Каждый говор как унаследованная структура состоит из элементов, которые объединяют его с элементами родственных говоров, а как изолированно оформившаяся система он определяется совокупностью оппозиционных лингвем, в число которых, с одной стороны, входят особенности, распространенные на территории, большей, чем ареал одного говора, а с другой - в нем функционируют эндемизмы, т. е. явления, которые не повторяются нигде.

Любая языковая структура невозможна без эндемических явлений, иначе она была бы структурой пандемизма. Поэтому вопрос о том, чем выделяется диалектный феномен в общенациональном языке или чем отличается от других родственных систем локального распространения, является в первую очередь проблемой эндемизмов.

Эндемическими могут быть элементы всех языковых уровней. Количество их прямо пропорционально инвентарному состоянию яруса, поэтому наибольшим числом неповторимых явлений отличается лсксико-семантический уровень.

Выведение эндемического статуса лингвемы сопряжено с определенным квалификационным риском. Пока не зафиксирован и не введен в научный оборот весь диалектный фактаж, ареалогические выводы будут иметь предположительный характер. Однако сомнения в потребности такой работы уменьшаются априорностью того, что эндемизмы все-таки существуют, что они должны вычленяться даже самой взыскательной фильтрацией, и несомненной пользой стимула к проверке и поиску, который всегда оживляет исследования. Определение эндемического статуса базируется не только на богатстве имеющегося в распоряжении исследователей научного фактажа, но и на личном опыте диалектолога. Приведем пример определения лексических эндемизмов струвок 'крутой берег реки', который употребляется в верхнествижских говорах, и отреш, утреш 'колышек, который соединяет ярмо с дышлом' (львинские говоры).

'Крутой берег реки'

Украинский язык: берег крутий (Гринченко) [1]; прикрий (Там же); стрiмкий (Там же); стромк'i, стронк'i (Полесье) [2]; стремно, стремено, стрем'я 'крутой'склон' [3]; завiс, завiсь, завiса то же (Там же); навыса то же (Там же, 237); одмiт (Там же, 239); жгрима 'очень крутой склон, обрыв' [4]; крутизна 'крутой склон' [5]; крутобережжя 'высокий крутой берег' (Гринченко); облаз 'крутой склон' [6]; прiрва то же (Там же, 245); зарва то же (Там же, 228); пропасть 'крутой, отвесный берег' (Там же, 246); провалля то же (Там же, 245).

Белорусский язык: бэраг круты (Сцяшковiч 243) [7]; прыкры (Там же, 396), прэкрый [8]; прытны (Там же, 400); стромкi [9], стромкiй (Бялъкевiч, 422), стромый [10], стромни (Берестейщина); стацьцявы [11]; нахлюпыстый [12]; стацякол (Сцятковiч 472).

Русский язык: берег крутой, отвесный, обрывистый (Даль 3 II, 203); стремнистый (Даль 3 IV, 338); прикрый (Даль 3 III, 420).

'Колышек, который соединяет ярмо с дышлом'

Украинский язык: притика (Гринченко) [13], притикач (гуцульские Гринченко) [14], затилок (южноволынские); колок (среднеприднепровские); с'н'iска (подольские); шворен', швор'iн' (степные), сворен' (волынские).

Белорусский язык: затылок, утылок (блр. Полесье) [15], затицен' (Туровщина); шворен' (Берестейщина).

Русский язык: притыка (Даль 3 IV, 678).

В ретроспективе древнерусского языка локальная лексика обнаруживает различные связи. Среди лексических эндемизмов есть слова генетически связанные и изолированные. Первые из них предполагают мотивирующие корни или основы, которые встречаются наряду с данным ареалом и в других товорах. Такие эндемизмы мотивируются сравнительно легко. Часть из них мотивирована корнями, которые вычленяются после тщательного деривационного анализа.

Приведем несколько примеров.

Струвок 'крутой берег реки' из стру- (ср. струя, струмень) + -в- (ср. о-стров) + -ок, что предполагает исходное значение 'обтекаемый, подмываемый берег'.

Болоночок 'головастик' родственно укр. полесск. полон'iк, укр. диал. ополоник [16], блр. апалонiк (ЭСБМ I) [17], палонiк (ЭСБМ 1) [18], палоньнiк (Бялькевiч 311), палойнiк (Шаталава 122-123), брян. полоник (Там же), произведенным от гидроапеллятивов полонь || болонь и отражающим звуковую ковариативность п || б. Вариант болоночок со звонким б- подсказывает, что семантическая деривация блр. апалонiк, будто бы образованного переносом по внешнему сходству с апалонiком 'разливной ложкой' (ЭСБМ 1), является паронимическим сближением.

Буйак 'смолистая сосна, мендачина'. В славянских языках имеется несколько однородных названий леса: макед. буjак 'заросли-чаща' (ЭССЯ), укр. буяк и байрак 'лесок в овраге' (Гринченко), которые мотивированы семантикой буйного роста и к который генетически примыкает буйак 'смолистая сосна, мендачина'.

