ГЕРМАНСКИЙ ВОПРОС В ГОДЫ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Вторая мировая война, антигитлеровская коалиция и германский вопрос (1939-1945)

Возникновение германского вопроса и рассмотрение его сути антигитлеровской коалицией (1939-1944)

О сути германского вопроса всегда было много споров: когда он возник, в связи с чем, как видоизменялся? Одну из самых известных дефиниций германского вопроса, как «вопроса о государственном существовании Германии и ее статусе в Европе» дал в 1982 г. западногерманский историк Вильфрид Лот.

За отправную точку его возникновения некоторые авторы берут итоги Первой мировой войны, некоторые же уходят еще дальше — к временам объединения Германии «железом и кровью». Весьма распространенной является точка зрения, согласно которой германский вопрос возникает в 1945 г., после поражения Германии в войне, в связи с решениями, принятыми Потсдамской конференцией. Однако большинство историков сегодня полагают, что германский вопрос возник с началом Второй мировой войны, и что первопричиной его возникновения стала агрессивная внешняя политика Германии и антигуманный характер нацистского режима.

Противники Германии начали обсуждать судьбу ее послевоенного устройства фактически сразу после начала Второй мировой войны. Но в самом начале войны ни Англия, ни Франция, конечно, еще не имели определенных представлений о том, как поступить с Германией в случае победы над ней.

Суть германского вопроса в представлениях политических деятелей Англии (да и США) в 1940-1941 гг. была наиболее ярко выражена известным британским дипломатом Робертом Ванситтартом (1881-1957). Лорд Ванситтарт резко осуждал гитлеровскую политику и полагал, что она выражает немецкий национальный характер. Ванситтарт называл немцев «подонками человечества», то есть не видел особого различия между «немцами» и «нацистами». Он отрицал наличие демократических сил в немецком народе и выступал за кардинальное решение германского вопроса в виде длительной англосаксонской опеки над Германией после победы.

Атлантическая хартия, которую премьер-министр Англии Уинстон Черчилль и президент США Франклин Рузвельт подписали 14 августа 1941 г., носила декларативный характер, поскольку США официально еще не участвовали в войне, а планы по отношению к Германии были сформулированы предельно расплывчато.

В ходе Лондонской Межсоюзной конференции (24 сентября 1941 г.) была оглашена декларация советского правительства, в которой выражалось согласие с принципами Атлантической хартии и говорилось о необходимости «разгрома гитлеровской агрессии и уничтожения ига нацизма...». Каких-то более конкретных заявлений по отношению к будущему Германии не последовало ни в ходе Московской конференции представителей СССР, США и Англии (29 сентября — 1 октября 1941 г.), ни после вступления в декабре 1941 г. во Вторую мировую войну США.

аким образом, в 1939-1941 гг. союзники по формирующейся антигитлеровской коалиции еще не выработали согласованной точки зрения на будущее послевоенной Германии.

1 января 1942 г. в Вашингтоне представители США, СССР, Англии и еще 23 государств подписали «Декларацию объединенных наций», в которой правительства, занятые «общей борьбой против диких и зверских сил, стремящихся покорить мир...», брали на себя обязательства употребить все свои военные и экономические ресурсы для достижения победы над Германией и ее союзниками.

26 мая 1942 г. был подписан договор между СССР и Великобританией о союзе в войне, о сотрудничестве и взаимной помощи после войны. 11 июня 1942 г. между правительствами США и СССР было подписано соглашение о принципах, применимых к взаимной помощи в ведении войны против агрессии. Однако и в этих документах, подписанием которых завершилось юридическое оформление антигитлеровской коалиции, суть германского вопроса не была официально сформулирована даже в общих чертах.

Политика по отношению к Германии разрабатывалась в глубокой тайне. Отчасти это видно из секретной переписки, которая велась в годы войны между И. В. Сталиным, У Черчиллем и Ф. Рузвельтом. В беседах с советским полпредом в Англии И. М. Майским 27 ноября и 7 декабря 1941 г. У. Черчилль впервые открыто поставил вопрос о расчленении Германии после победы, сделав акцент на отделении Пруссии от остальных ее частей.

В январе 1942 г. по распоряжению Ф. Рузвельта была создана «Консультативная комиссия по послевоенным проблемам», которая вскоре представила на рассмотрение американского правительства несколько планов послевоенного раздела Германии: на три, пять и семь частей.

