Мне выпала горькая слава быть человеком, который идет па рожои.
    Б. Пильняк
    Один из критиков 20-х годов, не предполагая, насколько его слова окажутся пророческими, подвел итог творческому пути Б. Пильняка: "Знак Пильняка оказался, в известном смысле, знаком эпохи, знаком истории".
    Дальнейшая судьба писателя подтвердила это со всей жестокой очевидностью, знак эпохи сказался и на творческой, и на личной судьбе Пильняка, погибшего в период сталинских репрессий. В 30-е годы художник вынужден был под бременем внешних обстоятельств многое изменить в своем творческом методе, он уже не мог с прежней абсолютностью следовать тем принципам, которые с гордостью декларировал еще несколько лет назад. В одном из рассказов Пильняк писал о себе: "Мне выпала горькая слава быть человеком, который идет на рожон. И еще горькая слава мне выпала - долг мой - быть русским писателем и быть честным с собой и Россией". Время, в которое жил писатель, не давало возможности быть честным до конца, приходилось сильно ограничивать правду, прибегать к тайнописи, зачастую публично отрекаться от написанного, отказываться от социальной тематики. Но когда эта тема прорывалась, а художник, чувствующий долг перед своим народом, не мог избежать ее, судьба произведения зависела от степени его правдивости. Поэтому не случайно два наиболее смелых произведения Пильняка, "Повесть непогашенной луны" и "Красное дерево", постигла печальная участь длительного забвения.
    Эти произведения впервые были опубликованы в России в конце 80-х годов XX века. Повести отличаются постановкой острых социальных вопросов, обнаруживают политическую прозорливость писателя, взявшего на себя смелость показать механизм зарождения тоталитарного режима. Пильняк критически относился к издержкам революционного бытия, с горечью наблюдая процесс догматизации сознания. Иных последствий ожидал художник от революции. Его всегда волновал вопрос о ее целесообразности для жизни народа. В самом начале ее осуществления писатель понимал революцию как путь к природо-социальной гармонии.
    Природность, биологичность человека Пильняк ставил выше социальных отношений, что неоднократно отмечалось в критике 20-х годов. Современный исследователь также предлагает при изучении творчества писателя непременно учитывать его "отношение к биологической, антропологической основе человеческого существования как к ипостаси, несравненно, неизмеримо более существенной, чем социальные отношения". В одном из рассказов писателя читаем: "Десятилетья скрещиваются иной раз очень часто, и - за эпохами, за событиями городов и стран - ему, этому данному человеку, морщинки у глаз, запах комнаты существенней, многозначимей, чем событья эпох".