Этические проблемы в работе психолога.

Последствия общения с консультантом имеют большую личностную значимость для клиента. Каким будет вмешательство консультанта - развивающим или разрушающим личность клиента - зависит от соблюдения им этических принципов профессиональной деятельности.
В своей работе практический психолог сталкивается с так называемыми этическими проблемами и «соблазнами». Наиболее типичные из них представлены ниже:
1. Соблазн власти. Известно, что у психолога имеется много возможностей сделать людей зависимыми от себя. Плохо, когда власть над поступками и действиями других людей становится для кого-то самоцелью.
2. Проблема ответственности психолога. В отличие от ответственности обычных людей (неспециалистов), психолог не должен всю ответственность брать на себя. Его задача более сложная - постепенно сформировать чувство и готовность к ответственности у консультируемых клиентов. Сам же консультант отвечает за саму организацию такой помощи, но не за принимаемые решения - это право (и ответственность) принадлежит клиенту как субъекту самоопределения.
3. Соблазн самокрасования на работе, когда консультант использует свою профессию скорее для демонстрации своих достоинств, чем для помощи обращающимся к нему людей. Но, с другой стороны, вообще не производить никакого впечатления на клиента (не уметь нравиться ему) тоже нельзя. Проблема в том, чтобы в стремлении «производить впечатление» найти такую меру, которая не превратила бы консультацию в театр одного актера и позволила бы максимально проявить себя и консультируемому клиенту.
4. Соблазн следования «методическим модам», когда в погоне за самыми последними новинками в практической психологии консультант тратит массу времени на ознакомительное знакомство с новыми методиками и по-настоящему не успевает освоить ни одну из них. Но, с другой стороны, консультанты, действительно, не должны отставать от последних новинок. Вероятно, здесь требуется определенная мера.
5. Проблема «денег-подарков» за оказываемые консультационные услуги. При анализе данной проблемы часто вспоминают об экспериментах (большей частью из области психиатрии и психотерапии), «доказывающих» большую эффективность платных услуг, когда клиент, заплатив немалые деньги, более ответственно относится проводимой с ним работе. Но вот как пишет об этом в свое известной книге «АнтКарнеги, или Человек-манипулятор» Э. Шостром: «...в бизнесе личность - это уже не столько личность, сколько машина для делания денег. Когда психотерапевт становится бизнесменом, ему невозможно удержаться от овеществления своего клиента. Но, как признается сам Э.Шостром, ему тоже «нужно кормить семью», поэтому он «вынужден брать со своих клиентов гонорары». Чтобы как-то успокоить себя, он пишет далее: «Вы платите не за любовь внимание, которое я вам оказываю, вы платите компенсацию за потраченное на вас время», которого «у меня существенно меньше, чем душевной теплоты и любви к человечеству». Но тут же он добавляет, что «бизнесмен в отношении своих потребителей исповедует похожую философию.
6. Проблема чрезмерного экспериментирования, когда консультанту в какой-то момент захочется обобщить свой опыт и написать научную статью (или сделать диссертацию). Можно не заметить, как клиенты из живых людей со своими проблемами могут превратиться для психолога-экспериментатора в «статистический материал», и помощь в решении их проблем уйдет на второй план. Естественно, психолог-практик не должен отказываться от научного поиска и экспериментирования, но приоритетом все-таки должна оставаться консультационная помощь.
7. Соблазн работать «вразнос», забывая о своем здоровье и об интересах своих родных и близких. Например, психолог, чтобы не показаться «черствым», всем раздает свой телефон, постоянно, даже в праздничные дни, устраивает дополнительные встречи со своими клиентами, которым, быть может, действительно, больше не с кем общаться и т.п. Нередко отсутствие элементарной психогигиены труда психолога-практика приводит его самого в психиатрическую больницу. Примечательно, что с синдромом «эмоционального сгорания» педагога одни авторы (Х. Дж Фрейденберг, К. Кондо) связывают его самозабвенность в работе, чрезмерное сочувствие, мягкость, а другие авторы (Е. Махер), наоборот, с авторитаризмом и низким уровнем эмпатии (Форманюк). Как говорила на своих лекциях известный психотерапевт А.С. Спиваковская, консультант не должен глубоко погружаться в проблемы клиента, если он не обеспечил свои «тылы», которые позволили бы ему выйти из проблем консультируемого человека и вернуться в свое нормальное состояние.
