Реферат Принцип внутреннего убеждения в уголовном судопроизвожстве
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-28Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
План:
Введение
1. Оценка доказательств в уголовном судопроизводстве: понятие, критерии оценки
2. Принцип свободы оценки доказательств в уголовном судопроизводстве.
Заключение
Введение.
С введением в действие нового Уголовно-процессуального кодекса у граждан РФ появилось множество новых прав (тем более, что наше законодательство идет по пути гуманизации), А значит появились и новые правовые нормы, которые в свою очередь породили острые дебаты среди ученых-правоведов.
Нельзя сказать, что данный принцип является абсолютно новым в уголовно-прцессуальном законодательстве, ведь до этого похожий принцип уже существовал в УПК РСФСР 1960 года в ст.71, где указывалось, что должностные лица оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности, руководствуясь законом и социалистическим правосознанием. В статье же 17 УПК РФ прописано: судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Ну а как подмена всего нескольких слов в корне изменила смысл данных статей мы рассмотрим в моей работе.
Я считаю, что данная тема всегда была и будет актуальной. Потому что у каждого человека разные представления о жизни, правде, справедливости. Рассмотрев одни и те же материалы дела разные люди могут прийти к разным решениям, с которыми опять же одна часть людей может согласиться, а другая будет стоять на полностью противоположной точке зрения.
Эта тема очень тесно связана с философией и психологией, поскольку затрагивает внутренний мир человека, его мысли и переживания. Именно поэтому мне кажется, что пока люди не познают самих себя данная тема еще долгое время будет сохранять свою актуальность и востребованность.
В своей работе я поставила цель:
выявить сущность и содержание принципа внутреннего убеждения и в чем он заключается.
А для достижения поставленной целипоставила следующие задачи:
1.дать понятие оценке доказательств, определить ее критерии ;
2.выяснить, что такое свободная оценка доказательств, выявить понятие свободы оценки доказательств и определить данный принцип в российском уголовном процессе.
В ходе своей научной работы мною были использованы таике методы научного познания такие, как синтез, анализ, формально-логический метод, метод материалистической диалектики, методы индукции и дедукции и др.
Я считаю, что данная тема будет всегда актуальной, поскольку человеческое сознание невозможно изучить или понять, а тем более поставит в какие-то рамки.
Оценка доказательств в уголовном судопроизводстве: понятие, критерии оценки
Оценка доказательств является одним из основных структурных элементов одного из важнейших институтов уголовного судопроизводства- института доказывания , и это объясняет тот интерес, который всегда вызывает исследование проблем, тем или иным образом связанных с оценкой доказательств.
В уголовно-процессуальной литературе существует множество определений того, что понимается под оценкой доказательств: "логический, мыслительный процесс, органически связанный со всей деятельностью следственных и судебных органов"[1], "мыслительная деятельность субъектов обязанности доказывания, направленная на установление объективной истины по уголовному делу"[2], "логический процесс установления допустимости и относимости доказательств, наличия и характера связей между ними, определения значения и путей использования доказательств для обнаружения истины"[3], "умственная, мыслительная деятельность следователя и судей, направленная на исследование доказательств, познание фактов события преступления и установление истины по уголовному делу"[4], "определение достоверности и значения каждого доказательства и всей их совокупности с тем, чтобы на этой основе сделать вывод о фактической картине исследуемого события"[5] и др. Таким образом, можно отметить, что все авторы сходятся во мнении о том, что оценка доказательств в том смысле, в котором ее понимает уголовно-процессуальный закон, представляет собой мыслительную деятельность специально уполномоченного субъекта. В то же время в соответствии с ч.1 ст.88 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности – достаточности для разрешения уголовного дела. То есть, для того, чтобы быть надлежащим средством уголовно-процессуального доказывания, каждое доказательство должно обладать совокупностью присущих ему в соответствии с законом уникальных признаков (свойств).
Вообще, ч.1 ст. 74 УПК РФ говорит, что доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном законом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела[6].
Доказательство в уголовном судопроизводстве - это очень сложная юридическая конструкция, которая не может возникнуть сама по себе, потому что формируется в процессе целенаправленной деятельности соответствующих субъектов, которые определяются УПК, а также в строго определенном процессуальном порядке.
«Совокупность собранных по уголовному делу сведений о наличии или отсутствии подлежащих установлению обстоятельств представляет собой доказательственную информацию, при помощи которой субъекты доказывания могут мысленно воспроизвести картину преступления, дать ему правильную юридическую оценку и принять единственно верное процессуальное решение по существу уголовного дела.»[7]
В принципе можно сказать, что доказательство является продуктом синтеза двух элементов: фактического и формального. Фактическая составляющая доказательства – это и есть его содержание, то есть сами сведения обо всех обстоятельствах преступления и других обстоятельствах, имеющих значение по делу. В то время, как формальная сторона отражает соответствие порядка и условий получения сведений о преступлении тем правилам, которые закреплены в уголовно-процессуальном законе. Причем значение имеют оба элемента, потому что, несмотря на то, что фактическая сторона доказательства помогает восстановить преступление, без формальной стороны эти сведения просто не будут иметь доказательственного значения.[8] Именно поэтому далее в своей работе мне бы хотелось рассмотреть каждое из свойств доказательств, которые уже были названы выше.
Прежде чем приступить к рассмотрению данного вопроса хотелось бы отметить, что законодатель не определяет данные свойства каким-либо НПА, а только называет их в УПК РФ[9], что, несомненно является пробелом в законодаетльстве. Данные свойства определяются лишь в научной литературе.
Под относимостью доказательств понимается, что их содержание способствует установлению обстоятельств, перечисленных в ст. 73 УПК РФ.[10]
При производстве по уголовному делу подлежат доказыванию:
1) событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления);
2) виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы;
3) обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого;
4) характер и размер вреда, причиненного преступлением;
5) обстоятельства, исключающие преступность и наказуемые деяния;
6) обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание;
7) обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания;
При этом в соответствии с ч. 2 ст. 6 УПК РФ[11], уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания в той же мере отвечают назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитации каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию. Таким образом, доказательства могут быть обвинительными и оправдательными.
В зависимости от способа формирования, доказательства делятся на личные (идеальные) и вещественные (материальные). Личные доказательства содержатся в показаниях свидетеля, потерпевшего, обвиняемого, подозреваемого и т.д. Вещественные доказательства отображаются на материальных объектах (следы, изъятые с места происшествия, орудия преступления, документы с признаками подчистки)[12].
В теории уголовно-процессуального права доказательства делятся на прямые и косвенные. Содержание прямых доказательств полностью совпадает с содержанием элементов предмета доказывания по уголовному делу (например: показания свидетеля, бывшего очевидцем преступления).
Содержание косвенных доказательств, способствует установлению обстоятельств, входящих в предмет доказывания, но являются как бы его промежуточным этапом (например, наличие мотива для совершения убийства).
