При анализе путей и методов решения национального вопроса исследователи очень часто ограничивались анализом показателей экономического и социального развития наций и народностей и чрезвычайно мало обращали внимания  на те аспекты национальных отношений,  которые самым непосредственным образом связаны с восприятием людьми объективной реальности, с состоянием и противоречиями в национальном самосознании. Иначе говоря, если форма  (внешние показатели) национального развития получила известное освещение и разработку, то содержательный компонент интерпретировался весьма своеобразно - в основном давались количественные характеристики общеобразовательной, культурной и профессиональной подготовки.
      Ни в теории, ни на практике не был своевременно замечен и оценен рост  национального самосознания.  Хотя этот процесс происходил  в условиях интернационализации общественной жизни, нельзя забывать, что и этот вид общественного сознания может неадекватно отражать объективную реальность. При определенных условиях именно в сфере сознания  (а впоследствии и в поведении) возникает возможность появления национализма, представляющего по своей сути деформацию политического и духовного  компонентов национальных отношений, ибо порождает одно из обличий эгоизма -  стремление обеспечить привилегии своему народу за счет других.
       Говоря о социологии наций, следует выделить феномен, раскрывающий специфику проявления национального  в любом гражданском обществе и степень возрастания его влияния в жизни каждой многонациональной страны. А так как практически  в мире не осталось одно-национальных государств, этнические процессы стали характерными для всех без исключения обществ. Это обнаружилось и в Канаде (особая позиция  французских жителей провинции Квебек), и в Чехословакии, и в Югославии, и в Ираке,  и во многих многоплеменных государствах Африки. Более того, обострились этнические противоречия в странах,  которые издавна считались едиными с точки зрения одной нации, но располагающей этническими группами. Этнические противоречия отмечались в Бельгии, Испании. В сочетании с религиозными эти процессы наложили серьезный отпечаток на повседневную жизнь и привели к трагедии в Северной Ирландии, Пенджабе (Индия).
        Иначе говоря, на современном этапе развития человечества есть целый ряд национальных проблем, которые обострились во многих странах. Хотя, безусловно, имеются особенности проявления национальных и этнических отношений,  тем не менее, есть общее, образующее предмет социологии наций социальное положение человека как представителя нации, его национальное самосознание, национальная культура, язык, т.е. все то, что  определяет национальную самобытность людей.    
 

Глава 5 Направления социологии.

 Отношения между нациями, народностями, этническими группами были всегда объектом пристального внимания в нашей стране. Обнародованная 2(15) ноября 1917 года “ Декларация прав народов России” устанавливала свободное развитие, равенство и суверенность всех национальностей и народностей России. Некоторое время спустя Советское правительство в своем обращении “ Ко всем трудящимся мусульманам России и Востока” гарантировала им полную свободу устройства своей жизни. Эти акты принесли определенные плоды, создав условия для доверия между народами,  что стало основой для решения ряда экономических и социальных проблем и в области национальных отношений. Были осуществлены меры по развитию национальных культур, созданию письменности многих национальных меньшинств. Только в Новосибирске в 1919 году издавалось 17 газет на национальных языках, в том числе на  венгерском, чешском, немецком, китайском.
      Вместе с тем, реальная совместная жизнь наций и народов была далека от отсутствия проблем. Главная беда состояла в том, что противоречия, социальные болячки загонялись в глубь, становились латентными. Все чаше в отношении отдельных народов принимались произвольные решения, многие перспективные вопросы игнорировались или их решения имитировалось.
      В национальной политике не учитывалась специфическая особенность национальных и межнациональных отношений, которая заключается в необходимости рассматривать их как своеобразные синтетические общественные отношения. Эта синтетичность проявляется в том, что, во-первых, они включают в себя отношения всех сфер общественной жизни - экономические, социальные, политические, духовные - и, во-вторых, одновременно предполагают их анализ как единства материального и идеального. Такой подход стал необходим в условиях, когда болезненно заявляют о себе стремления к национальной замкнутости, местничеству, иждивенческие настроения.