8. Соблазн спекуляции на отсутствии общепринятых критериев оценки эффективности консультационной работы. Как известно, консультация по сути своей чаще всего прогностична, то есть, ориентирована в будущее, и полноценно оценить качество работы консультанта часто можно лишь спустя много времени (оперативные показатели эффективности, то есть данные наблюдения, самоотчеты клиентов, мнения экспертов и т.п. носят частичный характер). Не помогают здесь и показатели эффективности, используемые в научных работах и диссертациях, поскольку часто они бывают, сложны в использовании и отражают лишь отдельные (исследуемые) аспекты самоопределения.
Поэтому кто-то из консультантов, сославшись на отсутствие четких критериев эффективности, может работать недобросовестно и заявлять, что только «время покажет», насколько качественна их помощь клиенту. Отсюда, одной из важнейших становится проблема профессиональной совести психолога-консультанта.
10. Проблема «позднего прозрения» клиента может возникнуть при работе с клиентами, которые захотят осмыслить какой-то важный этап своей жизни или всю жизнь в целом. Если консультант покажет такому клиенту, что многое из содеянного человеком на самом деле никчемно и даже преступно, то этим он может нанести клиенту большую душевную травму, после которой человек окажется в глубоком кризисе. Вероятно, вести с клиентами откровенный разговор на такие темы можно лишь тогда, когда консультант будет уверен в способности человека, пережить подобную правду.
11. Проблема «сапожника без сапог». Имеет ли право консультант, сам до конца не самоопределившийся в жизни, помогать самоопределяться другим людям? С другой стороны, имеет ли право консультант помогать другим, сам никогда не испытывая сложностей профессионального и личностного самоопределения? - Вероятно, ответ и здесь находится где-то посередине. Но в любом случае, консультант, при работе с конкретным клиентом, должен на время отодвинуть в сторону свои проблемы и сосредоточиться на проблемах клиента.
12. Проблема отсутствия на данный момент в стране общепризнанных идеалов личностного и профессионального самоопределения. Известно, что одной из существенных характеристик подросткового возраста (и не только подросткового) является подражание другим, стремление влить на кого-то, перенимать его лучшие, с точки зрения  клиента, качества. Если раньше в России были свои герои и общепризнанные таланты, на которых равнялось много молодых людей, то сейчас большинство из них дискредитировано, а новые «герои», типа «новых русских» уже превращаются в героев анекдотов и часто ассоциируются в сознании большинства людей с преступной деятельностью. Простая констатация и даже осознание существующих этических проблем не может удовлетворить психологов-практиков, которые сами часто требуют способов разрешения этих проблем.
Однако сам этический характер данных проблем достаточно деликатен, поэтому было бы самообманом просто вооружить психологов готовыми рецептами поведения в сложных этических ситуациях. Внутренняя активность и профессионализм самих консультантов должны проявляться и в том, чтобы уметь самостоятельно находить ответы на сложные нравственные вопросы и достойно поступать в уникальных ситуациях, для которых нет, и не может быть каких-то единых рецептов.

Знаменитые последователи З. Фрейда

Шандор Ференци

22 мая 1933 года. Умер Шандор Ференци - венгерский психиатр и психоаналитик, один из учеников и последователей З. Фрейда.
Ференци (Ferenczi) Шандор (7.7.1873, Мишкольц, Венгрия – 22.5.1933, Будапешт) — венгерский психиатр и психоаналитик, один из знаменитых учеников и последователей З. Фрейда. Родился в многодетной семье владельца большого книжного магазина, детство провел в веселой и непринужденной обстановке, где царили литература, искусство и музыка.