Большинство косвенных доказательств являются в тоже время прямыми относительно конкретных фактов, которые они подтверждают или опровергают. В частности, следы пальцев рук, обнаруженные на ноже, которым было совершено убийство, являются прямым доказательством того, что подозреваемый держал его, но косвенным доказательством, что именно он совершил преступление.
В большинстве случаев, собранные по делу доказательства являются косвенными. Поэтому, только рассмотрение всех косвенных доказательств в совокупности позволяет сделать единственно правильный вывод.
Доказательства могут быть первоначальными и производными.
«Деление доказательств на эти группы осуществляется, исходя из отношения источника доказательства к отражаемому им факту, т. е. в зависимости от наличия или отсутствия между источником доказательства и фактом промежуточного носителя информации»[13].
К первоначальным доказательствам относятся показания свидетеля, непосредственно наблюдавшего преступление, признаки вещественного доказательства, изъятого с места происшествия и т.д. Производные доказательства являются своеобразным передаточным звеном от первоначальных. В связи с этим, не исключена возможность потери или искажения доказательственной информации при её переходе от одного источника к другому. Поэтому, основная роль производных доказательств заключается в том, что они способны помочь в поиске и установлении первоначальных доказательств. Если по делу допрошен очевидец преступления, то все иные аналогичные показания, данные с его слов другими лицами, не имеют самостоятельного доказательственного значения.
В то же время, если источник первоначальных доказательств утрачен, (сгорел подлинник документа, свидетель умер) производные доказательства могут использоваться в доказывании.
Часть 1 ст. 74 УПК РФ говорит, что «доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном настоящим Кодексом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.»[14] Исходя из данного законодательного определения доказательств, обстоятельства, подлежащие доказыванию, посредством совокупности доказательств устанавливает не только суд, но также прокурор, следователь и дознаватель. Иначе говоря, сведения, полученные в ходе предварительного расследования и в судебном разбирательстве, одинаково признаются доказательствами. Однако не следует полагать, что все доказательства, полученные прокурором, следователем, дознавателем, т. е. стороной обвинения, имеют равный процессуальный статус с доказательствами, полученными непосредственно в суде. Так, согласно Уголовно-процессуальному закону РФ, оглашение показаний подсудимого либо потерпевшего и свидетеля, данных, в частности, при производстве предварительного расследования может иметь место лишь в строго определенных случаях. Это означает, что протоколы допросов, полученные ранее, не могут оглашаться и использоваться в судебном разбирательстве наравне с показаниями подсудимых, потерпевших и свидетелей, данных непосредственно в судебном разбирательстве. Это значит, что существуют, по крайней мере, два вида доказательств, обладающих неодинаковым юридическим значением, а именно, - доказательства, собранные на досудебных стадиях процесса, и собственно судебные доказательства.
Способность доказательств устанавливать наличие или отсутствие искомых по делу обстоятельств получила в теории судопроизводства название относимости доказательств. Относимость - необходимое качество любого доказательства . Если сведения не имеют никакого значения для данного уголовного дела, они не должны признаваться доказательствами. Вместе с тем указанная способность доказательств не всегда несомненна, но может носить и предположительный, вероятностный характер. Так, например, при проведении осмотра места происшествия следователь детально отражает в протоколе этого следственного действия все обнаруженное при осмотре, хотя многие из описанных в протоколе обстоятельств в дальнейшем могут оказаться не имеющими значения для дела. Однако на момент проведения осмотра имеется вероятность того, что любое из обнаруженных следователем обстоятельств может иметь для дела то или иное значение, поэтому они признаются относимыми. Если в ходе дальнейшего производства выяснится, что, на взгляд следователя, собранные сведения отношения к делу не имеют, они, тем не менее, продолжают оставаться в материалах этого дела, поскольку оценка доказательств осуществляется и другими участниками судопроизводства, которые могут иметь на этот счет иное мнение. Кроме того, не исключено, что в свете вновь собранных по делу доказательств эти сведения могут оказаться все же значимыми для дела.
Оценка относимости доказательства не имеет столь определенного критерия, как запреты на допустимость доказательств, прописанные в законе. Вывод об относимости или неотносимости доказательства является результатом сопоставления содержания доказательства с указанным в законе обстоятельством, подлежащим доказыванию (ст.73 УПК)[15]. Однако, поскольку установление обстоятельств, необходимых для разрешения дела, достигается чаще всего через установление иных обстоятельств, так называемых «промежуточных фактов», то определение относимости этих обстоятельств требует от правоприменителя его суждения о том, может ли обстоятельство иметь значение для установления других обстоятельств по делу и, наконец, тех обстоятельств, которые указаны в ст.73 УПК. Эта «относимость» заложена в доказывании на основе косвенных доказательств. Для определения относимости доказательств важное значение имеет понимание целей доказательственной деятельности и совесть правоприменителя, не позволяющая ему занять одностороннюю позицию по делу, пренебречь требованиями закона об обеспечении справедливого судебного разбирательства.
Допустимость доказательств характеризуется следующими признаками:
они должны быть получены из предусмотренных законом источников; должны быть соблюдены общие правила собирания и, в частности, фиксации сведений, а также правила проведения конкретных следственных действий (процессуальный порядок и условия допроса свидетелей; производства обыска и т.д.);
полученные сведения должны быть достоверными (известен источник их происхождения и они могут быть проверены).
Результаты оперативно-розыскной деятельности могут являться доказательством только после их проверки процессуальным путем.
По разъяснению Конституционного суда, непосредственные «результаты оперативно-розыскных мероприятий являются не доказательствами, а лишь сведениями об источниках тех фактов, которые, будучи полученными с соблюдением требований Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», могут стать доказательствами только после закрепления их надлежащим процессуальным путем, а именно на основе соответствующих норм уголовно-процессуального закона.»
Таким образом, любая оперативно-розыскная информация должна подвергаться легализации (преобразованию в общедоступные сведения) исходя из ее содержания либо средствами ОРД, либо уголовно-процессуальными средствами.
Сведения, содержащиеся в заявлениях, жалобах, ходатайствах обвиняемого, подозреваемого, гражданского истца, гражданского ответчика и т.д. могут приобрести статус доказательства только после их проверки и подтверждения в предусмотренных законом источниках.
Не могут признаваться доказательством сведения, полученные в результате действий, не уполномоченных на то лиц (например, сведения, содержащиеся в показаниях свидетеля, допрос которого произведен оперативным работникам без поручения следователя).
Недопустимы доказательства, хотя и полученные из надлежащих источников, но вне рамок определенной стадии уголовного процесса (например, допрос свидетеля на стадии возбуждения уголовного дела).
Доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных статьей 73 настоящего Кодекса[16].
К недопустимым доказательствам относятся:
1) показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде;
2) показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомлённости;
3) иные доказательства, полученные с нарушением требований Кодекса.
