Содержание

Введение

Основная часть

1.                Император Юлиан Отступник

2.                Гонения на христиан в правление императора Юлиана Отступника.

3.                Состояние церковного богословия. Александрийский собор 362 года.

Заключение

Библиографический список использованных источников и литературы
Введение

Культурный и религиозный кризис, который Римская империя переживала в IV веке, является одним из самых важных моментов, какие когда-либо переживала всемирная история. Древняя языческая культура столкнулась с христианством, которое, будучи признано Константином Великим в начале IV века, было объявлено в конце того же века Феодосием Великим религией господствующей, религией государственной. Могло казаться, что эти два столкнувшиеся элемента, исходя из совершенно противоположных точек зрения, никогда не смогут найти путей для соглашения и будут исключать друг друга. Однако действительность показала иное. Христианство и языческий эллинизм слились, мало-помалу, одно целое и создали христианско-греко-восточную культуру, которая и получила название византийской культуры. Но этому предшествовал один знаменательный этап. А именно правление императора Юлиана, прозванного Отступником за его безумную идею восстановления язычества и уничтожения Церкви Христовой.
Император Юлиан Отступник


«То был человек, бесспорно достойный быть причисленным к героям, выделявшийся славой своих дел и прирожденной величественностью. По определению философов есть четыре главные добродетели: умеренность, мудрость, справедливость и мужество, к которым присоединяются другие, внешние, а именно: знание военного дела, властность, счастье и благородство. Все их вместе и каждую в отдельности Юлиан воспитывал в себе самым ревностным образом».


Аммиан Марцеллин,

«Римская история»

Флавий Клавдий Юлиан родился в 331 году. Он был внуком Констанция Хлора и приходился племянником св. Константину Великому. Являлся двоюродным братом действующего императора Констанция, их «отцы были единокровными братьями».[1] Детство его проходило в Константинополе в доме матери. При св. Константине сам Юлиан, его отец и ближайшие родственники жили спокойно и безопасно. Но по смерти Константина в 337 г., когда воцарились три его сына: Константин II, Констанс и Констанций, вся линия семьи Юлиана была убита, причем подозрение падало на императора Констанция.[2] Та же участь тогда грозила и самому Юлиану и брату его Галлу. Но их пощадили. Галла спасла его болезнь, которая, как ожидали могла умертвить его.[3] Юлиана, которому было всего 7-8 лет, пощадили по малолетству. На 13 или 14 году жизни Юлиан вместе с братом своим Галлом отправлен был Констанцием в местечко Макеллу, в Каппадокии, близ Неокесарии. Там будущий император прожил не менее шести лет в роскошной обстановке. Как о члене императорской фамилии, о нем постоянно заботились. Блаженный Феодорит Кирский в своем труде «Церковная история», говорит о том, что «еще не достигнув зрелого возраста и находясь в летах отроческих, Юлиан вместе со своим братом Галлом питался млеком благочестивого учения. Того же учения держался он и тогда, когда вступал уже в возраст юношеский и приближался к совершеннолетию…»[4] Но скорее всего это сообщение блаж. Феодорита о благочестивом христианском воспитании не соответствует действительности. Об этом свидетельствует то, что его христианским воспитанием занимался Евсевий Никомидийский[5], знаменитый своими интригами вождь арианской ереси. При нем также находился евнух-язычник Мардоний, человек образованный, который ввел Юлиана в мир классической поэзии и с детства привил любовь к языческим авторам. «Следовательно, образование мальчика шло параллельно. С одной стороны, он получал образование классическое под влиянием Мардония, с другой — христианское под влиянием Евсевия никомидийского. Впоследствии его наставниками стали такие выдающиеся деятели античной культуры, как Ливаний, Максим Эфесский».[6]

Из Макеллы Констанций вызвал братьев в Константинополь. Здесь Юлиан слушал риторов. Но Констанцию показалось опасным пребывание его в Константинополе, и он отправил его в Никомидию в 344-345 гг., причем советовал ему изучать Священное Писание и не слушать ритора Ливания, потому что он язычник. Юлиан не ходил к Ливанию, но ему тайно передавали записи речей языческого ритора.[7]

В 351-352 гг. в Пергаме и Эфесе, где столкнулся с несколькими философами неоплатониками, среди них с Максимом Эфесским, который был сторонником теургического неоплатонизма Ямблиха и оказал на Юлиана наибольшее влияние, став впоследствии причиной его разрыва с христианством.