       Говоря о направлениях социологии наций, следует охарактеризовать ее место и роль при изучении  национальных особенностей во всех сферах общественной жизни.
          Что касается экономической жизни, то, прежде всего,  следует отметить интенсивный процесс интернационализации экономических отношений. В известной степени он повлиял на тот факт, что национальный компонент в экономике перестал играть решающую роль, на первый план вышли общегосударственные интересы, вопросы экономической целесообразности и производственной необходимости. Неглубокое понимание этих явлений приводило к тому, что национальные аспекты экономического развития стали видеться только в плане функционирования специфических отраслей народного хозяйства,  присущих одной или нескольких наций и в большинстве случаев имеющих историческую традицию.
         Игнорирования национально-особенного в экономической жизни, крупные просчеты в решении назревших проблем материального производства, слабый учет интересов людей проявились в огромных социально-экономических издержках, в потере национального суверенитета, в диктате общесоюзных министерств и ведомств.
          Чрезмерная централизация экономического и социального развития, подавление инициативы  и самостоятельности привели к таким процессам, которые с одной стороны, стимулировали губительную для гражданского общества миграцию из одной республики в другую, а с другой стороны, к стагнации социальных перемещений, к  избытку рабочей силы в республиках Средней Азии и Закавказья. Несовершенство этих отношений тормозило трудовую активность и в государственном,  и в кооперативном секторе, серьезно исказило структуру потребления и доходов и, самое главное, пагубно повлияло на сознание и поведение людей.
        Эти и другие процессы, происходящие в экономической жизни, со временем породили в национальном сознании вопрос:  а насколько справедливо распределяется национальный доход как достояние всего народа между республиками, другим национальным образованием,  подразумевая под ними интересы конкретных наций и народностей? И здесь вступали в силу мотивы духовного порядка: при отсутствии информации появлялись убеждения  в неправильном,  не соответствующем вкладу распределении ресурсов, в ущемлении прав отдельных республик и регионов. Именно эти факторы и послужили одной из причин роста настроений националистического толка в ряде республик,  когда многие с уверенностью утверждали, что они больше дают, чем получают. Неудивительно, что очень часто эти претензии появлялись тогда, когда не было полной и достоверной картины экономических процессов.
        Идеи суверенитета, самостоятельности республик привлекательны как тем, что они способствуют рациональной и эффективной организации национального хозяйства, так и тем, что в национальном самосознании получает отражение идея защиты национальных интересов, распределение по количеству и качеству труда в зависимости не только от индивидуального вклада, но и вклада своей республики, своей области, города и края. Уравниловка была общей бедой, наложившей глубокий отпечаток на представления  о путях реализации экономической самостоятельности, которые привели к идее хозяйственной автаркии.
        Важным направлением в социологии наций стала социальная сфера национальных отношений. Так как именно в этой сфере решаются вопросы социальной справедливости, направляется развитие социальной структуры, создаются условия для повседневной жизни людей, то здесь влияние факторов, связанных  с функционированием общественного сознания, проявляется еще острее. Именно в этой сфере сопоставляются возможности социального положения людей различных национальностей, профессионального продвижения, перспектив личной и общественной жизни. Национальный компонент таких проблем оказывает существенное влияние на сознание и поведение людей. По сути дела речь в этой сфере национальных отношений идет о важном социально-политическом аспекте: сказывается ли национальная принадлежность человека на его положении в обществе?
         Анализ состояния дел в этой сфере позволяет утверждать, что у людей постоянно подрывалась вера в равенство социальных возможностей. Пресловутая пятая графа в биографии стала источником  многих личных трагедий. Аналогичная по своим последствиям ситуация сложилась и в условиях современной межнациональной напряженности:  представители многих народов осознали себя людьми второго сорта в тех случаях, когда оказались живущими в иноязычной среде.
