Реферат Сухопутная армия Петра 1
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-28Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
I. Вооружённые силы России накануне реформ
Консервативное государственное устройство, неразвитые экономические отношения предопределяли консерватизм военной организации. Более чем стотысячное допетровское (старомосковское) войско внешне выглядело внушительно. Командный состав, подражая польскому примеру, имел дорогое оружие восточного типа, породистых аргамаков в сбруях с драгоценными камнями и роскошные одежды.
Рядовые воины, вооруженные рогатинами, топорами и дубьем, хорошо переносили походные тяготы, холод и голод. Поместная конница, составлявшая в 1687 году 7,5 процентов войска, была вооружена разнотипными луками, саблями и дротиками и отжила свой век, как польское посполитое рушение, османские сипахи. В отличие от шведского и французского дворянства, прусского юнкерства и польской шляхты русские дворяне начисто были лишены военного честолюбия и стимула служить за поместье.
Их служба в то время была пожизненной, обязательной, но временно-эпизодической.
Лихие когда-то стрельцы, которых цари охотно брали в телохранители, к концу XVII в. были больше озабочены проблемами личного хозяйства, торговли и ремесла.
Еще отец Петра, Алексей Михайлович, предпринимал попытки переустройства армии. При нем в 1681 г. была создана комиссия под председательством князя В.В. Голицина, которая должна была изменить устройство армии. Были проведены некоторые изменения: армия стала более структурированной, теперь она делилась на полки и роты, также были назначены офицеры в зависимости от опыта и заслуг, а не от происхождения. 12 января 1682 г. Боярская Дума приняла постановление, в котором говорилось, что старшим офицером может стать и незнатный человек, но опытный и знающий, и все независимо от происхождения должны ему подчиняться.
Солдаты, копейщики, рейтары и драгуны войск "нового", или "иноземного", строя, составлявшие 60-70 процентов общего числа вооруженных сил и служившие с поместий или за жалованье, испытывали к регулярной службе не меньшее отвращение, чем стрельцы, и превратились, по сути дела, в ополчение, как поместная конница. Так же, как дворяне и стрельцы, они были не прочь за взятку отсидеться в поместье. До половины безлошадные, рейтары, драгуны и копейщики бражничали и гуляли на сборах.
Соперничать ни со шведской, ни с османской кавалерией, ни с польскими гусарами они не могли.
Старомосковское войско недоверчиво относилось к западному военному искусству, и полки "иноземного" строя воевали по старинке, атаковали "кучей". К месту битвы они продвигались медленным маршем, чтобы при встрече с врагом успеть прикрыться обозом. Как и при Дмитрии Донском, старомосковское войско состояло из полков правой и левой руки, большого, передового и т.д.
Престиж русского войска был низок как среди европейцев (Россия в табелях европейских государств стояла на двенадцатом месте после Курляндии и городов Ганзы), так и среди османов.
Большой экономический и людской потенциал позволял России содержать многочисленное войско, достаточно сильную тяжелую артиллерию, а также иррегулярные части казаков и степняков. Военную доктрину XVII в. можно было бы назвать оборонительной, осторожной, как и внешнюю политику. Окостеневшая военная машина была способна проводить лишь оборонительные кампании и теснить "дикое поле" гигантскими засечными чертами. На южной и юго-восточной окраинах Русского государства воздвигались тысячевёрстные укрепления от Путивля и Белгорода до Алатыря и реки Камы, сравнимы по масштабности и значению с римскими лимесами и Великой китайской стеной. В наступательных же кампаниях войско не могло управиться не то что со шведами "свейскими немцами", как называли их русские, но даже с кочевниками (провал Крымских походов в 1687 и в 1689 годах).