Тогда-то собственно и совершилось действительное отпадение его от христианства. Но только в это время Юлиан не мог открыто заявить своих симпатий к язычеству, тем более, что в это время его брат Галл несчастно окончил свою жизнь. Галл был назначен цезарем Антиохии, но своей жестокостью он возбудил неудовольствие ее жителей и навлек на себя подозрение Констанция.[8] Констанций вызвал Галла в Милан и казнил его. После этого император стал подозревать и Юлиана. До него стали доходить тревожные слухи о симпатии Юлиана к язычникам. Император также вызвал его в Италию и продержал его там 7 месяцев как арестанта. За него заступилась императрица Евсевия. Она выпросила у Констанция разрешения Юлиану отправиться на несколько месяцев в Афины для изучения философии и окончания образования.[9]

Пребывание Юлиана в Афинах замечательно тем, что его товарищами по образованию оказались Василий Великий и Григорий Богослов. В Афинах, вдали от дворца, среди множества людей, преданных язычеству, он менее имел побуждений к скрытности. Поэтому проницательные люди уже тогда видели в нем врага Христова. Святитель Григорий Богослов, описывая будущего императора, говорит: «И тогда я неплохо разгадал этого человека, хотя и не принадлежу к числу искусных в таком деле. Меня сделали прорицателем непостоянство его нрава и неумеренная восторженность; если только наилучший прорицатель — тот, кто умеет хорошо угадать. По мне, не предвещали ничего доброго: шея нетвердая, плечи движущиеся и выравнивающиеся, глаза бегающие, наглые и свирепые, ноги — не стоящие твердо, но сгибающиеся, нос, выражающий дерзость и презрительность, черты лица смешные и то же выражающие смех громкий и неумеренный, наклонение и откидывание назад головы без всякой причины, речь медленная и прерывистая, вопросы беспорядочные и несвязные, ответы ничем не лучше, смешиваемые один с другим, нетвердые, не подчиненные правилам… Тогда же, как видел это, я сказал: какое зло воспитывает Римская империя».[10]

Но при всем этом, по всей видимости, Юлиан отличался незаурядными способностями, отличающими его от других. Все в это время обращали внимание на Юлиана и видели в нем преемника бездетного Констанция. Занятия Юлиана в Афинах были непродолжительны. В 355 г. стал соправителем Римской империи. Вопреки всем своим подозрениям, Констанций вызвал Юлиана в Милан для того, чтобы возвести в ранг кесаря Запада.[11]

Во время путешествия из Афин Юлиан поехал не прямо в Италию, а решил заглянуть в Малую Азию и посетить места развалин Трои и посетил в ее окресностях древние языческие храмы. Когда он прибыл туда, местный епископ Пигасий вызвался быть его проводником. Пигасий обнаружил себя как тайного язычника, и Юлиан по вступлении на престол сделал его жрецом к удивлению многих язычников.[12]

Когда Юлиан прибыл в Милан, Констанций объявил, что назначает его кесарем в Галлию для защиты ее пределов от нападения германцев. «Таким образом, афинский ученый стал римским генералом».[13] Церемония посвящения Юлиана в кесаря состоялась 6 ноября 355 г. Юлиан чувствовал себя не по себе, когда его облекали в порфиру кесаря. Тогда же Юлиан получил в замужество сестру Констанция Елену.[14]

Во время управления Галлией Юлиан был счастлив в борьбе с германцами. Он обратил внимание и на внутреннее благоустройство страны. Все поведение Юлиана во время его кесарства в Галлии носит на себе отпечаток скрытности, лицемерия и двоедушия. Юлиан старался показать себя незамечающим подозрительного отношения к нему Констанция. По распоряжению последнего все близкие к Юлиану лица были удаляемы от него. Только хитростью Юлиану удалось оставить около себя несколько близких служителей: «О, боги, какое рабство, какой страх и угроза, ежедневно висящая над головой! – пишет Юлиан ‑ Двери на засовах, стража у ворот, руки моих рабов под строгим надзором, как бы ко мне не проскочила записочка от моих друзей… Я так боялся всего и стал таким робким, что многим из моих друзей, желавшим навестить меня, я, против моей воли, запретил ко мне приходить; мне очень хотелось видеть их, но я опасался сделаться виновником бедствий для них».[15] Между тем Констанций окружил Юлиана множеством шпионов, которые должны были следить за всяким его шагом.[16] Правление Юлиана было благоприятно для Галлии. Поголовная подать была значительно уменьшена. Такими действиями Юлиан приобрел симпатии населения Галлии.[17]