Открытые в середине 90-х г. архивные документы позволяют с уверенностью говорить о том, что аналогичные планы разрабатывались также и руководством СССР.

Официальная же точка зрения советского правительства по германскому вопросу была сформулирована Сталиным в 1942 г. и была широко известна как в СССР, так и за рубежом: «Опыт истории говорит, что гиглеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское — остается».

Впервые три главных союзника по антигитлеровской коалиции обсудили вопрос о будущем Германии на Московской конференции министров иностранных дел, которая проходила с 19 по 30 октября

1943 г. Государственный секретарь США Корделл Хэпп (1871-1955) и министр иностранных дел Великобритании Антоны Иден (1897-1977) прямо заявили о необходимости расчленения Германии. Нарком иностранных дел СССР В. М. Молотов уклонился от высказывания советской позиции по поводу послевоенного устройства Германии, заявив, что «вопрос находится в процессе изучения».

Действительно, вопрос тогда тщательно изучался: недавно рассекреченные архивные документы показывают, что известные советские экономисты — научные сотрудники Института мирового хозяйства и мировой политики — уже за месяц до московской конференции представили «Варианты расчленения Германии и их экономические и военные последствия», где предполагалось три варианта расчленения: на три, четыре или семь государств.

Конференция приняла «Декларацию об ответственности гитлеровцев за совершенные зверства», в которой говорилось, что военных преступников ждет суровое наказание, что они будут судимы на месте народами, над которыми совершали насилия.

Решение германского вопроса было тесно связано с решением других европейских вопросов, поэтому конференция учредила Европейскую Консультативную Комиссию (ЕКК) из представителей СССР, США и Англии.

Тегеранская конференция

Таким образом, к моменту первой встречи «Большой тройки» (И. В. Сталина, Ф. Д. Рузвельта и У Черчилля) в Тегеране, германский вопрос находился уже в стадии детальной проработки.

Тегеранская конференция проходила с 28 ноября по 1 декабря 1943 г. И хотя основное внимание ее участников было сосредоточено на военных проблемах, прежде всего на проблеме второго фронта, германский вопрос затрагивался при обсуждении почти всех проблем. Настоящая же дискуссия развернулась между главами трех держав в последний день работы конференции — 1 декабря.

Рузвельт предложил план расчленения Германии на пять независимых государств, причем, по его мнению: «...Пруссия должна быть максимально ослаблена и уменьшена в своих размерах». Черчилль заявил, что надо изолировать Пруссию от остальной Германии, а ее южные провинции включить в «дунайскую конфедерацию». Сталин отверг идею объединения дунайских государств и сказал, что «план Рузвельта об ослаблении Германии может быть рассмотрен...». Сейчас трудно сказать, почему Сталин уклонился от изложения имевшихся «в портфеле» советской делегации планов, один из которых предусматривал разделение Германии на семь государств. Три лидера согласились передать изучение германского вопроса в ЕКК.

Германский вопрос в Тегеране приобрел новый оттенок и в связи с тем, что Сталин, обсуждая предложения Черчилля о границах Польши, которые должны были быть расширены за счет Германии, неожиданно потребовал передать Советскому Союзу незамерзающие порты Кенигсберг и Мемель, и соответствующую часть Восточной Пруссии.

План Моргентау

В 1944 г. союзники продолжали разрабатывать проекты условий капитуляции Германии, уточнение границ будущих оккупационных зон и размеров репараций, а также разработку планов послевоенного устройства Германии. Среди них были и весьма экстравагантные — типа высылки всех немцев в Сибирь. Но особую известность получил «план Моргентау», названный по имени разработавшего его (по поручению президента Ф. Рузвельта) министра финансов США Генри Моргентау.

Он состоял из 14 пунктов и заключался в «пасторализации» Германии, то есть в превращении ее в «страну полей и пастбищ». План предусматривал передачу Франции Саара и ряда прилегающих к нему территорий;

превращение Рура, Рейнской области и района Кильско-го канала в «международную зону»; расчленение остальной Германии на два «автономных государства»; уничтожение ее крупной промышленности и стимулирование лишенных работы немцев к эмиграции. По сути, Германия должна была в итоге перестать быть конкурентом западных стран, превратиться в сырьевой придаток США и Англии, в поставщика дешевой рабочей силы.