Закончил местную гимназию, затем обучался с 1890 г. по 1894 г. медицине в Венском университете (доктор медицины, 1896), где заинтересовался психологией и экспериментами с гипнозом. После получения медицинской степени начал свою практику в качестве врача–невропатолога в австро–венгерской армии. Через год приступил к работе в разных госпиталях Будапешта, в том числе в госпитале Св. Рокуса, благодаря этой работе значительно углубил свои представления о гипнозе и аутосуггестии.
В 1900 г. Ференци получил лицензию на частную неврологическую практику в Будапеште, и до знакомства с Фрейдом и занятий психоанализом уже имел около 30 опубликованных работ. После прочтения "Толкований сновидений" З. Фрейда в 1907 г. написал ему письмо в Вену с просьбой принять его с выражением уважения, в 1908 г. состоялось очное знакомство, а в 1909 г. З.Фрейд пригласил его в поездку в США, где сам читал лекции в университете Кларка.
Во время Венгерской революции, в 1919 г., отмеченным для него заключением счастливого брака, Ференци стал первым профессором психоанализа в Будапештском университете (при поддержке Белы Куна), несколько позже занялся изучением с психодинамических позиций травмирующих переживаний, связанных с войной (Psychoanalysis and the War Neuroses, L., 1921 (совм. с Abracham K., Simmel E.)).
В 1927-1928 г.г. Ференци читал гостевые лекции в Новой школе социальных исследований в Нью-Йорке.
В 1930 г. Ференци основал Психоаналитическую клинику в Будапеште. Проводил большую работу по организации ежегодних заседаний психоаналитиков разных стран и много сил отдал созыву Психоаналитических конгрессов: первого — в Зальцбурге (1908), второго — в Нюрнберге (1909), пятого — в Будапеште (1918), где он был избран председателем. В 1910 г. основал Интернациональное, а в 1913 г. Венгерское психоаналитическое общество. Ввел в психологию понятие интроекции (включение через идентификацию в структуру "Я" элементов внешнего мира для перенесения на них эмоциональных переживаний) ("Introjektion und Ubertragung", "Jahrbuch fur Psychoanalyse und psychopath. Forsch.", 1, 1910, S. 422–457, в рус.пер. Интроекция и перенесение, Одесса, 1925).
В 1924 г. у него наметился разрыв с Фрейдом из–за поддержки О. Ранка, обратившегося к созданию собственной теории "первичной травмы рождения", и развития собственных представлений о психическом.
В работе "Таласса, опыт генитальной теории" ("Thalassa, Versuch einer Genitaltheorie", Wien, 1924) (thalassa, греч.,— море), охарактеризованной критикой тех лет как самое смелое применение психоанализа, им делается акцент на инстинктивном стремлении индивида к возвращению в материнское лоно и, в конечном счете, в воды мирового океана.
Проводил психоаналитическую работу, как с пациенткой, с Мелани Клейн. Оказал влияние на М. Балинта. Старался усовершенствовать психоаналитическую технику за счет включения в нее гипноза (Bioanalyse); все время подчеркивал, что в психотерапии пациентов надо заставлять активно искать фобические ситуации и переживать тревогу, чтобы появилась возможность выработать критическое отношение к своему состоянию.
В последние годы жизни пришел к использованию активной, относительно короткой, терапии, основанной на различных формах выражения терапевтом по отношению к пациенту любви, которой тот был лишен в детстве.

Эрих Фромм

Эрих Фромм родился 23 марта 1900 года в городе Франкфурте-на-Майне.
Получив в 22 года степень доктора философии (его научным руководителем был Альфред Вебер), он продолжает свое образование и оказывается в берлинском Институте психоанализа. Добросовестно изучив теорию ортодоксального фрейдизма и применяя ее в клинической практике, Фромм вскоре начинает сомневаться. Эти сомнения постепенно привели к ревизии фрейдизма и к созданию своей концепции.