Констанций с подозрением и завистью относился к успехам Юлиана. Со времени назначения Юлиана кесарем, на востоке стали распространяться слухи о симпатиях Юлиана к язычеству. По словам римского историка Аммиана Марцеллина, когда на востоке поступили известия о деяниях Юлиана, «все самые влиятельные придворные, признанные знатоки в искусстве лести, высмеяли хорошо продуманные планы цезаря и тот успех, что им сопутствовал. Повсюду распространялись глупые шутки, например, что он "больше походил на козла, чем на человека" (намек на его бороду); "его победы начинают приедаться", заявляли они. "Краснобайствующий прыщ", "обезьяна в пурпуре", "грек-любитель" — этими и другими именами называли его. Поочередно донося их до ушей императора, жаждавшего слышать именно такие слова, враги Юлиана пытались очернить его умения. Они укоряли его в слабости, трусости и в сидячем образе жизни, и обвиняли в том, что он умеет сказать о своих победах блестящим языком».[18]

Когда в 360 году императору Констанцию потребовались галльские войска, то они провозгласили августом Юлиана. В письме к Констанцию Юлиан извещает его о своем избрании и выставляет себя невинной жертвой политического заговора, но, тем не менее, не стесняется вступать в переговоры с Констанцием, соглашаясь признать его власть над собой, но отказываясь сдаться на полную его волю. Но как Констанций потребовал от него полного и окончательного устранения от дел, а между тем войско клялось служить ему и поддержать его права, то Юлиан решился идти против Констанция войной.[19] В это время Юлиан продолжал казаться христианином. 6 января 361 года — в день Богоявления — Юлиан был в церкви. Между Юлианом и Констанцием ожидалась борьба. Констанций двигался к западу, а Юлиан к востоку.[20]

3 ноября 361 года Константий скончался. Тогда Юлиан открыто стал на сторону язычества, в него стали переходить даже христиане. Юлиан быстро подвигался к Константинополю. Везде он чтил богов, а по прибытии в Константинополь участвовал в языческих празднествах. Таким образом он подготовлял восстановление язычества. В то же время Юлиан продолжал и войну с персами, начатую Констанцием. По дороге на восток он посещал различные языческие храмы. [21]

Императора не принимали и не понимали как христиане, так и язычники, что очень огорчало Юлиана. Ведь он хотел преобразовать язычество в нечто подобное христианству, тогда как язычество всегда отличалось безнравственностью. Но счастлив был Юлиан хотя тем, что умер со славой. Обманутый проводниками, он ушел в Персию и здесь внезапно был окружен военными силами персидского царя. Он был ранен в сумятице и все-таки умер геройской смертью. Когда Юлиан был найден раненым, его перенесли в палатку и перевязали рану. Это облегчило его страдание и он потребовал коня, намереваясь снова ехать на поле битвы. Но его не пустили, так как кровотечение было очень сильно. Он стал беседовать с философами и друзьями о загробной жизни, о бессмертии души. В ночь с 27 на 28 июня Юлиана не стало.[22] «Рассказывают, что, получив рану, он тотчас набрал в горсть крови и, бросив ее на воздух, сказал: "Ты победил, Галилеянин!" В одно и то же время признать победу над собою и дерзнуть на богохульство? Какое безумие!»[23]
Гонения на христиан в правление императора Юлиана Отступника.