С планом в принципе согласился и У. Черчилль. Когда же о плане стало известно в Германии, геббельсовская пропаганда использовала его на 100%, убеждая население Германии в том, что «еврей Моргентау поет такую же песню,-как и евреи в Кремле»; что готовится чудовищная оккупация Германии, которая приведет к изгнанию 40 млн немцев, к смерти от голода и изнурительного труда; что враги немецкого народа готовят невиданное в истории его массовое уничтожение.

План Моргентау встретил мощное противодействие части американской политической элиты, поэтому он не стал официальным документом американской политики по отношению к Германии. Но здесь надо подчеркнуть, что державшиеся в строгом секрете планы, которые разрабатывались в 1944-1945 гг. в Москве В. Г. Деканозовым, А. Я. Вышинским, К. Е. Ворошиловым и др., были не намного мягче, чем план Моргентау. Ни о каком едином германском государстве не было и речи, фигурировали только планы безусловного расчленения Германии на 5-7 государств, ее «индустриального разоружения», изменения границ, взимание репараций в течение длительного срока (не менее 10 лет), в том числе «репараций трудом» — то есть «изъятия из германского народного хозяйства нескольких миллионов рабочих единиц ежегодно» и т. д.

В советской историографии практически ничего не писалось и еще об одном авторе идеи расчленения Германии — французском генерале Шарле де Голле, который после освобождения Франции в 1944 г. возглавил ее временное правительство.

А между тем, де Голль уже летом 1944 г. энергично выступал за федерализацию Германии; за разделение ее на автономные части; за проведение западной границы Германии по Рейну; за передачу Саара Франции; за установление международного контроля над Руром. Таким образом, идея расчленения Германии активно разрабатывалась в столицах всех четырех держав, которые будут ее оккупировать.

Если суммировать все то, что было сказано союзниками по антигитлеровской коалиции о Германии, то решение германского вопроса (несмотря на имевшиеся между ними большие разногласия) представлялось к концу 1944 г. следующим образом. Достижение военной победы. Полная и безоговорочная капитуляция немецкой армии. Ликвидация гитлеровского режима, демократическое переустройство Германии. Необходимость ее оккупации на какой-то определенный срок. Наказание военных преступников. Непризнание аншлюса Австрии (она должна была стать самостоятельным государством) и всех последующих военных захватов. Изменение границ Германии в пользу Польши и СССР. Расчленение Германии во имя того, чтобы обезопасить себя и непосредственных соседей Германии от новой возможной агрессии. Необходимость возмещения Германией нанесенного ущерба путем взимания с нее репараций.

Обращает на себя внимание тот факт, что в этих планах отсутствуют представители немецких политических кругов. Союзники по антигитлеровской коалиции не хотели тогда считаться с ними, а германский вопрос изначально предполагалось решать извне, без участия или с минимальным участием немцев.

Решения по германскому вопросу, принятые в Ялте и Потсдаме

Крымская конференция

К началу февраля 1945 г. советские войска вышли на Одер и находились в 60 км от Берлина.

Было ясно, что до конца войны в Европе остается несколько месяцев. В этих условиях была необходима новая встреча лидеров антигитлеровской коалиции. Такая встреча И. В. Сталина, У. Черчилля и Ф. Рузвельта состоялась 4-11 февраля 1945 г. в Крыму, во дворце Ливадия близ Ялты и получила название Крымской (Ялтинской) конференции.

Участники «Большой тройки» хорошо понимали, что именно эта конференция должна заложить основы послевоенного устройства. Поэтому германский вопрос стал главным вопросом для обсуждения. Более года (с декабря 1943 г.) выработкой рекомендаций по его решению занималась ЕКК в Лондоне. Комиссия работала плодотворно, она подготовила к началу Крымской конференции несколько вариантов документа о безоговорочной капитуляции Германии, Декларации о поражении Германии и взятии на себя верховной власти союзниками, Соглашения о зонах оккупации и т. д.

Главы делегаций по итогам Крымской конференции сделали небольшое публичное Заявление, объемом в 9 страниц, в котором преобладали общие фразы, составленные в нарочито обтекаемой форме. Там говорилось о планах принудительного осуществления условий безоговорочной капитуляции после полного разгрома Германии; об уничтожении германского милитаризма; о ликвидации или взятии под контроль всей промышленности, которая могла бы быть использована для военного производства; о необходимости стереть с лица земли нацизм; о взимании репараций в максимально возможной мере, о существенном приращении территории Польши за счет немецких земель; наконец, о готовности принять совместно также другие меры (выделено нами.

— Авт.) в Германии, которые могут оказаться необходимыми для будущего мира.