Их можно разделить на две группы. В первую включены доказательства, полученные с соблюдением процессуальной формы и не содержащие нарушений предусмотренной УПК процедуры их собирания (п.1 и 2 ч.2 ст.75). Ко второй группе относятся доказательства, полученные с нарушением требований уголовно-процессуального законодательства (п.3 ч.2 ст.75)[17].
Положения п.1 ч.2 ст.75 УПК РФ имеют практическое значение для случаев, когда законом не предусмотрено обязательное участие защитника. В них нашёл отражение один из принципов уголовного судопроизводства – презумпция невиновности, согласно которому бремя доказывания лежит на стороне обвинения. Любые сведения, сообщенные подозреваемым и обвиняемым в ходе досудебного производства по уголовному делу и отвечающие требованиям допустимости доказательств на данном этапе, после не подтверждения их в суде автоматически признаются недопустимыми. Под не подтверждением ранее данных показаний понимается не только дача других, противоположных по своему содержанию, показаний, но и отказ от дачи показаний. Таким образом, обвинение не может основываться лишь на признательных показаниях обвиняемого, а они должны использоваться для собирания других доказательств.
К недопустимым относятся и показания отдельных участников уголовного судопроизводства (потерпевшего, свидетеля), основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомлённости. Вместе с тем, показания лица, обладающего профессиональными познаниями, о фактах, носящих оценочный характер (например, о скорости движения транспортного средства), могут быть признаны недопустимыми.
Перечень иных доказательств, полученных с нарушением требований уголовно-процессуального законодательства, в ст.75 УПК РФ не конкретизирован.
В соответствии с разъяснениями Пленума ВС РФ «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» от 31.10.1995 г. №8, не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона, а также выполнения требований ч.3 ст.69 УПК РСФСР (ныне – ст.75 УПК РФ), в силу которой доказательства, полученные с нарушением закона, не могут быть положены в основу обвинения.
Доказательства признаются полученными с нарушением закона, если при их собирании и закреплении были нарушены гарантированные Конституцией права человека и гражданина или установленный уголовно-процессуальным законодательством порядок их собирания и закрепления, а также, если собирание и закрепление доказательств осуществлено ненадлежащим лицом или органом либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами.
В науке также выделяется такое свойство доказательств, как достоверность.
Достоверность доказательств - это соответствие доказательств объективной действительности.[18] Достоверность доказательств оценивается следователем, лицом, производящим дознание, прокурором, судом по внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности.
Оценка достоверности доказательства лишена каких-либо формальных критериев, показателей. Здесь полностью действует принцип свободной оценки доказательств по внутреннему убеждению следователя, дознавателя, прокурора и суда, которое должно сформироваться в результате соблюдения правил собирания и проверки доказательства всеми предусмотренными законом способами. Вывод о достоверности или недостоверности конкретного доказательства достигается путем сопоставления его с другими доказательствами по делу, поэтому только оценка доказательств в их совокупности может привести к правильному выводу .[19]
Кроме того, любое доказательство должно быть проверяемым(ст. 87 УПК РФ)[20], т. е. субъект доказывания сопоставляет его с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также устанавливает их источники. Невозможность проверки относимости, допустимости, достоверности имеющихся фактических данных об обстоятельствах преступления свидетельствует, о недоброкачественном доказательстве и требует его исключения из общей совокупности доказательств. Например, нельзя признавать убедительными показания единственного свидетеля, которые не возможно сопоставить с другими доказательствами по этому делу. То же самое следует сказать и о других подобных доказательствах, за исключением тех, которые свидетельствуют о невинности обвиняемого. В соответствии с принциплом презумпции невивности все неустранимые сомнения в виновности обвиняемого должны толковаться в его пользу, а обвинительный приговор не может быть основан на предположениях (ст.14 УПК РФ).
Совокупность собранных по делу доказательств оценивается с позиций достаточности для принятия законного, обоснованного и справедливого итогового решения по делу, а также при принятии промежуточных процессуальных решений. Достаточность доказательств обеспечивается всесторонностью и полнотой расследования преступлений, которая достигается путем эффективного использования в процессе расследования системы следственных действий.
Достаточность доказательств- понятие, связанное с пределом доказывания, т. е. границами доказывания, которые выражают полноту проверяемых следственных версий, глубину исследования, подлежащих установлению фактов (обстоятельств), объем доказательств и их источников, обязательных для признания наличия или отсутствия этих фактов, и достаточность обоснования выводов по делу[21]; определенным уровенем знания об обстоятельствах, входящих в предмет доказывания, достаточный и необходимый для однозначного вывода относительно наличия или отсутствия этих обстоятельств.
Правило о достаточности доказательств требует достижения в процессе доказывания такой системы доказательств, которая позволяет с необходимой достоверностью, в зависимости от характера принимаемого решения, установить обстоятельства, входящие в предмет доказывания.
Надо учитывать, что оценка достаточности доказательств производится не только применительно к окончательному на той или иной стадии решению, она необходима и для принятия решения по тем или иным вопросам, возникающим в ходе производства по делу, в том числе и по таким важным для судьбы всего дела вопросам, как привлечение лица в качестве обвиняемого, избрание меры пресечения и др. Поэтому, оценивая доказательства, надо всегда ставить вопрос о том, применительно к какому решению и на каком этапе производства по делу дается оценка доказательств.
Достаточность доказательств оценивается в зависимости от того, какие требования к установлению тех или иных обстоятельств выдвигает закон. Одни решения могут быть приняты, когда собранных доказательств достаточно для предположительного вывода, они дают основание полагать о наличии или возможности наступления каких-либо обстоятельств. Применительно к другим решениям достаточность доказательств оценивается в зависимости от того, приводят ли они к убеждению в доказанности фактических обстоятельств вне разумных сомнений. Основу правил доказательственной деятельности составляет презумпция невиновности. Из нее следует, что бремя доказывания вины обвиняемого лежит на обвинителе, неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого.
Практически это означает, что доказательства признаются достаточными (не количественно, а по содержанию) для постановления обвинительного приговора, когда они убеждают суд в доказанности вины обвиняемого.
Если обвинение не опровергло доводы или доказательства защиты и остались неустранимые сомнения в виновности обвиняемого, должен быть постановлен оправдательный приговор или обвинение изменено в лучшую для обвиняемого сторону.
Оценка достаточности доказательств на любом уровне познания достигается путем оценки совокупности доказательств по внутреннему убеждению, которое должно формироваться у лица, оценивающего доказательства свободно и беспристрастно, без какой-либо зависимости от мнений и желаний других лиц.
Таким образом, подводя итоги по данному вопросу, хотелось бы сделать следующие выводы. Оценка доказательств является одним из основных структурных элементов одного из важнейших институтов уголовного судопроизводства — института доказывания и представляет мыслительную деятельность специально уполномоченного субъекта. Но здесь хотелось бы отметить, что любая деятельность, в том числе и мыслительная, представляет собой процесс. Следовательно, как любой процесс оценка доказательств имеет свою, достаточно сложную, внутреннюю структуру. Представляется, что эта структура состоит из нескольких взаимосвязанных элементов.