Об отношениях Юлиана к христианам нужно сказать, что он решился выступить врагом христиан, но «врагом мудрым и осторожным».[24] Он заявил, что безбожных галилеян не следует бить или наказывать, а убеждениями склонять к тому, чтобы они обращались к богопочтению.[25]

Прямыми репрессивными мерами Юлиана по отношению к христианам были: отстранение их от общественных должностей и стеснение в получении классического образования. Историк Созомен пишет: «Отказывающихся приносить жертвы, хотя ни в чем нельзя было обвинять их, он лишал права гражданства, участия в народных сходках и совещаниях, также отнимал у них возможность быть судьями, начальствовать и получать знаки почестей, даже детям их запрещал учиться у эллинских поэтов и писателей и ходить в их школы; ибо его немало огорчала образованность Аполлинария сирского, обладавшего различными познаниями и науками, также каппадокиан, Василия и Григория, которые превосходили тогда всех риторов и весьма многих иных знаменитых мужей».[26] Эти меры проводились Юлианом с хитрой политикой. Так, он говорил, что христианство запрещает употреблять меч. Как же он назначит на службу христианина и как тот будет служить, не нарушая своей веры? Профессор В.В. Болотов пишет о том, что желая стеснить образование христиан, Юлиан постановил, чтобы открывающиеся места учителей замещались кандидатами, утвержденными местными куриями. Это средство было действительным к устранению христианских учителей из тогдашних школ, так как сами курии состояли из язычников.[27] Эта мера Юлиана некоторыми была понята и истолкована в преувеличенном смысле, будто он вовсе лишил христиан классического образования. Но Юлиан только требовал, чтобы в училищах юношество обучалось под руководством риторов-язычников, а христиане родители сами не посылали своих детей в школу, где учителями были язычники. «Впрочем, царствование Юлиана было непродолжительно и не успело положить большого отпечатка на образование христиан».[28] Хотя это мнение профессора достаточно противоречиво. Историк Марцеллин описывая множество благих дел Юлиана также пишет: «Но жестокой и достойной вечного забвения мерой было то, что он запретил учительскую деятельность риторам и грамматикам христианского вероисповедания».[29]

Христианский клир был лишен хлебных подач, получаемых им до сих пор из государственной казны, потерял судебную власть во многих делах и право получения в наследство имуществ по духовному завещанию. В то же время епископы вместе с прочими клириками лишены были права пользоваться общественными подводами и привлечены к выполнению общественных повинностей. Язычникам теперь отдано было преимущество при занятии государственных должностей. «Правда, – писал Юлиан, – я не хочу, чтобы галилеяне были убиваемы, несправедливо обижаемы или терпели жестокое обращение без всякой причины, однако, держусь того взгляда, чтобы чтителям богов было отдаваемо преимущество».[30] Когда эдесские христиане обратились к Юлиану с жалобой по поводу отобрания у них церковных имуществ, составлявших в прежние времена городскую собственность, он отвечал с саркастическою усмешкою, что верующие не должны утруждать его своими жалобами, а что им, напротив, следует быть благодарными к нему, так как его распоряжение содействует облегчению их доступа в царство небесное, затрудняемого богатствами.[31]

Вскоре по вступлении своем на императорский престол Юлиан издал эдикт, которым он объявлял всем христианским и языческим подданным империи свободу отправления их культа. В силу этого эдикта, как язычники, так и христиане, православные и еретики, получали одинаковые права на свободу своих религиозных убеждений. Вместе с тем, через свой эдикт веротерпимости, он рассчитывал достигнуть для себя еще другой весьма важнейшей выгоды: он очень хорошо понимал, что христиане, разделенные между собою духом партий, не в состоянии будут соединиться для единодушного отпора против него в замышленной им борьбе с Церковью. В этих видах император нередко приглашал к себе во дворец представителей различных христианских партий под видом их примирения, а на самом деле для большего возбуждения их вражды.[32]

В то время епископом александрийским был Георгий Каппадокиянин, проживавший вдали от Александрии — на востоке. На основании указа Юлиана, он возвратился в Александрию. Его возвращение вызвало бунт, ибо он отличался жестокостью, и дело кончилось тем, что он был убит населением города. Юлиан в письме к александрийцам сделал им строгий выговор за это убийство. По освобождении александрийской кафедры в январе месяце возвратился в Александрию свт. Афанасий. Занявши кафедру, свт. Афанасий деятельно стал приводить в порядок дела александрийской церкви. Вместо разделения он установил между христианами полное единомыслие. Под его влиянием даже некоторые из язычников стали принимать крещение. Успехи его в этом случае были настолько значительны, что возбудили серьезные опасения во многих ревнителях древнего культа, которые громко заявляли, что «если Афанасий будет оставаться епископом, то всех язычников привлечет в свое общество».[33]