С 1930 года Фромм сотрудничает во Франкфуртском институте социальных исследований, где сложилась знаменитая Франкфуртская школа. Здесь Фромм проводит ряд социологических исследований среди немецких рабочих и служащих — и в 1932 году приходит к выводу, что серьезного сопротивления идущим к власти нацистам со стороны рабочих оказано, не будет.
В 1933 году, после прихода нацистов к власти, Франкфуртский институт перебирается в США. В Нью-Йорке им проводятся исследования по программе "Авторитет и семья", по результатам, которых в 1941 году выходит первая книга Фромма "Бегство от свободы".
В конце 30-х — в 40-е гг. Фромм, все больше расходясь во взглядах с Г. Маркузе и Т. Адорно, отходит от Франкфуртской школы. Он занимается научной, преподавательской и общественной деятельностью, практикой психоанализа. Клиническая практика приводит его к выводу, что большинство неврозов в современном обществе не сводятся исключительно к биологическим инстинктам, о которых говорил Фрейд, а имеют социальные корни. Этот вывод способствовал окончательному отходу Фромма от ортодоксального фрейдизма.
С 1949 по 1969 гг. Фромм живет в Мексике, а с 1969 года до своего ухода из жизни в 1980 году — в Швейцарии. Он выступает с лекциями, участвует в общественной жизни, пишет книги, а в 1962 году посещает Москву в качестве наблюдателя на конференции по разоружению.

Анна Фрейд

Дочь и преемница знаменитого Фрейда, впоследствии основательница детского психоанализа, родилась в Вене 3 декабря 1895 года и была младшей из шести детей в семье Зигмунда и его жены Марты. "Я появилась на свет лишь благодаря нелюбви моего отца к контрацепции", – признавалась Анна. Он считал, что все существовавшие на тот момент методы предохранения вызывают неврозы и вредны для здоровья. В результате – за восемь лет шестеро детей. Решив, что это уж слишком, Зигмунд Фрейд избрал самый надежный ТконтрацептивУ – полное воздержание.
Анна росла в тени своих сестер эдаким "гадким утенком". Все внимание доставалось старшим братьям и сестрам. Однажды семейство Фрейдов отправилось на водную прогулку. Одному человеку места в лодке не хватало. И, конечно же, этим человеком оказалась Анна, хотя ей, как самой младшей, путешествие на лодке представлялось наиболее увлекательным. Она не роптала: "Ведь мой отец похвалил меня за выдержку. Это сделало меня настолько счастливой, что ничто иное не имело значения".
Родители чувствовали, что младшая дочь обделена заботой и радостями жизни. Чтоб хоть чем-то порадовать девушку, они летом 1914 года разрешили Анне отправиться в Англию отдыхать и совершенствовать свой английский. В Великобритании ее встречал с роскошным букетом цветов Эрнест Джонс – один из ведущих английских психоаналитиков. Для холостого Джонса это могла быть прекрасная партия. Восемнадцатилетняя Анна была барышней привлекательной, а союз с дочерью Фрейда укрепил бы позиции Джонса в психоанализе. Поездка чуть было не закончилась замужеством Анны. Но папа Фрейд писал дочери из Вены суровые письма и параллельно пытался отговорить Джонса: "Она не претендует на то, чтобы к ней относились как к женщине, потому что все еще далека от сексуальных желаний и довольно-таки холодна к мужчинам". Кто знает, может быть, не смотря ни на что роман все-таки состоялся бы, но началась Первая мировая война, и Анна была объявлена в Англии "нежелательным иностранцем". Ей пришлось возвращаться в Вену.
После Джонса за Анной пытались приударить еще несколько человек. Но в голове у девушки был только один мужчина – Зигмунд Фрейд. Существует кинопленка, на которой дочь с отцом запечатлены неподалеку от их венского дома. На Зигмунде черное пальто и шляпа. Он бросает окурок на землю и проходит мимо камеры, мрачно взглянув в объектив. Анна, улыбаясь, пытается взять отца под руку, но тот демонстративно скрещивает руки за спиной.