Содержанием процесса оценки доказательств являются отдельные операции, совершаемые субъектом в ходе его выполнения. В связи с тем, что деятельность субъекта доказывания направлена на определение допустимости (доказательства должны быть получены из предусмотренных законом источников; должны быть соблюдены общие правила собирания и, в частности, фиксации сведений, а также правила проведения конкретных следственных действий полученные сведения должны быть достоверными), относимости (содержание доказательств способствует установлению обстоятельств, перечисленных в ст. 73 УПК РФ), достоверности (соответствие доказательств объективной действительности), достаточности (полнота проверяемых следственных версий, глубина исследования, подлежащих установлению фактов (обстоятельств), объем доказательств и их источников, обязательных для признания наличия или отсутствия этих фактов, и достаточность обоснования выводов по делу; определенный уровень знаний об обстоятельствах, входящих в предмет доказывания, достаточный и необходимый для однозначного вывода относительно наличия или отсутствия определенных обстоятельств), силы и значения собранных по делу доказательств, вся эта деятельность условно делится на соответствующие "блоки" — по исследованию допустимости доказательств, по исследованию относимости доказательств и т.д. Каждый такой "блок" представляет определенную совокупность базовых операций в первую очередь по анализу и синтезу доказательственной информации. В зависимости от того, какой вопрос стоит перед субъектом доказывания, меняется содержание исследуемой информации, количество и соотношение операций по ее изучению.
Многие ученые, исследуя оценку доказательств, прямо или косвенно указывали на то, что именно отдельные мыслительные операции составляют содержание оценки доказательств в уголовном судопроизводстве. Однако наиболее полно, на мой взгляд, к исследованию этой проблемы подошел В.Д. Арсеньев, указав на важное теоретическое значение исследования формы и содержания оценки доказательств, продемонстрировал системный подход к данному вопросу. Представленные им положения в целом верны, хотя и достаточно спорны в отдельных моментах.
Так, например, он верно отметил, что для правильного понимания содержания оценки доказательств необходимо отграничить оценку единичного доказательства от оценки всех доказательств в их совокупности[22]. Эта позиция, высказанная почти 40 лет назад, нашла свое подтверждение и в ст. 88 УПК РФ, где сказано, что "каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности — достаточности для разрешения уголовного дела". По мнению автора, такое разделение обусловлено не только различиями в подходе к оценке отдельного доказательства и совокупности доказательств, но также и тем, что, по сути, оценка всей совокупности доказательств возможна только после того, как будет оценено каждое доказательство в отдельности.
Таким образом, В.Д. Арсеньев выстраивает некую логическую последовательность: вначале оценке подвергаются все доказательства по отдельности (происходит определение их допустимости, относимости, достоверности, силы и значения для решения дела по существу), затем оценке подвергается вся совокупность доказательств в целом (здесь определяется в первую очередь достаточность собранных доказательств). Конечно, указанная последовательность вовсе не является линейной и однонаправленной — при оценке доказательств в совокупности вполне может обнаружиться недостаточность, недостоверность или недопустимость отдельных доказательств, что, в свою очередь, может послужить толчком для собирания, проверки и оценки новых доказательств.
Говоря о форме такого явления, как оценка доказательств хотелось бы отметить, что несмотря на то, что оценка доказательств не может быть непосредственно воспринята со стороны, она должна соответствовать некоторым принципам — быть всесторонней, полной, объективной и, что самое важное, свободной от любого влияния извне. Нарушение этих правил может привести к отмене принятых решений вышестоящими инстанциями, которые наделены полномочиями по контролю за их соблюдением. Каким же образом можно судить о выполнении субъектом оценки доказательств всех указанных условий?
Представляется, что это можно сделать, изучив форму оценки доказательств. Как опять же верно указывает В.Д. Арсеньев, этой формой можно считать, в первую очередь, изложение самого хода оценки доказательств в процессуальных документах. Примером такой ситуации может служить приговор суда, мотивировочная часть которого фактически является ходом изложения оценки доказательств судом.
Кроме этого, формой оценки доказательств также являются и выводы, сделанные субъектом доказывания в ходе оценки доказательств и получившие материальное воплощение в виде принятых процессуальных решений, например — определение того же суда об удовлетворении или отклонении ходатайства, где письменно ход оценки доказательств не зафиксирован, но принятое решение с очевидностью свидетельствует о сделанных выводах.
Однако В.Д. Арсеньев, разработав верный, в сущности, подход к пониманию структуры оценки доказательств, на мой взгляд, неправомерно включил в форму оценки доказательств положения законодательства об уголовном судопроизводстве. Это положение представляется ошибочным потому, что оценка доказательств всегда представляет собой индивидуализированный процесс, связанный с конкретным уголовным делом и совершенно определенными доказательствами. Субъект оценки доказательств всегда оперирует частными фактами, а частное не может быть выражено посредством общего, тем более посредством нормы закона, так как в таком случае форма оценки доказательств по одному уголовному делу абсолютно ничем не будет отличаться от формы оценки доказательств по всем другим делам.
Также хотелось бы еще раз указать на тот факт, что в законодательстве нет четкого определения свойств доказательств, что несомненно является пробелом и создает условия для неправильного применения уголовно-процессуальных норм.
Оценка доказательств представляет собой процесс, имеющий достаточно развитую нелинейную внутреннюю структуру и направленный на получение новой информации — выводов и суждений о допустимости, относимости, достаточности, достоверности, силе и значении доказательств. Нелинейность структуры оценки доказательств объясняется тем, что в процессе оценки отсутствует четкая последовательность отдельных операций и невозможно выделить какие-либо ее этапы или стадии. Получаемая в процессе оценки информация часто заставляет субъекта вернуться к ранее выполненным операциям для того, чтобы заново пересмотреть свои выводы.
В такой ситуации оценка доказательств неминуемо зашла бы в тупик, если бы не имела своего метода, т.е. совокупности приемов и способов исследования, направленных на достижение конечного результата. Таким методом для оценки доказательств является использование внутреннего убеждения.
Принцип свободы оценки доказательств в уголовном судопроизводстве.
Принцип свободы оценки доказательств является новым в российском процессуальном законодательстве. Впервые он был закреплен действующим УПК РФ, вступившем в действие с I июля 2002 года. Нормативной базой этого принципа является ст. 17 УПК. Сущность данного принципа заключается в следующем:
во-первых, судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью.
во-вторых, никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.
В целях осмысления данного принципа целесообразно обратиться к теории формальных доказательств. Эта теория существовала в средние века, и по ней законом определялось качество и количество доказательств, при наличии которых лицо признается виновным. Например, признание обвиняемым своей вины в совершении преступления являлось бесспорным основанием обвинительного приговора; показания помещика были наиболее значимы по сравнению с показаниями холопа; письменные акты, повальный обыск имели силу решающего доказательства.