А когда Афанасий обратил некоторых язычников, Юлиан в негодовании воскликнул: «И он осмелился окрестить некоторых знатных эллинских женщин?»[34] Афанасий принужден был удалиться из Александрии, а потом и из Египта. Прощаясь с своими приближенными, свт. Афанасий, по замечанию Созомена, сказал им следующие знаменательные слова: «Удалимся, друзья, на короткое время; это только облачко, – оно скоро пройдет».[35]

Поступая таким образом с христианами, «делая их уничиженными и презренными в глазах своих языческих подданных, - пишет профессор В.В. Болотов, - Юлиан тем самым как бы незаметно вооружил против них последних».[36]

Возмущение фанатичной языческой черни не замедлило в скором времени обнаружиться в г. Гелиополисе. Язычники напали на христианскую церковь, схватили там диакона Кирилла, известного разрушением идолов в царствование Констанция, предали его самым жесточайшим мучениям и в заключение позорным образом умертвили. По свидетельству Созомена той же самой участи подвергалось множество благочестивых девственниц, посвятивших себя на служение Богу. "Жители Гелиополиса брали посвященных Богу дев, которых обыкновенно нельзя было видеть народу, и принуждали их стоять без одежды публично и быть позорищем и предметом для поношения всех желающих. Насмеявшись над ними, таким образом, сколько кому хотелось, они потом снимали с них кожу и, рассекши тела их на части, приманивали свиней пожирать их внутренности, а для сего утробу их покрывали свойственною этим животным пищею, чтобы не могли отличать одно от другого и, стремясь к обычной себе пище, они терзали вместе и человеческую плоть».[37]

Не меньшие жестокости от фанатичной языческой толпы приходилось теперь христианским обитателям города Арефузы, в Сирии. Языческое население этого города в сильнейшей степени было возбуждено против тамошнего епископа Марка, за то, что он, по свидетельству св. Григория Богослова и Созомена, при императоре Констанции разрушил одно обширное и весьма уважаемое капище и многих язычников обратил ко Христу. Ссылаясь на императорский эдикт, они обратились теперь к св. Марку с решительным требованием, чтобы он или сам восстановил из развалин разрушенное им языческое святилище, или, по крайней мере, дал деньги на его восстановление. Святой отказался и добровольно отдал себя в руки разъяренных язычников, защищая свою паству от возможной опасности. С удивительным мужеством и терпением перенося жесточайшие пытки и мучения, которым не замедлила подвергнуть его фанатичная языческая чернь. «Каких здесь не было ужасов, – замечает св. Григорий Богослов, описывая страдания престарелого святителя, – каких не придумано жестокостей!»[38] Среди жесточайших побоев, обид и оскорблений язычники повели св. Марка чрез весь город в сопровождении языческого населения Арефузы. тут были, по словам Григория Богослова, все языческие жители города – мужчины и женщины, юноши и старцы, люди, отправлявшие городские должности и украшенные почестями. Все жестоко истязали святого мученика и убили.[39]

Юлиан предоставил христианам свободу религиозных воззрений; но, с другой стороны, он оставлял безнаказанным зверские поступки язычников против христиан. Установилась наихудшая форма гонений, причем мы видим такие излишества, которые трудно было встретить в предыдущие времена.
Состояние церковного богословия. Александрийский собор 362 года.


В 362 г. свт. Афанасий Великий вернулся в Александрию, и в августе того же года собрал собор 22 епископов-«никейцев». Среди них были омиусиане пришедшие от Василия Анкирского и других сосланных императором Констанцием тремя годами ранее, предвосхищая этим назревшее воссоединение со староникейством и с самим Афанасием. Ради этой задачи первым же постановлением собора было провозглашение Никейского символа, почти забытого на Востоке. Ради этого повторено правило Сердикского собора: «...во всем довольствоваться верой, исповеданной никейскими отцами, потому что она не имеет никакого недостатка и полна благочестия, и не подобает составлять иного изложения, дабы написанное в Никее не сочли несовершенным».[40] После этого постановлено приемлющих такое условие единения принимать в сущем сане.[41]