          В принципе место человека, возможности его развития и т.д. определяются не классовой или национальной принадлежностью, а личными качествами, способностями, трудом. В то же время сохранение национального деления общества не может не отражаться на конкретных индивидах и социальных группах, на формировании их сознания и психологии.

Глава 6 Этнос как составная часть вопроса.

Социальная идентификация и социальная дифференциации, если использовать категориальную сетку Тэшфела и Тернера строятся на процессе категоризации "мы" и "они". Или, по меткому высказыванию Поршнева, - "всякое противопоставление объединяет, всякое противопоставляет, мера противопоставления есть мера объединения.
Единый процесс дифференциации (идентификации) приводит к формированию социальной идентичности, которая – есть результат процесса сравнения "своей" группы с другими социальными объектами. Именно в поисках позитивной социальной идентичности индивид или группа стремятся самоопределяться, обособляться от других, утвердить свою автономность.
Этническая идентичность – часть социальной идентичности личности. В её структуре обычно выделяют два основных компонента – когнитивный (знания, представления об особенностях собственной группы и осознания себя её членом) и аффективный (оценка качеств собственной группы, значимость членства в ней). Выделяется также и поведенческий компонент социальной идентичности, построение системы отношений и действий в различных этноконтактных ситуациях.
В процессе своего становления этническая идентичность проходит ряд этапов, соотносимых с этапами психического развития ребёнка. Одним из первых концепцию развития у ребёнка осознания принадлежности к национальной группе предложил Пиаже. Он проанализировал – как две стороны одного процесса – формирования понятия "родина" и одновременно с ним развивающихся образов "других стран" и "иностранцев". Развитие этнической идентичности учёный рассматривает, прежде всего, как создание когнитивных моделей, ответом на которые являются этнические чувства.
Пиаже выделяет три этапа в развитии этнических характеристик:
1)      в 6-7 лет ребёнок приобретает первые – фрагментарные и несистематичные -  знания о своей этнической принадлежности;
2)      в 8-9 лет ребёнок уже чётко идентифицирует себя со своей этнической группой, выдвигает основания идентификации – национальность родителей, место проживания, родной язык;
3)      в 10-11 лет этническая идентичность формируется в полном объёме, в качестве особенностей разных народов ребёнок отмечает уникальность истории, специфику традиционной бытовой культуры.
Проведены были исследования, уточняющие конкретные возрастные границы этапов в развитии этнической идентичности. Диффузная идентификация с этнической группой обнаружилась у детей 3-4 лет.
Совершенно очевидно, что в процессе формирования этнической идентичности ребёнок проходит ряд этапов от диффузной до реализованной идентичности и результатом этого процесса является эмоционально-оценочное осознание своей принадлежности к этнической группе в подростковом возрасте.
Но этническая идентичность подростка не статичное, а динамичное образование: процесс её становления не окончен.
Осознание детьми своей этнической принадлежности варьирует от того, живут ли они в полиэтнической или моно этнической среде. Межэтническая среда даёт индивиду больше возможностей для приобретения знаний об особенностях своей и других этнических групп, формирует коммуникативные навыки. Отсутствие опыта межэтнического общения обуславливает меньший интерес к собственной этичности. У индивидов, живущих в условиях сильно отличающихся по своим этническим признакам культуры, этническая идентичность наиболее сильно выражена, а у индивидов, живущих среди группы близкой в культурном отношении, осознание собственной этничности не становится жизненно важной проблемой.
Но насколько позитивны социальные установки во многом зависит от того, к какой группе он принадлежит – большинства или меньшинства.
У детей групп меньшинства существует тенденция идентифицироваться с доминантной группой, что отражает раннюю осведомлённость детей о существовании определённой социальной структуры, о том, что в обществе одни группы оцениваются выше, чем другие.