Современный законодатель, исходя из принципа свободы оценки доказательств, не устанавливает и не вправе устанавливать таких правил. Напротив, ч. 2 ст. 77 УПК говорит о том, что признание обвиняемым своей вины может быть положено в основу обвинения лишь при подтверждении его виновности совокупностью имеющихся по уголовному делу доказательств. Исходя из данного принципа, а также конституционного принципа равенства всех перед законом и судом, должностные лица, ведущие уголовный процесс, не вправе отдавать предпочтение тем или иным доказательствам. Выявление таких фактов должно влечь отмену соответствующего уголовно-процессуального акта.
Все доказательства, имеющиеся в материалах уголовного дела, считаются равными по своей юридической силе и значимости и оцениваются в совокупности. Чтобы сделать тот или иной вывод, дознаватель, следователь, прокурор и суд должны тщательно сопоставить все имеющиеся в их распоряжении доказательства и обстоятельства, которые устанавливаются с помощью этих доказательств, мысленно проанализировать весь ход событий, которые могли иметь место в действительности, соотнести их с доказательствами и на основе этой вырисовавшейся картины сделать вывод и принять решение. При этом следует руководствоваться законами логики, психологии, федеральным уголовно-процессуальным законом и своим внутренним убеждением, которое зависит от каждой конкретной ситуации и опыта должностного лица.
Принцип оценки доказательств по внутреннему убеждению действует на всех стадиях уголовного процесса и является основой правил, закреплённых в ст. 87, 88, ч. 1 ст. 171, ч. 1 ст. 215 и др. УПК.
Принцип свободной оценки доказательств является гарантией справедливого правосудия, независимости, самостоятельности и беспристрастности суда, гарантией защиты подозреваемых и обвиняемых от пыток и других незаконных методов получения показаний.
Но в своей работе мне бы хотелось рассмотреть данную проблему более подробно, ведь данный принцип тесно связан с такими сложными понятиями, как внутреннее убеждение и совесть.
Вообще проблемы убеждения в судебной и следственной практике, несмотря на то, что в 50-х - 70-х годах 20 века получили широкое научное изучение и исследование в трудах известных ученых: Бохан В.Ф., Грошевого Ю.М., Лупинской П.А., Петрухина И.Л., Радутной Н.В., Ратинова А.Р., Строговича М.С., Трусова А.И., в настоящее время продолжают оставаться актуальными и значимыми для осуществления судопроизводства. В действующем УПК РФ качестве самостоятельного принципа уголовного судопроизводства указан принцип: свобода оценки доказательств: судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при это законом и совестью. В УПК РСФСР 1960 года правила оценки доказательств содержались в ст.71, где также указывалось, что должностные лица оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности, руководствуясь законом и социалистическим правосознанием. Анализ уголовно-процессуальных норм ранее действовавшего УПК РСФСР и действующего УПК РФ позволяет утверждать, что в формуле оценки доказательства произошла существенная замена, в настоящее время при принятии решения по уголовному делу лицо должено руководствоваться не "правосознанием, а совестью". В такой ситуации возникает потребность о научном определении совести судьи, присяжного заседателя, следователя (далее судейская совесть).
По определению одного из ведущих правоведов, Ю.М. Грошевого, судейское убеждение - это такое состояние сознания судьи, когда он считает собранные по делу доказательства недостаточным для решения вопроса о наличии или отсутствии фактов, входящих в предмет доказывания, уверен в правильности своего вывода и готов к практическим действиям в соответствии с полученными знаниями[23]. По мнению автора этого определения, при формировании судейского убеждения, лицо подчиняется закону и такой этической категории, как судейская совесть, которая выражает самооценку деятельности и самоконтроль убеждения не только с точки зрения норм морали, но и тех правовых требований, которые предъявляются к принимаемому по делу решению. Судейскую совесть в этом аспекте следует рассматривать с учетом диалектического единства субъективного и объективного, того, что процессуальная форма внешне обуславливает внутреннюю потребность должностного лица поступать в соответствии с требованием закона. При этом судейская совесть имеет не только оценочный характер, заставляя судью соотносить свои решения с правовыми предписаниями и нормами нравственности, но и повелевает действовать в соответствии со сложившимися убеждениями, противостоять внешним принуждениям и давлениям, то есть внешнему вмешательству при постановлении приговора. Совесть судьи - одно из средств мотивации выбора варианта поведения, допускаемого законом. Итак, исходя из вышесказанного, можно сделать вывод о том, что совесть- это морально-нравственная категория, которая получила разное толкование.
Религиозное понятие совести непосредственно связано с понятием о нравственности, с моралью и человеческой личностью (способность осуществлять моральный самоконтроль). Сторонники религиозного обоснования нравственности выдвигают следующие аргументы: исторически первые моральные предписания сформулированы в религии; нравственные предписания имеют смысл лишь при предположении их абсолютной непререкаемости, т.е. признании их божественного происхождения. Последний аргумент рассматривается религиозно ориентированными мыслителями как единственная гарантия против релятивизации, превращая ее в простой продукт изменяющихся социально-исторических условий существований человека. Действительно, вопрос об опасности субъективизма и релятивизма в нравственных представлениях является одним из острых вопросов философии. Философия рассматривает этот вопрос в контексте соотношения объективности, общезначимости нравственных требований и автономии нравственности: нравственность сохраняет свою специфику лишь в том случае, если она не зависит ни от каких приходящих извне соображений. Как настаивает Кант, критерием нравственности может быть только безусловность и категоричность самого нравственного закона. В этом смысле совесть независима от религии, которая часто подчиняет моральное осознание религиозным соображениям, стоящим, якобы, выше любых нравственных предписаний. Уже в Древней Греции религиозное обоснование нравственности подвергается критике. Согласно диалектическому материализму, религиозная форма обоснования нравственности, является одной из самых распространенных, в предшествующей истории общества, т.к. она наиболее соответствовала характеру социальных отношений людей в обществе, где деятельные способности человека отчуждались от него самого и противостояли ему в качестве независимых от него сил. Действительным источником, моральных представлений, является реальная жизнедеятельность людей, прежде всего их общественные потребности и интересы. Религия включает в свои "божественные заповеди" лишь то, что стихийно вырабатывалось моральным сознанием общества. Нельзя забывать и о том, что разные религии выдвигали различные, подчас даже противоположные, моральные предписания.
Согласно философских воззрений, совесть - этическая категория, выражающая высшую способность личности к моральному самоконтролю, стороны его самосознания. В отличии от чувства долга, совесть включает самооценку уже совершенных действий на основе понимания человеком своей ответственности перед обществом. Совесть обязывает человека своими действиями не просто заслужить уважение к себе (не унижать себя), как чувство чести и личного достоинства, но полностью отдавать себя служению обществу, передовому классу, человечеству. Совесть, кроме того, предполагает способность индивида критически относится равно к своим и чужим мнениям в соответствии с объективными потребностями общества, а также ответственность человека не только за собственные действия, но и за все то, что происходит вокруг него.