Л'остка, л'осточка, л'астка 'один из двух поперечных брусков в бороне, которые соединяют продольные брусья' родственны блр. лёстка 'поперечная планка в лестнице, в тележной грядке' [19], лёстка 'лестница' [20], ляска 'поперечная планка в лестнице' (Шаталава 101) [21], лястка, л'ост, л'остка, л'oсточка [22], л'асточка (Шаталава 101), л'осточка, лёстачка (Янкоускi), л'естачка (Шаталава 97) л'усточка [23] - все со значением 'поперечная планка в лестнице'; лясачка 'пруги в кроснах' (Сцяшковiч 273), хотя единство представленных лексем имеет место только в консонантной части. Различное качество корневого гласного, которое но представляет собой ни альтернации, ни аналогии, не получило объяснения н в русских словах лестовка, листовка, лястовки 'вервица, кожаные четки раскольников' (Даль3 II, 249; Фасмер II, 487). П. В. Стецко предполагает влияние польск. laska 'ореховая тычка' [24]. Но такое влияние представляется неочевидным, поскольку оно не объясняет качества гласных фонем в корнях восточнославянских слов. Но согласие М. Фасмера с возведением рус. лестовка, лястовка, листовка и лЬства 'лестница' подкрепляется совпадением не только консонантизма, но и семантики. Особенно это очевидно в отношении укр. - блр. л'остка, л'ёстка, л'устка 'поперечная планка лестницы'.

Паховйе 'рукоять вил' или с семантической дифференциацией паховйе 'длинная рукоять вил', а мач'iлно - 'короткая' (овручско-славечанские говоры). Слово повторяется в блр. диал, п'ехауйо 'рукоять цепа' (п. 868 на средней Березине) [25] и генетически объединяется с полесскими лексемами пах 'подмышка', пахва, пахв'iна то же, пахва 'место в рыболовной сети между крыльями и кулем, раструб мотни', с рус. пахви, пахвы 'подхвостные ремни в лошадиной сбруе' и др. (Фасмер III, 220-221). Семантической основой для связи анализируемых слов является идея раскрытости, "распахнутости".

Определенная часть локальных слов сопровождается лексемными параллелями в других говорах, которые, однако, не раскрывают до конца тайны их происхождения. В. М. Куриленко отмечает широкий волынско-полесский ареал слов гарах, гарахи, гарашки 'короткая кудрявая овечья шерсть' [26], которые объединяются с неясным по этимологии степным гарашки 'кучерявi гриби, зморшки Morchelia esculenta Pers.' (ЕСУМ I) [27]. Этимологический словарь украинского языка осторожно соотносит его с польск. harasny 'гарний, гiдний', образованным, как считает А. Брюкнер, от укр. гаразд (Bruckner 168, ЕСУМ I, 47). С фиксацией волынско-полесских слов стало ясно, что это предположение украинских этимологов надо подвергнуть сомнению и направить исследование в направлении поисков однокоренных слов и мотивирующих значений. Что же касается слова гарах, то его происхождение, как нам представляется, может быть установлено исследованном ассоциации 'апелляция' > апеллятивное название овцы' > 'вид шерсти' > 'растение'. Аналогичные модели имеют место в среднеполесских говорах, ср. полесск. б'iр-б'iр 'подзывание овцы' > б'iрка 'овца' > б'iрка (завиток шерсти, волос' > б'iрков'i 'кудрявый (об овце, человеке)'.

Значительный процент эндемической лексики составляет группа лексем, которые пока не обнаруживают никаких генетических связей. Приведем список части локальных слов, которые образуют внутренние ареалы полесского диалектного массива:

стуга ''топь, трясина'; дразкота 'мокрая, сырая, с затяжными дождями, погода'; бортун 'головастик'; брикун то же; кубах 'выбоина на дороге'; бин'ук 'свиной желудок'; кичук, киц'ук то же; бебех то же; вотр'iна, вутрав'iна 'решетчатая грядка тележного (санного) ящика'; булмаха 'нарост на дереве'; бамбула, бамбул'ака то же; бук 'стрелка лука, чеснока'; гук 'соцветие подорожника; стрелка лука, чеснока; сук дерева'; хола 'бот, ботало'; с'л'iвйе 'досочка-сиденье в лазиве - приспособлении для самоподъема бортника на дерево'; закр'iж'iна 'ребро крыши в виде ромбического бруса с пазами, куда входят торцы кровельных досок'; коштел'ак коштал'ак 'стоптанный лапоть'; ч'iпец 'растение ситник Juncus'' мекеза то же; калитка 'чурка на шее свиньи; палочка для регулирования вертикального положения нита и бердовой рамы'; посертуха 'палочка для регулирования вертикального положения нита и бердовой рамы'; т'ут'iк, ц'уц'iк то же; кал'iтка 'устройство в мельнице, которое регулирует подачу зерна из коша на камни; лыко, свернутое в виде восьмерки'; gaнджалкa 'лыко, свернутое в кольцо'; гамесло то же; репка 'обрезанная, очищенная лозовая кора, полностью приготовленная для плетения лаптей или корзин'; стоцтва с. р. 'комплект становых ткаческих принадлежностей без стоек'; скем'iца 'челюсть'; качурка 'стебель капусты'; совпа 'быстрое течение воды (на камнях или какой-либо другой преграде)'; бозн'ак 'растение азалия понтийская Azalea pontica (Rhododendron flavum)'; лепеха 'растение рогоз широколистный Typha latyfolia'; л'ал'ка 'растение аир Acorus calamus'; л'ушчит' 'идти, заливая землю (о дожде)'; сарган 'куча снега, наметенная ветром'; с'л'агота 'снег с дождем'; пp'ica 'конский храп; коровий (бычий) храп'; парсуна, парцуна 'свиное рыло; конский храп; коровий (бычий) храп'; м'iga 'конский храп; коровий (бычий) храп'; одбайсат 'отрезать толстый ломоть хлеба'; щупка 'тупой конец яйца'; хал'ава 'дно каравая; щель между бревнами сруба, образовавшаяся от недостаточно вырубленной чашки'; х'iзок 'навес для сена в виде подвижной крыши на четырех столбах'; футiт воду (о течении на месте глубокой ямы, где бурлит вода); шалгун 'плетеная корзина для хранения сала'; цiбучок 'соцветие подорожника'; пасог 'сосулька'; шупешка, 'растительная почка'; г'iра, г'iрка 'верша'; iзобк'i 'печеная картошка'; патош ж. р. 'все съедобные грибы, кроме гриба белого Boletus edulis'; музкол ж. р. 'насекомое (в общем значении)'; дриgала, риgала мн. ч. 'тренога, к которой подвешивается колыбель' и многие др.

Примечания

1. Словник украiнськоi мови. Киiв, 1970-1980 (Далее - СУМ).

2. При отсутствии ссылки материал авторский.

3. Марусенко Т. А. Материалы к словарю украинских географических апеллятивов. - В кн.: Полесье. М., 1960, 250 (далее - Марусенко).

4. Нiмчук В. В. Питания про зв'язки закарпатських укра'iнських говорiв з пiвденнослов'янськими мовами. - В кн.: Тези доповiдей V мiжвузiвськоi республiканськоi славiстичноi конференцii. Ужгород, 1962.

5. Марусенко 233.

6. Там же, 238.

7. Беларуска-рускi слоунiк / Пад рэд. К. К. Крапiвы. М., 1962.

8. Сiгеда П. I. Матэрыялы для дыялектнага слоунiка Брэстчыны. - В кн.: Народная лексiка. Мiнск, 1977, 84

9. Беларуска-рускi слоунiк.

10. Климчук Ф. Д. Специфическая лексика дрогичинского Полесья. - В кн.: Лексика Полесья. М., 1968, 70

11. Вештарт Г. Ф. Матэрыялы для дыялектнага слоунiка. - В кн.: Народнае слова. Мiнск, 1976, 63.

12. Клiмчук Ф. Д. 3 лексiкi цэнтральнага Загароддзя. - В кн.: 3 народнага слоунiка. Мiнск, 1975, 145.

13. СУМ.

14. Шухевич В. Гуцульщина. Матерiали до украiнсько-руськоi етнольогii. Львiв, 1899, I, 165.

15. Масленникова Л. И. Из полесской терминологии транспорта. - В кн.: Лексика Полесья. М., 1968, 170.

16. СУМ.

17. Беларуска-pycкi слоунiк.

18. Там же.

19. Тлумачальны слоунiк беларускай мовы. Мiнск, 1979, III; Саскевiч М. А. Яшчэ з лексiкi вёскi Пагост Жыткавiцкага раёна. - В кн.: Народная словатворчасць. Мiнск, 1979, 99.

20. Лучыц-Федарэц I. I. Будаунiчая тэрмiналогiя беларускага прыпяцкага Полесся. - В кн.: Народнае слова. Мiнск, 1976, 227; Сцяцко П. У. Народная лексiка i словаутварэнне. Мiнск, 1972, 177.

21. Масленникова Л., И. Из полесской терминологии транспорта. 175; Яшкiн I. Я. 3 лексiкi вёcкi Дудзiчы i Азярычына Пухавiцкага раёна. - В кн.: 3 народнага словнiка. Мiнск, 1975, 112; Сцяцко П. У. Народная лексiка i словаутварэнне, 177.

22. Масленникова Л. И. Из полесской терминологии транспорта, 175.

23. Там же.

24. Сцяцко П. У. Народная лексiка i словаутварэнне, 177.

25. Дыялекталагiчны атлас беларускай мовы. Мiнск, 1963, карта № 257; Дыялекталагiчны атлас беларускай мовы. Уступныя артикулы. Даведачныя матэрыялы i каментарыi да карт. Мiнск, 1963, 828.

26. Куриленко В. М. Лексика животноводства в полесских говорах. - Дис… канд. филол. наук. Киев, 1984.

27. Яворницький Д. I. Словник украiнськоi мови. Катеринослав, 1920, I.

Список литературы

Н. В. Никончук. ЭНДЕМИЧЕСКАЯ ЛЕКСИКА ПОЛЕСЬЯ.