Но с возрастом и развитием этнической идентичности у членов этнических меньшинств обычно происходит сдвиг к "внутригрупповой ориентации". Это происходит, когда новому поколению передаются нормы и ценности социокультурной среды. Процесс этнической идентификации представляет собой не только осознание индивидом членства в группе, но и принятия группой индивида. Индивид может принять правильную самоидентификацию вместе с правильной оценкой группы, при этом у них формируется негативная этническая идентичность. Но, принимая негативную самоидентификацию, человек может по-разному реагировать на негативные суждения о своём этносе. Он может относить их к другим членам своей группы, но не к самому себе, устранив психологические границы между ними и собой.
Вторая стратегия состоит в попытке сменить группу. Что касается этнической принадлежности, то в наши дни большинство исследователей считает её скорее приписываемым, нежели наследуемым качеством. Принадлежность к народу определяется не биологической наследственностью, а сознательным приобщением к культурным ценностям и святыням, которые образуют содержание истории народа.
У большинства людей проблемы выбора не возникают, но многих, прежде всего членов групп меньшинства и выходцев из межэтнических браков эта проблема затрагивает. В процессе этнической идентификации у них, кроме критерия приписывания большую роль играет и критерий внутреннего выбора.
Критерий приписывания более важен, когда этничность проявляется в явных физических характеристиках, например расовых различиях.
Когда же нет явных межгрупповых различий, важнее может оказаться внутренний выбор человека, и группа его примет, даже если по крови он – "чужой".
В полиэтническом обществе люди демонстративно поддерживают позитивную групповую идентичность, проявляя предубеждения по отношению к представителям других этнических групп и уклоняются от тесного взаимодействия с ними.
Моно этническая идентичность с чужой этнической группой ведёт к полной ассимиляции, т.е. принятию норм, обычаев, языка чужой группы, вплоть до полного растворения в ней.
Множественная идентичность позволяет человеку использовать опыт одной группы для адаптации в другой, овладевать богатством ещё одной культуры без ущерба для ценностей собственной. Это благотворно сказывается на личности, росте выходцев из межэтнического брака.
Существует и маргинальная этническая идентичность. В этом случае человек колеблется между двумя культурами, не овладевая ни одной из них. Такие люди, путаясь в идентичностях, часто испытывают внутри личностные конфликты. Они могут быть агрессивно настроенными националистами – в пользу своей или в пользу чужой группы, в зависимости от того, какая из них имеет более высокий статус в обществе.
Но случаев ассимиляции, маргинализации и биэтнической идентичности меньше, чем попыток любыми путями поддержать свою этническую идентичность.
Иными словами, при сравнении своей этнической группы с другими, люди чаще всего стремятся сохранить или восстановить позитивную групповую идентичность. У членов группы доминантного большинства обычно не возникает с этим особых трудностей.
Существует ещё одна стратегия позитивной этнической идентичности – стратегия социальной конкуренции. В этом случае позитивные различия устанавливаются в прямом соревновании. Очень часто такая стратегия социальной конкуренции перерастает в ситуации межэтнической напряжённости. Дело доходит до кровопролитных войн.

Глава 7 Суть вопроса.

Зависимость между национальной принадлежностью и общественным положением человека проявляется, во-первых, в ценностях, установках и ориентация  людей, которые могут быть деформированы по самым различным причинам, и, во - вторых, в конкретных способах решения социальных проблем, когда они приобретают национальную окраску, что может иметь как положительный, так и негативный эффект.
         Так, анализ просчетов в национальной политике показывает, что если интересы  представителей одной нации и национальности преувеличиваются, то это, как правило, ведет к ущемлению интересов других национальностей. Эти предпочтения, нередко незримо осуществляемые, четко фиксировались в общественном сознании, на основании чего можно сделать и практические выводы. Именно таким образом понятая национальная политика, с точки зрения поддержки определенной нации, привела к уменьшению населения других национальностей в ряде республик. По отношению к представителям других национальностей стало употребляться слово “ мигрант”, “инородец”, что сильно затрагивает национальные чувства и нередко ведет к обострению национальных отношений.