Анна стала не только секретарем своего отца, но и сиделкой, коллегой, защитницей. В том, что Фрейд мог полноценно работать до восьмидесяти с лишним лет, – заслуга его дочери. Она с потрясающей самоотверженностью сносила капризы отца, его грубость и черствость. Но в личных письмах друзьям Фрейд признавался, что Анна – самая сильная привязанность в его жизни. Он мог сравнить свою зависимость от дочери разве что со своим пристрастием к сигарам. Когда ей минуло двадцать лет, Фрейд подверг дочь сеансу психоанализа. Анна поведала отцу о своих сновидениях, изобилующих стрельбой, насилием и смертью. Нередко в своих снах она защищала отца от врагов.
В 1922 году Анна Фрейд выступила в Венском психоаналитическом обществе с докладом "Порка, фантазии и мечты". Материалом для работы якобы служили данные об одной пациентке, которая во время психоаналитических сеансов рассказывала о своем тайном влечении к собственному отцу, перемешанном с садомазохистскими фантазиями. Разумеется, Анна рассказывала о собственных переживаниях.
Возможно, эти откровения Анны кого-то наведут на мысль, что у барышни было не все в порядке с психикой. На самом деле она была вполне нормальной женщиной, просто, будучи психоаналитиком, Анна вытаскивала наружу те свои переживания, которые обычные люди прячут до конца своих дней.
Вдохновляемая педагогическими идеями Марии Монтессори, Анна преподавала в начальной школе. После Первой мировой войны она в качестве секретаря отца, его компаньонки и сиделки полностью погрузилась в психоанализ.
В 1938 году аншлюс Австрии побудил семью перебраться в Лондон. Для немецких нацистов Фрейд был не просто евреем. Он был идеологическим врагом. Нацистские бонзы швыряли в костер его книги по психоанализу. Сам Зигмунд реагировал на эту кампанию с иронией: "Прогресс налицо. В средние века они сожгли бы меня, теперь жгут всего лишь мои книги". Шутка была не совсем удачной: в марте 1938 года состоялся аншлюс Австрии, и перспектива отправиться вслед за книгами стала для Фрейда и его семьи вполне реальной. Среди еврейской интеллигенции в Вене самоубийство приобретало масштабы эпидемии. В какой-то момент Анна спросила у отца: "Не лучше ли нам всем убить себя?" – "Зачем? – спросил Фрейд. – Только потому, что они бы этого хотели?" Тем не менее, личный врач Фрейда Макс Шур снабдил Анну смертельными дозами веронала для нее и ее отца, на случай если их будут пытать. Перспектива была вполне реальной – Фрейдов арестовали. Но выпустили в тот же день. Благодаря помощи друзей и официальных структур Англии и США Фрейдам удалось получить разрешение на выезд в Англию.
Нацисты потребовали, чтобы Зигмунд Фрейд письменно подтвердил, что он не имеет претензий к гестапо. Говорят, Фрейд отреагировал мрачной шуткой: "Разумеется, я подпишу, но, может быть, мне добавить, что я от всего сердца могу порекомендовать гестапо каждому?"
После окончания войны Англия приняла тысячу сирот, спасенных из концлагерей. Анна занималась их обследованием и организацией психологического лечения. В 1947 году Анна Фрейд основала Хэмпстедскую клинику в Лондоне – крупнейший в мире детский психоаналитический лечебный и учебный центр. Она продолжала писать книги, обучать специалистов, принимать пациентов. По некоторым данным, у нее проходила курс психологического обследования Мэрилин Монро. Но именно работа с детьми стала основным смыслом ее жизни. В 1952 году Анна открыла в Лондоне детские терапевтические курсы и клинику, которые стали первым учреждением для лечения детей методом психоанализа.
Детский психоанализ сильно отличается от "взрослого". Взрослый человек сам приходит к аналитику, желая избавиться от своих недугов. Он охотно идет на сотрудничество с психотерапевтом. Для ребенка же это – неприятная процедура, стоящая в одном ряду с посещением стоматолога. Но Анне удавалось добиваться от детей иногда даже большего понимания, чем от взрослых.