Такую информацию получила мировая общественность о Крымской конференции сразу после ее окончания. Именно эта информация (с соответствующими комментариями и искажениями нацистской пропаганды) стала также достоянием немцев. Хотя в Заявлении и говорилось о том, что в цели союзников не входит уничтожение германского народа, ведомство доктора Геббельса, делая акцент на угрожающих словах (уничтожить, ликвидировать, стереть с лица земли и т. д.), на недосказанностях («и другие меры») этого документа, постаралось убедить солдат, офицеров и рядовых бюргеров в том, что враги Германии в Ялте придумали нечто такое страшное, что боятся об этом сказать прямо, и что немцам остается только сражаться до конца и надеяться на гений фюрера.

Много времени на Крымской конференции заняло обсуждение репарационной проблемы. Было решено создать специальную репарационную комиссию, но в принципе договорились о том, что Германия обязана возместить ущерб, причиненный ею в ходе войны другим государствам. За основу для расчета была взята сумма в 20 млрд долларов и договоренность, что 50 % этой суммы пойдет Советскому Союзу.

Проблему расчленения Германии первым в Ялте поднял Сталин, и это до сегодняшнего дня предмет спора историков: почему именно советский руководитель был в феврале 1945 г. наиболее настойчив в вопросе о расчленении? Ни один из лидеров «Большой тройки» не высказывался против расчленения Германии, дальнейшая дискуссия в принципе свелась к тому, чтобы, как сказал Рузвельт: «...уже здесь, в Крыму, следует договориться о том, скажем ли мы немцам, что Германия будет расчленена». Немцам об этом не сказали, но в итоге дискуссии для изучения процедуры расчленения Германии была создана специальная комиссия из трех человек: министра иностранных дел Великобритании А. Иде-на (председатель), послов США и СССР в Лондоне Дж. Вайнанта и Ф. Т. Гусева.

Союзники согласовали планы окончательного разгрома Германии и утвердили Соглашение о зонах оккупации.

Им предусматривалось, что американские войска займут юго-запад Германии, английские — северо-запад, советские — восток. Было также решено, что за счет английской и американской зон небольшую зону оккупации в Германии получит Франция. Новым в оккупационной проблеме стал и вопрос о «Большом Берлине», который должен был войти в советскую зону. Но поскольку он был избран местом пребывания Контрольного Совета по Германии, было решено, что Берлин будет управляться межсоюзнической комендатурой, и будет занят войсками всех оккупирующих Германию держав.

Таким образом, за 3 месяца до окончания войны в Европе и капитуляции Германии союзники по антигитлеровской коалиции были полностью готовы применить для решения германского вопроса самые суровые меры, вплоть до лишения Германии значительных территорий, до насильственного переселения миллионов немцев, и даже до расчленения страны.

Но когда комиссия по расчленению начала в марте 1945 г. свою работу, советский представитель, посол СССР в Великобритании Ф. Т. Гусев, фактически отказался от идеи расчленения, на которой так настаивали Сталин и Молотов в Ялте. Гусев передал председателю комиссии Идену письмо, где говорилось, что советское правительство понимает решение Крымской конференции о расчленении Германии «не как обязательный план расчленения», а как возможное средство «для нажима» на нее, «если другие средства окажутся недостаточными».

Член комиссии от США Вайнант срочно телеграфировал в Вашингтон о столь радикальном изменении позиции СССР и получил указание также уклоняться от принятия окончательных решений.

Таким образом, вопрос о расчленении Германии был фактически снят с повестки дня комиссии. Потом, в апреле — начале мая 1945 г., именно советские представители в ЕКК выступили и за то, чтобы изъять положение о расчленении из документа о безоговорочной капитуляции Германии и из Декларации о поражении Германии. Таким образом, термин «расчленение» исчез и из этих документов. Подобные «маневры» советской дипломатии до сих пор не получили однозначного объяснения.

Официальная же точка зрения советского правительства по поводу расчленения Германии была высказана Сталиным 9 мая 1945 г. В обращении к советскому народу по случаю дня Победы он заявил: «Германия разбита наголову. Германские войска капитулируют. Советский Союз торжествует победу, хотя он и не собирается ни расчленять, ни уничтожать Германию».

7 мая в Реймсе, а 8 мая в восточной части Берлина — Карлсхорсте — были подписаны акты о безоговорочной капитуляции германской армии. Вторая мировая война, которая была начата Германией, которая велась с жестокостью, не знающей примеров, а на Востоке была вообще «войной на уничтожение», закончилась для Германии полным крахом.