Кроме всего прочего отсутствовал собственный военный флот. Из чего проистекают следующие факты:
· невозможность защиты водных рубежей от господствовавших в конце XVII в. на морях флотилий Англии, Дании, Голандии и особенно Швеции;
· слабое развитие торговли морскими путями прежде всего из-за отсутствия удобных морских путей. На юге турки контролировали выход к Азовскому и, соответственно, к Чёрному морям. Для этого они использовали свою мощную крепость Азов. Выход к Чёрному морю по Днепру запирала крепость Очаков. На северо-западе Россия была отрезана от Балтийского моря и Финского залива шведами, захватившими прибрежные территории еще во время польско-шведской интервенции начала XVII в. В то время роль единственных морских ворот России в страны Европы выполнял Архангельск . Но расположение этого города представляло ряд серьёзных неудобств . Во-первых, Архангельск был удален от Москвы на расстояние, которое в два раза превосходило расстояние от Москвы до побережья Балтийского моря. К тому же Москва не имела прямого речного пути в Архангельск : товары, предназначавшиеся на экспорт, к зиме сосредотачивались в Ярославле , оттуда санным путем доставлялись в Вологду, а затем по Сухоне и Двине в Архангельск. Россия привлекала к себе жадные взоры соседних государств - Швеции, Речи Посполитой, которые не прочь были захватить и подчинить себе русские земли.
Вооруженные силы Русского государства в XVII в. имели и серьёзные недостатки. Первый основной недостаток состоял в наличии двух военных систем в государстве. Полки нового строя не вытеснили полностью старой (сотенной) организации войска. Несмотря на незначительный удельный вес в составе войска, ратные люди сотенной службы создавали двойственность в комплектовании, формировании, содержании и управлении войском, мешали развитию полков нового строя и снижали боеспособность войска в целом.
Вторым основным недостатком являлось отсутствие единого центрального управления вооруженными силами. Дробность военного управления ослабляла руководство и контроль за вооруженными силами и отрицательно сказывалась на состоянии войска.
Несмотря на указанные недостатки, вооруженные силы Русского государства в целом к концу XVII в. имели крупные достижения. Главное из этих достижений заключалось в том, что были заложены прочные основы для существования постоянной, регулярной армии в России.
Военный опыт России второй половины XVII в. убедительно показывает, как создавались условия для решительного перехода к регулярной армии в России. Это отмечает и Петр I, считая, что еще в 1647 г. его отец Алексей Михайлович «начал регулярное войско употреблять».
Следовательно, последовавшие в начале XVIII в. военные реформы Петра I уже были подготовлены всем предшествующим развитием Русского государства.
II. Реформы сухопутной армии
Надобность в проведении военной реформы диктовали два обстоятельства: низкая боевая выучка стрелецкого войска и его ненадёжность в качестве вооружённой опоры трона. Пётр понимал, что стрелецкое войско по всем параметрам не соответствовало уровню западноевропейских армий. Сам уклад жизни стрельцов, склонных более преуспевать в хозяйственных работах, нежели в военных, делал их скорее орудиями борьбы за власть. Именно поэтому замена стрелецких полков новыми военными формированиями представлялась Петру мерой неотложной. Стрелецкий бунт 1698 года лишь ускорил их замену.
Дворянская конница с походными дворовыми людьми и полки иноземного строя, заведённые предшественниками Петра, были им преобразованы в регулярную армию, которая вследствие продолжительной войны сама собою стала постоянной. К ней прибавил Пётр еще два гвардейских полка – Преображенский и Семеновский, преобразовав их из потешных. Стрелецкое войско было в 1698 году уничтожено.
Юридически начало регулярной армии Петра I положено было указами царя от 8 и 17 ноября 1699 года
Первоначально была сделана ставка на приглашение на русскую службу иностранных офицеров. Однако поведение иностранцев в сражении под Нарвой в 1700 году, когда они во главе с главнокомандующим фон Круи перешли на сторону шведов, заставило отказаться от этой практики. Офицерские должности стали замещаться преимущественно русскими дворянами. Рядовой состав первоначально комплектовался из числа «охотников» (добровольцев) и даточных людей (крепостных, которых отбирали у помещиков). К 1705 году окончательно оформился порядок набора рекрутов. С 1705 до 1713 года (разгар Северной войны на суше) было проведено 10 рекрутских наборов, которые дали армии 337196 человек, что полностью удовлетворяло потребности армии в рядовом составе. До 1709 года рекрутские наборы проводились ежегодно - шла изматывающая Северная война. Распространение воинской повинности на самый многочисленный слой населения - крестьянство - необычайно расширило базу комплектования армии.