Анна вспоминала, как один десятилетний мальчик никак не хотел идти на контакт, и чтобы пробудить в нем желание сотрудничать, приходилось прибегать к немыслимым ухищрения: "Если он предпочитал во время сеанса сидеть под столом, то я вела себя так, как будто это было в порядке вещей: приподнимала скатерть и беседовала с ним. Если он заходил с бечевкой в кармане и показывал мне, как он завязывает замысловатые узлы и проделывает разные фокусы, то я показывала ему, что я умею делать еще более замысловатые узлы и более поразительные фокусы. Если он гримасничал, то я гримасничала еще больше... Я следовала за ним также и в беседах на различные темы: от приключений морских пиратов и географических сведений до коллекций марок и любовных историй".
Под конец своего курса этот мальчик в приемной заговорил со взрослым пациентом. Тот рассказал, что его собака растерзала курицу, и он должен был за нее заплатить. "Собаку следовало бы послать к госпоже Фрейд, – сказал маленький пациент, – ей нужен анализ".Другая проблема, с которой сталкивается детский психоанализ, – неумение детей выразить свои переживания словами. Поэтому Анне приходилось искать другие пути, например, игры. Она писала: "Игрушечный мир удобен и подчинен воле ребенка; ребенок может совершать в нем все те действия, которые в реальном мире осуществляются исключительно в пределах фантазии вследствие того, что ребенок обладает недостаточной силой и властью".
Среди научных заслуг Анны Фрейд одной из главных принято считать разработку теории защитных механизмов человека. Когда подсознательные влечения вступают в конфликт с нормами и запретами, человеческое "Я" пытается найти различные компромиссы. Один из них – сублимация, которая "запретную" энергию переводит в социально приемлемые формы, в частности – в творческую и научную активность.
Анна Фрейд сделала значительный вклад в психоанализ. Во-первых, она систематизировала и уточнила теорию функционирования, особенно его защитных механизмов, а также инстинктивных побуждений, значительно прояснив роль агрессии. Во-вторых, Анна Фрейд нашла способы психоаналитического лечения детей, раскрывающие их внутреннюю эмоциональную и интеллектуальную жизнь. В-третьих, разработала методы применения психоаналитической теории для помощи детям и родителям.
Она так и не получила высшего образования и при этом считалась одним из крупнейших теоретиков психоанализа. Университеты Старого и Нового Света наперебой присваивали ей звание почетного профессора. Никогда не бывшая замужем и не имевшая детей, она служила живой иллюстрацией самым экстравагантным психоаналитическим теориям.
Да, успех у Анны был. Однако, подобно отцу, она считала его не своей заслугой, а психоанализа как такового. На комплименты она реагировала с юмором: "Обо мне говорят так хорошо, как будто я уже умерла". И добавляла: "Я не думаю, что являюсь хорошим предметом для биографии. Наверное, всю мою жизнь можно описать одним предложением – я работала с детьми!"
Это была спокойная и доброжелательная женщина, которая во время своих сеансов вязала детские носочки, а потом дарила их пациентам... Впрочем, коллеги по цеху даже такую невинную вещь, как вязание, ухитрялись истолковывать по-своему, утверждая, что увлечение вязанием – это замещение отсутствовавшей у Анны Фрейд сексуальной жизни: "Постоянное движение вязальных спиц символизирует непрерывный половой акт".
Анна так и не смогла простить немцев. Прожив после окончания Второй мировой войны почти полвека и много путешествуя по миру, она ни разу не приехала в Германию. А в 1971 году на психоаналитическом конгрессе в Вене демонстративно говорила только по-английски.
В последние годы жизни она работала в Йельском университете, занимаясь вопросами семейного права, что отразилось в публикации трудов: "По ту сторону главных интересов ребенка" (1973) и "Перед главными интересами ребенка" (1979), написанных в соавторстве с Дж. Гольштейном и А. Солнитом.
Умерла Анна Фрейд в Лондоне 9 октября 1982 года.

Преподавательская деятельность в практике психолога