В русском языке В.И. Даль дает следующее определение совести: это нравственное сознание, нравственное чутье или чувство в человеке; внутреннее сознание добра и зла; тайник души, в котором отзывается одобрение или осуждение каждого поступка, способность распознать качество поступка; чувство побуждающее к истине и добру, отвращение ото лжи и зла; невольная любовь к добру и к истине; прирожденная правда в различной степени развития.
С.И.Ожогов, более современный, не совсем точный толкователь смысла русских слов, дает более лаконичное определение совести и считает, что "совесть - это чувство нравственной ответственности за свое поведение перед окружающими людьми, обществом". Кроме этимологического понятия совести, различают философское, религиозное, правовое понятие совести.
Совесть - общественно воспитываемая способность человека. Она определяется мерой его исторического развития, а также его социальной позиции в тех объективных условиях, в которые он поставлен. Как объективная ответная реакция человека на требования общества и его прогрессивного развития, совесть является не только внутреннем двигателем нравственного усовершенствования личности, но и стимулом его деятельно-практического отношения действительности. Совесть может проявляться как в рациональной форме осознания нравственного значения своих действий, так и в комплексе эмоциональных переживаний (угрызения совести). Воспитание в каждом человеке совести -одна из наиболее важных сторон формирования личности.
Как формы общественного сознания и общественных отношений совесть и право имеют между собой много сходного, т.к. выполняют общую социальную функцию: регулируют поведение людей в обществе.
И совесть и право представляет собой совокупность относительно установленных норм (правил, предписаний), выражающих волю народа, а также в определенной мере - некоторые общечеловеческие представления о справедливом и должном. Эти нормы имеют всеобщий характер, распространяются (по крайней мере формально) на всех членов общества. Несмотря на то, что норма права носит, за редкими исключениями (обычное право) письменный характер, т.е. официально провозглашается государством, а нормы совести в основном живут в общественном сознании, и совесть и право представляет развернутые системы права поведения, охватывающее практически всю совокупность общественных отношений. Самое важное различие между совестью и правом касаются способов, каким они регулируют поведение людей. Исполнения норм права обеспечивается при необходимости мерами принуждения (административными, уголовными санкциям) с помощью специального аппарата правосудия, которое осуществляется должностными лицами. Требование совести поддерживаются личной убежденность индивида, силой общественного мнения, т.е. моральная санкция осуществляется мерами духовного воздействия.
Сказанное позволяет сделать вывод, что с правой точки зрения, судейская совесть, это способность должностного лица к моральному самоконтролю при принятии решения, и она должна основываться на таких качествах, как справедливость, разумность, добросовестность.
Сущность убеждения как принципа оценки доказательств закреплена в ст.17 УПК РФ: "судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью".
Будучи самостоятельным принципом доказательственного права, внутреннее убеждение является в то же время составляющей такого важного принципа как свобода оценки доказательств, впервые сформулированного законодателем, и потому, нуждающемся в научном толковании.
Под содержанием судейского убеждения как принципа оценки доказательств традиционно понималась свобода лиц в оценке доказательств по каждому конкретному делу[24], означающая, что "…подход к оценке доказательств на любой стадии включает непредвзятость, отсутствие предустановленности, независимость"[25]. В целом этот принцип характеризуется следующим: во-первых, "указание закона на внутреннее убеждение нужно прежде всего понимать как исключительность компетенции лица, ведущего производство по делу. Тем самым закрепляется прерогатива этого лица в области оценки доказательств, подчеркивается, что оценка доказательств является его неотъемлемым правом и обязанностью. Перелагать ее на кого-либо или руководствоваться оценкой, данной другим лицом,… судья не вправе"[26]. В этом смысле внутреннее убеждение понимается, как самоубеждение, как формирование собственного взгляда на фактические обстоятельства дела, как необходимость личной оценки доказательств. Во-вторых, "закон не предписывает, какими доказательствами должны быть установлены те или иные обстоятельства, не устанавливает заранее силы доказательств, преимущественного значения видов доказательств, количественных показателей достаточности доказательств для того или иного решения по делу"[27]. При этом закон не знает заведомо "лучших" или "худших" доказательств. Всякая попытка наделить какое-либо доказательство, например, показания обвиняемого или заключение эксперта, предустановленной силой и значением недопустима.
В-третьих, оценка доказательств не может быть произвольной. Поэтому принцип оценки доказательств по внутреннему убеждению всегда был неразрывно связан с принципом всесторонности, полноты и объективности рассмотрения всех обстоятельств дела в их совокупности, закрепленном в ст.20 УПК РСФСР. В самом общем виде "всесторонность… означает выдвижение всех возможных версий происшедшего; полнота - учет всех "за" и "против" по каждой версии; объективность - с одной стороны, беспристрастность в выдвижении и проверке версий, с другой - стремление к познанию материальной истины"[28].Данный принцип в первую очередь был направлен на ограничение субъективизма, предвзятости, ведущих к обвинительному уклону в деятельности не только судей, но и следователей, прокуроров и дознавателей. Невыполнение данных требований являлось одним из наиболее частых оснований отмены судебных приговоров вышестоящими инстанциями.[29] К большому сожалению, УПК РФ его вообще не предусмотрел, перечеркнув главную цель уголовного процесса - достижение объективной истины. Думаю, в таком случае, внутреннее убеждение должностных лиц абсолютно не застраховано от превращения в самоуверенность, бездоказательную и бесконтрольную убежденность, что на практике ведет к вынесению необоснованного, а вместе с тем и незаконного приговора. Одного провозглашения принципа оценки доказательств по внутреннему убеждению недостаточно, если не предусмотрены гарантии обеспечения его объективности.
В-четвертых, внутреннее убеждение должно строго опираться на достоверные факты и основываться на проверенных и рассмотренных в деле доказательствах. Ни одно решение не может быть основано на предположениях, или на не проверенных данных,. Так, например, в своем постановлении "О судебном приговоре" Пленум Верховного Суда РФ обращает внимание судей на то, что "… суд не в праве ссылаться в подтверждение своих выводов на собранные по делу доказательства, если они не были исследованы судом и не нашли отражения в протоколе судебного заседания", что по делу должны быть "…исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены".[30]
В-пятых, лицо не связано оценкой доказательств, которую дали другие лица или органы в предшествующих стадиях процесса или в пределах данной стадии. Но это утвердение конечно, не означает, что следователю, дознавателю, прокурору и суду абсолютно безразличны оценки, которые даются доказательствам со стороны защитника, потерпевшего, обвиняемого, эксперта и т.д. Как верно отметили авторы "Теории доказательств…", "прислушиваясь к их суждениям и оценивая их со своей стороны, скорее можно прийти к правильным выводам… Но речь идет об учете и рассмотрении мнений иных участников процесса, а отнюдь не об автоматическом следовании за ними".[31]
С учетом изложенного можно сказать, что внутреннее убеждение как свободное от внешнего принуждения и не связанное формальными предписаниями искание истины, является необходимым условием оценки доказательств, характеризует сам подход к оценке доказательств. Однако среди процессуалистов до сих пор отсутствует единое понимание функционального назначения убеждения в доказывании. Одни понимают его в качестве метода оценки судебных доказательств[32], другие - как метод и результат оценки[33], третьи считают убеждение и принципом, и методом, и критерием оценки доказательств[34], некоторые авторы даже трактуют его как способ оценки[35].