Рекрутов набирали по одному от 100 дворов. Таким образом, установилась новая повинность – рекрутская для крестьянства и посадских людей. Хотя верхи посада – купцы, заводчики, фабриканты, а также дети духовенства освобождались от рекрутской повинности. После введения подушной подати и переписи мужского населения податных сословий в 1723 году порядок рекрутского набора был изменён. Рекрутов стали набирать не от количества дворов, а от численности мужских податных душ. Вооруженные силы делились на полевую армию, которая состояла из 52 пехотных (из них 5 гренадерских) и 33 кавалерийских полков, и гарнизонные войска. В состав пехотных и кавалерийских полков включалась артиллерия.
Рекрутов распределяли по "станциям", сборным пунктам, в ближайших городах партиями человек в 500-1000, расквартировывали по постоялым дворам, назначали из них же капралов и ефрейторов для ежедневного пересмотра и надзора и отдавали их отставным, по причине ран и болезней, офицерам и солдатам учить военному солдатскому строю по артикулу непрестанно. С этих сборных учебных пунктов рекрутов рассылали, куда требовалось, "на упалые места ", для пополнения старых полков и создания новых. Первый такой общий набор был произведен в 1705 г.; он повторялся ежегодно до 1709 г.
Рекрутские наборы с 1699 года были "новшеством громадного исторического значения". Ни одна страна до России не практиковала систематической воинской повинности, которая стала нормой в Западной Европе после Французской революции 1789 года.
Регулярная армия содержалась полностью за счет государства, одета была в единообразную форму, вооружена казённым оружием (до Петра I оружие и лошади у дворян-ополченцев, да и у стрельцов были свои).
Обмундирование тогдашнего солдата было следующее: вместо мундира носился тёмно-зеленый кафтан до колен с большими пуговицами по борту, но застегиваться на все пуговицы не было обязательно. Под кафтаном носилась длинная жилетка с рукавами или камзол. Штаны были только до колен, а ниже надевались чулки. В обыкновенное время носились тупоносые смазные башмаки, а во время похода большие сапоги с широким раструбом вверху. Вместо шинели - узкие плащи, или епанчи, без рукавов. На голову надевали или картузы с козырьками, или шляпы с узкими полями, которые загибались кверху в одном, двух или трёх местах; в последнем случае эти шляпы назывались треуголками. Волосы носились длинные, до плеч. Тёплой зимней одежды тогда не полагалось, и люди в стужу страдали от холода. Вообще надо заметить, что солдат одевали тогда далеко не так однообразно как теперь: своих сукон в России еще не было, а привозные попадались разных цветов, и поэтому строй часто имел очень пёстрый вид.
В каждой роте часть солдат была вооружена кремневыми, заряжающимися с дула и очень тяжелыми ружьями, или, по-тогдашнему, фузелями; от этого слова пехотные полки назывались фузелерными. Другая часть людей была вооружена пиками, а нескольким выборным людям выдавались ручные бомбы, или гранаты, которые в бою нужно было зажигать и бросать в неприятеля руками; солдаты, вооруженные гранатами, назывались гренадерами. Кроме того, все носили шпаги. Наконец, в каждом полку было тогда по нескольку пушек.
В поход солдаты брали ранцы из телячьей кожи, фляги для воды и рогаточные копья, из которых на биваках устраивали кругом себя рогатки; те же рогатки служили в бою для зашиты от неприятельской кавалерии.
Роты строились тогда не в две, а в четыре шеренги и назывались не по номерам, как теперь, а по фамилиям своих командиров, например рота капитана Сидорова, капитана Карпова и т.п. В каждой роте числилось около 150 человек, и в каждой было своё знамя; цвет знамени мог быть произвольный, но знамя первой роты, или полковое, было всегда белое. Взводы называли капральствами; взводные, или капралы, отличались от рядовых галунами. Фельдфебелей называли сержантами; для отличия от прочих сержанты носили алебарды, то есть топорики, надетые на палки длиной немногим больше роста человека. Вместо наших сигналистов в полках были флейтщики. Армия обучалась по единым Воинским уставам и инструкциям. Была введена воинская присяга.