         Такая местническая, недальновидная политика не могла в своем развитии не привести и к ущемлению интересов отдельных групп одной нации в ущерб другим. Это проявлялось в республиках Прибалтики, в Молдове, в Казахстане, когда общие верные рассуждения о национальном суверенитете обернулись межнациональной напряженностью, возрождением  и оживлением недоверия между коренным населением и представителями других наций. Такое нарушение принципа социального равенства, равенства возможностей людей на национальной основе не проходит бесследно.  
      Как ни  покажется странным, но многие недостатки в современном обществе стали своеобразным продолжением достоинств, когда в национальной политике реализуются неоправданные приоритеты. Так, Россия, долгое время делившаяся всем необходимым с другими республиками в интересах их экономического и социального развития, попала в чрезвычайно затруднительное положение: население части исконных земель живет хуже чем население многих республик. Это послужило в немалой степени основой для появления русского национализма, особенно  в тех случаях, когда в угоду ложно понятым национальных интересов одних народов их права и обеспечение этих прав превалировали над устремлением других наций и народностей.
       Те предпочтения, которые были оправданы на предшествующих стадиях развития, стали препятствием на пути развития национальных отношений, ибо они уже не соответствовали новой исторической реальности. Более того, они порождали новые противоречия, которые питали почву для оживления националистических настроений. В то же время остро стоит вопрос о решительном исправлении тех грубейших нарушений, которые проявлялись в национальной политике, особенно по отношению к так называемым репрессированным народам.  Некоторые из них, так, например, крымские татары и немцы  Поволжья, до сих пор не вернулись к тому статусу, который был у них в 30-х гг. Достойно сожаления, что государственная политика по отношению к этим народам была половинчата, аморфна и губительна с точки зрения нравственного здоровья общества. В результате социальные ожидания были нарушены, что не могло не повлиять на отношения  между представителями различных наций.
         Все это в ряде мест привело к росту несоответствия между социальной и национальной структурой, к националистическим деформациям в развитии структуры профессиональной. Это выразилось, в частности, в том, что наиболее престижные профессии стали в некоторых республиках превращаться в своеобразную привилегию лиц той или иной национальности.
         Но, хотя политическим аспектом национальных отношений уделялось постоянное внимание, тем не менее, и в этой сфере скопились огромные просчеты,  связанные как с теоретическим осмыслением происходящих реальных изменений, так и с практической реализацией требований национальной политики. Это нашло отражение в кадровой политике, в предпочтении выдвижения кадров не на деловой, а на национальной основе, что объективно не могло не привести к ошибкам. В этих условиях стало неотложным делом уточнить полномочия республик, определить пути дальнейшего развития национальной государственности,  более эффективно решать вопрос о представительстве интересов наций и народностей. Ведь очевидно, что даже самые незначительные проблемы в этой области, а тем более непродуманные или половинчатые решения особенно остро воспринимаются людьми, непосредственно связываются с исторической справедливостью, подлинным национальным равноправием и т.д. Решение политических вопросов требует, с одной стороны, более глубокого научного обоснования, которое предполагает точный и скрупулезный учет многогранной специфики конкретных регионов и республик, а с другой стороны, повышения ответственности тех, кто принимает политические решения, что последние базировались на научном анализе, а не на личных предпочтениях, симпатиях и антипатиях.
       Августовский путч 1991 г. резко обнажил те подспудные политические процессы, которые скрытно развивались почти во всех республиках, в жизни многих народов. Его итогом стал фактический распад СССР, создание ряда самостоятельных государств и резкое обострение взаимоотношений между нациями, народами и этническими группами. Попытки на новой основе реанимировать процесс создания Союза не только как экономического пространства, но и политического единства имеют слабую поддержку. Более того, они часто встречают или сопротивление или однозначную его трактовку. Готовность возродить Союз больше проявляется в глубинных пластах общественного сознания, чем в действиях национальных лидеров.