По мнению В.Д.Арсеньева, внутреннее убеждение как метод оценки доказательств означает "несвязанность… суда… в определении силы и значения каждого доказательства в отдельности и всех их в совокупности"[36]. На мой взгляд, с приведенной точкой зрения согласиться нельзя, поскольку здесь идет некоторая подмена понятия. Ведь что такое метод? Согласно положениям диалектического материализма, это "форма практического и теоретического освоения действительности, исходящего из закономерностей движения изучаемого объекта; система регулятивных принципов преобразующей, практической или познавательной, теоретической деятельности"[37]. И, поскольку "судейское убеждение представляет собой не практическую или познавательную деятельность, а только их результат"[38], постольку, думаю, правильно определять его как "принцип", выражающий собой начало, основу знаний, руководящее, основное правило поведения или деятельности.
Взгляд на внутреннее убеждение как критерий истины, а также критерий оценки доказательств длительное время был весьма распространен в процессуальной литературе. Известна позиция А.Я.Вышинского, который утверждал, что "единственным мерилом доказательств новейшая теория справедливо признает не свойства этих доказательств, а единственно степень судейского убеждения"[39]. М.С.Строгович наряду с другими учеными, исходя из положений материализма, доказал, что единственным критерием истины в уголовном судопроизводстве может быть практика, т.е. "вся совокупность практической деятельности людей в прошлом и настоящем времени"[40].Однако, отрицая внутреннее убеждение как критерий истины, М. С. Строгович, Я.О.Мотовиловкер[41] придерживались мнения, что для такой сферы деятельности судей, как оценка доказательств, судейское убеждение сохраняет значение критерия. Они полагали, что "нельзя смешивать критерий оценки доказательств, при помощи которой устанавливается истина, и критерий истинности выводов суда, получаемых при помощи доказательств"[42]. Т.е., рассматривалось двоякое понимание критерия в уголовном судопроизводстве, где деятельность суда по установлению истины отграничивалась от деятельности суда по оценке доказательств. Подразумевая под критерием способ поиска истины, М.С.Строгович предлагал строить познавательную деятельность таким образом, чтобы поиск истины осуществлялся только на основе убеждения. Когда же знания будут накоплены, выводы сформулированы, тогда следует применять критерий практики, на основании которого можно определить истинность имеющихся знаний и выводов. Тем самым отрицалось воздействие практики на процесс судебного познания и допускалось ее применение лишь для определения истинности результатов познания.
Если признать эту точку зрения правильной, то тогда получается, что достоверность, истинность доказательств проверяется лицом через его же психическое состояние - убеждение. Такая трактовка, конечно, является неверной, и здесь я полностью согласна с мнением В.Д.Арсеньева, который подчеркивает, что "критерий (показатель, мерило) должен лежать вне того явления, критерием которого он является"[43]. Иначе объективный критерий заменяется субъективным, игнорируется тот факт, что внутреннее убеждение может быть и неправильным. Подобное утверждение, что достоверность определяется чувством уверенности, возникающим в сознании судей, может существовать только в рамках концепции идеализма, что неприемлемо в рамках российской теории доказательств.
На протяжении долгого времени ученые не могли однозначно определить, являлся ли принцип судейского убеждения самостоятельным принципом, либо же он представлял собой одну из составных частей более объемного принципа - свободной оценки доказательств. Некоторые авторы вообще считали оценку доказательств по внутреннему убеждению институтом, производным от принципа объективной истины, с чем я не согласна, поскольку объективная истина - являлась целю уголовного доказывания, но не его принципом, а "одно и то же положение не может в пределах данной системы выступать одновременно и ее целью, и ее принципом"[44]. Другие процессуалисты считали, что деятельность судей на основе судейского убеждения, полностью охватывается принципом независимости должностных лиц и подчинения их только закону[45]. Третьи утверждали, что сводить внутреннее убеждение только к принципу оценки доказательств неправильно, т.к. оно "…по своему объему, по своему содержанию более широкое понятие, чем принцип"[46]. Думаю, такое разнообразие точек зрения было продиктовано тем, что ст. 71 УПК РСФСР называлась "Оценка доказательств", т.е. говорить о судейском убеждении как о принципе ученые могли только в рамках теории доказательств, но не уголовно-процессуального права в целом. Думаю, на сегодняшний день ситуация достаточно прояснилась в связи с принятием УПК РФ, где в главе второй, закрепляющей принципы всего уголовного судопроизводства, ст.17 посвящена принципу свободы оценки доказательств.
Т.о., можно говорить о том, что принцип судейского убеждения предполагает несвязанность познания с какими-либо формальными критериями, его свободу и осуществление на основе практики.
Заключение
В конце своей работы хотелось бы акцентировать наиболее важные моменты.
Итак, оценку доказательств опредляют, как мыслительную, логическую деятельность, имеющую своей целью определение допустимости, относимости, достоверности, значения (силы) каждого доказательства и достаточности их совокупности для того, чтобы установить обстоятельства, входящие в предмет доказывания.
Сама оценка доказательств производится по внутреннему убеждению. Никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.
В свою очередь, доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном законом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела ( ч. 1 ст. 74 УПК )
Говоря о свойствах доказательств, особенно хотелось бы подчеркнуть, законодатель в ст. 88 УПК дает их понятия, но не определяет их, поэтому сущность и содержание данных свойств раскрываются лишь в научной литературе содержаться лишь в научной литературе. Таким образом, я считаю, что просто необходимо законодательное определение свойств относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств.
Относимость доказательств – это когда их содержание способствует установлению обстоятельств, перечисленных в ст. 73 УПК РФ:
1) событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления);
2) виновность лица в совершении преступления, форма его вины и мотивы;
3) обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого;
4) характер и размер вреда, причиненного преступлением;
5) обстоятельства, исключающие преступность и наказуемые деяния;
6) обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание;
7) обстоятельства, которые могут повлечь за собой освобождение от уголовной ответственности и наказания;
С точки зрения допустимости доказательств характеризуется следующими признаками:
- они должны быть получены из предусмотренных законом источников;
- они должны быть соблюдены общие правила собирания и, в частности, фиксации сведений, а также правила проведения конкретных следственных действий (процессуальный порядок и условия допроса свидетелей; производства обыска и т.д.);
. полученные сведения должны быть достоверными (известен источник их происхождения и они могут быть проверены).
Достоверность доказательств - это соответствие доказательств объективной действительности. Достоверность доказательств оценивается следователем, лицом, производящим дознание, прокурором, судом по внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности.
