А его коллега Ричард Берн установил, что зачатки самосознания и знаний о психологическом состоянии сородича позволяют обезьянам мастерски манипулировать окружающими — притворяться больными, делать вид, что происходящее им безразлично, подавать ложные эмоциональные сигналы тревоги или демонстрировать ложное благорасположение. Описаны случаи, когда молодые самки из гарема стареющего самца павиана-гамадрила, прячась за скалой или другим укрытием, спаривались с молодыми самцами, подавляя громкие возбужденные крики, типичные в сексуальном контексте.
Известный приматолог Франс де Ваал, описывает, как один из подчиненных самцов шимпанзе в зоопарке регулярно поднимал «ложную тревогу», чтобы избежать агрессии со стороны более высокорангового самца (обычно такие действия шимпанзе производили, когда в их вольер заходили служители). Джордж Таннер и Ричард Бери приводят примеры случаев, когда шимпанзе и гориллы прикрывали ладонью нижнюю часть лица, чтобы не выдать своего эмоционального состояния и тем самым ввести в заблуждение партнеров.[6] Точно так же часто поступают шахматисты...
Эмоциональное состояние у приматов передается в первую очередь с помощью мимики. В передаче информации на близкие расстояния ведущую роль играет именно она. Голландский приматолог Ян Ван Хоф доказал, что внешние проявления радости и счастья (улыбка и смех) у человека представляют собой эволюционные производные от мимики открытого рта и обнаженных зубов у обезьян. Наша улыбка соответствует беззвучно обнаженным зубам у макак-резусов, яванских макак или маготов, а смех, видимо, мимике открытого расслабленного рта, которую демонстрируют все виды обезьян вовремя социальной игры или игровой борьбы. Такую демонстрацию часто называют игровым лицом — рот широко открыт, зубы полностью спрятаны за губами (например, у бурых макак). Игровое лицо часто сопровождается прерывистым в ритме стаккато дыханием. Неоднократно наблюдала игровое лицо как производное ритуализованной угрозы у шимпанзе, когда тем удавалось «удачно подшутить» над людьми. Шимпанзе из Колтушского филиала института физиологии Санкт Петербурга постоянно следили за мною и моей аспиранткой Лилей и бурно радовались, если им удавалось застать нас врасплох и метко запустить в нас кусочком экскрементов. Радость была неподражаемой — игровое лицо и характерные сопящие звуки сопровождались хлопаньем в ладоши и притопыванием. Точь-в-точь как уличные сорванцы, запустившие камнем в окно сварливой соседки.[7] Гримаса страха — сомкнутые, широко обнаженные зубы в сочетании с застывшей защитной позой (например, у резусов или яванских макак) обычно присутствует в ситуациях социальной напряженности. Тот, кто демонстрирует гримасу страха, занимает отчетливо подчиненное положение, У некоторых видов (макаки магот, шимпанзе) беззвучно обнаженные зубы могут также служить для умиротворения и является сигналом к примирению. Как показали французские исследователи Бернар Тьери и Одаль Петит, у тонкинских макак эта мимическая демонстрация вообще никак не связана с доминированием и подчинением. После конфликта один из бывших противников приближается к другому, обнимает его и показывает обнаженные зубы, постепенно данная демонстрация начинает приобретать игровой характер и преобразуется в открытый рот с обнаженными зубами.[8]Сравнительный этологический анализ показывает, что разные виды могут демонстрировать одну и ту же мимику в разных ситуациях. У тонкинских макак улыбка (без звучно обнаженные зубы) и смех (расслабленный открытый рот) появляются в том же контексте, что и у людей. Но, по мнению Яна ван Хофа, изначально обнаженные зубы свидетельствовали о страхе и применялись для умиротворения нападающих. В дальнейшем у видов с толерантными социальными отношениями этот знак подчинения стал использоваться и в целях умиротворения, утешения, а также в игровом контексте. Работы современных специалистов-этологов, нейрофизиологов и психологов позволяют выделить четыре важные функции эмоций у животных: фильтрация и усиление жизненно важных сигналов, получаемых из окружающей среды; информирование окружающих о внутреннем состоянии индивида; участие в регуляции социальных взаимодействий; регуляция поведенческих ответов индивида. Эти функции, присущие эмоциям у обезьян, закрепились в процессе эволюции у человека.

Заключение
Таким образом, рассмотрев точки зрения множества ученых, мы можем сделать следующие выводы. В отношении сознания у животных, нет единой точки зрения. Одни ученые уверены в его наличии, другие же яростно отвергают эту позицию. Следует здесь учитывать и теологическую подоплеку - Бог наделил сознанием только человека, все кто не согласен - богохульники. И эту точку зрения некоторые поддерживают и до сих пор. Следовательно, этот вопрос требует дополнительных исследований, а на данный момент мы не можем утверждать ничего определенного. В отношении эмоций проще - подавляющее большинство ученых признают их за животными. Было приведено множество доказательств и наблюдений, причем как в естественных условиях, так и лабораторных. Таким образом, и мы можем утверждать, что животные обладают эмоциями.
Что же мы имеем в итоге? Животные конечно не люди, но все таки, могут так же переживать, сочувствовать и скорбить. Открытым остается лишь вопрос: делают ли они это осознанно (как мы) или же природа животных эмоций совсем другая

Список литературы:
1.           Выготский Л. С. Собрание сочинений. М., 1982-84 гг.
2.           «Гео» Журнал №7, 2007 ,стр.30-42.
3.           Ланге Г., Душевные движения, Спб., 2006.
4.           Лурия А.Р., Лекции по общей психологии
5.           Мак-Фарленд Д., Поведение животных, М., 2008.
6.         Немов Р.С. Общие основы психологии. 4-е издание, М., Владос, 2002.
7.         Общая психология - курс лекций. М., Владос, 2005.
8.         Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. СПб.: Питер, 2002.
9.           Рейковский Я. Экспериментальная психология эмоций. M.,1979.
10.    Симонов П.В. Что такое эмоции? М., Наука, 2006.
11.    Советский энциклопедический словарь. 4-е издание, М., 1988.
12.    Якобсон П.М. Психология чувств. М., 1958.

---