Третий рейх перестал существовать. Победа далась ценой страшных, невиданных ранее жертв и разрушений. Преступления, совершенные нацистами (и которым народы Европы вели счет), были настолько ужасны, что решения, которые должны были принять победители по отношению к Германии, должны были быть адекватны этим жертвам и преступлениям. Первая из задач по разрешению германской была решена. Для решения остальных задач, которые были сформулированы в документах антигитлеровской коалиции, нужны были иные методы.
Все точки над "Г должна была расставить новая конференция, подготовка к которой осуществлялась с середины мая.

Берлинская (Потсдамская) конференция Берлинская (Потсдамская) конференция проходила с 17 июля по 2 августа 1945 г. В третий раз за одним столом переговоров встретились И. В. Сталин и У Черчилль. Американскую делегацию возглавлял новый президент США Гарри Трумэн( 1884-1972). Но в Англии 5 июля состоялись парламентские выборы, победу одержала лейбористская партия, и с 28 июля английскую делегацию возглавил в качестве премьер-министра лидер лейбористов Клемент Эттли (1883-1967).

Ситуация середины июля 1945 г. существенно отличалась от ситуации середины февраля, когда принимались ялтинские решения. Военные действия в Европе окончились. Начался период оккупации Германии и ее бывших сателлитов. Ф. Рузвельта, который надеялся на установление долгого и прочного мира, базирующегося на послевоенном сотрудничестве великих держав — участников антигитлеровской коалиции, на посту президента США сменил лидер правого крыла демократической партии, ярый антисоветчик Г. Трумэн.

И Трумэн, и Черчилль на исходе Второй мировой войны рассматривали СССР как потенциального противника. Примерно так же смотрел на союзников по антигитлеровской коалиции и Сталин. Поэтому лидеры «Большой тройки» ехали в Потсдам с другими настроениями, нежели в Ялту. Причем Трумэн находился в преддверии испытания атомной бомбы (оно было произведено 16 июля 1945 г.), на которую возлагались очень большие надежды. Все это прямо повлияло и на ход конференции, и на ее решения.

Потсдамская конференция, в отличие от Версальской, не была «мирной». На ней не предполагалось выработки условий мирного договора с Германией и ее союзниками, она должна была или подтвердить и конкретизировать ялтинские договоренности, или отвергнуть их. И дискуссия по германскому вопросу, которая развернулась в Потсдаме, отличалась от той, которая проходила в Ялте.

Ее главное отличие заключалось в том, что основные политические, территориальные, админист??ативные, ??кономические проблемы были уже обговорены и отчасти согласованы в Крыму. В Потсдаме должны были быть выработаны общие принципы проведения координированной политики союзников и механизм их реализации. Решения Потсдамской конференции (в отличие от решений, принятых в Ялте) должны были быть доведены до населения Германии.

Единственным документом, принятым по итогам двухнедельных дебатов, был «Протокол Берлинской конференции трех великих держав». Он был подписан 1 августа, но был обнародован позднее. Достоянием же мировой общественности стало «Сообщение о Берлинской конференции трех держав», опубликованное уже 3 августа 1945 г. Миллионы немцев внимательно, со страхом и надеждой, еще и еще раз читали раздел III этого Сообщения, названный «О Германии»: «...Германский народ начал искупать ужасные преступления, совершенные под руководством тех, кому, во время их успехов, он открыто выражал свое одобрение и слепо повиновался...

Германский милитаризм и нацизм будут искоренены, и союзники, в согласии друг с другом, сейчас и в будущем, примут и другие меры, необходимые для того, чтобы Германия никогда больше не угрожала своим соседям или сохранению мира во всем мире...».

Далее в Сообщении о конференции был полностью приведен текст Соглашения «Политические и экономические принципы, которы ми необходимо руководствоваться при обращении с Германией в начальный контрольный период»; разделы Протокола конференции «Репарации с Германии», «Город Кенигсберг и прилегающий к нему район», «О военных преступниках», «Упорядоченное перемещение германского населения» и др.

Таким образом, немцы уже 3 августа 1945 г. получили возможность изучить и оценить главные решения, принятые в Потсдаме, причем оценки изначально были диаметрально противоположными.

Принципиальные решения конференции относительно будущего Германии касались сути оккупационной политики, проблем границ и репараций.