Кроме того, любое доказательство должно быть проверяемым(ст. 87 УПК РФ), т.е. субъект доказывания сопоставляет его с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также устанавливает их источники. Невозможность проверки относимости, допустимости, достоверности имеющихся фактических данных об обстоятельствах преступления свидетельствует, о недоброкачественном доказательстве и требует его исключения из общей совокупности доказательств.
Совокупность собранных по делу доказательств оценивается с позиций достаточности для принятия законного, обоснованного и справедливого итогового решения по делу, а также при принятии промежуточных процессуальных решений. Достаточность доказательств обеспечивается всесторонностью и полнотой расследования преступлений, которая достигается путем эффективного использования в процессе расследования системы следственных действий.
Достаточность доказательств оценивается в зависимости от того, какие требования к установлению тех или иных обстоятельств выдвигает закон.
Принцип свободы оценки доказательств появился в российском уголовно-процессуальном законодательстве в связм с введением в действие УПК РФ 2002 года.
Этот принцип оговорен ст.17 УПК РФ, и заключается в следующем:
во-первых, судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью.
во-вторых, никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.
Все доказательства, имеющиеся в материалах уголовного дела, считаются равными по своей юридической силе и значимости и оцениваются в совокупности. Чтобы сделать тот или иной вывод, дознаватель, следователь, прокурор и суд должны тщательно сопоставить все имеющиеся в их распоряжении доказательства и обстоятельства, которые устанавливаются с помощью этих доказательств, мысленно проанализировать весь ход событий, которые могли иметь место в действительности, соотнести их с доказательствами и на основе этой вырисовавшейся картины сделать вывод и принять решение. При этом следует руководствоваться законами логики, психологии, федеральным уголовно-процессуальным законом и своим внутренним убеждением, которое зависит от каждой конкретной ситуации и опыта должностного лица.
Принцип оценки доказательств по внутреннему убеждению действует на всех стадиях уголовного процесса и является основой правил, закреплённых в ст. 87, 88, ч. 1 ст. 171, ч. 1 ст. 215 и др. УПК.
Принцип свободной оценки доказательств является гарантией справедливого правосудия, независимости, самостоятельности и беспристрастности суда, гарантией защиты подозреваемых и обвиняемых от пыток и других незаконных методов получения показаний.
В то же время необходимо подчеркнуть, что данный принцип тесно связан с принципом всесторонности, полноты и объективности рассмотрения всех обстоятельств дела в их совокупности. Но действующий УПК РФ не закрепляет этого смежного принципа, что по-моему мнению , является упущением, поскольку невыполнение данного принципа может привести к субъективизму предвзятости, которые в свою очередь ведут к обвинительному уклону в деятельности следователей, прокуроров, дознавателей и, конечно же, судей.
С учетом изложенного можно сказать, что внутреннее убеждение как свободное от внешнего принуждения и не связанное формальными предписаниями искание истины, является необходимым условием оценки доказательств, характеризует сам подход к оценке доказательств.
Список литературы.
1.Конституция РФ.- М.: Издательство «Экзамен», 2006.
2. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001г., №174-ФЗ// Российская газета №249 от 22 декабря 2001г.
3.Постановление Пленума ВС РФ от 29 апреля 1996г. "О судебном приговоре"//Бюллетень ВС РФ, 1996. №7.
4. Арсеньев В.Д. Вопросы общей теории судебных доказательств в советском уголовном процессе. М., 1964.
5. Балакшин В. Состязательность или оптико-акустический обман? // Законность. 2001. № 12.
6.Божьев В.П.Принципы уголовного процесса. Уголовный процесс. Общая часть. М., 1997. С.66.
7.Бородинов В. Нарушение принципов уголовного процесса - основание отмены приговора // Рос. юстиция. 2002. № 8.
8.Бохан В.Ф. Формирование убеждений суда. Минск, 1973.
9.Вышинский А.Я. Курс уголовного процесса. М., 1927.
10.Головко Л. В. Новый УПК Российской Федерации в контексте сравнительного уголовно-процессуального права // Государство и право. 2002. № 5.
11.Григорьева Н. Принципы уголовного судопроизводства и доказательства // Рос. юстиция. 1995. № 8.
12.Гриненко А. В. Конституционные основы досудебного уголовного процесса в Российской Федерации. М., 2000.
13.Громов Н.А., Зайцева С.А. Оценка доказательств в уголовном процессе. М., 2002.
15. Громов Н.А., Николайченко В.В. Принципы уголовного процесса, их понятие и система // Государство и право. 1997. №7.
16.Громов Н.А., Николайченко В.В., Францифоров Ю.В. Принципы уголовного процесса. М., 1997.
17. Лупинская П.А. Принципы уголовного процесса. Уголовно-процессуальное право. М., 1997.
18. Лузгин И.М. Сущность и методы оценки доказательств // Советское государство и право. 1979. № 1. С. 103.
19.Миньковский Г.М. Оценка доказательств. Научно-практический комментарий к УПК РСФСР/ Под ред. Божьева В.П. М., 1997.
20.Мухин И.И. Важнейшие проблемы оценки судебных доказательств в уголовном и гражданском процессе. Л., 1974.
21.Мотовиловкер Я.О. Установление истины в советском уголовном процессе. Ярославль, 1974.
22.Орлов Ю.К. Основы теории доказательств в уголовном процессе. М., 2000.
23. Панько Н. К. Деятельность адвоката-защитника по обеспечению состязательности. Воронеж, 2000.
24. Лузгин И.М. Сущность и методы оценки доказательств // Советское государство и право. 1979. № 1. С. 103.
25. Рязановский В. А. Единство процесса. М., 1996.
26. Смирнов А. В. Состязательный процесс. СПб., 2001.
27. Смирнов В. П. Проблемы состязательности в науке уголовно-процессуального права // Государство и право. 2001. № 8.
28. Стецовский Ю. И., Ларин А. М. Конституционный принцип обеспечения обвиняемому права на защиту. М., 1988.
29.Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса, т.1, М., 1968.
30. Строгович М. С. Демократические основы советского социалистического правосудия. М., 1965.
31. Строгович М. С. Природа советского уголовного процесса и принцип состязательности. М., 1939.
32. Теория доказательств в советском уголовном процессе. М., 1973.
33.Трусов А.И. Основы теории судебных доказательств. М., 1960.
34. Тыричев И. В. Принципы советского уголовного процесса. М., 1983.
35. Ульянова Л.Д. Внутреннее убеждение в условиях формирования и его роль в оценке доказательств. М., 1974.
36. Фаткуллин Ф.Н. Общие проблемы процессуального доказывания. Издательство Казанского Ун-та, 1976.
37. Философский словарь/ под. ред. Розенталя М.М., Юдина П.Ф. М., 1963.
38. Чельцов М.А. Советский уголовный процесс. М.,1962.
39. Шестакова С. Д. Состязательность уголовного процесса. СПб., 2001.