         Новая общественная ситуация требует и более обстоятельного анализа того, что уже, казалось, проверено исторической практикой, нашло одобрение, вошло в жизнь и стало даже предметом  гордости. Возьмем, к примеру, многонациональные коллективы. Мы оправданно говорим о них как о воплощении национального согласия. В своей принципиальной основе это положение верно и сейчас.
          Но реальность такова, что многонациональные коллективы в Сибири, на Урале, в Донбассе - это одно, а в Узбекистане, Таджикистане, в Грузии или Армении - несколько другое. Как показывают исследования, во второй группе все же нередко в той или иной мере превалируют интересы тех работающих, кто принадлежит к коренной национальности.
          Но в целом эти коллективы способны на здоровой основе обеспечить межличностное общение, помогает адаптации в иной этнической среде. В конечном счете, интернационализм утверждается не вообще, а в конкретной обстановке, в сознании и поведении людей. Поэтому забота о межличностном общении людей различных национальностей - это важная социальная, культурная и политическая проблема.
         И наконец, особым направлением  социологии наций является многообразие интересов и явлений, происходящих в духовной жизни общества  и охватывающих образование, культуру, науку, национальное общение и т.д. Интернационализация экономической и социальной жизни объективно толкает национальное самосознание рассматривать духовную жизнь как наиболее полное воплощение достижений национальной культуры, область национальной самобытности и неповторимости. И это в самом деле так. Именно культура, язык, обычаи  и традиции народа хранят в себе в большей мере, чем другие сферы общественной жизни, национально-особенное, специфическое, присущее именно этой нации, народности, этнической группе. Поэтому способствовать развитию национальных отношений, национальному сознанию крайне необходимо.
         Однако гипертрофикация этих тенденций рождает серьезные издержки в развитии национальных отношений. Неоднократно выдвигавшееся требование стремиться к соблюдению адекватных пропорций в удовлетворении культурных, языковых и других запросов, как у коренных, так и у некоренных народов, к установлению пропорционального их представительства в органах власти, управления, культуры и т.д., выполняются еще не всегда и не везде.
        Сложившееся положение в свою очередь нашло отражение на уровне индивидуального и группового сознания.  Оно создавало  потенциальную почву для национального недоверия и вражду у  одних групп населения и порождало неудовлетворенность у других.
         Не менее сложной для становления культуры межнационального общения является проблема языка. Мы оправданно гордимся тем, что нации и народности имеют свою письменность, язык, литературу. Но не все. Дело в том, что в стране проживает немало этнических групп, численность которых не превышает 500,800, 1500 человек. И хотя они составляют 0,3% населения, решения этой проблемы не снимается, а лишь обостряет необходимость поиска приемлемых форм, базирующихся на общечеловеческих, так и на национальных ценностях и традициях.
        Вместе с тем требуется осмысление и новой ситуации с русским языком, как языком межнационального общения. В условия научно-технической революции, повышение роли человеческого фактора нельзя не обратить внимание на то, что каждый третий человек нерусской национальности не владеет им свободно. Такое положение серьезно  тормозит освоение и внедрение новой техники и технологии, выравнивание уровней культурного развития, приобщение людей к последним достижения науки.
         В ряде республик вследствие долгих деформаций в национальной политике возникло движение  за превращение языка своего народа в государственный язык. Можно понять, что прошлые ошибки вызывают  стремление  к своего рода историческому возмездию. В самом деле, калмык должен чувствовать себя полноправным гражданином, решительно ни в чем не ущемленным в своих человеческих правах, в том числе и в вопросе языка. Но только  гарантирует ли этот акт от изъянов в решении национально-языковых проблем? Нет!  Наиболее разумное и приемлемое решение проблемы языка в рамках многонациональных государств - это двуязычие.