Для обучения солдат и офицеров помимо "Устава воинского" (1698) были подготовлены многочисленные наставления: "Упреждение к бою", "Для военной битвы правила", "Воинские статьи" и др. Наконец, в 1716 году был издан "Устав воинский", обобщивший 15-летний опыт непрерывной вооруженной борьбы. Для обучения офицеров еще в 1698 - 1699 годах была основана бомбардирская школа при Преображенском полку, а в начале нового столетия создавались математическая, навигацкая (морская), артиллерийские, инженерные, иностранных языков и даже хирургические школы. В 20-х годах для подготовки унтер-офицеров действовало 50 гарнизонных школ. Широко практиковались стажировка молодых дворян за границей для обучения воинскому делу. Одновременно правительство отказывалось от найма иностранных военных специалистов.
Прежде всего Пётр I стремился организовать "ядро" полка из обученных солдат, затем доукомплектовывал его рекрутами. В течение Северной войны это не всегда удавалось. Тем не менее в создании профессиональной армии Россия шла впереди европейских государств.
По мере того как рекрут приспосабливался к условиям службы, он приходил к осознанию своего нового социального статуса. Солдаты и их дети освобождались от крепостничества и включались в аппарат государственной власти. Солдаты становились, условно говоря, "сословием" более высоким, чем крестьянство.
Нехватка офицерских кадров заставила Петра I показать солдатам захватывающую перспективу выйти в дворяне: преемственность службы от отца к сыну (как у казаков-стрельцов) предполагала возможность при соответствующем рвении и храбрости дослужиться до первого офицерского чина, который давал право на дворянство (в XVII в. таких перспектив не было).
В то время, как на Западе поощрения рядовых почти не применялись, Пётр I ввёл коллективные награждения полков медалями, что стало духовным инструментом поощрения мужества и доблести. Лишь с Петра в России появились ордена для высшего командного состава.
Пётр I имел дело, можно сказать, с идеальным человеческим материалом. Ни одно европейское государство не обладало такими выносливыми, терпеливыми, непритязательными, храбрыми солдатами. Привычка к тяжелому пашенному труду позволяла споро воздвигать лагеря и земляные укрепления, и, не теряя бодрости, совершать многодневные переходы в холод и слякоть на одних сухарях. Это облегчало проведение военной реформы.
Подобием общины была уникальная солдатская артель, ведавшая общим питанием и хозяйственным бытом служивых.
Она стала складываться с первых лет Северной войны. В артели солдаты имели свою собственность - артельных лошадей, телеги, котлы, ротные деньги.
Наборы в полевые полки проводились с тягловых крестьян только в великорусских областях, и русская армия (как и шведская) национально, социально, конфессионально и психологически была почти однородной.
Это придавало ей могучую силу. Набор "иноверцев" (мусульман Поволжья) в гарнизонные полки практиковался для побуждения перехода их в православие. Полки назывались по местностям, откуда они набирались, и землячество способствовало взаимовыручке, соревновательности, более лёгкой адаптации рекрутов к службе.
Солдатские артели и землячество усиливали спайку, солдатское братство, уменьшали дезертирство.
Пётр I не отбрасывал сильных сторон старомосковского войска - особое внимание он уделял артиллерии. После нарвского поражения была произведена унификация калибров пушек. Первым в мире царь завёл конную артиллерию.
Как отмечали современники, боевое мастерство русских артиллеристов было выше, чем в австрийской и британской армиях.
Массированный огонь петровской армии на поле боя был невиданным для стран Восточной Европы. Использовал Пётр старый русский способ защиты - засечные линии в сочетании с современной фортификацией.