Не мог не подняться спор ο точном понимании и употреблении терминов «усиа» и «ипостасис». Начались споры. Большинство «староникейцев» предлагало сердикское словоупотребление, т. е. «одну ипостась». Меньшая восточная группа, воспитавшаяся в омиусианстве, предлагала все-таки не употреблять «омоусиос», а заменить его на «омиос кат усиан». Поднялись горячие дебаты. «Старые никейцы» поясняли, что формулой «Единая ипостась» они хотят утвердить «тожество божественной природы всех Трех Лиц». Но было очень важным заявление Афанасия, что он приемлет формулу «Три Ипостаси» с правильным ее толкованием.[42]

Поднят был формально на этом соборе и важнейший вопрос ο форме учения, ο божестве 3-й Ипостаси. Констатировали, что древние (Тертуллиан, Ориген) богословствовали ο Духе то же самое, что и ο Сыне. Но вот теперь ариане определенно проповедуют, что Дух есть творение. А Евномий и еще острее - что Дух есть творение творения, как данный нам через Сына. Ясную доктрину ο богоравенстве Святого Духа сам св. Афанасий обстоятельно развил в переписке с Серапионом Тмуитском.[43] Незаконченность в раскрытии этого вопроса сказалась в том, что на данном соборе не было принято никакой обязательной формулы.[44]

Собор также коснулся так называемого «Антиохийского раскола», длившегося уже 32 года. Но сразу его не исцелил. Расколотые стороны примирились гораздо позже.[45]
Заключение

Из всего изложенного можно сделать выводы.

Несомненно краткое правление Юлиана оставило негативный отпечаток на истории Церкви. Но своими действиями он не уничтожил Церковь, а, наоборот, еще больше сплотил. Его гонения выявили, с одной стороны несостоятельность возрождения исторически выдохшегося язычества, с другой стороны явные недостатки еще зарождающейся государственной христианской религии. Это и двоеверие многих христиан, а что самое страшное даже церковных иерархов. Это жестокость, малообразованность, безнравственность, очерствение сердец широких христианских масс. В полуторагодичный период правления Юлиана пришлось пострадать за веру многим достойным христианам.

Реакционными действиями Церкви явились замечательные труды святых отцов, обличающие его лжеучение и уточняющие учение христианской Церкви. Церковь Христова деятельно показало образованному языческому миру безосновательность упреков в сторону христиан.

Библиографический список использованных источников и литературы

Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. – М.: Издательство Московской Патриархии. – 1298 с.
1.     Григорий Богослов. Собрание творений: в 2 т [Текст]. ‑ Т.1. ‑ М.: АСТ, 2000. 451 с.

2.     Марцеллин А. Римская история [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/Marcell/index.php.

3.     Созомен Саламинский. Церковная история [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.vostlit.info/Texts/rus17/Sozomen/text5.phtml?id=6138.

4.     Феодорит Кирский, блаж. Церковная история [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://krotov.info/acts/04/feodorit/feod_ind.html.

5.     Юлиан Отступник. Письма [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://krotov.info/acts/04/2/360iulian.html.

6.     Болотов, В. В. Лекции по истории Древней Церкви. В 4 томах [Текст]. – Репр. – Т. 3: История Церкви в период Вселенских Соборов. ‑ М.: Изд. Спасо-Преображенского Валаамского Ставропигиального монастыря, 1994. – 340 с.

7.     Васильев, А. А. История Византийской империи. Т. 1: Время до крестовых походов до 1081 года [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.hrono.ru/libris/lib_we/vaa100.php.

8.     Карташев, А. В. Вселенские соборы [Текст]. – Спб.: Библиополис, 2002. – 560 с.

9.     Киприан (Керн), архим. Золотой век святоотеческой письменности [Текст].– М.: Паломник, 1995. – 176 с.

10.  Орлов, Г. Церковь Христова. Рассказы из истории христианской Церкви [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://vselprav.org/his/Title.htm.

11. Успенский, Ф. И. История Византийской империи [Текст] / Сост. Т. В. Мальчикова. – Т. 1:VI - IX вв. ‑ М.: Мысль, 1996. ‑ 794 с.

---