Оккупация была признана необходимой мерой, носящей временный (но не оговоренный конкретными сроками) характер. Ее главными целями провозглашались: полное разоружение и демилитаризация Германии; уничтожение нацистской партии, ее филиалов и подконтрольных организаций, отмена нацистских законов, запрет пропаганды нацизма и милитаризма; подготовка реконструкции германской политической жизни на демократической основе (разрешение деятельности демократических партий и профсоюзов, создание органов местного самоуправления, разрешение свободы слова, печати и деятельности религиозных учреждений); децентрализация экономики.

То есть были сформулированы принципы и задачи, которые позже получили название политики «четырех Д»: «демилитаризация», «денацификация», «демократизация» и «декартелизация». Это были колоссальные задачи, которые никогда не ставили перед собой победители всех предыдущих войн. Само понятие «оккупация» приобрело качественно новое содержание.

Верховная власть в Германии должна была осуществляться главнокомандующими вооруженных сил СССР, США, Англии и Франции. Причем в своей зоне оккупации каждый главнокомандующий действовал по инструкциям своего правительства. Вопросы, затрагивающие Германию в целом, должны были обсуждаться совместно. Для этого было предусмотрено создание из 4 главнокомандующих специального органа — Союзного Контрольного Совета (СКС).

Надо подчеркнуть, что советская делегация внесла проект о создании центральной германской администрации, которая должна была действовать под руководством СКС.

Но после дискуссии по этому вопросу было решено: «Пока не будет учреждено никакого центрального германского правительства». Некоторые историки считают такое решение «роковым» с точки зрения дальнейшего развития событий, полагая, что именно оно во многом предопределило раскол Германии.

Однако союзники прекрасно понимали, что, опираясь только на оккупационные войска, без помощи самих немцев, они не смогут решить ни одну из задач политики «четырех Д». Поэтому в ряде пунктов Протокола Потсдамской конференции говорилось о том, что будет «создан германский административный аппарат... будут учреждены некоторые существенно важные центральные германские административные департаменты... в частности, в областях финансов, транспорта, коммуникаций, внешней торговли и промышленности». То есть в Протоколе был, в общем-то, обозначен путь формирования центрального, демократического по своей сути, германского правительства, с которым можно будет подписать мирный договор.

В Потсдаме с новой остротой встал вопрос о Польше и ее границах, а стало быть, и о границах Германии. По восточной границе дискуссий больше не было. Но Ялтинская формула о «существенном приращении территории Польши на севере и на западе» была весьма расплывчатой. Поэтому 20 июля 1945 г. В. М. Молотов вручил своим коллегам А. Идену и Джеймсу Френсису Бирнсу (1879-1972) «Предложение делегации СССР о западной границе Польши», в котором предлагалась следующая линия границы (с севера на юг): «западнее Свинемюнде до реки Одер с оставлением г. Штеттина на стороне Польши, далее вверх по течению реки Одер до устья реки Зап. Нейсе и отсюда по реке Зап. Нейсе до чехословацкой границы».

Это предложение вызвало бурную дискуссию. У. Черчилль и Г. Трумэн не хотели соглашаться с такими границами, когда Германия должна была потерять четверть всех обрабатываемых сельхозугодий (в границах 1937 г.), и где жило до войны около 8 млн немцев; когда Германия теряла, а Польша получала исторические немецкие территории, включая старинный город Бреслау.

Однако с 28 июля английскую делегацию возглавил новый премьер-министр Англии — К. Эттли, и на заседании глав правительств 31 июля западные союзники уступили нажиму Сталина, они фактически согласились с точкой зрения советской стороны о западных границах Польши. У. Черчилль потом говорил, что это была непростительная уступка, и что если бы он остался в Потсдаме, он устроил бы Сталину «скандал», но не допустил бы такой формулировки Протокола конференции.

Границы Германии серьезно менялись и в результате передачи Советскому Союзу г. Кенигсберга с прилегающим районом (ныне это г. Калининград и Калининградская область РФ). Это также было одним из «спорных» решений конференции. СССР получал территорию площадью 15,1 тыс. кв. кмв. Притязания Сталина на то, что это исконно русские земли, звучали малоубедительно: в любом довоенном советском географическом словаре писалось о Кенигсберге, как о «старинном немецком городе, основанном в 1255 г.».