В то время, как в Европе при ограниченных театрах военных действий широко использовалась тяжёлая кавалерия - кирасиры, Пётр отдает предпочтение дешёвой и удобной, более подходящей к русским просторам драгунской коннице. Эта средняя кавалерия хорошо дополнялась лёгкими донскими, тверскими, волжскими, яицкими, уфимскими и другими казачьими войсками, взятыми с российского пограничья. Отдельные иррегулярные национальные воинские формирования из калмыков, башкир и татар не превышали в разные годы 5-10 процентов.
Новый подход к устройству армии обнаружил катастрофическую нехватку офицерских кадров. Вербовка иностранцев за границей не решала проблемы, и царь сделал службу дворян не эпизодической, а регулярной. Пожизненный отрыв дворян от поместий, как и крестьян от сохи, явился важнейшим условием превращения русской армии в профессиональную. Первое сословие оказалось жёстко закрепощённым военной службой. Самовластным решением поставить под ружье практически всё дворянство было непросто. Угроза конфискации поместий и вотчин действовала слабо - дворяне симулировали болезни, откупались взятками и даже дезертировали в Польшу.
Дисциплинарные наказания петровского времени приблизились к европейским: стали несравненно строже, чем по Уложению 1649 года. Воинские уставы стали не только руководством для трибуналов, но и средством дисциплинарного воспитания, профилактики воинских преступлений. Наказание своих солдат-собратьев шпицрутенами, введённое в шведской армии Густавом Адольфом, не считалось позорным.
В начале Северной войны офицерская полковая честь вколачивалась палкой. Вместе с тем Пётр первым в России обратился к новым стимулам - честолюбию, долгу и личной славе, патриотизму и соревновательности за коллективную воинскую честь. "Подлинный сын Отечества" - так любовно называл он наиболее отличившихся.
Пётр одновременно с единообразной униформой ввёл и понятие гордости за военный мундир, за бело-сине-красный офицерский шарф, как частицу национального знамени. Он заложил основы корпоративного духа офицерства и "дворянского братства", положив этим начало единому офицерскому корпусу Российской империи.
До Петра I выезды за рубеж возбранялись, и "железный занавес" ХVI-ХVП веков наглухо изолировал Россию от Европы. Общее нежелание дворянской молодежи обучаться военным наукам и профессиям привело к мысли о принудительных командировках за рубеж, в воюющие флоты армии Европы, а также к изданию указа от 28 февраля 1714 года «О принудительном обучении». Пётр удержал прежний служебный возраст дворянина - с 15 лет; но теперь обязательная служба была осложнена новой подготовительной повинностью - учебной, состоявшей в обязательном начальном обучении. По указам 20 января и 28 февраля 1714 г. дети дворян и приказного чина, дьяков и подьячих, должны обучиться «цифири», то есть арифметике, и некоторой части геометрии; венечных памятей не давали без письменного удостоверения о выучке от учителя. Для этого было предписано во всех губерниях при архиерейских домах и в знатных монастырях завести школы.
Так, с 15 лет дворянин должен был служить рядовым в полку и заканчивать подготовительное обучение. Молодёжь знатных и богатых фамилий обыкновенно записывалась в гвардейские полки, победнее и худороднее - даже в армейские. По мысли Петра, дворянин - офицер регулярного полка; но для этого он непременно обязан прослужить несколько лет рядовым. Закон 26 февраля 1714 г. решительно запрещает производить в офицеры людей "из дворянских пород", которые не служили солдатами в гвардии и "с фундамента солдатского дела не знают. " И воинский устав 1716 г. гласит: "Шляхетству российскому иной способ не остается в офицеры происходить, кроме что служить в гвардии". Этим объясняется дворянский состав гвардейских полков при Петре; их было три к концу царствования: к двум старым пехотным был в 1719 г. прибавлен драгунский, потом переформированный в конногвардейский полк. Эти полки служили военно-практической школой для высшего и среднего дворянства: прослужив рядовым в гвардии, дворянин переходил офицером в армейский пехотный или драгунский полк. К концу петровского царствования русские недоросли уже добровольно овладевали грамотой, математикой и военным мастерством в инженерных, артиллерийских и навигацких школах.