          Требуется еще раз вернуться к принципам формирования единой по содержанию, многообразной по национальным формам, интернационалистической по духу культуры на базе лучших образцов и самобытных прогрессивных  традиций. Большое разнообразие  национальных культур, учет их специфических особенностей, признание самобытности одних народов и подлинное уважение  к духовным ценностям других народов - это духовно- нравственный компонент национальных отношений приобрел в настоящее время исключительное значение, ибо в нем проявляются как общечеловеческие, так и социально-классовые установки каждой национальной культуры.
         При этом речь идет не только о развитии и укреплении национальной культуры в рамках определенных национально-территориальных образований. Логика общественного развития проявляется в необходимости создания и национально-культурных объединений в рамках определенных крупных образований- городов, республик. Такая ориентация на поддержку национальной культуры привела к созданию культурных обществ татар, немцев, поляков, евреев и др. наций в Москве, Самаре и других регионах.
          Рассматривая межнациональные отношения, следует отметить, что в духовной сфере, как нигде,  нет незначительных вопросов.  Игнорирование даже небольших на первый взгляд проблем способно при определенных обстоятельствах  деформировать национальное самосознание, превратить их в серьезную конфликтную ситуацию. Локальность этих конфликтов несоизмерима с их значением и величиной в идеологическом аспекте: они быстро становятся достоянием всего общественного сознания и оказывают влияние на функционирование всей общественной жизни.
        В этой связи должно стать правилом требование:  максимальное предоставление малым народам, всемерное поощрение их самостоятельности при одновременной помощи в виде советов, рекомендаций и инвестиций.
        И наконец, оптимальным развитие духовной жизни можно назвать тогда, когда своевременно учитываются и материальные, и политические аспекты, нет перекоса в приоритетах. Иногда дается, на наш взгляд, ее совсем точная трактовка роли и значения национальных традиций, обрядов, обычаев. По этому поводу ломаются копья, приводятся различные доказательства. При отсутствии четко сформулированного критерия ценности этих национальных явлений всегда возникают определенные напряжения, непонимание сути выдвинутых жизнью проблем.
         Применительно к проблемам традиций, обычаев, привычек может быть
сформулировано единственное требование: их существование, развитие, поддержка  должны основываться на одном - уважении к человеческому достоинству, на том, чтобы специфические явления духовной жизни одного народа не ущемляли и не попирали ни в коей мере интересы других наций  и народностей. Именно при таком подходе их существование оправданно и может рассматриваться как выражение общечеловеческой культуры, которая всегда была фундаментом развития подлинно гуманных человеческий отношений.
         Обобщая сказанное, следует отметить, что национальный фактор приобретает ведущее значение. Этот поворот к национальным, этническим проблемам происходит и в глобальных масштабах. Достаточно сказать, что в войнах и в вооруженных конфликтах вес этнического фактора в1984-1989 гг. достиг, по данным  Райта, половины(15 из 30) , в то время как за весь период нового времени с1496 по 1983г. только 86 из 240 войн характеризовались той или иной степенью этнической нетерпимости. Анализ реальной ситуации показывает, что удельный вес этнических конфликтов в ближайшем будущем буде возрастать. 

Глава 8 Вывод.

Многие учёные и социологи поддерживают идею об отсутствие, каких либо признаков отличия между людьми. Ведь среди близких к человеку на генном уровне обезьян, отличаются от человека различием генов и делением по видам. Человек придумал расовые и этнические различия, чтобы хоть как то отличаться от других людей. Проблема вопроса разделения на признаки была выдумана человеком, и решение его лежит на плечах каждого индивидуума, и всего сообщества в целом. Считать, что ты отличен от другого человека по происхождению «преступно». У всех у нас один генотип, потому что различия закладываются на генном уровне. И я считаю быть непохожим