В историографии и в политике было много споров о том, справедливы или нет решения о границах, принятые в Потсдаме. Споры ушли в прошлое, ибо Договорами 1970 и 1990 гг. границы признаны нерушимыми. Но тогда, в 1945 г., Германия теряла (по сравнению с границами 1937 г.) примерно 25 % сельскохозяйственных угодий, 17 % каменноугольных месторождений и 6,4 % промышленных сооружений. Причем было решено, что старинная земля Пруссия должна быть ликвидирована «как источник войн и агрессии в прошлом».

Вопрос о границах был тесно связан с вопросом о насильственном выселении немцев.

Согласно Протоколу Потсдамской конференции они подлежали выселению из Польши, Венгрии и Чехословакии. Судьба немцев в отдаваемом Советскому Союзу Кенигсберге и прилегающем районе вообще официально не оговаривалась. Но было очевидно, что и их ждет депортация. Западные союзники не могли не понимать, что с территорий, оккупированных Советской Армией, депортация будет осуществлена самым безжалостным способом, но, тем не менее, дали свое согласие. Правда, были сделаны оговорки о том, что выселение немцев должно осуществляться как можно более «гуманно». Но именно эти жестоко изгнанные немцы (точного, общепризнанного числа нет, данные колеблются от 7,8 млн до 12 млн человек, причем из Кенигсберга многие поехали не на Запад, а в Сибирь) стали первыми жертвами одного из «спорных» решений Потсдамской конференции.

Проблема репараций оказалась в Потсдаме самой дискуссионной. Казалось бы, в Ялте было согласовано почти все, была создана специальная союзническая комиссия для разработки конкретного плана взимания репараций. Однако в Потсдаме западные делегации совершают поворот на 180 градусов, убеждая Сталина в том, что сумма в 20 млрд долларов чрезмерна, так как Германия теряет большие земли, а разрушения германской промышленности слишком велики.

Советская делегация выказала готовность к снижению общей суммы репараций, выдвигались различные компромиссные варианты. В конечном счете, была принята формула, предложенная госсекретарем США Дж. Бирнсом: общая сумма репараций не оговаривается; изъятия производятся из собственных зон оккупации; СССР в дополнение получит из западных зон примерно 25 % демонтированного там оборудования; репарации же для Англии, США, Франции и др. стран, которые имели на это право, будут взиматься из западных зон и соответствующих германских вложений за границей.

Оценивая решения, принятые в Потсдаме по проблеме репараций, их выгодность или невыгодность для победителей и побежденных, надо учесть тот факт, что Сталин за столом переговоров в Потсдаме после всех претензий и дебатов о суммах, формах и сроках репараций, вдруг заявил о том, что отказывается от золота, от германских инвестиций по всему миру и согласен на репарационные изъятия только из Восточной Германии.

Этому факту долго не было внятного объяснения.

Лишь в начале 1990-х г. российскому исследователю П. Н. Кнышевскому удалось найти и опубликовать ранее строго засекреченные документы, из которых стало очевидно, что пока «Большая тройка» заседала в Потсдаме, репарационные поставки из Восточной Германии уже шли в СССР полным ходом. И если в первые месяцы оккупации царила большая неразбериха и преобладала стихия, то на второе полугодие 1945 г. уже был установлен жесткий план по вывозу немецкого оборудования и материалов: не менее 3 млн 600 тыс. т по железной дороге, и не менее 1 млн 200 тыс. т морским путем.

В многолетнем споре историков об оценке выгодности для Советского Союза взимания репараций так, как это было решено в Потсдаме, видимо, более прав П. Н. Кнышевский, который считает, что для сталинского режима бесконтрольный вывоз из своей зоны оккупации был наиболее приемлемым вариантом. Ведь трофейные команды, созданные еще в 1941 г., в апреле 1943 г. были преобразованы в Трофейные войска. Их численность в 1945 г. составляла 34 тыс человек, было создано еще 5 специальных эвакопоездов с командами по тысяче человек. Таким образом, это была целая правительственная армия.

Что касается немцев, то они, при всех больших потерях от репараций, благодаря такому способу их взимания (демонтаж), смогли через несколько лет после войны модернизировать свою промышленность и сельское хозяйство, а вывезенное в СССР оборудование еще долго работало, будучи давно морально устаревшим.

Проблема мирного договора с Германией детально в Потсдаме не обсуждалась. Она была возложена на Совет министров иностранных дел (СМИД), который учреждался по настоянию американской стороны вместо Европейской консультативной комиссии для подготовки мирных договоров с бывшими вражескими европейскими государствами.

В состав СМИД должны были войти представители пяти великих держав — постоянных членов Совета Безопасности ООН: США, Англии, Франции, СССР и Китая.