В 1700-1725 гг. примерно треть офицерского корпуса России состояла из наемных иностранцев-инструкторов, получавших жалованье вдвое большее, чем русские офицеры. С 1711 года "заморских" офицеров стали сознательно замещать русскими с целью воспитать как можно больше своих командиров.
Светская власть ревностно заставляла всю армию участвовать в церковных праздниках, а церковь - причащать, исповедовать, окроплять воинов, орудия и знамени перед походами. Институт полковых священников был расширен и укреплён.
Церковь принимала активное участие праздновании двадцати одного "царского" и "победного" дня. Производство в чин приурочивалось к празднику Преображения 6 августа. Таким образом, солдаты смело отправлялись в поход, уверенные в заступничестве Богородицы, и не страшились погибнуть за правое дело.
Для утверждения боевого духа армии Пётр обновляет военные ритуалы и церемонии. Вместо церковных служб и крестных ходов победы стали отмечаться фейерверками, смотрами и триумфами. К ним Пётр был не менее пристрастен, чем "король парадов" Людовик XIV. Право на парады рассматривалось как награда, и в них в первую очередь участвовал гвардия.
Парадами и военной музыкой, среди которой был прекрасный марш Преображенского полка (к концу XIX в. он стал главным маршем Российской империи, а с 1918 года гимном Добровольческой армии), поддерживалось мужество воинов.
Доблесть и храбрость поощрялись не только морально, но и материально щедрой раздачей чинов, поместий, пенсий.
С 20 ноября 1721 года русские солдаты стали приносить присягу на верность службе, офицеры присягали при каждом повышении в чине.
Войска "старых служб" не имели установленного военного этикета. Пётр I не только заложил традиции русской армии, но поднял её нравственный уровень.
Старая тактика "войны на истощение" противника разительно изменилась после полтавской победы. Пётр заменил старую, осторожную и оборонительную политику новой, наступательной военной доктриной. Русская армия стала идти на разумный риск. Главные силы смело бросались на решающие театры войны. В отличие от иностранных армий, на дух которых угнетающе действовали бесконечные переходы, русские войска были привычны к длительным маршам. Впервые после удалого русского князя Святослава воины Петра Великого сражались так далеко от сердца страны - в Придунавье, Польше, у берегов Швеции и даже на побережье Северного моря (осада крепости Теннинг).
Подобно Людовику XIV и прусскому королю Фридриху-Вильгельму , Пётр I изменил военную психологию нации. В XVII в. русские не боялись крови и смерти, но при неудачах в поле войска часто подвергались панике и даже отказывались защищать себя при поражении. Пётр приучал не бояться поражений и часто повторял, что его войска еще будут биты, но в боях научатся побеждать. Любое поражение царь расценивал как приобретенный опыт.
Новый линейный порядок, введённый в регулярной русской армии, дал ей новое качество. У армии появилось то, чего не было раньше, - прочная организационная структура и коллективная воля отдельных соединений. Сражавшиеся в батальонах плечом к плечу солдаты обрели стойкость, способность выдерживать чудовищные (до 30-50 процентов состава) потери, которых не выдерживала ни одна армия мира. Сплочённые боевые порядки дали силу лобовым таранно-штыковым атакам, обеспечивавшим успех русскому оружию вплоть до середины XIX в.
Неожиданным для противника новшеством была организация "летучего корпуса" "корволанта" - лёгкого десантного соединения, способного совершать быстрые переходы. В 1707-1710 гг. гвардейские Преображенский и Семеновский полки воевали на конях именно таким образом.
Пётр, показывавший пример служения государству, оказался способным привить солдатам свою любовь к военному делу твёрдость духа в бою. Так произошёл перелом в национальной психологии и возник культ "отца Отечества" среди солдат и гвардейцев.
Военная реформа была первоочерёдным преобразовательным делом Петра, наиболее продолжительным и самым тяжёлым как для него самого, так и для народа она имеет очень важное значение в нашей истории; это не просто вопрос о государственной обороне: реформа оказала глубокое действие и на склад общества и на дальнейший ход событий.