Много споров вызвала проблема контроля над Руром. Он был средоточием германской угольной и металлургической промышленности (до войны там добывалось 82 % немецкого угля, производилось около 70 % чугуна и стали). Рур оказался в английской зоне оккупации, а его роль, с учетом того, что Силезия переходила к Польше, возрастала многократно. Но советское предложение о передаче Рура под совместный контроль США, Великобритании, СССР и Франции натолкнулось на упорное сопротивление министра иностранных дел Англии Эрнеста Бевина (1881-1951). В конечном итоге Сталин и Трумэн согласились передать вопрос на рассмотрение в Совет министров иностранных дел. Это была одна из немногих позиций, по которым Сталин уступил своим западным партнерам. Не удалось добиться установления четырехстороннего контроля над Руром и впоследствии.

На протяжении всей конференции обсуждался вопрос о судьбе германского флота, поскольку в его решении были заинтересованы все, и прежде всего — СССР, который потерял очень много военных и других кораблей. Относительно флота, как и относительно контроля над Руром, западные державы в Потсдаме «переиграли» Сталина: все конкретные вопросы должна была подготовить специальная военно-морская комиссия из представителей трех держав, причем из своей доли СССР должен был выделить часть судов для Польши. Но в целом вопрос был решен в духе представлений союзников о демилитаризации Германии: у нее оставались только суда, плавающие внутри страны и суда берегового плавания. Германский флот был разделен следующим образом.
надводные корабли: Англии — 148, США — 149, СССР — 155. Из сохранившихся 195 подлодок 165 были уничтожены союзниками, а 30 разделены поровну. Из сохранившихся 1339 вспомогательных судов Англии было передано 397, США — 441 и СССР — 501.

Вопрос о главных военных преступниках в принципе был для союзников ясен: они должны предстать перед судом народов. В Лондоне с 28 июня 1945 г. шли переговоры между представителями Англии, США, СССР и Франции о преследовании и наказании главных военных преступников. В итоге переговоров 8 августа 1945 г. было подписано соглашение, в соответствии с которым учреждался Международный военный трибунал.

Таковы были основные решения Потсдамской конференции по германскому вопросу. Сразу после окончания конференции, ее основные решения были направлены в Париж, совместно с предложением к Франции присоединиться к ним. Французское правительство 7 августа 1945 г. дало на эти решения свое принципиальное согласие, с рядом оговорок. Но уже 28 июля 1946 г. премьер-министр Франции Жорж Бидо (1899-1983) заявил о том, что Франция якобы не присоединялась к решениям, принятым в Потсдаме, а лишь согласилась с положениями об основных целях оккупации.

Однако суть германского вопроса победителями не была сформулирована; его четкой, общепризнанной дефиниции так никогда и не возникло.

В Потсдаме победители договорились лишь о принципах, которыми они должны были руководствоваться в отношении Германии в начальный период оккупации. Предполагалось, что эти принципы лягут в основу мирного договора или будут заменены новыми четырехсторонними соглашениями.

Здесь трудно не согласиться с мнением выдающегося американского политолога и историка, бывшего госсекретаря США Г. Киссинджера, который писал в книге «Дипломатия» о том, что «Потсдам почти ничего не решил... Многое осталось недоделанным и в подвешенном состоянии, и, как это часто бывает, когда главы государств неспособны договориться, наиболее жгучие проблемы были переданы министрам иностранных дел для дальнейшего обсуждения».

С 1945 г. в историографии идет спор о справедливости решений, принятых по отношению к Германии в Ялте и Потсдаме. Но, прежде чем спорить о справедливости, надо помнить о том, что развязанная нацистами война длилась 6 лет и унесла около 60 млн жизней. В концлагерях и других местах массового уничтожения было уничтожено около 12 млн человек, из них в ходе Холокоста — 6 млн евреев (треть всего еврейского народа). Около 14 млн граждан европейских стран (в том числе — более 4 млн советских) были насильственно угнаны в Германию, где они занимались принудительным, по сути рабским, трудом.

Беспрецедентный размах преступлений (для которых не было тогда — нет и сегодня — ни оправданий, ни рациональных объяснений), в которых было замешано большинство взрослых немцев, требовал беспрецедентных решений от победителей. Они и были приняты в Потсдаме. Надо подчеркнуть, что по отношению к главным союзникам Германии — Италии и Японии — характер принятых решений был совершенно иным.